Опека

Опека — организация юридической защиты и попечения о личности и имуществе лишенных дееспособности членов общества. Типической формой ее является О. над несовершеннолетними, потребность в которой существовала во все времена, даже в эпоху господства большой патриархальной семьи. Малолетние, оставшиеся после смерти отца на попечении других родственников и продолжавшие жить под кровом той же семьи, находили в ней себе защиту; но такой защиты не имели те, в семье которых взрослых не было. Разложение большой семьи на малые, после смерти ее главы, также ставило вопрос об О. над малолетними сиротами.
Опека в русском npaвe представляет собой один из наиболее отсталых институтов. До половины XVIII в. она почти совсем не привлекала к себе внимания законодателя. По "Русской правде", как и по Уложению царя Алексея, она является частным учреждением. Русская О. этого периода была или О. родственников, или завещательная. О. по назначению от правительства старое русское право не знает; предположения некоторых историков права, что О. заведывало духовенство, не подтверждаются никакими положительными свидетельствами. Опекун пользуется и распоряжается имуществом несовершеннолетнего по собственному усмотрению, отвечая лишь по иску его после достижения совершеннолетия. С Петра I начинаются попытки вмешательства государства, но они не имеют успеха до "Учреждения о губерниях" 1775 г., в котором в первый раз получают более прочную и последовательную организацию О. дворянская и городская. О. для других сословий была организована рядом частных узаконений, издававшихся с конца XVIII в.
Современная русская О. — сословная. О. над дворянами принадлежит дворянской опеке, учреждаемой для одного или нескольких уездов, под председательством местного уездного предводителя дворянства, из определенного числа (от 2 до 4) заседателей по выбору дворянства. О. над личными дворянами, купцами, мещанами, цеховыми и вообще над разночинцами подведомственна сиротскому суду, состоящему, под председательством городского головы, из членов, избираемых собраниями сословий купеческого, мещанского и ремесленного, не менее как по одному от каждого; за отказом городского головы может быть избрано другое лицо, с утверждения губернатора. В местностях, где городовое положение не введено, суд состоит, под председательством городского головы, из двух членов городской думы и одного из городских старост. О. над лицами духовного звания ведается духовным начальством, за исключением детей священнослужителей, принадлежащих к потомственному дворянству и подведомственных, на общем основании, дворянской О. О. над крестьянами находится в ведении сельских сходов и подчиняется нормам обычного права.
В своей деятельности названные учреждения подлежат высшему надзору: дворянские опеки и сиротские суды — окружного суда, причем высшую инстанцию составляет сенат; духовные О. — консисторий; епархиального архиерея и синода. Неудовлетворительность этой организации в настоящее время общепризнана. Распространяясь на целый уезд, а во многих случаях и на гораздо большее пространство (соединенные О. нескольких уездов), существующие опекунские учреждения не могут фактически иметь надзор за деятельностью опекунов и ограничиваются большей частью надзором формальным и мнимым. Другой недостаток — крайняя медленность назначения опекунов и опекунского производства вообще. Состав опекунов представляется столь же неудовлетворительным, как и организация опекунских учреждений.
Русское право знает только опеку завещательную и по назначению: "дворянская О. и сиротский суд обязаны определить к лицу несовершеннолетнего и его имению опекуна, в завещании родителей назначенного, или, если сего не сделано, то избрать самим опекуна" (т. X, ч. I ст. 251). По назначению "опекуны могут быть определяемы как из родственников или свойственников малолетнего, так и из посторонних" (ст. 254), по усмотрению опекунских учреждений; только оставшийся в живых родитель, а в Полтавской и Черниговской губ. — совершеннолетний брат может требовать допущения к исправлению О. над малолетними детьми, братьями и сестрами. Закон предписывает выбирать в опекуны людей, "кои нравственными качествами дают надежду к призрению малолетнего в здравии, добронравном воспитании и достаточном по его состоянию содержании, и от которых ожидать можно отеческого к нему попечения", и устраняет от О. "расточивших собственное или родительское имение, имеющих явные и гласные пороки, лишенных по суду всех прав состояния, всех особенных прав и преимуществ некоторых прав и преимуществ, известных суровыми поступками, имевших ссору с родителями малолетнего и несостоятельных" (ст. 256). Дворянская О. и сиротский суд "обязаны, когда не осталось имения, стараться поместить малолетнего, соответственно его состоянию и возрасту, в общественное училище или в сиротские дома, или записать в государственную службу, или пристроить к доброхотным людям для обучения промыслу или ремеслу" (п. 3, ст. 251).
Так как, однако, выбор опекунов зависит не столько от предписаний закона, сколько от деятельности опекунских учреждений, а готовность быть опекуном — от отношения этих учреждений к опекунам, то неудовлетворительный строй опекунских учреждений прямо отражается и на составе опекунов. "Опекунское учреждение, находящееся в губернском городе или учрежденное для нескольких уездов, не имеет почти возможности ни назначать благонадежных опекунов, ни иметь за ними надзора, ни поверять фактически отчетности опекунов. Можно не преувеличивая сказать, что О. большею частью предоставлены на произвол" (соображ. составителей проекта устава об О. 1891 г.). О. у нас вознаграждается 5 % чистого дохода с имения малолетнего; прибыльные О., поэтому, часто становятся промыслом группы лиц, близкой к дворянским О. и сиротским судам. Закон не установляет ни правил относительно причин, дающих право на отказ от О., ни штрафов за непринятие О. и неисполнение опекунских обязанностей. Случаи уклонения от О. очень часты, и масса несовершеннолетних фактически вырастает без всяких опекунов, под безответственной властью лиц, взявших их на свое попечение. Отношения опекунских учреждений к опекуну не построены у нас на каких-либо определенных принципах и потому подчинены случайным влияниям, связанным с составом учреждений, что также ухудшает состав опекунов. Правомочия опекунов и опекунских учреждений или очень узки, или, наоборот, чрезвычайно широки. Продажа недвижимых имуществ опекаемого допускается, напр., только в случаях раздела между наследниками, для платежа доставшихся по наследству долгов, "совершенной ветхости строения или когда на содержание имения потребно более, нежели получается с него дохода", причем дворянская О. и сиротский суд должны донести о продаже губернатору, обязанному представить дело, со своим мнением, в правительствующий сенат, который и может окончательно разрешить продажу (ст. 277). Наоборот, деньги опекаемого опекун имеет право, по собственному усмотрению, "отдавать или в частные руки за проценты под верные залоги или заклады, или под векселя, или употреблять на торги, промыслы и тому подобное" (ст. 268); лишь о "случаях нужных и сомнительных", точнее в законе не определенных, опекун обязан представлять опекунским учреждениям и "ожидать их наставления" (ст. 286). Постановления закона об обязанностях oneкунов, лишенные санкции или разумеющиеся сами собой, как входящие в понятие управления имущества, совершенно излишни и вместе с тем крайне недостаточны; так напр., пределы прав опекуна над личностью малолетнего вовсе не определены законом.
Подобно римскому, русское право признает О., в смысле представительства личности опекаемого опекуном (gestio), лишь до 17-летнего возраста; с этого возраста начинается попечительство, при котором попечителю принадлежит лишь утверждение сделок (auctoritatis interpositio).
О. над совершеннолетними недееспособными членами гражданского общества (душевнобольными, глухонемыми, расточителями и т. п.) развивается в истории очень рано. Заинтересованные в судьбе имущества совершеннолетнего, неспособного, но имеющего, до О., право распоряжаться этим имуществом, родственники рано стремятся к тому, чтобы поставить его под свой контроль. В Риме О. над душевнобольными известна уже ХII табл., в Германии она существует уже в начале средних веков. В дальнейшем развитии она состоит в тесной связи с О. над несовершеннолетними и в значительной мере тождественна с ней по своей организации. Отличия ее состоят в том, что для признания совершеннолетнего подлежащим О. необходим особый публичный акт и невозможна завещательная О.
"Брокгауз и Ефрон"