По поводу венчания браков

В настоящий век проснувшагося самосознания, когда каждое сословие и даже отдельные лица стараются восстановить свои попранные права, домогаясь улучшения своего быта, заговорило и наше православное духовенство, ища выхода из своего ненормального положения. Много теперь пишут о необезпеченности духовенства, необходимости реорганизации церковно-приходской жизни и т.п. В этом направлении работает и св. синод, и предсоборное совещание, и разного рода комиссии. Но при таких работах не следует обходить молчанием одно из весьма ненормальных явлений из жизни духовенства – это ответственность последняго за предбрачные документы и отсюда за совершение таинства брака. В этом отношении наше духовенство находится в таком положении: по церковным законам оно обязано требовать от желающих вступить в законный брак удостоверения о безбрачном состоянии или вдовстве их, метрическия выписи о рождении их и свидетельства о говении и оглашении, если брачующиеся из другого прихода и т.п. – одним словом, оно должно соблюсти не мало формальностей разнаго рода. Хорошо, если духовенству приходится иметь дело с коренными жителями своего прихода, – тогда будет легко собрать на месте все, необходимые для бракосочетания справки. Но кто-же не знает, что безземелье, голод, бедность и другие причины заставляют наш русский народ странствовать по городам и селам необъятной России, и что почти нет ни одного захолустного уголка в ней, где не было бы этого, пришлаго, так называемого «иногородняго» населения? Оставляя свои старые места, большинство из них по своей безграмотности или нерадению не запасается во время необходимыми в жизни документами, за что впоследствии многим и приходится платить лишними расходами, хлопотами и разного рода мытарствами, в частности, при вступлении в законный брак. Если некоторые и пытаются потом получить документы с места своей приписки, то это им не всегда удается, так как администрация, не получая от них никаких известий о перемене в их семейном положении, затрудняется обозначать в паспортах их безбрачное иди вдовье состояние или возраст. Вот почему и приходится наблюдать такие курьезы: имеющий уже многочисленное семейство или вдовый обозначается в паспорте «холостым», 19-летний прописывается в паспорте 16-летним, или в билете нет никаких отметок о семейном положении и возрасте и т.п. Можно без преувеличения сказать, что только 1% из подобных лиц, обращающихся к духовенству с заявлениями о бракосочетании, представляет более или менее правильные документы. Что же делать духовенству в этом случае с остальными 99%? Требовать от них, часто поселяющихся за несколько тысяч верст от бывшего своего местожительства, правильных документов?.. Но для этого понадобится более или менее продолжительное время, особенно при нашем бюрократическом волокитстве, а совершать бракосочетание, в желаемый ими момент, для них является крайне необходимым по тем или другим соображениям (безпомощность родителей, выгодная партия, боязнь людской молвы и т.п.) Отказывать же им в законной просьбе о бракосочетании – значит, выслушивать от них сначала мольбы, клятвы, что ничего противозаконного в их бракосочетании не может быть, потом оскорбления, угрозы перейти в сектантство («там де и документов не спрашивают, и безплатно венчают») или же, в худшем случае, обречь их на распространенный в настоящее время разврат, в форме так называемаго «гражданского» сожительства, а себя – лишать одной из лучших статей дохода при материальной необезпеченности, тогда как всегда найдется соседний причт, более рискующий своим положением (по причине той же необезпеченности и более острой нужды) и не особенно претендующий на правильность предбрачных документов, который и совершит бракосочетание таких лиц. Исходя из этих соображений, духовенство и старается обойти закон, прибегая в затруднительных случаях (больше для успокоения своей совести) к помощи нотариальных и полицейских удостоверений, вместо законных документов, а удостоверения эти выдаются за «поручительством» свидетелей, лиц сплошь и рядом сомнительной репутации, обративших это «поручительство» в особое ремесло, часто даже незнакомых желающим сочетаться браком и поэтому дающих сведения со слов последних, и, значит, в их пользу. Хорошо еще, что при таком положении вещей не всплывет впоследствии какое-либо преступление, скрытое пред бракосочетанием (несовершеннолетие, близкое родство, брачное уже состояние и т.п.) А если наоборот? Тогда вся тяжесть наказания ложится на причт (?), совершивший подобный брак, вплоть до лишения места и даже сана. Ни свидетели, ни казенныя учреждения (нотариальные и полицейские), выдавшия им удостоверения за своей подписью и печатью – никто не отвечает за обнаруженное преступление, разве только сами повенчанные, но и то в слабой степени. Спрашивается, за что же духовенство должно подвергать тяжким испытаниям свою жизнь и без того не красную, обездолить свою семью, положить вечное пятно на нее? За то, что оно не выполнило функций полицейских чиновников и экспертов? Но дело ли это духовенства, обязанного удовлетворять только религиозныя потребности прихожан, совершать только таинства? За то, что кто-то совершил преступление, преследуя свои интересы и заведомо скрыв настоящее положение дела? Но ведь это же в высшей степени несправедливо! Конечно, это не значит, что духовенство тяготится канцелярской повинностью, – работать ему «благовременне и безвременне» не привыкать – но зачем же в благодарность за эту работу карать его, да к тому же безвинно? С другой стороны, нельзя, конечно, сказать, что все духовенство и всегда находится в таком затруднительном и ответственном положении при совершении браков, но случаев невинно пострадавших среди духовенства за несоблюдение предбрачных предосторожностей можно указать очень много. Не целесообразнее и справедливее было бы снять эту несуразную ответственность за предбрачные документы с духовенства и возложить ее на самих брачующихся и их родителей? Ведь никому другому, кроме их самих, неизвестно их злое намерение совершить преступление при бракосочетании! Тогда они не стали бы давать, под страхом ответственности, заведомо ложных сведений для нотариальных и полицейских удостоверений, а эти, в свою очередь, получили бы чрез то большую силу и значение, тем (sic) теперь, как предбрачные документы. И наступило бы тогда то желанное время, когда духовенство без душевных мук, а прихожане без лишних затрат и хлопот, приступали бы к совершению таинства брака. Наконец, проведение этой реформы в жизнь не потребует ни особаго труда, ни чьих бы то ни было денежных затрат (Церк. Вести).

ОЕВ (Оренбургские Епархиальные Ведомости) 1913. №10 (19 марта). С. 266-270.

Все выделения в тексте сделаны мной