Священнослужители

ЗАВТРА ИСПОЛНЯЕТСЯ 95 ЛЕТ СО ДНЯ КОНЧИНЫ КАРЕЛЬСКОГО СВЯЩЕННОМУЧЕНИКА ВАСИЛИЯ НАДЕЖДИНА
19 февраля — память карельского священномученика Василия Надеждина. Отца Василия в 1928 году арестовали, а в конце 1929 года отправили в концлагерь на Соловки, но, не дождавшись навигации он умер в Карелии в Кемском пересыльном пункте, заразившись сыпным тифом. Его имя входит в состав Собора новомучеников и исповедников земли Карельской.
Предчувствуя близость своей кончины, отец Василий, написал матушке Елене Сергеевней последнее письмо:
«...Это письмо должно заменить меня, прощание со мною, участие в моих похоронах, которые произойдут здесь без участия моих близких, без их молитвы и слёз… Пишу все это спокойно и благодушно, ибо в душе живет неистребимая «надеждинская» надежда, что я вовсе не умру здесь, что я уеду из этого проклятого места и увижу ещё всех моих дорогих… Но это будет дело особой милости Божией, которой я, м[ожет] б[ыть], и не заслужил, — а потому пишу это письмо.
Первое слово к тебе, моя дорогая, любимая, единственная Элинька, моя Ленуся! Прежде всего, благословляю тебя за твою верную любовь, за твою дружбу, за твою преданность мне, за твою неисчерпаемую нежность — неувядающую свежесть любовных отношений, за твою умную чуткость ко всему моему, за твои подвиги и труды, связанные с пятикратным материнством, за все лишения, связанные с твоим замужеством, наконец, за все эти последние слёзы разлуки после моего ареста… Да воздаст тебе Господь за всё, да вознаградит тебя любовь наших детей, любовь моих печальных родителей, моих братьев и сестёр, всех моих друзей...
Как хорошо нам было вместе в нашей кают-компании! Как ярко вспоминаю я наш уют, наш светлый мир, наше семейное счастье, тобою созданное и украшенное! Десять лет безоблачного счастья! Есть что вспомнить! Есть за что горячо благодарить Бога. И мы с тобой должны это сделать… во всяком случае — и в том, если ты уже меня не увидишь на этом свете… Да будет воля Божия! Мы дождёмся радостного свидания в светлом царстве любви и радости, где уже никто не сможет разлучить нас, — и ты расскажешь мне о том, как прожила ты жизнь без меня, как ты сумела по-христиански воспитать наших детей, как ты сумела внушить им ужас и отвращение к мрачному безбожному мировоззрению и запечатлеть в их сердцах светлый образ Христа.
Прошу тебя, не унывай, я буду с тобой силою моей любви, которая «никогда не отпадает». Мое желание: воспитай детей церковно и сделай их образованными по-европейски и по-русски; пусть мои дети сумеют понять и полюбить книги своего отца и воспринять ту высокую культуру, которой он дышал и жил... Кто-то из моих сыновей должен быть священником, чтобы продолжать служение отца и возносить за него молитвы. Ведь я так мало успел сделать и так много хотел!
Элинька, милая моя! Если бы ты знала, если бы знали люди, как мне легко было любить и как я был счастлив чувствовать себя в центре любви, излучающейся от меня и ко мне возвращающейся. Как мне сладко было быть священником! Да простит мне Господь мои слабости и грехи по вашим святым молитвам! Благодарю тебя за твою музыку, за музыку души твоей, которую я услышал. Прости, родная! Мир тебе. Люблю тебя навсегда, вечно…»
Письмо это было получено в день кончины отца Василия 19 февраля 1930 года. Место могилы отца Василия было утрачено и сейчас неизвестно.
Священномучениче Василие, моли Бога о нас!
Информационный отдел Петрозаводской епархии, 2025 год

Приглашаем: t.me/kareleparhia

САМОСОЖЖЕНИЯ СТАРООБРЯДЦЕВ: ПРОБЛЕМА ЛИДЕРСТВА
(автор статьи М.В. Пулькин — кандидат исторических наук, «Институт языка, литературы и истории Карельского научного центра РАН», г. Петрозаводск, Россия)
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ: "Проблеме старообрядческих самосожжений историческая наука императорской России уделяла самое серьезное внимание. В настоящее время после длительного перерыва наблюдается заметный рост интереса к теме ритуального суицида. Наряду с несомненными успехами здесь существуют серьезные пробелы, связанные с различными малодоступными для исследователей аспектами истории «гарей». В частности, слабо изученной проблемой остается лидерство в среде самосожигателей.

Известно, что в процессе своего развития старообрядческое движение сформировало, отчасти стихийно, а отчасти и целенаправленно, путем планомерной подготовки, особую группу религиозных лидеров - руководителей самосожжений. Они принимали на себя нелегкую обязанность подготовить все необходимое для самосожжения и «предаться свирепству огненному» вместе с десятками, а иногда и сотнями приверженцев.
Появление среди старообрядцев ярых сторонников добровольной гибели стало неожиданностью даже для многих противников никоновских реформ. Старообрядческое полемическое сочинение, написанное современником событий - «Жалобница против самосожжений» вполне отражает панические настроения конца XVII века: «И явишася проповедници беструдного спасения и славнии учители самогубительныя смерти, не обинующеся бо глагола-ху своим учеником, аще огнем или ножем подобает убивати самому себе».
Если в самосожжении не принимал участие никто из образованных старообрядцев -«книжников», то это странное обстоятельство вызывало недоумение. Излагая историю «гарей» конца XVII в. в Каргопольском уезде, Евфросин пишет: «все простецы, не бе в них ни единого книжника, то тако просто запершися, зажгошася». Заметим, что в современной литературе по истории старообрядчества содержатся аналогичные выводы: «Самосожжения происходили часто под влиянием "расколоучителей"». Психологические исследования подчеркивают особое значение внушения при осуществлении преступных деяний и самоубийств. Так, рассматривая психофизиологию толпы, С. Сигеле пишет: «Неужели не очевидно, что среди толпы крик одного человека, слова оратора, поступок нескольких смельчаков - являются внушением по отношению ко всем тем, кто слышит этот крик и эти слова, или видит этот поступок, и что оно доводит их, как покорное стадо, даже до преступных деяний?».

Власти сразу после первых самосожжений, произошедших в середине XVII века, пришли к выводу о том, что единственной причиной массовых самоубийств является деятельность опаснейших преступников - старообрядческих наставников. Отсюда проистекало вполне логичное умозаключение. Стоит переловить и уничтожить их, умелых и опасных «водителей на гари», как самосожжения тотчас прекратятся. Об этом свидетельствует грамота царя Алексея Михайловича арзамасскому воеводе Т.Б. Булгакову, предписывающая «кликать по многия торговыя дни всем, чтобы всяких чинов люди таких прелесников у себя в домах не держали, и где объявятца, имая ж их, приводили к вам в Арзамас в приказную избу». В случае поимки старообрядческих наставников следовало «сажать в особую тюрьму скованных и велети их беречь накрепко», используя для этой цели наиболее благонадежных людей - стрельцов и пушкарей, «скольким человеком пригож».

На протяжении ряда десятилетий отношение общества к старцам оставалось неизменным. Обобщая накопленный к середине XVIII века опыт, Синод в совместном с Сенатом указе от 13 мая 1745 г. выдвигал против вожаков самосожигателей расхожие обвинения в обмане своих приверженцев и невежестве: «мнимые от них наставники и сами свое заблуждение разумея, прельщающеся привременным житием, остаются в окаменении, утверждая прелести свои разными вымыслами и обманы». Самая главная их ложь, по мнению Синода, заключалась в проповеди мнимого мученичества, которое проявлялось «аки-бы за веру толь твердую сожиганием самих себя». Но для себя эти наставники, как полагали в Синоде, явно выбирают более легкий жребий: «над собой оные мнимые наставники раскольнические отнюдь никогда не делают, но только у неразсудных временную и вечную жизнь лукавством своим отъемлют». Далее приводились ссылки на опыт противостояния самосожигателям: «как и по делам в Святейшем Синоде много явно, что не себе, но оных единых к тому злу приводят». При этом старцами, как утверждалось далее в документе, движут не духовные, а исключительно корыстные мотивы: «сами не сожигаются и оставшимся имением их богатятся». Первым об этом заявил сибирский митрополит Игнатий (Римский-Корсаков И.С.). Он приводил подробное описание одного из самосожжений, перед которым старообрядческий наставник якобы прорыл подкоп, ведущий из «згорелого дома» наружу, намереваясь таким способом скрыться. Но собравшиеся для самосожжения старообрядцы, по утверждению митрополита, помешали старцу сбежать. В итоге он разделил общую участь - погиб в огне. В XVIII веке местные администрации всячески подчеркивали особую роль наставников в самосожжениях, объясняя подданным, потенциальным жертвам, что «ни один из их лжеучителей никогда не сгорает, а по сожжении их, ничего неведующих, такие учители всегда из собрания выходят».

В целом можно сказать, что эти наставники вызывали сильнейшую ненависть как значительной части местного населения, свидетелей «гарей», так и властей. Но и в старообрядческой среде отношение к ним было неоднозначным. В конце XVII века нередко возникали такие ситуации, когда старообрядческие наставники яростно сталкивались между собой в споре за паству. Причем самой главной точкой преткновения становился вопрос о самосожжениях. Так, в 1683 г. старообрядческий наставник Иван Дементьев случайно повстречал в деревне Остров Новгородского уезда проповедников самосожжения старцев Прокофия, Ефрема и Михаила, опиравшихся в своих рассуждениях на распространенный аргумент: «ныне в церковь нуждею привлекают». Иван «тем учителем спорил», приводя доводы из Священного Писания, но его проповедь не принесла успеха. Более того, противнику «гарей» пришлось спешно покинуть деревню. Оставшиеся в ней жители вскоре погибли. Под влиянием проповедей они собрались в овин, «обволоклись соломою и сожглись». Самосожжение унесло жизни примерно 120 человек.
В такой зловещей обстановке образованные старообрядческие проповедники, талантливые авторы полемических произведений против «гарей», включились в борьбу со зловещими старцами - «водителями на гари». Ярый противник самосожжений, Евфросин не жалел мрачных красок для изображения наставников самосожигателей. Так, об одном из них он писал с убийственной иронией: «бедный старичок-черничок, учит по уставом диким и лешим, вякает же, бедной, что кот заблудщей». Суть его смертоносного учения предельно проста: «как себе не убей, толко говори, что за Христа; хоть в болото, хоть в лоханю потопися и ртом нахватайся мерския воды и захленувся умри <...> - все то добро и Богу угодно».

В научной литературе начала ХХ века легко найти аналогичные высказывания. Как полагали исследователи суицида, «среди фанатиков, лишающих себя жизни из религиозных побуждений, несомненно, существуют люди больные. Можно с большим основанием считать таковыми руководителей, проповедников раскольничьих самоистреблений».
Действительность далека от карикатуры, созданной талантливым старообрядческим писателем и поддержанной в дальнейшем просвещенными специалистами-психологами. Являясь результатом внимательного анализа реальных политических событий, сопоставления происходящего в стране с эсхатологическими пророчествами, самосожжения всегда оставались продуманным мероприятием. Судя по архивным документам, «гари» предшествовала длительная и хладнокровная подготовка, во время которой старообрядческие наставники применяли свои обширные богословские, психологические, технические и военные познания. Вероятно, старообрядцы, организуя все новые самосожжения, быстро накопили значительный опыт в этой сфере. Выдающаяся роль здесь принадлежала бродячим старообрядческим наставникам, имена которых в основном, особенно в XVIII веке, неизвестны. В некоторых случаях ими становились бывшие церковники - отказавшиеся принять никоновские реформы приходские священники или соловецкие монахи. Самым знаменитым из их числа по праву стал черный дьякон Игнатий. Начиная с 1666 г., он принял активное участие во внутренних монастырских спорах об исправлении богослужебных книг и обрядов.
В конце 1666 или начале 1667 г. Игнатий покинул взбунтовавшийся Соловецкий монастырь и занялся пропагандой главных идей старообрядчества на Севере России. Хорошо знавший Игнатия старообрядческий публицист Евфросин с почтением указывал на высокую образованность черного дьякона: «Книгам был читатель, и охочь и досуж». Около двадцати лет Игнатий скрывался от постоянных преследований, «ведя жизнь странствующего проповедника <...> оставаясь фактическим главою старообрядцев в Поморье». Как пишет французский историк Пьер Паскаль, Игнатий «избрал местом своей апостольской деятельности Повенецкую область на север от Онежского озера: он был великим аскетом, любителем книг, приобретал учеников словом и пером и считал себя призванным основать большой монастырь». Судьба распорядилась иначе. В марте 1687 г. Игнатий выступил организатором крупнейшей в истории России «гари» в специально для этой цели захваченном старообрядцами древнем Палеостровском Рождественском монастыре.

Другим заметным проповедником самосожжений, также скончавшимся со своими подопечными - собранными их разных мест крестьянами - стал бывший соловецкий монах Пимен, который возглавил «гарь» в Березовом Наволоке Шуезерского погоста в 1687 году.
О странствующих проповедниках «огненной смерти» упоминают и документы конца XVII века. Так, старообрядческий наставник Тимошка, о котором говорится в царской грамоте новгородскому митрополиту Корнилию, «многих крестьян расколу научил, и от церквей Божиих отлучил, и младенцев крестил, а иных старых и малых вновь перекрещивал». Итогом его деятельности стало массовое бегство за «свейский рубеж» и самосожжение: «в деревне Острове, собрався в овин, сгорело человек с тритцать».

В Олонецком уезде в конце XVII века подвизался старообрядческий наставник Федка Пуллоев. Благодаря его неустанным проповедям в Паданском и смежных с ним погостах «учинился мятеж великой, многие люди <...> розбрелись и, собрався, построили пристанище». В нем позднее совершилось самосожжение под руководством другого странствующего старообрядческого лидера - бывшего соловецкого монаха Пимена. Эта же устойчивая закономерность проявилась столетие спустя в деятельности старообрядческого наставника по имени Фалалей. Появившись в 1800 г. в Аткарском уезде Саратовской губернии, он поначалу скрывал свои губительные намерения, обучая местных жителей грамоте и лишь некоторое время спустя, добившись симпатий крестьян, перешел к выполнению главной цели - проповеди добровольной смерти. Фалалей начал объяснять своим новообращенным сторонникам, что «в нынешнее антихристово время нет для человека никаких средств к спасению души, кроме вольного самоубийства». Вскоре вдохновлённые его словами местные жители собрались в пещере для самопогребения.

При любом развитии событий важной составляющей деятельности старца стал поиск сторонников. На них он в дальнейшем мог опереться при планомерной подготовке «огненной смерти». Некоторые из них впоследствии сами становились старцами - руководителями самосожжений.
Одним из первых, в числе исследователей причин самосожжений, вопрос о лидерстве в среде приверженцев «огненной смерти» поставил психиатр И.А. Сикорский. Он полагал, что внутри общины самоубийц всегда возникало «патологическое ядро, состоящее из субъектов наиболее болезненных и односторонних». Под энергичным руководством наставника оно становилось «опасным источником психической заразы».
Источники позволяют утверждать, что процесс подготовки новых наставников для будущих «гарей» еще в конце XVII века стал непрерывным, и осуществлялся как путем случайных знакомств, так и методом вполне осознанного выбора будущих наставников из среды самосожигателей. Самой известной личностью на этой стезе является бывший соловецкий монах Игнатий, который сам возглавил одно из самосожжений, но прежде заставив уйти из Палеостровского монастыря, где готовился массовый ритуальный суицид, своего ученика Емельяна. В изложении старообрядческого историка Ивана Филиппова ситуация выглядела следующим образом. Емельян принял деятельное участие в подготовке первого палеостровского самосожжения, активно собирал сторонников - будущих «насмертников». Перед их гибелью старец Игнатий обратился к нему с такими словами: «Пойди, чадо, и собери себе другое собрание!». Емельян последовал совету старца и, спустя небольшое время, возглавил второе массовое самосожжение в том же Палеостровском монастыре.

Внешний облик старца помогал ему добиться доверия крестьян. В показаниях свидетелей старообрядческого самосожжения, произошедшего в 1784 г. в деревне Фофановской Ребольского прихода, записано, что «оному раскольническому сборищу начальником был пришедший в ту деревню на масленой недели неведомо откуда старик, а как ево звали именем, и отчеством и прозванием, не знают». Сохранившиеся в памяти особые приметы старца никак не могли помочь следствию. В их числе, как утверждали крестьяне, особого внимания заслуживал головной убор: «толко имелся на нем серый кафтан, а на голове холщеной серой кукул». Головной убор под названием «кукул» (кукель, то есть накомарник) широко использовался карелами во время повседневной работы в лесу. Но он же по традиции входил в состав смертной, надеваемой на покойника одежды. Старообрядцев эта разновидность головного убора привлекала, скорее всего, своим явным сходством с монашеским клобуком. Изредка внешний облик старца выделялся из общей массы местных жителей. Так, после самосожжения в Тобольской епархии 1 августа 1750 г. в числе погибших от дыма, но несильно обгоревших участников «гари» следователи обнаружили «одного неизвестного, одетого в кафтан красного доброго сукна, с четками в руках и на шее», которого и сочли руководителем самосожжения..."

ПРОДОЛЖЕНИЕ ВОЗМОЖНО СЛЕДУЕТ.

Николай Телегин "Записки о Русском Севере"
https://vk.com/wall-158022077_2593

12 марта – память прославленного в Соборе карельских святых священномученика Сергия Увицкого (+ 1932).

Священномученик Сергий Увицкий родился в 1881 году в Вятской губернии. Отец его был учителем, но впоследствии принял духовный сан.

Сергей закончил семинарию и академию и стал священником. Первый раз отца Сергия арестовали в 1920 году. Его приговорили к заключению в концлагерь, но вскоре выпустили по амнистии. В двадцатые годы на батюшку не раз поступали доносы.

Его обвиняли в чтении слишком длинных проповедей антисоветского характера. Отец Сергий объяснял, что говорит лишь об упадке нравов и призывает к взаимной любви и примирению. Но священника приговорили к пяти годам лагерей.
«…Несмотря на мясоед, ввел в церкви пост и исповеди, что повлекло за собой увеличение посещаемости церкви верующими. Проводить богослужения начали каждый день. Для сбора подписей назначили трех регистраторов, так как один не успевал. Одновременно вывесили расписание часов богослужения. Одним словом, началось усиленное возбуждение религиозных масс, что, в свою очередь, увеличило доход церкви до 1000 рублей в месяц…. Увицкий – человек очень начитанный. Другие священники Выйско-Никольской церкви иногда тоже говорят проповеди, но их проповеди бывают очень короткими и только выдержками из Евангелия. Увицкий же своими большими ораторскими способностями всегда привлекает большое количество верующих. Среди обывательско-нэпманской публики проповеди Увицкого находят подходящую почву. Он возбуждал верующую массу против коммунистов, не признающих учения Христова, и тем самым подрывал авторитет советской власти, вызывал вражду в отношении коммунистической партии, являющейся руководителем политической и хозяйственной жизни в СССР» /из материалов следственного дела священника Сергия Увицкого/.

Его направили на строительство Беломоро-Балтийского канала. Супруга отца Сергия выхлопотала разрешение увидеть мужа. Она шла вдоль колючей проволоки, как вдруг её остановил старик. Матушка с трудом узнала отца Сергия: он весь опух, поседел, еле двигался.
Это была их последняя встреча. Священномученик Сергий Увицкий скончался в лагере в 1932 году.

Священномученик Сергий входит в собор Карельских святых и собор новомучеников и исповедников земли Карельской.

Информационный отдел Петрозаводской епархии, 2025

Хвалынский Алексей Александрович (1862 –после 1927).

Заштатный священник Прислонской Сретенской церкви Алексей Александров Хвалынский, вдов 51 год. Родился 1862 г. сентября 18 дня, в семье священника Колкачской Сретенской церкви. 1893 г. 2 декабря награжден набедренником, 1899 г. 29 декабря награжден скуфьею, 1907 г. 24 марта награжден камилавкою.
Окончил курс в Новгородской духовной семинарии по второму разряду в 1884 г. (1884 г.). С 17 Ноября 1884 г. по 5 Августа 1886 г. состоял народным учителем в Грозненской губ. С 5 августа 1886 г. по 19 октября 1887 г. состоял штатным канцеляристом Олонецкого губернского правления. 19 октября 1887 г. по прошению, определен на классную должность Повенецкого училищного совета, в мае и июне 1888 г. производил в испытательных комиссиях льготные по воинской повинности экзамены в земских училищах Повенецкого уезда. Должность сию проходил до 8 мая 1888 г. 8 Мая резолюциею Высокопреосвященнейшего Митрополита Исидора определен, и 13 сентября того же года Преосвященным Владимиром епископом Старорусским рукоположен к сей церкви во священника.
В походах против неприятеля и в сражениях не был.
Взысканиям по суду не подвергался, под судом и следствием не состоял.
В отпусках не был.
1909 года мая 24 дня по слабости здоровья, согласно прошению, уволен за штат.
Дети его.
Всеволод, род. 1892 г. 15 января. Обучается на статистических курсах в С. Петербурге.
Людмила, род. 1893 г . 22 июля. Обучается на филологических курсах в г. Казани Владимир, род. 1896 г. 6 июля. Обучается в Новгородской духовной семинарии.
Кто кому в каком родстве. Родной брат вдовы священника - Елизаветы Говорковой.

Источник: Церковные ведомости церкви Сретенья 4-го округа Кирилловского уезда
1 января 1913 — 31 декабря 1913. ГАНО, ф. 480, оп. 1, д. 3928, л.6 об – 7.

Родился в семье священника Колкачской Сретенской церкви. В 1884 году окончил Новгородскую духовную семинарию. В 1888 году был рукоположен в священника к Прислонской Сретенской церкви. В этом же году стал заведующим и законоучителем местной церковноприходской школы. Был награждён набедренником (1893), бархатной фиолетовой скуфьей (1899). Имел серебряную медаль на Александровской ленте в память кончины императора Александра III. С 1899 года был помощником благочинного. В 1901 году был священником Прислонской Сретенской церкви.
В 1916 году был заштатным священником Прислонской Сретенской церкви. У него дети: Всеволод (р.1892), Людмила (р.1893), Владимир (р.1896).
Источники: Ведомость Прислонской Сретенской церкви за 1901 год. ГИАНО. Ф.480.Оп.1.Д.3477. Л.6 об.
Ведомость Прислонской Сретенской церкви за 1916 год. ГИАНО, Ф.480. Оп.1. Д.4290. Л.390 об.

В 1925 году был награждён золотым наперсным крестом. В 1927 году был лишен избирательных прав.
Источник: Список духовных лиц Кирилловского уезда на 1 сентября 1927 года. Архивный отдел администрации Кирилловского муниципального района. Ф.1, Оп.4,Д.1, Л.39 об, 40.

Дополнительно: В 1887 - 1888 г.г. состоял учителем Повенецкого городского приходского училища.

https://forum.vgd.ru/post/313/100464/p5344427.htm#pp5344427

Здесь приведены сведения о полковом священнике Новгородской епархии Пальмове Владимире Иванович