Мне было интересно.

Старообрядцы и их капиталы. Продолжение.

Цитаты:

“Старообрядцев часто сравнивают с европейскими протестантами. Но в отличии от них они оставались в государстве, где власть принадлежала идейно-религиозным противникам. Условия существования для них были откровенно дискриминационными.”

“Находясь под государственно-церковным прессом, староверы вынужденно нацеливались не на получение прибыли в пользу конкретных людей или семей, а на обеспечение жизнедеятельности своих единоверцев. Только такие общественно-коллективистские механизмы оптимальны в том положении, в котором жило русское старообрядчество.”

“Все основывалось на общинном кредите, которым наделялись наиболее расторопные и предприимчивые. Движение капитала определялось внутренними потребностями, малопонятными для внешнего, официального мира.”

“Знакомясь с историями успешных предпринимательских родов, мы сталкиваемся с одним и тем же явлением: большие средства внезапно оказывались в распоряжении людей, ранее занимавшихся разве что незначительной торгово-кустарной деятельностью.”

“Вот на таких основах раскол превратился в огромную конфессионально-хозяйственную корпорацию, действующую на внутрироссийском рынке.”

“Характеризуя этот «капитализм», следует обратить внимание и на то, что не только те, кому было поручено управлять активами, но и рядовые единоверцы, работавшие на производствах, тоже не воспринимали эту собственность как частную (то есть конкретно чью-то).”

“Вот этой хозяйственно-управленческой модели, сформированной расколом, во второй половине 1850-х годов и был брошен вызов. Московский митрополит Филарет (Дроздов) открыто бил тревогу по поводу существования общественной собственности, которая, будучи твердой опорой раскола, «скрывается под видом частной». Все это слишком явно напоминало о социалистических и коммунистических воззрениях, к этому времени набравших популярность на Западе. И Николай I со свойственной ему решимостью приступил к демонтажу экономической системы староверия. Главный удар направлялся на купечество, по имперскому законодательству — владельцев предприятий и мануфактур, которые на деле создавались на средства раскольничьих общин. Отныне числиться в купеческих гильдиях могли только те, кто принадлежал к синодальной церкви или единоверию; все русские купцы обязывались предоставить свидетельства об этом от православных священнослужителей; в случае отказа предприниматели переводились на временное гильдейское право сроком на один год. В результате все староверческое купечество оказалось перед жестким выбором: лишиться всего или по-менять веру. Многие склонялись (или делали вид, что склонялись) к последнему.”

“Последствия такой государственно-церковной регистрации выявились быстро. Главное — купцы-староверы и члены их семей в правовом отношении оказались полностью привязаны к своим торгово-промышленным делам. Теперь сменить собственника по инициативе раскольничьих наставников или советов стало гораздо сложнее, чем прежде: решения каких-то малопонятных и нелегитимных структур власть, даже с учетом немалой коррупции, не признавала. Более всего это коснулось крупных коммерческих предприятий, ставших слишком заметными, чтобы без законных на то оснований проводить смену легальных владельцев.”

“Бывшие управленцы стремительно вживаются в роль подлинных хозяев когда-то вверенных им активов.”

“Николаевский запрет на веру фактически привел к образованию многих предпринимательских династий крестьянского происхождения. Итогом этого стало появление в России мощной группы купеческой буржуазии.
Проблемы наследования, не имевшие для нее ранее практического значения, выдвигаются теперь на первый план. Передача собственности, промышленных активов следующему поколению превращается для новых хозяев в непростую, психологическую задачу. Оборотной стороной этого болезненного процесса стала благотворительность, широко распространившаяся в купеческой среде. По сути, это своего рода инструмент социального сглаживания последствий, вызванных распадом староверческой экономики. В пореформенный период именно добровольная (как бы с хозяйского плеча) благотворительность заменяет действовавшие ранее механизмы распределения торгово-промышленных доходов. В основе купеческой благотворительности лежало стремление расплатиться со своими единоверцами за нажитые капиталы и собственность с помощью различных даров, учреждения общественно полезных заведений и т. д.”

О чисто белорусской рекламе. Не белорус не поймет. Встречается и такая!!


Повсюду (в магазинах, в рекламных листках и т.д.) встречается такой лозунг: "Купляйце беларускае!" Просто, понятно и без выкрутасов. Мозги не напрягали.

А недавно увидел в метро рекламу, самобытнейшую и неповторимую, с таким текстом: "Квас Жытнi. Бадзерыць па тутэйшаму!".

Очень взбодрило! Проняло. Правда заставило и задуматься: "А вдруг взбодрит не в ту сторону?"

Об Эксдивизорско-токсаторском суде.
Отрывок их романа Фадея Булгарина.
Ф. В. Булгарин. Иван Иванович Выжигин. Роман


Эксдивизия в польских губерниях, или Шах и мат заимодавцам.

Обанкротившийся тесть мой объявил эксдивизию, или раздел имения между кредиторами, на основании литовских законов. Заимодавцы выбрали от себя судей, или арбитров, из окрестных дворян, предоставляя тестю моему законное право выбрать судей также с своей стороны. Кроме того, составили канцелярию из нескольких регентов, или секретарей и писцов, и каждая сторона выбрала себе адвоката… В назначенный срок съехались судьи, регенты и адвокаты, каждый со своими людьми, лошадьми, собаками. Всех должно было кормить и угощать на счет имения… Дело тянулось чрезвычайно долго, потому что судьям и канцелярии приятно было жить на чужой счет, в веселом обществе. Г. Гологордовский, чтоб привлечь судей на свою сторону, угощал их великолепно…, созвал на время экспедиции всех своих родственников, у которых были прекрасные дочери, давал балы, охотился и жил веселее прежнего. Судьи играли в карты, волочились, влюблялись, пили, танцевали, а канцелярия между тем работала мало-помалу, по побуждению адвокатов, которые поспешали, чтоб скорее получить награду. Наконец, по истечении двух с половиною лет, кончилась эксдивизия. Имение разделили на плане, как шахматную доску, и участки раздали кредиторам по мере их претензий. Моей теще отдали самую лучшую часть, которая стоила втрое больше ее приданого; другим именитым кредиторам и родственникам г-на Гологордовского дали участки с крестьянами, а между бедными кредиторами и отсутствующими разделили болото, бесплодные заросли и песчаные степи, оценив эту бесполезную землю дороже индейских полей, покрытых корицею, гвоздикою и сахарным тростником.

https://www.inpearls.ru/

Об исполнении в Минской губернии Высочайшего Манифеста от 1.07.1839г. о денежной системе.


Для уплаты податей казне в уездном Казначействе производится обмен по курсу:


1 руб. серебром = 3 руб. 60 коп ассигнациями
Каждому просителю обменивается до 100 руб. серебром.


Золотая монета Империал = 10 руб. 30 коп.
Полуимпериал = 5 руб. 15 коп.
3-х рублевая монета = 3 руб. 9 коп.

"В Минске – ужасная скука". Уникальный дневник девушки о рутине, печали и вселенской тоске в нашем городе.

Осенью 2017 года в Национальном историческом архиве Беларуси нашли уникальные дневниковые записи девочки, которая в 1917–1919 годах жила в Минске. CityDog.by впервые публикует отрывки и сканы того самого дневника.

Смотреть по ссылке:

https://citydog.by/post/minsk1067_dnevnik/

Примечание: В статье есть несколько фотографий гимназисток.