Левковские

На сайте ВГД собираются люди, увлеченные генеалогией, историей, геральдикой и т.д. Здесь вы найдете собеседников, экспертов, умелых помощников в поисках предков и родственников. Вам подскажут где искать документы о павших в боях и пропавших без вести, в какой архив обратиться при исследовании родословной своей семьи, помогут определить по старой фотографии принадлежность к воинским частям, ведомствам и чину. ВГД - поиск людей в прошлом, настоящем и будущем!

О-па ! Теперь мы оказывается Абрамовичи.

Но все равно документ от 15 мая 1486 года сам по себе очень интересный и полезный. Если этот документ от 1486 года, то он явно тянет на фальшивку. Но я также придерживаюсь мнения, что документ имеет другую дату ( не думаю, что Волчко Романович был старостой только в 1478 году ). Это первый документ официальный в котором упоминаются Можаровичи и село Виленской Капитулы в этих Можаровичах ( если конечно сделан правильно перевод документа )..Подтверждение на владение Можаровичами Виленская Капитула получила только в 1500 году ( по мнению Можаровских это была фальшивка, поскольку они считали эту грамоту не действительной. Во многих документах предоставленных комиссии она была в аренде и во временном пользовании ). Но суть дела не в этом, а в том что в Можаровичах было два села- капитульское и непосредственно самых Можаровичей и это селение через лет 50 получило название Можары. Причем те Можаровичи, которые отождествляли себя с князьями Можайскими жили на пагорбе ( возвышенности ), а капитульское село находилось в низменности. На капитульской стороне находился католический костел, а на стороне Можаровичей находилась православная церковь. При известной участи поручика Понятовского эти церкви были уничтожены, священнослужители убиты. В основном население Можары было убито, а трупы были выброшены на съедение диким зверям, а несколько десятков было посажено на кол. Не смотря на одинаковую участь в результатах битвы под Словечной, сторонники этих сел всегда вели непримиримую борьбу между собой, аж до советской эпохи ( в селе было два колхоза ).

Относительно Солтанов. То не нужно съезжать на конфликт по острову Велавскому. В документе от 1563 года речь идет об островах в районе ( или приближенные ) к владениям сел Стодолич и Липлян и самое этот документ созвучен с документом 1576 года, когда Иван Солтанович ( предполагаю Овручский) сам лично предоставил документ наместнику Киевскому. Определенный к доставке документов Солтанов, Гаврило Федорович ( тоже кажется из Солтанов ), был убит стрелой при выезде из Овручского замка, тело которого было обнаружено на гребле за мостом через речку Норыня. Предлагаю еще раз обсудить документ от 1496 года, в частности то место, где речь идет об Илье и Гринко Солтанах их каком-то дядьке.

Иван, у меня к Вам есть просьба переслать мне на личную почту оригинал документа от 1486 года по Волчку Романовичу и документ Ержи Османского. Я хочу эти документы отправить А. Байору. Я думаю, что Вы как опытный компюторщик знаете как это сделать или же отправьте эти документы напрямую Байору.

Относительно Немиры, то не сомневайтесь, этот факт зафиксирован в Литовской метрике.Может со временем удастся получить его оригинал. У меня есть много других оригиналов по Невмержицким и по другим годам. Есть очень большой документ и в хорошем состоянии, но нет времени детально его прочитать и изучить. Вы прекрасно уже оперируете начальной родословной Невмержицких, но я не думаю что земля Грицка Абрамовича имеет какое-то отношение к острову Максимовскому на имя Слышов. Этот остров очень большой и клином входить в село Левковичи, на вершине этого клина стоит стоит церковь Св. Николая, а большая часть расположена в сторону Веледник ( границы его хорошо описаны в документах Гридковичей и Сидковичей Невмержицких ). Мы уже многое знаем, но кому принадлежали Левковичи, информации по прежнему не имеем.

Все необходимые материалы Анджею Байору я направил.

Далее Вы пишете:

[q]
Предлагаю еще раз обсудить документ от 1496 года, в частности то место, где речь идет об Илье и Гринко Солтанах их каком-то дядьке.
[/q]

Цитирую документ от 29 августа 1496 года:

[q]
...Билъ намъ чоломъ князъ Семён Александрович и поведилъ передъ нами, штож отец его князь Александро, выслужил на отци нашомъ, короли е. м. имения на имя Логожескъ, а Осташинъ, а Споровъ, а Каменецъ и тые сёла, што к Логожску слушають, и што бояре Логожские держать, которые отцу его служити и ему тыми разы служатъ, оприше того именья, што Илья а Гринко Солтановичи держать и што отецъ их выслужил на его отци, князе Александре, как же и онъ листъ свой на то далъ брату ихъ небощику и имъ, кому бы они хотели съ тымъ имениемъ, тому доброволне бы служили, и мы с тымъ ихъ именьемъ на себе выняли и то им нашимъ листомъ подтвердили, нехаи они съ того именя намъ служатъ...
[/q]

Во-первых, Илья а Гринко Солтановичи здесь названы логожскими боярами ( што бояре Логожские держать).
Во-вторых, речь идёт не о каком-то дядьке, а покойном родном брате Ильи и Гринка Солтановичей (онъ листъ свой на то далъ брату ихъ небощику и имъ).
В-третьих, они переходят на службу королю (и мы с тымъ ихъ именьемъ на себе выняли)

Что же за загадочный брат? Путём простых логических размышлений, я пришёл к выводу, что это старший брат - Михайло Солтанович.

Исходим из документа №62 http://books.google.com.ua/boo...mp;f=false. Итак, вырок короля Зигмунда, выданный 1516 года в справе Йосифа Солтановича, митрополита киевского, с канониками костёла св. Станислава в Вильне о людях с Ганевич говорит о том, что Михайло Солтанович старший брат митрополита Йосифа, приобрёл тех людей в Ганевичах от князя Семёна Чарторыйского, что по смерти Михайла присудил их Александр Ягеллон митрополиту, и что Михайло Солтанович оставил единственную дочь, которая в том же 1516 году - начале 1517 года была ещё неполнолетняя "братанна, которая лет своих ещё не мает, Солтановое дочки".

Таким образом, если предположить, что когда в 1496 году, Михайло - брат Ильи и Гринка уже небожчик, то теоретически он мог зачать уже свою дочь, скажем в 1495 году (9 месяцев беременность) и на 1516 год ей исполнилось бы 21 год. В ВКЛ полнолетие в среднем определялось в 22 года. Отсюда, дочь Михайла на момент составления документа действительно "лет своих ещё не мает" и от её имени действует митрополит Иосиф Солтан.

Но, в документе 1496 года не указаны Ганевичи. Думаю, было ещё и другое село (селище и сеножать под Логойском), как видим из истории по Ганне Гриньковне. Хотя Иосифу Солтану именно и присуждена сеножать старая и ловы. Если речь идёт о Ганевичах, получается, что на 1517 год, Илья и Гринко уже небожчики, а Ганна гриньковна также неполнолетняя, этот вариант вероятен.

Другой момент. В документе 1496 года речь идёт именно о литовских, а не овручских Солтанах, поскольку овруцкие Солтаны примерно в тот же период (1494-1496 года) получают владения Велавские. Но, здесь фигурируют совершенно другие имена: привилей получили Грицко Иванович Шишка и Грицко Стецкович Шишка. Солтановичами Шишки начали называться от Солтана (Фёдора) Стецковича, племянника этих Шишек Ставецких. Первое упоминание о Солтане Стецковиче от 1523 года, а его дети Солтановичи и того позже. Таким образом, разница во времени названия Солтановичей литовских и овруцких составляет около ста лет. Поэтому связывать привилей 1496 года с овруцкми Солтанами, неверно.

Да, должен согласиться, что документы 1576 года и 1563 года говорят как бы об одном, хотя не совсем. Из всего вышесказанного, вполне очевидно, что выписка 1576 года фальшивка, поскольку она привязывает литовских Солтановичей Илью и Гринька к велавскому острову и борьбу за земли возле Стодоличей и Липлян, но здесь то были овруцкие Солтаны или Шишки Ставецкие.

Откуда у Вас такая подробная информация о гибели Гаврила?

Насколько плохо история Можаровских изучена не только в нас, а и в польской историографии, говорит издание гербовника
Jan Ciechanowicz. Rody szlacheckie Imperium Rosyjskiego pochodzące z Polski. Biblioteka Stowarzyszenia Dom Polski Sarmacja, 1 янв. 2006 - Всего страниц: 575,
где автор слво в слово тупо переписывает гипотезу Байора, фактически ничего не привнеся нового. Выглядит это следующим образом, даю отрывки:

"...MOZAJSKI herbu Pogoń Ruska. Przez wieki siedzieli na dobrach dziedzicznych Możary na Wołyniu i byli wielokrotnie potwierdzani w rodowitości Z tego rodu pochodził Aleksander Możajski (1825-1890), konstruktor pierwszego w dziejach ludzkości samolotu, którego lot w 1883 roku o 20 lat wyprzedzał podobny wyczyn braci Wright w USA. (patrz o nim: Jan Ciechanowicz, Gońcy Ikara, Mołodeczno 2002, s. 87-111). Istnieje też inny punkt widzenia na pochodzenie tej rodziny zaproponowany przez Andrzeja Bajora, który prezentujemy poniżej: Hipoteza o pochodzeniu wołyńskiego rodu MOŻAJSKICH-MOŻAROWSKICH od kniazia SIEMIONA Możajskiego/

Komisja Rewizyjna w Kijowie. W jej wyniku, w tzw. sprawach (diełach) gromadzono dokumenty związane z poszczególnymi rodami szlacheckimi.

W Zytomierskim Archiwum Obwodowym są m.in. dwie sprawy : Możajskich- Możarowskich [1] oraz Możarowskich [2]. Ta ostatnia jest nieco myląca, gdyż zawiera w zasadzie tylko załączniki do sprawy M-M, właściwie opisanej w [1]. Sprawa M-M rozpoczyna się wnioskiem z dnia 17.12.1802r. Teodora Tymofieja M-M (adwokat z Krzemieńca) do Wołyńskiego Deputackiego Zgromadzenia Szlacheckiego, o potwierdzenie praw szlacheckich dla niego samego, jego brata, oraz ok. 10. braci stryjecznych i kuzynów. We wniosku tym przedstawił on historię rodu M-M oraz swoje drzewo genealogiczne od kniazia Iwana Andrejewicza Możajskiego, nazywając go Aleksandrem Włodymirowiczem. Z dokumentów w obu sprawach [1,2] wynika, że Iwan Andrejewicz Możajski, wbrew opinii Wolfa [3], miał nie 2., lecz 4. synów : Wasilija, który zmarł bezpotomnie, Andrieja, który był ożeniony z kn. Owdotją Czartoryską (o ich synu Fiodorze w dokumentach obu spraw nie ma wzmianki), Siemiona, który miał syna Gawryłę (również nie ma wzmianki o jego starszym synu Wasiliju Starodubowskim), oraz Martina, który miał syna Grzegorza (Hrehorija). Ów Hrehorij miał zaś dwóch synów : Sitka i Gridka (Hrehorija). Oni z kolei mieli następujących synów : Sitko : Hrynia i Onisija, a Gridko : Fiodora, Andrieja, Iwana, Sachnę i Stiepana. W żadnym z dokumentów obu spraw M-M nie pojawia się wzmianka o tym, że owi Sitko i Gridko byli przodkami rodu Nieumierzyckich (Niewmierzyckich). Wręcz przeciwnie - istnieje jeden dokument o podziale rodzinnego majątku pomiędzy Sitkiewiczami-Możarowskimi i Gridkiewiczami-Możarowskimi z jednej strony, a pozostałymi Możarowskimi z drugiej strony, z którego wynika, że ci pierwsi dostali okolice wsi Nieumierzyce (obecnie część Lewkowiczów (25 km na zachód od Owrucza)), zwane ostrów Zajasieniczy. Umowa ta została zarejestrowana w Metryce Koronnej (Wołyńskiej) [4] : w odpowiednim zapisie jednak znika nazwisko Możarowski, a w to miejsce pojawia się nazwisko Niewmierzycki. Z kolei w sprawie rodu Niewmierzyckich [5] brakuje zapisów o ich pochodzeniu od kn. Martina Iwanowicza Możajskiego. Twierdzą oni natomiast, że pochodzą od niejakich Sitka i Gridka, oraz od ich w/w synów. Długo się zastanawiałem, czy była to amnezja, czy też celowy unik ze strony Niewmierzyckich. Doszedłem do wniosku, że unik. W tym samym czasie M-M, zrujnowani walką o ziemię z Kapitułą Wileńską, oraz jej następcą prawnym hr. Wincentym Potockim (o czym za chwilе), musieli wręcz walczyć o przeżycie. Takich problemów Niewmierzyccy nie mieli. Nikt nie kwestionował ani ich szlachectwa, ani też prawa do posiadanych przez nich ziem. Przyznanie się przez nich do pokrewieństwa z rodem M-M mogłoby im utrudnić weryfikację własnego szlachectwa, a przy okazji zwrócić na siebie uwagę hr. Potockiego, który zagarnął całą majętność M-M, a nawet zapisał ich w tzw. „rewizskich skazkach” (spisach ludności) jako swoich chłopów pańszczyźnianych. Jednakże po kolei. Z dokumentów [1, 2] wynika (w skrócie) następująca historia rodu M-M. Ziemie położone wokół Słoweczna (dawniej Nowy Dwór) i Możarów (dawniej Możarycze) k. Owrucza, zwane północnа Kamieńszczyzną należały do Andrieja Iwanowicza Możajskiego, w konsekwencji donacji Władysława III Warneńczyka w Jaworowie w roku 1436. Po śmierci Andrieja przejęła je małżonka, Owdotja Czartoryska. W dokumentach archiwalnych [1, 2] istnieją 2 wzmianki 0 tym, że 20.05. 1502r. Siemion Iwanowicz Możajski (brat Andrieja) podpisał umowę z kn. Siemionem Aleksandrowiczem Czartoryskim (brat Owdotji) o zwróceniu mu Kamieńszczyzny. Istnieje jednakże też i 3. wzmianka o tym, że obaj kniaziowie nie mogli dojść do porozumienia; występujący w charakterze arbitra Aleksander Jagiellończyk rozstrzygnął spór częściowo na niekorzyść Siemiona Możajskiego. Najprawdopodobniej właśnie ta wersja jest prawdziwa, gdyż z innego dokumentu wynika, że przed rokiem 1529, syn Siemiona Możajskiego, Gawryła, miał w posiadaniu tylko część wsi Możarycze. Jeszcze przed swoją śmiercią, w roku 1528 Owdotja Czartoryska dokonała podziału Kamieńszczyzny, północną jej część przekazując swojemu szwagrowi Kn. Wasylowi Sołomiereckiemu. Tenże rok później odsprzedał ją Gawryle Możajskiemu za nieco ponad 3000 kóp groszy litewskich. Gawryła Siemionowicz Możajski, ożeniony z Anną Andrejewną Sołtan, bratanicą (prawosławnego) biskupa smoleńskiego, a następnie arcybiskupa kijowskiego Józefa Sołtana, miał z nią 4. synów : Iwana, Andrieja, Stefana i Opanasa, którzy od wsi Możary(cze) zaczęli się zwać Możajskimi-Możarowskimi (M-M). Gawryła, który się urodził w roku 1486 [6], a zmarł nieco przedwcześnie w roku 1532, pozostawił 4. nieletnich synów. W 1533r. Anna Sołtan zwróciła się do Zygmunta I o objęcie jej opieką królewską. Król w 1534r. się na to zgodził, praktyczną realizację tej opieki zlecił jednak abp. Józefowi Sołtanowi. Wysłał również do Możarów komornika królewskiego Filipa Trembosza, który 15.01. 1534r. dokonał lustracji majątku Anny, 1 sporządził z tejże stosowny dokument [1]. W 2. połowie 16. wieku miały miejsce pierwsze napady ludzi Kapituły Wileńskiej na majątek M-M zwany "Kamieńszczyzną" (od wsi Kamieniec (Kamienice)). Kapituła posiadała sąsiednią, położoną na zachód od Kamieńszczyzny włość zwaną Uborć. Ludzie Kapituły zaczęli "wchodzić" na włości M-M : rąbali drzewa w lasach, poławiali ryby w rzekach i jeziorkach, podbierali miód w barciach, a nawet usiłowali na terenie Kamieńszczyzny osiedlić swoich chłopów pańszczyźnianych. Byli oni nieustannie przeganiani. W czasie jednej z lustracji urzędnicy owruccy spotkali nawet w Słowecznie jednego z urzędników Kapituły, który im oświadczył, że ziemie te są własnością Kapituły. Nie przedstawił jednak żadnego dokumentu na potwierdzenie swojej tezy.

Historię sporu M-M z Kapitułą Wileńską rozpoczyna protest złożony 29.10.1599r. w Sądzie Cywilnym Kijowskim przez Jakima ... Kapituły o utrudnianie jemu i jego braciom korzystania z mienia rodowego, potwierdzonego im przez królów polskich....

W Możarach i wokół jest wielu Panuchników, Timoszenków, Demczuków, Omelczuków i in., fizycznie bardzo podobnych do mieszkających tam Możarowskich. 1. Dierżawnyj Archiw Zitomirskoj Obłasti, Dieło o dwarjanskom praischożdienii roda Możajskich-Możarowskich, fond 146, opis 1, dieło 3957 2. Dierżawnyj Archiw Zitomirskoj Obłasti, Dieło o dwarjanskom praischożdienii roda Możarowskich, fond...."

Хотя в другом издании тот же Ян Тихонович отмечает, что конструктор Можайский, Александр Фёдорович также происходил из овручского шляхетского рода Можай-Можаровских, которые, как отмечает автор, не имели отношения к угасшему роду известных князей Можайских:

Jan Ciechanowicz "Admirał Aleksander Możajski - konstruktor samolotów". Regionalne Towarzystwo Badań nad Historią Mniejszości Narodowych (Rzeszów, Poland), Archiwum Państwowe w Rzeszowie, Polskie Towarzystwo Historyczne. Oddział w Rzeszowie - 2002 S. 153

«Ten oficer cesarskiej marynarki wojennej jest w Rosji i niektórych innych krajach uważany za twórcę pierwszego w dziejach ludzkości samolotu, choć w istocie był jednym z kilku pionierów w tej dziedzinie i rzeczywiście równocześnie z paroma Francuzami i Brytyjczykami, a niezależnie od nich, skonstruował i zbudował samolot, którego wizerunek znajduje się we wszystkich podręcznikach akademickich, poświęconych historii lotnictwa. Możajski był jednym z owych wyjątkowych ludzi w historii Ziemi, których los obdarzył posiadaniem dwóch narodowości jednocześnie. Mianowicie przez urodzenie był on Polakiem, natomiast przez prawo był Rosjaninem. Możajscy bowiem wzięli swe nazwisko od swych odwiecznych dóbr dziedzicznych Możary, położonych na Wołyniu. Ten dość rozległy dom szlachecki pieczętował się herbem Pogonia Tertia, zwanym inaczej Pogonią Ruską. Wbrew identycznie brzmiącemu nazwisku, polscy Możajscy z Możar nie mieli nic wspólnego z rosyjskim rodem książęcym Możajskich, którzy aż do XVII wieku, kiedy to ostatecznie wygaśli, siedzieli na Możajsku pod Moskwą.»

Самое первое упоминание о Можаровских того же автора в более ранем труде, где он также не связывает Можаровских с князьями Можайскими:
Jan Ciechanowicz. Rody rycerskie Wielkiego Księstwa Litewskiego: (A-D), 2001:

«Możajski (Możajskis) herbu Pogonia III. Polska rodzina slachecka. Nazwisko wzięli od posiadłości rodowej Możary w powiecie owruckim, stąd też niekiedy pisali się: Możarski i Możarycki. Chociaż nosili to samo nazwisko, w Rosji, potomkami Dymitra Dońskiego, którzy wygaśli już w XVI wieku. S. Uruski (Rodzina..., t. XI, 319) podawał o nich: „Zagrodowa szlachta w powiecie owruckim. Mikołaj 1621 roku notowany w Metryce koronnej; nieznany, rotmistrz, w Prusach 1629 roku". Jak świadczą zachowane przekazy archiwalne, Możajscy herbu Pogonia Tertia należeli do starożytnej szlachty polskiej ziemi wołyńskiej. Dziedziczyli dobra Nowy Dworzec i Możarycze w powiecie owruckim, mieszkali również w Kamieńcu. Ich rodowitość szlachecką potwierdzało Wołyńskie Zgromadzenie Deputatów Szlacheckich 16 grudnia 1802, 14 września 1832, 2 czerwca 1834, a Departament Heroldii Senatu Rządzącego w Petersburgu - 16 stycznia 1881 roku (Państwowe Archiwum Obwodowe w Żytomierzu, f. 146, z. 1, nr 3957)»

Ещё раз обрадую Вас с Байором, что не все документы по Делу Можаровских уничтожены капитулой.

Первый источник. Итак, Ромуальд Подберезский, издал 4 литературных ежегодника, один из которых в 1846 году в Петербурге, где была напечатана Sprawa Możarowskich z Kapitułą Wileńską. Согласно, издания Biblioteka warszawska, Том 2 документальным источником для него послужили рукописи-оригиналы из коллекции Михала Грабовского http://books.google.com.ua/boo...mp;f=false, так как раньше Подберезкого Дело Можаровских описал тот же Michał Grabowski ещё во второй половине 18 века http://books.google.com.ua/boo...mp;f=false
Biblioteka ordynacyi Krasinskich. Muzeum Konstantego Świdzińskiego
(3845) Sprawa Możarowskich z kapitułą Wileńską o osadę Możary i inne dobra... szkic historyczny skreślony około 1840 r. Rps. dawniej należał do Michała Grabowskiego, potem do K. Świdzińskiego.XIX w.k. 27.

Второй источник. В 1857 году польский историк Юлиан Бартошевич – преподаватель истории в гимназии также написал статью о Можаровских: J. Bartoszewicz, Sprawa urodzonych Możarowskich z kapitułą wileńską, изданная в часописе „Kronika Wiadomości Krajowych i Zagranicznych" 1857.

Основные сведения о местонахождении оригинала статьи Бартошевича:

Львівська національна наукова бібліотека України імені В. Стефаникаhttp://www.lsl.lviv.ua/

Tytuł: Kronika Wiadomości Krajowych i Zagranicznych. Dziennik
Miejsce Wydania: Warszawa
Okres Wydawniczy: BN:1856-1859
Zasob Wroclaw: 1857 -roczn.ze zb.lwowskich
Zasob Lwow: 1857 nr 253-261
Uwagi Bibliogr: BN:Tyt.poprz. Dziennik Warszawski. Warszawa. 1851. Tyt.nast. Kronika Krajowa i Zagraniczna
Inne Uwagi:
Sygn Lwow Nowa: Kat.prasy:Gi 1034
Sygn Wroclaw: 049.286
Rozpowszechnienie: Kr U , Kr 136 , L M , L U , Pl TN , Pozn TPN , Sand 001 , Wa M , Wa N , Wa N (M) , Wa U , Wr O

Третий источник и самый важный, к сожалению, неизвестного автора. Именно здесь находятся многие "исчезнувшие" родовые документы Можаровских
Inwentarz rękopisów Biblioteki Jagiellońskiej, Том 1 Biblioteka Jagiellońska Nakł. Uniwersytetu Jagiellońskiego, 1962 года на Странице 24 даёт точные координаты и описание Дела Можаровских, которое находится в Ягеллонской библиотеке в Кракове:

Syg. 6049 IV. Pol. XIX w. 35,5 x 22 cm. K. 91, w tym 21 nie zapis. Opr. tekt. wspł. „Dzieje teraźniejszego powiatu Owruckiego". Ponadto: „Możarowscy x. x. Możayscy", wyciąg z artykułu Juliana Bartoszewicza pt. Sprawa Możarowskich z kapitułą wileńską, publikowanego w Kronice Wiadomości Krajowych i Zagranicznych za r. 1857. Wyciągi uzupełnione materiałami z papierów rodzinnych i majątkowych Możarowskich k. 82 — 90, autor nie ustalony.

И ещё немного материала, в том числе из которого я нашёл эти рукописи по Справе Можаровских
Przegląd historyczny, Том 79
Из И. Рыхликовой: стр.130

"..Przypomnijmy choćby pokrótce historię zmagań „o majątek i rodowitość" szlachty możarows- kiej, nie tej uzależnionej od starostów owruckich*3, ale od kapituły wileńskiej, właścicieli tzw. Kamieńszczyzny. Wystąpienia jej trwały całe stulecie. Kapituła używała wszelkich środków, aby zniszczyć plebejskich aspirantów do szlacheckiego klejnotu wyzuwając „swoich wieluńskich poddanych" z prerogatyw szlacheckich iz ziemi. Już w 1773 r. kanonicy Krzysztof Biaiłozor i Jerzy Ancuta „za skargę zaniesioną do Żytomierza zbrojnych ludzi na domy nasłali". Mało tego: „kilku możarowskich do jamy wtrącono i bito nieznośnie za to, że jako szlachta na sejmikach się znajdowali" Dopóki w walce z kapitułą brali udział sami mieszkańcy Możar, kończyło się na biciu, najazdach, rabunkach mienia, gwałtach. Ale kiedy w 1754 r. „szlachta niemierzyniecka i lewkowska przyjęła stronę możarowskiej", zbrojny oddział skierowany przez kapitułę spalił wieś, stojące w polu zboża, a nawet cerkiew. W następnym roku możarowscy wspierani przez szlachtę powiatu oraz chłopów „zajechali i zniszczyli wszystko kapitulne". W odwecie hetman Michał Radziwiłł „dał rozkaz chorągwiom pancernym do poskromienia wszczętego rozruchu". Buntowników wbijano na pal, wieszano na szubienicach, a uciekających „po lasach tatarowie i kozacy mil kilka szukali i dobijali dzidami, ciała ich na pastwę zostawując zwierzętom"45. Jeśli zaufać relacjom skarżącej się szlachty, 39 BPAN K i a ków, rkps 4445. W BAN Kijów, rkps ll 20 281... W 1584 r. bojarowie spod Żytomierza, Owrucza, Zwiahla ,,prysluchajut i stehajutse do zamku Slobodyszcze". 45 BJag., rkps 6049, k. 88-89 kapituła niszczyła ślady pretendujących do szlachectwa nawet po cmentarzach: „kamienie grobowe, na których imienia Możarowskich starożytnie wydrążone, były, wywiezione". W 1773 r. w czasie kolejnego zrywu szlachty owruckiej przeciwko zbuntowanym wysłano regulame wojsko z działami. Rok później, dekret komisji sądowej z 7 czerwca 1774 r. „odsądzil Możarowskich od czci i honoru. Zapisani w poddanych, skazani na infamię, ścigani banicją, oddani w zupełną wolę kapituły"4* doczekali upadku Rzeczypospolitej. Po wcieleniu Kijowszczyzny do Cesarstwa cała szlachta owrucka już w 1795 r. została zapisana w „skazkach" poddańczych. Możarowscy pozbawieni własności i praw stanu próbowali dotrzeć do Aleksandra I. W 1805 r. rozpoczęli proces o z poddaństwa i o prawo do ziemi. Sprawa z Izby Wołyńskiej trafiła do Rządzącego Senatu, wreszcie do Rady Państwa. W 1 820 r. Rada Państwa odmówiła im praw do majątku „wyłączając jednakże z poddaństwa prawujących się Możarowskich z ich sadybą i używanymi cząstkami ziemi we wsi Możarach, zostawiając ich dziedzicami tej ziemi i potomną szlachtą"47.

Jak widzimy, złamanie solidamości wewnątrz stanu dokonało się zanim doszło do ukazu 1831 r. i arbitralnego „rozgatunkowania szlachty", już w pierwszym porozbiorowym dwudziestoleciu. Wpisanie tłumów szlachty czynszowej i najdrobniejszej do stanu podatkowego nie wywoływało zastrzeżeń ziemiańskiej opinii publicznej; do rozczlonkowania stanu zmierzały zgodnie z duchem czasu rządy austriacki i pruski po pierwszym rozbiorze. Maria Teresa dążąc do przywrócenia zgodności klejnotu z majątkiem już w 1 776 r. przesunęła do fasji rustykalnych całą galicyjską szlachtę czynszową48. Również w zaborze pruskim odłączono drobną szlachtę od społeczności ziemiańskiej, bez sprzeciwu ze strony ziemiaństwa49. Intencje zaborczego państwa zbiegały się widać z pragnieniami szlachty — posesjonatów. Na ziemiach Rzeczypospolitej po pierwszym rozbiorze stronnictwo reformy nie brało w rachubę szlachty czynszowej i zagrodowej „przy układaniu projektów nowego rządu, usunęło ją od sejmików, nie wspomniało o niej w Ustawie Rządowej Trzeciego Maja, jednym słowem, unicestwiło ją w życiu politycznym"50.... 47 BJag., rkps 6049, k.

Относительно документа от 1496 года. Ваши доводы имеют право на существование, но есть и другое мнение по этому документу ( не лично мое, а например В.Носевича ). Я предполагаю, что речь идет о служивых боярах Солтанах, которые не связаны с большими Солтанами. В Литовском княжестве, начиная от Витовта на службу было привлечено множество татарских родов на службу. Такие татарские бояре служили и Александру Чарторыйскому.

А теперь немного в сторону. Вы достаточно выложили материалов в относительно Солтанов Овручских, в том числе и по Глинским ( Гладковичи ). Ранее я Вам предоставлял информацию относительно Овручских Солтанов и их происхождении от Яголдая, сыны татарского князя Сарая. Да и другие источники и авторы подтверждают о том, что татары в какой-то период были расселены в районе Мозырского повета. А теперь если вернуться к чисто географическим названиям населенных пунктов, территорий и к информации сохранившихся исторических документов, то только в Овручском районе просматриваются очаги территорий на которых жили или которые принадлежали татарам. К примеру Гладковичи ( князьям Глинским), Глинский остров Литовский, хутор Сараи ( это в районе села Ясенец и само название говорит, что здесь проживали татары от Сарая ), Думинское ( проживали- тарин Думко и его род) и многие другие названия из этого региона. И то что Солтаны вернулись в эти края есть также тому подтверждение. Тем более, что идет ссылка на привелегию короля Александра от 1494 года как Овручских Солтанов так и Солтанов из документа от 1496 года. А если учесть, что Александр Чарторыйский умер к концу 1480 года, то конечно его связь в деле поселения татар очевидно реальна. Не надо тесно тесниться к Логойску., имения Семена Чарторыйского были разбросаны по всей Белоруссии. Другое дело почему в документе 1496 года попали села Авдотьи Можайской и с каких причин неясно до настоящего времени. От мужа своего она получила свою часть имений и она Вам известна, но может быть это имения ( наследство от ее отца Александра Чарторыйского), тогда не понятно почему Семен продал Колодези еще при жизни Авдотьи еще в 1503 году, а Новый дворец даже белорусские историки не могут найти его местонахождение. Хорошая почва для размышлений.

По Можарам в действительности хотелось бы собрать все материалы.Хотелось бы получить на руки работы Подберезкого, Грабовского и Бартошевича, сделать их хороший перевод и сопоставить все доводы относительно рода Можаровских. По Ягелонской библиотеке буду просить А. Байора.

Теперь немного о документе от 1525 года и почему этот документ не оспаривался ни одной из сторон. В этом документе не оспаривались названия населенных пунктов Они имели одинаковое название в Каменщизне и в Минском воеводстве. : При этом в Каменщизне было имение Осташин и имение Солтанов, а в родовых документах Тышковичей этих имений нет.

Я писал, что документ от 29 августа 1496 года говорит "што Илья а Гринко Солтановичи держать и што отецъ их выслужил на его отци, князе Александре, как же и онъ листъ свой на то далъ брату ихъ небощику", откуда следует, что брат небожчик - это старший брат Михайло Солтанович, исходя из документа №62 http://books.google.com.ua/boo...mp;f=false

Отсюда в документе 1496 года указаны Ганевичи (сеножать), как владение Михайла - старшего брата Ильи и Гринка Солтановичей.

Я неоднократно писал, что у Гринька Солтановича была единственная дочь - Ганна Гриньковна Солтановна, первый муж которой князь Василий Пузына, а второй - Юхно Ванькович, получивший впоследствии село Селище и сеножать ПОД ЛОГОЙСКОМ по жене, как отчину Гринька Солтана. (Вольф) : Согласно Литовской Метрики Гринко Солтанович получил от Александра Ягеллона село ПОД ЛОГОЙСКОМ - (Boniecki A. Poczet rodów w Wielkim księstwie Litewskim w. XV i XVI wieku. Warszawa, 1887, стр. 335), поскольку его подтвердил король Зигмунт в 1538 году, зятю его Юхне Ванковичу, женатому на его дочери (МЛ, 30 - современные регесты - ЛМ, Книга №20). Вольф, в свою очередь, также опираясь на Метрику определяет точное имя единственной дочери Гринька Солтановича - это Ганна Гриньковна Солтановна (МЛ, 46), которая сначала была женой князя Пузыны ( МЛ, 28 №72) , а в 1538 году вместе со вторым мужем подтвердила владение отца - СЕЛИЩЕ И СЕНОЖАТЬ ПОД ЛОГОЙСКОМ (МЛ, 20) - ВОЛЬФ, стр. 406.

И вот развязка. Я оказался прав.

Согласно духовному завещанию Василия Тышкевича, он "купилъ у пана Юхна Ванковича (то есть мужа Ганны Гриньковны Солтановны) Дворецъ тужъ подъ Логойскомъ, на имя Луцовъский, яко ся теперъ тотъ дворецъ в границахъ своихъ маетъ и яко я его ограничилъ и копъцы закопалъ, кроме тыхъ людей Луцовского дворца, што в Гоневичахъ". И главное, кроме тех людей Луцовского дворца, что в Ганевичах.

Таким образом, Илья и Гринко Солтановичи и их старший брат Михайло имели владения в Ганевичах (людей и сеножать) и фольварок (дворец, дворище) Луцовщина под Логойском.

Кроме того, Вы пишете:

[q]
не понятно почему Семен продал Колодези еще при жизни Авдотьи еще в 1503 году
[/q]

Вы ошиблись. Колодези, согласно документа
466. 1525 04 12 Потверженье кн(я)зю Василю Ивановичу Соломерецкому на именья Осташин и Плещиничи, на вечность, водлугъ листу едналного Федка Гневошевича а Василя Тишковича
перешли Тышкевичам и Гневошевичам:
"И княз Василеи Соломирицскии по животе тое тетки жонъ их кнегини Овдотьи Можаиское поступилъ имъ именья Колодезеи также со всимъ, што было ему записано в записе кнегини Овдотиномъ в шестисотъ копахъ грошеи".

Смотрите, Колодези я также выделил в завещании В. Тышкевича.

Очевидно, Вы имели ввиду 1503 год, когда князь Семён Александрович Чарторыйский оскаржует Богуша Петкевича, который не хочет ему исполнять службу з маетку своего Колодези в Логойску. Семён обвиняет здесь Богуша в похищении документов на имения ещё от отца Александра Чарторыйского. И король присуждает Колодези Богушу. И вот на это-то Вы и купились, посчитав, что Авдотья владела другими Колодезями. Но, Петкевич то не представил ни одного документа, а лишь принёс присягу вместе с женой и король ему поверил на слово, что это имение его отца (такова была практика принятия решений, разве сейчас лучше?

).

Правда, скорее всего в том, что отец Богуша служил отцу Семёна - князю Александру и тот дал документы ему на хранение, после чего документы исчезли (сам же Богуш их и украл). И тогда Богуш заявил, что Колодези его отчина. Но в этой истории было ещё начало. Ещё в марте 1496 года Семён Чарторыйский жаловался на того же Богуша, который не возвращает документы на имения, и тогда ещё Богуш также присягнул, что документов в него нет. Вот этот документ из Литовской метрики Кн. Зап. 5, №149 http://www.runivers.ru/bookrea...0/mode/1up И именно проблемы с Богушем послужили причиной того, что уже в августе 1496 года Семён получает от короля повторный привилей на Логожеск, Осташин, Споров и Каменец, где Колодези и Новый дворец (двор) указаны за Авдотьей. Это типичный пример борьбы за имения в ВКЛ и как я раньше и писал, король здесь лишь выступал как регистратор происходящего. Пани чубляться — у холопів чуби тріщать.

Смотрим документ:

№ 629.Духовное завѣщаніе Василія Тышкевича 9 августа 1570 г. Слушание 11 октября 1570 г.. http://www.runivers.ru/bookrea...2/mode/1up

Октебра ** (11) дня.
В роки земъские судовые о светомъ Михале римского свята, которыи ся судили в року теперешнемъ тисеча пятьсотъ семъдесятомъ, писалъ и присылалъ до мене Михайла Соколовского — судьи, а Потея Ельца — подсудка, а Богуша Тушевицкого — писара, врядниковъ земъскихъ повету Слонимского вельможный панъ его милость панъ Григорей Ходкевичъ, панъ Виленский, гетманъ найвышший великого князьства Литовского, староста Городенский и Могилевский писара своего пана Василья Филиповича Копътя, оповедаючи, ижъ небожчикъ годное памети его милость панъ Василей Тишкевичъ, воевода Смоленский, староста Менский и Пинский тыхъ недавно минулыхъ часовъ, в року нинешнемъ семъдесятомъ, при животе своемъ росправуючи добра, именья свое межи детей, потомковъ своихъ, пана Юрья, воеводы Берестейского, державцы Волковыского, пана Каленицкого — маршалка господарьского, державцы Радошковского а пани Настасьи Ивановое Мелешковое и межи тыхъ детей своихъ, которыи панъ воевода з остатнею малжонкою своею пани Настасею Андреевною мелъ, а меновите пана Остафья — сына своего и пани Александры — дочки своее, которую его милость за сына его милости пана Виленского, пана Александра Ходкевича в малженство светое отдалъ, при чомъ кого з нихъ потомъковъ своихъ и тую малженку свою пани Настасью Андреевну заставилъ и кому што з нихъ по животе своемъ отказалъ и отписалъ, при бытности за возванемъ зуполного всего вряду земского повету Пинского, учинивши тастаментъ и утвердивши его остатнею волею своею за живота своего при иншихъ правахъ, листехъ и привильяхъ своихъ, заразомъ в захованье его милости пану Виленскому, яко старшому опекуну, далъ, гдежъ тотъ тастаментъ его милости панъ Виленский черезъ того посланца, писара своего передъ нами покладалъ, жадаючи, абыхъ мы его, яко на рокохъ судовыхъ теперешнихъ, по зестю его милости пана воеводы Смоленского з сего света першихъ, до книгъ справъ земъскихъ повету тутошнего Слонимского увели и вписали; а такъ мы, того тестамеиту огледавши, росказали есмо его до книгъ земскихъ того повету Слонимского вписати, который слово отъ слова такъ се в собе маетъ:

Во Имя Отца и Сына и Светого Духа, Светое живоначальное и нерозделимия Тройца, аминь.
Я рабъ Божый Василей Тишкевичъ, воевода Смоленский, староста Менский и Пинский, будучи есми з воли Божее в летехъ и хорымъ на теле своемъ, але, з ласки Божее, з добрымъ розмышленемъ и паметью и в зуполномъ розуме моемъ, никимъ до того не намовенъ, одно по доброй воли моей, ознаймую и чиню явно тымъ моимъ тастаментомъ кождому, кому будетъ потреба того ведати, або чтучи его слышети, нинешнимъ и на потомъ будущимъ, што которыи тэстаменты свое отъ себе самъ передъ симъ по двакроть: одинъ в року тисеча пятьсотъ шестьдесятъ семомъ, месеца Апреля осмого дня справивши и у его королевское милости в томъ же року у Городне потвердилъ есми былъ, а потомъ, яко тотъ тестаментъ, такъ и потверженье господарьское на то выданое в року недавно минуломъ тисеча пятьсотъ шестьдесятъ девятомъ, месеца Августа девятогонадцать дня скасовавши и содравши, другий есми тастаментъ былъ справилъ и на вряде Менскомъ и Слонимъскомъ объявилъ и оповедалъ, то пакъ мне теперъ, ачъ в тыхъ же подошлыхъ летехъ и подлугь старости не до конца в способноъ здоровью, але з ласки Божее и милосердя Его светого в добромъ розуме, зуполное памети и вольномъ розмысле моемъ будучи, того другого тэстаменту моего, в року минуломъ шестьдесятъ девятомъ справеного, в некоторыхъ потребахъ и артыкулехъ поправки потребне быть доложить и его отменить розумеючи и вжо инший доскональший тэстаментъ остаточне справити и вчинить хотечи, кгдыжъ то и водле статуту кождому, колько кроть похочетъ, вольно тастаментъ отменити и с тыхъ всихъ остатне справеный при моцы зоставить, таковымъ обычаемъ и я тотъ тастаментъ мой, отъ мене в року минуломъ шестьдесятъ девятомъ справеный и передъ врядомъ Менскимъ и Слонимскимъ объявеный, симъ теперешнимъ тэстаментомъ моимъ, остатнею волею моею справенымъ, касую и в нивэчъ его, со всими артыкулами в немъ описаными в жадной моцы не зоставуючи, оборочаю, але сесъ остаточный тестаментъ мой ново справеный теперъ и завжды в пришлые часы досконалый и моцный меть хочу и зоставую.
Напродъ Богу Творцу моему полецаю душу свою грешную, а кгды мене с того света Богъ зберетъ, — тело мое грешное маетъ отпроважено быти и поховано в церкви, манастыре Пречистое Богородицы Супраслского, з дому и продковъ ясне вельможныхъ пановъ ихъ милости, пановъ Ходкевичовъ ку фале Божьей наданого и уфундованого, якомъ около того похованья и погребу тела моего и в ыншихъ многихъ речахъ на особливомъ тастаменте, который есми, зволившисе спольне з жоною моею Настасею Андреевною, в року нинешнемъ тисеча пятьсотъ семъдесятомъ досконале справилъ и в немъ достаточне и меновите описалъ и доложилъ.
А Городищо Логожескъ, што мне жона моя небожчица Александра Семеновна продала, половицу свою Логойска у третюю часть, то есть з селъ, которыи она мела къ Логойску людей Будиницкихъ, Домжерецкихъ, Осечискихъ, з села Волчи, з Броду, с половицы Спорова, я тую третюю часть, такъже и другую половицу Логойска жъ, што маю отъ пани Федоровое Гневошевича пани Зофии Семеновны, кнежны Чорториское, — тые обедве половицы Логойска симъ тастаментомъ моимъ отписую и даю при животе моемъ сыну моему Юрью, на которомъ же Городищи замокъ есми збудовалъ и церковъ светого Богоявленья в немъ с педелы (придѣлы?) и сельца и люди к той же церкви Божей покуповалъ, такъ тежъ и наданье, што кольвекъ в церкви Божей есть церковныхъ речей, то все и теперъ при церкви Божьей быти маетъ вечно; а замковыи речя, яко дела, такъ гаковницы, ручницы, порохи и што кольвекъ замковыхъ речей есть, отписую тому жъ сыну моему Юрью.
Дворецъ тужъ подъ Логойскомъ, который есми купилъ у пана Юхна Ванковича, на имя Луцовъский, яко ся теперъ тотъ дворецъ в границахъ своихъ маетъ и яко я его ограничилъ и копъцы закопалъ, кроме тыхъ людей Луцовского дворца, што в Гоневичахъ, люди тежъ Мглинские, с озеры Мглемъ и Бринеемъ, кроме уступу, с Колодеземъ, пани Федоровое части в тыи озера з сетьми, кроме невода, такъ тежъ што маю отъ пана Миколая Врилевского и отъ пани Петровое, воеводиное Троцкое, пани Ганны половицу двора в Зазерьи, на которой половицы теперъ подданые мое седятъ, объ тынъ з дворомъ пана Войтеха Шемета, и именья боярские, слуги путныи, люди тяглыи и данные и со всимъ тымъ, што теперъ к тому Зазерью прислухаетъ и яко ся тое Зазерье отъ пана Миколая Врылевского и отъ пани Петровое, воеводиное Троцкое маю, кроме данниковъ у Прусовичъ и Долецъ Коршиковичъ нивка, и кроме слугъ бояръ Мишковцовъ и людей Вепрятскихъ, бо тые бояре, слуги Мишковцы и тые данники николи к Зазерью пани Литаваровое и пани Петровое не служивали: маетъ тотъ сынъ мой Юрий яко тые две половицы Логойскии и з местечкомъ Логойскимъ, такъ и Луцовский дворецъ и тую тежъ половицу двора в Зазерьи, на которой половицы двора теперъ подданые мои седятъ, и тежъ тыи села, которыи къ тому жъ Зазерью прислухали, што я къ Колодеземъ былъ привернулъ, которыи села отъ пана Миколая Врилевского и отъ пани Петровое маю и по моемъ жывоте держати и вживати з ыменьи боярскими и с слугами путъными, з людьми тяглыми и данными, з ловы зверинными и пъташими и со всими платы и доходы и пожитки, и со всимъ на все, онъ самъ и его сыны, которые с первою жоною пани Ганною Львовною Котовною маетъ, именемъ Федора и Мартина, и потомки ихъ мужчизны вечно и на веки непорушно, а на девки того приходити не маетъ.
А если бы, чого Боже вховай, мужчизнъ с поколенья тыхъ сыновъ Юрьевыхъ не зостало, тогды то все, яко се поменило, маетъ прити и спасти на сына моего Остафья, которого маю з жоною моею Настасею, и на потомки его мужчизны вечными часы; а если жъ бы, чого Боже вховай, в того сына моего Остафья потомковъ мужчизнъ не было, а безъ потомства з сего света зшолъ, тогды прыйти то маетъ на дочку мою Александру, которую-мъ тыхъ часовъ з воли Божее за сына ясне вельможного пана его милости, пана Григорья Ходкевича, пана Виленского, гетмана найвышшого великого князьства Литовского, старосты Городенского и Могилевского, пана Александра Ходкевича в малженство светое отдалъ, на дети и потомки ее мужчизны вечными часы, бо я с тымъ, што похочу, учинити вольно, кгды жъ то есть все мое набытое, а не отчизна.
А которые есми листы и привилья на тые именья прислухаючие Юрью сыну моему в захованье далъ, тогды тотъ сынъ мой Юрий, принявши то отъ мене в захованье свое, списавши меновите кождый листъ на рейстръ с печатью и с подписью руки свое тотъ рейстръ на то мне далъ.
А церковъ Божья соборна Христа светого Богоявленья в Логойску не маетъ ни вчомъ ни отъ кого вечными часы нарушона быти; а хто бы ее в чомъ кольвекъ нарушилъ, тому Богъ судья будетъ.
А што маю у двухъ тисечахъ и у двухъ сотъ копахъ грошей отъ жоны моее небожчицы Александры Семеновны Чорторыское люди в Будиничахъ, в Домжеричахъ, у в Осечищахъ, на Броду, село Волчью и половицу именья Спорова, тые две тисечи и двесте копъ грошей по моемъ животе симъ тастаментомъ моимъ отписую сыну моему Остафью, которого маю з жоною моею Настасьею: маетъ онъ тую половицу Спорова и тые люди в Будиничахъ, в Домъжеричахъ, у в Осечищахъ, на Броду и село Вольчю до тыхъ часовъ держати и вживати, поки олижъ тая две тисечи и двесте копъ грошей за тую половицу Спорова и за тые люди вышей помененыи тому сыну моему Остафью, або его потомкомъ отъ близкихъ моихъ отложона будетъ.
А што тежъ маю другую половицу того жъ Спорова на вечность отъ пани Федоровое Гневошевича, пани Зофии Семеновны, тую половицу Спорова по моемъ животе отписую тому жъ сыну моему Остафью и его потомкомъ вечно и на веки непорушно.
А если бы, чого Боже не дай, тотъ сынъ мой Остафей з сего света зшолъ, а потомства по собе не зоставивши або и летъ не дорошши, тогды тая две тисечи и двесте копъ грошей и тая половица Спорова, што отъ пани Федоровое на вечность маю, маетъ прыйти и спасти на тую жъ дочку мою Александру и потомъки ее вечно.
Дедизна тежъ, отчизна моя в Киевскомъ повете замокъ Слободищо, Чортолесцы двое, великие и малые и Бердичово, фольварокъ тежъ подъ Житомеромъ на имя Сельце, надъ рекою Тетеревою и иншие села дедизные и отчизные, такъ тежъ и купля и закупля моя тамъже, то все дети и внучата мое мужчизны маютъ собе делити водлугъ статуту; яко жъ я, тотъ замокъ Слободищо зъбудовавши и давши дей жити, далъ сыну моему Каленицкому, а онъ маетъ такъже в целости братьи своей, детемъ и внучатамъ моимъ с тымъ совсимъ поступити и въ ровный делъ з собою пустити, а до иншихъ всихъ именей моихъ, до замочку Каменицкого, дворовъ и селъ и до рухомыхъ речей, што кольвекъ именей и речей рухомыхъ по животе моемъ ся останетъ и штомъ записалъ особливыи записы и тестаменты жоне моей Настасьи Андреевне и детемъ моимъ сыну Остафью и дочце Александре и кому иному што буду описалъ, тыи дети першое жоны моее Александры, яко сынове, такъ и дочки мои Настасья Ивановая Мелешковая и ихъ дети и потомки и вси внучата и близкие мое вечно того ничого и никоторыми причинами доходити и поискивати не маютъ, бомъ я, кгды тую дочку свою Настасью восполокъ з жоною моею Александрою, а маткою ее, замужъ за Ивана Мелешка выдавали, не мало яко в готовизне, такъ и в рухомости ей подавали, противъ которого жъ внесенья ей Иванъ Мелешко на вечность далъ и записалъ ей дворецъ свой Бусезский и я тотъ записъ его у господара его милости потвердилъ и тое потверженье господарьское и съ тымъ записомъ ей до рукъ есми отдалъ.
К тому тежъ я вжо по матце ее многое запоможенье ей чинилъ, а сыну моему Каленицкому особливе далъ есми дворецъ мой Трусовичи, который есми купилъ у пановъ Пацовъ, а а в Колодезехъ дворецъ Богушовский, я его при томъ зоставую, а жона моя Настасья и дети мое, дочка Александра и сынъ мой Остафей што кольвекъ которому з нихъ отъ мене отписано, то все они водле листовъ и тестаментовъ моихъ и подлугъ листовъ купъчихъ и закупъчихъ, потвержений господарьскихъ и врядовыхъ вечными часы того всего добровольне и спокойне держати и вживати маютъ, и штомъ кольвекъ на особливыхъ листехъ, такъже и на тестаменте моемъ дочце моей Александре и сыну Остафью отписалъ, тогды-мъ то з одного, зволивши ся спольною и однакою мыслью и волею с тою жоною моею Настастею, вчинилъ.
А што которыи границы и копъцы закопалъ есми межи Логойскомъ и именьемъ моимъ Селецкимъ, такъ же межи дворомъ Луцовскимъ и селы двора Губского Слаговощомъ, Хотынемъ и Нивъемъ, тые копъцы и границы сынъ мой Юрий самъ и потомки его моцно и вечно держати маютъ, яко ся самъ Юрий в томъ обовезалъ, не нарушаючи ихъ ни в чомъ, едно в томъ се заховати водле реестровъ моихъ, которымъ я жоне моей Настасьи с печатью и съ подписомъ руки моее далъ.
А внукамъ моимъ — дочкамъ сына першое жоны моее небожчика Остафья петьма: Богдане, Зофии, Марине, Александре и Олене, тымъ есми у выправе, што могло быть, далъ, а шостой внуце моей Милославе Остафьевне жъ еще есми ничого не далъ, тогды по моемъ животе маетъ тотъ сынъ мой Остафей або опекуны его, вземши в моцъ и в держанье свое тую половицу Спорова и тыи верху писаныи сельца и люди, той внуце моей помененой Милославе полътораста копъ грошей дати подъ тымъ обычаемъ, где быхъ я самъ за живота своего ей ничого не далъ, а где быхъ я што за живота своего той внуце своей Милославе далъ, тогды тотъ сынъ мой Остафей и опекуны его оное полътораста копъ грошей ей дати не повинни будутъ.
А на певность и на твердость сего моего тастаменту печать есми свою до того приложилъ и рукою своею подписалъ.
И к тому заховываючися водле права и статуту, уживши и везвавши есми к собе врядъ земъский повету Пинского, которогось мы снадней подъ тымъ часомъ осегнути могли, то есть судью пана Ивана Офанасовича Фурса, подсудка пана Ивана Домановича, а писара пана Гурина Семеновича Фурса, а духовника моего свещеника Никольского Лососинского Ивана Степановича, сесъ мой тестаментъ отъ мене справеный ихъ милости есми объявивши, о приложенье печатей до него просиломъ.
Яко жъ ихъ милость за очивистою прозьбою моею печати свое к сему тестаменту моему приложили, а тотъ свещеникъ, ижъ печати своее не мелъ, тогды место печати руку свою подписалъ.
Писанъ у Пинску, лета Божего нароженья тисеча пятьсотъ семъдесятого, месеца Августа девятого дня.
Василей Тишковичъ, Иванъ Стефановичъ, свещеникъ Никольский Лососинский рукою властною подписалъ.

Который мы тастаментъ, за писанемъ его милости пана Виленского, до книгъ справъ земскихъ повету Слонимъского на рокохъ судовыхъ уведши и вписавши, выписъ того с книгъ подъ печатьми нашими судейскими пану Виленскому его милости дали.

Что же касется Каменца, которым владела Овдотья Можайская, то я уже приводил источник, который эти вопросы разруливает Описание документов и бумаг, хранящихся в Московском архиве Министерства юстиции. Кн. 21. М., 1915. http://starbel.ru/0016.djvu

Стр. 449. Воеводство Минское (подчеркну, что класификация по воеводствам сделана в самой Метрике в 16 веке).
Добра Колодежин, Плещеничи, Домжарычи, Будиничи, Мглиничи, Данников Каменец.

1523. Листы Овдотьи княгини Можайской, которыми третья часть добр Колодежин, Плещенич, Домжарыч, Будинич, Мглинич, Данников именье Каменец Ольбрахтови Гаштольдови воеводе Виленскому и Зофии жоне и потомкам его со всеми той третей части пожитками заховавши собе до живота на вечность записал и назначил. В Колодязи дня 21 декабря индикта 13. С пятью печатями.

стр. 454. Воеводство Минское.
Каменец.

1525. Листы Зигмунта кроля, которыми добра Каменец от княгини Овдотьи Андреевой Можайской жоны Ольбрахтови Мартиновичу Гашольду воеводе виленскому, канцлеру ВКЛ, дарованые подтверждает. В Петрикове дня 13 января индикта 13. Подпись руки Зигмунта короля и Ивана Горностая писаря. С печатью.

А именье Каменец после смерти Авдотьи Можайской досталось Ольбрахту Гаштольду, поскольку дочери Семёна Чарторыйского отказались в его пользу, как следует из ещё одного документа той же Метрики ещё в 1525 году, стр. 437:
Каменец.

1525. Федько Гневошич, жона Зофия, Василий Тышкович, жона Александра, дочери Семёна Александровича Чарторыйского отказались от всех добр Каменецких, и признали их за канцлером Ольбрахтом Мартиновичем Гаштольдом, воеводой Виленским, канцлером кролевским. Вильна 20 дня Марта. Индикт 13. 7 печатей. (Правда здесь Каменец отнесён к воеводству Брестскому, по-видимому, ошибочно, во всяком случае ни в первом, ни во втором случае Метрика не соотносит Каменец с воеводством Киевским).

По поводу Нового Дворца.
Вы пишете:

[q]
Новый дворец даже белорусские историки не могут найти его местонахождение.
[/q]

Почему же не могут найти? Ведь Носевич соотносит его с Плещеничами:

[q]
У 1496 г. князь Сямён атрымаў ад вялікага князя Аляксандра прывілей, якім пацвярджалася яго спадчыннае права на Лагожаск і іншыя вотчыны, уключаючы "тые села, што к Логожку слушают, и што бояре логожские держат, ... оприче того имения, што Илья а Гринко Солтановичи держат, и што отец их выслужил на его отце князе Александре, и мы с тым их именем на себе выняли". Такім чынам, сыны лагожскага баярына Солтана, які служыў Аляксандру Чартарыйскаму, перайшлі на службу непасрэдна да вялікага князя, які захаваў за імі маёнткі, раней вылучаныя з Лагожскай вотчыны, канчаткова вывеўшы іх з пад юрысдыкцыі князя Сямёна (назвы іх не ўпамінаюцца, але пазней там паўстане двор Луцаўшчына). Аговароны ў прывілеі "також люди Логожского повета, на имя Колодязи и Новый Дворец, што есмо сестре его княгини Овдоти дали держати до живота ее, а по ее животе абыхмо то за ся ему привернули к его имению Логозку". Гэтым вялікі князь пацвердзіў, што Аўдоцця карыстаецца часткай Лагожскай вотчыны толькі пажыццёва, пасля яе смерці гэтая частка павінна вярнуцца да ўласніка Лагожска [31]. У склад гэтай часткі ўваходзіў нейкі невялікі двор пад назвай Новы Дворац, месцазнаходжанне якога невядома. Магчыма, меліся на ўвазе Плешчаніцы.
[/q]

Я согласен, логика выдачи всех привилеев указывает именно на Плещеничи. Долго объяснять... К тому же, название Новый дворец - это не собственное название, а указание на владение не старым, а новым дворцом, то есть двором (дворищем), в нашем понимании - новым селом (фольварком), коими и выступают Плещеничи с присёлками, а также другие владения Авдотьи - Колодези и Каменец в Минском повете, полученные взамен за Свержень (об этом также свидетельствует привилей 1525 года Ольбрахту Гаштольду). Если говорить о Словечно, то оно в документах фигурирует как Камень или Новый Камень, возможно также было Новым дворцом. Сёл с таким названием в ВКЛ - множество.

Ещё Носевич пишет, что Авдотья Плещеничи, Колодези и Каменец получила вместо Свержня после 1492 года от короля Александра:

[q]
На пачатку панавання новага вялікага князя Аляксандра (недзе пасля 1492 г.) Аўдоцця атрымала прывілей, з якога вынікае, што той пазбавіў яе Свержаня, запісанага ёй мужам, але ўзамен замацаваў за ёй пажыццёва шэраг сёл - напэўна, з ліку папярэдне запісаных ёй бацькам на пасаг. Срод іх упершыню названы Плешчаніцы, а таксама Калодзезі і Мглінічы (Мгле) у сучасным Смалявіцкім, Домжарычы, Будзінічы ў Барысаўскім і Камянец у Мінскім раёнах
[/q]

Этот же привилей упоминают и другие авторы:

[q]
После 1492 вел. князь ВКЛ Александр своим привилеем закрепил за Авдотьей Чарторыйской, вдовой кн. Андрея Можайского, пожизненное владение Плещиничи. Около 1530 имение Плещиничи перешло в собственность Соломерецких. (Республика Беларусь: Энциклопедия: в 6 т. Том 6 / Редкол.: Г.П. Пашков [и др.]. - Мн.: БелЭН, 2006, стр. 100
[/q]

К сожалению, пока самого привилея не нахожу. Очевидно, что его и не сохранилось, а историки ссылаются через привилей от 13 января 1525 года – Королевское подтверждение отказной записи княгини Евдокии Можайской на третью часть именья Каменец в пользу Виленского воеводы Ольбрахта Гаштольда, где сказано, что король Александр дал Авдотье Можайской Колодези, Плещиничи, Домжарычи, Будиничи, Мглиничи, именье Каменец «напротивку» местечка Свержна, что её муж небожчик Андрей Можайский выслужил. В Носевича идёт ссылка на Метрыка. Спр. 5. Арк. 204. Но в 5-й Книге такого привилея нет, есть в 12 -й Книге именно в Листе 204 вышеуказанное подтверждение Ольбрахту Гаштольду. Таким образом, именно из него историки говорят, что Авдотья получила именья в Минском повете, то есть приданое от отца Александра Чарторыйского, взамен за именье мужа - Свержень.

Далее Вы пишете:

[q]
При этом в Каменщизне было имение Осташин и имение Солтанов, а в родовых документах Тышковичей этих имений нет.
[/q]

В документах Тышковичей нет ни Осташина, ни Плещеничей, поскольку согласно 466. 1525 04 12 Потверженье кн(я)зю Василю Ивановичу Соломерецкому на именья Осташин и Плещиничи, на вечность, водлугъ листу едналного Федка Гневошевича а Василя Тишковича:

[q]
тыи именья Осташинъ а Плещиничи подлугъ того ихъ еднанья и змовы, и листу, потвержаемъ сим нашимъ листомъ вечно кн(я)зю Василью Соломирецскому и его кнегини, и их детемъ, и напотомъ будучимъ щадкомъ их, и ближнимъ, со всими людми тыхъ именеи и их всими землями пашными и бортными
[/q]

Это также подтверждается последующими документами Процесс князей Соломерецких о разделе имений 1582 год.http://www.runivers.ru/bookreader/book9580/#page/92/mode/1up стр. 55 и 56 : перечислены наследственные имения князей Соломерецких -"першое имене Осташынское в повете Новогрудским лежачое, другое имение Плещынское... в Меньском повете... также от предков Прилепы, Домжерица..."

Вот и всё.

Потверженье кн(я)зю Василю Ивановичу Соломерецкому

Хорошо иметь такого оппонента как Вы, упорства и трудолюбия Вам не занимать.В документе от 1496 года говориться "што Илья а Гринко Солтановичи держать и што отецъ их выслужил на его отци, князе Александре, как же и онъ листъ свой на то далъ брату ихъ небощику". Речь идет об отце Ильи и Гринка и покойном их брате ( Ильи среди братьев больших Солтанов не было, по крайней мере в других источниках тоже такой информации нет ) и этот отец был боярин на службе в Александра Чарторыйского. В документе 1516 года речь идет о больших Солтанах , по которому Геневичи по смерти Михаила Солтана перешли во владение его родного брата Йосифа Солтана ( кстати этот случай говорит о том, что на одной территории в соседстве жили паны и крестьяне Виленской Капитулы, ситуация аналогична по делу Можаровских и Виленской Капитулы ).Дальше идет вполне логическая информация по Гринку и логично завершается в завещании В.Тышкевича. Все больше информации из этих документов не получишь, или необходимо проводить дополнительное исследования.

Относительно Каменца, то здесь сплошная путаница.

1492 год -- это имение Авдотьи Можайской.
1496 год -- это владение Семена Чарторыйского .
1523-25 годы им торгует уже опять княгиня Можайская ( хотя не имеет права ).
1525 год наследницы, дочери Семена Чарторыйского отказываются от него в пользу Ольбрахта Гаштольда. Ему по всей видимости достались и Мглиничи.
1528 год княгиня Можайская поставляет в войско 14 коней от Каменца.???
1570 год - Домжаричи, Будничи и Колодези уже в Тышкевичей.

Теперь Осташин:

По документу 1496 года он принадлежал Семену Чарторыйскому и логично в процессе купли переходить Василию Соломирицкому, Плещаницы отдала княгиня Можайская ему за долги. Но по документу 1525 года Соломирицкому должны принадлежать и Колодези ( то же вопрос ).

Остался неопределенным Новый Дворец.

И вот в 1529 году Осташин, Плещаницы, Колодязи и Новый Дворец, также урочище Можары покупает Гаврило Можарович покупает у Василия Соломирицкого. И все это уже тянет на определенный фальсификат.
Но оказывается:

Осташин - оказывается было такое имение в Каменщизне.
Колодези - старое название Листвина.
Плещаницы - проходит в документах Виленской Капитулы по Каменщизне.
Новый дворец - в 1528 году упоминается документах Солтановичей по островах и в 1563 году есть продолжение этой истории.
Александр Чарторыйский дал Левковичам ( Богдан Левкович ) землю вблизи Осташинской земли ( см. документ 1525 года ). Мне кажется это намек на Левковичи ( наши ).
В Виленской Капитулы селе в Можаровичах появляются странные "крестьяне", которые вдруг решили стать князьями и посвятили этому любимому делу 400 лет борьбы. Втянув в этот процесс комиссии Польского королевства, Великого княжества Литовского, Сената Росийской империи.
Кроме того ДНК Можаровских подтвердило их происхождение от князей. Может быть мы не знаем чего-то в этой истории.

Вот и все. Хотите верьте, а хотите нет.

Это что ещё за открытие Америки?

[q]
Речь идет об отце Ильи и Гринка и покойном их брате
[/q]

Это уже даже не татарин...

Речь идёт о покойном брате Ильи и Гринка Солтановичей - Михайле Солтановиче, какой ещё их отец боярин? Один в них отец - Солтан Александрович (литовские Солтаны). Смотрим родовод Солтанов https://forum.vgd.ru/file.php?fid=102836&key=2084117915 . Что Вы привязались к этому Илье? Не сохранилось просто документов о нём. Выписка-фальшивка не в счёт. Дальше говорится, что онъ листъ свой на то далъ брату ихъ небощику и имъ:

[q]
именья, што Илья а Гринко Солтановичи держать и што отецъ их выслужил на его отци, князе Александре, как же и онъ листъ свой на то далъ брату ихъ небощику и имъ
[/q]

Здесь имеется ввиду Семён Чарторыйский (на кого и выписан привилей 1496 года), который дал земли и людей Михайлу и им ( Илье и Гринку) в Ганевичах и Луцовский дворец под Логойском.

Цитирую уже документ 1516 года:

[q]
а потомъ дей князь Семенъ Чорторыйский тыи вышей писаныи люди две службе, Овсеевичи а Охромеевичи , и тыи роспаши где седели Петръ зъ братьею, Литва , далъ брату его старшому Михайлу Солтановичу вечно со всимъ, какъ здавна къ Логойску служили, и листомъ своимъ то ему потвердилъ, и по смерти брата его Михайла онъ мелъ о тыи люди право передъ братомъ нашимъ королемъ, его милостью, Александромъ.
[/q]

Может Вам хоть немного взойдет солнце из-за туч, если я немного переведу Носевича на русский, а то белорусский Вы уже позабыли?

У складзе Вялікага княства Літоўскага. http://vln.by/node/97

[q]
Новый владелец Логожска Александр Чарторыйский, внук бывшего удельного князя Константина Ольгердовича Черниговского, предварительно долгое время жил в эмиграции, так как в 1440 организовал убийство великого князя Сигизмунда Кейстутовича (брата Витовта). Как раз в 1460 он получил амнистию от великого князя Казимира и вернулся в ВКЛ. Логожеск был одним из имений, присвоенных ему, чтобы упрочить мир. Но и этот князь не получил статуса удельного, поэтому Логожск имение по-прежнему считался обычной вотчиной.

Александр Чарторыйский умер где-то в конце 1470-х годов (его последнее упоминание 1477 г.). От позднего брака, заключенного, наверное, после возвращения в ВКЛ, у него остались юный сын Семен и дочь Авдотья, которая вышла за знатного беглеца из Московского государства, удельного князя Андрея Можайского. У князя Чарторийского была еще дочь, выданная за князя Ивана Шаховича из рода смоленских князей (родоначальника князей Саламярэцких), но ее имя в источниках, что дошли до нас, не сохранилось. Наверное, она умерла рано.

Логожеск перешел в наследство к Семену Чарторийскому, который владел им очень долго, до своей смерти в 1524 г. Его сестра Авдотья Можайская по обычаям того времени имела право не на часть земельной наследия (она при наличии сыновей должна переходить по мужской линии), а на денежное приданое. Но, при отсутствии наличных денег, под обеспечение такого приданого могли быть назначены определенные села. При таких условиях завещания дочь или вдова получала право пользоваться доходом с записанной ней части имения до тех пор, пока наследники по мужской линии не выплатят ей сумму приданого. Хотя завещание Александра Чарторийского до нас не дошло, очень похоже, что оно было сделано как раз на таких условиях, и Авдотья имела право на пользование частью Логожской вотчины на выплату денег. Эти деньги, кажется, так и не были выплачены ее братом, поэтому она имела долю в Логожском имении до конца жизни.

Авдотья рано овдовела (ее муж Андрей Можайский умер в 1487 г., когда ей было около 30 лет), после чего больше замуж не выходила, до глубокой старости оставаясь вдовой. Однако большинство уделов ее покойного мужа великий князь передал другим лицам, а княгини Авдоцци позволил пожизненно владеть только майеткам Свержень на Немане, который муж определил ей в качестве вена. В начале царствования нового великого князя Александра (где-то после 1492 г.) Авдотья получила привилегию, из которой следует, что тот лишил ее Сверженя, записанного ей мужем, но взамен закрепил за ней пожизненно ряд сел - наверное, из числа предварительно записанных ей отцом на приданое. Среди них впервые названы Плещеницы, а также Колодези и Мглиничы (мгле) в современном Смолевичском, Домжарычы, Будиничы в Борисовском и Каменец в Минском районах.

Во время жизни Семена Чарторийского от Логожска отошло небольшое имение Селец, которое он продал В 1493 г. великокняжескому писарю Ивашке Яцкавичу Владыке . В 1496 г. князь Семен получил от великого князя Александра привилегию, которой подтверждалось его наследственное право на Логожаск и другие вотчины, включая "тые села, што к Логожку слушают, и што бояре логожские держат, ... оприче того имения, што Илья а Гринко Солтановичи держат, и што отец их выслужил на его отце князе Александре, и мы с тым их именем на себе выняли".Таким образом, сыновья Логожского боярина Солтана, служившие Александру Чарторыйскому, перешли на службу непосредственно к великому князю, который сохранил за ними имения, ранее выделенные из Логожской вотчины, окончательно выведя их из под юрисдикции князя Семена (названия их не упоминаются, но позже там возникнет двор Луцовщина). Оговарены в привилегии "також люди Логожского повета, на имя Колодязи и Новый Дворец, што есмо сестре его княгини Овдоти дали держати до живота ее, а по ее животе абыхмо то за ся ему привернули к его имению Логозку". Этим великий князь подтвердил, что Авдотья пользуется частью Логожской вотчины только пожизненно, после ее смерти эта часть должна вернуться к собственнику Логожска. В состав этой части входил какой-то небольшой двор под названием Новый Дворец, местонахождение которого неизвестно. Возможно, имелись в виду Плещеницы.

....интересный документ, касающийся села Ганявичы и его древней связи с Логожском. В феврале 1516 г. православный митрополит Киевский и всея Руси Иосиф Солтан подал жалобу великому князю Сигизмунду на каноников виленского капитула за то, что они незаконно пользуются доходом из той части села Ганявичы, что принадлежит ему в качестве наследства после брата, Михаила Солтана. Митрополит утверждал, что две семьи ("службы") в Ганявичах, Авсеявичы и Ахрамеявичы, а также опустевшие "земли служебные, где сидели Петр с братьею, Литва" относились к Логожску, когда тот еще при Витовте принадлежал князю Олелько Владимировичу, а затем его брату Андрею. (Кстати, в этом документе содержится интересная сведение о том, что перед Андреем Владимировичем Логожаск принадлежал его старшему брату Олелько, которому был присвоен Витовтом). Потом эти службы вошли в состав того надела, который был придан князем Александром Чарторийским боярину Солтану, а затем подтвержден Михаилу Солтанавичу Семеном Чарторийским.

Каноники в свою очередь объясняли, что никакой Логожской доли в имении, наделенным им Витовтом, не было. По их версии, капитульные подданные с Ганявич »выступление учинили" и перешли в соседнее поместье, принадлежавшее брату митрополита. Тот поселил их на самой границе с Ганявичами. Позже, когда имение уже перешел по наследству к Иосифу, его подданные самовольно нарушили границу и прихватили капитульные земли, на которых и поселились упомянутые "Петр с братью".

Чтобы выяснить дело, были опрошены свидетели, которые показали, что "с села Ганевицкого на костел Святого Станислава здавна дани давали 8 ушатков и 4 пуда меду, а 2 человека Овдеевичи и Охромеевичи к Логожску 2 ушатка и 2 пуда давали". Были представлены также привилегии Витовта в пользу виленского капитула и привилегия Семена Чарторийского в пользу Михаила Солтанавича, в которых оговаривалась дань ганявицких подданных. Великий князь Сигизмунд пришел к выводу, что митрополит Иосиф действительно имеет право на пятую часть медовой дани, которая идет с Ганявич, но не на охотничьи угодья ("охота") и не на пашни, которые полностью должны оставаться в собственности капитула.

Собственник Логожска князь Чарторыйский, потеряв в результате татарского набега сыновей, разделил перед смертью в 1524 г. свои имения между двумя дочерьми. Из них Софья была женой господина Федки Гневашэвича, а Александра, успев рано авдаветь после первого брака с Борисом Образцовым, в 1517 г. вышла повторно за киевского боярина Василия Тишкевича - родоначальника знаменитого рода, фамилия которого в дальнейшем закрепилась в полонизированной форме "Тышкевич ».

Часть Логожского поместья с селом Плещеницы и частью Харэцкай волости на то время все еще оставалась в пожизненном пользовании сестры Семена, княгини Авдоцци Можайской. В следующем 1525 было достигнуто соглашение, что в случае смерти Авдоцци ее имение подлежит разделению на три части. Две из них (с селом Колодези в Смолевичском) должны были отойти до княжен Чарторыйских и их мужей, третья же, с Плещеницами, должна была достаться другому племяннику Авдоцци - князю Василию Ивановичу Шахович-Саламярэцкаму, который был сыном ее рано умершей сестры. Это соглашение было выполнено после смерти Авдоцци Можайской, около 1530 года...

Рост финансового благополучия Тишкевича позволил ему перейти к следующему этапу своей хозяйственной деятельности - приобретения окружающей земель. В частности, он приобрел в Юхны Ваньковича Луцовский дворец, основанный тем на поселении под Логожском, к которому относились также люди в Ганявичах...

Родителям Барбары, Ивана и Богдана Саламярэцких был тот самый князь Василий Иванович Шахович-Саламярэцки, сын княгини Чарторыйский, который около 1530 г. получил Плещеницы с данниками в Харэцкай волости в наследство по княгини Можайской. Женой его (а С 1540 г. - вдовой) была Анна Владычанка, дочь писаря Ивана Владыки, который когда-то купил у князя Чарторийского имение Селец и половину Колодези. Она владела частью брить рядом с Беларуччу и Острошицы, которую завещала в 1560 г. дочь Барбары, в то время жене Каляницкага Тишкевича. Мужниных же имения она разделила с сыновьями, о чем сохранилось упоминание, датированное 1558 При этом разделе Анне достался поместье Саламерач (в современном Минском районе), а ее сыном Ивану, Юрию и Богдану Саламярэцким - поместье Плещеницы с удаленными селами Домжарыцы и Будиничы, к которому относилось также часть села Хотаевичи (современный Октябрь) недалеко от Плещениц.
[/q]

Я бы не советовал Вам, как профессиональному историку, упрощать содержание архивных документов, тем более давать ссылку на родословное дерево Солтанов, где и намека нет на персонажей, которые фигурируют в документе 1496 года. Сделайте хронологию по указанным лицам и все мгновенно может измениться.
Джин выпущен из кувшина и А.Байор не первое лицо в изложении истории рода Можаровских. Мы не знаем главного и кто был главным режиссером трагической участи рода Можаровских на протяжении многих столетий. Это факт и никуда от него не денешься.И нельзя так категорически хоронить его историю, ведь многое из истории этого рода подтверждается определенными фактами. Необходимо хорошо знать какими средствами Капитула содержала огромную свою территорию.

Да и других Левковичей в Овручском повете не было, но все равно некоторые документы говорят о существовании этого рода и есть информация о родоначальниках этого рода, из которого выходит тот же Богдан Левкович.

Хотел бы знать не удалось ли Вам найти работы Подберезкого, Грабовского и Бартошевича.

Создание общей родословной