Шевченко Яков Иванович

В сентябре 1941 года в Славянске начали жечь архивы и документы. В городе еще оставались горком, горисполком и милиция. Все горожане знали, что после прихода немцев в городе будет оставаться партизанский отряд, знали и кто назначен командиром этого партизанского отряда (фактически - РДГ) – Михаил Иванович Карнаухов. Сентябрьские дни стали днями безвластия. Горожане растаскивали по домам казенное имущество из контор и складов эвакуированных предприятий. Были подожжены склады заготзерна и по домам растаскивали горелое зерно. В начале октября саперы начали подрыв предприятий города, превратив в руины содовый и изоляторный заводы, Машчермет и карандашную фабрику, городские здания. Был подожжен старый бор Славянского курорта.
Через город прошли остатки 230-й стрелковой дивизии. В один из дней со стороны ж/д вокзала раздались одиночные артиллерийские выстрелы, несколько снарядов разорвались в городе.
Больше ничего, что можно было бы назвать боями за Славянск осенью 1941 года, не было. Немцы вступили в город.

Фронт вновь подошел к Славянску зимой 1941-42 годов.

18 января 1942 года началось советское наступление против группы армий «Юг». Советские планы предусматривали силами Юго-Западного и Южного фронтов нанести удар между Балаклеей и Нырково, после чего, наступая в общем направлении на Павлоград, выйти выйти в тыл немецкой группировке в районе Донбасса и Таганрога, прижать их к Азовскому морю, окружить и уничтожить. Наступление в районе севернее Славянска вели соединения Южного фронта Р.Я.Малиновского, дивизии 57 армии генерала Рябышева: 341 сд полковника А.И.Шагина, усиленная 6-й танковой бригадой (направление на Каменку, Великую и Малую Камышевахи), 255 сд полковника И.Т.Замеранцева (направление на Долгенькое), 335 сд полковника П.Ш.Волосатых (направление на Богородичное и Голую Долину), 333 сд (направление на Маяки и Райгородок). Наступление этих дивизий – это веером расходящиеся из-за Северского Донца направления, причем о 333 и 335 сд говорится, что они лишь прикрывали наступление своих правых соседей от славянской группировки немцев, но так ли это планировалось изначально, или такую роль эти дивизии стали играть уже после того, как были скованы боями – я затрудняюсь сказать.
Южнее войск 57 армии вели наступление войска 37 армии генерала Лопатина. Их наступление шло в общем направлении на Дружковку, предполагалось при поддержке соседей – 57-й и 12-й армий выйти на рубеж Беленькое-Артемовск. Вообще-то, если действительно предполагалось отсечь донбасскую группировку ударом 57 армии во фланг, с севера на юг, то зачем одновременно еще две армии наступали в лоб на противника, банально вытесняя его этими лобовыми ударами – объяснить сложно. Причем, если дивизиям правого фланга 57 армии удалось прорвать немецкую оборону и продвинуться в харьковском направлении к северу от Славянска – то обе армии, наступавшие южнее Славянска вместо прорыва к Артемовску отстались, понеся большие потери, практически на своих исходных рубежах.
С 24 января 1942 года войска Южного фронта были усилены 9-й армией, которая была брошена в бой между 57-й и 37-й армиями. Наступление 9-й армии было приказано вести по двум расходящимся направлениям – на запад, в направлении на Верхнюю Береку, и на юг, в направлении Константиновки через Славянск. Стратегический охват донбасско-таганрогской группировки немцев таким образом окончательно переходил в ряд тактических попыток охвата малых немецких групп и просто в вытеснение противника наступлением в лоб. Наступление 9-й армии на юг шло практически так же, как и наступление 37-й и 12-й армий – т.е. вместо прорывов и охватов выходило фронтальное наступление с малым результатом.
К 31 января 1942 года Барвенковская операция по существу закончилась.
Согласно официальной истории Второй Мировой войны, части РККА, наступавшие в районе Северского Донца, не смогли взять Славянск, превращенный немцами в опорный пункт обороны. В частности, мемуары Баграмяна говорят о Славянске и Балаклее именно как о сильно укрепленных укрепрайонах, из-за наличия которых советским войскам и удалось протиснуться только на пятачок Изюм-Барвенковского выступа.
Но на самом деле события в районе Славянска развивались иначе, чем о них написал маршал Баграмян.
Во-первых, «опорный пункт немецкой обороны» имел из укреплений лишь окопы полного профиля, да редкие ДЗОТы с пулеметами. Плотность огневых точек немцев была невелика – так на 15-километровом участке между Славянском и Краматорском был единственный немецкий пулеметный ДЗОТ в районе завода Станкострой. С немецкой стороны оборону против 57армии Рябышева держала 257-я пехотная дивизия, силами примерно до полка пехоты против каждой из наступавших советских дивизий.
Во-вторых, во время зимних боев советские солдаты заняли Шидловку, Былбасовку (западная часть города), Андреевку (южный пригород), Славянский Курорт, Новосодовый завод (восточная часть города) и завод стройматериалов. В северной части города были заняты районы до улицы Изюмской (1,5 км от центральной площади города), временно линия фронта продвинулась до улицы 1 Мая (1 км от центральной площади города). Фактически советскими войсками было занято более 2/3 Славянска – непосредственно в городской черте, перерезаны все коммуникации от Славянска на Краматорск и Лозовую. Под контролем немцев оставалась только малая территория непосредственно в районе центра города.
В освобожденной части Славянска в части РККА было мобилизовано мужское население. Нигде не учтенные, они были влиты в части непосредственно в ходе боев – без обмундирования и даже без подготовки. После боев в районе поселка кирпичного завода местные женщины ходили собирать своих мужей и сыновей, погибших в считанных десятках метров от своих домов. Район кирпичного завода удерживался советскими солдатами более 2-х месяцев, используя как крепостные стены – стены заводских зданий, печей для обжига кирпича.
Вот воспоминания Константинова Анатолия Васильевича, воевавшего зимой 1941-42 годов за Славянск старшим сержантом, командиром разведвзвода во 2-й отдельной танковой бригаде. Это воспоминания кадрового военного, служившего в РККА с 1938 года, участника Финской войны:
"Хочу остановиться на оборонительных боях под городом Славянском Донецкой области зимой 1941-1942 годов. Нам была поставлена задача отбить захваченный немцами населенный пункт (название его, к сожалению, запамятовал). Наступление велось в течение двух суток непрерывных боев. Атаки захлебывались, пехота, посаженная на танки, расстреливалась. Десант сменялся десантом, горели подбитые танки нашей бригады. На третьи сутки наступление выдохлось, для его развития уже не хватало сил…
На третью ночь мне была поставлена задача: произвести разведку населенного пункта, уточнить скопление живой силы и техники в тылу противника…
Село горело. Немцы непрерывно пускали ракеты, обстреливали наш передний край из всех видов оружия. В полосе наступления стояли наши подбитые танки и лежало очень много убитых пехотинцев – через метр-два наступаешь на труп. Немцы приготовили разведчикам сюрприз: на колючую проволоку заграждений перед своим передним краем навесили пустые консервные банки. Стоит неосторожно зацепиться за «колючку», и сработает вся эта система сигнализации.
На немецкую хитрость ответили своей смекалкой. Но как опишешь, сколько риска и дерзости, выдержки и терпения надо разведчику, чтобы необнаруженным пройти через этот тщательно охраняемый передний край врага. Проход мы сделали, разведку произвели, задачу по уточнению живой силы и техники противника выполнили. Возвращаясь, попали под огонь нашей же артиллерии, но все обошлось благополучно. Все остались живы. Уже в своем расположении мы наткнулись на табель замерзших трупов из подобранных на поле боя наших солдат. Штабель в 15-20 метров длиной и до полутора метров высотой…"
Биограф маршала Малиновского В.С.Голубович отмечает, что вермахт потерял около 31 тысячи солдат и офицеров и много техники , но наши потери убитыми, ранеными и обмороженными были больше. Но стоит ли удивляться, что немецкие окопы и редкие ДЗОТы становились труднейшей преградой для фронтальных атак советских войск – если, например, в районе городского кладбища советские солдаты раз за разом посылались вдоль балки в лоб на единственную немецкую пулеметную точку. По свидетельству местных жителей только в этой балке погибло более 300 солдат.
Примечательно, что там, где командиры бросали своих солдат в лоб на пулеметы, где разведчики пробирались через колючую проволоку – ходили через линию фронта мешочники, добывая хлеб и другие продукты.

В мае 1942 года Славянск вновь оказался одной из узловых точек фронта. К северу от Славянска советские войска вновь, как и до весенней распутицы 1942 года, пытались прорваться к Харькову – из мешка Изюм-Барвенковского выступа. А в Адамовке – в 15 километрах к северо-северо-западу от Славянска – разместил свой штаб Клейст, который танковым ударом подсек Изюм-Барвенковский выступ под основание.

Фронт откатился от Славянска далеко на восток и вновь вернулся к Северскому Донцу только после Сталинграда. Наступая в 1943 году, советские войска вновь шли тем же путем. К северу от Славянска пролегал путь на Харьков, а сам Славянск вновь был северными воротами Донбасса, первым в непрерывной цепочке городов, идущей на юг, до Донецка.
29 января 1943 года развернулось наступление из Старобельска через Славянск на Мариуполь с целью обойти с запада группировку вермахта в Донбассе и прижать ее к Азовскому морю. Наступление велось силами 6 армии генерал-лейтенанта Харитонова, 1 гвардейской армии Лелюшенко и подвижной группы генерал-лейтенанта Попова.
17 февраля 1943 года советские войска вошли в Славянск. Освобождению Славянска способствовало то, что немецкие войска сами начали отступление и в районе города осталось лишь несколько очагов немецкого сопротивления. Не было ни артобстрелов, ни бомбежек, ни продолжительных боев на окраинах – только незначительная ружейно-пулеметная перестрелка.
17 февраля в центре города состоялся митинг, в городе были открыты исполком и горком комсомола, военкомат. Однако эйфория первого дня продолжалась недолго, у славянцев не было твердой уверенности в надежности освободивших город войск – не было видно ни единого танка, не было артиллерии, практически не было автомашин. Было только легкое стрелковое вооружение, для перевозки грузов использовались запряженные собаками сани-волокуши. Хотя через Славянск советские войска и продвинулись в направлении Краматорска, однако горожане не могли не замечать артиллерийских разрывов на западных и южных окраинах города, а на вопрос, который они задавали военным – а где же техника? – ответ был неизменно один – техника подойдет.
Однако события повернулись иначе.
К 24 февраля 1943 года в результате немецкого контрнаступления город оказался практически полностью окружен противником. Советские солдаты из находившиеся в районе Славянского Курорта 57 гвардейской сд, немалую часть которой составляло на тот момент пополнение из местных уроженцев, после трех дней боев сумели вырваться и отойти за Северский Донец. Отходили ночными переходами, таясь. Тем же, кто не оказался прикрыт от немецкого наступления полосой славянских соленых озер было много хуже. На артиллерийскую стрельбу к юго-западу от города до самого последнего момента внимания не обращали, считая ее привычной и не ожидая немецкого контрудара. Противник же вошел в город в ночь на 25 февраля, внезапно, без боя, и когда люди проснулись утром, они были захвачены врасплох. Вместе с немцами в город вошли мусульманские формирования, и по свидетельству очевидцев именно они устроили резню на улицах города, охотясь на тех мужчин, которые еще утром 25 февраля, ничего не подозревая, шли к военкомату по повесткам. Основанием для расстрела на месте мог служить даже обычный армейский вещмешок за спиной у мужчины. Через несколько дней мусульманские формирования были выведены из города и до самого ее конца в городе оставались немцы (а за всю войну в Славянске видели и итальянцев, и румын, и венгров, и словаков, и русские и украинские формирования).
Говоря о мобилизованных за семь февральских дней, надо отметить, что за это время было мобилизовано около 20 тысяч славянцев, 18 тысяч из них погибло в годы войны (всего – около 22 тысяч).
Мобилизованные в феврале 1943 года славянцы стали пополнением дивизий Лозановича и Матвеева. 1030-й артполк дивизии генерала Лозановича, формирование которого из славянцев происходило в г. Кременная Ворошиловградской (Луганской) области, летом 1943 года вел систематический артобстрел Славянска.

Замечу, что весной 1943 года линия фронта к северу от Славянска вновь практически повторила конфигурацию злосчастного Изюм-Барвенковского выступа – и кто знает – не будь главным сражением лета 1943 года Курская дуга (а ее выступ, как и Изюм-Барвенковский, был создан фронтальными атаками и большой солдатской кровью в начале 1943 года) – может Изюм-Барвенковский выступ стал бы в третий раз тем местом, где немцы смыкали бы свои «клещи».
Курская битва сыграла свою весомую роль в освобождении Донбасса осенью 1943 года – однако и летом 1943 года окрестности Славянска отнюдь не были местом затишья, хотя линия фронта и оставалась стабильной.
Армия Лелюшенко была введена в бои за освобождение Донбасса во второй половине августа 1943 года, но бои за освобождение начинались еще 17 июля. Два месяца бои в районе Славянска вела 8 гвардейская армия – бывшая 62 сталинградская, под командованием В.И. Чуйкова. Как ни горько об этом говорить, но Славянск и его окрестности стали могилой для многих героев Сталинграда.
План Ставки ВГК предполагал, что после начала боев на Курской дуге войска соседних фронтов должны перейти в наступление для того, чтобы сорвать переброску немецких войск под Курск и в свою очередь воспользоваться скованностью немецких войск на курском направлении.
Совместное наступление 1-й и 8-й гвардейских армий должно было начаться с форсирования Северского Донца (уже который раз за войну!) и, после прорыва немецкой обороны в районе Барвенково (вновь, как и в 1942-м – дважды, как и в начале 1943-го!) разгромить донецкую группировку вермахта и выйти к Днепру. Среди противников сталинградцев была вновь возрожденная 6-я немецкая армия.
Чуйков сам признает, что для него это было первое крупное наступление, причем – настолько крупное. Признает он и то, что с самого начала операции она начала срываться и поставленные задачи не были выполнены. Из показаний пленных немцев советскому командованию стало известно, что наше наступление ожидалось противником еще с 12 июля – за пять дней до его начала. Из под Харькова и Орла к Северскому Донцу передислоцировались немецкие дивизии.
В результате попытки переправиться через Северский Донец и закрепиться на плацдарме для большинства дивизий армии Чуйкова закончились неудачей – передовые части были сброшены в реку, переправы навести не удалось, а те, что были наведены оказались под непрерывным немецким артогнем и бомбовыми ударами.
Только 79-й гвардейской сд генерал-майора Н.Ф.Батюка – героям боев за Мамаев Курган в Сталинграде – удалось переправиться и закрепиться в районе Банное-Пришиб (20 км к северу от Славянска).
Уже 19 июля, на второй день боев, сражение за Северский Донец превратилось в беспрерывное встречное сражение, непрерывную полосу контратак. Следует отметить, что наступление дивизий армии Чуйкова шло практически прямо через Славяногорск (Святогорск, Банное) – и хотя Донец здесь и неширок, однако крутые меловые горы, удерживавшиеся немцами, обеспечивали им полный контроль над местностью.
Несмотря на это 20 июля дивизия Батюка смогла прорваться к селу Голая Долина (Долина) на трассе Харьков-Ростов
21 июля бои в Голой Долине (получившей у солдат название Мертвая Долина) приняли настолько яростный и ожесточенный характер, боевые порядки войск настолько смешались, а небо полностью закрылось дымом, что к концу дня ни с советской, ни с немецкой стороны применить авиацию стало невозможно. Одновременно переправы через Северский Донец и подъездные дороги от Донца к Долине были под плотным немецким огнем. Грохот боя в Голой Долине был таким, что в Славянске, в 30 км в домах дрожали стекла.
22 июля стало самым напряженным днем для 220-го гвардейского сп, дравшегося за Голую Долину. Из-под Харькова немцы перебросили дополнительные подкрепления к уже контратаковавшим в Долине частям тд СС «Мертвая голова». К середине дня 220 гв. сп дрался уже практически в окружении, в бою в Голой Долине погиб и командир дивизии Николай Филиппович Батюк. Советским войскам пришлось отойти из Голой Долины на Богородичное. После боев в Голой Долине было очень легко подсчитать нанесенный этими боями ущерб – в большом селе, некогда принадлежавшем князю Потемкину, осталось всего пять домов, которые сочли уцелевшими.
К началу августа в напряженных боях с противником силы 8 гвардейской армии были исчерпаны. Комфронта Малиновский по согласованию с представителем Ставки Василевским приказал приостановить наступление 8-й армии и закрепиться на занятых рубежах. Первый этап боев за плацдарм на Северском Донце закончился.
10 августа 8-я гв А начала отводиться во второй эшелон фронта на пополнение и доукомплектование. А уже 17 августа вновь началось наступление советских войск – на этот раз силами 6-й и 12-й армий. По словам Чуйкова артподготовка была невероятной – такой концентрации артиллерии он до того не видел – даже в боях в Сталинграде. Но, несмотря на это, уже 18 августа наступление 6-й и 12-й армий захлебнулось. Приказом Малиновского не успевшая восстановить силы 8-я гв А вновь вводилась в сражение. Чуйков указывал на неготовность его армии, однако Василевский четко показал, какова цена, которую командование готово заплатить за гвардейскую армию – если удастся оттянуть одну-две танковых дивизии из-под Харькова – это будет лучшим вкладом в разгром врага на юге.
22 августа 8-й армии удалось прорвать немецкую оборону у Долгенького и Мазановки, однако 1-й мехкорпус к вводу в прорыв был еще не готов, только выдвигаясь на исходные позиции, хотя И.М.Руссиянов и обещал немедленный ввод танков в прорыв. Тем временем немцы перешли к контратакам ви прорыв был ликвидирован. 8-я гв А снова перешла в наступление, чтобы расчистить дорогу танкам – но второй раз это уже не удалось. Тем не менее кровавая мясорубка в 30 км к северу от Славянска, на пути от Донца к Барвенково все же вынудила немцев ослабить оборону под Харьковом – чтобы отсрочить потерю всего Донбасса. 23 августа Харьков был освобожден.
27 августа в Виннице Манштейн поставил перед Гитлером вопрос: либо усилить группу «Юг» 12-ю новыми дивизиями и сменить ослабленные части более свежими с других участков фронта – либо отдать Донбасс.
12 новых дивизий для группы армий «Юг» у Гитлера не было. Бои в районе Пришиб-Славяногорск-Еремовка-Синичино-Изюм решали судьбу не только Харькова, но и Донбасса.
Отступление немцев из Донбасса было предрешено, но сдавать его без боя они не собирались – а Славянск по-прежнему оставался его северными воротами.
Обескровленную 8 гв А Чуйкова сменила 3 гв А Лелюшенко. 4 сентября началось ее наступление через Славянск на широком фронте. О том, чтобы прижать к морю, окружить и уничтожить планомерно отступавших из Донбасса немцев речь уже не шла. В первые же дни общего наступления армии началось наступление непосредственно на Славянск 1054 полка майора Аверина, 1055 полка майора Кудрявцева и 1057 полка майора Фаровского 297 сд полковника М.И.Матвеева.
6 сентября первым в Славянск в районе Славянского Курорта ворвался батальон 1057 сп 297 сд капитана Николаенко. Командир батальона был убит при отражении немецких контратак (4 за полчаса). После подхода основных сил 1057 сп советским солдатам удалось прорваться в центр города, одновременно в город прорывались 1055 сп И.А. Кудрявцева и 1059 сп 297 сд П.К.Панкова. С северо-северо-запада, по Хрестыщанскому шляху от Голой Долины черех Хрестыще на Славянск прорвалась 61 гв сд генерала Л.Н.Лазановича. Немцы оказывали сопротивление на тех же самых рубежах, на которых было остановлено советское наступление еще в начале 1942 года – на Новосодовом и содовом заводах, в районе соляных озер, на Изюмской улице, в районе ж/д вокзала и Андреевки, в районе совхоза «Славянский» и завода Машчермет сопротивление очаговое, но ожесточенное.
За проявленные доблесть и героизм 297 сд и 61 гв сд получили почетное наименование «Славянские».

Всего до войны в Славянске проживало 78 тысяч человек. В сентябре 1943 года в городе было чуть более 10 тысяч человек.
В Славянске было похоронено 27 тысяч немецких солдат, в том числе не только погибших в боях в районе города, но и тех, что умерли от ран в немецких госпиталях и санаториях на Славянском Курорте.

Официально считается, что Славянск был освобожден дважды – в феврале и в сентябре 1943 года.
Бои января 1942 и июля-августа 1943 года в истории освобождения не упоминаются, а историки войны стараются не замечать их, относя к боям местного значения.
Ветеран 350 сд И.Рязанцев, дравшийся в июле 1943 года на плацдарме у Северского Донца:
"… если в потусторонней жизни существует ад, то в сравнении с тем, что произошло с нами на плацдармах Донца – это мелочь."



И еще пара штрихов.
В октябре 1941 года из Славянска не был эвакуирован госпиталь, в котором находились раненые солдаты РККА. После того, как в город вошли немцы, госпиталь продолжал работать как больница закрытого типа, находящаяся под охраной фельджандармерии и самоохраны (местной полиции). Медицинским работникам госпиталя была назначена заработная плата и выдавался хлебный паек.
Вот эти медработники:
Главврач госпиталя Есипов Владимир Сергеевич, 1919 года рождения. Осенью 1943 года военным трибуналом он был приговорен к смертной казни за измену Родине. По ходатайствам спасенных раненых смертная казнь была заменена на 15 лет лагерей.
Главный хирург – Мельникова Алевтина Ивановна. Приговорена трибуналом к 10 годам.
Хирург Шаталова Галина Александровна.
Хирург Базилевич Лилия Кузьминична. Трижды представала перед военным трибуналом.
Зав. инфекционным отделением Сасс-Тисовская Евгения Петровна. Укрывала во время оккупации 2-х детей–евреев.
Хирург Скафенко Мария Ивановна.
Врач Мирошниченко Лидия Петровна.
Сестра-хозяйка Буралова Татьяна Ивановна.
Старшая медсестра Капинус Мария Александровна.
Палатная сестра Дубинина Валентина Марковна.
Гипсотехник Иванова Ольга Корнеевна. Принимала активное участие в ложных хирургических операциях.
Санитарка Журба Тина Борисовна – была связной между госпиталем и инфекционным отделением.
Раненые привозились в госпиталь немцами, которые собирали их после боев в окрестностях города.
Группа врачей переводила раненых в инфекционное отделение, после чего они под видом умерших покидали госпиталь – всего таким образом были проведены через мертвые в живые более 200 человек, в том числе - кроме раненых солдат РККА – и раненые члены партизанских отрядов, которых также втайне от немцев лечили в этом госпитале. Среди этих партизан – командир Селидовского партизанского отряда Петр Гаврилович Пасечный (Белов), ставший после войны секретарем Крымского обкома партии.
17 февраля 1943 года, когда Славянск был занят советскими войсками, госпиталь продолжил работу. Вечером 24 февраля госпиталю было приказано готовиться к эвакуации. Но машины не пришли, а утром в городе уже вновь были немцы. Госпиталь вновь заработал под контролем немецких властей, а врачи продолжали свою работу по спасению раненых, не зная, что их ждет после сентября 1943 года.
Других изменников Родины, кроме врачей госпиталя, среди врачей Славянска НКВД не нашли.

Начавший налеты на немцев в ноябре 1941 года отряд Карнаухова в начале 1942 года был вытеснен ими за Северский Донец, фактически – через линию фронта. После передышки отряд был вновь перебазирован на оккупированную территорию. В ноябре 1942 года на хуторе Ново-Садовое судьба Карнаухова стала схожей с судьбой Аркадия Гайдара. По официальной версии Карнаухов был ранен в бою, схвачен и позднее казнен немцами. По мнению местных жителей – и в Леплявому под Каневом, и в Ново-Садовом под Красным Лиманом – все произошло при гораздо более прозаичных обстоятельствах.