СЕЛО ТРУДКИ – ОРЛОВСКАЯ ХАТЫНЬ https://www.youtube.com/watch?v=-HW1nZ9jDtQ В результате декабрьского, 1941 года, наступления войск Юго-Западного фронта, продолжавшегося некоторое время и после известной Елецко- Ливенской наступательной операции, была освобождена небольшая часть Покровского района в его нынешних границах (около двадцати населенных пунктов).
«ПУСТЫННЫЕ ЗОНЫ» ФАШИСТОВ
Линия фронта, протянувшаяся по территории края почти на 60 километров, пролегла у населенных пунктов Мелевое, Вязь-Выселки, Вышний Туровец, Нижний Туровец, Вязоватая, Трудки, Теряева, Вепринец, Второе Муратово, Кадинка, Дубинкина, Погонева, Морозова, Манина.
Немцы, успевшие создать оборонительные сооружения вдоль линии фронта ещё в декабре 1941 года, в первой половине 1942 их всячески укрепляли.
Кроме того, чтобы в полной мере обезопасить себя, гитлеровцы предприняли усилия по «нейтрализации» местного населения, оказавшегося в прифронтовой полосе. Однако просто указами о введении «нового порядка» оккупанты не ограничились, тем более, линия фронта ещё не устоялась, через нее регулярно (в одну и в другую сторону), при активной помощи местных жителей, проходили советские разведчики из ближайших воинских частей.
Именно тогда начала практически реализовываться бесчеловечная фашистская идея о том, что «Армия должна иметь свободу действий для отхода, если у нее есть хоть один шанс оттянуть время до прибытия резервов. В этом есть свое преимущество, если все пойдет по плану. Но главное, – создать «пустынную зону» при отходе наших частей с востока и севера. При прорыве и захвате территории враг в зимних условиях должен замерзать на голой земле. Это значит, что он должен или захватывать у
нас деревни, которые будут практически разрушены, или возвращаться в свои обустроенные селения. Создание «пустынных зон» удастся только при планомерном отступлении. Они намного важнее, чем так называемые новые зимние позиции» (из «Журнала боевых действий 2-й полевой армии немцев за 23.12.1941 г.», цитируется по книге Е.Е. Щекотихина «Орловская битва», т. 2, стр. 267).
Начиная с декабря 1941 года, фашисты на территории Покровского района
предприняли несколько акций по созданию таких «пустынных зон» на месте
прифронтовых сел и деревень края.
ПЕРВЫЕ ЖЕРТВЫ
А теперь подробнее расскажу о событиях тех страшных дней, происходивших в селе Трудки зимой 1941-1942 годов. Но вначале – несколько слов о самом селе. Оно начинается в 18 километрах от станции Верховье и тянется на 12 километров к югу, по берегам реки Труды. Фактически одно огромное село Трудки формально-административно делилось и делится до сих пор на несколько населенных пунктов: Вязь-Выселки, Вышний Туровец, Нижний Туровец, Балчик, Вязоватое и собственно Трудки.
Широкая долина реки, пересеченная многочисленными балками и оврагами, высокие склоны, наличие холмов способствовали тому, что гитлеровцы
первое время себя чувствовали здесь надежно защищенными. Сама природа поработала на них.
Отступая в конце декабря 1941 года после разгрома их войск под Ельцом,
немцы остановились в этом районе, превратив село в сильно укрепленный рубеж. После недельного сражения, несмотря на натиск наших войск, гитлеровцы смогли удержать его в своих руках. 15 месяцев они зверствовали в населенном пункте. Уже в декабре 1941 года фашисты произвели здесь два массовых расстрела. Захваченных в ходе последнего боя советских военнопленных и местных комсомольцев-активистов заставили рыть могилу в овраге около дома Петра Ивановича Оболенского. Когда была готова громадная яма, гитлеровцы приказали побросать в нее трупы советских воинов, погибших в неравном бою, а потом сбросили в могилу живыми тех, кто эту яму копал. Так погибли комсомольцы Звягинцев Иван Иванович, Проскурнин Михаил Тимофеевич, Селютин Николай Ильич, Курлов Владимир Прокофьевич, Селютин Николай Ефимович, Данилов Иван Алексеевич, Селютин Николай Дмитриевич, Труфанов Петр Иванович и двое взрослых мужчин – Данилов Михаил Сергеевич и Труфанов Иван Иванович.
А затем начались ежедневные расправы над мирными жителями. Самые
страшные злодеяния произошли в январе 1942 года, когда фашисты узнали, что в домах некоторых трудкинцев бывают советские разведчики, приходившие из-за линии фронта.
Жителей загоняли в дома, забрасывали гранатами, обливали бензином и
поджигали. Часть жителей расстреляли на месте. Других погнали под дулами автоматов в сторону Липовца, Змеинца и Фёдоровки (деревня в Верховском районе). Многие по пути замерзли. Но некоторые очевидцы тех страшных событий остались живы. И с одной из них, Ниной Егоровной Серёгиной, мне в свое время удалось встретиться и поговорить. К сожалению, ее в настоящее время уже нет в живых.
КАК ТРУДКИ СЖИГАЛИ, А ТРУДКИНЦЕВ УБИВАЛИ
Я беседовал с Ниной Егоровной в поселке Моховое Покровского района,
на берегу большого пруда, неподалеку от известного в здешних местах спиртзавода, в стареньком, вросшем в землю домике. В детстве Нина Селютина (это ее девичья фамилия), вместе с отцом и матерью, с семью своими братьями и сестрами проживала в деревне Вязоватое. Большой и просторный (по довоенным меркам) дом многодетной семьи Селютиных стоял в очень удобном месте, в возвышенной части деревни, откуда
были видны все окрестности. Именно по этой причине за обладание Вязоватым как господствующей над Трудками высотой в течение всего 1942 года шли кровопролитные бои советских и немецких войск.
Бесхитростный рассказ Нины Егоровны – это свидетельские показания,
в очередной раз подтверждающие бесчеловечный характер фашизма по отношению к мирному населению временно оккупированных гитлеровцами территорий нашей страны.
Придя в Вязоватую, гитлеровцы не церемонились и быстро выгнали из домов их хозяев. В большом подвале Селютиных были вынуждены ютиться сразу три семьи – сами Селютины (восемь человек), Проскурнины (трое), Сапелкины (трое). Хорошо хоть, что при «эвакуации» из домов под землю некоторые из выгоняемых смогли забрать с собой теплые вещи, а то бы недолго им удалось продержаться на морозе. Да и с продуктами на первых порах проблем не было– еда в подземном укрытии имелась в достаточном количестве.
Но жили 14 человек в холодном подвале, как заключенные, в страхе и тревоге. Дошли до них известия, что перед Новым годом немцы произвели в селе два массовых расстрела. По словам Нины Егоровны Серёгиной, земля над одной из расстрельных ям целую неделю шевелилась, «дышала», потому что побросали гитлеровцы в эту братскую могилу еще живыми трудкинских комсомольцев.
А в ночь перед Рождеством 1942 года прибежала в селютинский подвал еще
одна из соседских девчонок, одноклассница Нины Селютиной, Шура Проскурнина, и обратилась к А.Н. Селютиной: «Тетя Настя, спасите! Нас убивать немцы собираются». Стала было подумывать Анастасия Николаевна, куда спрятать напуганную девчонку, да соседки заплакали-запричитали: «Всех тогда нас за укрывательство фрицы расстреляют!»
И ушла бедная Саша обратно, а на следующий день, в православное Рождество Христово устроили фашистские нехристи избиение трудкинцев незнамо за что. Говорили, что за помощь партизанам и Красной Армии.
Горели дома и сараи, взрывались подвалы – дым и пепел разлетались над
уничтожаемыми вместе с мирными жителями Трудками. 15-летнюю Александру Проскурнину, прибегавшую накануне к прятавшимся в подвале, двух ее старших сестер, двух племянников, мать и бабушку большого семейства, Анисью Валифатьевну Проскурнину, сожгли живыми в их собственном доме.
Расстреляли гитлеровцы еще одну одноклассницу Нины Селютиной – Серафиму Сапелкину. Убили и ее двоюродную сестру – Марию Сапелкину.
ПОДВАЛ КАК СПАСЕНИЕ
Сидевшим в подвале трем семьям из деревни Вязоватой повезло: на них
– до поры – не стали тратить фашисты пуль и гранат. Просто выгнали дулами автоматов из казавшегося им уже уютным холодного подвала и приказали – «Убирайтесь!» Шла вторая половина дня страшного Рождества, мела метель, в клубах которой виднелись спины последних изгоняемых трудкинцев, уходивших куда-то в направлении Змеинца и Липовца.
Стали спускаться вниз, к реке Труды, восемь Селютиных, трое Проскурниных и трое Сапелкиных. И сразу стало ясно им, что далеко уйти не удастся: младшим Селютиным, Николаю и Егору, исполнилось четыре и два года, а грудную, Серафиму, 1941 года рождения, Анастасия Николаевна несла на руках. Такими же по возрасту были и Проскурнины.
Быстро надвигавшиеся сумерки и завывавшая метель словно подавали им сигнал: «Не дойдете, замерзнете!» И тут – прямо под ногами кого-то из
маленьких оказался полуразрушенный предыдущими взрывами, почти без крыши, подвал, скорее, большая яма, по словам Нины Егоровны Серёгиной.
Пять суток, не показываясь днем, просидели три семьи в этом укрытии.
Александр Селютин, как самый старший (ему 17-й год пошел), по ночам пробирался наверх, забирался в собственный подвал и потихоньку таскал вниз последние продукты. С голоду не умерли, но промерзли все до костей. И когда 12 января солнышко вдруг, после стольких метельных дней выглянуло, не выдержали сначала малыши, а потом и взрослые – вылезли из подвала – погреться.
ИЗГНАННЫЕ, ЗАМЕРЗШИЕ, РАССТРЕЛЯННЫЕ
Тут всех немцы и обнаружили. Простили милостиво – не расстреляли, но в
селе не оставили, а, подталкивая автоматами, сами погнали – сначала в направлении поселка Взаимопомощь, а оттуда – на деревню Протасово. Впереди шли старшие, кто покрепче – Саша, Митя (16 и 11 лет), за ними – остальные. Последней, неся на руках грудную Серафиму, шла мама – Анастасия Николаевна. Держа за руку двухлетнего Егора, рядом с нею двигалась Нина Селютина. Но от долгого пятидневного сидения на морозе, от переживаний ей постепенно стало так плохо (кружилась голова, заплетались ноги), что она передала матери Егоркину руку, а сама решила чуть передохнуть. Однако шедший рядом немец сильно толкнул Нину прикладом, и она упала лицом в глубокий снег.
«Все, – думаю, – конец!» А он на меня автомат наставил – вставай, вставай.
Я только от страха закричать успела – «Ма, ма!», но все-таки поднялась, и даже голова перестала кружиться, и ноги пошли быстрее», – так, с переживаниями, вспоминала Нина Егоровна Серёгина.
Во время этого перехода семьи отстали друг от друга, и каждая из них потом шла отдельно. Когда, спустя несколько часов, еле ползшие в глубоком
снегу, но все еще освещаемые ярким зимним солнцем, Селютины оказались
на обширном поле, протянувшимся между поселком Взаимопомощь и деревней Протасово, они увидели страшную картину. Все пространство – почти до деревни (а это около двух километров) было устлано человеческим телами. Впрочем, слово «устлано» не совсем точно отражает то, что открылось взглядам семьи Селютиных, поскольку тела не лежали, а, в основном, сидели на корточках, в кружок, по три-четыре-шесть человек, присыпанные кто по пояс, а кто и по грудь снегом. Это были семьи, в полном составе, тех трудкинцев, кого в метельный день 7 января выгнали гитлеровцы на погибель. Так и случилось!
Сколько их замерзло в жуткий рождественский день – мы не знаем и до сих
пор. Считать тогда было некому, да и после освобождения как-то не догадались. Селютины до Протасово дошли, выдюжили все – даже самые маленькие. А потом, после ночлега, немцы погнали их все дальше и дальше, от деревни до деревни. Не кормили, и приходилось просить у добрых людей подаяния. Старший из Селютиных, Александр, у которого душа не лежала к попрошайничеству, однажды не выдержал и подался ночью в Трудки, к своему продуктовому подвалу. Но продуктов в подвале не оказалось (их сожрали гитлеровцы), а самого Александра заметили и схватили каратели. После допроса местным рыжим комендантом обвиненный в партизанской деятельности Александр Селютин был расстрелян на краю высокой кручи, между Вязоватым и Балчиком. Тело его весной бурными водами реки Труды
унесло вниз по течению. Так рассказали об этом Селютиным уже в 1943-м, после освобождения.
Остальным членам семьи посчастливилось возвратиться к родному пепелищу. Анастасия Николаевна Селютина, со своей командой из семи человек, добралась до Трудок в 1944 году (путь был неблизкий, из Белоруссии – до этих мест догнали их фашисты). Глава семейства, Егор Митрофанович, воевавший с 1941 года, и старшая дочь, фронтовая медсестра Мария Селютина, вернулись домой летом 1945-го.
Имени Александра Селютина не было в том скорбном списке, который
был составлен мною на основании всех, имевшихся в моем распоряжении, источников. Это имя стало 127-м, 127-м жителем Орловской Хатыни, одним из тех наших земляков, чья кровь навечно засохла на буром покрывале Второй Мировой войны.
ПОКА – 155, НО ИЗВЕСТНЫ ЕЩЕ НЕ ВСЕ…
На въезде в село Трудки со стороны райцентра Покровское стоит с недавних
пор памятный знак. Надпись на нем такая: «Остановись, склони голову! Почти память минутой молчания. Перед тобой – многострадальное село Трудки – Орловская Хатынь. С ноября 1941 по февраль 1943 года оно было оккупировано фашистами. За связь с партизанами каратели сожгли
около тысячи домов, зверски казнили более ста мирных жителей».
Прочти, читатель, этот список (пока – из 126 фамилий, без тех, кто замерз)
Вспомним всех поименно:
Мирные жители села Трудки, казненные фашистами в 1941-1942 гг.
1. Богатырёв Алексей
2. Богатырёв Николай Алексеевич
3. Брылёв Андрей (Андриан) Фролович
4. Брылёв Иван Андреевич
5. Брылёва Мария Андреевна
6. Брылёв Иван
7. Пятый член семьи Брылёвых – не назван по имени
8. Внуков Дмитрий Абросимович
9. Его жена
10-13. Члены семьи
14. Внуков Филипп Петрович
15. Внуков, его сын, не назван по имени
16. Внукова Мария Ивановна
17-18. Внуковы – двое ее детей
19. Внукова (жена Василия Николаевича)
20-23. Внуковы, дети
24. Данилов Иван Алексеевич – комсомолец
25. Данилов Михаил Сергеевич
26. Данилова Мария Фоминична
27. Данилова Надежда Павловна
28. Звягинцев Иван Иванович – комсомолец
29. Клепиков Андрей Борисович
30. Клепикова, его дочь
31. Клепикова Зоя Гавриловна
32-34. Клепиковы – трое её детей
35. Клепиков Василий Тихонович
36. Клепиков Иван Тихонович
37. Клепикова Анастасия Тихоновна
38. Клепикова Анастасия Борисовна
39. Клепикова Евдокия Карповна
40. Клепикова Анна
41-45. Клепиковой Елены Алексеевны пятеро детей
46. Курлов Владимир Прокофьевич – комсомолец
47-49. Мишиной Александры Алексеевны трое детей
50. Мальцев Дмитрий Иванович – оставленный по заданию
51. Мишин Дмитрий Данилович
52. Оболенский Николай Тимофеевич
53. Проскурнина Анисья Валифатьевна
54. Проскурнина Александра Михайловна – 15 лет
55. Проскурнина Анна – 17 лет
56. Проскурниной Анисьи дочь Варвара
57. Проскурниной Анисьи внук Геннадий, сын Варвары, 8 лет
58. Проскурниной Анисьи внучка Нина, 7 лет
59. Проскурнина Мария Антоновна
60. Проскурнин Николай Дмитриевич – инвалид, участник Гражданской
войны
61. Проскурнин Григорий Дмитриевич, его брат
62. Проскурнин Леонид Николаевич
63-65. Проскурниной Александры Фёдоровны трое детей
66. Проскурнина Ивана Ивановича сестра
67. Проскурнин Тихон Яковлевич
68. Проскурнина Зоя Гавриловна
69. Проскурнин, их сын (два года)
70. Проскурнин Михаил Тимофеевич
71-73. Проскурнин Григорий, его жена и ребенок
74. Сапелкина Мария Николаевна
75. Сапелкина Серафима Стефановна
76. Сапелкин Василий Захарович
77. Сапелкина Мария Архиповна
78. Сапелкина Наталья, их дочь
79-83. Их пятеро внуков
84. Селютин Александр Егорович
85. Селютин Алексей Стефанович
86. Селютин Иван Стефанович
87. Селютин Фёдор Сазонович
88. Селютина Лукерья Дмитриевна
89. Селютина Пелагея Фёдоровна
90. Селютина Александра Фёдоровна
91. Селютина Мария Митрофановна
92. Селютина Антонина Тихоновна
93. Селютина Елена Тихоновна
94. Селютин Николай Ильич
95. Селютин Николай Ефимович
96. Селютин Николай Дмитриевич
97. Селютина Мария Карповна
98. Селютина Наталья Фёдоровна
99. Селютина Пелагея Фёдоровна
100. Селютин Матвей Панфилович
101. Семенихина Василия Григорьевича ребенок
102. Труфанова Ольга Александровна
103. Труфанов Иван Иванович
104. Труфанов Пётр Иванович
105. Хорошилов Василий Захарович
106. Хорошилов Иван Сергеевич
107. Хорошилов Михаил Сергеевич
108. Хорошилов Николай Сергеевич
109. Хорошилова Прасковья Филипповна
110-111. Двое их детей
112. Хорошилова Надежда Григорьевна
113-117. Хорошилова Надежда Васильевна и четверо ее детей
118. Хорошилова Нина Сергеевна
119-124. Хорошилова Сергея Васильевича жена и пятеро детей
125. Шеховцова Анна Афанасьевна
126. Шеховцова Мария Михайловна
127. Шеховцов Пётр ГавриловичКроме этих мирных жителей, фашистами в Трудках было расстреляно 20 красноармейцев, замуровано заживо в подвалах – 6 красноармейцев и двух
красноармейцев гитлеровцы сожгли в хате А.Ф. Брылёва – вместе с ним и его семьей. Таким образом, пока известно о 155 жертвах фашизма в селе Трудки.
Александр ПОЛЫНКИН
---
с.7О часовне деревни Вязоватой. Документ №1.
«В строительное отделение Орловского губернского правления
от церковного старосты Вознесенской церкви села Трудок
Малоархангельского уезда Алексея Иванова Наумова и
крестьянина
Михайла Петрова Шеховцова Отзыв.
Вследствие требования строительным отделением Губернского
правления честь имею представить при сем ручательную подписку от техника-
инженера Господина Голубкова, принявшего на себя обязанность надсмотра
над работами при выстройке часовни в селе Трудках, при деревне Вязоватой, а
также и ответственность при какой-либо негодности в постройке.
1914 года, апреля 28 дня.
К сему отзыву церковный староста (подпись) - Алексей Иванов Наумов
Крестьянин (подпись) -
Михайла Шеховцов /П 49 Александр Полынкин. Вышнетуровецкое сельское поселение. История и люди. – Орёл: ПФ «Картуш», 2011. – 60 с.
