Энгельгардты

campsis59 написал:

[q]

Курляндские Энгельгардты

[/q]

Уже и не помню публиковался ли здесь: ГЕРБ РОДА ЭНГЕЛЬГАРДТОВ

Rufina написал:

[q]

Klim2018
В написанных Энгельгардах не проскакивала фамилия Куровы?

[/q]

Не помню такой.
Если попадётся, то обязательно сообщу.

Б. А. Энгельгардт и судьба его воспоминаний.
1940-е – 1960-е гг.

Борис Александрович Энгельгардт (1877–1962) происходил из смоленских Энгельгардтов. Его предок в XVII в. получил от польского короля Сигизмунда большие земли под Смоленском, и затем, спустя 30 лет, женился на русской и перешел в православие. Со временем смоленские Энгельгардты стали считать себя русскими. Борис Александрович в рассказе о своем роде вскользь упоминает о курляндских Энгельгардтах, но подробной информацией по этому вопросу он не располагал.
Борис Александрович родился в семье генерала, артиллерийского конструктора Александра Петровича Энгельгардта2. Он пошел по стопам отца, поступив в привилегированный Пажеский корпус. Так, Борис Александрович принял участие в коронации Николая II, будучи камер-пажом императрицы.
Впоследствии он с отличием закончил Академию Генерального Штаба и принял участие в Русско-японской войне. В 1906 г. он был тяжело ранен и вышел в отставку. С 1907 г., после смерти отца, Борис Александрович занялся сельским хозяйством в своем имении. В 1912 г. был избран членом Государственной думы IV созыва от своей губернии. В Думе Энгельгардт был докладчиком военного бюджета, ряда законов об усилении армии и изменений в воинском уставе.
С началом Первой мировой войны Борис Александрович вновь поступил на военную службу и пробыл на фронте 15 месяцев, после чего он был избран членом Особого совещания по Обороне и отозван для работы в Думе. Весной 1916 г. был командирован в союзные страны в составе Русской Парламентской делегации.
В феврале 1917 г. на несколько дней он занял важный пост коменданта Петрограда и справлялся с поддержанием относительного порядка в городе. Впоследствии Энгельгардт выступил против советской власти на стороне белогвардейцев и бежал с ними в 1920 г. из Крыма в Константинополь. Затем он перебрался в Париж, где был вынужден работать таксистом; после они с женой переехали в Ригу, занявшись фермерством. Борис Александрович оставался в Латвии вплоть до Второй мировой войны, когда советские войска заняли эту территорию. Таким образом, он вновь оказался на Родине.
После возвращения в Россию Энгельгардт приступил к написанию своих мемуаров, охватывающих период с конца XIX в. по 1920-е гг. Сохранились две редакции его воспоминаний — 1953 г. и 1961 г. Первая машинописная копия хранится в Отделе рукописей Российской государственной библиотеки, а вторая — в Отделе рукописей Российской национальной библиотеки. Также в Отделе рукописей Российской национальной библиотеки хранится 3 рукописных черновика, написанные Борисом Александровичем в ходе работы над обоими вариантами воспоминаний. Частично воспоминания были изданы в "Военноисторическом журнале" в 1964 г., а в 2003 г. в журнале "Клио" была опубликована глава о Февральской революции с подробными комментариями А. Б. Николаева. Отдельного издания полнотекстового варианта мемуаров Б. А. Энгельгардта на данный момент не выходило.
О жизни Б. А. Энгельгардта в России до революции написано несколько подробных
статей, предваряющих публикацию фрагментов его воспоминаний. О периоде его жизни в эмиграции нам известно также из его воспоминаний. Писали об этом и некоторые российские авторы. В гораздо меньшей степени исследован период жизни Бориса Александровича после его вынужденного возвращения в СССР в 1940 г.
В 1940 г., после начала советизации Латвии, проходила эвакуация немцев в Германию. Борису Александровичу, как носителю немецкой фамилии, также предлагали уехать, но он не согласился, считая, что " “смоленские” Энгельгардты… на немцев смотрели как на чуждых нам, а со времени войны, как на врагов". Оставшись в Латвии, Борис Александрович понадеялся на то, что со времен его борьбы с советской властью прошло уже свыше 20 лет, и эта власть будет к нему снисходительна. Однако спустя 10 дней после того, как советские войска вошли в Ригу, Энгельгардт был арестован. По своей наивности он посчитал, что его арестовали для дознаний, и через пару дней отпустят. Однако вместе с остальными арестованными русскими его отправили в Москву...

Полностью статью можно прочитать в журнале НИР:

Мунжукова С. И. Б. А. Энгельгардт и судьба его воспоминаний. 1940-е – 1960-е годы // Новейшая история России. 2016. № 1 (15). С. 134 – 145.

Станчевская Т. С.,
аспирант,
Запорожский национальный университет
Моральный кодекс институтки в "Очерках институтской жизни былого времени" Анны Энгельгардт.

Анна Николаевна Энгельгардт (1838–1903) – общественная деятельница, писательница и переводчица. С десяти до семнадцати лет училась в Екатерининском институте, о чем оставила воспоминания "Очерки институтской жизни былого времени" (Заря, 1870, № 8–9). С начала 1860-х гг. Энгельгардт активно включилась в женское движение и начала заниматься писательской деятельностью.
Важную роль в раскрытии особенностей институтской мемуарной прозы играет отображение моральных основ жизни воспитанниц институтов благородных девиц. Главная проблема мотивирует необходимость обращения к исследованиям Г. Елизаветиной [3], Е. Гордеевой [5], С. Машинского [7], Л. Гинзбург [1], которые изучали особенности мемуарно-автобиографической прозы.
Современный критик Э. Мазовецкая составила подробное жизнеописание А. Н. Энгельгардт, назвав ее одной из первых российских феминисток. Она изучила архив Энгельгардтов, описала литературно-критическое наследие Анны Николаевны, составила полный список ее переводов [6]. Однако специфика содержания и поэтики "Очерков институтской жизни былого времени" никем из исследователей не рассматривалась, что обусловливает актуальность нашей работы. Целью нашей работы является исследование приемов описания морального кодекса в "Очерках институтской жизни былого времени" Анны Энгельгардт. Мемуаристка сама определила жанр этого произведения как очерки...

Название "Очерки институтской жизни былого времени", согласно утверждению автора, отсылает нас к дореформенному времени 1860-х годов. Отличительная черта институтов благородных девиц "былого времени" [4, 131], согласно утверждению Анны Энгельгардт, – их замкнутость и обособленность, закрытый характер, что вызывает ностальгирующие нотки в их описании...

Полностью статью можно прочитать здесь:
Наукові записки Бердянського державного педагогічного університету. – 2015. – Випуск VІ, С.185 - 193.

ArinaM написал:

[q]

Много раз встречала эту фамилию в метриках полковых церквей.

[/q]

Так фамилия очень известная и не редкая.