Забыть, значит предать

Из записок Ветерана ВОВ, Ветерана труда Клавдии Григорьевны Щербининой.

Война… Много у людей воспоминаний и во всех одна боль, одна горечь: утрата близких, голод, почти нищета, непосильный труд. Я с 12 лет стала частью многомиллионного народа страны, вставшей на борьбу за спасение своей Родины под лозунгом «Все для фронта, все для Победы». Особенно никому не рассказывала, так как считала, что такая судьба была у всех. Сейчас думаю, что зря не делилась воспоминаниями, да и настоящая жизнь ставила свои проблемы. Но…
На днях, в одном магазине заговорили о Дне Победы. Продавец овощей и фруктов сказала: «Пора забыть о Победе». Я не смогла промолчать: «Как я могу забыть все, забыть какой ценой досталась всем Победа». Пока живы все те, кто пережил то тяжелое, страшное время, должны рассказывать от первого лица своим детям, внукам, правнукам, как тяжело пришлось всем, кто воевал, жил и трудился в годы войны на фронте и здесь в тылу.
За далью лет стерлась острота физического ощущения пережитого, но факты остались. Помню, что помимо «малых» усилий (сбор колосков, металла, овощей), ставились задачи, требующие физических сил. К примеру: наша школа силами учеников отапливала здание школы. Мы выезжали на Худино (ныне Заречное?), где была переправа в Благовещенск через реку Зея. Там баграми вылавливали на берег пропитанные водой бревна. Затем, уже в Тамбовке, пилили и сами же были истопниками по очереди, под присмотром сторожихи. Второй способ заготовки топлива: изготавливали на скотном дворе колхоза «Амурский партизан» кирпичи из навоза, технологию не буду описывать. В основном работали девчонки, мальчишки отказывались из-за неприятного процесса и стойкого запаха. В помощниках у нас была лошадь, месившая навоз, а формы, еле оторвав от земли, мы таскали сами. А ведь еще была норма выработки!
Еще вспомню: у меня была подруга Вера Сереброва – дочь директора средней школы Иллариона Ивановича, репрессированного, а затем реабилитированного. Он был расстрелян в 1938 году. А с Верой я дружила с 1935 года, ей в то время было 7 лет, а мне 6. Наша дружба продолжалась до самой ее смерти. Я во всем ей подражала. Когда ее приняли в комсомол, а я по возрасту не подходила, я решила доказать, что достойна быть членом ВЛКСМ. Вместе с ней поехала в колхоз имени Дзержинского. Был август. Надо было школьникам подбирать сжатую, просохшую пшеницу, вязать снопы, ставить суслоны. Каждому норма – фронтовая! Полосы длинные, жара, пить – ходить далеко и некогда. Ноги босые, в кровь исколотые сухой стерней. А норму – то надо выполнить! Вера, сделав свою, помогает мне. Иногда допоздна задерживались, доплетемся до стана, где питались, а там и есть нечего. Мальчишкам, да и нам не хватало еды. Колхоз выделял продукты, а девчата постарше, пятнадцатилетние, готовили. С нами была наша однокашница Валя Попова. Ее тетя Малышева жила здесь же в селе Свободка. Валя «компенсировала» нам ужин овощами с огорода тети: Валя караулила, а мы с Верой залезали в огород, набирали овощей и отправлялись спать на сеновал в амбаре, похрустывая огурцами. Впоследствии Валентина Ивановна (уже Шадура) была депутатом Верховного совета.
Так же мы страдали не только от недоедания, но и от отсутствия санитарных условий. Жара, пыль и прочее усилили педикулез. Мы отправили в Тамбовку самого отчаянного из нас, Женьку Жарикова с ультиматумом: разрешать отлучки домой для того, чтобы помыться. Он со спичечной коробочкой, полной вшей, явился в школу. Нас стали отпускать на сутки домой по очереди. Евгений по жизни стал профессором, выезжал за границу, работал в Академии сельского хозяйства в Москве. Я к тому это вспомнила, что у нас в военные годы школа для нас была всем: учила, воспитывала, помогала. У нас были эвакуированные с запада учителя: из Москвы, Ленинграда, Ростова и других мест. В библиотеке работала артистка из Москвы. Они нам прививали (и привили!) любовь к истории, литературе и искусству, воспитывали патриотов. После Победы они все разъехались. Почти все, с кем я училась, стали педагогами. И я, и Вера, и Валя, и Мария Савва, и Мария Паршина, и Зина Савельева, и Лида Васильева, и Груша Селиванова окончили педагогические училища и пединститут. Я до сих пор помню их всех (педагогов и учеников). Это Дора Даниловна Сереброва (вдова директора), позже она была директором начальной школы в Тамбовке. Это Валентина Федоровна Козырь. Ее муж Козырь Давид (забыла отчество) погиб на фронте тоже был директором Тамбовской средней школы. Это Любовь Михайловна Кошельникова (по мужу). Это были наши «мамы». Своих мам мы видели реже, чем учителей. Любовь Михайловна вместе с нами ставила спектакли, готовила концерты для смотров художественной самодеятельности. Мы выступали в госпитале перед раненными. Жизнь шла, мы переживали успехи и неудачи наших войск на фронтах, собирали посылки на фронт, писали письма, участвовали во всех мероприятиях: собирали деньги, облигации в фонд Обороны, на постройку самолетов, танков. Муж моей сестры был военным и в первый же призыв он отдал мне облигации на 11 тысяч рублей, которые я отнесла в школу на постройку самолета.
Работала на прополке овощей в совхозе имени Лазо (ныне село Лозовое), на подсобном хозяйстве Тамбовского райпищекомбината. Кормили нас, в основном, соевыми продуктами: суп, котлеты, каша – все из сои. Жили в клубах, иногда в чьих-то домах, на сцене. Спали на полу, иногда на матрасах, а чаще на сене, траве. Иногда зарабатывали. Тогда я впервые заработала 11 килограмм зерна.
Перечислить все трудно, как и трудно забыть: как в Липовке таскали по ступенькам в сарай зерно в мешках, как лопатили-сушили зерно, кашляя от зерновой пыли на базе заготзерно, иногда после уроков, голодные, или вместо уроков. Как ночами дежурили в школе, ожидая и встречая эвакуированных из Благовещенска детей в августе 1945 года (перед сентябрьскими военными событиями). Ночами встречали мотовоз из Константиновки с раненными бойцами, а потом на носилках вчетвером несли в развернутый в гарнизоне полевой госпиталь. Помогали сестрам, дежурили около раненных, ожидавших эвакуации в госпиталь. Всего не расскажешь.
После окончания войны, в феврале 1946 года, многие ученики Тамбовской средней школы ринулись в Благовещенск, так как не осталось педагогов (эвакуированные вернулись домой). А в Благовещенском институте открылись подготовительные курсы для поступления в институт, где можно было сдать экзамены на аттестат зрелости. Что я и другие одноклассники и сделали.
В 1948 году, получив диплом учителя русского языка и литературы и назначение в Комсомольск на Амуре, я начала работать в таежной школе Радиопередающего центра. Вокруг тайга и шатаются медведи (август!). А в город нужно ходить пешком по рельсам. Я через месяц уволилась, так как в Хабаровске у меня был жених. Мне в Гороно посочувствовали и отпустили. В сентябре 1948 года я вышла замуж за военнообязанного и началась другая жизнь.
По обстоятельствам, от меня не зависевшим, я жила в Хабаровске, Благовещенске, Москве, в Амурской области, снова в Благовещенске. Пришлось работать в школах, библиотеках. Будучи заочницей 3-го курса работала библиографом. Во время пожара в институте документы мои сгорели, и я не смогла их восстановить. Работала директором Дома культуры. Затем ответственным секретарем Тыгдинского отделения «Общества знания», ассистентом режиссера Благовещенской студии телевидения, старшим редактором музыкального вещания Амурского радио, в отделе писем ГТРК, и наконец, инженером по ГО, одновременно делая материалы для ТВ и Радио. Подружилась с добрым, хорошим человеком – М.П. Гапоненко. Светлая ей память!
После выхода на пенсию, занялась садовым участком вместе с семьей. В 2005 году ушел из жизни супруг, с которым я прожила вместе 57 лет. Сейчас я пытаюсь наладить свою жизнь в новых реалиях, согласно ритму, требований и экономических условий. Менять характер поздно, принять новые параметры сложно. Общественная забота по воспитанию подрастающего поколения приносит удовлетворение: провожу «Уроки мужества» в школах, «Дни боевой славы» с темами: «Ленинградская блокада», «Сталинградская битва», «Московская битва», «Окончание второй мировой войны. Разгром японских милитаристов», «Тыл и фронт едины» - это моя свободная тема в педколледжах, как дополнение к основным темам – рассказ о себе во время войны.
Военный журналист, лауреат Сталинской премии (посмертно) за поэму о послевоенной деревне, о героях фронта и тыла, написал в поэме «Флаг над сельсоветом»: «Из одного металла льют: медаль за бой, медаль за труд». Тружеников тыла, после окончания ВОВ, награждали медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945гг». Такой медали удостоилась и я. А также медали «Ветеран труда» и несколько юбилейных медалей.
Мне очень нравится стихотворение (автора уже не помню), использовала его когда работала: «Что такое усталость – в те годы не знали. На горячем ветру высыхала слеза. Нас полночные звезды домой провожали, всем рассветное солнце смотрело в глаза. Я была не одна и в труде и в печали. Я несла свое бремя со всею страной. Я была не одна, за моими плечами обездоленных тысячи были войной».
Нельзя забывать свою историю, своих героев, отдавших жизнь за Родину, за свободу от насилия, за Россию. Это мой ответ тем, кто думает, что «Пора забыть о Победе», а жить так, как им хочется. Еще живы Ветераны ВОВ и они – последняя ниточка, которая связывает их с нынешним поколением.