К истории сводных старообрядческих браков

Издавна старообрядцы разных согласий и толков прочно укоренились во многих селах и деревнях Челябинского уезда, главным же образом в пределах бывшего Куртамышского дистрикта (округа) Исетской провинции, в состав которого входили слободы Куртамышская, Таловская и Каминская с приписными к ним двумя селами и двадцатью деревнями.
Глухие, поросшие дремучим лесом местности в окрестностях Куртамыша как нельзя лучше подходили к укладу жизни старообрядцев, притягивали их к себе и служили надежным убежищем для укрывательства от преследования правительственных агентов. Это был один из укромных уголков.
Явившись в числе первых колонизаторов – выходцев северной части Исетской провинции – небольшая кучка старообрядцев образовала, по местному преданию, деревню Жукову, расположенную в 12 верстах от Куртамыша, среди непроходимого в то время бора с протекающею посредине речкою Куртамышем. Отсюда постепенно старообрядчество стало распространяться по другим селениям, не имея, впрочем, влияния на жителей слободы Куртамыша и села Долговского, так как в них вскоре после заселения были построены храмы, к которым и тяготело православное население, не поддаваясь учению и обольщению старообрядческих наставников. Зато старообрядчеству удобно было плодиться в приходских деревнях, которые были разбросаны на десятки верст от приходского храма и очень редко видели своих духовных руководителей – священников, которые объезжали приход для совершения необходимых христианских треб. Пользуясь благоприятными обстоятельствами – отсутствием пастырского авторитета, темнотой и почти поголовной безграмотностью православного населения – старообрядческие лжеучители свободно проповедовали свою якобы старую, благочестивую, неповрежденную никонианами веру, привлекая к себе много последователей.
В 1775 году в некоторых селениях были уже старообрядцы записные, но количество их было незначительно, так как большая часть уклонившихся старалась скрывать свое отпадение от православия, и только с начала XIX столетия под влиянием заезжих поставников (sic) из других губерний, главным образом из Иргизских монастырей, и сводных браков число явных старообрядцев стало увеличиваться.
Сводные браки, венчанные старообрядческими попами в часовнях и, по силе указов Святейшаго Синода от 14 августа 1808 года и 9 сентября 1872 года, не признававшиеся за браки законные, а за сопряжения любодейственные, стали появляться в Куртамышском приходе не ранее начала XIX столетия, до издания же указа, воспрещавшего в православной церкви венчать браки старообрядцев без присоединения к ней, большая часть старообрядцев обращалась за повенчанием браков именно к православным и единоверческим священникам. Между старообрядцами Долговского прихода сводные браки без освящения таинства брака церковью появились под влиянием ярых старообрядцев-переселенцев в 1837 году1.
Количество сводных браков ежегодно увеличивалось после вышеприведенного синодального указа; от сего увеличивалось и количество старообрядцев, так как лица, втайне приверженные к старообрядчеству, по заключении сводного брака порывали всякую связь с православной церковью, открыто объявляя себя старообрядцами. Начались увещания, как со стороны духовного, так и гражданского начальства, – освятить сводные браки венчанием в православной или единоверческой церкви, но большая часть этих увещаний не достигала цели, хотя иногда и давались обещания обратиться к православию и бывать ежегодно у исповеди и причастия, но редко кем исполнялись. Доказательством этого служат многочисленные отношения причтов к должностным лицам с просьбами о понуждении к исполнению христианских обязанностей, на это получались обычные ответы, что о побуждении таких-то к исполнению христианских обязанностей сделано надлежащее распоряжение. Тем дело и оканчивалось до следующей просьбы причта, на которую следовал тот же ответ, а из уклоняющихся редко кто показывался на глаза священнику.
Насколько безуспешны были увещания к освящению сводных браков, говорят следующие факты.
Вследствие состоявшегося положения Кабинета министров об убеждении (к) освящению сводных браков, крестьяне Долговской волости – Иван, Прокопий и Исаакий Печерских, Сергей Мезенцев, и Иван Лушников, и девки – Анна Телегина, Аполлинария Михайлова и Ульяна Печерских были увещаемы в Оренбургской духовной консистории и объявили, что узаконить браки свои венчанием ни в православной, ни в единоверческой церкви не согласны, так как вступали в супружество по благословению родителей и кроме их никого виновными в своде их браков не показали2. В 1752 году положением Кабинета министров о преданных суду за вступление в брак без повенчания крестьянине деревни Белоноговой Корнее Рыжкове и крестьянке Ирине Кочариной было постановлено: «Корнея Рыжкова и Ирину Кочарину пригласить по распоряжению Епархиального начальства узаконить их сводный брак венчанием в единоверческой церкви, где совершается служение, по старопечатным книгам, к коему они привыкли, объяснив им, сколь выгодно для них сие действие, согласное с общими государственными постановлениями, ибо они приобретут через то спокойную жизнь, и дети их будут пользоваться покровительством закона; если же они на сие не согласятся, то их, Рыжкова и Кочарину, мужем и женой не признавать, а благословивших сводный брак матерей их подчинить духовным увещаниям и назиданиям3.
Это распоряжение и сделанное по указу Консистории означенным лицам увещание не имели успеха, и семейство Рыжковых все время оставалось закоренелыми старообрядцами.
Временно заведующий Костылевским приходом священник Никандр Родосский, вследствие предписания благочинного об увещании старообрядцев деревни Белоноговой Корния Булатова, Акинфа Кривощекова и Андрея Булатова «с соединившимися сводно девками», рапортом от 26 мая 1860 года доносил, что им сделано было увещание означенным лицам об обращении их к св. церкви и венчании браков, но увещания эти никакого действия не возымели. Таковых фактов можно привести множество.
В последующее время сводные браки стали считаться между старообрядцами явлением обычным. У беспоповцев начали сводить браки простецы наставники, и не только в молитвенных домах и часовнях, а часто в домах наставников или родителей брачущихся.
Обряд совершения брака не имеет однообразия – сводит каждый наставник по-своему. Одни их них решаются даже, нужды ради, прочитать по «требнику» молитву венчания, обводят брачущихся трижды посолонь вокруг стола, а вместо венцов возлагают на преклоненные главы их евангелие, затем читается наставление к новобрачным и поздравление «с законным браком». Иные ограничиваются пением или чтением канона о здравии брачущихся и наставлением. Некоторые же вместо венцов возлагают на главу жениха и невесты иконы со словами: «Буди благословение Божие на рабе таком-то и рабе такой-то». Потом сами родители возлагают на главу жениха и невесты хлеб с солью и произносят следующие слова: «Буди благословение Божие на рабе таком-то и рабе такой-то от влаги земныя и от росы небесныя отныне и до века нерушимо».
С конца прошлого века появились браки «благословенные». В этих случаях родители брачущихся обходятся без наставника. По прибытии свадебного поезда в дом невесты и после обычных при встрече обрядов все садятся за стол. Затем жених с невестой кланяются в ноги родителям, которые их благословляют образом и хлебом-солью. У некоторых для большей торжественности употребляется клятва:
– Ей, Богу, я твой!
– Ей, Богу, я твоя!
Жених целует своих родителей невесты. После этого при свадебных песнях поезд отправляется в дом жениха, где молодых встречают его родители. Совершается тот же обряд благословения, с тою же клятвою, после чего «молодуха» целует свекра и свекровь. Начинается угощение и поздравление «с желанным браком».
Священник Михаил Горбушин

ПРИМЕЧАНИЯ
1. Оренб. Епарх. Вед. 1901 г. стр. 561.
2. Указ Оренб. дух. консист. 14 марта 1844 года №1309.
3. Архив Куртамышской церкви. Указ Оренб. дух. кон. от 16 июля №4424, копия с отношения Оренб. губ. прав. 19 июля №737.

Оренбургские Епархиальные Ведомости (ОЕВ) 1910 г. №5-6 (11 февраля). стр. 79-83.