Ошевенский

Про ОШЕВЕНСКИХ, пока не внесенных в данную тему см:
https://forum.vgd.ru/post/1065/42122/p1667557.htm#pp1667557


буду переносить оттуда потихонечку
пока только наших детей от Стефана и Василия Ильиных Ошевенских.
Все остальные Ошевенские -Дети Ивана, но кто он, пока я не знаю.
Эти Ошевенские (Ивановы) - родня моим Воскресенским, но не Сперанцевым.




*************почитать

Г.Н.Мелехова, к.и.н., доцент кафедры
философии, социологии и политологии МИРЭА,
участник экспедиционных грантов
Института этнологии и антропологии РАН

Священник в современном северорусском приходе




Конференция «Феномен творческой личности в культуре»

Секция «Национальные традиции и творческие истоки культуры»



Г.Н.Мелехова, к.и.н., доцент кафедры
философии, социологии и политологии МИРЭА,
участник экспедиционных грантов
Института этнологии и антропологии РАН



Священник в современном северорусском приходе



Роль священника в приходской жизни чрезвычайно велика. С его прибытием община получает огромный импульс для своего развития: становится возможной полноценная духовная жизнь, определяются приоритетные направления приходской деятельности, складываются особенности прихода как социального организма. Как и прежде, священники оказывают большое влияние на формирование «лица» прихода: «каков поп, таков и приход» и «без попа – не приход»[1]. Но и приход, стремясь воплотить (интуитивно или осмысленно) свои представления о личности священника, влияет на характер его деятельности и осознает свое значение: как выражались крестьяне в XIX в., «архиерей-то не у него (попа – Г.М.) про нас спрашивает, а у нас про него»[2]. Взаимное приспособление друг к другу, в котором пастырям требуется немало мудрости и такта, взаимовлияние священника и общины составляет содержание процесса становления прихода. Не ставшего «своим», не принятого священника община стремится удалить.

На Русском Севере проблема священников стоит очень остро: их гораздо меньше, чем необходимо, хотя на приходы благословляются и иеромонахи. Так, территория, традиционно относящаяся к Каргополью (нынешние Каргопольский, Няндомский и южная часть Плесецкого района), до 1917 г. окормлялась штатом в 60 священников (еще было примерно 15 диаконов и около 60 церковнослужителей, всего до 140 человек)[3]; сегодня здесь служат 9 священников. Это – митрофорный протоиерей Борис (Коробейник) в г. Каргополь (церковь Рождества Богородицы), иерей Виктор (Пантин, настоятель) и иерей Василий в г. Каргополь (церковь Рождества Иоанна Предтечи) и в с. Ошевенское (церковь ап. Иоанна Богослова), иеромонах Феодосий (Курицын) в пос. Казаково (церковь Покрова Богородицы), иерей Владимир (Логинов) в с. Кречетово (церковь Троицы), иереи Олег (настоятель), Василий, Сергий в г. Няндома (церковь свв. Германа, Зосимы и Савватия Соловецких и церковь свт. Вениамина Казанского), иеромонах Илия в Коневе (церковь Покрова Богородицы)[4]. Между тем число зарегистрированных общин (более 30) в гораздо большей степени сопоставимо с дореволюционным, когда было около 55 приходов (из них 2 единоверческих и 8 городских)[5]. Сегодня только каждый 5-й приход имеет собственного священника. Правда, в последние 2–3 года штат священников довольно интенсивно растет: и не только за счет вновь прибывающих иереев, но и тех, кого воспитывают уже служащие священники из числа своей паствы (иереи Василий и Сергий в Няндомском приходе, иерей Василий в Ошевенском приходе). Примечательные события произошли в Пудожском районе Карелии, где в 2004 г. приняли священство директор Водлозерского национального парка О.В.Червяков (пос. Куганаволок) и один из руководителей строительства храма Рождества Богородицы в с. Колодозеро Аркадий Шлыков.

Сегодняшние священники приехали в места своего служения из Петербурга, Архангельска, Прибалтики, западнорусских земель (Украины, Молдавии, Белоруссии). Все, кроме собственной общины, опекают по целому ряду приходов: ошевенский иер. Виктор – в с. Река, селах по Пудожскому тракту (Печниково, Лядины, Орлово, Лекшмозеро); казаковский иером. Феодосий – в сс. Архангело и Лекшма, кречетовский иер. Владимир – в селах по Санкт-Петербургскому тракту и по побережью оз. Лаче (Тихманьга, Ухта, Хотеново, Калитинка); няндомские иереи – Нименгский приход по трассе Няндома – Каргополь и приходы в удаленных селах восточной части района (Моша, Воезеро); коневский иером. Илия – в сс. Измайловская (Лешино), Вершинино, Федово, в деревнях, разбросанных по всему Кеноречью. С прибытием священника не только богослужебная и религиозно-церковная (совершение таинств и обрядов), но и социальная, просветительская, хозяйственно-экономическая функции прихода значительно углубляются, расширяются, обогащаются: образуются новые общины и закладывается строительство новых церквей, начинается ремонт и реставрация близлежащих церквей, часовен, монастырей, строятся приходские и священнические дома, заводятся хозяйства (пасека и лошади в Казаково, корова в Ошевенске), сооружаются соответствующие хозяйственные постройки, открываются воскресные школы, ремесленные и рукодельные кружки, развиваются другие формы работы с детьми, складываются новые общественные праздники. При остром недостатке священников на Русском Севере важно, что здесь работают подлинные подвижники дела православного возрождения, служащие во славу Божию.

Иерей Виктор (Пантин) служит в Каргополье 4-й год. Он – коренной петербуржец, потомственный интеллигент, выросший на классической музыке (идя в консерваторию, он впервые и заглянул в храм), выпускник Санкт-Петербургского университета, кандидат филологических наук, специалист по классической русской литературе XIX – начала XX в., преподаватель французского языка. Будучи духовным чадом известного петербургского митрофорного протоиерея Василия Тимофеевича Ермакова (1927 гр., в иерейском сане с 1953 г.), настоятеля храма прп. Серафима Саровского на Серафимовском кладбище, о. Виктор начал священническое служение в родном городе. К нынешнему времени он получил и высшее духовное образование: с отличием закончил Санкт-Петербургскую духовную академию. О. Виктор – настоятель 2-х храмов и приходов: церкви Рождества Иоанна Предтечи на Соборной площади в г.Каргополе и церкви ап. Иоанна Богослова в с. Ошевенское, расположенного в 45 километрах от города. Это расстояние (по местным меркам, значительное) о. Виктор на своем «москвиче» нередко преодолевает дважды в день, утром и вечером; за ним следуют часть его прихожан. В обоих приходах на службах присутствуют и горожане, и сельские жители, особенно во время крупных для данного храма событий. Но есть еще одна категория прихожан о. Виктора. Дело в том, что переезд в Каргополье не порвал его связей с Петербургом: там живет его семья и трое детей, многочисленные духовные чада, среди них военные, т.к. о. Виктор некоторое время окормлял Военно-космическую академию им. А. Ф. Можайского. Они поддерживают прочные связи со своим духовником: звонят, просят советов и молитв, приезжают, иные семьями, на Рождество, Пасху, в каникулы и отпуска, летом, в каргопольские знаменательные даты; военные вскладчину купили в Ошевенском дом. Все они участвуют в храмовых службах и приходской жизни, поют на клиросе, чему-то учат, а чему-то учатся у местных жителей; мужчины алтарничают, звонят в колокола, носят иконы, кресты и хоругви в крестных ходах. Эта заметная особенность ошевенской приходской жизни способствует повышению церковной культуры сельских прихожан и церковных служб, привлечению в приход новых членов, единению жителей города и села, столицы и провинции.

В приходах о. Виктора немало мужчин, молодежи, детей. Алтарник – местный 11-классник Николай – после окончания школы собирался получать историческое образование. Недавний водитель о. Виктора – отслуживший в армии Александр Бобраков (1984 г. р.) – ныне подвизается в Москве при Сретенской духовной семинарии. На Покров 2005 г. один из бывших военных-«можайцев» (так их называет о. Виктор) – уроженец Смоленской земли Василий, постоянно живущий в Ошевенском (он получил травму и был комиссован), – обвенчался с юной ошевенкой Татьяной. Неизменный алтарник и помощник батюшки, Василий был рукоположен в диаконы, а ныне уже и в иереи, прошел практическое научение в кафедральном храме в Архангельске, учится заочно в духовной семинарии. О. Виктор обращается к местным традициям: записывает молитвы, напевы, духовные стихи у старейших жителей, поддерживает установившиеся исстари крестные ходы и службы в часовнях. Ко всем внимательный и заботливый, особенно ласковый к детям, как духовник он, рассказывают, довольно строг; «а как же иначе?», – замечает одна из его духовных чад. Требователен он и к духовному уровню крестных в таинстве крещения; «Я ребенка рожу в духе – родители родили его по плоти – а кому передам? с меня Господь спросит», – говорит он кандидатке в крестные без креста и не знающей «Отче наш». Крещение в городском приходе о. Виктор проводит за пожертвования, кто сколько может дать, возможно и бесплатно; также принимаются записки на поминания и выдаются недорогие свечи.

Деятельность о. Виктора имеет чрезвычайно разносторонний характер: помимо приходского служения, он преподает в Ухтинском государственном техническом университете, не порывает с миссионерской работой в военных частях, часто ездит в няндомский специнтернат (для малолетних правонарушителей), где открыта моленная комната. Среди разнообразной паствы о. Виктора – ошевенские учителя и сельские жители, каргопольская интеллигенция (преподаватели педагогического техникума, музейные работники, представители редакции районной газеты, сферы туризма) и местные предприниматели, студенты и взрослые из Петербурга, военные и приезжающие в Ошевенское на лето москвичи. Для каждого у него находится время и свой подход, тема для беседы и нужное слово, тон, соотношение строгости и участия. Наличие прихожан не только, как обычно, разного возраста, образования, духовного опыта, но и разных мест постоянного проживания и причастности к разным локальным традициям является характерной чертой приходов о. Виктора. Под руководством уважаемого пастыря это обогащает приходскую жизнь. Это – поистине открытые приходы, откликающиеся не только на общецерковные даты и частную и общественную жизнь своих прихожан и своего села, но и события, происходящие в Каргополе, Петербурге, Москве да и всей России.

Напряженна и разнообразна жизнь священника прихода каменной церкви Покрова Богородицы в с. Большая Шалга (пос. Казаково) иером. Феодосия (Курицына), постриженика Атониево-Сийского монастыря. Он был назначен в приход по завершении общиной капитального ремонта и оснащения церкви; прихожане долго хлопотали о священнике, купили батюшке полдома в поселке (в километре от погоста и храма, на самом погосте сегодня никто не живет). Иером. Феодосий родом из Архангельска, закончил Холмогорское художественное училище, профессиональный резчик. Он имеет легкий, веселый характер, часто шутит, даже и ругает весело – журит, о трудностях не распространяется, свою жизнь характеризует, как у Христа за пазухой. Священники, рассказывает он, часто вынуждены заниматься строительством, жить где попало, а у меня все есть: прекрасный храм, удобный дом – живи да служи; куда ни приеду – везде кормят, поят да с собой дают. Слушая его, можно подумать: «не жизнь, а малина»; между тем иером. Феодосий до недавнего времени, помимо своего, окормлял еще 6 приходов; сегодня их стало меньше, но они расположены в разных концах Каргополья. Фактически он ведет жизнь на колесах, и община постоянно хлопочет об облегчении участи батюшки.

Т.к. о. Феодосий – иеромонах, то помимо приходских обязанностей он имеет монашеские послушания и регулярно бывает в своем монастыре. Удивительно ли, что именно в этом приходе появился единственный пока в Каргополье монах Кирилл; им стал председатель Казаковской общины Михаил Александрович Кудрин (1935 г. р.). Он давно интересовался монашеской жизнью, расспрашивал и разузнавал о монастырях, и назначение в приход иеромонаха стало для него даром Божиим. В декабре 2004 г. Михаил Александрович некоторое время жил в монастыре, принял постриг с наречением во имя прп. Кирилла Челмогорского (память 21 (8) декабря), получив благословение пока жить дома.

Заветным делом иером. Феодосия является строящийся возле храма в традициях северного деревянного зодчества приходской дом, который задуман как культурный и ремесленный центр: в нем разместятся помещения для воскресной школы, библиотеки, мастерских, регентской школы; запланированы там и 1 – 2 монашеские кельи. Центр станет местом занятий и досуга поселковых детей и через это – способом привлечения их к вере. Среди неотложных забот иером. Феодосия – разрушающийся 2-й храм погоста, деревянная шатровая церковь XVIII в. Рождества Христова. Давно обвалилась кровля трапезной и находившегося в ней придела, требуют замены венцы восьмерика, на котором держится шатер. Памятник находится на балансе Каргопольского музея-заповедника, но средств на него нет. Иером. Феодосий организовал разборку завалов и предполагает начать ремонт храма собственными силами.

В хозяйственных и строительных заботах о. Феодосию помогают время от времени приезжающие монастырские трудники; теплые отношения связывают его с семьями местного предпринимателя В. В. Нехорошкова, Кудриных – Михаила Александровича (теперь мон. Кирилла) и Нины Ермолаевны и их четверых детей, живущих отдельными домами: Кудрины-старшие, их дети и внуки помогают батюшке средствами (один из сыновей Кудриных – постоянный благотворитель прихода), транспортом, провизией. Они – непременные участники всех приходских начинаний, внучки поют на службах. Но проблема расширения круга активных прихожан (а не номинальных «захожан») есть – впрочем, как и везде, ибо, при общем безусловном доброжелательном отношении к Церкви, воцерковленные верующие нигде не составляют большинства населения.

На эту тему много размышляет Эдуард Иванович Изотов (в крещении Александр, 1944 г. р.). Переехавший в селение из Архангельска по выходе на пенсию, Эдуард Иванович (подполковник уголовного розыска, юрист, практикующий адвокат) возглавляет капитальный ремонт церковного комплекса (каменных – летней и зимней – церквей, колокольни, ограды) в с. Кречетово (Каргопольского района). Он считает, что священник должен сам активней идти на контакты с людьми, зайти в каждый дом, поговорить, узнать о проблемах и настроениях семьи, а не ждать, когда человек придет к нему в церковь. Тогда и община будет возрастать. «Иногда есть батюшка, а где же община? – рассуждает Эдуард Иванович. – Мол, на первом плане батюшка, а мы должны ходить и молиться. Это неправильно. На первом плане должна быть община, потом священник, церковь. Главное – люди должны ходить, чтоб люди были более на людей похожи. Мы, народ, составляем основу, без народа Церковь мертва будет. Народ должен сам заботиться о собственной земле, чтоб здесь жили и его дети. Это – вопрос и веры, и своего предназначения. Когда мы осознаем, что нам дано восстановить Русь во всей славе, вот тогда и идея будет».

Эдуард Иванович, личность серьезная и глубокая, раскрывает проблему соотношения священника и общины как разные стороны жизни и самодеятельности прихода, его молитвенные и деятельностные, национальные и конфессиональные аспекты. Действительно, главная проблема православия – человек, он должен осознать ответственность за свою жизнь, ближних, свою землю, которую передаст детям. Раскрытию мира этих чувств в человеке и способствует вера. Собственно, это и происходит: общины осознают, что их назначение – не просто молиться в храме, а преобразовать по законам любви всю жизнь (в т. ч. хозяйственно-экономическую) в селении, включив в нее каждого жителя. Сфера действия приходского актива и прихожан расширяется, своей сверхзадачей они осознают необходимость взятия на себя ответственности за духовное, нравственное, экономическое возрождение русской деревни. Члены приходских общин (в т. ч. сам Э. И. Изотов) становятся депутатами местных органов власти, берутся за проекты, направленные на общезначимые цели; постепенно меняется атмосфера селений. По большому счету, это сегодня – главное, в этом Э. И. Изотов прав. Но, как отмечает иер. Виктор (Пантин), «у него (пока!) нет доверия к духовенству – и здесь перегиб, и его личная большая тяжесть и боль. Изотов разделяет Церковь и Россию с ее народом. Патриарх Алексий, уверен, не разделяет. Весь народ для него – чада Церкви Христовой, в том числе заблудшие, равнодушные, самоотлученные». Мучащий Э. И. Изотова вопрос о первенстве в приходской деятельности молитвы или практики («на первом плане батюшка, а мы должны ходить и молиться») даже поставлен некорректно: «А за что молитва? – спрашивает о. Виктор. – Духовные отцы учили молиться о вразумлении по вопросу, в каких ситуациях я могу что-то делать, как-то влиять физически, а в каких – уже только молиться… Но опять-таки, молиться и о том, чтобы положение изменилось и можно было бы что-то делать. “Только молитва” – это наследие советской эпохи, когда все, что вне храма было наказуемо и потому строго подпольно» (выделено о. Виктором – Г. М.).

Те же проблемы раскрываются в деятельности священника и директора Водлозерского национального парка О. В. Червякова. Став директором первого на Русском Севере и крупнейшего в Европе Водлозерского национального парка (на территории республики Карелия и Архангельской области), Олег Васильевич с воодушевлением начал искать пути реализации провозглашаемого в программах экологически сбалансированного и гармоничного взаимодействия человека и природы. Как он рассказывает, «были разработаны детальные планы управления, сформирован штат квалифицированных сотрудников, правильно организован менеджмент по всем направлениям: природопользование и экотуризм, научные исследования и мониторинг, поддержка местного населения и активные образовательные программы. Для поддержки ряда важнейших направлений удалось привлечь весьма значительные средства международных программ и фондов. <…> Созданная в Водлозерском парке система экопросвещения признана одной из лучших в России». Однако все это не привело к чаемому результату: местные власти, предприниматели и население в своей повседневной практике не поддерживали идеи сохранения природы, продолжая варварскую эксплуатацию природных богатств, и не желали жить и трудиться в системе парка. Стало очевидно, что для любых программ необходима духовная база, без возвращения традиционной православной духовности бессмысленно ставить проблему сохранения природного и культурного наследия и тем более возрождения края. Так Олег Васильевич пришел к решению принять священнический сан. Сегодня задача возрождения и развития территории Водлозерья осуществляется как духовное делание в ограде Церкви[6].

Под руководством иерея Олега Червякова уже завершается восстановление ансамбля духовного центра Водлозерья Ильинского погоста на Ильинском острове, организуется празднование Ильина дня как главного православного праздника, устанавливаются кресты, восстанавливаются и строятся часовни, регулярно проводятся богослужения, в т.ч. в отдаленных островных часовнях, тем самым возрождается весь годовой круг часовенных праздников. Предполагается восстановление строений Юрьегорского монастыря, где в XVII в. подвизался прп. Диодор Юрьегорский. Но главное, строится храм и налаживается приходская жизнь в д.Куганаволок. И хотя прежде в деревне храма никогда не было, ныне здесь, на мысу побережья, собралось оставшееся население со всех островов Водлозера, а расположенный на острове бывший волостной и приходской центр труднодоступен. Приход в Куганаволоке был создан после драматических событий осени 2003 г., когда через неделю после празднования Ильина дня на Ильинском погосте двумя прибывшими под видом паломников молодыми людьми был зверски убит живший на острове иером. Нил. Событие всколыхнуло жителей: создав православную общину, они почти ежедневно собирались на молебны в местной часовне. Этот духовный подъем длился недолго, но после того как жители перестали ходить на молебны, о.Олегу представилась возможность строительства храма (во имя прп. Диодора Юрьегорского) в самой деревне. Одновременно, считая важнейшим условием развития духовной жизни Водлозерья богослужение в древнем центре на Ильинском погосте, о. Олег ежевоскресно (в т.ч. в 30-градусный мороз) служил там литургию в пустом храме; ему помогала и его поддерживала лишь жена Наталья Владимировна. Так супруги вымолили монашескую братию: сегодня погост развивается как пустынь, в которой живут 5 насельников под руководством иером. Киприана.

Но это – одна сторона деятельности о. Олега, ведь он стремится возродить традиционный уклад жизни в целом, в его и духовных, и материальных аспектах. Восстановление системы расселения и хозяйствования супруги Червяковы начали с себя: они живут в д. Варишпельда на острове, в выстроенном о. Олегом рубленом деревянном доме, имеют обширное хозяйство (22 головы скота – лошадей, корову, бычка, коз, овец), косят сено, выращивают овощи. Конечно, они нанимают помощников, но руководят и во всем участвуют сами, что требует от них чрезвычайных усилий. Они делают это не для того, чтобы выжить: их материальное благополучие не основано на этом хозяйстве; да и вообще сегодня, по словам о. Олега, сельское хозяйство дотируется во всех развитых странах, от Америки до Франции. Но важно сохранять прецедент крестьянского хозяйствования как уклада жизни. «Я веду цивилизационный спор, – говорит о. Олег. – Победит бездушная цивилизация, с ее промышленным или рыночным отношением к земле или пересилит крестьянское любовное возделывание земли?»

О.Олег – директор, священник, фермер – и Наталья Владимировна живут на пределе человеческих сил и возможностей. Они стремятся охватить и научную деятельность: выезжают на научные форумы (XIV Рождественские образовательные чтения в Москве, Каргопольскую конференцию лета 2006 г.), организуют конференции Водлозерского национального парка. Подвижнический и открытый характер их жизни (они принимают паломников, туристов, просто приезжих) находит широкий отклик. Но им нужны сподвижники и соратники, делатели, тем более что с завершением строительства храма в Куганаволоке и началом регулярных богослужений, видимо, супругам придется туда переехать. Они считают, что человеческие ресурсы самого Водлозерья исчерпаны, но, если это угодно Богу, найдутся люди, которые захотят и сумеют переехать в Варишпельду и жить своим хозяйством. Ведь, как пишет о. Олег, «православным людям здесь дается удивительная возможность (даже не принимая монашеских обетов) полностью удалиться от душепагубных соблазнов современной городской цивилизации и обрести спасение на пути восстановления данной от Бога, но, увы, утраченной гармонии Человека и Природы»[7]. Сегодня в Водлозерье есть все, что иные с таким трудом ищут: условия жизни и работы, свобода реализации замыслов, разрешение сверху, даже средства на все это есть; нет одного – тех, кто смог бы это взять и понести.

Т. о. священники, участвующие в деле православного созидания на Русском Севере, ведут подвижнический образ жизни. Но каким бы выдающимся ни был священник, дело будет развиваться, только если его смогут подхватить, расширить, взять на себя прихожане. Проблема соотношения в приходе священника и прихожан имеет прикладной, практический характер, от которого зависит жизнеспособность прихода и, может быть будущее самой деревни. Действенный и действующий приход – формирование которого, видимо, является важнейшей задачей пастыря, – сегодня находится в стадии становления.



Опубликовано в: Священник в современном северорусском приходе. // Феномен творческой личности в культуре. Материалы 2-й международной конференции. М.: МГУ им.М.В.Ломоносова, 2006. С.124–133.

[1] Даль Владимир. Толковый словарь живого великорусского языка. В 4-х томах. Т.3: П–Р. М.: Издательская группа «Прогресс», «Универс», 1994. Ст.803–804.

[2] РЭМ. Ф. 7. Оп. 1. Д. 883. Л. 11.

[3] Мелехова Г.Н. Православные традиции в Каргополье в XIX – первой трети XX века. Диссертация на соискание ученой степени к.и.н., защищена в Москве в Институте этнологии и антропологии РАН в 1997 г. С. 90.

[4] Полевые материалы автора 2003–2006 гг.

[5] Мелехова Г.Н. Указ. соч. С. 24.

[6] Иерей Олег (Червяков). Выступление на XIV Рождественских образовательных чтениях. Январь 2006 г. // www.

[7] Там же.





***


По материалам сайта Православного прихода

села Лёкшмозеро Каргопольского района

Архангельской области

http://www.lekshmozero.narod.ru

...

Здравствуйте. Найдено

Источник: Олонецкие губернские ведомости 1878 год
Выпуск 8

Ошевенский заштатный дьячок

Что бы не потерять

ПРОВЕРИТЬ, что уже обработано, что нет

https://vk.com/photo-187764583_457246491