Бессонница

В архиве ( из ВЕВ)

Стопа бумаг архивных, ветхих предо мной...
С печатью времени в листах полуизгнивших
Лежит теперь она и мертвой и немой,-
Надгробный памятник людей, когда то живших...
И затхлой сырости и ветхости полна,
Слой пыли вековой скрывая меж листами,
Истрепанная вся, оборвана она
И вся обгрызена голодными мышами.
Ненужный это хлам невежде простецу,
Достойный лишь огня в сужденьях неразумных...
И много тот простец уж сжег сокровищ нужных,
Что лишь оплакивать осталось мудрецу...
Не знал он, что губил, не знал он, что хранят,
Скрывают что страницы вековые,-
Что наших предков жизнь оне в себе таят,
Что говорят оне, как существа живые...
Жизнь прошлого хранят, священную для все...
Не знал, в безумии святыни разрушая,
Что он в другой уж раз разлишает жизни тех,
Чью память и дела ревниво стерегали
Стопы таких листов...
И вот теперь они
Передо мной лежат... и трепетом полна,
Мечта рисует мне давно былые дни,
Забытые давно... родные имена,
И чудятся мне в них, в истлевших тех листах,
Сокрытый дух людей и жизнь давно былая,
Дворцы и города в заброшенных местах,
И подвиги людей, и слава забытая.

И. Ш.

https://www.krassever.ru/artic...siyskogo-3

24 июля 2012 года исполняется 170 лет со дня рождения уроженца и почетного гражданина Вологды, великого русского мецената Христофора Семеновича Леденцова. К этой памятной дате запланирован выход книги вологжанина Геннадия Сазонова, «Аршином общим не измерить...», посвященной Христофору Леденцову и его вкладу в развитие России.
По своим пожертвованиям для блага Отечества и последствиям грандиозных начинаний Леденцов вполне сопоставим с корифеем русской науки и культуры Михаилом Ломоносовым. Вершиной творческих устремлений Христофора Семеновича было созданное им «Общество содействия успехам опытных наук и их практических применений» - первая в мире эффективная модель поддержки частным капиталом научных исследований. За короткий срок благодаря помощи Общества фундаментальная и прикладная наука в России заняла передовые позиции в мире по самым важным направлениям. Общество помогало ученым достичь результата в науке и внедрить открытие в жизнь.
В своей книге Геннадий Сазонов вывел на первый план мотивы поступков мецената - искреннюю любовь к Родине, желание видеть ее благополучной и процветающей. Эти качества, как считает автор, могут служить примером для людей, живущих в начале ХХI века.
«Красный Север» предлагает вниманию читателей выдержки из новой книги Геннадия Сазонова. Сегодня мы публикуем сокращенный вариант раздела, посвященного вологодскому периоду жизни Христофора Леденцова.
Часть 1.
«Царев наказ»
...Наступал новый день - 24 июля 1842 года.
В доме купца первой гильдии Семена Алексеевича Леденцова царило напряженное ожидание. Дом был деревянный и находился в 3-й части Вологды, которая сегодня относится к Заречью. Слуги разговаривали вполголоса, гостей не принимали уже несколько дней. Сам хозяин не смыкал глаз всю ночь, переживал, волновался: его любимая жена Лизонька разрешалась от бремени. Ребенок был первым и очень желанным.
В кабинете зазвонил колокольчик, хозяин открыл дверь.
- Радуйтесь, барин, с прибавлением! - известила вошедшая служанка. - Сын у вас родился!
- Сын! - воскликнул хозяин.
Леденцов обнял от радости старую служанку, едва удерживая слезы.
По православному обычаю вскоре после рождения младенца окрестили в храме и дали ему имя Христофор. В переводе с греческого языка имя означало «Христонесущий», то есть несущий Христа, несущий свет Его учения.
Если верить семейным преданиям, купеческий род Леденцовых, к коему принадлежал Семен Алексеевич и чьи традиции продолжал, имел древние корни в московских землях и утвердился во времена правления Петра Алексеевича - царя Петра I.
…Как рассказывала Нина Дмитриевна Луковцева, правнучка Христофора Леденцова, предком купцов был Иван Леденцов. Он торговал всякими сладостями. И однажды на торгу встретил продавца пирогов и хлебов Алексашку Меншикова, с которым подружился. Судьбе было угодно, чтобы приятели увиделись снова, но уже через много лет. К той поре Иван Леденцов пользовался уважением в купеческих кругах, а Александр Меншиков стал приближенным самого царя Петра I.
По предположению Нины Луковцевой, между другом царя и купцом мог произойти примерно такой диалог.
- Все по купеческой части промышляешь, Иван? - спросил Меншиков.
- С Божьей помощью, Александр Данилович, все промышляю. Нешто менять! Нам на роду написано…
- Верно глаголишь, - согласился Меншиков. - А я вот в услуге у царя. Петр - крутого нраву! Ой, куда! Но - молодец! Всякую науку двигает… За ней-то, за наукой, все скоро и побегут…
Иван Леденцов слушал молча.
- Детки у тебя есть? - спросил вельможа.
- Куда без них! - ответил Иван. - Знамо дело, есть.
- Дак я тебе, Иван, скажу на будущее, - приблизился Александр Данилович. - Учи детей. Наука - это все! Учи своих детей. И потомкам завещай, чтобы учились…
Так происходило или немного иначе - знает доподлинно далекое время.
Но прослеживается некая закономерность. После беседы Ивана с приближенным царя почитание знаний, науки как высших человеческих ценностей передавалось у Леденцовых из рода в род, превратилось со временем в традицию. Иван воспринял напутствие Данилыча в качестве «царева наказа», государственного поручения, исполнение его считал гражданским долгом. И старался обучать детей, в отличие от некоторых купеческих семей, где образование называли «ненужным и вредным».
Как оказались Леденцовы далеко от Москвы? Точный ответ дать трудно.
Думаю, кого-то из них деловой интерес привел на Север, в пределы вологодских и архангельских земель. Каким образом это произошло и когда, ныне установить сложно. Но примечательно другое. У Леденцовых, поселившихся на Севере, сохранилось почтение к знаниям, тяготение к науке. Примером тому и служит семья, где родился Христофор.
Согласно «Формулярному списку о службе вологодского 1-й гильдии купца Семена Алексеевича Леденцова», составленному с его слов 11 января 1873 года, он «воспитание получил в доме родителей». В ту эпоху домашнее образование подростков было традиционным: его давали сами родители или кого-то нанимали. Не отмечено, где в дальнейшем учился Семен. Можно подумать, что нигде. Косвенные же свидетельства подтверждают: родитель посылал Семена за границу. В начале XIX века одной из форм обучения было «вольное слушанье», его практиковали в России и в Европе. Родитель, тяготеющий к знаниям, мог столь основательно позаботиться о собственном сыне Христофоре: дать ему четыре уровня образования - домашнее, гимназическое, академическое и заграничное.
В другом «формулярном списке», заполненным спустя 5 лет, 28 января 1878 года, тоже есть интересные сведения. Семен Алексеевич происходил из купеческого звания, женат на купеческой дочери Елизавете Александровой, она не владела имением и благоприобретенной собственностью. У родителей Семена и у него самого тоже не было имения, но отмечено в формуляре благоприобретение: деревянный дом в 3-й части Вологды.
Для жителей современной России непривычно звучит словосочетание из далекого прошлого - «благоприобретенная собственность». У нас в ходу понятие «частная собственность», которое, к сожалению, не объясняет ее происхождение: нажита праведным или неправедным путем? В данном же случае «благоприобретенная» означает собственность, приращенную благим, законным способом. Очень точная и емкая формулировка. Да, умели наши предки пользоваться родным русским языком достойно!
Самую первую роль в формировании личности Христофора играли, конечно, мать Елизавета и отец Семен Алексеевич. Мы не знаем доподлинно, в деталях, как оно происходило каждодневно в доме Леденцовых, но косвенно составить определенное представление вполне можем.

Отец - наглядный образец
...Что представлял собой родитель Христофора?
Сопоставляя архивные данные о службе купца 1-й гильдии, я установил, что Семен Алексеевич Леденцов родился в 1814 году, спустя два года после Отечественной войны, которая потрясла Россию. Место рождения, вероятно, - Вологда.
Леденцов владел несколькими торговыми предприятиями, в частности, меховым магазином на Фрязиновской набережной в Вологде, занимался перевозкой товаров по рекам Вологде и Сухоне. Очевидно, капитал Семена Алексеевича складыколений, переходивших по наследству. Поскольку Леденцов имел деревянный, а не каменный дом, можно судить, что он не входил в число самых богатых вологодских купцов, скорее всего, - в число купцов среднего достатка.
Во второй четверти XIX века купеческое сословие в России набирало вес и активно показывало себя на государственном и общественном поприщах. Укрепление и расширение государства не обходилось без содействия купеческого сословия. Оно помогало финансами, товарами, выполняло различные заказы правительства, в том числе и для нужд армии. А также участвовало в реформах правительства, что со временем стало традицией.
Следуя этой традиции, и Семен Леденцов, не оставляя торговлю, находил время для общественных занятий. Свою государеву службу он начал 2 января 1838 года ратманом в Вологодском городском магистрате. Поясним: ратман в переводе с немецкого языка означает «выборный член», в данном случае - член городского магистрата. Семен Леденцов пробыл ратманом четыре года.
Затем три года (с 1856 по 1859) он исполнял обязанности бургомис-тра Вологодского городового магистрата, то есть главы органа местного самоуправления.
Помимо Вологды, он оставил заметный след и в истории города Архангельска - морской столицы Русского Севера.
Все должности, которые занимал Леденцов в Вологде и Архангельске, выборные. Попасть на них можно было только в том случае, если оказывали доверие люди, даже если доверие, выражаясь современным языком, носило «корпоративный характер». Это свидетельствует о довольно высоком уровне самоуправления в тогдашней России.
Приобретенный общественный опыт, деловой авторитет, личные качества выдвинули Семена Леденцова на Градского Главу Вологды (так именовали в ту эпоху пост мэра).
На выборах Леденцов получил большинство голосов. 26 ноября 1864 года Семен Алексеевич принял присягу - произнес «Клятвенное обещание» в Афанасьевской церкви Вологды в присутствии священника Евгения Голубева, вступив в должность.
По тогдашнему протоколу «Клятвенное обещание» давалось Императору Александру II Николаевичу и наследнику престола цесаревичу Николаю Александровичу в верности службе и соблюдении пользы государственной.
Знания, деловая хватка помогали Семену Леденцову на высокой общественной должности. По утрам, в 9 часов, включая и субботу, в управе в присутствии Градского Главы рассматривали разнообразные вопросы: от личных обращений граждан до обеспечения водой и освеще-нием.
Заботы родителя не проходили мимо юного Христофора. Семейная атмосфера, личностная и деловая - важная школа для Христофора. Отец был для него, действительно, живым примером. Показательно то, как старший Леденцов относился к капиталу. Деньги не были для него самоцелью, а, скорее, служили одним из средств оказания помощи и практического содействия конкретным людям и стране в целом.
Этот принцип усвоил сын и в будущем успешно реализовал в осуществлении своих проектов - первого в России ломбарда и Общества содействия наукам.
Время для страны было сложное: шла война с Турцией, так называемая Крымская кампания. Кстати, в ней, в обороне Севастополя, участвовал молодой офицер Лев Толстой, который впоследствии стал известным писателем и с которым уже в начале ХХ века завел знакомство и переписку Христофор Леденцов, спрашивал его совета по поводу лучшего использования капитала в интересах населения.
Люди в стране по-разному относились к войне с Турцией. Свой взгляд на ситуацию имел и Семен Леденцов. Он пожертвовал большую сумму личных средств на текущие расходы русской армии, не требуя взамен от императора и казны каких-то льгот. Позже его поступок оценил государь. Уже после окончания войны, 9 декабря 1857 года, Леденцова удостоили бронзовой медали «В память о войне 1853-1856 гг.» для ношения на груди на Анненской ленте.
Так, впервые в масштабах огромной империи была отмечена знаменитая меценатская деятельность вологодского купца Семена Леденцова, о которой тогда широко знала культурная и мыслящая Россия.
В конце 50-х годов ХIХ века Семен Леденцов совершил благотворительный акт, вписавший его имя навсегда в историю древней Вологды. На личные средства он приобрел в центре города каменное здание, а затем бесплатно передал городской управе. После этого в двухэтажном особняке организовали Вологодскую Мариинскую женскую гимназию. Ныне там действует областной педагогический колледж, а в правой части расположен музей «Дом Батюшкова».
Добрый поступок купца заметили. За пожертвование здания для гимназии Семен Леденцов удостоен
1 марта 1861 года золотой медали «За усердие» для ношения на Станиславской, Анненской, Владимирской лентах.
Говорят, до революционного переворота 1917 года здание украшала мраморная доска, увековечившая поступок Леденцова. Вологодские большевики сбили памятный знак. Но и в наше время его пока еще не восстановили.
Семен Алексеевич имел тесные отношения с Церковью - верующий, активный ее помощник и благотворитель. В 1862 году он - почетный блюститель по хозяйственной части Вологодской духовной семинарии, а затем избирается старостой кафедрального Софийского собора (1871-1874 гг.). В Архангельске, с которым был связан служебными интересами, на его личные средства построили предельный храм к Рождественской церкви. За это пожертвование купца отметили Благословенной грамотой от Священного Синода 8 апреля 1872 года.
В 1873 году Леденцов получил бронзовую кабинетную медаль на Всемирной выставке в Вене (Австрия), где представили макет предельного храма Рождественской церкви в Архангельске. 31 января 1875 года он «всемилостивейше награжден по духовному ведомству золотой медалью с надписью «За усердие» для ношения на шее на Владимирской ленте». За попечения и благотворительность удостоен знака «Красный Крест» 13 марта 1879 года.
Упомянутые знаки отличия и награды (наверное, существовали и другие, о которых мы не знаем) свидетельствуют о том, что помощь людям и стране была, пожалуй, основным мотивом профессион-альной и общественной деятельности Семена Алексеевича, определяла смысл бытия. И все это, конечно, запечатлелось в сердце юного Христофора.
В конце 70-х годов Семен Алексеевич попросил выделить землю близ ограды Богородицкой кладбищенской церкви (ныне территория рядом с Рождество-Богородицким кафедральным собором города Вологды), где начал строить каменную двухэтажную богадельню, рассчитанную на 30 престарелых и увечных граждан. Дом достроили незадолго до кончины Семена Алексеевича. Открывал приют, а затем передавал в ведение городской Управы сын Христофор Семенович.
Наши отечественные благотворители не ждали, когда нуждающие-ся люди придут к ним. Они сами шли на помощь. На Руси не презирали бедность, и поэтому православная русская благотворительность не была подачкой, а была действующей заботой о людях.
Благотворительностью занимались и другие купеческие семьи. Так что Леденцов не выглядел «белой вороной».
Отмечены вниманием общественные занятия Семена Алексеевича. Его несколько раз избирали гласным городской Думы, а за работу на посту главы Вологды была вручена золотая медаль с надписью «За усердие» от императора.
Наконец, успех сопутствовал купцу и в профессиональном деле. В сентябре 1878 года Комитет министров России наградил Леденцова золотой медалью «в связи с 25-летием полезной деятельности по торговой части».
Определяя суть поступков Семена Алексеевича, отметим - их отличало беспрерывное созидание. Он принадлежал к типу людей, которые создают, а не разрушают. Это важное обстоятельство объясняет во многом и черты характера Христофора.
Такой яркой и самобытной личностью, если говорить кратко, был отец будущего великого русского мецената. И, вне сомнения, он оказал сильное влияние на сына. Без всякой натяжки можно утверждать, что сын продолжил главное дело родителя - служение России, но только в еще больших масштабах.
Продолжение следует.

Об авторе
Геннадий Алексеевич Сазонов. Член Союза писателей России. Родился в 1950 году в Тверской области. Окончил Ленинградский государственный университет. С 1987 года живет в Вологде. В настоящее время занимается издательской деятельностью. Автор поэтических сборников, прозы, публицистики, лауреат ряда премий и конкурсов. Публиковался в журналах: «Воин России» (Москва), «Север» (Петрозаводск), «Аврора» (Санкт-Петербург), «Дон и Кубань» (Ростов-на-Дону), «Алтай» (Барнаул), «Москва» (Москва), «Журналист» (Москва), «Домовой» (Тверь), «Пятницкий бульвар» (Вологда) и других.

Одно из моих любимых стихов одного из любимых авторов - Саши Черного

РОЖДЕСТВЕНСКОЕ

В яслях спал на свежем сене
Тихий крошечный Христос.
Месяц, вынурнув из тени,
Гладил лен его волос...

Бык дохнул в лицо Младенца
И, соломою шурша,
На упругое коленце
Засмотрелся, чуть дыша.

Воробьи сквозь жерди крыши
К яслям хлынули гурьбой,
А бычок, прижавшись к нише,
Одеяльце мял губой.

Пес, прокравшись к теплой ножке,
Полизал ее тайком.
Всех уютней было кошке
В яслях греть Дитя бочком.

Присмиревший белый козлик
На чело Его дышал,
Только глупый серый ослик
Всех беспомощно толкал :

" Посмотреть бы на Ребенка
Хоть минуточку и мне !"
И заплакал звонко-звонко
В предрассветной тишине...

А Христос, раскрывши глазки,
Вдруг раздвинул круг зверей
И с улыбкой, полной ласки,
Прошептал : " Смотри скорей!".

САША ЧЕРНЫЙ

ОБСТАНОВОЧКА

Ревет сынок. Побит за двойку с плюсом,
Жена на локоны взяла последний рубль,
Супруг, убитый лавочкой и флюсом,
Подсчитывает месячную убыль.
Кряхтят на счетах жалкие копейки :
Покупка зонтика и дров пробила брешь,
А розовый капот из бумазейки
Бросает в пот склонившуюся плешь.
Над самой головой насвистывает чижик
( Хоть птичка божия не кушала с утра),
На блюдце киснет одинокий рыжик,
Но водка выпита до капельки вчера.
Дочурка под кроватью ставит кошке клизму,
В наплыве счастия полуоткрывши рот,
И кошка, мрачному предавшись оптимизму,
Трагичным голосом взволнованно орет.
Безбровая сестра в облезлой кацавейке
Насилует простуженный рояль,
А за стеной жиличка-белошвейка
Поет романс : " Пойми мою печаль"
Как не понять? В столовой тараканы,
Оставя черствый хлеб, задумались слегка,
В буфете дребезжат сочувственно стаканы,
И сырость капает слезами с потолка.

1909 г.



Это шуточное стихотворение поэта Саши Черного ( Александра Михайловича Гликберг ( 1880-1932 ) пусть вызовет у вас улыбку, а в Новом Году будет как можно больше приятных житейских моментов.


Саша Черный вырос в семье , где не было ни любви, ни ласки. Отец-коммивояжер, в постоянных разъездах, мать-истеричка, вечно больная жена. В семье было 5 детей и двоих из них звали Сашей. Блондина звали " белый" , брюнета-" черный" , отсюда и псевдоним. В 15 лет Саша Черный убежал из дома по примеру старшего брата, 2 года скитался, после чего вернулся , но не был принят обратно. С 1908 г. он один из ведущих поэтов "Сатирикона". В.Маяковский знал наизусть почти все его стихи и часто декламировал их.
Растерявшийся, не нашедший себе места в новой действительности Саша Черный эмигрирует в 1920 г. Живет сначала в Литве,в Берлине, потом во Франции. В 1927 г. группа эмигрантов на паях приобрела участок земли в пос. Ла-Фавер в Провансе. Среди них были Саша Черный. Здесь же он провел последние годы жизни. Саша Черный трагически погиб в 1932 г., спасая детей от пожара на сеседской ферме. Когда он умер, любимый пес Микки лег ему на грудь и скончался от разрыва сердца.
В. Набоков в прощальном слове сказал с грустью и нежностью : " осталось несколько книг и тихая прелестная тень".


Необыкновенно хороши детские стихи поэта, написанные с огромной любовью к детям, любовью, которой сам был лишен в детстве, и отдал свою жизнь во имя жизни чужих детей.

Михаил Лермонтов — «Сегодня будет Рождество»

Сегодня будет Рождество,
весь город в ожиданьи тайны,
он дремлет в инее хрустальном
и ждет: свершится волшебство.

Метели завладели им,
похожие на сновиденье.
В соборах трепет свеч и пенье,
и ладана сребристый дым.

Под перезвон колоколов
забьётся колоколом сердце.
И от судьбы своей не деться —
от рождества волшебных слов.

Родник небес — тех слов исток,
они из пламени и света.
И в мире, и в душе поэта,
и в слове возродится Бог.

Колдуй же, вьюга-чародей,
твоя волшебная стихия
преобразит в миры иные
всю землю, город, и людей.

Встречаться будут чудеса,
так запросто, в толпе прохожих,
и вдруг на музыку похожи
людские станут голоса.