Семенов Дмитрий Иванович (1812-1864)

Воспоминания педагога Д.Д. Семенова о своем отце (очень ценно иметь такие подробные сведения о предке 6-го колена!):

Отец был мой, что называется, человек старого покроя. Ходил с хохолком и височками; курил неизменный Жуков табак из длиннейшего чубука, аккуратно являлся на службу, строго исполнял все требования начальства, но был горд, не искателен и остался вечным учителем; жил очень скромно, просто и из скудного жалованья (450 р. ассигнациями) сумел скопить копейку на черный день. Семью свою держал он в страхе Божием; но ни в чем необходимом не отказывал. Он никогда не расставался с своими огромными серебряными карманным часами, подарок Екатерины Великой его деду - тоже учителю "Большой Народной Школы" в Рязани. Он дожил до того момента, когда, в 1859 году, сын его преподнес ему свой первый педагогический труд: "Уроки географии".
...
Я очень гордился тем, что про моего отца, учителя русского языка в младших классах, товарищи малыши говорили:
- Твой батька хороший учитель; у него легко учиться; понятно объясняет грамматику; уроки задает маленькие, щедрые баллы ставит; каждый урок всех в класс спросит, не зазеваешься, а как занятно читает басни Крылова, просто заслушаешься, и все ведь наизусть...
Отец мой действительно обладал необыкновенной литературной памятью. Он знал наизусть все басни Крылова, всего Пушкина, Гоголя, многое из Лермонтова, все "Горе от ума", которое тогда ходило по рукам лишь в рукописях. Московская речь его, обильно уснащенная цитатами из немногих в то время русских писателей, была легка, красива, гармонична в устах приятного тенора, блестела остроумием. Вместо всяких длинных наставлений, он ограничивался краткими замечаниями, вызывавшими у учеников неподдельный смех. Плохого чтеца он, например, останавливал словами: "да не читай, как пономарь, а с чувством, с толком, с расстановкой", или: "ты читаешь, как гоголевский Петрушка"; жалобщика или, как мы называли, фискала он останавливал словами: "чем кумушек считать трудиться, не лучше-ль на себя, кума, оборотиться". Великовозрастного ленивца он называл "ослом во львиной шкуре", неуклюжего мальчугана "косолапым Мишкой" и т.д. И подобные остроты действовали на нас лучше всяких наказаний и наставлений.
В распределении уроков и занятий, в методе преподавания он держался раз принятого порядка, доходящего до педантизма. Из четырех уроков русского языка в трех младших классах один он посвящал исключительно на чтение, другой на грамматику, третий на диктовку, четвертый на заучивание наизусть басен и стихотворений. На каждом уроке он непременно спросит всех учеников в классе, хоть понемногу, но каждого, и каждому выставит балл в своей записной книжке, хотя в младших классах число учеников доходило до 50-60. При постановке средних месячных отметок он позволял ученикам исправляться и давал время на приготовление.
Читали мы по "Другу детей" Максимовича и читали механически: отец объяснял только изредка мало понятные слова. Эти уроки считались у нас скучными. Грамматику проходили по Востокову. Отец заставлял то одного, то другого ученика читать правило по книге, разъяснял его, вместо устарелых примеров приводил свои заготовленные им раньше и заимствованные из современной литературы, собственноручно писал их на доске, подвергал их подробному грамматическому разбору, приказывал списывать и к следующему уроку задавал выучить правило по книге и списанный пример. Из письменных грамматических упражнений особенно часто практиковалось тут же в классе письмо целых рядов склонений и спряжений. Особенную пользу в орфографическим отношении приносило нам письмо составных склонений из нескольких частей речи в роде, например: "Моя дорогая мать", "Наше красивое русское знамя", "Этот трудящийся мальчик", "Заячья лапа", "Медвежье ухо", "Мои сто двадцать пять рублей" и т.д. Главная цель диктовок у него была двоякая: утверждение в заученных грамматических правилах и в научении нас правильно расставлять знаки препинания. На уроках по диктовке он вызывал к доске одного ученика, диктовал ему самими придуманный пример, не говоря знаков препинания даже в первом классе, прочие ученики списывали с доски. Потом он сам исправлял ошибки, объясняя их и учил, почему надо ставить тот или другой знак препинания. Уроки по грамматике и диктовке казались нам полезными. Но самыми веселыми уроками у нас были уроки "заучивания на память". В то время еще не было детских хрестоматий с литературными образцами, а потому отец, бывало, придет в класс, мастерски скажет какую-нибудь басню или стихотворение, кое-что объяснит, вызовет к доске лучшего ученика, притом четко и красиво пишущего и станет диктовать на этот раз с предупреждение ошибок и с расстановкой знаков препинания, а потом уже позволит ученикам списывать. Сам же ходит между скамейками и зорко следит, чтобы правильно списывали. Беда сделать ошибку! Поплатишься то щелчком по лбу, то щипком за ухо, то легкой потасовкой за вихор.
Нас о приводил просто в изумление своею памятью. Читает ли ученика по "Другу детей" отец ходит по классу, слушает и поправляет ученика, не гладя в книгу; приводит ли или диктует пример, все "из своей головы", как мы говорили; басню или стихотворение произносит всегда наизусть. Такая особенность в его преподавании сильно поднимала его авторитет в наших глазах, а ему самому давала возможность зорче следить за вниманием учеников и производить на них своим преподаванием надлежащее впечатление.
Современный педагог найдет, конечно, в преподавании моего отца много рутины, однообразия приемов, педантизма, но мы, переходя в четвертый класс, бойко читали, знали грамматику, помнили десяток-другой басен и стихотворений, писали под диктовку без ошибки, а главное, переходили с любовью к русскому языку, что в особенности важно было ля большинства учеников-поляков. Он же, как библиотекарь, руководил и нашим внеклассным чтением, и действительно руководил, так как выбор книг зависел от него, и мы не смели ему в этом противоречить.

Формулярный список о службе Рязанского Земского Суда Титулярного Советника и Кавалера Ивана Матвеевича Семенова за 1841 год
(РГИА 1343-29-2208)
1) титулярный советник Иван Матвеевич Семенов, Регистратор 59 лет православного вероисповедания
2) Из подьяческих детей
3,4,5, 6)поместий не имеет ни он, ни жена
7) В службу вступил в бывший Губернский Магистрат копиистом 1795 4 мая
За упразднением оного магистрата , определен в Рязанский Земский суд ( не имеющим ?) чином 1797 28 октября, Подканцеляристом 1799 2 окт
Канцеляристом 1802 10 июня
Коллежским регистратором 1804 31 декабря
Губернским секретарем 1808 3 дек
Коллежским Секретарем 1813 31 дек
Титулярным Советником 1818 31 дек
Утвержден Регистратором 1835 12 июня
За беспорочную усердную службу , 35 летнюю ,Орденом Святого Владимира 4 ст
8, 9) В походах против неприятеля под судом не был
10) Аттестовался способным и достойным
11,12) В отпусках и отставке не был
13) Женат , имеет детей, сыновей , Дмитрия 28, Петра 26, Николая 23, Ивана 21, Алексея 17, Дмитрия 7 лет, из коих первый, Витебской губ. Учитель гимназии, второй- в Ставрополе в Областном правлении на службе, 3-в Рязанской Палате Государственных имуществ, 4- в Зарайском уездном казначействе,5- обучается в заведении Канцелярских служителей,6 находится при нем.

ГАРО Ф. 728, Оп.1, Д.883 "Дело о взыскании должных денег рязанским купцом Семеном Подгорным и помещиком Покровским* с титулярного советника Ивана Матвеевича Семенова" 26 ноября 1837 г. - 19 мая 1850 г.