Фёдоровы

5 февраля 2023 22:04

Обобщая знания на текущий момент, я составила родословное древо Федоровых - Шубиных. Ради этого прошла курс обучения у Светланы Агаповой по художественному оформлению Родословных древ.
Делюсь с вами результатом.

8 июля 2024 19:25

Вторая радость - удалось найти самого раннего предка по этой ветке, основавшего деревню Ломовицы Островского уезда Псковской губернии.
Архип Евстафиев (1700-30.09.1783) - ровесник XVIII века. Никаких иллюстраций, конечно, нет. Но я написала небольшой рассказ об этом человеке в клубе Елены Брозовской. Делюсь с вами.

Архип

Под ногами хлюпало. Архип раздвигал ветки ивняка, пробираясь по низине. Он третий раз обходил этот кусок земли, примериваясь так и сяк. Конечно, кто же отдаст хорошие пахотные земли? Самим надобны. А вот неудобья, ломы́, сплошь заросшие кустарником, так и быть, забирай, коли охота пришла. Вот он и прикидывал, где дом срубить, где распахать, где луг оставить. Так ведь чтобы распахать, сначала надо столько расчистить, раскорчевать, воду отвести, целину поднять... Кровавые мозоли натрёшь и спину сломаешь. Зато сам, хозяином на собственной земле. Сколько лет он мечтал об этом!

Когда-то пришёл примаком в семью жены, не от хорошей жизни, понятно. Но не сам выбирал, так уж судьба повернулась. А потом опять беда, деревня сгорела, и их приняли соседи, которым тесть приходился свойственником. Тогда Архип был ещё молод, перебрался с женой Матроной и малым дитём. Спасибо, что не бросили, приняли. Хотя всю жизнь так приживальщиком и жил. Дальняя родня терпела, потому что мужик был справный.

Чего-чего, а работы он не боялся никогда. Всю жизнь вваливал там, чтобы обеспечить здесь. И всю жизнь наособицу. Сейчас уже совсем не молод, за полста перевалило. Да кто ж их, эти годы считал? Детишек десяток нарожал. Кто-то умер, да многие выжили. Сейчас старший Авдей уже женат, двое внуков растут. Это хорошо, работники будут. Илья с Екимом тоже в силу входят, скоро женить пора придёт. Трёх девок замуж отдали, младшая Агафья пока с ними, помощница материна.

Эх, лет на двадцать бы пораньше, когда сил побольше было. Да что сделаешь, не в своей воле мужик – к монастырю приписан. Где тот Крыпецкий монастырь? Где-то под Псковом, за день не доедешь. Может оно и хорошо. Служка приезжал раза два в год, подать собирал, припасов всяких для братии нагружал пару телег. А тут объявилось, что Государыня матушка императрица от монастыря их забирает и к себе в казну переводит. И землю отдаёт, всю, какую пахали. Землю! Вот тут-то мужики и загудели. Юпинским самим пашни хорошие нужны. Вспомнили про неудобья. И порешили, что Архип с семейством может отселяться. Сам жить, сам пахать, сам подати платить, сам с чиновником договариваться. Вот тебе и мечта. Только подступаться к ней страшновато.

Архип присел на поваленный ствол, утёр рукавом лысеющую голову и подставил лицо солнцу. Высокий лоб, светло-серые глаза, выступающая нижняя губа. Большие натруженные руки лежат на коленях. Простой мужик. Крестьянин. Соль соли земли.

Проклюнувшиеся пушистые хвостики вербы предвещали скорую весну. Пробовали голос птицы. Осевший снег прорезали первые весёлые ручейки. То ли от их звонкого журчания, то ли от сладкого воздуха, то ли от оживающей земли поднимались могучие силы, вливались в Архипа, бывшего малой частью этой псковской земли, этого большого мира.

Он встал и направился к дому. Решение принято – деревне быть. Пусть на лома́х. Пусть с нуля. Сдюжим. И внукам, и правнукам достанется. Век простоит своя деревня. Так и назовётся – Ломовицы.

_______________
Откуда материал:
Факты, имена, даты – исповедные росписи, ревизские сказки, метрики.
Название деревни Ломовицы – от псковского диалектного слова ломы́ (одна из версий названия деревни).
Портрет – фамильные черты лица и характера, практически писала с мужа и его деда.
Описание местности – уточню после поездки в родовые места. Надо самой побродить по этим полям-холмам.
Время - весна 1765 года.

В преддверии юбилейного праздника Победы, стараюсь литературно оформить воспоминания Фёдоровых - участников тех далёких трудных событий. Первый рассказ о том, как Евдокия Никандровна - первая жена деда Михаила Фёдоровича - с тремя детьми пешком добиралась в родную деревню Михайлово, чтобы пережить оккупацию.

Туда и обратно
(июнь 1942 года)

Солнце клонилось к дальнему лесу, жара спала. Взгорок спускался неровными клоками полей к деревне, видневшейся внизу. На реденькой опушке развалился большой, поросший мхом валун, нагревший за день свои бока. Рядом в траве проглядывали первые красные капельки лесной земляники.

Дуня присела на край валуна, вытянула уставшие ноги. За спиной у неё висел дорожный мешок, а спереди, в подвязанном через плечо платке, спала Валюшка, младшенькая. Тут же рядом привалились сыновья. Старший сразу начал прилаживать порвавшуюся лямку от котомки. Младший, выставив нижнюю губу, разглядывал приземлившегося на камень шмеля.
Путь был неблизкий. Почти триста вёрст от Орлино до деревни Михайлово, где обитала родня, где Дуня надеялась переждать лихолетье. Не разбежишься, когда дорогу должны отмерить ножки четырёхлетнего Женьки и шестилетнего Юры. Шли помаленьку, часто останавливались. Старались держаться обочин и тропинок – меньше всего хотелось попадаться на глаза немцам.

Зима прошлого года выдалась жуткой. Фашисты отобрали все припасы, заставили жителей работать. Самых грамотных отправили на стекольный завод в Дружную горку. Остальным пришлось настилать гати по ближним болотам, расчищать поляны, на которые аккуратные немцы свозили оставленную Красной армией технику. Морозы. Голодуха. Страшно вспомнить.

Еще с осени кое-кто из соседей потянулся к родным деревням. Поговаривали, что в глубоком тылу немцы лютуют меньше, жизнь сытнее. Свёкр Фёдор Иванович с дочкой Серафимой ушёл в Пушгоры. Не дай бог узнают фашисты, что два его сына воюют в Красной армии! Дуня ждала лета, понимала, что по снегу с тремя детьми ей не дойти. Готовилась: сшила три котомки, залатала одежду, собрала нехитрую поклажу. Первой травой чуть подкормились и в июне отправились в путь. На третьей неделе похода добрались до Псковщины, с её бесконечными холмами. Значит, полдороги позади.

Сейчас с пригорка Дуня смотрела на крыши ближней деревни и гадала, как-то сегодня сложится с ночёвкой? Боялась и оттягивала унизительный момент, не любила христарадничать. Приходилось. Вчера им повезло: сердобольная баба пустила в избу, напоила детей молоком, дала с собой несколько печёных картошин. Скорее бы добраться до места!
Оставив гостеприимный валун, семья двинулась к деревне.


Через два года и два месяца, схоронив дочь и сохранив сыновей, Дуня вела их обратным путём те же триста вёрст. Она мечтала о победе, о встрече с мужем, о мирной, спокойной, сытой жизни.
Судьба распорядилась иначе.
_______________
Записано со слов Юрия Михайловича Фёдорова – участника событий.

Продолжаю цикл рассказов о войне.

Лошадиная нога
(зима 1943-1944 годов)

Юрка, задыхаясь, мчался по лесу. Стемнело, снег тускло светился, и тропка едва виднелась. Заблудиться он не боялся – знал здесь каждое дерево, каждый куст. Сейчас ноги сами несли его, в голове гудела потрясающая новость.

Вчера, как обычно, собрав провиант с ближайших деревень, немцы на двух подводах отправились в Сорокино, где стояла часть и была комендатура. Но по дороге их настигли партизаны, возниц перестреляли, съестное забрали. В суматохе подстрелили одну лошадь. Поклажу быстро перегрузили на другую телегу и … поминай как звали.

Юрка в тот день ходил в лес собирать кору, надо было как-то кормиться. Мать потом эту кору высушит, столчёт и напечёт лепёшек. Какая-никакая, еда. Он слышал стрельбу, и его неумолимо потянуло посмотреть, что произошло. Евдокия и другие бабы строго-настрого запрещали детям ходить на места стычек. Мало ли народу покалечилось, пытаясь поживиться вещами, оружием и едой. Да разве мальчишку удержишь? Юрка решил быстро смотаться, одна нога здесь – другая там. Подкрался тихонько к дороге, замирая и таясь. Высмотрел, что мог. И теперь мчался в деревню, торопясь сообщить матери, что на дороге лежит целая убитая лошадь. Надо было успеть, пока об этом не узнали соседи. Новость и правда была потрясающей.

Время от времени в деревню наезжали партизаны. Искали по избам продукты. Ели, пили, отсыпались в тепле. Лишь за околицей появлялись немцы, мигом взлетали на коней и уносились, как ветер в поле. Новые хозяева тоже педантично и неумолимо собирали дань. Вот и приходилось бабам с детьми есть сныть да лебеду, а зимой перебиваться корой. И вдруг целая лошадь, никем пока не тронутая.

На следующий день ещё не рассвело, когда маленькая экспедиция отправилась в путь. Евдокия взяла санки, на которых возила воду и дрова. Юра нёс пилу. Даже младший брат Женька не скулил, как обычно, а деловито пыхтел, обмотанный бухтой верёвки. Дело предстояло трудное и значительное.

Около часа продвигались по вчерашней тропинке среди леса. На рассвете вышли к дороге. Лошадь лежала у обочины, неловко подвернув переднюю ногу и откинув голову. Ночью подморозило, туша окоченела. Поразмыслив, Евдокия решила отделить заднюю ногу. Она взялась за пилу с одной стороны, Юра с другой. Женька придерживал копыто. Дело продвигалось туго, слишком малосильны оказались работники: двое голодных детей да измученная баба.

Солнце поднялось над лесом, когда работа была закончена. С великим трудом лошадиную ногу погрузили на санки, привязали верёвкой. Евдокия впряглась спереди, мальчишки толкали сзади. Санки проваливались в снег. От ездоков шёл пар. Путь обратно занял в два раза больше времени, чем сюда. Но никто не жаловался.
Впереди ждал месяц сытой жизни.
_________
Записано со слов Юрия Михайловича Фёдорова – участника событий.

Начала писать связный текст о своих Фёдоровых.

Псковщина в XVIII веке

Начало XVIII века было бурным и неспокойным. Молодой царь Пётр входил в силу, предпринимал реформы, был энергичен и неутомим. Началось с того, что после 31 декабря 7208 года от Сотворения мира наступило 1 января 1700 года от Рождества Христова, как считалось по юлианскому календарю. Россия только что закончила войну с Турцией, получила Азов и выход к Чёрному морю. В Воронеже спускали на воду первые корабли. А уже летом страна присоединилась к Северной войне между Данией и Швецией. Пётр объявлял одно нововведение за другим. Предписано было носить европейское платье и брить бороды. В столице открылись морская и инженерная школы, вышла первая газета, введена в обращение медная копейка – 1/100 рубля. Вот-вот будет заложен первый камень в основание Санкт-Петербурга.

Все эти события мало отражались на Псковской глубинке. Здесь жизнь шла своим чередом. Крестьян гораздо больше волновала погода и виды на урожай. Столетие было исключительным по количеству экстремальных климатических явлений, связанных с так называемым малым ледниковым периодом. Неурядицы начались в 1704 году, когда в центральной России 20 мая мороз побил ржаные посевы. В 1708-1709 годах зима выдалась не просто холодная, а лютая, какой не помнили даже старики. Мало старики, учёные мужи установили, что 500 лет такого мороза не бывало. Как отмечалось в «Походном журнале Петра Великого», «немало шведских солдат пропало, также и в наших людях от морозов было не без упадку». После морозов, согласно русским народным приметам, можно было ждать жаркого лета, но это происходило не всегда. На следующий год тёплые месяцы выдались дождливыми. А через год на страну, напротив, обрушилась засуха, сопровождавшаяся нашествием вредителей. «Саранча великая через Киев шла. Оттуда, почитай, по всей Малороссии расшнрялася и на северянских странах в Стародубщине была и шкоды великие в хлебе починила», — описывал бедствие летописец.

Засушливым выдалось также лето 1715 года, а на следующий год вновь наблюдались чрезмерные дожди. Через пару сезонов заморозки ударили в августе, из-за чего «спортилась ярина поздняя». В первой половине 1720-х годов природные неурядицы вызвали настоящий голод. Сначала дожди лили почти беспрерывно с мая по ноябрь — летописец в это время горевал об «овцах, в поле померзших» и о «пасеках погибших». Затем хорошего урожая не было уже по причине засухи. Крестьяне вынуждены были питаться толчёным льняным семенем, дубовыми желудями и мякиной, кого-то спасали от голодной смерти хвойные шишки. Аналогичное чередование морозов, ливней и засух повторилось в 1730-х годах, а также во многие последующие годы вплоть до конца века. Из-за недорода правительство запретило экспорт хлеба за границу, а Елизавета Петровна даже наложила запрет на выгонку алкоголя из зерна. Особенно «ужасным», по мнению историков, выдался голод 1786-1787 годов. В целом события XVIII века можно охарактеризовать как климатический феномен с высокой концентрацией экстремальных природных явлений. Из-за неурожаев и эпидемий 68 из 100 лет были в той или иной степени голодными. Вдумайтесь в эту цифру!

Кроме погодных явлений жизнь осложнялась эпидемиями, которые обрушивались на Псковщину примерно каждые два десятка лет. Все болезни, вызывавшие массовые смерти, имели между собой схожие симптомы, поэтому их часто называли одним словом - «мор». Это были такие недуги, как холера, брюшной тиф, дифтерит, скарлатина, коклюш, корь и дизентерия. Бедность, недоедание и грязь способствовали распространению болезней. Жили скученно, большими семьями в одной избе. Эффективных лекарств и прививок не существовало. Моры могли уничтожить до трети населения. В начале века Россию поразила моровая язва – чума, особенно свирепствовавшая в прибалтийских губерниях. Под Петербургом некому оказалось убирать урожай, а в Ревеле (Таллине) вымерло 90% жителей. Надо полагать, что и Псковскую губернию эта напасть не миновала.