"в Кирове наконец-то вышел в свет сборник материалов Х Церковно-научной конференции«Обретение святых», на которой в октябре прошлого года выступал Глеб Кочин с докладом о судьбе о. Василия Сатрапинского ,моего прадедушки со стороны маминого папы.
Кочин Г.А. (Глазов)
«УСТАНОВИТЬ МЕСТО ЗАХОРОНЕНИЯ НЕ ПРЕДСТАВЛЯЕТСЯ
ВОЗМОЖНЫМ».
СУДЬБА ГЛАЗОВСКОГО СВЯЩЕННИКА ВАСИЛИЯ
САТРАПИНСКОГО (1873-1938)
Протоиерей Василий Александрович Сатрапинский был одним из
десятков тысяч скромных священников Русской Православной Церкви,
претерпевших в ХХ столетии лишения и заплативших жизнью за тихую
и упорную преданность своему пастырскому долгу. Большая часть
жизнь протоиерея прошла в Удмуртии, а его земное существование
оборвалось в Вятском исправительно-трудовом лагере НКВД.
Его родиной стал Сарапул – уездный город Вятской губернии на
юге современной Удмуртской Республики. Василий появился на свет 15
марта 1873 г. (по старому стилю) в семье священника единоверческой
Николаевской церкви г. Сарапула Вятской губернии Александра
Стефановича Сатрапинского и «законной жены его» Ольги Николаевны1.
Отец Александр, по происхождению «дьяческий сын», после
окончания Вятской духовной семинарии с аттестатом второго разряда,
получил в июне 1869 г. назначение на место диакона Николаевской
церкви города Сарапул и был
рукоположен в сан священника. В
ноябре того же года, «вследствие
ходатайства прихожан» недавний
семинарист стал «штатным
священником сей церкви»2.
В 1872-1874 гг. о. Александр
состоял также членом
ревизионного комитета «по
поверке экономических отчетов
Сарапульского духовного училища»,
удостоившись за труды на том
поприще архипастырского
благословения. Кроме того, за
«пастырскую заботливость» и за
«содействие присоединению к св.
Церкви крестьян на правилах
Единоверия» он неоднократно
получал благодарности
епархиального начальства и был
награжден набедренником3.
Как следует из архивных
документов, о. Александр
Василий Александрович и
Сатрапинская (Андреевская)
Серафима Васильевна. 1897 г.
Сатрапинский по своим дарованиям был незаурядным педагогом. В
октябре 1873 гл 28-летний священник, выдержав большой конкурс,
поступил в Сарапульское Духовное училище на место учителя
чистописания и церковного пения. Летом 1874 года о. Александр
перешел в городской Вознесенский собор на «диаконскую вакансию». Но
спустя всего год священник оставил Сарапул и по собственному
прошению отправился на служение в с. Узи Сарапульского уезда5.
За тридцать лет о. Александр сменил еще восемь приходов. В 1888
г. умирла его супруга Ольга Николаевна. Согласно ведомости
Воскресенской церкви с. Зюздино-Воскресенское Глазовского уезда за
1899 г., священник Сатрапинский был поведения «весьма хорошего, по
должности исправен и усерден по просвещению прихожан». Благодаря
его трудам опекаемая им церковно-приходская школа стала одной «из
лучших во всех отношениях»6.
К концу многотрудной жизни, в
1907 г., батюшка получил приход при
Свято-Троицкой церкви с.
Космодамианского Уржумского уезда.
Два года спустя он ушел «за штат по
болезни и старости». 19 марта 1912 г.
заштатный священник Сатрапинский
скончался в с. Космодамианском в
возрасте 67 лет.
Василий, второй сын о.
Александра, пошел по стопам отца. В
1895 г. он закончил Вятскую Духовную
семинарию по второму разряду и стал
учителем Спасоподчуршинской
церковной школы Слободского уезда.
В 1897 году он венчался с 22-летней
Серафимой Васильевной Андриевской,
дочерью священника с. Верхосунье
Нолинского уезда.
После свадьбы Сатрапинский получил назначение на место
священника Крестовоздвиженской церкви с. Белоозерья Орловского
уезда, был посвящен в сан диакона, а затем, спустя два дня, рукоположен
в сан иерея. В Белозерье о. Василий трудился как законоучитель в двух
местных земских училищах и двух школах. В 1902 г. он дополнительно
принял на себя обязанности заведующего и учителя Закона Божьего в
Белоезерской женской церковно-приходской школе.
Как можно видеть на фотографиях, сохранившихся до наших дней,
молодой священник был роста выше среднего, худощав и строен.
В облике о. Василия, полном спокойного достоинства и смирения,
явственно проступали его незаурядный ум и душевное благородство.
В апреле 1904 г. Сатрапинский был перемещен на вакансию
священника к Александровской церкви Омутнинского завода
Глазовского уезда. Там о. Василий снова трудился законоучителем в
двух земских училищах, двухклассном училище Министерства
народного просвещения, Омутнинской женской прогимназии, а также
заведующим и законоучителем школы грамоты. В храме священник
произносил проповеди «своего сочинения», «по сборникам поучал
неупустительно», «вере и благолепию обучал прихожан усердно».
Благодаря своему усердию и благочестию, молодой проповедник всего
за девять лет был удостоен нескольких наград: набедренника, скуфьи и
камилавки, а в 1907 г. получил грамоту с благословением Святейшего
Синода. В 1906 г. он стал духовником второго благочиннического
округа уезда.
В 1908 и 1910 гг. о. Василий избираля депутатом епархиальных
съездов от второго благочиния. Известно, что на одном из заседаний
съезда 1910 г., 6 сентября, было заслушано особое мнение священника
Сатрапинского, объявившего о своем несогласии с решением депутатов
отказать причту с. Зюздино-Афанасьевское в ходатайстве о выплате им
казенного пособия. Напомнив собравшимся о скудных доходах причта
соседнего села, о. Василий заявил: «В том же заседании Съезд уравнял в
получении пособия причты села Бурмакина, а здесь отклонил. Это не
справедливо». Но епископ Вятский и Слободской Филарет (Никольский)
ограничился лишь краткой резолюцией на протоколе: «Читал».
12 октября 1912 г. о. Василий распоряжением попечителя
Казанского учебного округа был переведен в уездный город Глазов на
должность законоучителя Александровской женской гимназии и 4-
х классного городского училища. С 1913 г., по предложению директора
народных училищ Вятской губернии, священник также преподавал
«закон Божий» в Глазовском высшем начальном училище.
К тому времени в его семье уже подрастали три сына – Феодосий,
Владимир, Алексей и три дочери – Надежда, Вера и Эмилия. В 1914 г. в
Глазове появилась на свет младшая дочь священника – Мария. В
городе семья Сатрапинских сначала проживала в доме горожанки
Тихомировой недалеко от гимназии – на ул. Мясницкой (ныне – ул.
Короленко). В июле 1914 г. о. Василий приобрел за 1000 руб. у мещанина
Пацианского дом No 10 на той же ул. Мясницкой.
В докладе, составленном в феврале 1916 г., о. Василий так
высказался о миссии и значении профессии школьного учителя Закона
Божьего: «В основе религиозного воспитания детей должно быть
удовлетворение религиозной потребности. Степень последней,
несомненно, обусловливается степенью и развития религиозного
чувства. Задача школы развить это чувство в такой мере, чтобы
достигнуть осуществления заветов, данных Богом в заповеди: помни
день субботний еже святити его...». В своем докладе законоучитель
предложил попечительскому совету гимназии отгородить деревянной
ширмой часть большого зала в учебном здании под домовой храм, чтобы
не водить в мороз воспитанниц на богослужения в городской собор,
подвергая опасности их здоровье.
В августе 1916 г. о. Василий был избран от педагогического совета
Глазовской женской гимназии в попечительский совет учебного
учреждения и два года исполнял обязанности его секретаря
В конце 1917 г. к власти в стране
пришла партия большевиков и для
Церкви наступили нелегкие времена. В
марте 1918 г. о. Василий вместе со всем
духовенством города Глазова был
вынужден дать письменное
обязательство «не вести с кафедры
церкви противоправительственную
агитацию» и принимать все меры к
тому, «чтобы в епархиальных органах,
брошюрах, воззваниях и т.п. не
печаталось что-либо» против
Советской власти. А в мае, после
декрета об отделении школы от
церкви, он был вынужден оставить
должность законоучителя. Но надо
было на что-то жить, и о. Василий стал
членом правления местного
потребительского общества
В 1918 г. в Глазовском уезде
начались кровопролитные сражения
гражданской войны. 2 июня 1919 г. в Глазов вошли воинские части
армии адмирала Колчака. Согласно воспоминаниям очевидцев,
городское духовенство и купечество устроило белогвардейцам
торжественную встречу. На Соборной площади состоялся
благодарственный молебен. Но богослужение в Преображенском соборе
внезапно было нарушено артиллерийским обстрелом красных. Один
снаряд попал прямо в крышу храма. 13 июня Глазов был оставлен
белогвардейцами без боя. Вместе с белыми из города ушла часть
местного духовенства, а также купцы, «отдельные чиновники и рабочие,
очевидно поддавшиеся угрожающей агитации белых»21. Ходили темные
слухи о насилиях над мирными жителями, и многие горожане поддались
панике
Покинул Глазов и Василий Сатрапинский. Вместе с отступавшими
белогвардейцами и беженцами священник дошел до города Ново-
Священник Василий
Сатрапинский. 1913-16 гг.
Николаевск в Сибири (сейчас – город Новосибирск). Город был
переполнен толпами людей, бежавших от Советов и измученных
трудной дорогой, лишениями и болезнями. В декабре 1919 г. в Ново-
Николаевск вошла Красная Армия и о. Василий попал в плен. Однако
вскоре он был освобожден, и служил писарем в военном госпитале
В 1920 г. он возвратился в г. Глазов и работал счетоводом в
районной больнице. 30 марта 1921 г. был определен на место
священника Георгиевской церкви Глазова. Этот небольшой
деревянный храм был построен в 1902 г. в Слободке – квартале на
окраине города, где селились ремесленники и мелкие торговцы. В
начале 1917 г. при церкви был образован свой приход
В начале мая 1921 г. глазовский благочинный прот. Петр Бережнев
был вынужден просить Президиум уездного революционного комитета
«о разрешении совершения крестного хода по приходу из собора в
Георгиевскую церковь», но получил отказ. Власти даже запретили
«всякое пение во время переноса покойника из церкви на кладбище». Но
спустя три недели, после множества заявлений церковных советов и
ходатайств верующих, и ввиду «полного политического спокойствия в
городе и уезде», ревком все-таки отменил запрет на «пение по церковному
обряду во время перехода икон и сопровождения усопших»28.
В том же году в стране началась жестокая засуха, а затем в
Глазовский уезд пришел страшный голод. Согласно сводкам
Чрезвычайной комиссии Вотской автономной области, осенью и зимой
1921 г. в Глазове в храмах шел сбор средств для борьбы с голодом, и ни
одна служба не проходила без «проповеди о любви ближнего и помощи
голодающим»29.
Весной 1922 г. в уезде была образована подкомиссия по изъятию
церковных ценностей. В ее состав вошли представители советских
властей и церковных общин, а также прот. Петр Бережнев и свящ.
Василий Сатрапинский. В марте в печатном воззвании «Граждане!»
члены подкомиссии призвали верующих: «Сдадим для помощи
голодающим все, что мы можем дать из драгоценностей наших храмов и
домов молитв. От этого не может оскудеть истинная вера, не
разрушатся храмы <...> неоценимой драгоценностью для нас является
только человеческая жизнь!»30.
В апреле 1922 г. о. Василий и община Георгиевской церкви сдали
подкомиссии две серебряные тарелочки, ковшик, чашечку и
напрестольный крест, а часть окладов с икон заменили «равным по весу
количеством серебра»31. Благодаря успешному взаимодействию властей
и духовенства болезненный процесс изъятия церковных ценностей в
Глазове и уезде прошел спокойно и без эксцессов.
В 1924 г. о. Василий был награжден саном протоиерея. В марте
1925 г. он покинул Глазов и получил назначение на место священника
Покровской церкви с. Селег в 80 верстах от города. Согласно Клировой
ведомости 1915 г., приход Селеговского храма состоял из 384 дворов и
трех тысяч прихожан
В апреле 1927 г. прот. Сатрапинский решением епископа
Глазовского Виктора (Островидова) был удостоен ко дню Св. Пасхи
новой награды – палицы. Спустя полгода владыка Виктор не принял
«Декларацию об отношении Церкви к советской власти» заместителя
местоблюстителя Патриаршего Престола митрополита Сергия
(Страгородского). Оценив ее как «отречение от Самого Господа
Спасителя», епископ стал одним из вождей «правой» церковной
оппозиции − «непоминающих». К Виктору присоединились множество
приходов Вятской епархии и Северной Удмуртии. Одним из сторонников
епископа считали и о. Василия. Однако, согласно его показаниям, данным
на допросе в 1937 г., «викторианского течения» в конце 1920-х гг. он не
придерживался, а «при службе в церкви поминал Виктора до 1931 года», не
желая идти против своих прихожан, большей частью примкнувших к
бывшему епископу Глазовскому
Раскол в Глазовской епископии был преодолен только в 1929-1930
гг., когда под влиянием сосланного в Глазов епископа Уржумского
Авраамия (Дернова) местное духовенство принесло покаяние и перешло в
подчинение Московской Патриархии.
О. Василий, сохранив свой высокий моральный авторитет, в 1931 г.
стал духовником духовенства 5-го округа Глазовской епископии. В июле
1931 г., по представлению епископа Авраамия, настоятель храма с. Селег
был награжден «ко дню Св. Пасхи ... золотым наперсным крестом с
украшениями»
В том же 1931 г. прот. Сатрапинский был арестован Юкаменским
районным отделом ОГПУ за «принадлежность к контрреволюционной
организации «Истинно-православная церковь», руководимой епископом
Виктором». Но заключение оказалось недолгим, и спустя 11⁄2 месяца
священник был освобожден.
В 1933 г. власти запретили колокольный звон в церкви с. Селег.
28 марта 1934 г. о. Василий, чей возраст уже достиг 61 года, по
собственному прошению был уволен за штат, но спустя всего год 15
августа 1935 г. назначен епископом Глазовским Авраамием на
должность псаломщика к церкви с. Укан Ярского района Удмуртской
АССР. Владыка Авраамий так писал о. Василию: «это будет получше
Пудема; священник там хороший; на первое время прошу
удовлетвориться и этим – голодать не будете, а впоследствии можно
будет и перебраться куда-либо».
Большое с. Укан находилось в 40 верстах от г. Глазова. Каменный
Спасский храм, возведенный в нач. XIX в., в 1932 г. был закрыт, частично
разрушен и перестроен под районную колхозную школу. У прихожан с.
Укан оставалась только приписная Сретенская церковь, построенная в
1848 г. на приходском кладбище. В июле 1934 г. в здании храма после
удара молнии вспыхнул пожар. Огонь удалось потушить, и в
полусгоревшей кладбищенской церкви по-прежнему проходили
богослужения.
В Сретенской церкви о. Василий служил вместе с прот. Иоанном
Корепиным. Вместе со священником Сатрапинским в Укане жили его
супруга Серафима Васильевна и свояченица Александра Денисова,
овдовевшая после смерти мужа-священника. В октябре 1935 г.
местные власти запретили в Укане колокольный звон, якобы по
ходатайству «самого населения, как мешающий нормальным занятиям в
школах и других учреждениях».
В 1937 г. о. Иоанн ушел со службы в Укане и стал странствующим
проповедником. Прот. Сатрапинский временно взяд на себя обязанности
приходского священника. В 1937 г. в «Ведомости» о. Василий так
описывал состояние Сретенского храма: «Зданием деревянная, на
каменном фундаменте, ветха, ... ремонтируется на текущие
поступления в церкви постепенно... Св. антиминс и илитон целы и чисты.
Утварь необходимая есть, но ветха; облачений 4 экземпляра, ветхи».
Прихожан в приходе насчитывалось тогда 4255 чел.44.
6 ноября 1937 г. в квартиру протоиерея Сатрапинского вошли
сотрудники Ярского районного отдела НКВД. После обыска о. Василий
был арестован и заключен в тюрьму г. Глазова. Вместе с ним в
заключении оказались бывший священник Иоанн Корепин, состоящий к
тому времени сторожем при соборе г. Глазова, его супруга Евдокия
Корепина, псаломщица Сретенской церкви Клавдия Черноскутова и еще
пять женщин – прихожанок Уканского прихода.
О. Василия вместе с о. Ионном обвинили в том, что они «в целях
контрреволюционных пораженческой деятельности вокруг себя
организовывали лиц без определенных занятий из антисоветски
настроенных элементов, проживающих в селе Укан и в окружающих
селениях и вели систематическую организованную ... деятельность».
Якобы под руководством священников «в доме религиозной фанатички
Черноскутовой ... устраивались нелегальные сборища, где активное
участие принимали лица без определенных занятий...» и «под видом
чтения библии» среди колхозников «велись разговоры пораженческого
характера о том, что скоро советская власть будет свергнута и с
коммунистами будет расправа».
На допросах о. Василий был вынужден подтвердить угрожающие
высказывания о. Иоанна, направленные против безбожников. Но
обвинение в организации «нелегальных сборищ» он категорически
отверг и заявил: «В с. Укане при моем участии никакой
контрреволюционной группы не было. В доме Черноскутовой Клавдии
никакого нелегального сборища я не устраивал, поэтому перечислить
лиц я не могу. Все это ложь».
27 декабря 1937 г. решением Тройки НКВД Удмуртской АССР
священники Корепин и Сатрапинский были приговорены к заключению
в исправительно-трудовом лагере на 10 лет каждый. Четыре
прихожанки – Клавдия Черноскутова, Фекла Лапина, Руфина Мазунина-
Чарушникова и Евдокия Корепина получили по 8 лет лишения свободы
в ИТЛ48.
31 марта 1938 г. о. Василий по этапу прибыл из Глазова в Вятский
исправительно-трудовой лагерь. В то время Вятлаг начинал
развертываться в непроходимой тайге на северо-востоке Кировской
области как один из семи лесозаготовительных лагерей страны. По
словам историка Виктора Бердинских, «тяжелейший труд заключенных
на таежном лесоповале практически никакой механизации не
претерпевал. Валили деревья до середины 50-х годов ручными лучковыми
пилами, как правило, по пояс в снегу или по колено в болотной жиже.
Трелевали и вывозили хлысты на лошадях... Укладывали лес в огромные
штабеля на биржах и грузили его в вагоны также вручную. Долго на
таких работах даже физически крепкие люди не выдерживали, пополняя
ряды инвалидов и доходяг»50.
Как очевидно, не выдержал нечеловеческих условий труда и уже
немолодой священник Василий Сатрапинский. Согласно лагерной
справке, спустя всего три с небольшим месяца после прибытия в Вятлаг,
11 июля 1938 года, он ушел из жизни. Спустя полвека, 29 октября 1989
г., решением прокуратуры Удмуртской АССР дьякон Уканской церкви
Василий Сатрапинский, как «осужденный во внесудебном порядке, без
конфискации имущества», был реабилитирован.
Подобная судьба ожидала и о. Иоанна Корепина, погибшего в
другом лагере в том же 1938 г.. А псаломщица и регент церковного
хора Уканского храма Клавдия Черноскутова отбыла свой срок
заключения полностью и в 1945 г. вернулась домой. Но в феврале 1949 г.
она была повторно арестована и 20 апреля за «принадлежность к
антисоветской группе» приговорена к спецпоселению. 23 августа 1989
года она тоже была реабилитирована.
В 1994 г. из Ижевска в управление бывшего Вятлага, получившего
новое наименование – учреждение К-231, был отправлен запрос о
состоянии могилы Василия Сатрапинского. Но был получен такой ответ:
«Захоронен на территории Верхнекамского р-на Кировской области.
Установить место его захоронения в настоящее время не
представляется возможным, так как прошло продолжительное
время».
Во второй половине ХХ в. судьба раскидала потомков рода
Сатрапинских по всему свету. Сей час они живут в Австралии,
Финляндии, Израиле, Италии, США, Украине и в России. Но все
Сатрапинские гордятся тем, что русский батюшка. Василий
принадлежит к их роду, и скорбят о его трагической кончине в
сталинском лагере. И все Сатрапинские надеются, что когда-нибудь
протоиерей будет прославлен Русской Православной Церковью, как
священник, не поступивший ся ни своей совестью, ни верой в Господа, и
испивший до конца свою нелегкую чашу страданий .
Вечная ему память!
1 Центральный государственный архив Удмуртской Республики (ЦГА УР). Ф. 134. Оп.
1. Д. 987. Л. 231об; Д. 995. Л. 270об; Ф. 436. Оп. 1. Д. 42. Л. 180об-181об.
2 ЦГА УР. Ф. 433. Оп. 1. Д. 1. Л. 416об.
3 Управление по делам архивов Администрации МО «Город Сарапул». Ф. 17. Оп. 1. Д.
22. Л. 19об; Ф. 5. Оп. 1. Д. 830. Л. 21-24.
4 Там же. Ф. 5. Оп. 1. Д. 789. Л.5-5об, 7об, 14-19; Ф. 17. Оп. 1. Д. 322. Л. 20об, 27об.
5 Там же. Д. 864. Л.1; Ф. 17. Оп. 1. Д. 323. Л. 25об.
6 ЦГА УР. Ф. 134. Оп. 1. Д. 979. Л. 375об-376.
7 Центральный государственный архив Кировской области (ЦГАКО). Ф. 237. Оп. 70. Д.
1531. Л. 160об-162об.
8 Там же. Д. 938. Л. 610об; Д. 1063. Л. 404об.
9 Там же. Л. 404об-405; ЦГА УР. Ф. 134. Оп. 1. Д. 987. Л. 231об.
10 ЦГА УР. Ф. 134. Оп.1. Д. 987. Л. 231об-232; Д. 994. Л. 311об-312.
11 Там же. Ф. 63. Оп.1. Д. 29. Л. 20об; Ф. 134. Оп. 1. Д. 1004. Л. 127об.
12 Там же. Ф. 134. Оп.1. Д. 995. Л. 270об; Вятские епархиальные ведомости (ВЕВ). 1910.
28 октября. No 43. Отдел официальный. С. 292-293; No 45. 11 ноября. С. 368-369.
13 ЦГА УР. Ф. 63. Оп. 1. Д. 29. Л. 21об, 22об; Ф. 134. Оп. 1. Д. 999. Л. 3об, 7об, 25об.
14 Там же. Ф. 134. Оп. 1. Д. 1004. Л. 28; Ф. 209. Оп. 1. Д. 78. Л. 3об, 7об, 12об.
15 Там же. Ф. 89. Оп. 1. Д. 3. Л. 1; Ф. 209. Оп. 1. Д. 78. Л. 7об, 8об, 11.
16 Там же. Ф. 81. Оп. 1. Д. 128. Л. 335-336.
17 Там же. Ф. 81. Оп. 1. Д. 128. Л. 329, 339об, 457об; Оп. 2. Д. 18. Л. 8.
18 Там же. Ф. Р-197. Оп. 1. Д. 61. Л. 1-1об, 4-4об.
19 Там же. Ф. Р-452. Оп. 1. Д. 50. Л. 4,5об-6.
20 Архивное управление Администрации (АУА) МО «Город Глазов». Ф. Р-464. Оп. 1. Д.
2. Л. 13; Костицина Т.П. За счастье народа // Ленинский путь (Глазов). 1957. 29
декабря.
21 АУА МО «Город Глазов». Ф. Р-464. Оп. 1. Д. 2. Л. 13.
22 ЦГА УР. Ф. Р-41. Оп. 1. Д. 227. Л. 52об.
23 Электронный ресурс. Режим доступа:
http://bsk.nios.ru/content/uezdnyy-gorod-v-grazhdanskoy-voyne-iyun-1918-dekabr-1919-g.html (Дата обращения 15.01.2019).
24 Архив Управления федеральной службы безопасности Российской Федерации по
Удмуртской Республике (УФСБ УР). Ф. 7. Д. 557. Л. 18об, 23об.
25 ЦГА УР. Ф. Р-452. Оп. 1. Д. 50. Л. 4, 5об-6.
26 Там же. Ф. 134. Оп. 1. Д. 999. Л. 36; Ф. 189. Оп. 1. Д. 450. Л. 15, 40, 60; ВЕВ. 1917. 12
января. No 1-2. Отдел официальный. С. 12.
27 ЦГА УР. Ф. Р-197. Оп. 1. Д. 119. Л. 43-43об.
28 Там же. Ф. Р-840. Оп. 1. Д. 9. Л. 47, 71.
29 Центр документации новейшей истории Удмуртской Республики. Ф. 16. Оп. 1. Д. 40.
Л. 28, 37об.
30 ЦГА УР. Ф. Р-41. Оп. 3. Д. 4. Л. 1; Д. 5. Л. 10-13.
31 Там же. Ф. Р-197. Оп. 1. Д. 247. Л. 3, 16.
32 Архив УФСБ УР. Ф. 7. Д. 557. Л. 231; ЦГА УР. Ф. 134. Оп. 1. Д. 1004В. Л. 532-533; Ф. 53.
Оп. 1. Л. 1-2.
33 Архив УФСБ УР. Ф. 7. Д. 557. Л. 231.
96
34 Кочин Г.А. Святитель Виктор (Островидов), епископ Глазовский в истории
православного Глазова // Православные вести. Ижица. 2016. No 4. Апрель. С. 5; Архив
УФСБ УР. Ф. 7. Д. 1141. Л. 17об; Д. 557. Л. 26.
35 Кочин Г.А. Архиепископ Глазовский Авраамий // Православные вести. Ижица. 2018.
No 2. Февраль. С. 9; Архив УФСБ УР. Ф. 7. Д. 557. Л. 231.
36 Архив УФСБ УР. Ф. 7. Д. 557. Л. Л. 18об, 23об.
37 ЦГА УР. Ф. Р-551. Оп. 1. Д. 11. Л. 81.
38 Архив УФСБ УР. Ф. 7. Д. 557. Л. 231.
39 Там же.
40 Православные храмы Удмуртии: Справочник-указатель. Ижевск: Удмуртия, 2000. С.
276, ЦГА УР. Ф. Р-620. Оп. 1. Д. 1161. Л. 45об.
41 Архив УФСБ УР. Ф. 7. Д. 557. Л. 231.
42 Там же.
43 ЦГА УР. Ф. Р-475. Оп. 1. Д. 170. Л. 46, 52.
44 Там же.
46 Архив УФСБ УР. Ф. 7. Д. 557. Л. 111об, 123А.
47 Там же. Л. 24-24об, 26, 27.
48 Там же. Л. 122А-123А, 135.
49 Там же. Л. 153.
50 Бердинских В. История одного лагеря (Вятлаг). Аграф, 2001 . Электронный ресурс.
//
https://www.litmir.me/bd/?b=550508. 51 Архив УФСБ УР. Ф. 7. Д. 557. Л. 150, 153.
52 Там же. Л. 213; Книга памяти жертв политических репрессий. Ижевск: Удмуртия,
2001. С. 254.
53 Архив УФСБ УР. Ф. 7. Д. 557. Л. 170, 232.
54 Там же. Л. 179, 180; Книга памяти... С. 311.
55 Архив УФСБ УР. Ф. 7. Д. 557. Л. 222.
ЭТО ОГРОМНЫЙ ТРУД СОБРАЛ ЗАМЕЧАТЕЛЬНЫЙ ЧЕЛОВЕК ГЛЕБ КОЧИН!!!!!!!!!!!!!!!!
