с. Кривощеково и Кривощековская волость

Информация из книги
Миненко Н.А. По старому Московскому тракту. О первых русских поселениях на территории Новосибирской области, Новосибирское книжное издательство, 1986. (https://archive.org/details/B-001-015-577/page/n63):

стр. 25-26

[q]

В осаде гарнизону острога бывать не приходилось, но власти постоянно следили за сохранностью крепостных сооружений. Сохранились описания острога за разные годы. Из них видно, что долгое время его оборонительные сооружения не перестраивались. «Чеуской острог весь рубленой, в две стены с переградами и покрыт весь тесом, — говорится, например, в описании 1741 года, а по углам четыре башни да в стенах две башни и с проезжими воротами и з запускными решетками и покрыты оные шесть башен в две теснины, при нем артиллерии пять пушек, в том числе одна медная, четыре чюгунные, в цехаузе сорок две пищали, военного запасу пороху пять пуд тридцать фунтов, свинцу тринадцать пуд двадцать восемь фунтов с осмою долею; пушечных ядер чюгунные восемдесят три». Вокруг острога имелись надолбы, рогатки и глубокий ров. Внутри острога находился двор приказчика: «двор, где живут прикащики, в нем строения горница с казенкою, изба черная, меж ими сени, у горницы и у избы двери на крюках железные; во дворе скоцкая изба, по нижнюю сторону горницы клеть, под клетью погреб, промеж клети и горницы сени, и с тех сеней выход забран в заплот досками в пояс, промеж выходом баня с предбаником, под горницею подвал; двор забран в заплот, против горницы подвал с выходом»; судная изба, где хранились «приказные дела», с сенями и подвалом; амбар для хранения боеприпасов; соляной амбар; пять амбаров с провиантом, караульная изба у крепостных ворот.

[/q]

стр. 42-43

[q]

Сохранились данные о том, кто конкретно жил в острогах, селах и деревнях на территории Новосибирской области к середине XVIII века. Так, в Чаусском остроге в начале шестидесятых годов зарегистрированы семьи: Е. Козьминых, С. Поснова, Д. Демидова, М. Большакова, А. Потеряева, П. Козьминых, Ф. Трапезникова, B. Козьминых, Д. Трапезникова, М. Белобородова,
Г. Трапезникова, Е. Воронина, О. Пургина, П. Ковригина, Ф. Резанова, М. Резанова, Е. Резанова, Л. Вдовина, П. Останина, Ф. Овчинникова, В. Овчинникова, Ф. Потеряева, Г. Мурзинцова, Д. Овчинникова, А. Грибова, К. Грибова, В. Руднева, М. Кайгородцева, И. Кайгородцева, С. Орлова, Д. Руднева, М. Руднева, В. Вялкова, C. Зеленцова, И. Юрманова, Ф. Береговых, Ф. Белых, Т. Белых, Ф. Кочкарева, А. Попова, А. Шуркова, Я. Некрасова, Л. Руднева, И. Руднева, Н. Овчинникова, С. Овчинникова, П. Косачева, Д. Петухова, Ф. Петухова, И. Епанешникова, И. Дмитриевых, С. Епанешниковых, М. Асламова, В. Вишневецкого, И. Рыбникова, А. Вишневецкого, П. Чепчугова, Д. Язова, С. Белых, И. Казакова, Д. Казакова, Т. Чиркова, И. Рышкова, Е. Рышкова, П. Плешкова, П. Долгих, М. Вакорина, М. Белобородова, И. Мингалева, П. Овчинникова, К. Толчеина, И, Попова.
В деревне Скалинской имелось 20 семей: Ф. Южакова, И. Южакова, А. Третьякова, О. Третьякова, А. Печенкина, А. Жданова, И. Жданова, Г. Жданова, Ф. Ветошкина, Я. Жданова, С. Казакова, А. Казакова, С. Решетникова, А. Шипулина, Ф. Шипулина, Н. Хромова, О. Третьякова, Д. Вакорина, И. Полуехтова и Н. Половникова.
Все население деревни Бозойской состояло из шести семей: А. Аникиных, И. Аникиных, Ф. Кантаева, А. Решетникова, И. Кантаева и И. Силина. В деревне Воробьевой жили 2 семьи — Н. Гусева и С. Заводина; в деревне Киселевой — 3: А. Тархова, Ф. Горбунова и П. Горбунова; в деревне Бунковой — 4: Д. Бункова, А. Горбунова, П. Коткова и С. Шутова; в деревне Табатчиковой — 5: Степана, Максима и Ивана Табатчиковых, Н. Бабушкина и П. Ячменева; в деревне Вертковой — 7: Степана и Семена Быковых, Максима и Андрея Баженовых, Сергея и Алексея Вертковых и Д. Томилова; в деревне Кривошапкиной — 5: И. Кривошапкина, Ильи и Ивана Бурматовых, Дементия и Степана Пупковых; в деревне Дубровиной — 9: Федота и Ивана Петровых, Я. Скворцова, П. Заводина, Ф. Мальцева, С. Бузукладникова, Ивана и Лариона Поморцевых и Е. Пономарева.
В селе Кривощековском (так стала называться деревня Большая Кривощековская) было 27 семей: Артамона, Федора, Филиппа и Алексея Чистяковых, Ф. Барабанщикова, Ф. Белоусова, И. Буланова, М. Шмакова, М. Ощепкова, А. Чернышева, П. Копнина, Григорья, Матвея, Ивана Быковых, Г, Томилова, Федора и Ивана Подгорбунских, Елизара и Дмитрия Некрасовых, Ильи
и Ивана Погадаевых, Г. Пайвина, И. Кузнецова, Семена и Леонтья Тюменцевых, И. Кочергина и Ф. Епанчинцова; в деревне Малой Кривощековской — 7: Василия и Ивана Кривошеиных, А. Устинова, И. Тоскина, А. Брагина, И. Седельникова, С. Харлапанова.
Не приходится удивляться, что некоторые деревни назывались по именам тех домохозяев, которые к рассматриваемому времени жили в соседних селениях: перемещения жителей были обычным явлением. Так, в деревне Котковой не зарегистрировано вообще Котковых (здесь жили Ахрямкины, Брагины, Шмаковы, Веснины, Горбуновы, Молчановы, Горбиковы, Бунковы,
Тайлаковы), а в деревне Шегаловой имелись братья Алексей и Дмитрий Котковы (кроме них еще семьи Д. Детлева, С. Кунгурцова и С. Брагина). Аналогичным образом не было Толмачевых в деревне Толмачевой — в ней жили семьи Павла и Ивана Ощепковых, С. Кочергина, Степана и Михайлы Банниковых, С. Банникова, Г. Филюшина, Михайлы и Игнатия Шмаковых, И. Филюшина. Не удалось отыскать Толмачевых и в близлежащих деревнях — далеко на юге, в деревне Бурлинской, где в 1764 году числилось всего 6 семей, обосновались представители этой фамилии.

[/q]

стр. 45

[q]

Многие деревни имели свои укрепления. Так, о деревне Мельниковой Чаусского ведомства в документе 1750 года говорится: «При той деревни построены рогатки, на палисат лес запасен...»; о деревне Большой Оешской: «При той деревни построены надолбы, рогатки, на палисат лес запасен...»; надолбы и рогатки окружали также деревни Грязнушенскую, Крохалевскую, Чиковскую, Криводанову, Усть-Инскую, Большую и Малую Кривощековские, Луговую, Чемскую. Жителям деревень предписывалось иметь ружья, «порох и свинец» или, на крайний случай, копья.

[/q]

стр. 59-60

[q]

Имелась церковь и в селе Кривощековском как стала называться деревня Большая Кривощековская. В 1777 году при ней не было священника, службу отправляли дъячок А. Сафьянов и его брат пономарь Ф. Сафьянов. Кроме церковнослужителей в селе жили мещане: семьи Г. Шевелева, Семена и Григория Кривошапкиных; Ф. Шмакова и вдовы П. Быковых и крестьяне — семьи Григория и Михайлы Быковых, С. Жукова, И. Копнина, М. Быкова, И. Замятнина, А. Чистякова, Ф. Епанчинцова, Ф. Барабанщикова, А. Белоусова, и И. Ядрова, Федора, Игнатия и Матвея Шмаковых, С. Тюменцова, А. Чернышова, Ф. Чистякова, Е. Некрасова, С. Неупокоева, И. Каренгина, Ф. Русакова, И. Кузнецова, М. Ощепкова, вдов Е. Быковой, Ею Подгорбунских, А. Томиловых, И. Кочергиных и П. Погадаевых.
Прихожанами Кривощековской церкви были также жители деревень Ересной, Толмачевой, Инской, Каменской, Луговой, Малой Кривощековской, Чемской, Изревинской, Малой Чемской, Вертковой, Верх-Тулинской. В деревне Ересной, в частности, жили семьи крестьян И. Русакова, П. Кузиванова, А. Пайвина, Г. Карбалина (на его содержании находилась жена, дети, внуки, а также брат Дмитрий, которому в 1777 году исполнился 101 год), Ивана и Михайлы Быковых, вдов В. Быковых, А. Пайвиных; в деревне Толмачевой - Павла и Ивана Ощепковых, И. Филюшова, Михайлы, Саввы и Степана Банниковых, Михаилы, Андрея и Василия Шмаковых, вдов Д. Банниковых, Евдокии и Ирины Филюшевых; в деревне Инской — Андрея и Степана Белкиных, Е. Маслова, Д. Казанцева, С. Белоусова, Ф. Седельникова, И. Барышева, Ф. Колесникова, вдов К. Белкиных, Е. Овчинниковых, М. Рошковых; в деревне Каменской — И. Кривошапкина, С. Пупкова, И. Бурматова, вдовы К. Половниковых; в деревне Луговой — Р. Кунгурцова, В. Семенцова,
Д. Подкутина, И. Табатчикова, К. Табатчикова, Г. Гусельникова, вдовы А. Тоскиных; в деревне Малой Кривощековой — М. Кривошеина, А. Брагина, Г. Мордвинова; в деревне Чемской — Р. Половникова, К. Бердышева, Ф. Шешминцова, С. Шатрова, У. Зырянова, М. Подкутина, вдов И. Шешминцовых, М. Шатровых, М. Распопиных; в деревне Изревинской — И. Гусельникова, М. Шишунова, С. Югова, С. Сатанина, вдов Е. Чернавиной, Н. Чернавиной; в деревне Малой
Чемской — Е. Ананьина, А. Устинова, Ф. Головин; в деревне Вертковой — А. Верткова, вдов Д. Томиловых, У. Важениных, В. Ощепковой; в деревне Верх-Тулинской — И. Даурцова, А. Береговых, А. Жукова, И. Киселева, И. Денисова, И. Жеребцова.
Позднее в Кривощековском приходе появляются деревни Бугринская, Сатанина, Шатрова, Кривошапкина, Барышева, Плотникова, Кобылий Лог. Так шло формирование комплекса деревень, которым в будущем суждено было влиться в молодой, стремительно растущий город на Оби — нынешний Новосибирск.

[/q]

стр. 105 (1850 год)

[q]

В Кривощековской волости зарегистрированы села Кривощековское и Крохалевокое и деревни Бугринская, Верткова, Малая Кривощековская, Огурцова, Нижне-Чемская, Верх-Чемская, Тюменева, Верх-Тулинская, Шилова, Пайвина, Кобылий Лог, Казакова, Кочнева, Бунькова, Чиковская, Коткова, Прокудкина, Криводанова, Толмачева, Алексеевская, Ересная, Ельцовская, Усть-Инская, Кривошапкина, Березовая, Барышева, Репьева, Плотникова, Барламская, Орская, Мочищенская, Кубавинская, Локтинская, Каменская, Жеребцова.

[/q]

ГАТО
http://archtomsk.tomica.ru/object/2239922

Ф.321 Оп.1 Д.44
Ревизские сказки Чаусской волости Томского округа

Количество листов
560
Хронологические рамки
1858 - 1858

Из книги
Словцов П.А. История Сибири. От Ермака до Екатерины II. - М.: Вече, 2012. - 512 с. (http://a.bratsk.su/bal/history...t_1837.pdf)

Книга первая с 1585 до 1662 года = 76 лет. Отделение первое до 1631 г. Глава 3. Учреждения высшие. 5. Связь и правление Сибири
стр. 78

[q]

Заселение Сибири равномерно совершалось и в христианском разуме, чрез сооружение часовен, церквей, монастырей и соборных храмов. Общее
правило тогдашних русских: где зимовье ясачное, там и крест или впоследствии часовня; где водворение крепостное, там церковь и пушка, ибо среди значительных отрядов, по благословению тобольских первосвященников, обыкновенно путешествовал священнослужитель со святынею. А где город, там правление воеводское, снаряд огнестрельный и монастырь, кроме церкви. За всем тем обыкновенный путь сообщений от Тобольска к водворениям на Енисее лежал по Иртышу, Оби и Кети пустынной, но в летнее время обсаженной черною смородиной, чрез остроги, означенные в прежних перечнях линий. Барабинская степь*, от Тары до Чаусска разлегшаяся промеж туземных татар, признавших над собою власть российскую, не представляла, однако ж, постоянно верного проезда к Томску, исключая казачьих дружин, по причине частых впадений со стороны калмыкских
тайшей и сообщников киргизов или родовичей Кучумовых.
* По словам о. Иакинфа, Бараба еще до Р.Х. отдана была хуннами китайскому полководцу в ленное владение. Желательно бы почитать не копию с пожалования, а описание урочищ и примет, чтобы согласиться, что королевство Динлин точно Бараба. Бараба нами описана от Барамы - одной татарской волости.

[/q]

Книга первая с 1585 до 1662 года = 76 лет. Отделение второе до 1662 г. Глава 8. Следствия по обоим отделениям. 1. Состояние границы
стр. 102

[q]

Не было Красноуфимска, ни Ачитского укрепления, кроме Кунгура с поскотиною, в 1624 г. построенного выходцами из Чердыни в надежде на верность башкирцев, тогда еще не изменявших. Поэтому пограничная черта России, проходящая по Каме, переломясь под углом при устье Чусовой, падала на восток к Уралу, где, опять уклонясь к хребту Павдинскому, шла оттуда на юг по поскотинам и полям округа Верхотурского, с запада и юга открытого; далее по Исети шла она чрез ос. Катайский, любуясь двумя монастырями и связываясь четырьмя укреплениями до ос. Усть-Ишимского; отсюда вверх по Иртышу до ос. Усть-Омского* и оттуда, возвратись по той же реке, вперед к востоку падала чрез татарские деревни Тарского
округа, непрестанно тревожимого, пока не сблизилась с зимовьем Чаусским. От Чаусска она выбрасывалась до Кузнецка и оттуда бежала на Чулым и
Красноярск. Таким образом, мы видим границу от Камы до Енисея, кривляющуюся без всяких предначертаний к ея обороне, мы видим близ себя мятущихся варваров во всех ея направлениях: и по сторонам Урала, и по самому Уралу, и в степи Исетской, Ишимской и Барабинской даже до ос. Канского.

[/q]

Книга первая Период 2 с 1662 до 1709 года 1/2 = 47 1/2 лет. Проспект периода. Глава 2. В Сибири Томско-Енисейской. 1. Продолжение заселения
стр. 132

[q]

1. Томск и Кузнецк по счастливому положению своих округов, лежащих на хлебородной почве, несмотря на случавшиеся разорения, увеличивались в населенности как числом острогов, так и крестьянских починков. Ос. Уртамский на Оби, по дороге к Таре, построен 1692 года, ос. Умревинский также на Оби выше первого в 70 верстах — 1696, Чаусское зимовье при конце периода превращено в крепкий замок с пушками, Бийск выстроен 1709 года; в те же годы явились остроги по р. Томи Сосновский и Верхотомский для связи Кузнецка с Томском. Нарочитое пространство между Обью и Томью от Кузнецка до Томска было ограждено казачьими постами. Под защитою их размножались деревни, а за поселянами дело не стояло, потому что они не переставали переселяться из Верхотурского округа, чему препятствовать не было нужды. Из грамоты 1678 г. к туринскому воеводе, в I главе помещенной с выпискою, видно, что велено было Тобольскому воеводству перевесть в Томский уезд для десятинной пашни всех пришлых людей, без пожалования водворенных на землях монастырских или Софийского дома; неизвестно, в каком числе совершилась эта колонизация.
В числе переселенцев II периода начали во множестве являться те люди, которые после исправления священных и церковных книг, подняв жалкое знамя раздора с церковью, в 1684 г. видели свое осуждение в Москве, в лице дерзкого еретика попа Никиты. Старообрядцы в Сибири нашли три пристанища: в Тюмени, Таре и Томске; отчего ж не далее и не инде? Своеумию вздорливому и несговорчивому очень шло укрываться в муромских, поморских и уральских захолустьях, но найти приют в трех торговых городах, эшелонами отстоящих от Урала, это означало какое-то намерение
и вместе покатость к промышленности, в которой вознаграждает себя класс ненавидимый, для постановки своей с другой стороны в утраченном мнении. Ничего не стоило бы пропустить без внимания появление старообрядцев, если бы они не стоили Сибири тяжких воспоминаний, о каких нельзя слышать равнодушно.

[/q]

Книга первая Период 2 с 1662 до 1709 года 1/2 = 47 1/2 лет. Проспект периода.
стр. 184

[q]

1722 г. <...> На Барабе опомещаются три укрепления под именем пасов: Тартасского, Каинского, Убинского, и дорога становится проезжею чрез ос. Чаусский до Томска. Полковник кн. Солнцев-Засекин поверяет в Сибири первую перепись по душам. В обозрении заводов уральских предшествует Геннингу Татищев, любитель отечественной географии и истории, он же во свое время и преемствует в управлении.<...>

[/q]

Книга первая Период 3 с 1709 до 1742 год = 33 1/2 года. Глава 4. Граница сухая Сибири 1. Измайлов
стр. 215 примечание **

[q]

Из Беля, родом англичанина, ездившего в 1719 и 1720 гг. в свите Измайлова в должности лекаря, можно заметить о Сибири вот что. На восточной стороне Урала, не доезжая Верхотурья, частые деревни и разработанные места. В Тобольске будто бы до 6000 пехоты и конницы, кроме казаков. Напротив, полкам надлежало войти в Сибирь не ранее 1724 г., а до тех пор было только два гарнизонных полка, да и те разделены по городам.
Откуда ж такая куча строевого войска? Разве оно упредило назначенный срок вступления? В Тобольске было много шведов, и в том числе Дитмар, секретарь Карла XII. Они давали концерты и познакомили сибиряков с живописью, музыкою и науками. На этот счет сделано уже замечание.
Из бумаг, найденных в Семипалатинске, Бель купил за бесценок у солдата несколько свитков. Между Тарой и Тобольском много деревень татарских и, кроме острогов, есть одна русская, последняя к городу. Должно быть, Бутакова.
За Тарою один Чаусск, огражденный рвом, тыном и пушками.
Между Томском и Чулымом много деревень русских, а далее нет ни одной до ос. Мелесского.

[/q]

Книга вторая с 1742 до 1823 год. Период 4. От 1742 до 1765 = 23 года. Глава 2. О просвещении в двояком значении. 8. Самосожжения

[q]

8. При благословенном преобразовании камчадальского племени, присоединившегося к Церкви Христовой, старообрядцы, старые, но отпадшие сыны ея, не унялись от дикого самоистребления и продолжали по-прежнему сожигать себя за двуперстное сложение креста и за подобные разногласия, раздуваемые пустосвятами или хитрецами, на пагубу честных простаков. В Сенатском Указе 4 октября 1753 г. написано, что яищиков и других тюменцев об. пола сожглось до 36 в доме разночинца Серкова. В Сборнике, под 1751 годом, показано, что самовольно сгорело раскольников в дер. Гусевой 30, в Гилевой - 50, близ Тугулыма - 70 душ. В обоих свидетельствах сцена самосожжения представляется все в Тюменском уезде. Опять в Сенатском Указе 30 октября 1756 г. возвещается, что в дер. Мальцевой острога Чаусского сожглось 172 души об. пола. То же происшествие записано в Сборнике под 1757 г. с преувеличением числа сгоревших. Не даем предпочтения Сборнику пред актом государственным и не хотели, впрочем, таить от читателя, что говорилось на стороне.

[/q]

Книга вторая с 1742 до 1823 год. Период 4. От 1742 до 1765 = 23 года. Глава 3. Четыре меры и продовольствие. 4. Пути сообщений
стр. 315

[q]

В 1761 г. кабинет, управлявший колыванскими заводами, признавал за нужное заселить дорогу от Чаусска до Томска и по Барабе ямщиками Демьянско-Самаровского яма, где было их около 2000. Сибирский губернатор, еще в 1755 г. разрешенный правительством, чтобы по Тобольской губернии освободить от почтовой гоньбы крестьян и разночинцев, с возложением повинности на ямщиков, которых состояло от Верхотурья до Тары более 9000, исполнил требование кабинета по возможности.
Но достаточное заселение сего тракта ожидало будущего губернатора Чичерина.

[/q]

Книга вторая с 1742 до 1823 год. Период 4. От 1742 до 1765 = 23 года. Глава 5. О водах систематических и бессистемных. 9. Воды Иртыша
стр. 372-373

[q]

Оз. Убинское замечательно столько же по пространству (578 кв. в.), сколько по историческому воспоминанию, что в 1598 г. Кучум тут кочевал с своим семейством и с знатными людьми, что оттуда он перекочевал к Оби, где в августе, преследуемый тарским воеводою Воейковым, был разбит и
с небольшим числом ускользнул за Обь*.
...
В уез. Колыванском главная река есть Обь, которая, протекая в его пределах с Ю.-З. на С.-В. 248 в., с среднею глубиною 6—10 ар., принимает в себя с обеих сторон до 38 речек, из коих все почти маловажны, особенно на левой стороне. Таковы: Сосновка и Ельцовка, происхождения болотного, имеют течение по 50 в., по иловатому и песчано-глинистому фунту. Берега низкокрутые и покрыты березником. Обе рыбны.
Ельцовки Большая и Малая за Бердью, начинаясь из мокрых боров, имеют небольшое протяжение, при глубине 1/2—2 ар. Грунт песчаный и глинистый, берега отлогие, покрытые сосняком и березником.
Бердь и Иня. 1-я с Ю.-З. имеет течения на 250 в., 2-я с С.-В. длиннее. Каждая принимает множество речушек.
Калинка происхождения болотного, течет около 50 в., при глуб. 1—2 ар. Грунт иловат и глинист. Крутые берега покрыты березником.
Барлик Б. и М. текут по грунту глинистому и песчаному. Низкокрутые берега покрыты березою и сосною.
Город Колывань (по прежнему — ос. Чаусский) стоит на левом ненизком берегу Оби и, пользуясь плодородием почвы, считает на своем выгоне 86 озер. Если на западной стороне описаны топографами все озера, коих счет упомянут выше, то на восточной, сообразно губернскому итогу, остается их до 374, кроме подгородных. В их числе нет значительных, каковы в западной части уезда, напр., оз. Топольное (Улькун-Денгис), лежащее к югу близ границы Тобольской губернии, в цепи Бурлинских озер. Не повторяя мер длины и ширины, сказанных в описании, поверхность сего озера 115 кв. верст. Несмотря, что оно рыбно и по местоположению выгодно, по берегам его нет заселения.
*Справедливостию и признательностию обязываюсь сказать читателю, что описанием вод, почти всех, по губерниям Томской и Тобольской, я одолжен благорасположению Ад. И. Сильвергельма. Очерки рек пополнялись из и других пособий.

[/q]

стр. 405

[q]

Спутимся на минуту к устью Демьянки, чтобы поставить на вид возвышенную полосу, почти неизвестную. Она простирается вверх по Оби, между Демьянкой и вершин значительных речек: Салыма, Балыка, двух Юганов, с противной же стороны оз. Васюгана, которое на том же плане справа разливается со своими болотными предместьями. На этой возвышенности, проходящей до ос. Чаусского и даже до Крутихи, лежат сухие и открытые места и леса боровые. Большие речки: Юган и Васюган, в Обь текущие, весною бывают так полноводны, что по ним спускаются полубарки с хлебом, как уже было замечено*.
*Некто уверял о возможности и надобности соединить реч. Васюган и Тару чрез озеро, в виде канала, выходящего одним концом в Обь, другим в Иртыш. Для чего? Для 10 томских судов, раз в году плывущих по Оби с китайскими товарами. Но чего бы стоило устроить такой канал на пространной и жидкой плоскости, лежащей притом на разных планах.

[/q]

Из истории нашего края. Н. Савельев. Алтайские тракты (http://elib.altlib.ru/tematicheskie/altajskie-kraevedy):

[q]

Обь связывала Барнаул с Тобольском, Енисейском, Иркутском и Нерчинскими заводами. Причем, неоднократно разрабатывались проекты замены сухопутных дорог водными путями по притокам Оби: Алею, Чарышу, Чумышу и Кети. Однако царский кабинет считал гужевой транспорт более выгодным и отказывался от водных путей.
Московский тракт начинался в Барнауле на территории нынешней спичечной фабрики. Отсюда он шел Московским проспектом (Ленинской проспект) на Гоньбу, далее через Повалиху и Тальменку он был продолжен на село Медведское (в бассейне р. Бердь), где разветвлялся на две дороги. Одна из них шла через Бердск и Кривощеково (ныне Новосибирск) на запад, к Москве и Петербургу. Вторая дорога поворачивала на Томск, затем проходила через Красноярск и Иркутск, в Забайкалье. В наше время с небольшими отклонениями по ней проходят рельсовые пути.

[/q]

Н. Савельев. Крестьянская реформа 1861 года на Алтае. - Алтайское краевое издательство, Барнаул, 1950. :

стр. 6

[q]

Формой эксплуатации крестьян в царском имении являлась обычная для помещичьего хозяйства барщина.
Но если в помещичьих хозяйствах европейской части России крестьяне выполняли барщину на полях, находящихся вблизи их жилья, то в алтайском имении царя выполнение барщины было связано с дальними переездами. Так, от Чаусского острога (нынешняя Колывань, Новосибирской области) и Би-Катунской крепости (ныне Бийск) крестьяне уходили на барщинные работы на Змеиногорской рудник. Подобные переезды значительно усиливали тяжесть барщины, так как время, затраченное на переезды от жилья к месту барщинной работы, крестьянам не оплачивалось.
Крестьянин обязан был отрабатывать барщину в течение 60 дней в году. За каждый день засчитывалось летом конному крестьянину 10 коп., зимою - 6 коп., пешему: зимой - 4 коп., летом - 5 копеек. Эти расценки, называвшиеся "плакатом", действовали до 1761 года.

[/q]

стр. 10-11

[q]

Массовый отказ от выполнения барщинных работ имел место в ряде волостей северной части Алтая в начале XIX века. Этот факт известен под именем "Чаусского восстания". Причиной восстания явился указ 1807 года, запрещавший частным заводчикам использовать "приписных" крестьян на заводских работах. Для этой цели разрешалось использовать только "обязательных работников". Крестьяне расценили этот указ, как освобождение их от заводских повинностей.
Закон 1807 года не был распространен на государевых крестьян Алтая. В 1810-11 гг. в Чаусской волости начались крестьянские волнения, распространившиеся на ряд соседних волостей. Крестьяне отказывались выполнять барщинные работы, не подчинялись распоряжениям горных чиновников и земских управителей.
Поводом к волнениям послужило изъятие горными чиновниками хлеба из общественных амбаров. Неурожайные годы резко повысили цены на продукты, и горное начальство решило выйти из положения путем реквизиции запасов у крестьян. Крестьяне считали изъятие хлеба незаконным, указывая, что они освобождены от заводских работ, и по указу 1807 года заводским начальникам не подчинены.
Для подавления волнений Канцелярия Колывано-Воскресенских заводов послала воинские команды. Вожаки крестьянского движения были посажены в тюрьму. Однако, опасаясь роста волнений, Канцелярия Колывано-Воскресенских заводов прекратила изъятие хлеба из общественных амбаров.

[/q]

стр. 47-48 (1899-1901 гг.)

[q]

Кабинет был также заинтересован в быстром межевании земель в Томском уезде, где прокладывалась Сибирская железная дорога и где земли ценились очень дорого.
<...>Ряд таких участков Кабинет тогда же продал по баснословно высоким ценам. Так, земля в районе села Поломошенского была продана за 180 руб. за десятину, а каждую десятину земли, на которой строилась станция Обь (в районе нынешнего Новосибирска) Кабинет продавал по 7680 рублей.

[/q]

из журнала "Нива" № 31 1898 год (http://geo.1september.ru/article.php?ID=200302406):

Ново-Николаевский поселок (очерк)

[q]

На левом берегу Оби против теперешнего Ново-Николаевска до 1894 г. было расположено село Кривощековское, но так как у самого села прошла линия железной дороги, то Кривощековское перенесли в деревню Бугры (в трех верстах от села); теперь от бывшего села не осталось и признаков, так что с трудом верится при взгляде на пустое место, что тут недавно было расположено большое торговое село с пристанью, церковью, волостью, школой и даже каменными магазинами.
Еще большего удивления заслуживает правый берег Оби. До 1893 г. на этом берегу против села Кривощековского, ниже впадения маленькой реки Каменки в Обь, по берегу расположено было 26 избенок, окруженных со всех сторон непроходимым бором. Но с весны 1893 г. местность быстро изменилась: наехали строители железной дороги, а с ними множество разных предпринимателей, и на месте непроходимого бора стали вырастать всевозможные жилые помещения. Первые пришельцы начали строиться по правому, крутому берегу реки Каменки, так как этот берег, благодаря своей крутизне, представлял весьма удобное место для землянок и бараков.<...>
<...>Находившиеся до 1893 г. на правом берегу 26 избенок при самом начале постройки железной дороги были перенесены с берега в бор, а на месте их уже в 1894 г. была устроена пароходная пристань и проложен рельсовый путь.

[/q]