Что нашла об Антоне Францевиче

"... Ю. Д. Талько-Грынцевич сыграл важную роль в жизни еще одного поляка, фактически сосланного в Кяхту, Антона Францевича Губаревича-Радобыльского (1862–1929). Он помогал ему обустроиться на новом месте после переезда из Туркестана, где он проживал так же в статусе ссыльного за причастность к «тайным кружкам среди офицеров, лиц военного ведомства и воспитанников специальных учебных заведений».
Проведенные в Туркестане годы Антон Губаревич посвятил доскональному изучению этого региона в экономическом отношении. Благодаря исследовательской работе отставной подпоручик стал известным в империи человеком и «глубоким знатоком Бухары». Без его советов и консультаций в названной сфере властями края отныне не принималось никаких решений, что настораживало петербургских чиновников, и они все же сумели надворного советника А. Ф. Губаревича-Радобыльского отозвать из Бухары и назначить управляющим Кяхтинской пограничной таможни24. Оказавшись на другом конце России, Антон Францевич оказался и здесь человеком весьма востребованным. Здесь он познакомился со своим «соплеменником» Ю. Д. Талько-Грынцевичем. Естественно, что с его помощью разносторонне эрудированный Антон Францевич довольно скоро стал участником всех важных событий, происходивших на российско-монгольской границе и в целом в крае. За четыре года своей службы в должности управляющего Кяхтинской пограничной таможни он внес огромный вклад в ее развитие и упрочение. Кроме основной деятельности, Губаревич-Радобыльский принимал участие и в общественной работе: был членом Троицкосавской общественной библиотеки, действительным членом Троицкосавско-Кяхтинского отделения Приамурского отдела РГО и членом-соревнователем Кяхтинского попечительства детских приютов. После того, как вступила в эксплуатацию Китайско-Восточная железная дорога (КВЖД), летом 1903 г., он принял решение покинуть Кяхту так, как пролегавший здесь торговый путь утратил свое прежнее значение. Местное купечество перестало направлять товары этим путем, а предпочло выписывать чаи из Китая и отправлять их морем через Владивосток и далее внутрь России по железной дороге.
Таким образом, привозная торговля русских фирм в Кяхте практически была ликвидирована. Пребывание в этом городе стало тяготить деятельного и полного замыслов Губаревича-Радобыльского: осенью 1904 г. он уволился со службы и покинул Кяхту. Прожив после этого некоторое время в Петербурге, он с семьей возвратился в Туркестан и уже в 1910 г. в чине действительного статского советника он стал начальником всего Туркестанского таможенного округа. Видимо, это не было конечным пунктом в его жизни, так как в справочнике «Весь Петербург» есть сведения, что в 1912 и 1913 гг. А. Ф. Губаревич-Радобыльский с супругой проживал в столице Российской империи на Литейном проспекте и служил в хлопковом комитете Министерства земледелия25. Антон Францевич, свободно владея основными европейскими и некоторыми восточными языками, прекрасно разбираясь в сельском хозяйстве и промышленности Средней Азии, подготовил и издал в Петербурге несколько научных трудов, до сих пор не утративших свою ценность. Большая часть их посвящена, конечно же, различным проблемам экономики Туркестанского края. Однако, не был забыт им и кяхтинский период жизни, этому посвящена работа «Чай и чайная монополия»26. А. Ф. Губаревич-Радобыльский, знакомя своих читателей с историей кяхтинской чайной торговли, писал: "Если Россия могла заселить Сибирь так быстро, если благосостояние Сибири стало привлекать выходцев изнутри России, то извоз чая, оставлявший в руках населения до 2 миллионов рублей только от Кяхты до Тюмени, содействовал во многом этому благосостоянию сибиряка. Большой сибирский тракт сделался тем становым хребтом, на который — опиралось заселение всех поперечных речных долин27.
Кяхтинский гостиный двор, — писал он далее, — … еще на много лет останется свидетелем того, как без войск и борьбы за рынок, на глухой далекой границе двух колоссальных империй, могли сложиться торговые общины-компании сансийцев и русских, которые полтораста лет вели обмен товаров двух величайших стран и за все это время не создали никаких серьезных затруднений своим правительствам, не привели к каким-либо особым затеям за счет государственного бюджета28."
В своей книге А. Ф. Губаревич-Радобыльский подчеркивал особенную роль кяхтинского купечества как в установлении российско-китайских и российско-монгольских отношений, так и важное значение их капиталов, созданных в то время в Кяхте, в совершении «потом большого культурного дела в столицах»29. Называя известные в России фамилии купцов Сабашниковых, Сибиряковых и Зензиновых, автор монографии сообщал, что и в Китае кяхтинцы пользовались большим уважением. В Тяньцзине, например, Алексей Дмитриевич Старцев (сын декабриста Николая Александровича Бестужева) был даже одно время главой международной колонии, а его библиотека китайских манускриптов признавалась лучшей в Европе30.
А. Ф. Губаревич-Радобыльский и Ю. Д. Талько-Грынцевич фактически одновременно покинули Троицкосавск-Кяхту в 1904 г., первый уехал в Туркестан, а другой — в Польшу, где возглавил кафедру антропологии Ягелонского университета..."

Источник:
Wrocławskie Studia Wschodnie. 22 (2018). Wydawnictwo Uniwersytetu Wrocławskiego. Оксана Полонская. Бурятский государственный университет (Rosja). Деятельность поляков-членов Троицкосавско-Кяхтинского Отделения Русского географического общества по изучению монгольских народов. С. 187 – 189.

Интернет сведения