Партизаны Крыма

О книге С.Емец "Пусть живые запомнят" (Судак и судакчане в годы Великой Отечественной войны), издательство "Таврида",Симферополь, 2011.
из Предисловия:
Эта книга создавалась в юбилейный год Великой Победы по инициативе Б.Д.Дейча и при его непосредственном участии. Борис Давыдович торопил, спешил, подгонял, словно ощущая неумолимо быстрое течение Времени, понимая, что завтра будет поздно, когда не останется в живых тех, кто знает о суровых годах Великой Отечественной войны не понаслышке, а пережил, перенес на себе все тяготы военного лихолетья.
Пока ветераны живут рядом с нами, пока у нас ещё есть возможность прикоснуться к их Подвигу, очень важно услышать из первых уст о той страшной войне, выразить благодарность людям, ценой своей жизни завоевавшим для нас Победу. Так появилась глава «От первого лица» - волнующие, искренние, простые и правдивые рассказы опаленных войной защитников Отечества, свежий, непредвзятый взгляд на историю.
Посвящая ныне живущим ветеранам
https://scontent-arn2-1.xx.fbc...e=60F37EAD

Портрет офицера связи Центрального штаба партизанского движения Крыма старшего лейтенанта Октября Аскольдовича Козина (1923-1973), награжденного орденом Красного Знамени (награжден 21.10.1943 г.), в освобожденном Симферополе.

В июне 1941 года окончил Одесское военно-пехотное училище, получив назначение командиром взвода 31-го Пугачевского им. Фурманова стрелкового полка 25-й стрелковой Чапаевской ордена Ленина Краснознаменной дивизии. В боях с первого дня войны, участник обороны Одессы. В должности командира разведроты 481-го стрелкового полка 320-й стрелковой дивизии сражался на Крымском фронте, в ноябре 1941 г., выведя из окружения более 200 бойцов, вошел в состав Феодосийского партизанского отряда. В октябре 1942 г. после ранения эвакуирован на «Большую землю», по излечению с декабря 1942 года — командир роты 164-й отдельной стрелковой бригады Северо-Кавказского фронта, где вновь был ранен и уже с должности командира-наставника Махачкалинского военно-пехотного училища в июле 1943 г. вернулся в Крым: командир разведгруппы, начальник штаба 3-го партизанского отряда, а с октября 1943 г. по февраль 1944 г. — командир 17-го партизанского отряда 6-й бригады Северного соединения. В марте-апреле 1944 г. — офицер связи Центрального штаба партизанского движения Крыма. В июне 1945 г. окончил Московские курсы усовершенствования офицеров пехоты Красной Армии, получив назначение на должность командира разведроты на Забайкальский фронт. В феврале 1946 г. капитан Октябрь Козин демобилизован из армии по инвалидности, т.к. во время войны был несколько раз тяжело ранен и контужен.
С марта 1946 г. работал в Крыму: лесничий, начальник Зуйского лесхоза, в 1950-1957 гг. председатель колхоза им. Калинина в с. Перевальное, директор турбазы «Дубрава». Вел большую общественную работу, являлся ответственным секретарем бюро секции партизан и подпольщиков Крыма, членом Совета военно-научного общества, Совета ветеранов войны, секции по военно-патриотическому воспитанию при областном обществе «Знание». За боевые подвиги и трудовые отличия был награжден орденами Красного Знамени и «Знак Почета», медалями «Партизану Отечественной войны» I степени, «За оборону Одессы», «За оборону Севастополя», «За оборону Кавказа», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне», «За победу над Японией».
https://waralbum.ru/380390/

СТАТЬЯ В ГАЗЕТЕ
http://vesti-sudak.ru/wp-conte...8_2019.pdf
СТР. 3 ПАРТИЗАНСКИЙ КОМАНДИР Яков Михайлович КУШНИР
СТР5 БЕДРИН Александр Васильевич
СТР 6 ЧУССИ Христофор Константинович
СТР 6 ЛУКАШЕВИЧ Николай Антонович

немного не в тему.. но пусть будет


В апреле 1944 года, перед отступлением из Ялты, фашисты заминировали знаменитую Пушкинскую улицу, собираясь уничтожить уникальный курортный уголок и погубить сотни жизней советских граждан. Кабели к взрывчатке немцы проложили по руслу речки Водопадной, которая течет вдоль Пушкинской и впадает в море возле гостиницы «Ореанда». Здесь и находился пункт управления смертоносными зарядами. И если бы не 11-летняя подпольщица Вера, дочь партизана Андрияна Чистова, подлый замысел немцев вполне мог реализоваться в 15 апреля
Ялтинские дети в годы войны активно помогали партизанам. О планах фашистов ребята узнали быстро - от зорких детских глаз не скрылась подготовка к взрыву. Школьники сообщили в подполье: кабель закопан в землю по руслу реки, самое уязвимое место - под мостом! Чтобы сорвать взрыв, нужно перерезать провода, но где взять такие мощные ножницы?

С 17.00 в городе объявлен комендантский час, идти по темноте с режущим инструментом к речке - дело рискованное. Его выполнение и доверили маленькой девочке Вере.

- Было страшно, но я понимала, что может погибнуть много людей, - рассказала нам 83-летняя Вера Андрияновна. - Стремилась спасти всем жизни.

Девочка короткими перебежками через проходные дворы, пряча под курткой огромные хирургические ножницы с резиновыми накладками (чтобы резать провода под током. - Авт.) принесла их к Водопадной и передала партизану Александру Гузенко. Он смог перерезать кабели, соединяющие фашистские мины. Была опасность, что гитлеровцы узнают о том, что провода повреждены, и попытаются восстановить их. Чтобы не допустить этого, подпольщик и его юная помощница дежурили на речке до утра. Утром Гузенко сменил отец героической девочки Андриян Чистов.


Вера Андрияновна вспоминает, как они с отцом увидели первых солдат Красной Армии, которые освободили Ялту.

- Смотрим, идет рота солдат, - говорит женщина. - Не рассмотрели форму, подумали, что фашисты. Отец даже приготовился бросать гранаты. И тут эти солдаты запели хором «Широка страна моя родная». Наши! Это были наши! Мы их не видели два с половиной года. Это был момент непередаваемого счастья!

Заслуженное признание Вера Чистова получила не сразу. Много лет в военкомате почему-то придерживались позиции, что 11-летняя девочка в силу возраста была не способна помогать подпольщикам. Восстановить справедливость удалось только после ходатайства командира ялтинских партизан Александры Михайловны Минько. Кстати, свое и отцовское удостоверения членов советского подполья Вера хранит как реликвии в семейном альбоме.

https://www.crimea.kp.ru/daily/26524.5/3542586/

Воспоминание о боевых  действиях в годы Великой Отечественной войны в борьбе с гитлеровскими захватчиками в Крыму
командира 2-й партизанской бригады восточного соединения
Котельникова Николая Кузьмича.
Продолжение
 23 января ночью мы вышли в путь, зайдя в крайние дома, мы не обнаружили никого из жителей. Поискав в кладовых, мы нашли пшеницы и кукурузы,  но немного, соли на чердаке, ее нашел Петренко. Затем в конюшне двух домов взяли одну лошадь и одну корову, отправились на Козью гору, которая покрыта лесом.
             Ночью вошли в лес,  поднялись на высоту, выбрав  место, разбили  лагерь. Корову и лошадь забили, разожгли костры. Когда забили лошадь и корову, я ребят предупредил, чтобы они снимали кожу не прорезая ее, свой секрет я никому не говорил.
             Я смотрел на будущее, как нам придется с обувью. Я знал, что у многих из нас обувь быстро поползет, потому что замерзшие ноги мы, не снимая сапог,  греем у костра, не замечая, как пропадает от огня кожа.
             Расположились на восточном склоне горы в 30 метрах  от вершины. Начали себе устраивать лежки у костров. Когда сняли сапоги, я, Хуторенко, Максимов и Сидоров почуяли  сильную боль в больших пальцах у меня и Хуторенко на обеих ногах, а у Сидорова и Максимова на одной ноге. После этого  уже сапоги одевать не представлялось возможным  из – за сильной боли.
             Решили оставаться на  этом месте до улучшения состояния. Находящийся в нашей группе старший сержант сговорился еще с четырьмя   бойцами и стали ставить вопрос об уходе от нас под предлогом, что они пойдут в глубь леса искать партизан.   Выделили им продукты и они ушли.
             Дня через три,  знакомясь с местностью, Козлов обнаружил в метрах 150 от нашей стоянки жженые костры и брошенную нам знакомую варочную посуду. По поведению старшего сержанта и по характеру на месте их временной остановки мы поняли, что они пошли сдаваться в плен. Боясь, что они нас предадут, мы ежедневно усиливали днем охрану и всегда держали себя к готовности сражаться.
             Кто был с обмороженными ногами,  двигаться почти не мог.
             Собрав у костра всех солдат, а  командиров нас было 4, я, Козлов, Федячкин и Хужбеков. Я, как  старший по званию,  отдал следующее распоряжение. Ввиду того, что мне двигаться не возможно, вследствие обморожения и ранения в руку, в группе политруком будет Козлов Павел Ильич  на равных правах с командиром, со мной все согласились и поддержали.
             И так с этого дня  т-е 26 января Козлов возглавлял все разведывательные и   продовольственные операции. За счет больного Хуторенко я ему выдал автомат.  На связь  с населением ходили в греческий Артмутлук и хутор Имарет, там нам местные жители давали продовольствие, а более всего мы питались конским мясом. Лошадей блуждающих вылавливали на  опушках леса.
             Противник знал о нашем нахождении на горе, это было нам  известно от жителей Имарета и Армутлука .
             Ежедневно патрули противника из г. Старый Крым  приезжали в  Имарет и угрожали  жителям о том, чтобы не давали продукты. Кроме того они всегда обходили по степи восточную часть  горы и стреляли в нашу сторону.
             Наш наблюдатель и я  с дерева просматривал степную часть  и мы упорно  ждали подхода наших частей.
             Однажды в конце февраля 1942 года Козлов с группой  решил подойти к г. Старый Крым и завязать связь с жителями. Когда он подходил  к окраине  пригородного поселка Бакаташ, то на  опушке леса обнаружили трупы пяти красноармейцев, по одежде  они определили, что это были 5 человек,  которые ушли от нас числа 23 января.
             В последствии факт их расстрела  был подтвержден жителями  Бакаташа.
             На горе Козья нам пришлось  в следствие того, что с обмороженными ногами  еще было трудно  передвигаться,  прожить до 8-го марта 1942 года.
             6 марта , когда группа Козлова пошла на встречу в  Имарет, то жители  этого хуторка передали о том, что 8 марта  противник  хочет нас окружить и уничтожить. Весть которую нам принес  Козлов, конечно, была неприятной  для нас,  т.к  больным, а особенно мне и Хуторенко  идти было еще тяжело. Как ни тяжело, а уходить в глубь леса и искать партизан надо. Начали вести подготовку к уходу.
             7-го  марта весь день шел снег, уходить 7-го не решили. Решили выйти из своего лагеря ранним утром 8-го марта.
             Утром рано 9-го марта, оставив написанное на крышке потрепанного ящика, прибитого на дереве у землянки, проклятие немцам, румынам и в всем предателям, по глубокому снегу, оставляя за собой снеговую траншею, мы шли  вначале по хребту, а затем свернули влево по склону. Впереди нас из-за  нагнувшихся веток от снега пространство просматривалось метрах в 5-10.
             На пути вперед  идущему все время приходилось сбивать с кустарника и мелких деревьев  снег, чтобы можно было продвинуться дальше. Шли,  грубо ориентируясь по компасу и карте, которые сохранились у меня.
             Преодолевая острую боль, особенно на спуске, приходилось  часто останавливаться, чтобы поправить повязки на ногах. Спустившись в одну из балок, мы подошли к разрушенному зданию. По очертанию мы поняли, что это была церковь, а на карте значился Армянский монастырь в р-не города Старый Крым.
             По монастырю, определив свое место нахождения, найдя его на карте, мы сориентировали карту,  определили азимут движения  и снова тронулись в путь.
             При уходе с горы Козья у нас  на группу из питания  оставалось кг 3 пшеницы, это все, что мы имели в резерве. Пройдя по балке вверх, (позднее мы узнали это была балка под названием Монастырская) километра 3, решили остановиться на отдых, это по времени  было часов 12 дня.
             На привале решили сварить  последний резерв питания. Раскрыв карту, изучая местность, мы решили для добычи продуктов направить группу из 5 человек в небольшой прилесной поселок  Верхняя и Нижняя Шахмурза. Питание решало в этот момент все.
             Группу, как всегда, возглавил Павел Ильич Козлов. Группа вышла часов в15, не прошло  и двух часов как с той же стороны, куда они пошли, но с другого направления  по склону прямо на наш костер возвратилась группа, но с большой добычей, за спиной у них у каждого было килограмм по 30 муки.
             От большой радости и волнения, улыбаясь Козлов не мог сразу начать свой рассказ, как они так быстро добыли необходимые продукты.
             Ребята быстро начали готовить галушки, а Козлов начал рассказывать,  как им удалось так  быстро достать муку. Вот что он рассказал: «Поднявшись на одну из широких  лесных дорог, мы заметили, как человек недалеко от нас,  поднявшись быстро  скрылся. Он был одет  в военную форму, но в какую  определить не успели, так как он мгновенно скрылся  за поворотом. Пройдя  к месту откуда  он поднялся, мы увидели следы  его естественного  отправления, стали идти по следу. Пройдя шагов 30, мы увидели  сильно притоптанный на большой площади снег, а затем  увидели яму, а в ней на дне вода, кругом ямы разбросано мокрое, что-то похожее на отруби, от ямы пошел по дороге след колес телеги. Не подозревая, что это такое, мы решили идти по следу. Не доходя до поворота дороги вправо, мы услышали ржание лошади. Пройдя за поворот  увидели стоящие две телеги в упряжке по 4 лошади, а подводы  груженные мешками. Подойдя к подводам, мы поняли, что это мешки с мукой. Выставив вперед одного человека, мы начали разрезать мешки, т - к   они были мокрые,  и выбирать муку. Набрав, сколько могли унести, мы быстро покинули  подводы и вот прибыли к стоянке».     
             Выслушав Козлова, я взволнованно стал его журить, что он  не применил свою смекалку, говоря ему: «Ты же артиллерист, имел дело с конной тягой, не мог ты не знать о  вьюках на лошадях, почему же ты не нагрузил на всех лошадей, даже ни одной лошади не взял. Он стал это понимать, но  сейчас  было поздно. Было решено.
     Возможно противник на ночь не пришел, надо после подкрепления  по следу, часов  в 5 утра - со всеми людьми, которые могут хорошо ходить, пойти к этому месту и, если не забрано противником, по возможности нагрузить на всех лошадей муку,  для крепления использовать имеющуюся на лошадях сбрую. Оставшуюся муку  разбросать,  предварительно порезав мешки. Что было и сделано.  
              Противник  на ночь побоялся прийти  в лес, подводы с лошадьми стояли до 6 часов утра. Нагрузили на 7 лошадей муки (одну лошадь как слабую не взяли) и возвратились к костру и стали удаляться в глубь леса.  Поднимаясь на противоположную  сопку от места взятия лошадей, нам стало слышно, как противник прибыл к подводам,  но уже было поздно. Мы уходили выше и выше от противника  с тыловым охранением. Наконец ушли километра на 3, где заняли место обороны, выжидая, не преследует ли он нас по следам. Противник преследовать нас не стал.
             К вечеру мы спустились в балку, где расположились  на ночлег. Разгрузив лошадей,  свели их ниже нашего лагеря на 600-700 метров и побили. Выбрав из лошадей  жир и необходимое количество мяса, стали раскладывать муку  по вещ-мешкам, а  оставшуюся готовить к укрытию путем рытья ямы над обрывом.
             Первый вечер и особенно второй,   9 и 10 марта 1942 года, прошли в напряженной но и радостной для нас обстановке, что мы приобрели столько продуктов питания.
             С таким грузом  и еще с не запрятанной мукой двигаться дальше нам было трудно, да и  невыгодно, так как  у нас образовалась  своеобразная продбаза: мясо и мука. Мясо мы не охраняли, а гулявшие лисицы стали лакомиться им и оно постепенно таяло. Снег стал таять, на месте нашего расположения были штабеля дров, холод нас не брал.
             За повара у нас был краснодарец Павел Иванович Дудкин, помощником его был украинец Петренко.
             Так наша жизнь в  новом лагере продолжалась до 16 марта, когда нас заметила , проходящая  на операцию группа партизан из Старо – Крымского отряда под командованием комиссара Анания  Митрофановича Крюкова.
             С большой радостью мы их встретили, узнали, что они в тяжелых условиях с продовольствием, что их базы с помощью предателей противник вывез. Вот тогда мы и поняли что за яма была и чья это мука. Мы им указали, где есть мясо и выделили муки.
             С этого дня мы были зачислены в  отряд. Медработники отряда  оказали нам помощь и дело пошло на поправку. Из рассказа Крюкова мы узнали, что недалеко от нашего лагеря по хребту так же располагается группа   Феодосийского десанта из 7 человек.
             В последствии я выяснил, что это группа по национальности грузины из нашего полка.  Это Чахчиани Алексей Васильевич, Тварадзе Акакий Ильич, Годзашивали  Владимир Георгиевич, Мушкудяни  Владимир, Папиашвили Георгий,  Курухамия Гервас и осетин Кобозов Константин.
             В отряде я так же встретил  пропагандиста нашего полка Авластимова Георгия Федоровича.
             После этих встреч, подправившись, по приказу  командования  района наша группа  вошла в состав Старокрымского отряда, а затем  после изменений обстановки по приказу командира района  подполковника Городовикова Басана Бадминовича, Козлов назначается начальником штаба  5-го красноармейского отряда с добавлением к нашей группе  из числа партизан.
             Так прошла моя  боевая деятельность в Крымских лесах до освобождения Крыма от противника.
             На должностях:
             - Командир группы
             - Командир отряда
             - Начальник штаба сектора и затем 1-й бригады
             - Командир 2-й бригады.
              С октября месяца 1944 года на курсах комбатов МВО. Прослужил в разных частях  до июля 1960 года. В запас вышел в звании подполковника.
             Уроженец из Армянской ССР. Калининского района, село Привольное, 1918 года рождения, чл. КПСС с 1942 г.  Котельников Николай Кузьмич, бывший  командир  роты  автоматчиков 818 стрелкового полка 236 стрелковой дивизии 44 армии.
 Справка.
 Козлов Павел Ильич – инвалид войны без ноги жив, БССР  г. Речица
1. Авластимов Георгий  Федорович – жив  - г. Ереван
2. Парфёнов Николай Иванович – жив – г. Симферополь
3. Чачхиани Алексей Васильевич – жив – г. Тбилиси
4. Годзашвили Владимир Георгиевич – жив – г. Тбилиси
 Многие погибли,  а часть, с которыми  я связи не имею со дня выхода их из лесов Крыма. 
    Список группы феодосийского десанта, проживающих на горе Козьей в Старокрымских лесах с 23.01.1942 г. по 15.03.1942 года.
 
1. Котельников Николай Кузьмич, лейтенант, 1918 г.р., командир роты автоматчиков 818-й СП. 236 СД 44-й армии
2. Козлов Павел Ильич, мл. лейтенант, 1911 г .р. командир артбатареи 697 АП 44 армии, вылетел в Сочи 27.10.42 г.
3. Хужбеков Анатолий, мл. лейтенант, 1918 г.р., эвакуирован на Большую землю, в г. Сочи 27.10.1942 г.
4. Анучкин Иван Демьянович, 1913 г.р., сержант, эвакуирован в Сочи 27.10.1942 г.
5. Федячкин Михаил Михайлович, 1919 г.р., эвакуирован в Сочи 27.10.1942 г., 251 ГСП.
6. Астапенко Александр Васильевич, 1920 г.р., из 687 АП, 236 СД, 44 армии, эвакуирован в Сочи 26.10.1942 г.
7. Парфенов Николай Иванович, 1919 г.р., из 687 А, 236 СД, эвакуирован в Сочи 27.10.1942 г. Затем снова возвратился и воевал в партизанском отряде до освобождения Крыма.
8. Петренко Федор Алексеевич, 1913 г.р., из Черниговской области.
9. Васин Василий Давыдович, 1913 г.р., 231 ГСП, из Тамбовской области.
10.  Дударев Владимир Семенович, 1919 г.р., из Удмуртской АССР.
11. Максимов Александр Иванович, д1920 г.р, из Ленинградской области.
12. Хуторенко Александр Александрович, 1915 г.р., из УССР
13. Алибаев Мохаммед Ровилович, 1912 г.р.
14. Дудкин Павел Иванович, 1920 г.р.
15. Минеев Евгений Григорьевич, 1921 г.р., эвакуирован в Сочи 27.10.1942 г.
16. Сидоров Иван Фадеевич, 1916 г.р., боец 818 СП, 236 СД, 44 армии, эвакуирован  Сочи 27.10.1942 г.
17. Вепик Иван Иванович, 1918 г.р., из 256 ГСП
18. Едгаров ( Ядгаров) Аблакул, 1916 г.р.
 
http://zavsch-kp.ru/muzey-ichk...-n-k-ch-2/