| sserg Модератор раздела
Саранск
Сообщений: 704
На сайте с 2014 г.
Рейтинг: 737 | Наверх ##
22 февраля 2019 2:01 Продолжение.
ПРОТОКОЛ ДОПРОСА.
1932 года, ноября 13 дня, я, начальник 00 9 дивизии Кочергинский, допрашивал в качестве обвиняемого гражданина Белик Василия Евсеевича.
61 год (1872 года рождения); казак ст. Полтавской. Отец—зажиточный казак, украинец; проживает в -ст. Полтавской, Славянского р-на, в -последнее время хлебороб, единоличник; женат, жена Екатерина, сын Павел 21 г., Иван 19 лет, Дарья 16 лет, Анастасия, по мужу Скорик, Макрина 27 л., по мужу Костенко. До революции— 4 рабочих лошади, 2 молодняка. 4 - 5 коров; сеял 10 десятин. Ныне все имущество конфисковано. Окончил двухклассное училище в Полтавской. В 1932 голу за контрреволюционную агитацию, судим ГПУ на 3 года заключения условно. Был призван в 1919 г. в белую армию и по болезни отпущен.
Мне 61 год. я казак я за дело казачества готов умереть. Я вижу, что политика советской власти направлена на то, чтобы разорить и поработить казачество. Преследованием лучших казаков станицы советская власть хочет подавить борьбу его за свои права, привилегии, за вольную Кубань и хорошую жизнь по-старому. Я враг этой политики.
Верным борцом за казачество был атаман ст. Полтавской в 1917—19 гг. Омельченко Григорий. Отступая за границу, он говорил станичникам, чтобы они боролись с большевиками до конца за вольную Кубань.
Близкие Омельченко люди в станице: Подгорный Михаил, Запорожец Андрей, Даценко Марк и Прищенко Иван расстреляны. Остались в станице Назаренко Василий, Ковтун Илларион, Юрченко Павел и Прищенко Никифор.
В прошлом я был зажиточным казаком. Имел 6 лошадей, 4 - 5 коров, сеял 10 - 12 десятин и хороший инвентарь имел, а теперь я разорен советской властью и нищенствую. За неуплату государственных налогов и не сдачу хлеба у меня конфисковали весь скот, инвентарь и тягло. В 1932 году я не сеял и не сдал ни одного пуда хлеба.
Я действительно часто посещал квартиру моего соседа Шаповалова Павла, раскулаченного в 1931 году и высланного на Север. У него собирались кулаки к зажиточные казаки квартала Рыбка Фотий (единоличник, арестован недавно за не сдачу хлеба), Додор Федор (зажиточный казак, живет в станице). Мишка Андрей и Алексей—2 брата (последний в 1931 г. выслан за контрреволюционную агитацию на Урал), Хиз Иван (зажиточный казак, живет в станице). Чайка Прокофий (зажиточный казак, арестован за агитацию и содержится в ст. Славянской), Чабур Семен (единоличник, зажиточный казак) и Герасименко Афанасий – обсуждали текущие события и мероприятия советской власти в станице.
Я сознательно что колхозы невыгодны казачеству, уравнение в правах пользования землей казаков и иногородних, проведенное советской властью, на 2/3 сократило паевой надел земли казаков. Если мы пойдем в колхоз, то землю мы потеряем вовсе, а казак без собственной земли — не казак.
Я говорил собиравшимся у Шаповалова казакам, что нам в колхоз идти не надо, что всем нужно держаться крепко вместе, и тем самым советская класть, которая нуждается в хлебе, вынуждена будет пойти нам на уступки и вернуть нашу землю нам. Казаки были со мной согласны. В колхоз тоже не вступали.
Я также говорил, что прав был атаман Омельченко, когда он нам говорил, что будет казакам от большевиков разорение и что нужно казачеству бороться с большевиками. Мы все считали, что скоро будет конец советской власти. В станице ходили слухи, что скоро придут из-за границы наши казаки. Я этим слухам верил и передавал их в разговоре со знакомыми казаками.
Летом 1931 года на станичном базаре в Полтав¬ской я встретился с одностаничником Ковтуном Илларионом, который в колхозе «Червоный Пра¬пор» работал с Назаренко Василием и Прищепенко Никифором, авторитетными в станице казаками, которых я знаю хорошо. Он говорил, что в колхо¬зе дела таковы, что он, конечно, скоро развалит¬ся. На работу выходят очень слабо, никакой дисциплины. Очень много колхозников сидят на своих наделах и только числятся в колхозе.
Я сказал Ковтуну, «по остаюсь единоличником. Он ответил: «правильно делаешь, не спеши вступать в колхоз».
Показания с моих слов записаны правильно, мне прочитаны, в чем н расписываюсь — Белик.
Допросил нач. 00 9 Кочергинский.
ПРОТОКОЛ ДОПРОСА.
Нудьга Пимена Логвиновича, 19 ноября 1932 г., г. Краснодар.
Я проживаю в станице Полтавской, в 6 квартале. Имущество мое до вступления в колхоз, было се-редняцкое. В начале 1930 г. в станице был организован колхоз «Червовый Прапор» и одновременно началось раскулачивание кулаков. Чтобы не попасть в число раскулаченных, первыми в колхоз «Червоный Прапор» вступили следующие кулаки и зажиточные:
Из 6 квартала:
1. Заяц Яков Никитич—арестован в 1931 г., где находится — не знаю.
2. Лагунец Денис Карпович — выслан в 1931 г.
3. Линский Алексей Никифорович—живет в станице.
4. Шепетя Козьма Иович — служит в Новороссийске или Крымской.
5. Дорошенко Степан Поликарпович—арестован в 1931 г., где находится — не знаю.
6. Кобзарь Никифор Корнеевич—тоже.
7. Павленко Спиридон Корнеевич — арестован в 1932 г., где находится—не знаю.
Из 8 квартала:
8. Ковтун Илларион Павлович—арестован вместе со иной.
9. Ковтун Иосиф Еремеевич —тоже.
10. Линский Никифор—выслан в 1931 году.
11. Юрченко Павел Тимофеевич —арестован со мной.
Из 7 квартала:
12. Прищенко Никифор Васильевич — арестован со мной.
13 Прищенко Федор Васильевич —тоже из б квартала:
14. Конишевский Прохор Герасимович — арестован в 1932 г., где находится — не знаю.
15. Лагунец Степан —живет в станице, кажется сейчас арестован
16. Бычковой Дмитрий Саввич—сейчас арестован.
17. Шаповал Григорий — где сейчас—не знаю, и другие.
Записавшись в колхоз, эти кулаки и зажиточные по своим кварталам начали проводить обработку и вербовку в колхоз еще не вступивших кулаков, середняков и бедняков.
Меня лично уговаривал вступить в колхоз Заяц Яков и Павленко Спиридон, каждый в отдельности. Заяц мне говорил:
« …Я, Ковтун, Левченко и др. кулаки записались в колхоз. Я из четырех коней пару хороших продал, а другую пару похуже сдам, в колхоз. Вступай и ты в колхоз, своих хороших коней продавай (у меня было 3 лошади). купи пару похуже, которых и передашь в колхоз».
Через несколько дней Павленко Спиридон, при встрече со мной стал говорить:
Я и лучшие хозяева станицы, т. е. кулаки, записались в колхоз, почему ты не вступаешь, а то тебя, если не вступишь, вышлют. Я одну лошадь загнал, а вторую оставил для колхоза. Продай и ты хорошего жеребца, а пару сдашь в колхоз».
Тут же добавил:
Я вступил в колхоз для того, чтобы меня не выслали, но в колхозе я буду месяцев шесть, а потом выйду».
Павленко я ответил, что в колхоз пока я еще не думаю вступать, в колхоз вступил месяца через три после этого разговора.
При вступлении в колхоз никто тягловую силу н инвентарь не передавал, а оставляли при своем хозяйстве. В то же время у всех оставались ози¬мые посевы, которые одновременно с колхозными работами убирались каждый на своем участке, своей тягловой силой я инвентарем. Из урожая озимых выполняли хлебозаготовки индивидуально каждый колхозник и сдавали на семена в колхоз по 10 пудов с гектара.
После уборки озимой пшеницы тягловую силу и инвентарь обобществили в колхозе. Я сдал 3 имевшихся у меня лошади, арбу, жатку, буккарь и веялку. С этого момента работали только на кол-хозных полях. Большинство кулаков и зажиточ¬ных имели свои хутора, сады, виноградники, ко¬торые в колхоз не передавались, а каждый в от¬дельности оставался хозяином своего участка я своими силами и семьи обрабатывал.
Работая в колхозе, я замечал, что кулаки, всту¬пившие в колхоз, в большинстве своем, в колхозе не работали, а если и работали, то очень мало. Они больше заботились о своих садах и виноградниках.
Персонально о каждом отдельно ниже даю показания.
1.Заяц Яков —в колхоз вступил с семьей. Сам ни разу на работу не приходил, жена его— также. Он присылал вместо себя своих детей, по одному, которые к работам были неспо-собны. Он в колхоз сдал 2 лошади из четырех, инвентарь не сдавал. Имел хутор и виноградник, на котором и работал.
2.Лагунец Денис - в колхоз вступил с же¬ной, но на работу приходил редко. У него было 2 га виноградника, на котором он рабо¬тал. Инвентарь не сдавал.
3.Линский Алексей в колхоз вступил с семьей, сам приходил на работу редко, вместо себя посылал детей.
4. Шепетя Козьма работал в правлении конторщиком. В колхоз сдал только половину виноградинка.
5. Дорошенко Степан – в колхоз вступил только сам, ни лошадей, ни инвентарь не сдавал. На работу не ходил.
6. Кобзарь Никифор — вступил с семьей. На работе в колхозе не бывал и в колхоз тягловую силу и инвентарь не сдавал. Имел виноградники и молодой сад.
7. Павленко Спиридон —в колхоз вступил только один. Работал в хозяйственной комиссии.
8 Ковтун Илларион — работал в 6 бригаде счетчиком.
9. Ковтун Иосиф — работал в хозяйственной комиссии.
10 Линский Никифор —на работу не выходил в колхоз ничего не передавал.
11. Юрченко Павел—работал в правлении.
12 Бычковой Дмитрий — ни разу в колхозе не был. Работал в сельсовете переписчиком или делопроизводителем.
13. Прищенко Никифор—на работу приходил редко, имел виноградник.
14. Прищенко Федор — работал полеводом 6 бригады, работал плохо.
Я работал в 12 садовой бригаде рядовым колхозником. В этой же бригаде состояли кулаки: Ковтун Иосиф, Павленко Спиридон, Щепетя Козьма, Денисенко Петр, Гриценко Иосиф, Харченко Яков.
Гриценко мне один раз предлагал набрать в колхозных садах персиков и продать их на базаре, а деньги взять в свою пользу, но я отказался и сообщил об этом Щепетя Козьме, который работал в правлении колхоза.
Помню, осенью 1930 г. я вместе с Лагунцом Денисом работал в 5 бригаде (полеводческой), садили ячмень. Я посадку ячменя делал по-хозяйски, а Лагунец, работавший рядом со мной, садил ячмень через борозду (т. е. если я посажу две борозды. Лагунец—одну борозду).
Видя, как я делаю посадку ячменя. Лагунец, обращаясь ко мне, заявил:
«...что ты так долго садишь? Надо садить по колхозному». На вопрос мой — как по колхозному? он ответил: «сади шире, делай ПРОПУСКИ, колхоз долго не будет существовать».
Я его не послушал и продолжал посадку делать так же как делал до этого разговора. В то же время понял, что Лагунец умышленно делает так посадку, чтобы колхоз получил худший урожай. При такой посадке, как делал Лагунец, ячмень зарастает бурьяном и погибает. Посадку мы делили конными садилками.
В 1932 г., когда я работал в колхозе «1040», то весной этого гола я был членом комиссии по обследованию полей — озимой пшеницы. Обходя поля, я и комиссия в целом заметили, что на Участке 6 бригады «Червоного Прапора» (в которой работали Прищенко Федор и Прищенко Никифор). отошедшего в колхоз «1040», были плохие всходы, причем по краям гектаров 10 исходы были, а середина—не менее 10 гектаров -чистое место: как видно, сея совершенно не был произведен. В других местах, при обследовании, та же комиссия заметила, что посевы были произведены не по-хозяйски, как видно сеяли так же, как предлагал Лагунец сеять ячмень, т. е. сев производился с пропусками.
Павленко, когда еще был в колхозе «Червоный Прапор», однажды распределял полученную мануфактуру, нижнее и верхнее белье для колхозников. Причем выдавал тем, кто не работал и тем, кто не нуждался, т. е. кулакам, а тем, кто работал и нуждался не дал.
Вследствие такого распоряжения были большие сомнения среди колхозников, середняков и бедняков, которые ругали Павленко, ругали и советскую власть, говоря, что советская власть о них не заботится, ничего им не дает, а только с колхозника берет.
В декабре 1931 г. из колхоза как кулака, на работавшие в колхозе, были исключены Заяц Яков, Лагунец Денис, Линский Алексей, Дорошенко Степан, Кобзарь Никифор, Линский Никифор, Прищенко Никифор и Бычковой Дмитрий.
В январе или феврале 1932 г. меня к себе в дом пригласил Заяц Яков. Когда я пришел к нему вечером, то у него никого не было, а потом пришли: Прищенко Алексей Николаевич (6 квартал), сейчас служит в станице Славянской при милиции, он сын середняка, Лагунец Денис, Павленко Спиридон, Обловатний Афанасий Корнееевич, единоличник зажиточный, живет в 6 квартале. Была выпивка. За выпивкой Заяц, обращаясь ко мне заявил:
«…ты дурак, до сих пор в колхозе. Я тебе говорю: не сдавай коней, а ты сдал. Брось колхоз, а то тебе этот колхоз выйдет боком, когда вернется казачья власть».
Обловатний, поддерживая Зайца, сказал:
«… ты не казак, если в колхозе, ты стал советским человеком. Брось колхоз, колхоз казаку не нужен».
Павленко говорил и том же духе, называл меня городовиком, говорил, что я не казак; продался советской власти. Я им всем заявил, что я был колхозником, останусь им до тех пор, пока не выгонят. Получив такой ответ, они меня обругали не цензурными словами и сказали: «он не наш».
Прищенко, обращаясь к ним, просил бросить спорить и сказал, что он подал заявление о вступлении в коммуну, предложил вступить и мне, а Обловатнему—в колхоз, но я ответил, что побуду в колхозе сначала, привыкну к колхозной жизни, а потом —будет видно.
Вскоре я ушел, а они остались и про должали выпивать. После этого у меня с ними встреч и разговоров не было.
В феврале 1932 г. на Красной улице я случайно встретился с Прищенко Никифором, который спросил меня; «где ты?» На мой ответ: «работаю в колхозе» он заявил:
«Дурак ты, до сих пор еще в колхозе, разогнали всех, а ты опять вступил. Все равно колхоз долго жить не будет, а ты в колхозе с голоду подохнешь. Вот я устроился на службу, получаю хлеб и жалованье и живу лучше, чем ты».
Работая в колхозе «1040», я один раз был на пахоте. Вечером, вернувшись, поставил в конюшню колхоза пару лошадей и дал им корма. В это время конюх Баглай Маркиан, несмотря на мои протесты, запряг эту пару лошадей и поехал к себе домой для того, чтобы на этих лошадях работать ночь — изготовлять кирпичи. Когда я сказал, что на этих лошадях должен завтра работать, он Баглай ответил: «дураки работами на колхоз, из колхоза толку не будет, колхоз только до осени» и на лошадях уехал. Баглай середняк, он в «Червоном Прапоре» работал в бригаде кулака Шаповалова Григория.
Ковтун Илларион в колхозе «1010» был кладовщиком. Однажды я для своей бригады № 1 получал у него продукты. Присутствовавший при этом Рябчук Евсей поднял скандал с Ковтуном, обвиняя Ковтуна в том, что он ему недодал хлеба. Подошедшая зав. Детяслями чл. ВКП(б) Куликова также, обращаясь к Ковтуну, требовала от него отдать недоданный хлеб. Ковтун ответил: «если я недодал хлеб, то отдам». Из этого разговора я понял, что Ковтун недодавал в бригады и детясли хлеб.
Я в колхозе «1040» работал в бригаде № 1. Бригадиром был Ковтун Василии Федорович, середняк, он ушел в лагеря как терармеец. Вместо него бригадиром стал Шуляк Игнат Степанович—середняк. В бригаде у нас был только одни зажиточный Кравченко Федор Афанасьевич—быв. пом. Атамана. Кроме него кулаков и зажиточных не было. Из кулаков и зажиточных в колхозе «1040» мне известны: Ковтун Илларион—кладовщик, Юрченко Павел—счетчик 2-й бригады, Шулейко Сергей Семенович—член правления колхоза. Знаю, что Ковтун, Юрченко и Шулейко между собой дружны.
Ковтун и Юрченко одновременно поддерживали близкую связь с Прищенко Никифором и Павленко Спиридоном, их я в этом году раза три видел на улице стоявшими вместе. Одни раз — около исполкома, другой на Красной улице и одни раз— видел Прищенко и Ковтуна около правления колхоза. Я к ним не подхожу.
Из того, что я видел в колхозе, из тех действий кулачества в колхозах, о которых я дал показания, и из разговоров с кулаками я убежден, что определенной группой кулачества и белогвардейского элемента еще приводилась и проводится в колхозах и среди единоличников к.-р. вредительская работа. направленная к тому, чтобы разложить колхозы в станице.
Я считаю, что во главе этой группы стояли Ковтун Илларион и Прищенко Никифор, которые и руководили всей к.-р вредительской работой по разложению колхозов. Ближайшими их сподвижниками в этой работе были: Юрченко Павел и Прищенко Федор. Прищенко Никифор и Ковтун Илларион были самыми авторитетными лицами в станице. За ними шла кулацкая и зажиточная часть станицы.
Записано с моих слов правильно и прочитано.
Нудьга.
Допросил уполн. ПП ОГПУ СКК и СКВО Шинкаров.
ВЫПИСКА ИЗ ПРОТОКОЛА ПОКАЗАНИЙ МЫЦАЯ Н. Р.
В колхозе «Червоный Прапор» было не менее 50% кулаков и зажиточных, из числа которых помню Прищенко Никифора, Ковтуна Иллариона. Юрченко Павла, Назаренко Василия, Ковтуна Иосифа, Дорошенко Степана (выслан), Лагунца Дениса (выслан). Спиридоненко Емельяна (выслан) и друг.
В колхозе «Червоный Прапор» было не менее … для того, чтобы укрыться в колхозе от рас-кулачивания и высылки, во-вторых, для того, чтобы вредить в колхозах, изнутри разваливать колхоз. Из фактов вредительской работы в колхозе мне известно следующее:
I. Весенняя обработка (пахота) земли была проведена умышленно мелкая, а не глубокая, как нужно для пшеницы.
2 На прополку пропашных культур кула¬ки к зажиточные не выходили совершенно, некоторые посылали за себя своих детей.
3. Вообще кулачество и зажиточные в колхозе работали мало и больше находились на работах на своих хуторах, усадьбах, садах и виноградинках.
3. Производили хищение хлеба во время молотьбы, и никто с этим явлением не боролся.
4. В колхозе был значительный падеж лошадей (только в 6 бригаде пало больше 10 лошадей из 100 имевшихся). Падеж лошадей был вследствие того, что плохо ухаживали за ними, не вовремя поили и т.п.
5. Несмотря на то, что кулаки мало работали в колхозе, у них трудодней было больше, чем у бедняков и середняков, которые все время работали в поле.
Об этих вредительских действиях было известно правлению и рев. комиссии колхоза, где находились представители кулачества Юрченко и Назаренко, но со стороны правления и ревкомиссии никаких мер к изжитию этих действий не принималось.
Мыцай.
18 XII 1932 г., г. Краснодар.
Допросил уполномоченный (подпись).
ПРОТОКОЛ ДОПРОСА.
Шкиль Василия Михайловича, 36 лет, ст. Полтавская.
Я под влиянием контрреволюционной кулацкой агитации в колхоз не пошел. Боялся перемены власти и расправы с колхозниками. Мне известно, чти ряд лиц с целью вредительской работы и разложения колхоза пошли в колхоз. Работа против советской власти в ст. Полтавской велась этими людьми систематически, организованно на протяжении многих лет.
Все эти люди тесно связаны между собой, не только по своему социальному положению и прошлому, но и как близкие единомышленники бывшего атамана станицы Полтавский, члена рады, самостийника Омельченко Григория.
О контрреволюционной работе этих лиц знают многие, например, Гриценко Корней был в кругу этих лиц.
Меня из этой группы антисоветски настраивали кулаки: Кудря Тит, Данько Иван и Дацко Пантелей.
Эта контрреволюционная группа состоит из известных всем Назаренко Василия Павловича — бывш. члена Кубанской рады, Ковтуна Иллариона Павловича, Прищенко Федора и Никифора Васильевичей, бывш. помощника атамана Данько Ивана, Дацко Пантелея Лукича, Кудри Тита, Высоцкого, имени не помню, зажиточный, проживает в 9 квартале, и Шкиль Епифана Аверьяновича—- зажиточный, мой дядя.
Участники этой группы пролезли в колхоз «Червоный Прапор» и к 1931 г. развалили его, после чего перешли я другие колхозы, а часть этой группы: Шкиль Епифан, Кудря Тит, Данько Иван, Лацко Пантелей, оставались единоличниками, занимались антисоветской агитацией. Первые, как то: Назаренко, Ковтун, Прищенко—развалили колхозы, а Шпиль, Данько, Дацко и Кудри использовали непорядки в колхозах для подкрепления своей агитацией, они заявляли: «Скоро колхозов не будет, колхозы долго не просуществуют, в колхозах колхозники голодают, а единоличники имеют хлеб, скоро каждый из нас будет пахать опять свою собственную землю».
Лично со мной вели и антисоветские разговоры и меня обрабатывали кулаки; Данько Иван, Дацко Пантелей и Кудря Тит. Последний убеждал меня в непрочности существования советский власти и приводил мне слова атамана Омельченко: «Духом не падать, пройдет двадцать—тридцать лет, а на Кубань еще вернемся».
Все эти лица Назаренко, Ковтун и Прищенко, перелезшие в колхозы с целью их разложения, свои семьи в колхоз не ввели, они имели свои посевы и виноградники. Жили много лучше других в станице. Я видел, что все эти лица ведут работу против колхозов умело и организованно, что они сильны в станице, и поэтому я был убежден, что колхозы долго не просуществуют.
Я был председателем комсода, ко мне неоднократно приходили кулаки: Данько Иван и Кудря Тит, они требовали, чтобы я по разным вопросам защищал интересы их — кулаков и зажиточных, заявляя: «Умеешь себя защищать, умей и нас».
Я их заверял, что никаких нажимов в отношении их не предпринимаю и не предприму. Действительно, я в отношении их никаких нажимов по линии комсода не предпринимал, боясь расправы с их стороны.
Из лиц, тесно связанных с ними, знаю зятей моего дяди Шкиль, Юрченко, который живет в доме Шкиль, и Погибу Назарея, сына высланного кулака.
Я забыл упомянуть, что Кудря Тит был пом. атамана у Омельченко.
Записано с моих слов верно. Мне прочитано. В чем расписался Шкиль.
Допросил оперуполномоченный 00 ПП ОГПУ и СКВО Саламов.
ПОКАЗАНИЯ РЯБЧУКА Е. И.
10 августа 1931 г. я был избран членом реви¬зионной комиссии колхоза «Червоный Прапор». Работа моя с этого момента протекала, главным образом, в поле. Шла уборочная кампания. На работу в начале уборочной выходило до 2.000 чел., к концу снизилось до 700 чел. (в колхозе было объединено больше 1.200 хозяйств). Такое резкое снижение выхода на работу объясняю тем, что за труддисциплину никто из правления, ревизионной комиссии и бригадиров колхоза не боролся. К то-му же проходила агитация кулаков как в колхо¬зе, так и вне колхоза за невыход на работу.
Выход на работу как правило, был всегда с большим опозданием. Вместо того, чтобы выходить на рассвете, выходили в 7—8 часов утра.
Приступали к уборке хлеба в 8 часов утра и позже. Большинство колхозников норму трудодня не вырабатывали, работать ленились. С с.-х. инвентарем обращались небрежно, преступно, уходя домой бросали его в поле. Колхоз считали временным мероприятием советской власти. Неоднократно слышал от колхозников, что колхоз живет только до осени.
Вследствие того, что выход на работу с каждым днем снижался, целый ряд зерновых и кормовых культур остался неубранным и погиб.
Конкретно:
1.Кладка в копны пшеницы и ячменя проводи лась днем, а не на рассвете и поздно вечером, следствием чего была потеря зерна, не менее 10 процентов.
2.Кладку пшеницы и ячменя в копны не успе¬вали. Оставляли в валках, вследствие чего гибель зерна доходила до 60% из-за долгого лежания на земле под дождем и солнцем. Валки заростали бурьяном.
2. Из 60 гектаров посеянных бобов, фасоли и гороха часть погибла от сорняков, другая часть была скошена, но в валках высыпалась и погибла.
3.При объезде поля 10 бригады я заметил 4 тока брошенной пшеницы, обмолоченной машиной в количестве до 5000 - 6000 пудов. Не обращаясь в правление колхоза, т. к. от нею я не получал поддержки, я обратился в Полтавский опорный комитет, к секретарю ячейки, фамилии не помню, который обещал дать машины для перевозки зерна на элеватор, но ничего не сделал. Я лично забрал колхозный транспорт и перебросил зерно на элеватор. Вес же на месте осталось около 500 пу¬дов пшеницы, потоптанной лошадьми, которая так и не была убрана и погибла. Бригадиром 10 бригады был Остриков Иван—красный партизан.
5. Объезжая поле, я на участке 3 бригады на¬толкнулся на обмолоченный катками ворох ячме¬ня в количестве свыше 1000 пудов, который по краям кругом был уже заросшим ячменем. В этот же день в 3 бригаде обнаружил еще до 2.000 пудов ячменя, растоптанного лошадьми. Я настоял, чтобы скорее перебросили ячмень на элеватор. Из общего числа этого ячменя погибло не менее 100 пудов. Виновным в этом считаю бригадира Шаповала Григория, который делал это сознательно, с целью вредительства. Он, Шаповал, по словам колхозни¬ка его бригады Найда Ивана, агитировал среди колхозников за невыход на работу, сам не выходил чем показывал пример другим колхозникам. Шаповал после роспуска колхоза выехал неизвестно куда и сейчас живет, якобы, в Тифлисе.
6. Из 40 гектаров скошенной сои погибло в валках не менее 50% потому что не успели убрать.
7.104 гектара технической культуры коляндра скошенной погибло на 90—95% в валках.
8.9 гектаров суданки были скошены вовремя, но также погибли в валках.
9.Из 100 гектаров магара. скошенной во время, до 50% было сложено в копны, остальная часть погибла в валках. Сложенная в копны своевременно, не была обмолочена, а осенью участок земли, где была магара, отошел коммуне им «Фрунзе», где часть взяли коммунары, а часть расхищена колхозниками и единоличниками.
10. Кормовые буряки на 20— 25 гектаров убраны не были и погибли.
11. В колхозе было до 700 га люцерны 300 га старой семенной, а остальная молодая для корма. При объезде моем семенная пшеница цвела, но се¬мян в этом году не давала Я об этом сообщил председателю колхоза Магарову и просил дать распоряжение ее скосить Магаров заявил, что семена будут. Впоследствии оказалось, что семян эта люцерна не дала. Люцерну скосили, оставили в валках, где она и погибла. Молодую люцерну не косили. Позднее колхозники и единоличники косили самостоятельно для своего скота. Не менее 200 га скошено совершенно не было.
12. Из 1.500 га хлопка не было прополото до 500 га. которые заросли бурьяном, погибли и бы¬ли списаны. Из оставшихся 1.000 га первая съемка хлопка была проведена вовремя. Вторая и третья — зимой.
13. При объезде полей я обнаружил 100 га маслянки, которая по книгам бухгалтерии колхоза не числилась. Заявил об этом пред. колхоза Магарову, который, убедившись в наличии в поле маслянки, предложил записать, а потом ее убрали.
14. До 200 фур (приблизительно до 8.000 пудов) кукурузы было сложено во дворе высланного ку¬лака Илюша, где лежала под открытым небом продолжительное время. Расхищалась колхозника¬ми. Только после двух актов, составленных мной, была переброшена на элеватор, сколько сдано — не помню.
Осенний сев в колхозе «Червоный Прапор» начался с опозданием. Закончили сев после того, как выпал снег. По плану должны были засеять 6 000 га. Засеяно было только 2.405 га. а сведений о севе были даны на 3.005 га, куда включены не¬засеянные совершенно 500 га и 100 га падалицы. Сев проводился, главным образом, вручную, при наличии дисковых сеялок. Распоряжение сеять вручную было дано от Славянского Райколхозсоюза. От Райколхозсоюза приезжало несколько уполномоченных, которые и предлагали сеять вручную. Фамилий их не знаю. Я лично протестовал против ручного сева. Правление в целом и ревизионная комиссия не возражали. Колхозники также протестовали против ручного сева, но правление колхоза, имея распоряжение Райколхозсоюза, заставило сеять вручную.
Сев проводился и садилками, но с просевами. Сеяли пшеницу и на полях, на которых только что снята пшеница, нарушая этим правильность севооборота. Падалицу засчитывали как сев. Не засе-вали целые участки, за которые давались сводки, как за проведенный сев. Пахота в большинстве своем была с огрехами. Особенно плохой сев был в 6 в 5 бригадах. В 6 бригаде полеводом был Прищенко Федор, а брат его — кулак Прищенко Ни¬кифор рядовым колхозником. В 5 бригаде бригадиром — Тюрин, умер.
Выход на работу был особенно низким. Выходило не более 250 чел. В правлении же колхоза давалось умышленно преувеличенное число работающих в поле.
К с.-х. инвентарю как в уборочную кампанию, так и в кампанию сева относились безобразно пре-ступно. Были частые поломки, как случайные, так умышленные. Из умышленных поломок помню, как сын кулака Прищенко Александр (выслан) поломал дышло и нос косилки, наехав на телеграфный столб. Масса с.-х. инвентаря оставалась в поле, где он портился.
В виду того, что вовремя не был заготовлен корм для свиней и лошадей, погибло на свиноводческой ферме не менее 200 голов поросят и несколько голов свиней. Лошадей от голода погибло не менее 300 голов из общего числа 800 рабочих лошадей.
В ревизионной комиссии при мне председателем был Шишко Иван Ерофеевич, бедняк. Членами: я —Рябчук, Гончарова Наталия — беднячка и Назаренко Василий Павлович, бывш. член Кубанской рады, который фактически и руководил ревизионной комиссией, т. к. Шишко был без инициативным человеком. У Назаренко хранились дела ревизкома, он к делам никого не допускал.
Правление колхоза состояло: председатель Мангаров — сын кулака из Ставропольской губ., за-меститель его — Сукачев — бедняк, красный партизан. Члены правления: Немыка — красный партизан, Пономарев — бедняк, Шуляк Григорий — сын бывш. пом. атамана кулак, Жук — бедняк и Онищенко — красная партизанка. Члены правления были без инициативные, всеми делами колхоза управлял Мангаров.
Я передал Назаренко В. П. в ревизионную комиссию много актов об изложенных выше безобразиях и преступлениях в колхозе. Моя вина в том, что я не проследил за результатами по своим актам. Я вместе с правлением и ревизионной комиссией по делу колхоза «Червоный Прапор» был судим в 1931 г. в станице Полтавской, но был оправдан.
Записано с моих слов правильно, мне прочитано
Е. Рябчук.
1 XII 1932 г., г. Краснодар.
Уполномоченный ОО ПП ОГПУ СКК и СКВО Шинкаров |
