Семиреченская область Российской империи (Казахстан и страны Средней Азии)

На сайте ВГД собираются люди, увлеченные генеалогией, историей, геральдикой и т.д. Здесь вы найдете собеседников, экспертов, умелых помощников в поисках предков и родственников. Вам подскажут где искать документы о павших в боях и пропавших без вести, в какой архив обратиться при исследовании родословной своей семьи, помогут определить по старой фотографии принадлежность к воинским частям, ведомствам и чину. ВГД - поиск людей в прошлом, настоящем и будущем!

NerinFold написал:

[q]
>> Ответ на сообщение пользователя Ivtur от 30 мая 2023 9:41

Здравствуйте, в документе упоминается Василий Черемушкин это может быть мой предок-переселенец. Не подскажите по каким документам можно найти его?
[/q]

Здравствуйте!
Не совсем понятно, что значит "можно найти". Упоминания об этом человеке, вероятно, есть в соответствующих МК и деле о переселении если оно было и сохранилось до наших дней. И то, и другое должно быть в архиве в Бишкеке.

svetk написал:

[q]

Не попадалась ли кому фамилия РОСПАСЕЕНКО или близкая к ней
[/q]

а не пробовали искать фамилию Роспасей , Роспасеев ?
Роспасеенко и Роспасеев же производная от Роспасей. Внимательно посмотрите Яндекс-архив. Возможно будут совпадения по именам. Так же поиск по сайту ВГД выдаст вам место исхода в Воронежской губернии фамилии Роспасей.

waleriana написал:

[q]
а не пробовали искать фамилию Роспасей , Роспасеев ?
Роспасеенко и Роспасеев же производная от Роспасей. Внимательно посмотрите Яндекс-архив. Возможно будут совпадения по именам. Так же поиск по сайту ВГД выдаст вам место исхода в Воронежской губернии фамилии Роспасей.
[/q]

Место выхода почти наверняка - Валуйский уезд Троицкая волость слобода Роспасеевка.
Однако, документального подтверждения этого пока найти не могу.
Есть сведения, что в Барнаульский уезд Алтайского края Роспасеенко приехали из с.Осиновское Семиреченской области.
Вероятно, что Семиреченская область была промежуточным пунктом из Роспасеевки в Баранульский уезд.
И, возможно именно там родилась моя прабабушка, которая всегда утверждала, что она старожил, а не переселенец...

Может быть кто-то смотрели метрики этого села?
Или может с эти помочь?

svetk написал:

[q]
Место выхода почти наверняка - Валуйский уезд Троицкая волость слобода Роспасеевка.
Однако, документального подтверждения этого пока найти не могу.
[/q]

Надеюсь, Вы "наверняка в этом уверены" не только из-за совпадения фамилии и названия слободы. У нас больше половины села с Воронежской и у большинства из этих фамилий есть "тезки" в названии слободок в их родных уездах Воронежской. Из полусотни фамили совпадение только одно единственное, т.е. название слободы - вообще не показатель.

svetk написал:

[q]
Вероятно, что Семиреченская область была промежуточным пунктом из Роспасеевки в Баранульский уезд.
[/q]

Хорошая такая петля у них получилась.

Ivtur написал:

[q]
название слободы - вообще не показатель.
[/q]

Конечно, нет. Возможно, какое-то село или хутор рядом. Но тут есть связка - слобода Роспасеевка - хутор Бабичев - слобода Уразово.
Фамилия не слишком распространенная) Встречается в этой округе еще в Уразово.
Поручители на свадьбе моей прабабушки были из хутора Бабичева.
Конечно, они могли просто на фамилию клюнуть... А могли быть земляками.
Естественно, пока не найду доказательств, могу ошибаться.

Но вот уже 8 лет ползаю по району вокруг села, где состоялась свадьба прабабушки в Барнаульском уезде и ни одной фамилии Роспасеенко найти не могу.
Ни в поручителях, ни в восприемниках, ни в рождениях, ни в смертях, ни в переписи 1917 года, ни в списках домохозяев, и тд и тп.
Всего 3 записи - брак Роспасеенко Гаврилы Ивановича в 1908 году, затем брак моей прабабушки в 1909 году
и в 1911 году нашелся Роспасеенко Гаврила Иванович при наделе земли. И все.
В 1911 году Гаврила Иванович указал прежнее место жительства - Семиреченскую область, село Осиновское

[q]
Хорошая такая петля у них получилась.
[/q]

Кто знает? С перерывом в 20 лет, не исключено...
Гаврила Иванович после свадьбы и до 1911 года нигде с детьми не засветился и после 1911 года в сельхоз переписи его нет.
Местные жители про такую фамилию ничего не слышали.
Может обратно подался?
Пока только гадаю.
Поэтому и решила спросить у исследователей. Не попадалась ли кому-то, кто изучал Осиновское, фамилия Роспасеенко?

svetk написал:

[q]
Поэтому и решила спросить у исследователей. Не попадалась ли кому-то, кто изучал Осиновское, фамилия Роспасеенко?
[/q]

Это село старожильческое, подавляющее число его первых жителей из Воронежской. Но ни в деле о переселении, ни в деле о размежевании земли 1888 года такой фамилии нет. Ваши предки могли приехать в это село к родне уехавшей ранее. Пожили, или не понравилось, или не приняли их в общество и уехали дальше народив пока жили не приписанными ребенка. Проверить можно только поработав с МК. Жетысуйский архив на пичьменные запросы отвечает, напишите им, указав период и село, поищут.
В Осиновке МК только с 1903 года, так что, вероятно, надо Герасимовку смотреть.

Рождение Талдыкоргана, часть 3, продолжение.

Годы Первой мировой войны стали тяжелым испытанием для семиреченцев. Всех военнообязанных мужчин царское правительство призвало на фронт. В селе остались немощные старики, женщины и дети. Дружба русских переселенцев с местным казахским населением выдержала испытания. Лишь изредка случались эпизоды барымты, когда темными ночами пропадал скот. Но этому явлению не слишком придавали значения, относя барымту к мелкому воровству.
....Но вот наступил 1916 год. Царизм объявил мобилизацию коренного населения на строительные работы в прифронтовой полосе. Протест против царского указа 26 июня 1916 года стал искрой, которая подняла революционный пожар в Семиреченском и Тургайском регионах. В тот страшный год остались неубранными все хлеба на богаре. Да и на поливных землях, что раскинулись рядом с Гавриловкой, уборку вели только днем, да и то — с оглядкой. Мирное население боялось повстанцев, боялось карателей. Жизнь в страхе продолжалась до 1917 года.
В 1917 году в Гавриловку стали возвращаться фронтовики. Власть сменилась без пролития крови — по директиве из Верного (Алматы).
Сразу же было образовано кооперативно-потребительское общество. По мере становления Советской власти в Семиречье, в селе Гавриловском, под руководством единственного офицера из местных жителей — прапорщика Филиппа Ивановича Ярового, был сформирован отряд из бойцов 1895–96 годов рождения. Командиром отряда стал Николай Шевцов.
В начале июня 1918 года в село прибыл первый красногвардейский отряд под командованием Иванова. Этот небольшой отряд шел в авангарде крупного отряда Ивана Мамонтова, выполняя функции разведки. Мамонтов в это время стоял в Алтын-Эмеле на доформировке. Иванов, по профессии — учитель, а по убеждению — левый эсер, оставил о себе плохую память, особенно в казачьих станицах. Грабежи, насилия — сопровождали его движение по Семиречью, и что, конечно, побуждало у семиреченцев недоверие к Советской власти. При первом же столкновении в районе Урджара с малочисленным отрядом белых, этот недалекий человек не нашел ничего лучшего, как бросить отряд на произвол судьбы, сам же — на богатых каретах с награбленным добром, умчался в Верный. Но был перехвачен на мосту мелькомбината и доставлен в Гавриловку, где его должны были судить как предателя. Правда, уполномоченный Турфронта и главнокомандующий Семиреченского северного фронта — Петренко взял Иванова под свою защиту. А в 1920 году — оба были расстреляны, как активные участники Верненского мятежа.

Андрей Андреевич Березин - "Изменчивый мир, или время собирать камни, 2013", стр 427-428.

Рождение Талдыкоргана, часть 4, продолжение.

В апреле 1921 года Постановлением № с. 54 ТуркЦИКа село Гавриловка было переименовано в Талды-Курган. Если к началу революции в селе насчитывалось всего 150 дворов с населением 5480 душ, то к 1930 году оно выросло почти вдвое.
К этому времени здесь уже было два колхоза. Первый — "Новый быт", а второй — "Заря Востока". Конечно, ошибочная политика по проведению ряда реформ коснулась и некогда благополучного села. Период сплошной коллективизации — с огромным трудом ломались вековые устои единоличной формы собственности. И, несмотря на то, что в колхозе "Новый быт" не было ни трактора, ни автомобиля (все делалось вручную — дедовским способом, с привлечением энтузиазма простых, неграмотных людей), в закрома государства было засыпано 65 тыс. центнеров отборной пшеницы! На своих телегах, застланных рядном, крестьяне-гавриловчане доставляли урожай 1931 года на железнодорожную станцию Уш-Тобе.
А потом начались гонения на колхозников. В 1932 году разогнали последних тружеников полей. Город опустел, притих, улицы зарастали кураем. Одни, спасаясь от голода и преследований, ушли в Китай, другие подались на новые места — с надеждой выжить там. Но после 1934 года жители понемногу начали возвращаться в Талды-Курган.
Постепенно восстанавливались разрушенные постройки, улицы освобождались от зарослей, а фруктовые сады залечивали свои раны.
Но, для того чтобы вновь стать зеленой жемчужиной Семиречья, которой город был до разгона колхозов, пришлось ждать долго...

Андрей Андреевич Березин - "Изменчивый мир, или время собирать камни, 2013", стр 428-429

Рождение Талдыкоргана, часть 5, продолжение.

Начало XX века. В архиве имеется упоминание о строительстве почтовой конторы в Гавриловке. Никаких подробностей.
В совершенно уникальном донесении полиции говорилось: в июне 1905 года на углу улиц Торговой и Мещанской (Абая и Кабанбай батыра) состоялся митинг обывателей села в поддержку событий января 1905 года в Петербурге.
Село оставалось крестьянским, в основном его население составляли русские, украинцы и татары, в подавляющем большинстве – купцы. В доме на углу улиц Абая и Тауелсиздик, где сегодня расположен литературный музей И.Жансугурова, жил купец Рахматулла Бугубаев. Деревянный особняк под железной крышей, резными ставнями и красивым парадным крыльцом был выстроен в 1904–1905 годах. У этого купца имелись торговые дома в Верном, Нижнем Новгороде, Кашгаре, Кабуле и даже в Бомбее. Заправляли делами в них сыновья, а сам глава семьи имел в Гавриловке на базаре свой магазин.
Еще Гавриловка славилась своими садами и необычным, в отличие от верненского, семиреченским апортом. Подсолнечное масло с особым вкусом и запахом выгодно отличалось от всех других, имело цену и спрос. А все потому, что маслобоен в Гавриловке было несколько, и там трудились маслобойщики, понимающие толк в семенах и владеющие секретами мастерства.
Бродя по залам обновленного областного историко-краеведческого музея им. М. Тынышпаева, я, слушая экскурсовода, увлеченно говорящего о будущем Талдыкоргана, отвлекся, заглянул в зеркало времени и увидел прошлое.

Андрей Андреевич Березин – "Изменчивый мир, или время собирать камни", 2013, стр. 429–430

КОГДА ТОПОЛЯ СТАЛИ БОЛЬШИМИ.

В ноябре 1913 года Алтын-Эмельский участковый пристав доложил военному губернатору области: «Селение Гавриловское имеет 586 дворов и 4600 жителей. Общественный доход из различных оброчных статей доходит до 14 тыс. рублей. Это хороший уездный город». (ЦГА РК фонд 44, оп. 12, д. 4308, л. 1).
В талдыкорганском госархиве хранится любопытное свидетельство, помеченное ноябрем 1913 года. Это рапорт участкового Фомы Аляпина, который сообщает следующее: «Имею под опекой 586 дворов со скотиной и людьми – 4600 мужчин и женщин, чей общественный доход из разных статей в год составляет четырнадцать тысяч рублей». Этот документ показывает, что селение Гавриловское на тот момент было одним из крупных и самых бурно развивающихся в Семиречье.
В начале XX века Гавриловское уже считалось одним из самых крупных сел Семиречья.
С 1908 года в сфере образования работало одноклассное мужское училище, для неграмотных открылась школа грамотности. Характерным является то, что в этих учебных заведениях могли учиться и дети казахской бедноты. По рассказам старожилов, известный в округе купец-скотовод Рахматулла Бугубаев всячески способствовал, поддерживая детей бедняков, а более одаренных даже посылал учиться в г. Казань. Другой меценат, мулла Ишмухамед Ахметов, открыл при своей мечети первую татарскую трехклассную школу. В школе совместно учились и дети казахов.
В 1914 году увидел свет первый номер рукописной газеты «Гавриловский листок» тиражом всего 6 экземпляров, и один единственный чудом сохранился в городском архиве. Ее редактором был губернский секретарь Петр Андреевич Тимошенко-Тимошевский. В программе рукописного бюллетеня было заявлено, что «Гавриловский листок» будет выходить ежемесячно по цене 1 руб. 50 коп. и знакомить читателя с бюллетенями Петроградского телефонного агентства.
В октябре 1915 года в селе открылся первый и постоянный кинематограф, рассчитанный на 156 мест. Здесь в 20-е годы были сельская школа, а в октябре 1920 года прошел первый съезд комсомола Капальского уезда. С конца 30-х – по 70-е в нем снова работало кино. В этом здании был единственный кинотеатр города «Октябрь», потом – «Казахстан», а в 60–70-е – детский кинотеатр «Пионер». Потом это был Дом молодежи, а сейчас… питейное заведение, кафе.
Агитация в Гавриловке была слабой, и пламя революции 1917 года села не коснулось. Когда из Капала прибыл уполномоченный комиссар и с паперти Церкви объявил, что Царя в Петрограде нет, а власть принадлежит большевикам во главе с Лениным, мужики почесали затылки, поухмылялись в бороды и разошлись.
В начале марта 1918 года революционно настроенные крестьяне, батраки и прогрессивная интеллигенция Капала, руководимые большевиком Дегтяревым, разоружив караульную службу, арестовали чиновников Временного правительства. Власть перешла в руки Революционного комитета.
15 марта 1918 года состоялись первые выборы в волостной Совет, узаконившие Советскую власть, и в который вошли 50 депутатов. Председателем Совета стал Денис Пасько, членами президиума от Гавриловского – Яровой, Рыжков, Тарнов, Цыганов и Едалов. Съезд проходил в здании мусульманской мечети по улице Советской (теперь Абылайхана), затем здесь была школа, кооперативное училище, а теперь… питейное заведение, кафе.
– На первом заседании президиума Т. Нетесов был избран председателем волисполкома, а меня, унтер-офицера, фронтовика, избрали его заместителем, – делился воспоминаниями Степан Ильич Гашков.

Андрей Андреевич Березин – «Изменчивый мир, или время собирать камни», 2013, стр. 430–431