Войны, рекруты и призывники, армия Миллера, гр.война по доку

Вот интересная весточка от Беломорского филиала.
https://pamyat-naroda.ru/heroe...26page%3D1

Указ
Президиума Верховного Совета СССР
О награждении партизан Карело-финской ССР
Медалями "Партизану Великой отечественной войны"

1 степени: 243 чел
2 степени: 254 чел
07.04.1945........

может кто переписать сможет?
Сканы лежат по ссылке



А вот еще один список в т.ч. Макарьев Николай Николаевич - Орден Ленина
https://pamyat-naroda.ru/heroe...26page%3D1

и еще Макарьев Владимир Николаевич - За отвагу
https://pamyat-naroda.ru/heroe...26page%3D1

Предания и редкие документы Олонецкой губернии об Отечественной войне 1812 года
http://art.karelia.pro/text.php?id=5640

«…Перед большой войной бывает «нашествие» белок»
(из народных преданий)

«Любезный Олонец – белые берега»!
Мир таинственного окружал олончанина с древнейших времен - с тех пор, когда встретить на пути свинью означало получить барыш, а собаку – познать неудачу, когда Иван Грозный выписывал из Олонии колдунов, а «корельские» ведьмочки, купаясь ночами в быстрых речках, «оживляли» «забусевший» царский жемчуг державного посоха.
Рассмотрим диковинный народный образ, связанный с войной – образ белки, вестницы войны.
Еще в начале 21 века в карельских семьях города Олонца и села Михайловское (оно расположено в 55 км от города Олонца, имеет богатую историю) бытовало предание, лично известное авторам, что перед большой войной всегда бывает «нашествие» белок. Такое устное поверье ходило и Великую Отечественную войну (о нем рассказывал своим детям житель села Михайловское Григорий Мельников, а они, в свою очередь, детям детей), существовало в легендах об Отечественной войне 1812 года.
В статье «Поверья и предания Олончан», где представлена картина Севера с его «баснословными преданиями», в том числе упоминает и «беличье» предание»:
«Между простым народом Олонецкой Губернии существует множество странных обрядов и поверий. Это не может показаться удивительным, если вспомним, что север всегда был полон баснословными преданиями, чему немало способствуют и самый климат севера, и непроходимые леса. Жизнь здешнего крестьянина дика и уединенна: в глуши лесов, между гор, скал и болот, проводит он раздольную жизнь свою, находясь всегда с недостатками полудикой жизни. Углубляясь в дремучие леса с переброшенною за спину охотничьею винтовкою, бродит он целый день и возвращается поздно ночью. В этих походах воображение находит пищу для себя на каждом шагу: перелетит ли с ветки на ветку птичка, перескочит ли лягушка под мокрыми древесными листьями, встрепенется ли полусонный орел, или вдали прожурчит горная речка, крестьянин крестится, творит молитву и рассказывает, возвратясь домой, чудеса…. Множество белок в лесу почитают за признак близкой войны.»
«Уверяют, будто перед 1812 годом появилось столько белок, что они стаями бегали в городах по улицам и рассаживались по крышам домов».
Этот же отрывок встречается в книге Дашкова.
А кто не слышал о «волшебной» пушкинской белке, грызущей золотые орехи! Народные представления связывали скачущую белку с блещущей молнией.
Через бога Грома белка стала символом войны и предвестницей войн и мора и в славянских легендах, и в Эдде. Само слово «белка» пошло от названия разменной монеты «бела». Оно совпадает по звучанию с латинским bella – война. (Bella matribus detestata – в переводе: «войны, матерям ненавистные»). Об этом упоминает автор «Слова о полку Игореве»: «И пошел плач по земле от Киева до Чернигова по убитым, а поганые восторжествовали и стали брать дань по белке от двора». «Шкурные» деньги – одни из древнейших на Руси. Мех белки ценился – это была и шуба, и теплый полог, морозной зимней ночью раскинутый над спящими.
«Однажды из окрестных лесов нахлынули полчища зверья: лисицы, зайцы, белки... Охваченное каким-то непостижимым для людей ужасом, зверье стремительно и сосредоточенно перемещалось через село на восток, явно унося ноги от чего-то страшного, смертельно опасного. Обычно робкое, на сей раз оно проявляло полнейшее пренебрежение к людям, домашнему скоту и собакам. При виде столь целеустремленного передвижения неисчислимой массы мелкого зверья, село растерялось. Люди укрылись в избах, скот - в хлевах, собаки, встретившие поначалу непрошенных гостей свирепым лаем, попрятались в конуры.
Особенно много было белок. Рыжей лавиной они накрывали избы, рябины и березы, росшие под каждым окном, изгороди, огороды и поля. Они срывались с мостов через Мегру и Коштреку в воду, тонули, но ничто не могло остановить их движение.
Позже была установлена причина массовой миграции белок: они уходили от настигающего их огненного вала, от вражеского нашествия. Тут были, наверное, белки из Латвии и Эстонии, со Псковщины и Новгородчины, из лесов Карельского перешейка и императорских парков Петербурга: Ораниембаума, Петергофа, Гатчины, Царского Села...
Паническое бегство зверушек прекратилось часа через полтора. А через несколько дней после этого село оцепенело от страшного известия - немцы в Оште, всего лишь в двадцати пяти километрах от нас...»
«О том, что война придет, чувствовалось, об этом все говорили…
Было огромное количество белок, зверьков. На каждом суку яблони, прямо под ногами. Говорили: «Это к войне».
Очевидно, маленький зверек от природы обладает особым даром. Зрение, слух и обоняние белок высоко развиты; действует и осязание, как о том свидетельствует известная исследователям способность белок предчувствовать погоду.
Древнее предание о нашествии белок и вспомнилось, очевидно, жителям села Михайловское, когда река Олонка взметала воду от взрывов вражеских снарядов. Дети, прячась в воронках от разорвавшихся бомб, слушали рассказы старичков о давнем времени – так ожило древнее предание, соединившее две Отечественных войны.
Предания о дне Бородинской битвы также связаны с народными приметами этого дня. Приметы бытуют и сегодня в домашнем обиходе жителей Карелии.
Месяц битвы – август. «Святой Тит последний гриб растит». Большой урожай грибов в течение лета предвещал крестьянам продолжительную зиму. «Грибы грибами, а молотьба за плечами». «Тит пошел молотить». В августе шел сбор последних летних грибов, в общем смысле это время сбора урожая.
Воспетая в русской литературе тема святочных гаданий не обойдена и в преданиях, связанных с Отечественной войной. Автор 19 века, хранящейся в фотокопии в Электронной библиотеке Карелии, М. Забелин, описывает гадание на зеркалах в доме помещика. Близкие сердцу отсутствующие – в армии, от них нет вестей. Гадают на двух чистых, «без пузырей», зеркалах, установленных друг против друга. Гадающая смотрит в конец представившегося ей коридора.
« - «Посмотри-ка, где теперь мой брат, и что с ним теперь» - «Вот, вот – туман сходит со стекла, вот лесок, песчаный берег, река, большая быстрая река! Господи, сколько народу!.. все войска, солдаты, пушки… кони на обоих берегах… Что это так суетятся у подошвы горы? Кажется, все штабные тут…Вот отчалила лодка с того берега, на ней малого роста генерал сидит… другая лодка причалила. – Государь! – вскричала вдруг хозяйская дочь и сама вскочила, пораженная удивлением…» По мнению рассказчика, девушки, гадая, увидели Тильзитскую встречу двух императоров.
Своеобразное предание сохранилось в народе о целях войны, затеянной французами. После убийства Александра Второго, благодарная память о котором долго сохранялась в Олонии (царь посетил край, по его милости старику-каргополу из рекрутчины вернули двух из пяти призванных сыновей), в народе о гибели царя толковали так: «… уверяли, что Батюшку-Царя убили Французы, чтобы посадить на престол Русский своего откуда-то взявшегося «Бонадара» (Бонапарта, вероятно) и через него обратить православных в «неверщину».
Забавно предание о том, как в Вытегре – отдаленном городке, тогда входившем в состав Олонецкой губернии – готовились к отражению нашествия после занятия французами Москвы. Впрочем, основания для тревоги были: сюда, на Север, из Императорского Эрмитажа, на 22 «ластовых» судах были вывезены драгоценные реликвии, так как маршал Удино по приказу Наполеона должен был занять Петербург. Разнеслась весть: «…Французы, большими толпами, разошлись и разъехались, по всему Царству Православному, забирать добро Русское». «Лечь костями, а не осрамиться!» - наскоро собралось ополчение из старцев, ходивших еще в походы Суворова, вооружились ружьями, тесаками наголо, рогатинами и «всем, у кого что случилось», перешли реку, подняли за собой мост. Но «француза» не дождались. Немного позже стала известна причина паники: косы крестьян, возвращавшихся с полей («болото косят осенью после уборки хлеба»), были приняты одним из местных жителей… за блистающие ружья французов. У страха глаза велики, заключает автор заметки.
Сохранилось в народе предание о пленных французах, которые находились в городе Пудоже: «Многие из них были хорошие музыканты и барабанщики. Чтобы увеличить средства к жизни, занимались они выделкою колец из волос, изящных корзиночек из соломы, некоторые красили дома и пр. Кого они в особенности бранили, так это Наполеона, за то, что завел их в такую негостеприимную страну, и казаков, которые колотили их немилосердно, никому не давая пардону». Много военнопленных французов погибло, не выдержав суровой жизни на Севере.
А вот что сохранили карельские легенды.
«В деревне Кесвалахти в стародавние времена девушка из Кумола косила траву на лугу и наткнулась на клад. "Это была военная манерка (походная металлическая фляжка с крышкой для воды или вина), наполненная серебряными монетами, наверное, рублями". Девушка взяла немного монет, остальное спрятала в лесу, а сама пошла домой, чтобы получше рассмотреть деньги. Кто-то из домашних выследил ее и, отправившись в лес вслед за ней, забрал эти деньги».
«Около 30 лет назад люди из Олонца нашли очень крупный клад, спрятанный в небольшом углублении в скале Нуотсаари (видимо, топоним от слова "nuotta" - "невод", то есть буквальный перевод: "Остров неводов")»
Спасаясь от чужеземцев-собак, «люди натирали ноги хвоей, и так им удавалось уходить от преследователей».
«В двух верстах от кирхи* в Куркийоки находится небольшой остров Каннансаари, называемый также Каннсаари и Каннесаари. Сейчас там лишь поля и луга. К северо-западу от той же кирхи виднеются две горы: Кууттимяки ("Гора бельканерпы") и Ляявямяки ("Холм, на котором стоит хлев"), а между ними располагаются гора Лайтурикаллио ("Скала у причала") и долина Лайтурилакс ("Долина у причала"). Здесь когда-то была монастырская пристань. Чуть выше на острове, посреди поля, есть место, именуемое Кирккомаа ("Церковная земля"), и Кирккомаакаллио ("Церковная окала"). Видимо, тут и стояла церковь. В районе Кирккомаа находили кости и кирпичи. На каменистой горке сохранились две большие ямы. И место захоронений, и берег - все поросло тернием. В разных преданиях упоминается о том, что на острове был либо монастырь, либо церковь.
Вот что говорится в сказании о том, как был разорен монастырь: "Во время большой войны монастырские ценности вывезли на шести лошадях, переправили на другой берег пролива и опустили на дно там, возле камня Сатулакиви ("Камень-седло"); колокола же утопили у Ляявямяки. А насельники монастыря ушли"
Скорее всего, в этих преданиях речь идет о «большой войне» со Швецией, однако не исключены какие-то отклики и на «большую войну» с Наполеоном.
_______________________________________
Есть ряд редких документов по истории участия олончан в Отечественной войне, в частности: в издании «Олонецкий сборник», выпуск 3. Мы представляем в нашем эссе не только отрывки, но, впервые в современной орфографии, в «Приложении 1» – полную копию этой статьи по фотокопиям страниц издания в Электронной библиотеке Карелии. Есть сведения, что автором статьи в журнале «Яхты», откуда и был перепечатан текст, был А. П. Кишелев, подписавшийся как «моряк-любитель из Олонца», но имеющий отношение к вологодским стрелкам. Датировка - 1829 год. Мы пока не располагаем источниками этих сведений, но надеемся проложить поиск.
Автор 19 века Иванов пишет о том, как создавалась олонецкая дружина, принявшая участие в Отечественной войне: «В отечественную (так в тексте. – прим. авторов) войну 1812 года Олонецкая губерния принимала патриотическое участие в пожертвованиях на алтарь отечества…
В 1807 году было сформировано в губернии временное ополчение, которое осматривал на месте командированный из Петербурга с этой целью сенатор К. С. Рындин. При обнародовании Манифеста 6 июля 1812 года, которым призывалось все государство к обороне, Олонецкое дворянство положило собрать с 50-ти душ по одному ратнику, обмундировать их за свой счет, снабдить оружием, какое можно было достать, жалованьем на год и оружием на шесть месяцев». Здесь уместно вспомнить пословицы, рисующие образ олончанина - увальня: «Наши молодцы не бьются, не дерутся, а кто больше съест, тот и староста». «Олончане день-то едят, ночь пережевывают».
Ни шатко, ни валко, однако в итоге из олончан было собрано до 570 лучших стрелков. Олонецкие стрелки вошли в состав петербургского ополчения. На царском смотре особенно отличились три стрелка, заслуживших монаршее благоволение. Они, стреляя в яблоко, всадили три пули – пуля в пулю.* Недаром об олончанах ходила и такая поговорка: «Олонцы – добры молодцы».
«Начальником и учителем этой дружины был назначен отставной подполковник Моренталь». «Немного пришлось Моренталю заниматься обучением мужичков, которые в своих дремучих лесах и из своих самодельных винтовок били белку, в момент ее перелета с одной сосны на другую, и били непременно в голову, чтобы шкурку не попортить». Охота на белок сделало олончан прекрасными стрелками: «Самая распространенная в Олонецком крае охота — это… охота на белок. На белок охотятся с октября месяца и зиму. В это время шерсть на белках вся чистая, серая, без красноватых отливов. На белок охотятся с ружьями и лайками. Лайка, почуяв белку на дереве, подбегает к последнему и лает на дерево. Охотник подходит к дереву, высматривает белку и стреляет в последнюю, стараясь попасть ей в голову, чтобы не испортить шкурки».
Еще одним учителем олончан был Букашка – его учеников впоследствии называли «букашками», как и учеников двух снайперов, героев Сталинграда Зайцева и Медведева – «зайчатами» и «медвежатами», без промаха бьющими в цель, вот такая перекличка эпох.
Затем бойцы вошли в корпус П. Витгенштейна.
Части под командованием генерала Витгенштейна заняли Берлин, генерал был награжден 2 алмазными шпагами.
«Наш Витгенштейн, вождь-герой,Петрополя спаситель,Хвала!.. Он щит странe родной,Он хищнику истребитель...»
И. Жуковский
«Олонецкие стрелки оказали подвиги храбрости при взятии Полоцка». Сражение было достойно кисти баталиста! Его описание – в Приложении 1. «Последнее дело, в котором олонецким стрелкам пришлось померяться силами с французами, было 18 марта 1814 года под стенами Парижа. В 1815 году Олонецкие стрелки, совершив Святое дело и побывав в столице Франции, возвратились на Родину, уже не в том числе, в каком ее оставили, зато почти все возвратившиеся были украшены Георгиевскими крестами. В Петрозаводске местное население встретило их с особой торжественностью, устроив за городом Триумфальную арку». Ворота были деревянными, существовали еще в 20 годы 19 века.
Место, где была поставлена Триумфальная Арка, располагалось по Петербургскому тракту, сегодня это трасса «Кола». Возможно, поиски архивистов и краеведов приведут к тому, что на ее месте будет установлен памятный знак. В 2012 году горожане почтили память героев новым памятником в районе улицы Пробной – там, где в старину шли испытания («пробы») вооружений.
Автор статьи в «Олонецком сборнике», как уже упоминалось, подписался как «Моряк-любитель». Олония имела выходы на Ладогу, Онего и Белое море. В уже упоминавшейся книге Т. Швиндта говорится: «Монастырь на острове Хейнисенмаа известен с давних времен. О нем и о его местоположении существует множество легенд, но обычай моряков бросать в воду монетки и табак "на хорошую погоду" именно в южной части острова связан, как полагают многие, с тем, что там и стоял монастырь». Петрозаводск – порт пяти морей, рекруты здесь становились матросами. Кстати, у моряков и морячек были свои предания и приметы – так, жители Кеми творили молитвы ветру, а для ветра «благоприятного» сажали на воду …таракана!
Ведущий специалист Национального архива Республики Карелия И. С. Петричева нашла новые сведения об участии олончан в Отечественной войне. 20 егерский полк (103 петрозаводский) находился в составе армии Барклая де Толли.

В первый период войны этот полк участвовал в Бородинской битве. Воины из Карелии обороняли Багратионовы флеши. 7 сентября 1812 года французы, как известно, предприняли восемь атак на флеши. Жарким солнечным днем на поле сражения потемнело от дыма и пыли. Грохот артиллерии раздавался на десятки километров. Огромные всадники, прикрытые блестящими кирасами (нагрудниками), в высоких металлических киверах, - русские называли их «железными горшками» - на огромных конях ринулись на русскую гвардию. Эта «лавина кирасир» и обрушилась, по преданиям, на олонецких стрелков. Множество их полегло на поли брани. Даже тяжелораненые, под копытами коней, олончане из последних сил стреляли в спины проносящихся кирасир.
«Олонецкие пищали
Издают ужасный рык!
Шведа, что ли, не бивали?
Затупился русский штык?
Храбрый росс поляку ль, пруссу –
Не уступит, все одно!
Враг, пади! Конец французу! –
Славный день, Бородино…»
В Бородинском сражении были использованы вооружения Александровского завода, основанного Петром Первым – завода, который и дал название нашему городу. Об использовании олонецких пушек в настоящее время нет точных сведений.
Полк первым в русской армии был отмечен новой коллективной наградой – знаками на киверах с надписью «За отличие» и пожалован гренадерским барабанным боем.
Как установила И. С. Петричева, нашими земляками, уроженцами «Кириаландии», как поэтически назвал Карелию А. С. Пушкин в неоконченной поэме «Вадим», героями «Грозы 12 года» были П. Беренко, С. Олферьев, С. Петерсон, К. Шкурлатин, Н. Эскимах, И. Полунин, И. Тулупов, а также:
Алексей Семенов из деревни Важинская Пристань,
Михайла Лаврентьев из деревни Нинисельга,
Кирила Евстифеев из деревни Афанасьева Сельга,
Антон Афанасьев из деревни Улялега, Кирик Михайлов из деревни Барановской (мы нашли: Озерское общество Архангельской волости),
Терентий Ануфриев из деревни Нимпельды,
Емельян Ананьев из деревни Пелдожи, в 3-ей роте капитана Грибанова,
Савелий Михайлов из деревни Каскеснаволок,
Михей Черепов из деревни Лариковой (не найдена нами, однако род Череповых известен по Заонежью, есть деревня Ларюково Вытегорского уезда)
и Никифор Варшуков из деревни Воевнаволок (в Заонежье),
Исак Яковлев из деревни Римской,
Евсей Кастьянов из деревни Салменижской (мы нашли: Салменица в Сямозерской волости),
Василий Павлов из деревни Декнаволок,
Терентий Лукин из деревни Катчалы (мы нашли: Сумское общество Шуйской волости),
Никита Арефьев из деревни Сулажгоры.
В заграничных боях с неприятелем участвовали также наши земляки Алексей Семенов, раненый в Саксонии и Савелий Михайлов – под Парижем. Из публикуемого нами документа известно имя героя из Олонецкого ополчения – старика-крестьянина Тимофея из деревни близ Петрозаводска.


Ряд деревень и сел сохранились(ссылка в комментарии), а значит, память о героях кому-то будет нужна.
Как свидетельствуют документы Национального Архива РК, во время 1812-1814 гг. в русскую действующую армию направлялись мужчины 18-40 лет, ростом не менее 2 аршин 3 вершков (примерно 1,60 см).
Обмундирование рекрута состояло из мундира, шинели, панталон, галстука, манишки, фуражки и ранца. Обмундирование ополченцев было, в основном, следующее: казакины из черного сукна, полушубки из простой овчины, серые панталоны, на голове кивер из черного сукна, верхушка и козырек из черной кожи, спереди на кивере прикреплен медный крестик с надписью «За веру и царя», стрелки были вооружены ружьями и ранцами.

Несколько отличалась одежда ополченцев 3-й роты: «Обмундирование имели они вместо мундиров казакины или полукафтаны темно-зеленого сукна с такими же пуговицами… белые полушубки, на руках коротенькие кожаные рукавицы, вместо ранца - кожаные сумки». Ратники были одеты «в мундиры синего сукна, вроде казакина, с красными воротниками и красными кушаками… кивера были синего сукна, верхушки кожаные лактерованные».
Служба рекрутов отнюдь не была безоблачной. В 60 годы 19 века великая олонецкая плакальщица Ирина Федосова выразила народный протест в завоенных плачах:
«И быдто белочки солдатики поглядают,
И быв упалы серы заюшки посматривают»
- из-за решеток петрозаводских казарм.
Однако все солдаты верно «служат Москве» в войнах и походах.
Сохранилась записанная П. Рыбниковым народная песня Олонецкой губернии о Кутузове, в художественном плане интересная аллитерацией:
«Собирался граф Кутузов воевать,
Что с теми ли с любезными со полками —
С казаками.
Что с теми ли со полками —
С ассаулами.
Ассаулы караулы перебили,
Как французского майора в полон взяли.
Проводили того майорика ко фельдмаршалу,
Ко фельдмаршалу — графу Кутузову.
Уж как начал его граф Кутузов спрашивать:
«Ты скажи, скажи, майорик,
«Ты французской,
«Еще много ль во Париже у вас силы»?
Отвечал ему майорчик:
- У нас силы во Париже сорок тысяч,
У самого Наполеона
Три миллиона».

От хранителя Национального музея Карелии А. Терешкина мы узнали, что в 1912 году, в канун юбилея Бородино, царь наградил шестерых доживших до столетия «ветеранов» битвы, и среди них был один олончанин.
В 1819 году император Александр Первый, герой войны в народных преданиях, посетил Петрозаводск с визитом. Народ говорил о царе как о боге. С именем Александра в городе связано строительство самого большого из сохранившихся в Петрозаводске соборов, Собора Александра Невского.
Проспект Ленина в нашем городе ранее (с 1912 года) именовался Бородинской улицей, появилась улица М. И. Кутузова. Обелиск в честь Петрозаводского полка стоит на Бородинском поле. В Храме Христа Спасителя в Москве увековечена память и об Олонецком полке, и об олонецком ополчении, перечислены сражения, в которых принимали участие наши предки-земляки.
Самое интересное – это то, что предания по-прежнему рождаются на нашей земле! Вот отрывок из стихотворения Ивана Костина, посвященное истории памятного креста войне 1812 года.
«За тихой заводью зеркальной,
Где сруба клеть еще цела,
Стоял высокий поминальный
Крест на окраине села.


…Лишь много лет спустя, признаться,
Когда я сердцем зорче стал,
Год 1812,
В центральном круге прочитал.
В тот год прапрадед мой Василий
Шел в бой, расправив рамена,
Погиб, сражаясь за Россию,
Он на полях Бородина…»
____________________________________
Прошло 200 лет со дня начала Отечественной войны. Исторически это очень большой срок. Но и на долю нашего поколения выпало немало бытующих еще в народе преданий; историческая память дремлет в архивах и в фотокопиях страниц давних книг… «Но если утеряны безвозвратно письменные памятники, то никогда не могут совершенно изгладиться предания, созданные народною фантазиею. Переходя из уст в уста, они оставляют как бы нарез на сердце и памяти. Конечно, эти преданья испытывают всегда влияние каждого настоящего и более или менее превращены, но всегда интересны. Стоит прислушаться к ним и постигнуть сокрытую в них мысль».

Приложение 1. (Автор цифрового набора Команенкова Ольга. Полная копия.)

Стрелки из Олончан в государственном ополчение.
«При обнародовании манифеста 6-го июля 1812 года, которым призывалось все государство к обороне, дворянство Олонецкой губернии не захотело отстать от других губерний - оно положило собрать её 50-ти душ по одному ратнику, обмундировать их на свой счет, снабдить оружием, какое можно было достать, жалованием на год и провиантом на 6-ть месяцев.
Но как за этим манифестом последовал 18-го июля другой, которым ограничивалось ополчение только 17-ю губерниями, то повелено было из олончан набрать 570 лучших стрелков и отправить их в Петербург.
Вологодское дворянство выставило ополчение, и, свергнуть того, по высочайшему повелению, было набрано, из обитающих в этой губернии племен, занимающихся звериною ловлею, 600 человек; их, как и олончан, в августе месяце отправили на подводах в С.- Петербург для присоединения к ополчению Петербургской губернии.
Вологодские и Олонецкие стрелки составили одну дружину; им были выданы из арсенала тирольские штуцера, и начальником и учителем был назначен отставной подполковник 47-го егерского полка Моренталь - человек весьма замечательный*).
____________________________________________________________
*) Иван Федорович Моренталь был Ревельский уроженец, штаб-офицерский сын. Служа в 1798 г. На фрегате «Эммануил» унтер-офицером морской артиллерии, он случайно обратил на себя особенное внимание императора Павла Первого и через полгода после того был произведен в констебли - первый обер-офицерский чин морской артиллерии. Будучи отличным стрелком из ружья, он в тоже время был и отличным артиллеристом, а главное, обладал особенною способностью толково передавать своим неграмотным канониром все необходимое для хорошего пушкаря. Лучшим учителем на батареях после Ивана Федоровича был бомбардир Букашка, получивший эту кличку за то, что в грамоте далее буки не подвигался, между тем как имел природный ум, складку атлета, силу исполина. Однажды Моренталь и Букашка показали необыкновенный опыт меткой стрельбы, во время тем, в фонарь, повешенный на мачте и освещаемый на одно мгновение, пробивая его пулями несколько раз, к ряду.
В 1803 году Моренталь был переведен в 1 морской полк, а 1811 в 47-й егерский, из которого в том же году вышел в отставку с чином подполковника. После начальства ополчением, Моренталь служил в генеральском графа Аракчеева полку, в 1803-м лейб-гвардии гренадерском в 1816-вторично в 1 морском, в 1819-командиром Вильманстрандского полка, а в 1819 произведён в генералы и назначен командиром 1-й бригады 3-й пехотной дивизии. Он имел ордена Св. Георгия 4 класса за 25 лет и Св. Анны 2 степени. И. О. Моренталь был первый из русских генералов, положивший голову в бою с польскими мятежниками в знаменитом Гроховском сражении 13-го февраля. Весьма интересная биография его рассказана в статье «Яхты» «Иван Федорович на баке» (1875, № 3 и 4), из которой заимствован и рассказ об Олонецких стрелках.
______________________________________________________________
Немного пришлось Моренталю заниматься обучением мужичков, которые в своих дремучих лесах и из своих самодельных винтовок били белку, в момент ее прыжка с одной сосны на другую, и били непременно в голову, чтобы шкурку не попортить. Приноровясь к штуцерам и выучась необходимым ружейным приемам, они все - тысяча слишком человек - стали такими же мастерами в стрельбе, каким был бомбардир Букашка; многие из них, так же как и он, сумели бы выжать из жар-птицы светленькое яичко *)

*) Прострелить пулею фальшфейер, привязанный к ракете, во время ее полета.
Через месяц после прибытия в Петербург, Олонецкие и Вологодские стрелки были представлены на Высочайший Государя Императора смотр.
Александр Павлович, прибыв к дружине, приказал Моренталю вызвать из фронта лучшего стрелка; получив же ответ, что все в дружине стреляют одинаково, Государь вызвал первого попавшегося ему на глаза Олончанина и приказал стрелять в поставленную мишень.
Олончанин приложился - Паф!.. и пуля засела в самом центре яблока; был вызван другой - Паф!.. пуля выбила из мишени засевшую в ней пулю первого его товарища; наконец, вызван был третий, он пулею своею расщепал в мишени отверстие, сделанное пулями двух его товарищей; словом, все трое валили пуля в пулю.
После такого испытания, Государь, обратясь к Моренталю, сказал: "Если все твои мужички стреляют так, как эти три молодца, то ученых учить – только портить!
Петербургскому ополчению назначено было присоединиться к корпусу графа Витгенштейна, действовавшему против корпуса Сен-Сира, занимавшего в это время Полоцк. Ополчение делилось на два отряда: первый отряд, в котором состояла дружина Олонецких и Вологодских стрелков, был под начальством действительного тайного советника, сенатора Александра Александпровича Бибикова, а второй – под начальством генерал-майора Бегичева.
Третьего сентября утром Император Александр объехал ряды ополченных, выстроенных на Семеновском парадном месте, и изъявил им особенное свое удовольствие, и митрополит Амвросий осветил знамя, дарованное Государем ополчению. Оно было белое полотняное, с восьмиконечным крестом посередине, и надписью по обеим сторонам «Сим победиши», подобно той, какая некогда была на знаменах первого императора христианского - Константина. По углам, в лавровых венках, под коронами, находилось вензелевое изображение имени Государя. По окончании этого обряда и молебствии с коленопреклонением, ополченцы прошли мимо Государя с церемониальным маршем и отправились на предстоящее им святое дело – на защиту Отечества.

3-го октября ополчение прибыло к корпусу графа Витгенштейна, а 6-го октября, в день Тарутинского сражения, первый раз вступило в дело.
Сен-Сир, как мы сказали, занимал Полоцк. Заключая по движениям наших войск о скором на него нападении, он поставил свой корпус в боевой порядок по обеим берегам. Полоти и в редутах вокруг Полоцка, обороненного палисадами. Граф Витгенштейн решил атаковать неприятеля и оттеснить его к полоцким укреплениям. Авангард наш, начавший дело, выбил французов из леса, находящегося между деревнями Громами и неприятельским лагерем, но приблизясь к опушке и выходя на поляну, быть встречен сильным огнем орудий и кавалерией. Французы овладели нашею батареею и, разделившись на две части намеревались отбросить левое крыло нашего боевого корпуса к Двине, а центр оттеснить на правый фланг, но это им не удалось исполнить. К угрожаемому месту понесся граф Витгенштейн по самой цепи, осыпаемый пулями. Неприятель был опрокинут и принужден был оставить только что взятую перед тем нашу батарею. По всей линии открылся огонь. Наши стрелки центра, в числе которых были Олончане и Вологжане, со своим начальником Моренталем, заметив, что французы начали подаваться назад, бросались на них и взяли передовые укрепления, за стрелками пошли колонны, впереди которых был граф Витгенштейн.
Моренталь, хотя вполне разделяя увлечения своих мужиков, но понимая, какую они могу принести пользу своими пулями при других обстоятельствах, с грустью и ужасом смотрел, как десяток за десятком храбрых его учеников валили неприятельские картечь и пули, наконец, не вытерпев, скрепя сердце, он подскакал к графу Витгенштейну и со слезами на глазах начал умолять его поберечь Олонецкую и Вологодскую дружины.
- «Ваше сиятельство, ведь это ученые стрелки!» - говорил Моренталь.
– «Я этого не знал!» - ответил граф и тотчас приказал дружину Моренталя отодвинуть назад, а потом приказал ей залечь врассыпную у палисадов, окружающих Полоцк.
Вот тут - то наши букашки показали себя: не одна пуля не была выпущена даром – били врага на выбор.
«Эй, Тимофей! Стрель вон в эвтого – то, что оружие снаряжает, а я стрель в офицера, что саблей машет да орет!»
Пыф - пыф! … и француз, заряжавший оружие, и офицер махавший саблею, – оба хряснулись на землю, пробитые пулями Олончан.
Восхищаясь мужеством ратников и меткою стрельбой Олончан и Вологжан, граф Витгенштейн с восторгом сказал окружающим: «нам не нужно тирольских стрелков, у нас есть Олонецкие и Вологодские мужички!» и тут же отдал приказ щадить их и не посылать более в стрелки.
К ночи Полоцк был взят, и граф Витгенштейн въехал в город до света. На следующее утро совершено в соборе молебствие о победе и панихида по убитым.
Вот об этом деле 6 октября пишет военный историк Михайловский - Данилевский в своей истории 1812 года – Петербургское ополчение, несмотря на то, что было впервые в огне, явило редкие примеры храбрости и любви к отечеству. Начальники и офицеры, хотя большею частью были из гражданской службы, но явили тоже прекрасные примеры соревнования друг перед другом, кидались в опаснейшие места. Истекая кровью, раненые из них не хотели оставлять поле сражения, другие, при последнем вздохе, кричали дружинам: «Вперед! Ура» и с этими словами умолкали навеки. Ратники не уступали офицерам. Сбросив с себя полушубки и кафтаны, стрелки выбегали из цепи, устремлялись на неприятеля, дрались прикладами и топорами. Когда дружинам приходило повеление идти в дело, то они, перекрестясь, говорили: « Господи, благослови!» и бесстрашно шли под град пуль и картечей. Три раза перекрестный огонь батарей принуждать колоны ратников отступать, но при словах главных начальника, сенатора Бибикова: «Стой, ребята! Куда вы? Мы русские православные, с нами Бог! Вперед! Ура!» воины с новым мужеством возвращались в бой. Когда приказано было идти на приступ Полоцка, всего более предстояло трудностей в западной части города, где был деревянный, рогатками закинутый мост на Полоти, протекающей в глубоком овраге. Мост висел над пропастью и примыкал к городскому выезду, прорытому сквозь высокую гору, на ее вершине были батареи, а внутри бойцы. За крепкою оградою неприятель защищался упорно. Одна из дружин ополчения, статского советника Николаева, первая пошла к мосту. Охотники бросились в рытвину, перешли Полоту, вброд, крикнули «ура!», и тем подали знак к нападению. Почитали себя обойденными, французы оробели и не успели даже, как им было приказано, взорвать моста, а ратники, которых Сен–Сир называл les home a grandes barbes (т.е. люди с большими бородами), бросались на мост, откинули рогатки, и пролагая себе путь штыками и тропами, явились первые с левой стороны в Полоцк. Французы с изумлением спрашивали наших пленных: откуда взялись эти бесстрашные люди с крестом на фуражке, пришедшие на их пагубу?»
Граф Витгенштейн в приказе по войскам отданном на другой день по взятии Полоцка, назвал Петербургское ополчение «защитниками России». А русский народ наименовал графа Витгенштейна «спасителем Петрова града» Мы имеем печатный экземпляр «Солдатской песни на взятие графом Витгенштейном Полоцка штурмом». Песня эта была сочинена тот час после 6-го октября и напечатана (на отдельном листе) 13-го октября 1812 года. Ее нам не раз напевал бывший олонецкий стрелок, старик–крестьянин из деревни близ Петрозаводска Тимофей (фамилии не помним).
На груди серого своего кафтана Тимофей постоянно носил знак св. Георгия и серебряную на голубой ленте медаль, с всевидящим оком на одной стороне и с надписью на другой: «Не нам, не нам, а имени твоему». Шапка его была украшена медным крестом.
Исполняя приказ графа Витгенштейна, дружину Олонецких и Вологодских стрелков, по возможности, берегли. В декабре, когда, по изгнании Наполеона из пределов России, Император Александр Первый двинул армию на освобождение Европы, Петербургское ополчение столь было ослаблено сражениями и суровой зимы, что большую часть дружин оставили гарнизонами в пограничных местах, некоторые были посланы сопровождать пленных, множество ратников лежало в госпиталях, и из 12000 ополченного прекрасного войска, двинувшегося в сентябре из Петербурга, в декабре вступил в Пруссию только 900 человек. В числе горсти храбрых была 16-я дружина, составленная из Олонецких стрелков. 15 – го января 1813 года Олончане вступили в Кенигсберг, и граф Витгенштейн объявил намерение оставить дружину эту при себе. Олончане были неразлучны с ее знаменитым вождем в продолжение походов 1813 – 1814 годов. Последнее дело, в котором пришлось Олонецким стрелкам поменяться своими пулями с французами, было 18-го марта 1814 года под стенами Парижа.
В 1815 г Олонецкие стрелки, совершив Святое дело и побывать в столице Франции, возвратились на свою родину, но уже не в то числе в каком они ее оставили, зато почти все возвращавшиеся были украшены Георгиевскими крестами. Торжественно они были встречены в губернаторском своем городе Петрозаводске. Не доезжая до города по Петербурскому тракту, были устроены по случаю этой встречи деревянные триумфальные ворота. Ворота эти существовали до конца двадцатых годов (19 века) и назывались жителями, как мы знаем, "Трухмальными".

Ф. Р-797, оп. 4, д. 2/11 Список копий опросных листков, зарегистрированных в Олонецкой губернской коллегии по делам пленных и беженцев с 01.01.1919 по ..

л. 1 Список с №119
129. Хомутинников Алексей Васильевич д.Екимовой
41 Матвеев Василий Михайлович Мянд д.Свят-наволок

л.8 Емельянов Яков Евф д.Нюхча Арх губ

л.11 Сазонов Тимофей Гаврилович г.П
л. 31 Корныхин Николай Андреевич д.Пиндуши Шуньгская вол
л.32 Антропов Николай Федорович д.Кузгора
л.33 Качалов Максим Христ д.Диановы горы
л. 34 Амелин, Капустников,
л. 36 Лобанов Вас Ник г.П
л. 38 Андреев Андр Петр д.Суйсарь Ялгуб пр
л. 39 Кемский уезд и Ругозерский Лангуев Осип никифоров
л. 50 Герасимов Егор Петр г.П
л.52 Фокин Матвей Романов Богоявл уезд д.Евгора

л. 60 Федотов Моисей Ив д.Витчезеро
л. 62 Киров Егор Максимович Арх губ Холмогорский уезд д.Высокобоярская
л. 72 Басков Алдр Дмитри г.Александровск Арх губ
л. 78 Фатеев Иван Савел д.Ведлозеро
л. 79 Зинкин Тим Петр Мяндус д.Покровской
Тимофеев Яков Федор д.Свят наволок
л. 83 Матвеев Вас Мих д.Свят наволок
л. 95 Кац Яков Моисеевич г.П

Заказать еще раз Далее не смотрела (187л)

Ф. 2, оп. 5, д. 4/137 Дело об исключении из военного ведомства (12.02.1857-06.10.1857) (169л)
прим: таких дел в этой описи много
КС –Каргоп суд, ОлСуд,

л. 1 КС солд жена Ирина Новоселова
л.2 КС солд жена Марфа Иванова Измойлова
л. 3 КС вдова Пелагея Ильина Авдеевва Никольская вол, д. Обрезковой
л. 4 ПудС..Корнила Дмитриев Старцев
л. 5 ПудС д.Сигоской Александра Спиридонова Лазарева
л.6 сирота кантонист Василий Григорьев Емельянов
л. 7 КС Никита Захаров пухов
л. 8 ОлС кант Васили, Иван и Дмитрий Яковлевы Кузьминв
л.9вдова Фиона Андреева по мужу Федорова - сын Ларион Симонов Федоров
л. 10 Петр Лаврентьев
л. 11 ПетрС Вдова Лукерья Еремева сын Сидор Иванов
Л. 12 д.Косалмы Анна Леонтьева Спиридонова – попечение родного внука кантниста Степн Сатфеев Антонов
л. 14 ПудСсолдатка Авдотья Панфилова Егорова сын Иван Иванов Егоров
л. 15 ПудСд.Выгостров Архип Матфеев и брата Константина Степанова Матфеева
л. 16 ОлС Аксенья Дмитриева Ульянова сын Николай Филиппов Ульянов Мятусевского обва
л. 17 Пуд д.Иваново Петр Павлов Уваров
д. 18 ПудС солд вдова Авдотья Васильева Шилова ..искл из военного ведомства сына Трофима,по кр отцу Михайлова
л. 19 Пуд СОлд женаПараскева Егорова Минина – сына Андрея Егорова Минина
л. 20 ПУдС Парасковья иванова Петрова сын Максим по отцу Васильев
лю 21 ПудС солд женаАнна Иванова Матвеева …сына кант Захара Герасимова
л. 22 ПудС вдовы д.Казнаволок Настасья Прохорова внука Андрея Федорова
л. 23 солд жена Фекла Аксентьева кипиянова кант Иван Кирилов
л. 24ПУдУ д.Мызы Петра ВасильеваМелехова род брата Прокофия Васильева Мелехова
д. 25 Пс Павел Васильев Гришин
л. 26 ОлС Александр и Василий Григорьев

л. 27 ПудС
л. 28 ВЕДОМОСТЬ ДОКУМЕНТОВ
л. 30 солд жена Катерина Иванаова Аникина
л. 32 КС
л. 33 солдАкулина Самойлова Софронова сын Петр Николаев Софронов
л. 25 д.Кулмуксы Кандалакш обва Петр Николаев Софронов
л. 36 ВЫтС Иван и Александр Софроновы
л. 38 Петр Андреев Мозолин
л. 40 кант Никифор Лаврентьев
л. 42 Спиридон Авдеев
. 44 Николай Захаров Изотов
л. 46 Вытег Сергей и Иван Федоровы Петровы
л. 48 вдов Настасья Веденеева Ермакова Петр

>> Ответ на сообщение пользователя balabolka от 3 октября 2018 12:01

Здравствуйте! Подскажите, где можно посмотреть из этого списка Фалелеева.