Георгий Эдуардович ВИЦМАН помимо купеческой деятельности был профессиональным яхтсменом, чему подтверждение приведенная статья!
http://yacht-club.org.ua/pages/yahta-komsomoliya-vaniti.html
Яхта «Комсомолия» («Ванити»)
ОДЕССА Эта яхта пережила Октябрьскую революцию, гражданскую войну, ее первое название
«Ванити», в советское время ее переименовали в
«Комсомолю». Но именно последнее название, а точнее один поход, принесло славу этой яхте. К сожалению, у меня не нашлось фотографии
«Ванити». На заглавном фото общий вид яхт того времени, после гонки Очаков — Николаев. На этом рейде вполне может стоять и «Ванити».
Сведений о размерениях «Ванити» не сохранилось. Известно лишь, что это был тендер 15-ти метрового международного класса с гафельным вооружением. Как и многие яхты дореволюционных времен она имела роскошно отделанные внутренние помещения. Но в период лихолетия гражданской войны не имея должного ухода и постоянного текущего ремонта яхта постепенно ветшала. Тем не менее, из всех оставшихся в Одессе «буржуйских» яхт, ставшая уже «Комсомолия», сохранилась лучше других.
В 1926 году между СССР и Турцией было подписано соглашение о культурном обмене. В рамках этого обмена Одессу и Ленинград посетила турецкая футбольная команда. Ответным шагом советской стороны было решено осуществить поход спортсменов на яхте. Выбор пал на «Комсомолию». Ее перевели и подняли на на стенку на судоремонтном заводе имени Андре Марти (в настоящее время СРЗ-1). Решено было провести капитальный ремонт и перевооружение. Так «Комсомолия» превратилась в кэч. Румпель заменили на штурвал, фальшкиль заполнили балластом из металлоотходов и залили цементом. Яхты царских времен не предполагали большого количества членов экипажа, а для похода в Стамбул было намечена целая делегация из числа партийных работников, представителей рабочих и спортсменов. Поэтому носовое помещение, предназначенное для хранения и ремонта парусов переоборудовали в кубрик. В центральной части салон превратился в относительно просторную кают-компанию, в кормовой части сделали штурманскую рубку и две небольшие каюты. Под стол с учетом диванов в кают-компании получилось 23 спальных места. Это и стало определяющим для числа участников похода. Под штурманским столом был установлен керосиновый автомобильный двигатель ГОИО-Т мощностью 22 л.с.. Передача на винт осуществлялась при помощи роликовой цепи.
Капитаном яхты был назначен старейшина одесских яхтсменов Георгий Эдуардович Вицман. Экипаж состоял из любителей парусного спорта. В навигацию 1930 года «Комсомолия» показала высокие мореходные и ходовые качества, а установленный на яхте двигатель улучшил ее маневренные возможности.
Для похода в Стамбул участников подбирали тщательно, во-первых, учитывались физические данные и люди способные работать в морских условиях автономного плавания, в первую очередь любители парусных гонок.
Вот состав экипажа «Комсомолии» принявший участие в походе:
1 Георгий Эдуардович Вицман — штатный капитан яхты2 Л.Л. Сахновский - ответственный секретарь Одесского совета физкультуры при Окрисполкоме
3 Георгий Е. Муратов — студент автотехникума
4 Михаил Багдевич - боцман
5 М. Сурман
6 Юрий Вицман — слесарь-лаборнт СРЗ-27 Петр Мачульский — студент ОИММФа
8 Михаил Гаврилович — паровозный машинист
9 Леонид Брацлавский — моряк ЧМП
10 Александр Болган — студент мортехникума
11 Тарас Миронов — студент мортехникума
12 Николай Гречко — слеарь СРЗ-1
13 Михаил Сурмач — студент Одесского автотехникума
14 Яков Иосифович Каминский — судовой врач, директор научно-исследовательской лаборатории Совфизкульта
15 Петр Трофимов — кадровый пожарный
16 Леонид Глазур — студент Одесского института связи
17 Карл Пиотровский — слесарь СРЗ-1
18 Георгий Скупский — школьник (самый младший участник похода)
И другие, всего 23 человека.
Подготовка к походу проходила под руководством Совфискульта, и в состав экипажа входили представители этой организации. Детали этого мероприятия были продуманы до мелочей. Всему экипажу пошили белую форму - парусиновые брюки, хлопчатобумажный свитер с вышитым па груди названием яхты «Комсомолия» и выдали коричневые полуботинки Одесской обувной фабрики.
Рацион питания состоял из овощей (картофель), круп (пшено, перловка), макарон, формового серого хлеба, консервов, чая и сахара.
20 августа в 17.00, после короткого митинга, через Южные ворота порта (Воронцовские), в сопровождении катера «Луч» «Комсомолия» вышла в море.
Работал южный, постоянно крепчающий ветер. Ход был хороший и утром прошли остров Змеиный. Весь путь до Стамбула яхта шла при сильном встречном ветре и волнении.
На утро четвертого дня плавания ветер упал до штилевого, и «Комсомолия» подошла к входу в Босфор. Запустили двигатель, но из-за оставшейся зыби яхту продолжало сильно качать.
Яхта прошла по Босфору до района Буюк-Дере, где размещалась загородная вилла консульства СССР и стали на якорь. После штормового моря экипаж нормально пообедал и принялся за приборку. Было солнечно тепло и тихо. И тут обнаружилось, что у яхты... нет названия. Спустили туза, и на транце кормового свеса черного корпуса яхты Георгий Муратов желтой эмалевой краской латинскими буквами написал — «Комсомолия» - Одесса. Согласовав с местными властями место стоянки, «Комсосмолия» снялась с якоря и прошла по Босфору к бухте Золотой Рог, где остановилась на стоянку на время прибывания в Стамбуле. Здесь уже произошла официальная встреча с работниками советского полпредства.
После небольшой церемонии встречи капитан с несколькими помощниками сошли на берег для посещения представителей власти. После чего они прошлись по магазинам и купили свежих продуктов. По случаю прибытия и для пробы местных деликатесов команде на обед подали голубцы, но завернутые не в привычные капустные, а в виноградные листья, белый хлеб со сливочным маслом. В то время в Одессе ничего такого не было. Настроение у всех сразу же поднялось.
И конечно целью всего похода было посещение Стамбула. Сойдя на берег, команда осмотрела знаменитый базар, мечети, улицы европейской части Пера с ее автомобилями, витринами магазинов, суетливо-размеренной толпой обывателей. Но особое впечатление на всех произвела мечеть Айя София. Здание было великолепно! Не зря его называют одно из рукотворных чудес света.
На следующий день все свободные от вахты посетили Советское консульство. Здесь экипаж угостили обедом, а после него все, включая работников консульства купались в бухте Золотой Рог. Обстановка была очень дружелюбная. Один из работников консульства организовал даже пошив новых парусов, это было верх ожиданий, ведь паруса для яхты это ее одежда, по которой встречают.
В один из дней, пока яхта стояла в Стамбуле капитан с представительской группой была на приеме у губернатора города. Проходили совместно с турками и культурно спортивные мероприятия. Например, состязания в гребле. Были отобраны лучшие гребцы, а в то время занятие греблей было очень популярно. Перед началом соревнования участники обменялись подарками - хозяева вручили клубный вымпел, а советская команда - кормовой спортивный флаг, под которым «Комсомолия» пересекла Черное море. Находясь в Турции «Комсомолия» выходила в Мраморное море и побывала на Принцевых островах. Ребята осмотрели почти безлюдное мраморное здание яхт-клуба. Проходя по проливу, команда не покидала палубу, разглядывая многочисленные достопримечательности. Увидели одинокую башню Лиандры, а по берегам рассматривали стены и бастионы Генуэзской крепости. Смогли советские парни увидеть тогда еще сохранившиеся остатки цепей, которыми в стародавние времена блокировали проход по Босфору. Возвращалась яхта с этой прогулки против течения и ветра, поэтому шли в лавировку и под мотором, от которого толку было маловато. В результате, подходя к треугольной банке, которую местные катера (ширкеты) обходили, прижимаясь к берегу, «Комсомолия» оказалась на мели... Завели якорь и с помощью брашпиля, пытались сняться. Но пеньковый уже не новый якорный канат разорвался. Благо помогли рыбаки. Протралив дно кошками, они подняли конец. Якорь спасли, но самостоятельно снятся с мели не удалось. Только с помощью катера яхту сняли с мели. Пока возились начало темнеть, но до полуночи вернулась на стоянку.
Утром, снявшись с якоря «Комсомолия» двинулась по Босфору. На траверзе Буюк-Дере отсалютовали флагами Стамбулу и пошли на выход в море. Покинув Босфор «Комсомолия» взяла курс на Одессу. Ветер был встречный поэтому шли в лавировку, и через трое суток 5 сентября показались берега Одессы. Команда домой везла подарки и массу ярких впечатлений. Почти каждый на карманные деньги купил по ножу «Меркатор» со свайкой для такелажных работ, парусиновые штеблеты, а кое-кто и шевроновые брюки. После приборки «Комсомолия» вошла в порт. После краткого, скорее формального досмотра команда сошла на берег. В Совфизкульте состоялся торжественный прием участников этого похода, всем выдали удостоверения с фотокарточкой, имевшее силу мореходных книжек. Вымпел турецких яхтсменов почти до войны украшал кают-компанию Водной станции. «Комсомолия» была первой яхтой советской страны совершившей зарубежный поход. Только спустя три года из Ленинграда был совершен следующий поход в скандинавские страны.
Но вот еще один рассказ про поход «Комсомолии». На мой взгляд интересен он тем что написан он рукой не яхтсмена, не моряка, а врачом, человеком как бы со стороны. Участник того похода кандидат медицинских наук Яков Иосифович Каминский, его рассказ передаю без всяких сокращений:
НА ЯХТЕ ЧЕРЕЗ ЧЕРНОЕ МОРЕ
В порту шла подготовка яхты "Комсомолия" к походу в Стамбул через Черное море. Готовили штормовые паруса — в это время года шторма случались нередко.
Поход этот был ответом на посещение Одессы и Ленинграда турецкой футбольной командой. Между СССР и Турцией еще в 1926 году было подписано соглашение о культурном обмене, но только теперь, в 1931-м, оно осуществлялось на практике.
Я спешно заканчивал срочные дела в институте. Верочка отнеслась к походу в Стамбул как к туристическому круизу...
В назначенное время я надел парадный костюм, и мы с Верочкой и ее сестрой отправились к причалу. Яхта во всей своей красе стояла в ожидании экипажа. Представитель наркомата иностранных дел провел беседу о том, как мы должны вести себя в чужом государстве, и выдал нам красивые коробки папирос (мы таких не видывали!) для угощения турков; кроме того, нам выдали по нескольку долларов на мелкие расходы. Питаться мы должны были на месте.
Узнав, что мы пойдем в Стамбул на яхте, а не на пассажирском пароходе. Верочка едва не лишилась чувств; она просила меня отказаться от похода. Однако остаться в Одессе было уже невозможно: меня оформили как врача команды.
Отдельные каюты, совсем крошечные, были лишь у капитана и помполита. Мне предложили расположиться на диване в кают-компании, находящейся в средней части яхты. Отсюда на палубу вела почти вертикальная лесенка. Рядом с диваном располагался шкафчик с инструментами, медикаментами и перевязочными материалами.
На случай морской болезни я захватил с собой кулек слив...
В шесть часов вечера мы попрощались с близкими, и яхта начала свой путь. Нас провожала флотилия одесских яхтсменов, но поднялся штормовой ветер, и, как только мы прошли маяк и очутились в открытом море, флотилия повернула обратно.
Качка была весьма ощутимой. С каждой волной к горлу подкатывал противный комок. Шторм все усиливался, а с ним и морская болезнь.
К концу первого дня я был так измотан и подавлен, что мной владело только одно желание: скорей бы это кончилось! Пускай яхта не выдержит шторма, затонет — лишь бы кончилось!.. Но даже в таком состоянии я не забывал, что я врач и должен оказывать помощь. Члены нашей команды мужественно боролись со штормом, многие получили травмы. Я делал им перевязки, не поднимаясь с дивана.
Шторм продолжался и на следующий день. Из нескольких десятков человек на ногах остались единицы; остальные лежали, сраженные морской болезнью. Капитан и его помощник с шестью матросами довели яхту до цели.
В Стамбуле нас должны были встречать представители советского полпредства. Однако встречать они не вышли, уверенные в том, что яхта не придет в семибалльный шторм.
Наконец-то берег! Все выползли на палубу... Ярко светило солнце, стоял штиль. А мы, два дня ничего не евшие, ожидали завтрака.
Кок с трудом отыскал нужные продукты. Все было перемешано, сброшено на пол. В конце концов он приготовил жареную картошку, и должен сознаться, что столь вкусного блюда я не едал никогда в жизни...
К вечеру мы связались с полпредством и сошли на берег. Первым делом мы купили чудесный белый хлеб — такого мы давно не видали, в Одессе выдавали только черный.
Утром явился прикрепленный к нашей группе секретарь посольства, и мы, одетые в специально сшитые в Одессе костюмы, совершили прогулку по городу. Наша группа привлекала всеобщее внимание, нас неоднократно фотографировали. Все газеты были заполнены сообщениями о нашем прибытии и фотографиями.
Мы ознакомились с достопримечательностями Стамбула — Константинополя, побывали в знаменитой Айя-Софии. В честь похода "Комсомолии" в полпредстве был устроен роскошный банкет. Капитан и группа партийцев были приняты губернатором Стамбула, а затем турецкими спортсменами. А когда начались спортивные соревнования, я отправился выполнять интересное поручение.
В Одессе в начале века жила и работала замечательная киноактриса Вера Холодная — кумир и гордость одесситов. Она умерла в 26 лет от грозной "испанки". У нее были две сестры. Одна, которую я знал, была замужем за главврачом военного госпиталя, другая — за греком-коммерсантом, который в 1921 году эмигрировал в Турцию и обосновался в Стамбуле. Я обещал повидать бывших одесситов, передать привет от родственников.
Мы со знакомым членом команды разыскали контору коммерсанта и, сообщив по телефону цель визита, пришли в гости. Хозяин встретил нас очень любезно, угостил крепчайшим вкусным кофе, пригласил на обед и дал множество советов на случай, если придется побывать в Сухуми.
Сестра Веры Холодной оказалась мало похожей на знаменитую кинозвезду. Она сама готовила и подавала еду. Я рассказал о жизни в Одессе, а хозяева — о своей. Причин завидовать этой семье не было...
Ночью один из членов экипажа стал жаловаться на сильные боли в животе. Температура поднялась до 38 градусов. Я диагностировал острый аппендицит. Наутро врач полпредстваства подтвердил диагноз и организовал транспорт для доставки в больницу. Я сопровождал больного. Меня поразило, что в хирургическое отделение можно входить без халата. В палате, куда поместили больного перед срочной операцией, тоже находились посетители.
Наша яхта выходила на прогулку в Мраморное море. Мы проплывали мимо удивительно красивых островов и причалили у одного из них, где находился спортклуб. В гости к нам пришли турецкие спортсмены и дети русских эмигрантов. Спортивные соревнования проходили с переменным успехом.
Я воспользовался случаем и посетил здешний санаторий для больных туберкулезом. Ничего интересного для себя я не обнаружил. Только питание было лучше, чем в Одессе. Я даже возгордился...
Быстро пролетели десять дней. Вечером 2 сентября мы попрощались со Стамбулом. Море встретило нас небольшой качкой, но никто не страдал в этот раз морской болезнью.
Конец рассказа.
В завершении хочу сказать, что каждая яхта, каждый поход под парусом, каждый яхтсмен — это целый мир чувств, впечатлений, воспоминаний, это и есть история...
Отрывок из книги Олега Пономарёва «Одесские яхт-клубы» 