"Сашка-то наш, в деда пошел - большой и добрый": У Александра Овечкина нашлись корни в далеком мордовском селе
Спецкор Владимир Ворсобин побывал на мордовской родине хоккеиста Овечкина
Владимир ВОРСОБИН
Хоккеист Александр Овечкин и его родовой дом. Фото: Владимир Ворсобин
САНДРАСЬ СИДАНЬ
Анна Горьянова живет в чистенькой, светлой, по-крестьянски бедной комнатке, сразу видно – на одну пенсию.
Александр Овечкин: русский хоккеист стал лучшим бомбардиром в истории
Александр Овечкин – первый во всём мире хоккеист по количеству голов, трёхкратный чемпион мира и обладатель Кубка Стенли. А ведь когда-то юный Саша чуть не бросил хоккей в самом начале карьеры. Рассказываем историю спортсмена с самой хоккейной улыбкой
Анна Николаевна обожает смотреть матчи НХЛ. Она ничего не понимает в хоккейных правилах – да ей и не за чем. Она включает телевизор, что стоит у окошка с видом на сгнивший колодец, и терпеливо ждет – когда в нем появится ее племянник Александр Овечкин. И когда он выкатывается на поле, тетушка замирает. И не видит никого, кроме своего любимого Сашки.
- Когда был тот матч, - рассказывает, - и Саша забил свой гол, такое началось! Столько звонков! И кричат – наш! – наш!
Тетя видит племянника только по телевизору. Никогда – лично. Да и сам Александр, в своей Америке, вряд ли помнит тетю Аню из маленького
мордовского села Шокша, где родились его дед – Николай Михайлович Кабаев и бабушка – Евдокия Егоровна Каторова.
И Анна Николаевна этот жестокий факт принимает спокойно.
В маленьком мордовском селе Шокша родились дедушка и бабушка Александра Овечкина
Мы смотрели с тетей Аней телевизор. Там кто-то кого-то припечатал в борт, летели в стороны щитки, перчатки, и, кажется, зубы…
- Ну, и что Сашка меня не помнит, – размышляла она, мягко светясь изнутри. - Он же наш, шокшинский. Он же в своего деда, Николая Ивановича пошел! Такой же большой и добрый. Это же наша кровь.
- Кровь… – повторил я.
- Конечно, кровь! – улыбнулась тетя Аня. – У нас полсела родня Овечкина. И все – особенные. Кровь – много значит…
Это точно. Есть в крови что-то плохо-объяснимое.
Я, например, обнаружив, что Овечкин тоже на половину мордвин, испытал вдруг приступ полу-национальной полу-гордости. Русская моя часть – распростертая от Калининграда до Владивостока, размахивала триколором когда Овечкин побил рекорд Гретцки, а вот вторая, местечковая, семейная, мордовская – вдруг замурлыкала и голосом тети Ани прошептала «Сашка-то, наш».
Овечкиных деревня помнит и ждет
- Для нас, - шептала та самая, вторая, мордовская, - и патриарх Кирилл - наш, и Олег Табаков. И Алексей Маресьев, Михаил Девятаев – наши. И Надежда Кадышева, Лидия Русланова, да что там! Официальный предствитель МИД Мария Захарова – тоже, оказывается, мордовочка. Что вызывает целую гамму чувств: изумления, ошеломления, восхищения и недоверчивое: «Да, ладно!»
И вот теперь Овечкин…
Кстати, он – и не совсем Овечкин. Тут всем плевать – какая у односельчан фамилия написана в паспорте.
Тут все по-старому. Тысячелетнему. Для местных, нападающий «Вашингтон Кэпиталс» - не Овечкин. Он - Сашесь Сидань (после 30 лет, он по местным традиции, стал считаться взрослым и из Сашесь дорос бы до Сандрась). И это звучит гордо – потому что древний шокшанский род Сидань (до того древний, что значение слова «Сидань» затерялось в веках) – еще один из самых уважаемых.
Во время войны, к патриарху
рода Сидань, к прадеду Овечкина бегали дети со всей улицы, зная его щедрость. В голодное время кого-то хлебушком угостит, а если повезет – сахарком. Это деревня хорошо запомнила. И те, кто знает Александра Великого – обязательно скажут: видом-то он в папу, а характер – наш, спокойный, упрямый и добрый. Сидань, мол, он и есть Сидань.
Когда-то, сразу после войны, обширный старинный род породнился с родом Охонькань. Вернувшийся с войны Николай Сидань (потеряв на ней брата), женился на девушке Евдокии, и даже, как уверяют старожилы, поставил рядом с батей – дом. Скоро родилась
мама нападающего – Татьяна Сидань. По паспорту - Кабаева-Овечкина.«ПОДУМАЕШЬ, МИЛЛИОНЕР. ГЛАВНОЕ - ЧЕЛОВЕК ХОРОШИЙ»
Прожила семья
Сидань-Кабаевых в Шокше недолго. Переехала сначала в Карелию, потом в Москву. Но Шокша тянула назад…
Знакомая переселенка из Казани, Марина Перфильева говорит - Шокша место странное. Почти – мистическое. Путешествуя, она приехала сюда лет десять назад, на пару часов - взглянуть… А после долго боролась с собой. Заболела Шокшей. И не понимала: почему. Тянуло сюда, в эти простые спокойные мордовские просторы, поля…
Сдалась Марина. Переехала. Развела коз, открыла сыроварню. Трудно ей. Но уехать – даже не помышляет. Примагнитилась. И это происходит со всеми переселенцами. Кого сюда заносит – не отпускает Шокша.
И говорит Марина тихо, поглядывая на местных: «Я только сейчас начинаю понимать – какие тут удивительные люди».
- Это плохо или хорошо? – спрашиваю
- В этом пока я не разобралась – вздыхает. – Но характеры тут (закатывает глаза к бирюзовому мордовскому небу)
- А что вы Сашка, да Сашка, - хмурится троюродная тетя хоккейного рекордсмена Галина Николаевна Борисова. - Подумаешь, миллионер. Главное, человек хороший. Да, и потом – что все с ним носятся?! Как будто у нас люди хуже. У нас в роду между прочим (смотрит грозно, даже чуть свысока) конюх императорского двора! Личный конюх Николая Второго! После революции бежал сюда. У нас тут плохих и нет, почти. Все - великолепные. (смеется)
И все тут так…
САМОЕ ХОККЕЙНОЕ СЕЛО В ОКРУГЕ
- Пусть Овечкин приедет сюда, на свою Родину – бурчал Геннадий, которого я встретил за починкой какой-то механического зверя, похожего на трактор «Беларусь». - Пусть Овечкин докажет, что он Сидень - отремонтирует храм, сделает дорогу, пусть покажет – что он наш. Кровь-то она, может и кровь. Но в роду Сидань – люди добрые. А добро – это дела…
В районе говорят, что Шокша – народ по-мордовски упрямый, но еще и гордый. Свою «марку» держат. Может, поэтому деревня исстари считает себя… отдельным народом. Мол, есть мордва-эрзя, есть мордва-мокша, а мы, мол, мордва-шокша. И язык у нас шокшинский. Мы, мол, маленькое, но гордое племя.
- С чего вы это взяли?! – спорят с деревней ученые (они считают местных эрзей). Но делают это – с безопасного расстояния.
Вот, ты о крови, говоришь, - продолжает Геннадий. - Так, знай, наше село - самое хоккейное село в округе. Мы ж районные команды били! Стругали клюшки из штакетника и бегом на реку. А там – болельщики, девчонки-фанатки (смеется), шум-гам. Там такие битвы улицу на улицу, деревня на деревню, куда там этому НХЛ. Полдеревни потом ходили с выбитыми зубами, точь в точь как у Овечкина. У нас – все тогда спортом занимались, не то, что сейчас (машет рукой) все в телефонах…
Древняя красавица-церковь нуждается в ремонте
РОДОВОЙ ДОМ
Уверен, именно шокшинская кровь – упрямая и спортивная – сделала Сашку Сидань Александром Великим. Его мама – Татьяна - олимпийская чемпионка по баскетболу, сестра Татьяны, родная тетя - увлеклась волейболом, дядя – Михаил – футболом.
И все они возвращались в Шокшу. На свою землю. Однажды маленькая Татьяна, как вспоминают в деревне, упала в колодец. И уже тогда показала характер. Этот характер спас ее от гибели – выбралась сама. Говорят, как на тренировке - подтянулась, и выкарабкалась.
И, кстати, Овечкиных деревня помнит и ждет. Очень! Но и без особой надежды.
Родовой дом
Попросили было деревенские у своего великого земляка починить древнюю красавицу-церковь, понимая, что их земляк не то что церковь, всю Мордовию может починить. Ждали-ждали, не дождались – чинят сами. Спонсоров нашли.
Говорят, однажды, власти в ожидании приезда Александра Великого – починили дорогу. Сам губернатор велел готовиться. Чтобы приехал знаменитый Сидань на родину, как по скатерти. Не приехал…
А тут народ, как мы помним, живет спокойный. Гордый. Самодостаточный. Нет, так нет… Рассудили так. Кровь, оно, конечно, кровью. Если пригодилась хорошему человеку – прекрасно. Но, наверное, молчаливо догадалось село - Сашка, все-таки Александр, и видимо – на самом деле Овечкин.
И когда Овечкин забил свой гол – не стали накрывать столы. Деревенские мужики позвонили мужикам из фамилии Сидань – поздравили, да, вот и все. Даже в районе «шокшанский» гол не заметили…
Зато посреди села в родовом гнезде родни Александра Великого – стоит крепкий дом, где родились его предки. Дому не меньше века. И живет в нем крепкий мужик. Конечно, Сидань. Говорят, копия - Овечкина.
Такой же работяга. Добрый и упорный. И свой, шокшинский. Тоже – ждет Сашку Сиданя в нечужой для него дом. Но – хозяин родового гнезда вахтовик. Овечкин, может, и приедет – но будет ли кто дома, откроют ли дверь…
Читайте на WWW.KP.RU:
https://www.kp.ru/daily/27685.5/5074829/https://www.kp.ru/daily/27685.5/5074829/ 