Перхуровы и Заборовские

Восходящая роспись

1. Клеопатра Ильинична Перхурова

ее родители - Илья Афанасьевич Перхуров +1782 и Екатерина Петровна Кашкина +1782 (дочь вице-адмирала флота Петра Гавриловича Кашкина).

2. Илья Афанасьевич Перхуров в год свадьбы был поручиком лейб-гвардии Измайловского полка, далее капитан, При Петре 3 - отставлен без награждения рангом 04.04.1762, 20.07.1762 произведен Екатериною 2 в армейские полковники с оставлением в отставке и дозволением определиться к статским делам.
Екатерина Петровна Кашкина

3. Афанасий Борисович Перхуров жилец, капитан в генеральстве А. М. Головина 1712-3 - 23 двора. Майор
капитан полка Д.Рыддера / отставлен за почечюйною болѣзнью въ 703-мъ году, дослужился при Петре Великом до чина капитана, участвовал в Нарвском походе с 1700 г.
брат Федора Борисовича (пятан и сослан в ссылку в 1694 за убийство подьячего и Александра Борисовича (майор полка Ивана Ивановича Чамберса, служивший с батальоном с Вильне в 1705.
= Устинья Васильевна ...

Петр Гаврилович Кашкин *1695. вице-адмирал, +01.04.1764
=Евфимия Федоровна Заборовская = осень 1713

4. Борис Яковлевич Перхуров (умер в 1682 г.), царский путный ключник, его потомки владели в Москве домом на Поварской улице, в приходе церкви Бориса и Глеба
у Кашкина - почему то Борис Михайлович ??? - в 1681 купил село Новоселки у Киприана Ивановича Бирдюкина-Зайцева в Бохове стану Московского у.
= Анна Александровна Шубина
вдова продала Новоселки в 1684 боярину Ф.П.Шереметеву.

Гаврила Васильевич Кашкин (брат бездетного Егора(Георгия) Васильевича Кашкина). недоросль в 1688, стольник царицы Натальи Кирилловны в 1691, полковой стольник с 1696, стольник в начальных людях с 1698. + убит шведами под Тарунью в 1702. пом. Углицкого у.
= Мария Никифоровна Григорьева была жива в 1741г. 2=февраль 1708 с полковник Иван Дмитриевич Гаментон, 3=январь 1712 Лукьян Терентьевич Мясоедов.

Федор Никитьевич Заборовский стольник царицы Прасковьи Федоровны, затем полковой стольник. Находясь в рядах большого войска под Азовом вместе с Гавриилом Кашкиным, он был ранен из лука в обе ладони и безымянный палец левой руки. 1708 -майор, позже — полковник Тверского пехотного полка.
= Анна Борисовна Бартлеманова. принесла мужу в наследство 124 четверти земли в Углицком уезде. две дочери Евфимия и Екатерина.

5. Яков Иванович Перхуров *1616- после 1669) служил ключником Хлебного дворца царя Алексея Михайловича в Москве
(у него братья Федор(1614-1671) воевал с поляками и Василий) - Кашинский уезд - упомянут в синодике Новинского монастыря
=Авдотья Васильевна Кожина
Василий Тихонович Кашкин - жилец с 1658, стряпчий с 1667, завоеводчик с 1670, стольник с 10.12.1676, Воевода на Балахне с января 1677, воевода в Шацке в 1683-4. Подал в Разряд родословную рода 02.05. 1686, + 15.05.1687 в Крымском походе, погребен в Московском Златоустовском монастыре. пом. Углицкого и Вологодских у.
Никифор Никофорович Григорьев
Никита Семенович Заборовский
= Ксения. 2 браком после смерти Никиты за Василием Никитьевичем Тютчевым
Борис Васильевич-Вахромеевич Бартлеманов - полуголова московских стрельцов
= дочь Мирона Поскочина. за ней приданное - пустоши Бормосово, Плескино и др. в Углицком у. 124 чети.

6. Иван Панфилович Перхуров - Кашинский уезд - брат Данилы Панфиловича Перхурова - упомянут в синодике Новинского монастыря

Василий Юрьевич Кожин - за ним кашинское имение сц. Пахомово; подключник Хлебного дворца, был при въезде шведского посла в Москву 3.02.1630

Тихон Кондратьевич)Богданов) Кашкин (возраст в 1643 г. – 40). Жилец с 1619, Воевода в Кокшайске, 1633/34 гг.; М в 1633/34 г.; Жилец в 1635/36 1643 гг.; В (с.б.?) с 1643 г.
был жив в апреле 1652. пом. Вологодского, Углицкого (с. Егорьевское), Костромского у. владелец дома в Москве, на Покровке - у Николы Чудотворца у Столпа.
=Марина Павловна. вдова в 1669, казначея Марии Ильиничны (1668), казначея Натальи Кирилловны (1681-2). +15.08.1691 - погребена в Московском Златоустовском монастыре.
Никифор Федорович Григорьев
Семен Иванович Заборовский +1681- дядя Агафьи Семеновны Грушевской (жены ц. Федора Алексеевича) - С 1649 г. — думный дьяк. Заведовал разрядным приказом (1661—1664) и монастырским приказом (1668—1677). Затем был думным дворянином (1674) и окольничим (1677). Боярин. Агафья Семёновна Грушецкая, до знакомства с царём Фёдором Алексеевичем, жила у Семёна Ивановича. Молодой царь Фёдор велел передать её дяде, Заборовскому, «чтоб он ту свою племянницу хранил и без указа замуж не выдавал». 20 июля 1680 года двоюродный дядя царицы Семён Иванович Заборовский был пожалован в бояре. В 1681 году, ему, как дяде супруги царя, было жаловано село Васильевское (Моск.обл., Рузский р-н), которое после его смерти досталось его вдове, Федоре Степановне. В 1690 г. Федора Степановна продала село за шесть тысяч рублей думному дьяку Емельяну Игнатьевичу Украинцеву[3]. Его племянники - Мокей Ефимович Маслов и Василий Игнатьевич Шипилов
= Феодора Степановна
Василий-Вахромей Яковлевич Бартлеманов
Мирон Парамонович Поскочин новгородец

7. Панфил Перхуров - Панфилий Перхуров
Кондратий - Корнилий - Богдан Иванович Кашкин в 1613 - 20 Дворянин. Был Жив в 1619. Помещик Московского и Вологодского у. Дьяк приказа Большого Дворца. В мае 1613 подписался под грамотой избрания на царство Михаила Романова.у него Брат - Федор Иванович бездетен.
= Аграфена вдова в 1620-21, была жива в 1631
Федор Никифорович Григорьев - дворянин московский. брат Степана Никифоровича(1657 - солдатского строя поручик, провожатый польских послов а позже дворянин московский.) другой брат Елизар Никифорович - дворянин московский
Иван Федорович Заборовский - брат Матвея Федоровича Заборовского, дворовый по Бежецкому Верху
Яков Яковлевич Бартлеманов
Парамон Поскочин новгородец

8. Иван Борисович Кашкин - записан в Синодике Московского Златоустовского монастыря, не был ли он воеводой на Соколе в 1579?
Никифор Олферьевич Григорьев сын боярский, +1643, учился грамоте в Англии - уехал с 30.07.1602 в Лондон, оставив в России потомтсво, остался в Англии - отказался возвращаться в Россию, отступил от православия, стал священником в Англии, в 1643 - лишен священства пуританами
Федор Тихонович Заборовский
Яков Бартлеманов из шотландского рода, =Мария (1589)- Вв. гр. Марии, вдове выезжего немчина Якова Бартлеманова, с сыном Яковом на п-е мужа дд. Чулково, Тесково, Секирино и др. в Елоцком ст. Угличск.у.

9. Борис Андреевич Кашкин - записан в Синодике Московского Златоустовского монастыря
Олферий Михайлович Григорьев - дьяк 1577-8, в 1572 в Шведском походе из Новгорода в свите царя, в сентябре 1573 участвовал в штурме Пайде. был жив в 1577. дьяк в Твери и Новоторжке в 1587— 1589. Алферий Григорьев впервые упоминается в источниках в ноябре 1568 г., когда он в качестве подьячего был при встрече литовского посланника, в дальнейшем он сделал хорошую карьеру, к началу 1570 стал дьяком, возглавил Казенный двор. - его брат Семен Михайлович Григорьев - серпейский сын боярский, голова большого полка в 1570 у воеводы Князя А.В.Репнина в Орле, в 1571 - поручился за князя И.Ф.Милославского, погребен в Тр.С. лавре 01.09.1611, где также похоронен и другой брат в 1613 - Иван Михайлович, защищавший Лавру.
Тихон Дмитриевич Заборовский

10. Андрей Иванович Кашкин - записан в Синодике Московского Златоустовского монастыря (брат Алексей - записан там же, бездетен)
Михаил Григорьев
Дмитрий - Дементий Семенович Гвоздь Заборовский - на Руси с 1505 года. В 1551 - помещик Тверского и Бежецкого уездов. Умер до 1570/71
его брат Василий Обора Семенович Заборовский сын боярский в 1521

11. Иван Никитьевич Кашкин

Семен Захарьевич Заборовский (1490,1494) судья

12. Никита Романович Кашкин. убиенный

Захарий Заборовский

13. Роман Федорович Кашкин

14. Федор Федорович Кашкин

15. Карбуш (Федор) - на Руси с 1473 года ??

Древний дворянский род, восходящий к концу XV в. Василий Федорович Перхуров был в конце XVII в. стольником и стрелецким полковником. Род Перхуровых внесен в VI ч. ДРК Тверской, Московской, Нижегородской, Новгородской и Тульской губерний. Герб Перхуровых помещен в Общий Гербовник (ч. VIII, отд. 1, с. 81) и имеет следующее описание: «Щит, разделенный надвое, имеет голубую вершину малую с изображением двух золотых крестов и серебряного полумесяца, рогами вверх; а в нижней серебряной пространной половине находится крепость красного цвета с растворенными воротами и двумя башнями, на коих поставлен лев со шпагой в лапе, обращенный в правую сторону. Щит увенчан дворянскими шлемом и короной, на поверхности которой крестообразно означены шпага и две стрелы, остроконечиями вверх. Намет на щите голубой и красный, подложенный золотом». Рязанский род Перхуровых является ветвью тверского рода. 10.11.1838 гв. подпоручик Владимир Николаевич Перхуров внесен в VI ч. ДРК Рязанской губ.

Первое колено

1. Иван Перхуров.

Второе колено

2. Василий Иванович (1).
3. Федор Иванович (1).
4. Яков Иванович (1).

Третье колено

5. Глеб Федорович (3).
Ж.: Ирина.
6. Иван Федорович (3).
Ж.: Дарья.
7. Василий Федорович (3).
Ум. до 1706.
Ж.: Марина; во 2-м браке за Иваном Чаплыгиным; в 3-м – за Павлом Мусиным-Пушкиным.
8. Борис Яковлевич (4).

Четвертое колено

Анисья Ивановна (6).
М.: Иван Белкин.
9. Афанасий Борисович (8).
10. Федор Борисович (8).
11. Александр Борисович (8).

Пятое колено

12. Андрей Афанасьевич (9).
Подполковник.
13. Илья Афанасьевич (9).
Гв. капрал.
Ж.: Екатерина.
14. Василий Федорович (10).

Шестое колено

15. Петр Андреевич (12).
Ж.: Екатерина.
16. Николай Андреевич (12).
Ум. до 26.02.1804.
Ротмистр.
Помещик Корчевского у. Тверской губ.
Ж.: Агриппина Ивановна.
17. Петр Ильич (13).
18. Дмитрий Ильич (13).
19. Сергей Ильич (13).
Коллежский асессор.
20. Илья Ильич (13).
21. Афиноген Ильич (13).

Седьмое колено

22. Андрей Петрович (15).
23. Николай Николаевич (16).
Штабс-капитан.
24. Александр Николаевич (16).
Гв. полковник.
Ж.: Фекла Покриновская (Р. 1808).
25. Андрей Николаевич (16).
Майор.
26. Владимир Николаевич (16).
Р. 10.07.1799; крещен 11 июля в Воскресенском погосте Корчевского у. Тверской губ.; восприемник: его брат Николай Николаевич П.
Гв. подпоручик.
В службу вступил в л.-гв. Егерский полк юнкером 11.04.1815; произведен в портупей-юнкеры 16.02.1818; в прапорщики – 27.02.1819; в подпоручики – 19.10.1820; отставлен 17.01.1821.
Помещик Новоторжского у. Тверской губ. За ним в 1838 состояло 161 душа в с. Курман и 99 душ в сц. Шепелево Касимовского у.
20.10.1823 внесен в VI ч. ДРК Тверской губ. 10.11.1838 внесен в VI ч. ДРК Рязанской губ.
Ж.: Екатерина Васильевна П., дочь надворного советника Василия Ивановича П., кавалера ордена Св. Владимира 4-й ст.

Восьмое колено

Александра-Эмилия Александровна (24).
Крещена 11.03.1826 в Варшавской церкви Девы Марии; восприемники: гв. капитан Аполлон Бибиков и Павлина Цинкова.
Марианна-Феофила Александровна (24).
Крещена 15.04.1827 в Варшавской церкви Девы Марии; восприемники: гв. капитан Марк Альбертов и помещица Магдалина Покриновская.
Елизавета Владимировна (26).
Р. 12.08.1821; крещена 15 августа в Воскресенском погосте Корчевского у. Тверской губ.
Александра Владимировна (26).
Р. 15.02.1823; крещена 19 февраля в Воскресенском погосте Корчевского у. Тверской губ.; восприемница: вдова ротмистра Агриппина Ивановна П.
М.: кн. Максутов.
Варвара Владимировна (26).
Р. 30.07.1824; крещена в Николаевской церкви с. Губино Можайского у. Московской губ.
М.: подпоручик Александр Аристович Фицнер (Р. 1829).
27. Николай Владимирович (26).
Р. 20.12.1827; крещен 21 декабря в Николаевской церкви с. Губино Можайского у. Московской губ.; восприемники: Дмитрий Петрович Березников и Агриппина Ивановна П.
28. Измаил Владимирович (26).
Р. 12.02.1831; крещен того же числа в Николаевской церкви с. Губино Можайского у. Московской губ.; восприемники: подпоручик Александр Дмитриевич Кудрявцев и сестра матери Елизавета Васильевна П.
Подпоручик (1886).
29. Петр Владимирович (26).

Р. 10.06.1839, с. Лом Касимовского у.

Родословная роспись Кашкиных

I поколение
Карбуш (Феодор) —греческий дворянин. В 1473 году выехал из Рима к Москве в свите царевны Софьи Палеолог, невесты Великого князя Ивана Васильевича
II поколение
Феодор Феодорович
III поколение
Роман Феодорович
IV поколение
Никита Романович
V поколение
Иван Никитич
VI поколение
Андрей Иванович — имя его указано в синодике Московского Златоустовского монастыря
VII поколение
Борис Андреевич
VIII поколение
Иван Борисович — возможно, был воеводой на Соколе в 1579 году
IX поколение
Богдан Иванович — его подпись стоит под документом об избрании на царство Михаила Федоровича Романова, был дьяком Приказа большого дворца, помещик Московского и Вологодского уездов. Жену звали Аграфена. Перед смертью (не позднее 1620—1621 годов) принял иноческий сан с именем Кондратий
X поколение
Тихон Кондратьевич — жилец (с 1619 года); воевода в Кошкайске. Московский дворянин, помещик Вологодского, Углицкого и Костромского уездов; у него был дом в Москве на Покровке в приходе церкви Николы Чудотворца у Столпа. Был жив в 1652 году. Его жена — Марина Павловна, казначея царицы Марии Ильиничны в 1668 году, казначея царицы Натальи Кирилловны в 1681—1682 году. Была похоронена в московском Златоустовском монастыре
XI поколение
Василий Тихонович — жилец с 1658 года, стряпчий с 1667 года, завоеводчик с 1670 года, стольник с 1676 года, воевода на Балахне, в Шацке. Умер 15 мая 1687 года в Крымском походе. Похоронен в московском Златоустовском монастыре
XII поколение
Георгий Васильевич — стольник царицы Натальи Кирилловны с 1674 года; государев стольник. Умер в 1692 году. Бездетен
XIII поколение
Петр Гаврилович (1695—1764) — вице-адмирал. Помещик Вологодского, Углицкого, Нижегородского и Бежецкого уездов

Петр Гаврилович Кашкин

Единственным представителем своего рода по смерти родителя оказался его сын Петр. Родился он в 1695 году и потерял отца, убитого в 1702 году, еще в раннем детстве. Он жил на попечении своей матери Марии Никифоровны, которой пришлось заниматься всеми делами по Углицким имениям. Сначала, в 1706 г., она закрепила поместья покойного мужа за собой и сыном, а затем ей пришлось поднимать бумаги о завещании своего отца, помещика Никифора Григорьева, в пользу зятя, Гавриила Кашкина. Она понемногу занималась обменом земель; вела межевые тяжбы с соседями. Лично ей было назначено на прожиток 128 1/4 четвертей земли. В 1708 году она вновь вышла замуж за вдовца, полковника Ивана Дмитриевича Гаминтона. Но и второй муж ее вскоре умер, оставив по себе новые неприятности. Поместье, доставшееся вдове в наследство, было захвачено женой капитана Якова Дмитриевича Гаминтона (брата покойного мужа), и Мария Никифоровна подавала жалобу по этому поводу.
Ее незамужняя жизнь недолго продолжалась. В третий раз она вышла замуж за капитана Лукьяна Терентьевича Мясоедова. Дожила она до преклонных лет, еще в 1741 году ее имя встречалось в деловых бумагах.
Как прошло детство и отрочество Петра Гавриловича, сведений не осталось. Известно лишь, что он был учеником Московской математико-навигацкой школы, учрежденной Петром I, правда, неизвестно, когда он там учился. По обычаю тех лет, он вступил в брак, едва достигнув 18-летнего возраста, в 1713 году, взяв в жены соседку — дочь Федора Никитича Заборовского, человека с положением в обществе. Заборовские по семейному преданию появились на Руси при великом князе Василии Иоанновиче. Первого их предка звали Гвоздем Заборовским, а дети его (Дей и Андрей) были из тверских детей боярских и перечислены среди Московских дворян еще в 1550 году.
В XVII веке из этого рода выделился Семен Иванович Заборовский. Он родился в селе Шеломени в Бежецком верху, начал служить в местных дворянах, но выдвинулся. Если «Уложение» царя Алексея Михайловича он подписывал как Бежецкий дворянин, то уже в 1640 году он стал Суздальским воеводой. В 1649 году — думными разрядным дьяком, хотя эта должность не соответствовала древности его рода. Он настолько хорошо проявил себя, что был пожалован сначала в думные дворяне, затем в окольничие, и наконец, — в бояре, а в этот чин пробиться из дьяков было практически нельзя. Его карьера сложилась и благодаря тому, что царь Федор Алексеевич женился на племяннице Семена Ивановича Заборовского, Агафье Семеновне Грушецкой. Царский брак был недолог, царица Агафья скончалась 14 июля 1681 года, и Заборовский умер в том же году.
Блестящая карьера Семена Ивановича обогатила его, он выслужил огромный земельный и денежный оклад. При этом, надо отметить, что он был человеком богобоязненным, благотворителем и щедро заботился о своей родне, даже отдаленной.
В 1659 году он выстроил в г. Бежецке деревянный собор; в 1675 году пожертвовал в храм Тверского Краснохолмского Николаевского Антониева монастыря «двери царские, сень и столпцы резные, золоченые сусальным золотом и серебром нагладко»; в 1680 году выстроил каменную церковь в Введенском монастыре в Бежецком Верху.
Он писал к князю Василию Васильевичу Голицыну, беспокоясь о племяннике, служившем в полку у этого вельможи: «Будь милостив к моим, о ком я у тебя, государя своего, милости просил. Да ныне, государь, побрел на государеву службу к тебе в полк Василий Шипилов, — пожалуй, государь, будь милостив к нему».
В начале 1650 годов он передал своему двоюродному брату Сергею Матвеевичу и племянникам село Марьино на речке Уче Московского уезда. Также и село Фоминское в 1669 году перешло от Семена Ивановича к племяннику Мокию Ефимьеву Маслову.
Внук боярина Заборовского, Федор Никитич Заборовский, служил стольником царицы Прасковьи Федоровны, затем полковым стольником. Находясь в рядах большого войска под Азовом вместе с Гавриилом Кашкиным, он был ранен из лука в обе ладони и безымянный палец левой руки. В 1708 году он упоминался в чине майора, а в более поздних документах — полковником Тверского пехотного полка.
Его жена, Анна Борисовна, была из шотландского рода, дочерью полуголовы московских стрельцов Бориса Васильевича Бартлеманова. Она принесла мужу в наследство 124 четверти земли в Углицком уезде. У них было две дочери Евфимия и Екатерина.
Наш Петр Гаврилович Кашкин женился на Евфимии Федоровне Заборовской и получил в приданое сельцо Бормосово-Бурдаково на речке Корожечне и деревню Плеснино с пустошами, с помещичьим двором и крестьянами. От тестя ему также достались крепостные «чухонцы Петр Адамов с женой Анной и девка той же породы» и двое хлопцев-поляков. Итак, брак принес Петру Гавриловичу некоторое обеспечение, но не принес служебных связей и большого богатства. У супругов, благополучно проживших вместе более 40 лет, родилось трое детей .
Без связей, без родни в высоких сферах, без поддержки влиятельных друзей Петр Гаврилович Кашкин начал свою карьеру и всю жизнь двигался по служебной лестнице только благодаря своей усердной и разумной службе, полагаясь лишь на собственные силы. Он с полным правом может называться «птенцом гнезда Петрова».
Евфимии Федоровне часто приходилось оставаться одной по условиям службы мужа. Впервые на царский смотр Петр Гаврилович явился 1715 году. Петр отправил выпускника Московской математико-навигационной школы в Петербургскую морскую академию, хотя школяру уже исполнилось 20 лет. Государь лично был знаком с каждым из учеников академии. Он поручил адмиралу Апраксину отобрать лучших дворянских детей для учебы за границей, в их число попал и Петр Кашкин.
Наш студиозус был назначен гардемарином на корабль «Архангел Михаил» к капитану Рю (англичанину), в эскадру капитан-командора Сиверса. В следующий раз он встретился с государем Петром I на борту корабля «Ингерманландия» в Копенгагене, 28 июля 1717 года, и был отправлен вместе с другими гардемаринами «для обучения, морской практики и прочих наук» в Венецию.
Товарищ Петра Кашкина, Иван Неплюев, оставил об этом времени интереснейшие сведения. Долгие четыре года гардемарины провели вдали от родины и своих близких. Они были не подготовлены к жизни за границей и жестоко бедствовали (жалование они получали по 2 рубля 40 копеек в месяц, кроме пищи и парусинового платья).
Началось их путешествие в Венецию с драматического эпизода. Шведы задерживали судно, мешая им пройти в Амстердам, и гардемарины послали Петра Салтыкова (впоследствии фельдмаршала в Семилетнюю войну) к шведскому послу за разрешением ехать по сухому пути. Такое разрешение было ими получено с условием путешествовать за их собственный счет. Один из «птенцов», Кастрюлин, не выдержал и бежал, предпочтя поступить в датскую армию. Остальные выехали на почтовых через Голштинию в Гамбург, оттуда на подводах в Амстердам, и немедленно явились к бывшему там Петру I, 8 февраля 1717 года. Один из них умер, двое оставлены Петром, а остальные 27 человек продолжили путешествие в Венецию. На дорогу им было выдано по 25 червонных, а когда они прибыли к месту службы, у них оставалось всего по одному червонцу, остальное поиздержалось в пути. Больше месяца, с 23 февраля по 10 апреля, власти тянули с устройством их на службу. Все это время гардемаринам приходилось жестоко голодать и терпеть нужду. Наконец они были посланы на галеры к генерал-капитану Пизани, который распределил их по два человека на судно. Кашкин попал на генеральное судно к Пизани, где получил боевое крещение и служил с отличием до 1719 года. Условия службы были тяжелейшими. Один из товарищей Петра Гавриловича, Михаил Прозоровский, не перенеся тягот, бежал на Афон и постригся в монахи.
Вот что писал о Петре Кашкине его непосредственный начальник, генерал-капитан Пизани:

«Был на моей генеральной галере один дворянин Московский Петр Кашкин, который прошедшего года прислан по указу от превосходительного Сената, и оный был и содержался на нашей галере две кампании, и где была наша генеральная галера и при каких оказионах [случаях], и вышеупомянутый был везде без отлучности ни на один час. И мы, усмотря во всем его прилежность добрую, как в науке, так и в военных везде случаях, также и в практике морской галерной, по его природе и честности дворянской, в том мы дали сие наше свидетельство.
Корф, 1718 год»

В 1719 году гардемарины рассчитывали было вернуться на родину, однако царь потребовал продолжения их учебы до тех пор, пока не получат «полного усовершенствования в морском деле». Их перевели на службу к королю «Гишпанскому». Не обошлось без потерь личного состава: гардемарин Квашнин-Самарин был заколот в Корфе своим товарищем — Арбузовым; убийцу оставили в оковах.
Полные надежды на скорое возвращение домой, наши мореходы 8 февраля 1719 года на военном корабле «Сан-Гаэтано» переправились в Венецию, — здесь им сообщили о решении государя оставить их на чужбине еще на неопределенное время. В утешение по приказу Петра русский агент Беклемешев сшил «убогим, которые платья не имеют» (то есть всем гардемаринам) шляпы и мундирное платье — темно-серое с красными обшлагами, отворотами и камзолами. (Причем Беклемешев взял с юношей расписки на сумму в 21 ефимок , истраченных на обмундирование, на случай если Петр потребует эти деньги из их домов. А всего он выдал студентам жалования — по 30 ефимок…)
С горем пополам, на жалкие гроши, выданные им в качестве жалования, продвигались они к новому месту службы. Кое-как доехав до Генуи (и в барках, и верхами) 12 апреля 1719 года, здесь они задержались на 2 недели, потому что дальше ехать у них не было средств. Собрав последнее, они снарядили Кашкина, вероятно, как самого надежного и активного среди них, обратно в Венецию к Беклемешеву за деньгами. Там он добился от агента по 18 цехинов на каждого для проезда до Барселоны.
5 июля они в барке доплыли до испанской морской крепости Кадикс. Интендант снабдил их квартирой и пищей и, не зная, что с ними делать дальше, написал испанскому королю Филипу V (Бурбону). Его величество повелел отправить их в Морскую академию и содержать наравне с испанскими гардемаринами. Таким образом, жалование им положили самое ничтожное, оттуда вычитали за квартиры и за содержание, а дисциплина в академии была весьма строгой.
Гардемарины обязаны были дважды в день являться в академию и по полтора часа обучаться то солдатскому артикулу, то фехтованию, то танцам, по два часа они учились математике («только без дела сидели, понеже учиться невозможно», поскольку преподавание велось на неизвестном им испанском языке). Видя всю бесполезность этого времяпрепровождения, они начали проситься на галеры, но оказалось, что у Испании галер всего 6, и гардемарины в них не служат.
От такой жизни один из них, Аничков, сошел с ума, а другой, Алексей Белосельский, умер. Обо всем этом гардемарины писали в своих прошениях адмиралу Апраксину в Петербург и послу Б. И. Куракину в Голландию. Наконец, 17 ноября прошение их было доложено в общем собрании Адмиралтейств-Коллегии, и отдано распоряжение о возвращении их домой.
Местный губернатор получил от посла Куракина просьбу отослать их в Амстердам, однако к просьбе денег не было приложено. Последовала длиннейшая переписка, и лишь 17 февраля 1720 года несчастные молодые люди на голландском судне вырвались из ненавистного им Кадикса. В Амстердаме Б. И. Куракин снабдил их небольшими деньгами и только 22 мая 1720 года они попали в Петербург после четырех лет хождения по мукам.
Государь сам проэкзаменовал вернувшихся мореходов и произвел их в различные чины в соответствии с приобретенными знаниями. Петр Гаврилович Кашкин был сразу пожалован в унтер-лейтенанты (подпоручики) галерного флота, на котором и служил всю свою оставшуюся жизнь. Трое из гардемаринов стали поручиками (Неплюев, Кукарин и Алексеев; правда, никто из них впоследствии не достиг высокого положения на морской службе).
В документах Петра Гавриловича отсутствуют сведения об отпуске, — ему не пришлось попасть домой; скорее всего жена приезжала к нему в Петербург ненадолго. В следующем 1721 году Кашкин участвовал в победоносной военной кампании против шведов, а затем несколько лет находился на мирной строевой службе, во время которой, в 1723 году, у него родился сын Аристарх.
В 1726 году Кашкин получил ответственное самостоятельное поручение. Верховным тайным советом приводился в исполнение указ покойного уже государя Петра I выстроить «пять прамов и семь галер с ботами и шлюпками». Кашкину было поручено воплотить этот замысел в жизнь. С мастеровыми и подчиненными Петр Гаврилович отправился к месту постройки, в Брянск, потребовал от киевского генерал-губернатора князя Трубецкого предназначенных для постройки лесов. Коллегия внимательно следила за каждым его действием и, вдаваясь в самые мелочные подробности, требовала отчета во всем. Петр Гаврилович занимался своим делом добросовестно, дело двигалось, но требовало обширной переписки. По его требованию отпускали инструменты, железо, сталь с Тульских и Брянских заводов. Выделенных первоначально средств (13 000 тыс. рублей), конечно, не хватило.
9 июля 1727 года Верховный совет принял решение отложить постройку судов в Брянске «до предбудущего определения» (то есть на неопределенный срок). Вложивший столько сил и труда в это дело, Кашкин вряд ли обрадовался подобному повороту событий. Брянское предприятие сворачивалось: велено было «построенные суда покрыть, а наличные припасы убрать в магазины и, запечатав, учиня всему подлинные описи, отдать под ведение воеводе с распиской, а самому с командой отправляться в Петербург». Тамошний воевода наотрез отказывался охранять недостроенные суда (что вполне понятно, ведь все это могло быть в одночасье разворовано). В результате из Таврова коллегией был прислан унтер-лейтенант Ухватов для приема всего вышеозначенного. Кашкин сдал ему приходно-расходные книги, описи, ведомости, табели, реестры и вернулся в Петербург уже в 1728 году.
Его труды не остались незамеченными, он был произведен в поручики. В 1731 году, продолжая службу на галерах, он ездил ко двору короля шведского, в Стокгольм (как его предок Кондратий Кашкин, ездивший заключать Столбенский договор), а по возвращении назначен в Петербургскую галерную команду в распоряжение капитан-командора Вильбоа. В его новые обязанности входил надзор за построенным через Неву мостом на месте бывшего Исаакиевского моста, в подчинение ему дали боцмана, 50 матросов, квартирмейстера и 50 работников от адмиралтейства, кроме того сержанта корабельной службы, капрала и 20 солдат (немалая команда).
Адмиралтейство ходатайствовало перед императрицей Анной Иоанновной о присвоении Петру Гавриловичу очередного чина, но это представление не было удостоено высочайшего одобрения, и Кашкин был оставлен в звании лейтенанта, только в ранге сухопутного майора.
До самого 1736 года супруги Кашкины не разлучались. У них родилась дочь Екатерина, названная в честь родной сестры Евфимии Федоровны. Но в 1736 году спокойная служба Кашкина была прервана войной с Турцией. И тут морская коллегия вспомнила о недостроенных в Брянске прамах и галерах; вспомнили о Кашкине и послали его спешно доканчивать строительство судов, после чего сплавить их, куда укажет генерал-фельдмаршал Миних. Главным командиром был назначен советник Зыбин, а Петр Гаврилович был послан ему в подчиненные. Прибыв раньше начальства к месту назначения, Кашкин 5 августа 1736 года писал в рапорте: «определенный главный командир к строению в Брянске судов, статский советник Зыбин, еще не бывал».
Теперь потребовалось построить на Днепре еще «70 плашкоутов , малых прамов 3 и галер 4, да дубедь-шлюпок 500». Все следовало построить к марту 1737 года (указ от 4 января 1737 года). Ради скорейшего исполнения порученного к месту постройки судов было послано 2200 солдат, 1232 мастеровых. Выстроили флотилию с опозданием, 1 июня было выслано 355 судов, а в это время достраивалось еще 315.
Окончив постройку судов в Брянске, Петр Гаврилович принял участие в своей третьей войне и удостоился под Очаковом получить начальство из четырех галер. В том же 1738 году у него родился второй сын и был окрещен Евгением.
После победы под Очаковом Петр Гаврилович пробыл на Хортицком острове до 1740 года, а затем был вытребован к галерной команде в Петербург. По докладу графа Головина он был пожалован в капитаны («ранга полковничья») и назначен на штатную должность капитана галерного флота, своими силами и умением став вровень с друзьями юности — Иваном Зиновьевым и Иваном Кукариным.
На берегу он пробыл недолго. В 1741 году его выслали в плаванье «для обучения морских служителей», затем в Выборг. В 1742 году Кашкину пришлось в четвертый раз в жизни участвовать в войне, и во второй раз — со Швецией. Теперь ему подчинялся большой отряд: 44 галеры, 13 венецианских ботов, 47 шлюпов, 2 кончебаса . Отряд шел из Петербурга в Финляндию на зимовку, переход этот был неблагополучен — бурей разбило галеру «Буцефал» и шлюпку «Саги». С весны галерный флот вновь должен был вступить в войну. В Корпо 20 мая 1743 года галеры выдержали бой со шведским флотом и обратили его в бегство. Из Петербурга и Кронштадта отправлено 48 галер, 9 ботов, 38 шлюпок и 85 кончебасов, разбитых на три эскадры, которыми командовал Петр Кашкин, Артемий Толбухин и Иван Зиновьев. В сражении Кашкин получил жестокую рану и сломал ногу, в результате чего оказался негоден к морской службе: «от морского воздуха бывает в той ноге пухота и великий лом», — однако не получил не только отставки, но даже отпуска, и остался при своей должности в Петербурге. 28 лет безупречной службы и тяжелого увечья в те времена было недостаточно, чтобы уйти со службы.
Конечно, теперь было спокойнее, в документах он упоминается в связи с различными торжествами и церемониями: 30 августа 1744 года он возил по Неве на лучшей галере «Жар» к Александро-Невской Лавре знаменитый петровский ботик, «дедушку русского флота», с торжественным церемониалом, установленным еще Петром I.
В 1747 году он получил поручение перевезти на галерах в Лифляндию в распоряжение графа Ласси пять пехотных полков. Эскадра из 40 галер выступила из Кронштадта 8 июня. Вскоре начался сильнейший шторм (кстати, ни одно серьезное плаванье Петра Гавриловича без бурь не обходилось), 4 судна пришлось заменить другими. 24 августа выбросило на берег 2 галеры и два кончебаса, 25 — еще галеру, а остальные суда были введены в Ревельскую гавань с серьезными повреждениями.
Случайно оказавшись в Ревеле, Петр Гаврилович застрял там на несколько лет, начальствуя над береговой командой при порте и председательствуя в Ревельской портовой конторе. Кашкин неоднократно просил отставки, но получил лишь отпуск в 1751 году, правда, на целый год. Это время он посвятил семейным заботам и поправлению расшатанного здоровья. В 1753 году он был произведен в капитан-командоры галерного флота, его имя и имя его супруги было внесено в список придворных особ первых пяти классов.
В следующем 1754 году он был назначен на должность директора Адмиралтейской конторы, но через два года вновь, уже в пятый раз, оказался участником военной кампании. Речь идет о начале Семилетней войны. Петербург не устраивало усиление Пруссии, чреватое ее притязаниями на влияние в Польше и на бывшие владения Ливонского ордена. Это впрямую затрагивало интересы России. В войне сложились две коалиции: с одной стороны, Англия, Пруссия, Португалия; с другой, — Австрия, Франция, Россия, Швеция, Саксония. В 1756 году императрица Елизавета повелела готовить к войне галерный флот. И занялся этим Петр Гаврилович Кашкин.
В течение лета 10 галер были приведены в боевую готовность, он лично отвел их в ревельский порт. Следующей зимой шла подготовка к летней кампании 1757 года. Главнокомандующий Апраксин 10 марта 1757 года отправил Кашкина из Ревеля в Либаву, чтобы перевезти десант и припасы под прикрытием корабельного флота. Вскоре выяснилось, что в предстоящей кампании флот будет не только блокировать прусские крепости, но и оказывать содействие береговым атакам сухопутных войск. Императрице был представлен доклад: «В галерном флоте положено иметь одного контр-адмирала, а как оного теперь нет, а нужда в нем есть, то к жалованию в сей чин всенижайше представляется, по старшинству, капитан-командор Петр Кашкин». Таким образом, Кашкин стал контр-адмиралом прямо в плаванье из Ревеля в Либаву, ведя эскадру из 41 галеры, кроме мелких судов, на бортах которых располагались 4 десантных полка генерала Салтыкова. Как всегда, в пути его встретили бури, 4 галеры были разбиты штормом, люди с них спасены, но утонула часть груза и несколько шлюпок. Уже на подходе к Либаве погибло семь купеческих гальотов. Оттуда Кашкин получил задание переправить в Мемель болевших и выздоравливающих воинов и остался там зимовать, одновременно занимаясь спешной постройкой 100 плоскодонных судов.
В следующее лето 1757 года флотилии Кашкина не принимали непосредственного участия в военных действиях, а контр-адмирал проводил лето в составлении морских карт, занимался описанием балтийских берегов и промером глубин до самой Прусской границы. Морская коллегия распорядилась отдать карту в канцелярию Морского Шляхетного кадетского корпуса, сняв копию для коллегии.
13 октября Кашкин послал Коллегии рапорт о том, что вблизи Либавы бурей разбило корабль «Москва» под командованием Голенищева-Кутузова, причем погибло несколько десятков людей. Из 29 галер к январю 1759 года оказались негодными 16, а из 41 шлюпки — 25. Было решено разломать эти суда, годный лес и железо употребить на постройку шлюпок и иных судов, а негодный лес пустить на дрова. Как водится, в военное время ситуация меняется стремительно, и не успев выполнить приказа коллегии, Кашкин отправился в Пилаву выгружать осадную артиллерию.
Галерный флот постепенно таял, и к 1760 году осталось такое количество судов, что присутствие там контр-адмирала стало излишним, и Кашкину приказано было вернуться в Петербург. Наконец, в конце июня он получил заслуженный отпуск в свои деревни.
Во время царствования Елизаветы Кашкин оставался деятельным и трудоспособным, когда же на престол взошла Екатерина, его заслуги получили высокую оценку новой императрицы. Он был награжден орденом Анны первой степени из рук царевича Павла (который занимал почетный пост генерал-адмирала). В 1763 году Кашкин получил звание вице-адмирала и назначен в члены Адмиралтейств-Коллегии вместе со своим старым товарищем Зиновьевым.
Испытав на собственном опыте всю ненадежность галер, которые он всю жизнь строил, Кашкин внес в Комиссию новый прожект об изменении вооружения галер, и его предложение было одобрено. Коллегия постановила впредь строить галеры с предложенными Кашкиным усовершенствованиями. Однако увидеть результаты своих трудов он не успел: здоровье и силы изменяли ему еще в конце 1763 года, он снова ходатайствовал об отставке, но не дождался ответа на свое прошение — 1 апреля 1764 года его не стало. Он всю жизнь оставался верным узкому поприщу, на которое его обрек Великий Петр, и сумел принести отечеству много пользы своими неустанными трудами на протяжении почти 50 лет службы.
Большого богатства Петр Гаврилович не приобрел, однако по возможности приумножал свое незначительное состояние законными способами. Он скупал соседние к своим поместьям земли, но очень понемногу, насколько позволяли обстоятельства. В 1740 году он купил в Вологодском уезде деревню Фоминское с крестьянами, хозяйственными постройками и господским домом за 200 рублей, приобретя старинное поместье деда своей жены Никиты Семеновича Заборовского (поместье было куплено у сводного брата тестя Кашкина — М. В. Тютчева). В 1741 году он ходатайствовал о пожаловании ему недвижимости, оставшейся после умершего последним в своем роду Герасима Владимировича Есина, мужа его родной тетки, Елены Васильевны. Сенат не нашел у Кашкина наследственных прав на Есинское имущество, и тогда Петр Гаврилович возбудил другое ходатайство — о разрешении ему выкупить имения Есина, которые были проданы вдовой Есина, теткой Еленой, — и в этом деле достиг успеха, потому что при разделе имущества между его сыновьями эти земли отошли младшему из них.
К 1751 году в разных уездах у него было 173 крепостных души мужеска пола. Часть из них вместе с деревней Фоминское он отдал в приданое дочери, Екатерине Петровне Кашкиной, которая вышла замуж за Илью Афанасьевича Перхурова, потомка одного из древнейших новгородских родов. В год свадьбы жених был подпоручиком лейб-гвардии Измайловского полка; впоследствии, при Петре III, он вышел в отставку в чине армейского полковника. Потомки от этого брака поддерживали отношения с Кашкиными до середины XIX века, среди родственников и свойственников у них были роды Лялиных и Грибоедовых.
Вероятно, еще в дни своей молодости, побывав за границей, Петр Гаврилович убедился, какое большое значение придают западные дворяне документам о своем происхождении, кроме того, хотел напомнить о заслугах и положении своих предков восстановить память о них. Вот почему в 1743 году он начал ходатайствовать о родовом гербе и дипломе на дворянское достоинство, окончить начатое удалось только через 30 лет его сыновьям..

Бартлемановы, старинный дворянский русский род, происходящий от Якова Б. (конца XVI века), у которого было четыре сына: Василий с сыном Борисом, Яков, Варфоломей с сыновьями: Иваном, Василием и Романом, и Роман. Родословная Б. записана в VI часть родословных книг Ярославской и Тверской губерний. В. Р-в.