2. Попытка 2.0 - в поисках фамилии

Для начала нужно было собрать ВСЕ известные на тот день сведения о предках. Я усадила маму рядом с собой и компом и пытала ее пару часов кряду. Это я утрирую, конечно: сведений было – кот наплакал, какие там «пара часов»… Мама исправно вспоминала все, что когда-то слышала от отца, матери и двоюродных бабушек – по большому счету, это и было все то, что уже знала я. Создала файл в Ворде с самонадеянным названием «История рода – мамина сторона» и записала там следующее:

«Петины Петр Никифорович – обедневший дворянин – и Елизавета Васильевна – гречанка по происхождению – были учителями гимназий. Он, вроде как, преподавал математику, она – рукоделие, в коем была мастерицей. Проживали в станице Усть-Лабинской Кубанской области в доме с собственным большим садом, имели четверых детей – старшего сына Антона (отец мамы), 1905 г.р., Александра, Петра и Георгия. Однажды, когда вся семья гуляла в саду, в дом забралась цыганка с намерением поживиться. Однако живший в доме говорящий попугай (!) напугал ее и вынудил убраться ни с чем.
Видимо, в семье Петиных справляли Новый год, поскольку Антон, будучи уже взрослым, очень трепетно относился к этому празднику и привлекал всех домашних к украшению елки саморучно сделанными игрушками: раздвигающимися, гофрированными, а-ля китайские фонарики; картонными, разрисованными, обклеенными бумагой; шарами, словно обсыпанными чем-то…
Петр и Елизавета умерли буквально в один день, оставив 18-летнего Антона с тремя братьями. Чтобы поднять ребят, Антон был вынужден жениться на женщине старше себя на 8 или 10 лет. Ее звали Меланьей, но она изменила имя на Милену. В браке родилось двое детей – Дмитрий и Екатерина. Антон служил в армии, был одним из тех, кто освобождал Краснодар от фашистов. Там, в Краснодаре, он встретил 24-летнюю незамужнюю Ирину Ефимцову – мою будущую бабушку – и потерял голову от любви. Настолько сильно было чувство, что после войны он развелся с Меланьей-Миленой и женился на Ирине, чем вызвал гнев братьев и ухудшение отношений с ними вплоть до разрыва общения, а также проклятья со стороны детей от первого брака. Судьба Милены никому не была известна; дети простили отца, в общем-то, уже после его смерти.
Отношения с братьями были прохладными: Георгий просто канул в лету, Александр, живший в Баку, проявлялся очень редко, а Петр, сам, кстати, имевший за плечами 8 браков, возобновил общение только после своего переезда в Краснодар по службе (работал на железной дороге), что произошло незадолго до смерти Антона в 1961 году».

Что же до греческих родственников Елизаветы, то о них сведений практически не было.
Единственная родная старшая сестра, Варвара, всю жизнь проработавшая не то акушеркой, не то фельдшерицей в Краснодаре, замужем не была, детей не имела.

Две кузины Лизы и Вари, Антонина и Зоя, жили в Краснодаре: Антонина, фамилию которой мама не помнила, была вдовой, умершего неизвестно когда мужа звали Семеном; Зоя состояла в браке с Алексеем Китайгородским (или что-то в этом духе) – по воспоминаниям мамы, это был очень интеллигентный старик с великолепными манерами и пронзительным взглядом синих глаз. У Зои и Алексея был сын Владимир, покончивший с собой в зрелом возрасте, внуки Юрий (мама его почти не знала) и Галина, с которой мама приятельствовала в школьные годы.
У Антонины было две дочери, Нина и Женя; у Нины – дочь Ирина от первого брака и сын Костя от второго, у Жени – дочь Алла, которую все называли исключительно Аллочкой… (на этом моменте моя голова вспухла и отключилась).
В школьные годы моя мама нередко посещала обеих кузин своей бабушки, обе они очень любили внучатую племянницу, говорили, как сильно она похожа на Лизоньку… Правда, Антонина, подчеркивая сходство моей мамы с Лизой, нередко добавляла: «Лишь бы только судьба была счастливее»… Подробностей столь грустной присказки никто не раскрывал.

Ни в одной семье не вели разговоров о предках, не рассказывали о дореволюционных портретах незнакомцев на стенах или сохранившихся старинных вещах типа подставки под яйцо, кресла-качалки или комода. Впрочем, мама и не спрашивала – в ее семье подобные разговоры мягко, но настойчиво пресекались, так что она привыкла усмирять любопытство.

Так. Думать, думать, думать.

Ну, с «не тем» происхождением все понятно: кто в здравом уме напишет в анкете про дворянские корни? От брака «крестьянина» и «служащей» родился «казак» - чудны дела, твои, Боже, но и это не удивляет: казаки у Советской власти были не в почете. Усть-Лабинская превратилась в Ладожскую – не страшно, я все равно без понятия, где они обе находятся… Кстати, а где? Гугл, дай-ка мне карту!

Расстояние от Усть-Лабинска до Краснодара около 70 км; до Ладожской – примерно 90 км. Ну, полтора-два часа в наши дни автобусным или неспешным автомобильным ходом. А вот в начале ХХ века… что там было, кони да повозки? Кажется, екатеринодарские гимназии не имели шансов заполучить в штат моих прекрасных предков…
Не гимназия, увы – начальная станичная школа, жалость-то какая. Не «Дорога уходит вдаль», а «Жизнь и приключения Заморыша», эх…

Что еще? Елизавета была учительницей 28 лет, то есть (1923 - 28) начала работать в 1895 году. Петр прослужил 32 года, а это 1889 год начала службы. Во сколько там оканчивали гимназию? (часовое шуршание страницами Гугла)… О, примерно в 18-20 лет. Значит, Лиза родилась в районе 1875-1877 гг., а Петр – в 1869-1871 гг. Уже что-то.
«Факт» с романтической окраской о «смерти в один день» не подтвердился: Лиза пережила мужа на 2 года. А откуда же тогда взялась легенда? Кстати, о замужестве: Антон, старший, как все говорили, ребенок в семье, родился в 1905 году, когда его матери было под 30 лет – не поздно ли? А Петру, на минуточку, и вовсе 35… Нехарактерно это для тех времен, разве нет? Может, для Петра это был уже не первый брак? Или были другие дети, умершие в младенчестве?

Думать, думать, думать.

***

… тут снова грядет небольшое отступление. Перечисление моих первых шагов заняло всего две страницы в Microsoft Word, так что у читателей может возникнуть ложное представление о высокой скорости моей… ммм… «исследовательской работы». На самом деле я параллельно искала работу реальную, рассылала резюме, ходила на собеседования, в магазины, делала перерывы на сон и прочие житейские вещи. На поиск предков (точнее, греческой фамилии, ибо именно это и было моей первичной целью), неожиданно оказавшийся весьма захватывающим занятием, я тратила все оставшееся свободное время. Практически ежедневно засиживалась до глубокой ночи или даже очень раннего утра (что было нетрудно для безработной увлеченной «совы» без привязки к офисному графику), много размышляла, читала о кубанских казаках, очерки по истории станиц и историю появления в них греков… а поскольку в искомых станицах греков замечено не было – искала информацию о греках на Кубани, снова расспрашивала маму, размышляла, строила и почти тут же отбрасывала версии.
Вероятно, многие на моем месте придерживались бы основного плана – сначала перепроверили все адрес-календари, возможно, делая пометки в файле на будущее, а только потом приступили к рождению гипотез, но мне привычнее «скакать сайгаком» вслед за разбегающимися мыслями и хвататься за несколько нитей сразу.
В общем, мои поиски продвигались не так быстро, как могли бы, но – они продвигались.


Задав все эти вопросы в пустоту, себе и маме и не получив ответов, я вернулась к адрес-календарям.
Елизавета Петина числилась учительницей того же Бекешевского женского училища в 1902 и 1903 гг., в 1904 году она служила уже в Успенском начальном сельском училище вместе с – внимание! – ИВАНОМ Никифоровичем Петиным.

Да чтоб тебя… Все-таки был еще какой-то Иван, судя по отчеству, родной брат Петра? Are you kidding? И где находилось это Успенское училище (и что ж учителей так мотало-то по области, а?)?..

Гугл выдал два потенциальных поселения: станицу Успенскую в Белоглинском районе на границе со Ставропольским краем в 330+ км от Бекешевской и село Успенское в Успенском же районе – 170 км от Бекешевской. Ясности это не прибавило.
И где, блин, Петр Никифорович?!

Календари за 1905 и 1907 годы вообще не содержали сведений об учителях. А ведь именно в 1905 году в Ладожской родился мой дед Антон, что значит (как я наивно полагала), что, как минимум, с этого года Петины перебрались в указанную станицу…

В 1909, 1910, 1911, 1913 и 1914 гг. Петр и Елизавета учительствуют в станице Воронежской Усть-Лабинского района. В календаре на 1912 год их нет, что странно, ибо другие учителя присутствуют, в том числе некие Серафима Петровна и Сергей Петрович Петины (она – в Екатеринодаре, он – на каком-то Черноерковском хуторе). Воронежская всего в 33 км от Ладожской.

Что получается? В неназванных в календаре 1905-1907 гг. мои предки служили в Ладожской, а потом их «перебросили» в Воронежскую? С чего вдруг? Или они остались в Успенском училище, и Елизавета в декабре-январе (!) на девятом месяце беременности или же сразу после родов (!!) поехала за 170/300 км в Ладожскую, чтобы покрестить ребенка?? Впрочем, даже 33 км для январского выезда на крещение кажутся нелогичными – в Воронежской станице церкви не было, что ли? Да нет, Гугл и КГ говорят, что была… Так принципиально было крестить ребенка в Ладожской?.. Ну, не бред ли…

Дальше – больше (больше бреда, даешь еще!).
В 1914-1916 гг. (потом адрес-календари закончились) Петр с Елизаветой работают в Ладожской (ну, наконец-то!). Т.е. их оттуда, по одной из моих версий, «услали» в Воронежскую, а потом вернули? Кажется, это нетипичный случай. А если они туда попали только в 1914 году, то как быть с крещением ребенка в январе в Ладожской за сколько-бы-то-ни-было километров от места их тогдашней работы?? Где-то же они работали в 1905-1907 гг., стаж не должен был прерываться, насколько я понимаю…

Поиски в Гугле сведений об учителях начала ХХ века как в Воронежской, так и в Ладожской не принесли результатов. Ну, не уделил никто внимания учителям, не посчитал нужным. Как и грекам, проживавшим в этих станицах (а казалось бы: событие!). Вообще, судя по всему, конкретно в ЭТИХ станицах греков вовсе не было, как, впрочем, и в станице Бекешевской, и в обоих Успенских населенных пунктах. Где жила Елизавета до замужества? Как звучала ее добрачная фамилия? И как вообще гречанка вышла замуж за казака, когда и те и другие «хранили верность» традициям своего общества и вступали в брак с «соплеменниками»??
… и откуда взяться попугаю в станице Ладожской? А ведь именно этот питомец, согласно семейной истории, проживал с семьей моего прадеда «в доме с большим садом»…

***
От нестыковок голова начинала вскипать. Но поставленная цель – узнать девичью фамилию Елизаветы – заставляла двигаться вперед, благо, я уже была близка. Так мне казалось. Согласно семейной истории, в Екатеринодаре служила акушеркой Варвара Васильевна, так и не вышедшая замуж, а значит, мне всего-то нужно перепроверить все календари на предмет акушерок и фельдшериц с именем Варвара и отчеством Васильевна и – вуаля.
О да: я умна и чертовски логична.

… фельдшериц в календаре не было от слова «совсем», но акушерки водились. Кажется, попалась даже Варвара, но – с другим отчеством. А может, и без отчества вовсе, но с очень русской фамилией. В общем, план провалился.

Врагу не сдается наш гордый… ну, вы поняли. Спятив пока всего лишь наполовину, я стала проверять всех женщин с инициалами Е. и Е.В. с иностранными фамилиями, присутствовавших в календарях, предшествующих 1901 году. Конечно, сначала хотела проверить всех с греческими фамилиями, но из чисто греческих на ум пришла лишь Попандопуло, так что своим «знаниям» я доверять не рискнула.
Никого подходящего.

Спятив окончательно, стала просматривать всех В. с иностранными фамилиями, надеясь, что они – Василии и одновременно греки. Попутно отмахивалась от страшной мысли о том, что Лиза и Варвара могли быть гречанками по матери, а фамилия папы Василия была вполне себе русская… брр, ужас какой.
…
...
...

Эврика! После почти недели всяческих проверок в мой воспаленный мозг вломилась здравая мысль, что так я Василия не найду (или найду, но аккурат к своей пенсии), однако могу посмотреть то же Бекешевское женское училище в адрес-календаре на 1900 год!
(Да-да, умна, чертовски логична, но – слегка тугодум )

И – фамилия найдена!!! В 1900 году в Бекешевском женском училище числилась Елизавета Васильевна Схино! Вот как звучала фамилия моих греческих предков – Схино! Сколько же счастья было в моих красных от недосыпа глазах, кто бы видел…

Едва дождавшись утра и появления мамы на кухне с целью позавтракать, я вывалила на нее историю успеха. В красках расписывала, как чудовищно я измучилась, страдая за правое дело, как проверяла Варвар и Василиев, как с трудом разлепляла веки, чтобы вновь и вновь изучать адрес-календари, как заливалась кофе вся целиком – от желудка до макушки, чтобы не уснуть в эту последнюю, решающую ночь… Мама завтракала кашей и выдавала стандартные «угу» и «ммм» без особого энтузиазма. И вот – кульминация моего монолога, я выпаливаю с придыханием заветную фамилию –«Схино!» – натурально ожидая воплей удивления, криков радости, оваций там всяких…
Мама перестает жевать, принимает задумчивый вид буквально на секунду, произносит: «О, точно!» и – ПРОДОЛЖАЕТ ЕСТЬ КАК НИ В ЧЕМ НЕ БЫВАЛО!!! Просто есть! Я тут копытами весь линолеум под кухонным столом изрыла, а она – ест! И это вот «О, точно!» - WTF??

…выяснилось, что в глубоком детстве мама слышала эту фамилию и, вероятно, даже не раз, но напрочь забыла. Да и не так часто она звучала в доме. Отойдя от шока Переварив завтрак, мама таки выразила свое восхищение моими трудами, хотя состояние лютого фейспалма, который напал на меня в то утро, мне пока не удалось переплюнуть…

Любчинова, спасибо! Увы - моих среди азовских греков замечено не было, и это правда жаль, поскольку по ним очень много материалов сохранилось, да и тема продолжает развиваться...