Давыдов - тема для генеалогического и биографического поиска

Давыдов Александр Александрович - полковник (23.11.1870 - 12.1941)
сын генерал-майора артиллерии Давыдова Александра Петровича.

Биография:
Родился в Санкт-Петербурге. Из дворян. Отец, Давыдов Александр Петрович, в том году служил в С-Петербургском арсенале в чине капитана артиллерии и занимал должность заведующего образцовой мастерской, готовящей модели орудий и лафетов. Кроме жалования отец получал в пользование квартиру с полным обеспечением (отопление, освещение). Мать, Давыдова Елена Гавриловна, дочь колежского асессора Гавриила Ивановича Потапова-чиновника, служившего кассиром в Главном Казначействе России. Окончил Орловский Бахтина кадетский корпус 1888. В 1888 году принят во 2-е Константиновское военное училище. 1888.30.08-юнкер. 1889.15.09-юнкер унтер-офицер. 1890.08.10-младший портупей юнкер. В этом же году, 1890.13.02 умер его отец генерал-майор артиллерии Давыдов А.П. В 1890.08.10 по окончании училища по первому разряду произведен в подпоручики со старшинством 1889.08.10. с назначением в 25-ю артиллерийскую бригаду. В тот год училище выпустило 142 офицера. Впоследствии многие из них стали генералами, полковниками (Байов А.К., Бредов Н.Э. Адамович Б.В. Сомов С. друг Давыдова Лавров В.Н.-первый руководитель военной разведки Главного штаба и могие другие). Приказом по артиллерии 18-го армейского крпуса 1893, 1894 и в 1905 годах Давыдова направляли в Николаевскую Академию Генерального Штаба для сдачи вступительных экзаменов, которые он успешно сдавал но "незачислен в штат Академии". В 1897.13.07. произведен в штабс-капитаны. Далее служба на должностях старшего офицера в 23-й артиллерийской бригаде, 1-й Восточно-Сибирской артиллерийской бригаде, в составе которой участвовал в Русско-Японской войне 1904-1905г. в боях при Вафангоу, Дашичао, Ляояном, Мукденом. Ранен в 1904.01.06 при Вафангоу и 1904.17.08. под Ляояном. 1904.29.08. произведен в капитаны и направлен в 23-ю артиллерийскую бригаду.
В 1909.03.09.окончил курс Офицерской Артиллерийской школы с правом ношения нагрудного знака. В 1910.17.03. произведен в подполковники с назначением командиром 4-й батареи 37-й артиллерийской бригады в составе 18-го армейского корпуса. С началом Первой мировой войны 29 июля 18-й армейский корпус из резерва ставки отправлен под Варшаву на Юго-Западный фронт в 9-ю армию. Уже осенью Давыдов в действующей армии, в том же чине и должности, в районе г. Кельцы и Родом. В начале 1915 года переведен в резерв чинов при штабе Петроградского ВО. Далее, учитывая его опыт предыдущей войны, почти весь 1915 год и начало 1916 готовит кадры артиллеристов для фронта. Командует 1-й батареей 1-го Запасного дивизиона, который располагался в г. Луга. В начале 1916 года направляется на фронт в действующую армию командиром Отдельного артиллерийского дивизиона. ВП 10.09.1916 назначен командиром 4-й батареи 38-я артиллерийская бригада. Назначен на должность командира формируемого в г. Ревель 107-го отдельного артиллерийского дивизиона, куда и командирован в декабре 1916 года. Приказом от 22 апреля 1917 года присвоено звание полковник со старшинством со 2-го сентября 1914 года. Остался в СССР. В 1935 арест, суд тройки, выслан из Ленинграда в Тверскую область, в 1941 вернулся. Умер в 1941 году в блокадном Ленинграде.
Чины:
на 1 января 1909г. - 23-я артиллерийская бригада, капитан
Награды:
Св. С. 3 1899
Св. С.2 м. 1904
Св. А. 3 м.б. 1904
Св. Анны 4 степени с надписью "За Храбрость" ВП 30.04.1906
Св. А 2 м. 1906
нагрудный знак №129 "100 лет 2-го Константиновского военного училища" 1907
Св. Вл. 4 1911
Мечи и бант к имеющемуся ордену Св. Равноапостольного Князя Владимира IV-й степени ВП 11.01.1915
медаль в память Русско-Японской войны 1905г.
медаль в память Императора Александра III

Источник:
Биография: Родился в Санкт-Петербурге. Из дворян. Отец, Давыдов Александр Петрович, в том году служил в С-Петербургском арсенале в чине капитана артиллерии и занимал должность заведующего образцовой мастерской, готовящей модели орудий и лафетов. Кроме жалования отец получал в пользование квартиру с полным обеспечением (отопление, освещение). Мать, Давыдова Елена Гавриловна, дочь колежского асессора Гавриила Ивановича Потапова-чиновника, служившего кассиром в Главном Казначействе России. Окончил Орловский Бахтина кадетский корпус 1888. В 1888 году принят во 2-е Константиновское военное училище. 1888.30.08-юнкер. 1889.15.09-юнкер унтер-офицер. 1890.08.10-младший портупей юнкер. В этом же году, 1890.13.02 умер его отец генерал-майор артиллерии Давыдов А.П. В 1890.08.10 по окончании училища по первому разряду произведен в подпоручики со старшинством 1889.08.10. с назначением в 25-ю артиллерийскую бригаду. В тот год училище выпустило 142 офицера. Впоследствии многие из них стали генералами, полковниками (Байов А.К., Бредов Н.Э. Адамович Б.В. Сомов С. друг Давыдова Лавров В.Н.-первый руководитель военной разведки Главного штаба и могие другие). Приказом по артиллерии 18-го армейского крпуса 1893, 1894 и в 1905 годах Давыдова направляли в Николаевскую Академию Генерального Штаба для сдачи вступительных экзаменов, которые он успешно сдавал но "незачислен в штат Академии". В 1897.13.07. произведен в штабс-капитаны. Далее служба на должностях старшего офицера в 23-й артиллерийской бригаде, 1-й Восточно-Сибирской артиллерийской бригаде, в составе которой участвовал в Русско-Японской войне 1904-1905г. в боях при Вафангоу, Дашичао, Ляояном, Мукденом. Ранен в 1904.01.06 при Вафангоу и 1904.17.08. под Ляояном. 1904.29.08. произведен в капитаны и направлен в 23-ю артиллерийскую бригаду.
В 1909.03.09.окончил курс Офицерской Артиллерийской школы с правом ношения нагрудного знака. В 1910.17.03. произведен в подполковники с назначением командиром 4-й батареи 37-й артиллерийской бригады в составе 18-го армейского корпуса. С началом Первой мировой войны 29 июля 18-й армейский корпус из резерва ставки отправлен под Варшаву на Юго-Западный фронт в 9-ю армию. Уже осенью Давыдов в действующей армии, в том же чине и должности, в районе г. Кельцы и Родом. В начале 1915 года переведен в резерв чинов при штабе Петроградского ВО. Далее, учитывая его опыт предыдущей войны, почти весь 1915 год и начало 1916 готовит кадры артиллеристов для фронта. Командует 1-й батареей 1-го Запасного дивизиона, который располагался в г. Луга. В начале 1916 года направляется на фронт в действующую армию командиром Отдельного артиллерийского дивизиона. ВП 10.09.1916 назначен командиром 4-й батареи 38-я артиллерийская бригада. Назначен на должность командира формируемого в г. Ревель 107-го отдельного артиллерийского дивизиона, куда и командирован в декабре 1916 года. Приказом от 22 апреля 1917 года присвоено звание полковник со старшинством со 2-го сентября 1914 года. Остался в СССР. В 1935 арест, суд тройки, выслан из Ленинграда в Тверскую область, в 1941 вернулся. Умер в 1941 году в блокадном Ленинграде.
Чины:
на 1 января 1909г. - 23-я артиллерийская бригада, капитан
Награды:
Св. С. 3 1899
Св. С.2 м. 1904
Св. А. 3 м.б. 1904
Св. Анны 4 степени с надписью "За Храбрость" ВП 30.04.1906
Св. А 2 м. 1906
нагрудный знак №129 "100 лет 2-го Константиновского военного училища" 1907
Св. Вл. 4 1911
Мечи и бант к имеющемуся ордену Св. Равноапостольного Князя Владимира IV-й степени ВП 11.01.1915
медаль в память Русско-Японской войны 1905г.
медаль в память Императора Александра III

Браки:
Брак 1: Потапова Анастасия Ильинична
Брак 2: Зак Раиса Львовна, дочь Лужского купца 2 гильдии Зак Лев

Дети:
1. ЛЕОНИД (28.11.1894)
2. ВСЕВОЛОД (25.12.1896)
Отец: поручик 23-го артиллерийского парка Александр Александрович Давыдов
Мать: Анастасия Ильинична
Восприемники:
коллежский секретарь Сергей Ильич Потапов
вдова генерал-майора Елена Гавриловна Давыдова
Храм: Свт. Николая Чудотворца при ремесленном училище цесаревича Николая
Священник: Виссарион Некрасов
--------------------------------------------второй брак------------------------------------------------------------
3. ГЕОРГИЙ (02.04.1910)
Отец: командир 4-й батареи 37-й артиллерийской бригады,
подполковник Александр Александрович Давыдов
Мать: Раиса Львовна
Восприемники:
Капитан 23-й артиллерийской бригады Георгий Николаевич Тамошевский
Дочь купца г. Гдово Петербургской губернии девица Анна Павловна Фомичева
Храм: Сергиевской 23-й Артиллерийской бригады, г. Гатчина
Священник: Иоанн Попов
4. МАРИЯ (09.06.1911)
Отец: командир 4-й батареи 37-й артиллерийской бригады,
подполковник Александр Александрович Давыдов
Мать: Раиса Львовна
Восприемники:
Старший офицер 3-й батареи 37-й артиллерийской бригады,
Штабс-капитан Николай Николаевич Тихобразов
Жена штабс-капитана Александра Николаевна Осипова
Храм: Екатерининский собор, г. Луга.
Священник: Александр Сперанский.
5. МИХАИЛ (17.09.1912)
Отец: Подполковник 37-й артиллерийской бригады,
Александр Александрович Давыдов
Мать: Раиса Львовна
Восприемники:
Титулярный советник Виктор Александрович Давыдов
Дочь генерал-майора Людмила Александровна Давыдова
Храм: в честь Св. архистратига Михаила Виленского военного госпиталя
Священник: Василий Словцов
6. НИКОЛАЙ (15.04.1915)
Отец: Подполковник Александр Александрович Давыдов
Мать: Раиса Львовна
Восприемники:
Надворный советник Федор Андреевич Щипунов
Жена капитана 37-й артиллерийской бригады Надежда Еремеевна Статыгина.
Храм: Св. апостола Матфея на Петроградской стороне
Священник: Николай Соболев
7. АЛЕКСАНДР (04.07.1916)
Отец: Подполковник 1-го Запасного Артиллерийского дивизиона
Александр Александрович Давыдов
Мать: Раиса Львовна
Восприемники:
Действительный статский советник Алексей Семенович Статыгин
Жена полковника Лидия Васильевна Игнатьева
Храм: собор св. великомученицы Екатерины, г. Луга
Священник: Константин Титов
8. ТАИСИЯ (23.05.1919)
9. АРКАДИЙ (11.01.1921)
10. КСЕНИЯ (02.02.1923)
11. ПЕТР (12.07.1924)

Герой "Скитания русского офицера", дневник Иосифа Ильина:
Давыдов Александр Александрович (1870–1941) — артиллерист, в 1914 г. подполковник, командир 4-й батареи 37-й артиллерийской бригады. С началом Первой мировой войны отправлен на Юго-Западный фронт в 9-ю армию. Приказом от 22 апреля 1917 г. ему присвоено звание полковника со старшинством со 2 сентября 1914 г. Остался в СССР. В 1935 арестован, судим «тройкой», выслан из Ленинграда в Тверскую область, в 1941 вернулся. Умер в блокадном Ленинграде. 24, 29, 32–34, 37, 38, 74, 84.
28 июля (24 с)
Когда выступаем, так и не знаем. Наша второочередная бригада «лит. Б» 74-я, которой командует Иордан, скоро уходит в Стрельну, где и будет заканчивать мобилизацию. Часть офицеров ушли от нас, главным образом старших, все младшие — из прапорщиков запаса. У меня в батарее Васильев назначен в парк, вместо него вышел молодой офицер Михайловского артиллерийского училища барон Майдель. Всего к нам в бригаду вышло из училищ двенадцать человек, но пять уже уходят в гвардию.
С Давыдовым временами трудно, он суетится, нервничает и все время всех пилит.
Наша батарея выступает в следующем составе: командир батареи подполковник Александр] Александрович] Давыдов, первый старший офицер Н[иколай] Николаевич] Тихобразов, второй старший офицер я, младший офицер первой полубатареи барон Майдель и младший офицер второй полубатареи прапорщик Бедке. Бедке из запаса, петербургский, помощник присяжного поверенного.
Целый день занятия, а вечером страстное ожидание газет — так день и проходит.

12 августа
Вчера вечером пришли в Чудово и погрузились в эшелон. У нас, офицеров, вагон второго класса. В одном купе поместился Давыдов, в следующем Юзефович и я, потом Тихобразов, Майдель и Бедке. Ночью тронулись. С утра педантичный Николай Николаевич]1 начал заниматься правилами стрельбы. Под мерный стук колес раздавался его спокойный голос: «Предположим, у вас испортился уровень...».

8 часов вечера. Позиция у Ковальских высот
Полтора часа тому назад стали на позиции. Пишу при свете фонарика. Утром сегодня вытянулись в походную колонну и тронулись дальше. Кругом поля, фольварки1 , фруктовые сады с массой зрелых яблок, вишен и груш — все время приходилось следить за солдатами, которые имели тенденцию обрывать фрукты, особенно пехотные солдаты, которые шли по бокам батареи длинной цепочкой. Край прежде всего поразил своей культурой. В полдень сделали привал, где-то вправо, уже не очень далеко, нет-нет [да и] появлялись белые облачка разрывов. Пехотинцы, расположившиеся в лесу, моментально оставили массу следов своего пребывания. Приезжал разъезд лейб-гвардии Уланского Его Вел. полка. Потом тронулись дальше и в два часа снова остановились в резервной колонне всем дивизионом в какой-то деревне, впереди нас стал Новочеркасский полк. У новочеркассцев моментально задымили костры и все окуталось облаками пуха — начали щипать гусей. Удивительное дело эта пехота — у них всегда все находится и могут есть в любом случае жизни. Мне страшно хотелось есть, наши кухни еще не подошли. В центре нашего расположения стоял автомобиль Зайончковского, который разговаривал с Добровым. Впереди нас все чаще трещали винтовки и урывками тявкал пулемет. Я зашел в какую-то избу, где с наслаждением вымылся холодной водой и выпил молока — женщина-хозяйка
1 Фольварк — небольшая польская усадьба.
вся в слезах и хочет уходить, трое ребят сидят на лавке и жмутся друг к другу. Только что я вышел из избы, как кто-то закричал: — Неприятельская кавалерия! Началась суматоха, крики «смирно!». В пехоте чуть не паника. — Смирно! Смирно! Сволочи! — неслось оттуда. Какой-то высокий штабс-капитан подскочил к солдату и начал его бить по лицу. Мне стало неприятно: ведь мы на войне пред лицом смерти!.. На пригорке показались три всадника с пиками, оказавшиеся нашими же уланами. Пулеметы строчили все чаще. Мимо нас стали проносить раненых. Увидел носилки, за которыми вели поседланную вьюком маленькую пехотную лошадь. Подошел. С окровавленной повязкой на голове, покрытой шинелью, лежал офицер с закрытыми глазами. Я спросил кто, санитары сказали, что капитан Кириллов, раненый в голову навылет, и что скоро «кончатся». Капитан тяжко и хрипло дышал. Ужасная вещь эта война! Подошли, наконец, кухни, и я, набрав полный котелок гороху, стал с аппетитом есть. Многие тоже начали подниматься, так как успели заснуть у передков, и брать себе горох.
В шестом часу, когда уже начало темнеть, прискакал разъезд с известием, что наш правый фланг обходят. Зайончковский отдал распоряжение выезжать на позиции и, сказав «с Богом!», укатил, а мы тронулись. Раздалась команда «по коням!», потом «садись!». Батареи вытянулись, пропуская впереди себя батальоны новочеркассцев.
Справа стоял батюшка, подняв крест и благословляя нас. Что стало делаться в деревне, передать невозможно — начался общий плач и вой. Все жители вдруг выскочили и стали плакать, причитать и куда-то собираться со своими пожитками. Солнце уже село, когда мы выехали рысью на позицию.
Давыдов, уехавший с разведчиками вперед, стоял вправо, тут же на бугорке, под склоном, остановил батарею. На прицеле 80 и 90 мы открыли огонь. Давыдов забрался на высоченный стог с телефонистом и оттуда отдавал команды. Жутко визжа, понеслись наши снаряды. Огромное, слепящее пламя полыхало из пушек при каждом выстреле.
Всю ночь не спали, пушки были заряжены на картечь — ожидали атаки. Вдали, там, куда мы стреляли, из ночной тиши неслись какие-то крики, лай псов, крик гусей и перепуганной птицы, в нескольких местах алело зарево пожаров.

17 августа
Яркое солнечное утро. Теперь всё яснее и можно ориентироваться: вправо от нас стоит пятая батарея, влево — довольно далеко — 1914 33 шестая, еще дальше на опушке леса первый дивизион, который вел пристрелку по австрийцам. Мы хорошо видели, как ложились их снаряды и как разрывы австрийцев расплывались облачками над ними. Как только рассвело, австрийские аэропланы стали кружиться над нашим расположением. Много правее нас бухали пушки 23-й арт. бригады.
Ездил по просьбе Давыдова с Майделем на разведку на случай перемены позиции. Забирались на стога, которые тут необычайно высоки, но позиций австрийцев не видели. Собственно, здесь не стога, а скорее скирды, потому что это сложен хлеб. Скирды высокие, совершенно правильной формы по пятишести саженей вышины. Теперь все, конечно, пропало, потому что весь этот хлеб в колосьях тащится на подстилку. Таковы законы войны: все разрушать. Доехали до наших цепей. Пехота лежит, вырыв себе в сырой земле ложбинки и, как кроты, набросав бугорков в виде прикрытия.
7 часов вечера
Час тому назад произошла трагическая история. Впереди нас, влево, раскинулся фольварк — небольшой каменный дом с верандой, окруженный садом. Еще утром в нем были люди — потому что, когда загрохотали орудия влево от нас, на веранде появились две белые женские фигуры. Потом было заметно движение, стояли запряженные экипажи и возы, и из фольварка стали выезжать. Не хотели расставаться до последнего момента с родным гнездом, всё не верили, что тут война — жестокая, беспощадная!
И вот вдруг галопом прискакал казачий разъезд с хорунжим во главе, осадили у нашей батареи и сообщили Давыдову, что в этот самый фольварк вошли австрийцы и его заняли. Определили и число: батальон. Выходило, что наше расположение обойдено и что австрийцы начинают нас окружать, отрезав от правого фланга.
Давыдов немедленно протелефонировал в штаб дивизии, и оттуда ответили, чтобы немедленно открыть огонь по фольварку. Быстро перезарядили пушки, Давыдов направил батарею, и мы, начав с прицела 40, начали катать по роще. Со второй очереди взяли вилку и перешли на беглый огонь. Уже совсем стало темнеть. Из парка начали выбегать пачками люди. Тихобразов, глядя в бинокль, сказал: — Кажется, это не австрийцы!..
То же самое заметил и Давыдов. Мне и Майделю показалось, что это наши солдаты. Вдруг фигуры начали махать белыми платками и какими-то тряпками. Мы прекратили огонь, к нам скакали два всадника. Оказывается, парк занял батальон Новочеркасского полка, а Ильина казаки приняли их за австрийцев. Они даже не потрудились хорошенько рассмотреть! В результате мы ранили шестнадцать человек, из которых пятерых тяжело, и убили подпоручика Резникова.
Впечатление получилось настолько тяжелое, что до сих пор не можем опомниться. Александр Александрович]1 говорит, что хорош тоже и штаб дивизии, который совершенно не ориентирован в обстановке. Форменное безобразие! Это наш первый боевой опыт, и как на грех стреляли-то отлично — старались!

20 августа. 9 часов вечера. Госпиталь
Вот я уже и ранен! Боже мой, как все молниеносно быстро. Словно сон какой-то! Но по порядку. В четыре часа утра, когда уже светало, приехал наш начальник отряда и прочел диспозицию. С ручными фонариками у лафета, сидя на корточках, мы слушали, разглядывая карту. Несмотря на серьезность настроения, мне стало немного смешно, и я вспомнил Толстого: в диспозиции говорилось, что атаку мы должны начать в два часа ночи, прикрываясь темнотой, а нам ее только читали в пятом! Уже при ярком солнце под грохот соседних батарей взяли мы в передки и покатили. Негодяй Зуав форменно бесился, а я изводился, потому что хотелось сосредоточиться, да и выезд был трудный. В одном взводе на галопе (орудие подтягивалось) упала лошадь и запуталась в постромках.
Произошла задержка и легкая заминка. Александр] Александрович] с разведчиками ускак шипя, упал около Майделя. Через полчаса непрерывной стрельбы, на прицеле 100, мы остановили огонь и получили приказание переменить позицию, выехав вперед. Александр] Александрович] опять поехал вперед к командиру дивизиона. Н[иколай] Николаевич] Тихобразов сказал, что мы деремся против лучших австрийских частей — мадьяр. Быстро взяли в передки. Зуав все время шел тротом, «бочил», горячился.
Подъехали к небольшому пруду, вправо от которого стояла брошенная мельница, а впереди довольно большая сосновая роща. Через пруд шла небольшая плотника с деревянным полусгнившим настилом. Через эту плотинку мы переехали, свернули вправо от рощи и, упираясь правым орудием на опушку, снялись с передков. Впереди был пологий холм, позиция была очень хорошей, но рискованной, так как в случае отступления или сильного обстрела назад уходить было очень трудно. Пятая батарея стала левее нас, шестая еще дальше. Передки всего дивизиона расположились в роще. У мельницы остановился наш перевязочный пункт с молодым нашим доктором. После пристрелки на дистанции 80-90 мы дали несколько очередей беглого огня и затем начали редкий огонь по отступающему противнику. ал выбирать наблюдательный пункт.
Вскоре приехал разведчик и повел нас на позицию. Позиция оказалась за пологим очень удобным скатом длинного холма. Справа от нас встала пятая батарея. Почти сейчас же батарея была ориентирована с точкой отметки назади и построен параллельный веер. Начали с прицела 70. Давыдов передал, что австрийцы разбиты и отступают. Судя по тому, что прицел все прибавлялся, они действительно отступали. Сзади нас, в сотне саженей, прямо в затылок встал гаубичный дивизион. Когда гаубичные батареи открыли огонь, ощущение получилось прескверное, потому что над нашими головами гудели гаубичные снаряды, а один разорвался у дула, и большой осколок…

8 января
Сегодня встретил опять Данилович. Ехал к транспорту, который грузился, смотрю, она идет. Проводил ее до «Цукерни». Сообщила новости о бригаде. Давыдова отрешили от батареи и зачислили в резерв чинов за то, что лошади не вывезли передков на одном переходе. Вот и справедливость: человек участвует во второй кампании, пробыл на позициях всю Японскую войну, а теперь выгоняют! Нарушевич-длинный1 заболел воспалением почек. Все это ей сообщил подпоручик Мирович, который вышел к нам в бригаду, а теперь прикомандирован ко второй гвардейской артиллерийской бригаде. Целый день пробыл на ветру на погрузке, устал и продрог.

1 февраля. Ржешов
Мост через Сан снесло разливом, и мы будем здесь стоять неизвестно еще сколько времени. Сразу наступило тепло, снегу как не бывало, и дует теплый ветер. Сегодня у меня большая радость — пришел мой Александр. Шел, бедняга, пешком из-под Келец, где бригада стоит на позициях. Принес сумку, мои котелки, оставил только седло, да куда было его та- 84 Дневник Иосифа Ильина щить. Говорит, что боев нету, бригада стоит уже давно на одном месте, на позициях скучно и однообразно. Был сейчас в усадьбе Мержеевича1 , там остановился Сушкевич. Дом — целый дворец с электрическим освещением, великолепной обстановкой. В комнатах гравюры, на полу ковры. Мержеевич, оказывается, был министром путей сообщения Австрии, а сын его — лейтенант австрийской кавалерии. Сам хозяин сейчас в Вене, а здесь управляющий, повар и прислуга.
Александр рассказывает, что командует батареей сейчас Тихобразов, а Александр Александрович Давыдов отрешен и уехал. Жалко бедного Давыдова. Страшно разболелась голова — верно, контузия. Давно этого не было.

16 октября. Липканы
Погода изумительная, тепло, солнечно, тихо, здесь это время самое лучшее. У Тюрби щенки. Сообщил мне об этом событии Александр, как всегда, немногословно и мрачно: — Вашебродие, Тюрба рассыпалась... Целое событие. Происходило все это в моей комнате. За Александром начинаю замечать пристрастие к водке. Он напивается, становится мрачным и или забивается в угол, где сидит, или куда-то исчезает.
17 октября Сегодня мы все, то есть Левицкий, Шеболдаев, летчики, штабротмистр Ахтырского гусарского полка Давыдов, устраивали облаву. Зайцев масса. Давыдов взял лису, я трех зайцев, другие тоже несколько зайцев. Завтракали в лесу, летчики подвыпили и изводили нас всех потом шумом, зряшней стрельбой. После облавы все обедали в собрании летчиков, было хорошо и мило. Между прочим, Давыдов говорит, что он родственник нашему симбирскому Давыдову2 . К нему приехала гостить дочь, красавица барышня.

До 1912 года Сергей Иосифович Ильин, отец Иосифа, был заместителем заведующего удельной конторой в Симбирске. Он жил в казенной квартире, которую упоминает сын в своих воспоминаниях. Этим объясняется тот факт, что Иосиф Сергеевич несколько лет подряд проводил летнее время в компании многочисленных родственников своей будущей жены и, вероятно, тогда и сделал предложение2 Все эти молодые люди — Амбразанцевы, Бестужевы, Воейковы, Давыдовы, Мертваго, Мусины-Пушкины, Толстые, Ушаковы — выходцы из славных дворянских родов. Они любили проводить лето вместе в родных «дворянских гнездах», конец3 которых Иосиф Сергеевич с такой ностальгией описал. Это целый ряд близлежащих усадеб Симбирской губернии: Жедрино, Золино, Каранино, Репьевка, Самайкино, а также сел и деревень с ласкающими ухо названиями: Алакаевка, Загарино, Коптевка, Рачейка, Томышово, Топорнино...
Вся эта молодежь относится к последнему поколению, беспечно вкусившему прелести беззаботной жизни в дворянских имениях. До рокового 1917 года, перевернувшего всю жизнь, все родственники и знакомые, а это главным образом дворяне, продолжают жить, не отдавая себе отчета, на какой пороховой бочке они сидят. Сестра Соня в Париже, учится в Сорбонне, и вернется только в 1917 году, через Швецию, когда будет восстановлен морской путь. Дядю Осю, отдыхающего с женой, как каждый год, в Германии, мобилизация застает в Мариенбаде. Осенью 1914 года в Пензе, где живет другой, женин дядя, вице-губернатор Алексей Александрович Толстой, пышно празднуется его серебряная свадьба, да вообще чуть ли не каждый день пир горой. Иосиф Сергеевич с Алексеем Александровичем, например, съедают за завтраком сотню устриц1 , которые выписываются ящиками прямо из Крыма! Родственники и знакомые самого Ильина тоже продолжали вести довольно беспечное существование. Заезжая во время войны в Москву или в Петроград, Ильин идет обедать в модный ресторан, проводит вечер в кафе-шантане, играет в карты, пьет ночь напролет с товарищами.
Ильин КС. Конец дворянских гнезд / / Русская жизнь. 1963. 17 января. №° 489; 19 января. №° 5257; 22 января. №° 5288; 24 января. №° 490.