Нашла текст в сети. Цитирую:
... Пожалуй, среди них важнейшее место занимает фонд Переселенческого управления при Главном управлении землеустройства и земледелия, который хранится в Российском государственном историческом архиве (РГИА) под номером 391. В Центре хранения архивного фонда Алтайского края (ЦХАФ АК) находятся схожие по структуре и характеру содержания документы в фондах под номером 2 — «Алтайское горное правление» (1828–1883 гг.), 3 — «Главное управление Алтайского горного округа (1883–1896 гг.) и 4 — «Главное управление Алтайского округа» (1896–1918 гг.). В то же время нужно иметь в виду, что окончательно завершить поиск будет крайне трудным делом, поскольку существует огромное число возможных источников по крестьянам- переселенцам. Так, в РГИА помимо фонда 391 полезны еще не менее десятка фондов с сотнями тысяч дел. Ряд документов с интересующими нас сведениями, правда в меньшем объеме, можно найти в фондах РГИА под номерами 580 — «Заведующий поземельно-устроительным и переселенческим делом», где встречаются поселенные списки переселенцев, 1285 — «Департамент государственного хозяйства МВД», 1291 — «Земский отдел МВД», 1180 — «Главный комитет по кpecтьянскому делу», 577 — «Выкупное учреждение» [8] и т. д.
...в этой массе можно выявить следующие виды источников по «персональной истории» переселенцев.
1. «Свидетельство ходока» [10] — это именное удостоверение для крестьян, ставших посланниками от семьи или нескольких семей, ушедших выбирать и закреплять земельный участок в Сибири. Представляет собой типографский бланк определенной формы с указанием фамилии, имени, отчества, точного места следования и размеров участка. Выдавалось свидетельство земским начальником.
2. Увольнительные свидетельства крестьян, выходящих из состава сельских обществ [11], содержали точные указания места исхода. Подписывался документ волостным старшиной.
3. «Проходные переселенческие свидетельства» [12] — документы с более широким набором сведений; они фиксировали не только главу семьи, но и весь состав семьи на переезде, а также тех, кто остался на родине. Удостоверялись земским начальником.
4. Один из наиболее часто встречающихся документов — «Список крестьянина» [13], содержащий сведения о семейном и имущественном положении переселенческой семьи. Иное название — «Переселенческий список» («Посемейный список») — на одну семью или же на все поселение.
К примеру, «Список» крестьянина Тобольской губернии Ялуторовского уезда Любавской волости д. Кугимы Естафия Егоровича Белоглазова [14] содержит сведения о фамилии, имени, отчестве, составе семьи, возрасте каждого, (в некоторых «Списках» указывается какой категории земля, ее площадь, стоимость имущества, вид заработка, число недоимок). Ясно, насколько важен такой документ для представления о той или иной семье. Необходимо заметить и то, что подобных «Списков» по Алтайскому (горному) округу за 1867–1905 гг. сохранилось несколько тысяч.
В некоторых случаях они собраны в отдельные дела, но зачастую все же остаются не выделенными [15]. Все это в определенной степени затрудняет их выявление. Четкой структуры не было, иногда не указывались или возраст, или степень родства. Самой простой формой «Переселенческого списка» было перечисление глав семей с указанием числа людей, переселявшихся вместе с ними.
Достаточно часто все разновидности этих «Списков» были составной частью или «Прошения (заявления) переселенцев на право поселиться в том или ином селении (или образовать новый заселок)», или «Постановления о разрешении на поселение». На конкретном примере о заселении крестьян из разных губерний по р. Ише Сростинской волости Бийского округа в с. Зыково (1878-1896 гг.) рассмотрим структуру данных источников [16].
«Прошение-заявление» начиналось с преамбулы о желании переселенцев образовать новый заселок Зыково Сростинской волости. В тексте заявления указывалось на то, что в 1879 г. разрешение было получено, но заселок так и не был образован, в частности, из-за конфликтов с заседателем Бийского округа, заведующим Сростинской волостью, который отбирал свидетельство Алтайского Горного Правления на поселение крестьян на пустолежащее место по р. Ише. Попытки же нескольких семей переселенцев в 1881 г. через приемные приговора приселиться в д. Тайна не увенчались успехом.
После того, как «Прошение» отправлялось в Управление Алтайского округа, до окончательного решения проходило от 2 до 5 лет. В нашем случае прошло четыре года, и только в 1885 г. появилось постановление, разрешающее организовать новый заселок с выделением наделов для переселенцев, список которых прилагался к «Постановлению».
«Постановление», как правило, подписывалось Помощником Начальника округа по земельной части. В завершение к постановлению прилагался «Список переселенцев (посемейный)», получивших право на поселение с указанием, как правило, следующих сведений:
1. ФИО домохозяина, с поименным перечислением лиц, входящих в это домохозяйство (семью) и указанием родства по отношению домохозяину (главе семьи). В случае, если домохозяин был женат не первый раз, нередко указывалось, каким по счету браком. Если же домохозяин был вдов по причине смерти жены перед отъездом или в пути, то ее имя, как правило, вносилось в посемейный список.
2. Возраста каждого члена семьи. Если кто-нибудь умирал по пути на место нового проживания, то напротив возраста приписывалось «умер в пути». Очень редко указывалась причина смерти.
3. Часто, но не всегда указывалось свидетельство причисления на новое место жительства с указанием даты выдачи.
Достаточно часто форма прилагаемых списков менялась по усмотрению их сборщика. Так, в списках могла быть не заполнена графа возраста или вместо поименного перечисления членов семьи указывалось общее число человек, переселяющихся вместе с тем или иным главой семьи (домохозяйства).
Данные, содержащиеся в «Посемейных списках переселенцев», являются типично массовыми, эффективно обработать которые можно только с применением математико-статистического аппарата, в частности такого метода, как построение и анализ характеристик временных рядов.
В силу того, что демографические проблемы миграционных потоков уже неоднократно привлекали внимание историков, сложился определенный круг используемых источников и набор методов, анализ которых переходит из одного исследования в другое. Первичные же материалы чаще всего оставались вне поля зрения. Оставляя в стороне споры о специфике текущего учета миграций на территории округа, сосредоточим внимание на особенностях методики работы с данными источниками.
Вопрос о репрезентативности «Посемейных списков переселенцев» имеет две стороны: первая связана со степенью сохранности, вторая — с точностью информации. Полнота выявленной коллекции «Посемейных списков переселенцев» была определена с помощью сверки общего числа семей и численности переселенцев в Списках с официальной статистикой Главного управления Алтайского округа. Учитывая, что некоторые списки были заполнены в сокращенном варианте (без перечисления членов семьи, указания возраста и т.п.), общий объем посемейных списков, пригодных для нашего исследования, несколько сократился.
Причина выбора такой методики определения численной репрезентативности «Посемейных списков» заключается в том, что нет оснований считать, что официальные данные о законных переселениях в Главном управлении Алтайского округа были неполными или неточными. Дополнительно демографические сведения о более ранних переселенческих потоках на территорию Алтайского горного правления (1865–1869 гг.) были дополнены сведениями из переписки Кабинета и начальником горного правления, хранящейся в РГИА в фонде 391.
Однако, как бы хорошо ни сохранился комплекс «Посемейных списков», он не охватывает всех переселенцев. Пользуясь терминами статистики, мы можем сказать, что в данном случае имеем дело с естественно образовавшейся выборкой. Поскольку у нас нет ни малейших оснований считать, что дошедшие до нас документы сформированы преднамеренно, мы считаем возможным ограничиться обработкой имеющихся данных и с определенной степенью осторожности распространить выводы на всю совокупность переселенцев в Алтайский округ. В пользу этого говорит и тот факт, что сохранившиеся «Посемейные списки» равномерно охватывают всю территорию округа и отражают интенсивность переселенческих потоков в различных его частях.
Еще одним важным комплексом источников по истории организации переселений и обустройства переселенцев являются жалобы и прошения крестьян-переселенцев:
а) прошения и ходатайства крестьян, адресованные как в местные органы власти, так и центральные, вплоть до Его Императорского величества, представляют особый интерес, поскольку исходили из среды собственно сельского населения. Содержание прошений — просьбы о предоставлении участка в Сибири, о переселенческих пособиях и ссудах, о выдаче леса или дров и на общественные надобности. Такие прошения помогают увидеть особенности и тяготы неустроенного быта сибирских новоселов [17] и выявить индивидуальные условия переезда из европейских губерний в Сибирь. Часто из этих документов помимо обстоятельств переезда и взаимоотношений с администрацией, мы получаем важное сведение — первоначальное место проживания аграрных мигрантов;
б) жалобы крестьян на невыполнение их прошений чиновниками, на притеснения новоселов со стороны старожилов и инородцев.
Сведения по крестьянским персоналиям можно встретить в «Приговорах сельских обществ» [18]. Составлялись они по единой форме и выражали решение деревенского или поселкового схода по самым разнообразным вопросам. Порой несовершенные по стилю и содержанию, они носят правдивый характер, передают особенности мировоззрения обитателей самых глухих мест, содержат решения о приеме новоприбывших переселенцев в состав «общества» или же об отказе в приеме.
«Выписки из Журнала общего присутствия Томского губернского управления по делу об устройстве переселенцев» [19]. Излагая обстоятельства, связанные с запросом ссуды или изменением статуса переселенца, местные чиновники неоднократно проверяли хозяйственное и семейное положение просителей. Впрочем, экспертизу проходило практически любое прошение.
Особую группу документов — по гражданскому состоянию — составляют метрические книги и паспорта. В архиве Алтайского края имеются фонды, содержащие церковные метрические книги с записями о рождении, о браке, о разводе, об усыновлении, о смерти православных жителей всех поселений за XIX–начало XX вв. Однако они менее полезны для нашего исследования в силу того, что в них фиксируются скорее изменения структуры переселенческой семьи, а не ее состав на момент поселения.
Паспорта несли сведения о вероисповедании, времени рождения или возрасте владельца, состоит ли человек в браке, находятся ли при нем дети, воинской службе, содержали личную подпись. При неграмотности обозначались приметы человека: рост, цвет волос и особые приметы. Заключительная запись — об «увольнении» из определенной местности в разные города и селения империи, а также дата выдачи. Иногда в качестве паспортов переселенцы имели при себе выписки из метрических книг с мест выселения. Это были своего рода их «свидетельства о рождении». Однако широко использовать подобного рода источники довольно трудно, во многом по причине их крайне плохой сохранности.
Источник -
http://new.hist.asu.ru/biblio/demxoz/3-21.html 
