Село Малмыжка

Как в Малмыжке кредиты друг другу давали.

Кредитный кооператив — некоммерческая финансовая организация, специализирующаяся на финансовой взаимопомощи путём предоставления ссудо-сберегательных услуг своим членам. Разновидность потребительских кооперативов. Образуются для взаимного кредитования и сбережения денежных средств своих членов.
Первые кредитные кооперативы появились в Российской Империи во второй половине XIX века. Первоначально кредитные кооперативы учреждались в виде обществ взаимного кредита или ссудо-сберегательных товариществ. После принятия в 1895 году Положения об учреждениях мелкого кредита, кредитные кооперативы стали учреждаться в виде кредитных товариществ.
В начале XX века кредитные кооперативы получили наиболее широкое развитие на территории Российской Империи. Так общества взаимного кредита стали наиболее распространенным видом банковских учреждений. Так, на 1 января 1914 года в Российской империи вело деятельность 1117 обществ взаимного кредита и свыше 13 ссудо-сберегательных и кредитных товариществ, объединявших более 8,3 миллионов участников. В 1917 Временное правительство приняло положение «О кооперативных товариществах и их союзах» — основной закон, регулирующий деятельность всех видов кооперативов, включая ссудо-сберегательные и кредитные товарищества.
Ссудо-сберегательные и кредитные товарищества в 1920 году были объединены с потребительскими обществами .
Жители Старо-Кумызанской волости финансовые испытывали трудности, как и в других местах обширной Российской империи. Поэтому, 24 апреля 1911 года для решения насущных денежных вопросов под эгидой Кредитного кооперативного союза Казанского края был создан Малмыжское кредитное товарищество. В его состав вошли 802 члена из 11 селений волости.
По докладу инспектора-счетовода Г.Н. Калугина, проводившего ревизию товарищества с 7 по 20 июня 1918 года, вкладная операция развивается хорошо. В то же время вклады большей частью мелкие и бессрочные, из 4-5% годовых. Крупные вклады не превышают 1000 рублей, и то такой один.
О развитии ссудных операций можно судить из данных: в 1914 году выдано 10504 рубля, в 1915 – 8829 рублей, в 1916 – 5598 рублей, в 1917 – 7206 рублей. На 20 июня в 1918 году членам товарищества было выдано ссуд на 10959 рублей, а вкладов от них же поступило на 9614 рублей 38 копеек.
Спрос на ссуды большой, предельная сумма – 300 рублей, они носили исключительно производственный характер, то есть на развитие хозяйства.
Кто и сколько ссуд брал из наших предков и родственников, приведено в таблице:
Ф.И.О. Общий размер кредита в рублях
1917 год 1918 год 1919 год
Мартынов Алексей Андреевич 200 50 70
Потеряхин Евдоким 100 50 40
Мартынов Андрей Дмитриевич 50 30 75
Потеряхин Иван Иванович 30 50 250
Мартынов Николай Федорович 100 50 100
Конахин Игнат Леонтьевич 100 - 100
Потеряхин Николай Куприянович 10 30 100
Данченков Никонор Васильевич - 100 -

Невозвращения выданных кредитов среди перечисленных выше не было, кроме Потеряхина Николая, который за 1917 год просрочил выплату своих 10 рублей, которые в последующем оплатили его поручители .

Приветствую вас, Владимир!
Как приятно, что тема растет, и появляются здесь на форуме потомки жителей Малмыжки. Рада, что помогла вам в поисках

bob77777 написал:

[q]

У мормонов бесплатно, а в наших архивах платно, да ещё и не то, что надо.

[/q]

По ходу работы в архивах постараюсь посмотреть по Зайцевым, только прошу сообщить, на кого обратить внимание.

К сожалению, топонимы так же имеют свою жизнь, как и люди. Поэтому, в какое-то время Усы просто перестали ими быть. Вследствие этого - изменение названия. Будем исходить из ранних источников.

Про предков Николая Васильевича Зайцева начинайте искать с метрических книг начала 20 века. Затем, после установления его отца - перейдите на исповедные ведомости за 1883 год (еще один предков срез сразу же найдете, причем, надеюсь, там будет уже и Василий Зайцев). Для облегчения поиска лучше всего идти именно по исповедным (духовным) ведомостям - они дают информацию, пусть даже немного неточную по возрасту указанных в них лиц, но зато про всю семью сразу. А метрические книги - для уточнения дат и установления фамилий жён.
Удачи!

Как в Малмыжке с революцией боролись (продолжение)

В то время, как бывший волостной писарь Шаров слёзно доказывал свою невиновность и лояльность к существующему государственному строю, недремлющее око сторонников самодержавия выявляло новых его последователей.
Так, 17 марта 1906 года Мамадышским уездным исправником Яснитским Казанскому губернатору на основании доклада пристава 1 стана Шершнева были направлены два рапорта о жителях уезда, имевших «вредное направление» мыслей и действий.
В обоих случаях информатором пристава был малмыжский зажиточный крестьянин Владимир Лукоянович Ежов. Это он, по воспоминаниям земляков, в начале ХХ века, после постройки деревянного моста через речку Усы, проходящую через центр села, выставил односельчанам для празднования этого события бочку вина.
Итак, первой мартовской «жертвой режима» стал агент Мамадышского земского страхования Александр Андреевич Черкасов.
Еще в начале марта 1906 года уездный исправник докладывал губернатору о том, что Черкасов, пользуясь своими разъездами по уезду, давал крестьянам литературу, подрывающую авторитет власти.
Ну а тут ещё Ежов рассказал о том, что Черкасов вместе со своим знакомым Шаровым подстрекали крестьян Малмыжки не платить государственные налоги. Хотя сам Ежов этого лично не слышал, но об этом ему говорил непосредственный очевидец – доверенный в делах сельского общества Мартынов Андрей Дмитриевич.
Воспитанный в патриархальном сельском мире, впитавший с малолетства незыблемость государственных устоев, Мартынов исходил из принципа, заключавшегося в словах П.А. Столыпина: «Нам не нужны великие потрясения, нам нужна Великая Россия!». Однако, став свидетелем чуждого для его сознания разговора, он не придал ему важного значения. Время же для того, чтобы донести об этом «куда следует», у него было достаточно. Иного мнения оказался Ежов, которому Мартынов поведал об услышанном в волостном правлении во время обыденного соседского разговора. Послушал Владимир Лукоянович сельского доверенного, «намотал на ус» информацию и в нужное время вспомнил о ней.
Итак, по словам Мартынова, в декабре 1905 года он зашел в волостное правление, где находились писарь Шаров, страховой агент Черкасов и волостной старшина Александр Федотович Смирнов.
Проверяя квитанции, Черкасов заявил Мартынову: «вот вы сколько платите податей, а зачем, и сами не знаете. Подати совсем платить не следует». На это Мартынов заметил, что всё это заведено давно и, если их не платить, то приедет начальство: исправник, земской начальник, становой (примечание – пристав), и взыщут всё силой из имущества крестьян.
На это Черкасов заявил: вы гоните всё начальство палками. Надо всё делать справедливо, не одних крестьян обижать, а взыскивать подати со всех. Например, с генерала Куропаткина, получающего 20000 рублей в год. Пусть он платит процент от этих денег.
Соглашаясь с Черкасовым, Шаров сказал, что с него, Шарова, получающего 1000 рублей в год, тоже следует взыскивать налоги. После этого Мартынов и писарь ушли по домам.
Несмотря на подробный рассказ о «подрывателях государственного строя», слова Мартынова в ходе дознания никто из присутствовавших не подтвердил. Да и сумма в 1000 рублей в год для писаря была слишком велика, а может Яснитский ошибся…
Несмотря на это, на основе собранных материалов в отношении Черкасова возбудили уголовное дело по статьям 129 и 130 Уголовного Уложения, расследование которого Прокурором Казанского окружного суда было поручено судебному следователю 1 участка Мамадышского уезда .

Примечание:
Статья 129 Уголовного Уложения от 1903 года предусматривала уголовную ответственность за публичное распространение сочинений или изображений, возбуждающих бунт или измену, к ниспровержению установленного государственного строя, к неповиновению или противодействию закону или распоряжениям власти, к совершению иных тяжких преступлений.
Статья 130 – ответственность за непубличное распространение учений и суждений, имеющих цель, как и в предусмотренных статьей 129, случаях.
К сожалению, чем закончилось это дело для Черкасова, неизвестно.

Примечание:
Согласно распространенной версии, принятой ещё советской историографией:
одним из первых революционеров-подпольщиков в Мамадыше был Александр Андреевич Черкасов (1854-1911), прибывший сюда по окончании Казанского университета и прохождения землемерных курсов - на должность землемера-таксатора Мамадышского и Лаишевского уездов. В 1905-1907 годах в партийный кружок, руководимый им, входили Николай Шахматов, Семен Фролов, Павел Ульянов, Александр Неклепаев и другие. Однако в 1907 году по доносу провокатора Черкасов был арестован, посажен в Мамадышскую тюрьму, а затем перепровожден в Казань, откуда этапом направлен в Усть-Сысольск Вологодской губернии под гласный надзор, где 1 ноября 1911 года умер в тюремной больнице...

Второй рапорт уездного исправника также был основан на докладе пристава 1 стана от 16 марта 1906 года:
на 1 неделе великого поста крестьянин села Малмыжки Владимир Лукоянович Ежов поехал в село Дюсьметьево, входившее до 1920 года в Старо-Кумызанскую волость, проведать обучавшегося в местной 2-х классной школе своего сына Александра, 12 лет.
Юный отпрыск рассказал отцу, что учитель Яшин Николай Николаевич ведет среди учеников посторонние разговоры «про политические дела и графа Толстого». Так, на уроках истории Яшин говорил, что «граф Толстой, известный писатель и христианин, постоянно постится, мяса не ест, стоит за крестьян. Крестьяне очень бедные, их государство разорило. Но поднялись люди и, следуя учению Толстого, выступили за свободу крестьян. Скоро всё изменится к лучшему. Будет народное управление. А то наш Государь сумасшедший и не может управлять страной. За правое дело крестьян стою и я, чему и вас учу. Только никому об этом не говорите. За нами постоянно следят полицейские чины и жандармы».
Кроме этого, по словам Ежова-младшего, Яшин давал читать ученикам книжки вредного содержания: «Государственные налоги России», где крестьянам советуют не платить их, и «Да придет Царствие твоё», где советуется ждать Царствия в виде народного правления.
Наслушавшись Яшина, начитавшись данных им книг, ученики в своей общежительной комнате вели секретные разговоры и кричали: «Долой самодержавие!».
Ежов-старший тут же потребовал исключить сына из зараженной революционными взглядами школы.
Рассказанное подтвердили ученики: сын священника малмыжской церкви Виктор Николаевич Николаев и сын урядника этого же села Василий Максимович Кириллов.
Священник Николаев даже написал письмо заведующему школой – старшему учителю Л.П. Ронгинскому, спросив, правда ли это. Последний, боясь, что школу закроют, ответил, что слышал «стороной» и посоветовал пока молчать.
Тут следует отметить, что ученики во 2 классе Дюсьметьевской школы были великовозрастные, до 20 лет от роду. По окончании они имели право стать учителями в других сельских школах, поэтому шум произошел сильный.
В ходе дознания стало известно, что Яшин оказался близким знакомым небезызвестного писаря Шарова: когда того арестовали, учитель сбежал сначала в деревню Тавели, оттуда – в Мамадыш. Вернулся в Дюсьметьево, только узнав, что полицейские по делу Шарова им не заинтересовались.
В отношении Яшина возбудили уголовное дело по статьям 103 и 129 Уголовного Уложения.

Примечание:
Статья 103 Уголовного Уложения от 1903 года предусматривала уголовную ответственность за оскорбление царствующего императора, императрицы, наследника престола, угроза их особе, надругательство над их изображением с целью возбуждения неуважения к их особе, атакже распространение оскорбительных для их достоинства сочинений и изображений.

За его расследование 27 марта 1906 года взялся судебный следователь 1 судебного участка Мамадышского уезда, направив его в суд, но…
16 июня 1907 года уголовное дело по обвинению Яшина Казанской судебной палатой было прекращено.
Однако, когда 20 июня 1907 года Яшин обратился к уездному исправнику за свидетельством о благонадежности для поступления в высшее учебное заведение, ему в этом, на основании указания губернатора, было отказано .


Дело о проживающем в г. Мамадыше агенте земского страхования Черкасове, обвиняемом в распространении среди населения противоправительственных изданий (фонд 1, опись 4, дело 2358 НА РТ)
Дело о вредном направлении учителя Дюсьметьевской Мамадышского уезда 2 классной школы Н.Н. Яшина (фонд 1, опись 4, дело 2376 НА РТ)

Мост в с. Малмыжка, 1963 год, тот самый, за который выпили бочку вина.