Грамоты
Грамота - греческое слово, означающее письмо, письменный документ. К нам оно перешло во времена самых первых наших сношений с Грецией и до XV в. было исключительным термином для обозначения всякого рода письменных документов. Только в XV и XVI вв. появляются в значении письменных актов, и то смешанно с "грамотою", названия: крепость, запись и память. Г. назывались княжеские и царские указы и повеления, письма, акты судебные, завещания, всевозможные сделки по имуществам и личным обязательствам и т. д. (письма чаще назывались, особенно в XVII в., "грамотками", "грамотицами"). Широко было распространение "грамот" и в XVIII в. В настоящее время "грамотой" называется только акт, данный от государя или правительства на чин, на княжеское, графское и баронское достоинства, на звание потомственного почетного гражданина и т. п. Г. относились ко всем сторонам древнерусского быта; содержание их до некоторой степени определяется прилагательными, присоединенными к ним, как-то: жалованные, купчие, меновные и т. д. Первою Г. на Руси считается упоминаемая у Нестора Г. Владимира св., данная им церкви св. Богородицы на десятину (Лаврент. сп. под 6504 г.). Первая подлинная, дошедшая до нас Г. - "жалованная" Г. Мстислава Владимировича новгородскому Юрьеву монастырю на землю, с припискою его сына Всеволода, 1128-1132 г. Все Г. могут быть разделены на правительственные, частные и занимающие середину между теми и другими. К первым принадлежат Г. жалованные, указные и судные. Общая черта их та, что в них непременно участвует правительственная власть, начиная с великих и удельных князей, от которых исходят льготы, указы и судебные решения, и кончая княжескими чинами, творящими суд и расправу по княжу слову или по Г. К частным Г. относятся раздельные, мировые, меновные, купчии, душевные и др. К категории Г., колеблющихся между частными и правительственными, принадлежат отводные, разводные, данные, докладные и др. Одни из них совершаются правительственными чиновниками, по приказам высшей власти и собственному ее почину, или по просьбе заинтересованных лиц; другие имеют характер частных сделок, с участием правительственных судей.
Древнейшие Г. писались на пергаменте, в длину и ширину, затем складывались или свертывались в свиток; иногда писались в на досках, лубе и бересте. С распространением бумаги (XV в.) и скорописи писали на отдельных листах или в столбах, которые склеивались сзади. Такой длинный ряд склеенных листов сворачивался в трубку и отдавался на хранение - это были свитки-столбцы, сохранившие свою форму вплоть до XVIII в. Но уже в XV и XVI вв. стали писать в тетрадях и заводить для производства книги, в которые и вносились все документы и которые велись обыкновенно в приказах. Для рассылаемых Г. и для черновых господствовала система свитков. Пергаментные грамоты были в ходу в XII-XIII вв. и в первой половине XIV века. Встречались они и позже, но как исключение. Древнейшие Г., писанные на тряпичной бумаге: новгородская купчая 1359 г. и жалованная вел. кн. Дмитрия Ивановича новоторжцу Евсевку, 1362-1374 г. До XV в. письмо Г. - полууставное, а с конца XV в. - скорописное. Древнейшие Г. - без подписи имен; в жалованных Г. XV в. впервые встречаются пометы княжеского титула и имени, но он вплоть до ХVII в. были не собственноручные, а писанные дьяками. Димитрий Самозванец первый оставил автограф своих писем и подписей. Петр Вел. первый стал подписывать сам все акты, исходящие от верховной власти. Важнейшие государственные акты, как-то: Г. соборные, поручные и др., подписывались присутствовавшими или по причине их неграмотности другими лицами. В древнейших Г. вместо рукоприкладства служили кресты и печати, а в позднейших, особенно в вкладных и духовных, их заменяли припискою имен свидетелей или духовных лиц, бывших при этом, или лиц, писавших акты. Изредка встречаются собственноручные подписи и на древнейших актах, напр., в духовной Варлаама Хутынского. Печати были металлические (свинцовые, серебряные и др.) и восковые (желтые, красные, черные). Прикладывались они иногда в большом количестве, как, напр., в некоторых новгородских Г., но большею частью по одной; иногда они приклеивались. Употребление хронологических дат установилось не сразу. В древнейших Г. время не обозначалось, а только лица и обстоятельства, при которых совершался акт. Раньше всего встречаются хронологические даты в Г., касающихся сношений с ганзейскими городами (XIII в.), и в актах Литовской Руси, причем даты - от Р. X. В Московской Руси вообще хронологические даты входят только с XIV в. и от сотворения мира. Счет от сотворения мира в Г. прекращается только при Петре Вел. Иногда на Г. XV и XVI вв. встречаются пометы месяца и числа, с 30-х гг. XVII в. такие пометы стали общими и обязательными. Для удостоверения и сохранения на будущее время некоторые Г. записывались в книги правительственных лиц и учреждений. Из псковской судной грамоты видно, что для полной достоверности некоторых из актов требовалось положить список в Троицком соборе.
Общая форма всех древних актов одинакова. Совершитель акта выводится в них говорящим в первом лице, и потому начинаются Г. так: "Се яз такой-то"... Затем идет изъявление им своей воли со всеми подробностями и условиями, а в конце означаются свидетели ("а на то послуси такие-то"), писавший грамоту и время написания.
В Литовской Руси Г. писались во весь лист поперек, на листах, перегнутых пополам и потом сшитых, отчего и Г. здесь наз. листами. В форме изложения они значительно отличаются от московских (во вступительной части, в титуле, подписях и печатях; латинская подпись короля появляется очень рано). Почти все княжеские Г., касавшиеся внутренних дел Литовского княжества, до конца XV в. писались на русск. яз.
Изданы Г. в следующих главнейших сборниках и описаниях: Новикова, "Древняя Росс. Вивлиофика" (СПб. 1773-75, отд. изд. 1788-91); "Собрание госуд. грамот и договоров" (М. 1813-28); Берха, "Древние госуд. грамоты, собр, в Пермской губ." (СПб. 1821); "Акты археографич. экспедиции" (СПб. 1836); "Акты юридические" (СПб. 1938); "Акты исторические" (СПб. 1841-42); "Дополнение к актам историч." (СПб. 1846-69); "Акты, относящиеся к истории Зап. России" (СПб. 1846-53); "Акты, отн. до юридич. быта России" (СПб. 1857-84); "Акты, относ. к ист. Юго-Зап. России" (СПб. 1861-89); "Памятники, изд. киевскою археогр. ком." (К. 1845-59); "Архив Юго-Зап. России" (К. 1859-1888); "Акты, изд. виленскою арх. ком." (В. 1868-88 г.). Кроме того, много Г. издано в разных повременных исторических и историко-юридических изданиях, в отдельных изданиях "Материалов", относящихся к той или другой местности или губернии, в описаниях библиотек, монастырей и др. Едва ли не столько же хранится еще неизданных Г. в разных архивах, монастырских ризницах и т. п.
Научная обработка Г. еще довольно незначительна и несовершенна. См. митроп. Евгений, "Замечания об уставных и губных грам.". ("В. Евр." 1813 г., № 21); Васильев, "Историческое обозр. актов и суд. бумаг в России" (в "Трудах М. О. И. и Др.", 1830 г.); Саларев, "Описание разного рода росс. грамот" ("В. Е." 1819 г., 4); Ерлыков, "Сличенный список губных грамот" (в "Чтен. "М. О. И. и Др.", 1846 г., кн. 2); Киндинов, "Опыт ученой обработки купчих гр." (Каз. 1855 г.); Чичерин, "Опыты по истории русс. права" (М. 1858 г.); Неволин, "Собр. Соч." (т. 4 и 6); Горбунов, "Льготные грамоты" (в "Архиве ист. и юрид. свед." Калачева, кн. 1 и 5, 1860-61 г.); Высоцкий, "Уставные, судные и губные грам." (1860 г.), Загоскин, "Уставные гр. XIV-XVI вв." (К. 1875 г.); Мейчик, "Грамоты XIV - XV вв., хран. в москов. архиве мин. юст." (М. 1883).
Важнейшие грамоты:
Г. бессудные - Бессудная правая грамота или бессудная грамота, также бессудный список - так называлась в Моск. государстве судебная бумага, которую можно приравнять к копии с заочного решения современного судопроизводства. Впервые Б. грамоты упоминаются в уставной Двинской грамоте, данной великим князем Василием Дмитриевичем в 1397 г.; здесь уже положены и пошлины за приложение печати и за написание грамоты. Такое же указание находим и в Псковской судной грамоте, по которой грамоты бессудные, равно как и правые можно было писать и княжому писцу и не княжому, а печать прикладывать или княжую, или Троицкой соборной церкви. В Новгородской судной грамоте 1471 г. находим уже свидетельства, правда, неполные, и о судебном порядке, каким эти акты составлялись. Упоминает о бессудных грамотах и Судебник 1497 г., но наиболее определенные известия о значении и порядке выдачи судебных бумаг встречаем в Царском Судебнике 1550. По этому судебнику как правые, так и бессудные правые грамоты выдавались стороне оправданной, т. е. выигравшей процесс, в доказательство или в охранение ее прав, но между этими двумя родами грамот была существенная разница. Правые грамоты выдавались тогда, когда на суде были налицо истец и ответчик и когда дело решено было по рассмотрении всех доказательств, представленных от обеих тяжущихся сторон. Бессудные же грамоты давались тогда, когда одна из тяжущихся сторон в назначенный срок к суду не явилась. Поэтому дьяк, который давал бессудную грамоту, должен был наперед убедиться, что назначенный срок уже истек, и на седьмой день после срока (если "езду" или расстояния от местожительства неявившейся стороны до места пребывания суда было 100 верст, а если больше или меньше, то по расчету) он приказывал подьячему написать бессудную грамоту, в которой прописывалось, что не явившийся в срок к суду тем самым теряет свое право или обвиняется. В этом именно и состояла отличительная черта бессудных грамот от правых, что в них сторона обвинялась не по суду, т. е. не по рассмотрении представленных доказательств, а по одной только неявке в суд. Между бессудными грамотами и грамотами правыми существовала еще и та разница, что в последних прописывались лица, бывшие на суде, и прикладывалась печать судей, тогда как бессудные грамоты выдавались хотя за печатью судьи и за подписью дьяка, но без прописания лиц, которые были на суде. Наконец, правые грамоты выдавались только лицами, облеченными судебной властью, царем, боярами, заведовавшими приказами, наместниками и волостелями, а также их тиунами от их имени и на основании сделанного им доклада, но никогда - дьяками, которые давали бессудные грамоты. По Уложению царя Алексея Михайловича (ст. 120) бессудные грамоты более уже не выдавались, ибо за неявкой одного из тяжущихся к сроку на суд неявившийся, правда, и обвинялся неявкой, и без суда доправлялись на нем иски противника и разные пошлины, но тем не менее его самого приводили после срока на суде через посредство пристава, а потому и выдавать бессудную грамоту не было надобности. Образцы бессудных грамот напечатаны в "Актах юридических" и в друг. изданиях. Так как в самых актах название их не всегда выставляется, то издающие их иногда дают им произвольное название. В одном из своих примечаний к Царскому Судебнику Татищев сообщил, что Б. грамоты давали истцу право силой представить в суд уклонявшегося ответчика, и что в них писалось: "вольно ему бить и грабить, только самого не убить и дом не разорить". Сообщение это пользуется у некоторых исследователей кредитом, но оно противоречит самому характеру Б. грамот и не находит себе подтверждения в источниках. Ср. Саларева, "О разных родах грамот" ("Вестник Европы", 1819 г., ч. 103 и 104); И. Беляев, "Списки судные и докладные и грамоты правые и бессудные в Моск. государстве" ("Архив историко-юридических сведений, относящихся до России", изд. Н. Калачовым, кн. II, М., 1855). В приложении к последней статье напеч. Б. грамота XV в. Бессудными назывались иногда и грамоты несудимые или жалованные, которыми известные лица признавались не подлежащими ведению общих судов. В этом именно смысле Б. грамотой назван договор смоленского князя Мстислава Давидовича с Ригой, Готландом и немецкими городами 1229 г. Лучшее издание этого памятника А. Дубенского в "Русских достопамятностях" (кн. 2, М., 1843, стр. 243-286). См. также "Русско-ливонские акты" (Спб., 1868).
Г. благословленные - Благословенные или благословительные грамоты - заключали в себе благословение на какое-нибудь духовное или церковное учреждение. Одними позволялось построение церкви или придела, другими благословлялась вседневная служба. Благословенною названа и грамота, которую константинопольский патриарх Иеремия, за руками освященного собора, прислал царю Феодору Ивановичу и которою московский патриарх был признан пятым патриархом, и российским митрополитам и архиепископам предоставлено было право поставлять его на патриарший престол. Благосл. Г. называлась и та, которую новопоставленный священник или диакон перед отправлением в приход получал от архиерея.
Г. благословленные епитрахильные и орарные получали от архиереев вдовые священники и диаконы, если они обещались хранить чистоту и стоять на клиросе. В них предписывались правила самой строгой жизни и допускалось держать только у себя дома епитрахили и орарь, причащаться в них в алтаре, но не служить.
Г. взметные, иначе - разметные или складные, вошедшие в употребление около XV в., посылались при объявлении войны. Они указывали причину разрыва и оканчивались обыкновенно словами: "взяв себе Господа в помощь, иду на тебя и хочу стоять, как будет Богу угодно, а крестное целование с себя слагаю".
Г. вотчинные жалованные - документы на право владения вотчиной с изложением условий этого владения. Сначала не было одного раз навсегда установленного образца жалованной Г.; объем прав, предоставлявшихся в это время вотчинникам жалованными Г., зависел всякий раз от личного усмотрения государя. Только с 7127 (1618) г. образец жалованной Г. утверждался особым указом, так что никаких изменений в ней не могло быть делаемо до тех пор, пока новый указ не изменял образца, равно обязательного для всех служилых людей. Таких образцов в XVII в. было три. Древнейшим видом являются жалованные Г. прямо на вотчины (хотя бы и без употребления последнего термина). В XVII веке жалованные грамоты обыкновенно давались на вотчины из поместья. Существенными указаниями являлись здесь: а) причина пожалования; б) объем прав, предоставлявшихся вотчиннику, и с) количество земли и угодий, жаловавшихся в вотчину. Жалованных Г. напечатано довольно много, но масса их еще отыскивается в столбцах Поместного приказа, издание которых предпринято Академией Наук. Литературу предмета, образцы Г. и указы см. в книге В. Н. Сторожева: "Указная книга поместного приказа". (М. 1889).
Г. данные - дарственные записи, обнимающие как простое дарение, так и вид его - пожертвование. Если имущество отдавалось жертвователем по душе, что в древности называлось вкладом, то и самая грамота назывались вкладною; по своему содержанию она ничем не отличалась от обыкновенных данных (древнейшая вкладная - преп. Варлаама Хутынскому монастырю, конца XII в.). Права, предоставляемые дарителями или жертвователями частным лицам и монастырям, выражаются в них, как и в купчих, словами: "дал такому-то то село и т. д." или с прибавлением: "ввек, впрок без выкупа".
Г. договорные. В XIV и XV веках такими грамотами юридически определялись отношения великих и удельных князей между собою. Практическое значение их было ничтожно, и они всецело могут быть рассматриваемы, как исторический анахронизм; зато научное их значение чрезвычайно высоко, так как в них можно наметить отголоски глубокой старины и встретить множество данных, касающихся и не междукняжеских отношений. Договорные Г. собраны в издании Н. П. Румянцева - "Собрание госуд. Г. и договоров". См. В. Н. Чичерина, "Духовные и договорные Г. вел. удельных князей" (в "Опытах по истории рус. права"), и Дебольского, "Древнерусские междукняжеские отношения по договорам" (в IV т. "Исторического Обозрения").
Г. духовные или душевные. Так назывались в древнерусском быту духовные завещания, содержавшие в себе не столько распоряжения завещающего по имуществу, сколько изложения его душевных желаний, отчего и получили название "душевных". До нас сохранилось довольно много таких Г., принадлежащих князьям и частным лицам. В первых (по преим. великокняжеских) заключаются распоряжения по имуществу и определения семейных отношений между наследниками. Во вторых после распоряжений по имуществу, распределяемому между наследниками, встречаются приказания отделить известную часть имущества в пользу церквей и монастырей и отпустить на свободу холопов, иногда с придачею им "сельца-купли" и др. Древнейшею душевною Г. считается Г. Владимира Васильевича 1288 г. Как исторический материал, Д. Г. важны для изучения междукняжеских отношений и для знакомства с княжеским бытом и со взглядами и понятиями древнерусского общества.
Г. жалованные - Жалованные грамоты - так назывался в древней России всякий акт, предоставлявший церквам, монастырям и различным корпорациям, учреждениям и частным лицам известные льготы и преимущества. По предмету пожалования Ж. грамоты обыкновенно делят на: а) вотчинные; б) вотчинно-льготные, в которых князь, жалуя монастырю известное имение, определяет льготы населявших его людей; в) льготные; г) освободительные, которыми светская власть дозволяла монастырям приобрети какую-нибудь недвижимую собственность; д) жалованные, имеющие вид гражданских сделок князя с монастырем; е) подтвердительные, и ж) жалованные, имеющие форму административных распоряжений князя и приближающиеся к указным. Существенная черта всех Ж. грамот заключается в предоставлении ими известным учреждениям или лицам прав исключительных, не в силу принадлежности их к государственному союзу, а в силу сепаратного пожалования, в силу милости государя. Древнейшая Ж. грамота дана великим князем Иоанном Калитой, между 1328 и 1340 гг. В XIV и XV вв. в форме Ж. грамот выражалась право служилых классов на земли, образовавшееся в непосредственной зависимости от княжеской службы. Специальный исследователь их, г-н Мейчик, делит их на два главных типа: чистый и смешанный. К первому он относит все виды грамот, которыми жалуются какие-либо отдельные имущества, права, льготы или целая совокупность однородных предметов, ко второму - грамоты, в которых совмещены разнородные предметы (например, пожалование имущества - с изъятиями из общего порядка суда и управления) или хотя одни льготы, но разнородного свойства.
В последней четверти XVII в. начинается целый ряд Ж. грамот, которыми утверждались разные льготы за слободскими жителями, т. е. выходцами из Малороссии, селившимися в слободах по левому берегу Днепра и его притокам до Дона. Из Ж. грамот XVIII в. особенно известна Ж. грамота Екатерины II дворянству. Жалованная грамота дворянству открывает новый период в истории дворянства, освободив дворян от обязательной службы. Этот новый принцип провозглашен впервые манифестом 18 февраля 1762 г. о даровании вольности и свободы всему российскому дворянству, объявившим, что нет уже "той необходимости в принуждении к службе, какая до сего времени потребна была". Посему дворянам предоставлено продолжать службу сколь долго пожелают, с тем лишь ограничением, что отставка от службы не может быть дарована во время военной кампании и за три месяца до нее, а также и в мирное время тем из дворян, которые, не имея обер-офицерского чина, не выслужили в войсках 12 лет. Уволенным от службы предоставлялось право беспрепятственно отъезжать в другие европейские государства и вступать там на службу, под условием возвращения в отечество по первому требованию. О дворянских недорослях манифест постановлял, что по достижении 12 лет о каждом из них должны быть представлены сведения, чему они обучены и где будут обучаться впредь: внутри ли империи, в учрежденных училищах, или в иных европейских державах, или, наконец, дома. Последнее разрешено было лишь наиболее состоятельным фамилиями, владеющим имениями свыше 1000 душ; менее же богатые должны были объявлять своих детей в шляхетском кадетском корпусе, "где они всему тому, что к знанию благородного дворянства принадлежит, с наиприлежнейшим рачением обучаемы будут". Предоставив такие льготы, Петр III выразил уверенность, что дворяне и впредь будут вступать в службу с не меньшим усердием и воспитывать своих детей "с прилежностью и рачением"; если же кто-либо из дворян будет поступать иначе, то таковых, "яко суще нерадивых о добре общем", повелевалось "презирать и уничтожать всем верноподданным и истинным сынам отечества"; им запрещался приезд ко двору и доступ в публичные собрания. Манифест возбудил неописанную радость среди дворянства. Пииты слагали в честь Петра III оды; Сумароков произнес от лица дворянства благодарственную речь. Но манифестом осталась недовольна Екатерина II. В начале 1763 г. она назначила комиссию для пересмотра этого закона, так как он "в некоторых пунктах еще более стесняет ту свободу, нежели общая отечества польза и государственная служба теперь требовать могут, при переменившемся государственном положении и воспитании благородного юношества". В переработанном виде этот акт появился через 20 с лишком лет - 1785 г. апреля 21, под названием грамоты на права, вольности и преимущества благородного российского дворянства. Грамота открывается длинным вступлением, изображающим величие России, заслуги дворянства и милости к нему монархов, и затем переходит к изложению прав и преимуществ дворянских. Эта часть Грамоты распадается на 4 отдела: а) о личных преимуществах дворян; б) о собрании дворян, установлении общества дворянского в губернии и о выгодах дворянского общества; в) наставление для сочинения и продолжения дворянской родословной книги в наместничестве, и г) доказательства благородства.
Г. земские - уставные земские Г. Литовского государства, предоставляющие привилегии известной части государства (ср. Владимирский-Буданов, "Хрестоматия по ист. русского права", вып. II).
Г. кабальные - письменное обязательство, как личное, так и по имуществу. Они происходили или вследствие займа, основанного на личном доверии, или займа, обеспеченного залогом или закладом имущества, или, наконец вследствие личного найма, срочного или бессрочного, и поэтому назывались - заемными, закладными и служилыми. Кроме того, всякое законное, судебною формою совершенное укрепление кого-либо за собою для домашней ли прислуги или вообще для работы, всякое обращение кого-либо в дворового человека - называлось кабальною Г.
Г. купчие, называемые также "купчими записями" или просто "купчими", начинаются объявлением совершающих акт, что такой-то (в первом лице) купил у такого-то, а с половины XVI в. - что такой-то продал такому-то; затем следовало перечисление проданного имущества, означение границы земельных угодий, определение цены имущества и, наконец, изложение условий и обязательств, принятых контрагентами. Затем прописывалось: "а на то послуси", или "а на то люди...", или "а у сей купчей сидели в мужех,.." - и следовал перечень имен свидетелей. За именами свидетелей - имя лица, писавшего Г., место написания ее и время (с начала XVI в.). Ни в каком отделе грамот формальные особенности Новгородского края не выразились так полно, как в купчих, относящихся к Николо-Чухченемскому монастырю. Первая особенность - употребление третьего лица вместо первого; вторая, более важная - заключительные выражения: "а у печати стоял и землю завел такой-то", т. е. продавец или его доверитель, которые указывают: 1) на большее распространение в новгородской земле письменной формы сделок, чем в центральной России, и 2) на публичный характер этих актов. По способу совершения, купчие домашние, совершавшиеся на дому различаются на подписные и докладные: первые - с свидетельством или подписью правительственной власти о действительности акта, вторые - писанные по докладу или с доклада, с согласия частных лиц, имеющих на отчуждаемое имущество какие-либо особые права. По предметам купчие делятся на собственно купчие и купчие посильные [Посилы - тяглый жеребий, от величины которого зависит размер лежащих на нем податей и повинностей, он является показателем хозяйственной и податной силы плательщиков.] или купчие отступные. Первые имеют своим предметом вотчины или вообще имущества, принадлежащие продавцу в собственность; вторые суть купчие на черные земли тяглых людей и большею частью только на право пользования ими.
Г. льготные, предоставляющие частным лицам, монастырям или общинам льготы в платеже податей или в отправлении натуральных повинностей. Они выдавались с красной печатью и за плату в пользу печатника от печати и в пользу дьяка от подписи.
Г. межевые, называемые также списками и памятями, разделяются на собственно межевые, отводные и разъезжие или разводные. Последствия указывают на прекращение столкновений, возникавших между соседями от того, что коса с косой или топор с топором сходились. В отводных описывались границы участка, переходящего от одного лица к другому по договору. Межевые Г., которые были и правительственные, и частные, имели целью описание одной или нескольких границ (меж) известного земельного участка; в совершении их непременно участвовали обе стороны, и указание меж происходило в присутствии мужей, людей и послухов. Правительственные межевые Г. составлялись органами княжеского управления и по приказанию князя, а частные - самими заинтересованными в деле лицами, с ведома или без ведома правительственной власти. В случае спора излагался в Г. ход судного дела.
Г. мировые довольно разнообразны; общие их части суть: 1) означение участников сделки и ее характера; 2) повод к мировой сделке; 3) содержание сделки, и 4) оговорка о нерушимости мира.
Г. мытные - Мыт - пошлина в древней России. Сперва это слово означало место, где останавливались возы и лодки; затем оно стало родовым названием всех торговых и проезжих пошлин. С введением тамги торговое значение М. переходит к ней, и М. делается исключительно проезжей пошлиной, взимаемой при провозе товаров через внутренние заставы. С X IV в. М. иногда взимается и с верховых, но лишь с едущих с товаром. Изредка в источниках М. смешивается с головщиной. Сбирают мыто мытники, мытчики, а в татарскую эпоху - заставщики и лодийщики. Первые собирают сухое мыто, вторые - водяное. До XIII в. М. существует лишь в больших городах (Киеве, Новгороде), с XIII же в. появляется в селах и в уездах. В XIII веке сухое мыто повсюду называется М., но потом (особенно с конца XV века) проезжая пошлина с товарных возов нередко называется просто пошлиной с возов и саней, поддужным, полозовым. Название М., впрочем, также по-прежнему встречается в источниках. Обыкновенный размер сухого М. - 1 деньга с воза, также 2 векши, но не везде. В XVI в. оклад М. увеличен, в разных местах различно (1 1/2, 2, 3 деньги с воза). При обратном проезде М. взимался только с возов излишних против первоначального числа их. Водяное мыто, за небольшими исключениями, соразмерялось с величиной судов. Порожние суда не платили пошлины. В XVI в. были свободны от пошлины мелкие суда даже с товаром. Сбор с судов одного размера до конца XV в. большей частью одинаков, потом различен. Русские и иностранцы платили водяное мыто в одинаковом размере. С конца XV в. попадаются различные названия водяного М., смотря по различию повода к его взиманию: посаженное, носовое, побережное. Взимают побережное побережники, смотря по величине и числу судов, деньгами или натурой. За намеренное уклонение от платежа М., происшедшее не по вине таможенника, платится виновными промыт, по 6 алтын с воза, и кроме того заповедь, по 6 алтын с человека. В XVI в. размер заповеди увеличен до 2 р. Половина ее идет в казну, половина - таможенникам. С XVI века промытом называется пеня и за уклонение от платежа других таможенных пошлин, и вообще за нарушение уставов. За отклонение от берегов, с целью неплатежа М., позднее платится отвод деньгами, смотря по величине судна. Право устанавливать М. принадлежит только правительству, но иногда оно уступает его жалованными грамотами частным лицам и духовенству, с тем, чтобы им мосты и дороги содержать в исправности, а потерпевший от их неисправности вознаграждался бы за счет владельцев М. При этом размер М. определялся особыми грамотами. Иногда сбор М. дается должностным лицам в качестве корма. Иногда М. делится между князьями, иногда дается отдельно от поземельного владения. Самовольно учрежденные М. уничтожались или отбирались в казну. За злоупотребления и притеснения законно учрежденные М. отбирались временно в казенное управление. Свободны от М. были вообще запасы служилых людей, государевых гонцов и иноземцев, привозимые не на продажу. Другие изъятия давались жалованными грамотами. Злоупотребления на частных М. привели к тому, что в 1596 г. все М. были взяты в казенное управление, но скоро опять появились и откупные, и частные М. Много злоупотреблений было и при казенном управлении. Не с вещей, а с людей в древней России бралась, в смысле проезжей пошлины, головщина; о ней упоминается в источниках с конца XV в. Взимается она с людей, сопровождающих товар при привозе его в города и на торжки, а также при проезде мимо их; иногда брали головщину и с людей, находившихся на порожних судах. Размер сбора не зависел от количества товаров и величины судна, но был различен по местности и по тому, местные ли жители проезжие, иногородцы ли или чужеземцы. С местных жителей иногда вовсе не брали головщины. Оклад ее - от 1/2 до 6 денег с человека. Головщина, взимавшаяся на обратном пути через те же города в уменьшенном размере, именно по 1/2 деньги с человека, называлась задними калачами; взимались они, впрочем, не везде. Наконец, в виде дополнения к М. взимаются с проводников, идущих при товаре, костки, по 1 деньге с человека.
Г. меновные. Общее содержание их: 1) означение меняющихся и существа сделки, и 2) предмет мены. При обмене земель старые межевые знаки заменялись новыми. Число меновных Г. уменьшается значительно уже в XV в.
Г. наказные выдавались митрополитами и архиереями монастырям о послушании, богоугодной жизни, с правилами о пользовании монастырскими доходами и т. д.
Г. настольные давались новопоставленным митрополитам, епископам и вообще посвящаемым из черного духовенства. В них сначала объявлялось о поставлении; затем указывались права, определяющие власть новопоставленного, и в конце все христиане приглашались к почитанию митрополита или епископа.
Г. несудимые освобождали от подсудности или всем вообще, или только некоторым судьям, и выдавались преимущественно духовенству на право избавления от светского суда и особенно часто до полов. XVI ст. "Стоглав" (гл. 67) запретил эту выдачу.
Г. обельные, освобождающие от податей и повинностей некоторых городских или волостных черных людей. Если к этому присоединялось освобождение от подсудности известному судебному органу, то Г. получали название обельно-несудимых.
Г. опасные выдавались иностранным послам на свободный въезд в русские пределы.
Г. отдельные - в сущности то же, что и отказные Г., с тою только разницей, что здесь предписывалось отдать челобитчику во владение часть какой-либо старой дачи.
Г. отказные - предписания поместного приказа местной администрации отказать (т. е. отдать во владение) челобитчику какой-либо участок земли, находящийся в районе действия этой администрации. Отказная Г. всегда заключает в себе сжатое изложение дела, слушавшегося в приказе. Отказных Г. можно найти множество в столбцах поместного приказа, что дает возможность высчитать промежуток времени между началом дела в приказ, приговором по делу и выдачей челобитчику отказной Г., которую необходимо было для печати принести в печатный приказ.
Г. отписные выдавались пожизненным владельцем вотчиннику против его жалованной грамоты и представляла собою как бы расписку в принятии пожалованной ему земли на определенных условиях.
Г. отпустные или отпускные (с 1550 г.). Ими давалась воля холопам и рабам; силу они получали только тогда, когда были явлены у судебной власти или написаны рукою отпускавшего господина. В Москве отпускные Г. выдавались боярами, а в Новгороде и Пскове - наместниками. Кроме этих городов, они нигде больше не выдавались. Получавший такую грамоту платил пошлины: боярину или наместнику от печати 9 денег, дьяку - алтын и подьячему, писавшему отпускную, - 3 деньги.
Г. передельные - предписания поместного приказа местной администрации о переделе земли между челобитчиками; передел допускался в течение года со дня отказа или отдела и в случае нарушения правила делит землю повытно, по четям, а не выбором и не через двор.
Г. послушные выдавались из поместного приказа и имели целью приведение в послушание крестьян вновь приобретенной вотчины. Пошлина с них взималась в поместном приказе по числу четвертей земли. В конце XVIII в. выдача послушных Г. стала выходить из употребления вместе с вотчинною запискою.
Г. правые состояли из двух частей: 1) судного списка, в котором излагалось судоговорение и доказательство, и 2) приговора. Выдавались они правой стороне по ее просьбе, или а) чтобы предупредить могущий вновь возникнуть спор между истцом и ответчиком, или б) чтобы доставить правой стороне акт укрепления его права на спорное имущество. Если в докладном списке прямо предписывалось выдать правую грамоту, то такая правая Г. обыкновенно называется правою докладною грамотою, в отличие от правых-простых. Внешнее отличие правой докладной - то, что она начиналась со слов: "и по великого князя слову"... или "по княжу слову судья"... (если доклад происходил пред боярином). Кроме того, различают правые разъезжие и правые беглые Г. В первых "разъездом" определялись границы спорных владений; вторые давали право отыскивать и водворять беглого холопа. Все доселе изданные правые Г. относятся к XV-XVII вв. За правую Г. платилась пошлина, как за отпускную.
Г. представительные, увольнительные и мирные (установленные 33-м, 12-м и 13-м правилами апостолов и многократно соборами вселенскими и поместными) давались клирикам, отходящим в другие епархии, рукоположившими их епископами: в первых заявлялось, что такой-то клирик действительно имеет такую-то священную степень, или что он "чтит истинную веру", или, наконец, если клирик был в чем-либо обвиняем - что он невинен; во вторых говорилось, что такому-то дозволено перемещение и беспрепятственное прохождение священнослужения; мирными назывались Г., которыми частным образом обменивались епископы.
Г. проезжие - документы, выдававшиеся в Московском государстве XVII века лицам, желавшим выехать "в иное государство для торгового промысла или иного для какого своего дела"; на Москве били о ней челом государю, а в городах - воеводам в съезжей избе. В Уложении царя Алексея Михайловича вся шестая глава посвящена изложению порядка выдачи проезжих Г.
Г. раздельные или дельные начинаются обыкновенно вступлением: "се яз такой-то да яз такой-то поделилися есмь тем-то..." Тут же обыкновенно означалось "происхождение делимого имущества", т. е. от какого родственника и по какому основанию оно дошло до участников дележа. Раздельные Г. нередко совпадают с межевыми разъезжими.
Г. рядные касались или соглашений по имению, или соглашений брачных. Первые близки к купчим, а особенностями вторых (брачных) было означение имен жениха и невесты и означение срока, к которому должна быть совершена свадьба.
Г. срочные. По объяснению Дмитриева, срочная Г. - акт, обращенный к лицу ответчика о времени его явки в суд и строго отличавшийся от "приставной памяти". Владимирский-Буданов и Дювернуа утверждают, что срочные Г. давались обеим сторонам, или, правильнее, обе стороны условливались о сроке явки в суд, и это условие скреплялось дьяком. Древнерусское судопроизводство знало еще вид срочных Г. - "отписные ср. Г.", представлявшие собою письменное удостоверение об изменении судебного срока по просьбе обеих или одной стороны. От срочных Г. взималось в пользу дьяка от подписи по 2 деньги, а от отписных срочных - по 3 деньги с рубля; в пользу подьячего как с тех, так и с других взималось по 2 деньги с рубля. Если истец и ответчик вместе хотели отписать срок, то должны были платить от отписи и от письма пополам.
Г. ставленные выдавались (и выдаются) вновь избранным священникам, диаконам, причетникам и др. от архиерея, за его подписью и печатью. При вступлении в должность они отбирались и хранились в церкви.
Г. судные - древние уставы о производстве суда и расправы, содержащие, главным образом, правила суда по делам уголовным и гражданским. Встречающиеся в них постановления по отношению к другим отраслям управления крайне редки и кратки. Начинаются они словами: "судитися им, судити им, судити ему по сей нашей грамоте"... и затем: "а о которых делах в сей грамоте указ не написан, и те дела вершити по Судебнику". Незначительные и краткие вначале (в первые времена удельного периода), Г. судные постепенно дополнялись и уже около половины XV в. являются в весьма подробно развитых формах. Наиболее развитыми по содержанию, как бы образцами всех других, считаются псковская и новгородская судная Г. После "Русской Правды", судные Г. - лучший материал для изучения движения нашего древнего законодательства.
Г. сыскные - предписания поместного приказа местной администрации о сыске про землю, просимую челобитчиком: действительно ли, например, просимая земля находится в порозжих землях, в поместье и в вотчину никому не отдана, и к дворцовым селам, и к черным волостям, и к ямским слободам, и к монастырским землям не приписана; или - правда ли, что просимою землею ответчик владеет не по дачам или сверх дач и т. п. Обыкновенно сыскная Г. была вместе с тем отказною или отдельною и в случае правильности показаний челобитчика, которые и должна была проверить местная администрация, предписывала отказать или отдать просимую землю челобитчику.
Г. таможенные определяли размер таможенных пошлин, предметы, местности и лица, подлежащие сбору или изъятые от него, и вместе с тем указывали взыскания за уклонения от платежа таможенных пошлин.
Г. тарханные утверждали "тарханное право", даваемое патриарху, архиереям, монастырям, князьям и знатным боярам - право не быть судимым никем, кроме государя, и не нести повинностей. Право это отменено Иоанном IV, но им пользовались еще в XVIII в. Слово "тарханы - татарское - значит вольный человек, человек свободный от платежа повинностей, налагаемых ханом, и не обязанный делиться с ним полученною на войне добычею. Тарханные Г. появились у нас со времени выдачи золотоордынскими ханами тарханных ярлыков нашему духовенству.
Г. указные относятся к XVI и XVII вв.; в XV в. они назывались просто "грамотами". Существенные составные их части: 1) вступление, или заголовок, 2) повеление и 3) печать и подпись; несущественные - 1) повествование, или изложение обстоятельств дела, по которому состоялось повеление, и 2) прочет. Начинались эти Г. всегда словами: "От великого (или просто) князя (имя рек) в такое-то место, такому-то".... В большинстве случаев вслед за этим шло изложение (челобитье или судное дело, которыми вызвано следующее за сим распоряжение). В тех Г., где нет изложения, вторую часть составляет повеление: "и ты (или вы) бы делали то-то"... Очень часто Г. заканчивались словами: "а прочет его мою грамоту, да отдайте им назад, и ни (и они) держат ее себе впрок иных для наместников, волостелей, поледчиков" и т. д. Отсюда позднейшее наименование грамот с прочетом. - Содержание Г. крайне разнообразно. Заключающиеся в них повеления и приказы князей и княгинь (преимущественно - должностным лицам) относятся почти ко всем областям права. Оставаясь в руках лиц, которые обязывались что-либо совершить или не совершить, они получали значение документов, удостоверяющих разного рода права лиц и учреждений. В историческом отношении они важны тем, что знакомят с воззрениями князей на различные предметы правовой жизни. Обыкновенно указные Г. сближают с жалованными и судными.
Г. уставные - Появились в XIV веке и связаны с кормлением. Кормление - означало первоначально способ содержания должностных лиц. Судьи, вместе с исполнителями их решений, получали от местного населения все необходимое для пропитания как их самих, так и слуг их и даже лошадей. Это был так назыв. корм в натуре. Сначала размер корма определяется или на каждый день, или на неделю, количественно и качественно, или же потребностями человека. Следы таких порядков сохранила пространная "Русская Правда", определяющая размеры корма вирнику с отроком: по 2 куры на день, а в среду и пятницу по сыру, по 7 хлебов в неделю, пшена и гороха по 7 уборков, соли 7 голважен и 7 ведер солода. В других случаях тот же памятник определяет: "а хлеба и пшена поскольку могут ясти", или "что черево возмет", или в еще более общих выражениях: "а корму им имати себе и конем довольно". Уже с древнейшего времени такой корм уплачивается населением как повинность, независимо от того, голоден судья или нет. Сытый судья уже не нуждается в корме натурой; отсюда переложение натуральной повинности на деньги. Этот способ содержания должностных лиц, при всей своей первоначальной естественности, имел в своем дальнейшем развитии крайне невыгодные стороны. Должность, именно вследствие этого, стали рассматривать прежде всего как доходную статью для должностного лица. Каждый служащий не только смотрит на должность как на средство прокорма, пропитания, но соразмеряет все свои должностные действия с вопросом, какой за этим последует доход в его пользу. Таким образом, добавочный элемент должности мало-помалу выдвигался на первый план и получал главнейшее значение. Оттого и самая должность получила название К., которое перешло затем и в официальный язык. Неизбежные при таких порядках злоупотребления, особенно со стороны областных правителей, вызвали ряд правительственных мер к ограждению населения от обид и неправд наместников и волостелей. С XIV века появились уставные грамоты наместничьего управления, которые выдавались на имя населения данного административного округа и содержали в себе подробное исчисление различных видов корма, судебных пошлин и иных поборов, свыше которых наместники и волостели, с своими ключниками, не имели права взимать с населения. Одновременно с этим определен был в порядок судебной ответственности кормленщиков по жалобам населения. Тем не менее, кормления продолжают оставаться одним из главнейших средств содержания правительственных слуг. С усилением Московского государства число служилых людей, бояр и детей боярских, значительно возрастает, а число К. хотя и умножается, но не в такой пропорции. Слуг было больше, чем К. Чтобы дать возможность покормиться всем, устанавливается, во-первых, срочность К.: по общему правилу кормленщик сменялся через 1-3 года. Во-вторых, К. дробятся: в один город назначались по два наместника, в волость - по два волостеля, которые или делили между собой доход, причитающийся по списку со всего города или волости, или каждый получал в свое заведование назначенную ему половину округа. Дробление на этом не останавливается: в половину города назначаются двое наместников и, наконец, в К. жалуются отдельные статьи доходов: мех, писчее, полавочное, поворотное и проч. В половине XVI в. доходы кормленщиков были точно определены на деньги. По Судебнику царскому бесчестье кормленщиков определялось по размерам их доходов, "что на том К. доходу по книгам". Значит, были книги К. с обозначением доходов и велись списки "кормленного верстанья", на основании которых наблюдалась очередь пожалований. За получаемый доход кормленщики несут и известные обязанности. В ввозных или послушных грамотах, адресованных к населению по случаю назначения наместников или волостелий, указывалось, что жители должны чтить и слушать наместников, а наместники будут их ведать и судить и взимать доход по наказному списку. В указе об уничтожении К. права и обязанности кормленщиков формулированы следующим образом: "по сие время князи, бояре и дети боярские сидели по кормлениям по городам и по волостем, для расправы людем и всякого землям устроения и себе от служеб для покоя и прокормления". Обязанности по отношению к местному населению сводились исключительно к суду уголовному и гражданскому, которому подлежали все классы населения, если только не пользовались привилегированной подсудностью. Вследствие жалоб со стороны населения, с начала второй четверти XVI в. из ведения областных правителей начинают выделяться важнейшие уголовные дела, под именем губных. Население продолжало, однако, жаловаться на наместников, что они поборы емлют сверх указа, чинят продажи и убытки, так что от их насилий жители разбегаются; с другой стороны, и кормленщики жаловались, что посадские и волостные люди под суд им не даются. В половине XVI в. в руках центрального правительства накопилось такое количество подобных жалоб, что оно не в состоянии было разобраться в них; поэтому первый земский собор постановил все эти дела покончить миром в установленный срок. Можно догадываться, что на этом же соборе возбужден был вопрос о преобразовании К. или даже о полной их отмене. По крайней мере, уже с 1551 г. начинаются опыты замены К. излюбленными судьями. В 1552 г. встречается известие, что государь поручил боярской думе рассмотреть вопрос о кормлениях. В 1555 г. появляется указ об отмене кормления и о замене в городах и волостях наместников и волостелей излюбленными головами, старостами и целовальниками. Указ этот применялся, однако, не сразу и не повсеместно: источники продолжают упоминать о кормлениях в течение второй половины XVI в. Корм, поборы и пошлины, которые население платило в пользу наместников и тиунов, заменены были денежным сбором - наместничьим откупным оброком. Этот оброк и послужил основным фондом для выдачи жалованья государевым слугам, взамен упраздненных кормлений. Мнение Д. Д. Голохвастова ("Русский Архив", 1889, I, 650-655), сближавшего слово К. с корма, кормчий и пр., и толковавшего его, как синоним слова управление (gub ernatio), должно считаться совершенно опровергнутым рассуждениями Д. И. Иловайского ("Русский Архив", 1889, II) и В. О. Ключевского (там же). См. еще П. Д. Голохвастов, "Боярское кормление" ("Русский Архив", 1890, № 6); Сергеевич, "Русские юридические древности" (т. I, 333-340); Ключевский, "Состав представительства на земских соборах" ("Русская Мысль", 1892, № 1); M. Дьяконов, "Дополнительные сведения о московских реформах половины XVI в." ("Журн. Мин. Нар. Пр." 1894, № 4).
"Брокгауз и Ефрон"
|
