Саратовская Алексеевская консерватория

Станислав Экснер родился 19 (7 по старому стилю) мая 1859 года в Радомской губернии Келецкого воеводства в Южной Польше. Учился сначала в Лейпцигской, потом в Санкт-Петербургской консерватории. После окончания вуза с малой серебряной медалью и получения звания свободного художника осенью 1883 года Экснер приезхал в Саратов, где его сразу же избрали в состав Дирекции Саратовского отделения императорского русского музыкального общества (ИРМО), а вскоре назначили директором музыкальных классов. Молодой (ему было в то время всего 25 лет), энергичный директор сумел так поставить дело, что к 1886/1887 учебному году количество учащихся превысило сто человек, а к 1895 году - удвоилось. Занятия проводились в десяти классах и небольшом концертном зале на Немецкой улице (ныне здание гостиницы «Европа»).

С. Экснер стал не только ведущим фортепианным педагогом, но и одним из самых активных исполнителей музыкальных вечеров. Мало того, 21 января, 24 февраля и 10 марта 1884 года состоялись первые в Саратове выступления Экснера в качестве дирижёра: увертюры Бетховена «Леонора» и «Кориолан», «Интермеццо» Мусоргского, 8 декабря 1884 года - симфония Моцарта «Юпитер». А 9 мая 1891 года на торжественном юбилейном вечере в Дворянском собрании, посвящённом 300-летию Саратова, была исполнена Кантата для соло, хора и симфонического оркестра С. Экснера, посвящённая этому событию. Дирижировал сам автор.

...Дирекция Саратовского отделения ИРМО ещё в 1888 году обращалась в Главную дирекцию с просьбой о «расширении рамок музыкального образования», т.е. об открытии на базе музыкальных классов музыкального училища, но это ходатайство было отклонено.

И лишь 1 сентября 1895 года старания С. Экснера, наконец-то, увенчались полным успехом - училище было открыто. Директором назначается, конечно же, Экснер. Остро ощущалось отсутствие собственного здания. Экснеру удалось добиться отведения земельного участка на углу Немецкой и Никольской (ныне Радищева) улиц. Как писал в «Саратовском вестнике» «старый журналист», «энергии г. Экснера Саратов обязан, между прочим, тем, что музыкальное училище не только разрослось и заняло одно из первых мест в ряду подобных учреждений в России, но и прекрасным зданием, выстроенным на гроши с огромными неприятностями и даже личными жертвами. Были моменты, когда строить было не на что, когда кредиторы подступали с ножом к горлу, когда приходилось закладывать личные ценные вещи, чтобы довести дело до конца».

Здание строилось по проекту архитектора А. Янга и, несмотря на все трудности, быстро двигалось к открытию. Состоялось оно 28 октября 1902 года. Внешне здание училища выглядело совершенно иначе (в газетах его даже сравнивали с элеватором), но внутренняя отделка Большого зала, фойе, вестибюля, классных комнат, лестничных маршей была такой же, как и ныне.

Выдающаяся польская исполнительница Ванда Ландовская, исколесившая всю Россию со своим неизменным клавесином, весьма лестно отзывалась о российской музыкальной провинции: «...стыдно признаться, что российская провинция лучше французской организована для музыки... Во всех более или менее значительных городах... существуют музыкальные общества.

Отдельно... я ставлю музыкальные общества в Саратове и Киеве с их музыкальными училищами. Саратовское музыкальное общество имеет собственный концертный зал, вмещающий около 2000 человек, построенный с большим вкусом и обладающий совершенной акустикой, какой, пожалуй, не найти и в Париже». Правда, В. Ландовская несколько «погорячилась» - наш зал вмещал ровно половину названного ею количества мест, но в отношении акустики она была совершенно права.

Зная неуёмный, максималистский характер Станислава Каспаровича, можно с уверенностью утверждать, что приложив максимум усилий к открытию в Саратове музыкального училища, построив современное здание, он уже тогда ставил перед собой поистине фантастическую задачу - добиться открытия в городе и консерватории!

В Саратовские газеты просочились сведения об этом, и 29 июня 1910 года «Саратовский вестник» заявил: «Кредит ассигнован Государственной Думой на преобразование музыкального училища в консерваторию уже в 1910 году, но Главная дирекция в Петербурге ввиду каникулярного времени бездействует, вследствие чего консерватория в Саратове откроет свои функции только с 1 января 1911 года».

Обратите внимание: газеты пользовались только слухами. Сам С. Экснер не давал никаких интервью, никоем образом не опережал события. Он упорно, изо дня в день «делал дело».

Соперником Саратова в открытии консерватории выступил Киев с очень крепким музыкальным училищем, большим количеством высших учебных заведений и весьма активной музыкальной жизнью.

Для выяснения возможностей открытия консерватории в Саратове сюда был направлен помощник председателя дирекции ИРМО по музыкальной части. Им стал никто иной, как Сергей Рахманинов. Он прибыл в Саратов в декабре 1910 года, очень подробно ознакомился с деятельностью училища, посетил уроки педагогов и открытый ученический вечер. Отзыв Рахманинова, отправленный им в Главную дирекцию, казалось, не оставлял Саратову никаких шансов. Главным доводом для открытия консерватории Рахманинов называл наличие прекрасного здания. «Что же касается личности... почти всех преподавателей, то они произвели на меня довольно сильное, но притом отрицательное впечатление».

Несмотря на столь суровые выводы (о которых Экснер, несомненно, знал), дирекция не отчаивалась, а продолжала активно работать, будто ничего не произошло. Был надстроен четвёртый этаж для оперного класса, коренной перестройке подвергся фасад здания. Её осуществлял главный архитектор Саратова С. Каллистратов.

Но, главное, Экснер понимал, что для нормального функционирования консерватории, прежде всего, необходимо привлечение крупных музыкальных величин. Ему удалось заручиться согласием на переезд в Саратов целого ряда весьма авторитетных музыкантов. В начале 1912 года вопрос об открытии Саратовской консерватории был положительно решён во всех инстанциях. Председатель Главной дирекции ИРМО принцесса Е. Саксен-Альтенбургская от имени Дирекции обратилась к Экснеру с просьбой принять на себя полномочия директора консерватории. И, наконец, 21 октября 1912 года в Большом зале состоялось торжественное открытие Саратовской консерватории.

Кроме музыкального и, несомненно, административного таланта С. Экснер обладал ещё и редким дипломатическим даром. Это объясняет отсутствие в педагогических коллективах сначала музыкального училища, а затем консерватории конфликтных ситуаций. Впрочем, может быть, они иногда и возникали, но никогда не обострялись и не всплывали на поверхность. Можно с большой долей уверенности говорить об этом, поскольку местные газеты начала века любили «посмаковать» мало-мальски заметные «жареные» факты и фактики из театральной жизни, из внутренней жизни училища и, позднее, консерватории.

В 1914 году Станислав Экснер, сославшись на болезнь, подал прошение об отставке с поста директора. Художественный совет консерватории единогласно избирает на этот пост Иосифа Сливинского.

Из воспоминаний члена Дирекции Саратовского отделения И. Славина «Минувшее-пережитое» становится ясно, что уход Экснера был предрешён заранее: герцогиня Саксен-Альтенбургская с самого открытия консерватории считала, что директором должен быть человек, имеющий громкое имя в музыкальном мире, а административный талант и человеческие качества не суть важны.

С. Экснеру была назначена пенсия в размере 2400 рублей в год. Городская управа предложила городской Думе: 1. Выразить от имени Думы благодарность С. Экснеру; 2. Выдать ему единовременно 3000 рублей; 3. Поместить портрет С. Экснера в зале городской Думы и 4. Избрать С. Экснера Почётным гражданином Саратова.

25 марта 1914 года в Большом зале консерватории состоялось чествование Экснера в ознаменование 30-летия его деятельности в Саратове, открывшееся исполнением Серенады Г. Конюса для духовых и ударных инструментов, написанной специально к этому событию. Несколько позднее в консерватории устанавливается стипендия имени Экснера.

После ухода Экснера в отставку по приглашению Дирекции Саратовского отделения он остаётся в Дирекции, но только в качестве казначея.

Летом 1916 года Дирекция Саратовского отделения ИРМО и Городская управа обратились с ходатайством в городскую Думу с просьбой назначить ежегодное пособие в 1000 рублей С. Экснеру, поскольку они посчитали правительственную пенсию, назначенную почётному гражданину города, недостаточной. Получил ли Экснер это пособие - неизвестно.

В 1918 году Художественный совет приглашал Экснера возобновить работу в Саратовской консерватории, но, видимо, бывший ректор отклонил приглашение - никаких сообщений о работе его в вузе не последовало.