Партизаны Крыма
натальяА город герой Севастополь Сообщений: 3731 На сайте с 2010 г. Рейтинг: 939 | Наверх ##
15 января 2013 1:07 15 января 2013 1:08 натальяА написал: [q] По следам народного подвига[/q]
Когда был тяжело ранен командир отряда А. Ваднев, жизнь ему спасла Вера Кудряшова. Двенадцать дней и ночей, рискуя жизнью, она и Иван Ефимович Щербина прятали в заснеженном лесу командира и ухаживали за ним. А. С. Ваднев был отправлен самолетом в госпиталь на Большую землю. Командиром отряда с 15 января 1944 года стал И. Е. Сырьев, партизан с ноября 1941 года. Боец, командир диверсионной группы, вместе со своими боевыми друзьями он пустил под откос 7 вражеских эшелонов. Весь отряд в целом за время боевой деятельности провел 18 крупных операций, 11 раз успешно противостоял карательным экспедициям противника. По далеко не полным подсчетам, в результате этих боев фашисты потеряли 935 солдат и офицеров. Занимая высоту 887, отряд находился на перекрестке путей, как бы в самом сердце Северного соединения. Через него шла связь с партизанами, которые базировались на высоте Яман-Таш и в тыркинских лесах. Его не могли миновать те, кто шел на аэродром встречать самолеты с Большой земли, и те, кто возвращался с задания из Симферополя и других мест Крыма. В 18-м отряде работала школа для детей. Учителя — в одиночку или небольшими группами — вели занятия по программе советской школы. Занятия проходили в обстановке, которую трудно даже представить педагогам и школьникам наших дней, не знающим, что такое война. Не было учебников, бумаги, карандашей, а«классы»-шалаши бомбили и обстреливали вражеские самолеты. Но когда кончался налет, ребята опять собирались в «класс», чтобы продолжить урок. Для многих из них это был главный в жизни урок мужества.Самоотверженно работали в лесной школе учителя М. Сухов, М. Жихарева, 3. Пушкарева и другие. Жили партизаны в шалашах. В начале партизанской борьбы копали добротные землянки, в них делали нары в два этажа, клали кирпичные или устанавливали железные печи. Тщательно из деревьев накатывали потолки, а сверху засыпали листвой и землей. В таких землянках было тепло и уютно. В дальнейшем это оказалось нецелесообразным. Во время карательных прочесов, когда партизанам приходилось покидать лагеря, фашисты взрывали жилища или минировали их. «Воевали» они не только с землянками, но со всем решительно, что в них оставалось: жгли вещи, «методично» простреливали посуду, чтобы партизанам не в чем было готовить пищу. Начиная с зимы 1942—1943 года партизаны жили преимущественно в шалашах. Для сооружения жилища собирали длинные средней толщины бревна, ставили их конусообразно, укрепляли наверху, а внизу немного углубляли и засыпали сантиметров на десять землей. На две трети бревна закрывали опавшей листвой и землей, а на одну треть оставляли открытыми для выхода дыма от костра. Посредине шалаша делалось небольшое углубление и разводился костер. На дверь навешивали плащ-палатку или какую-нибудь грубую ткань, а вокруг костра сооружали нары. Такие шалаши делались быстро, без особого труда. Их легко можно было восстановить после вражеского прочеса. На высоте 887 расположен приметный и оригинальный памятник -Курган Славы. Он как бы подытоживает все, что мы видели на местах боев. Здесь братская могила, где покоится прах патриотов, погибших в боях на этих высотах. Сооружение Кургана Славы началось в 1963 году, когда были перезахоронены на месте нынешнего мемориала останки четырех неизвестных бойцов. Так вырос первый небольшой холмик на могиле погибших воинов. Затем сюда перенесли останки народных мстителей, похороненных на высотах Колан-Баир и Бурме, в урочищах Уч-Алан, Шамулы, Ой-Яула и других. 27 ангуста 1967 года состоялось торжественное открытие партизанского мемориала. А затем каждый, кто приходил на высоту 887 поклониться праху друзей, приносил землю. Так вырос величественный холм. У подножия Кургана в День Победы проводятся митинги, на которые съезжаются бывшие партизаны со всех концов Советского Союза — из Москвы и Ленинграда, Киева и Минска, Магнитогорска и Магадана, из всех городов Крыма, чтобы встретиться с боевыми друзьями, вспомнить о былых сражениях... У Кургана Славы комсомольцы проводят свои слеты, а пионеры игру «Зарница». К нему ведут туристские тропы. На этой священной земле солдаты Советской Армии принимают присягу, дают клятву на верность Родине. К юго-востоку от Кургана Славы и высоты Колан-Баир, километрах в трех-четырех, начинается массив так называемых тыркинских лесов — по названию горы Тырке. В этих лесах все два с половиной года оккупации Крыма не утихали бои советских патриотов с фашистскими захватчиками. Туда мы и направимся. Побываем на Зуйской заставе, на высоте «Дедов курень», где дислоцировались 17-й партизанский отряд и штаб 6-й партизанской бригады, посетим легендарную высоту 1025. Первой у нас на пути — Зуйская застава. Не раз народные мстители встречали врага именно здесь, на форпостах партизанского леса, вступали в бой, одерживали победу. В июле 1942 года после прочеса заповедных лесов две фашистские дивизии и вспомогательные части — всего до 22 тысяч солдат и офицеров — двинулись к зуйским лесам. На вооружении у противника были пушки, мощные шестиствольные минометы. В течение двух дней они обстреливали позиции партизан, окружив их плотным кольцом. Партизан в этом районе было немного, всего около 500 человек, не считая больных и раненых. Маневрировать при таком плотном окружении было невозможно, и партизанам пришлось принять позиционный бой. На рассвете 24 июля после часовой артподготовки гитлеровцы развернутыми цепями пошли на штурм партизанских позиций. Дружным огнем встретила карателей Зуйская застава, которой командовал комсомолец Павел Володин. Затем подоспела группа партизан во главе с П. А. Колесником. В течение всего дня 24 июля горстка храбрецов сдерживала натиск карателей. Враг обрушивал на них шквальный огонь из всех видов оружия — минометов, пулеметов, автоматов. Застава молчала. Но стоило фашистам подняться в атаку, как тут же оживали партизанские позиции. Со снайперской точностью стреляли пулеметчики Яша Сакович и Михаил Белодед, не умолкали автоматы бесстрашных бойцов Виталия Полякова, Михаила Соловьева, Сейдали Куртсеитова, Ивана Князева, Анатолия Шишкина. Народные мстители дрались с большим упорством. Каждый метр партизанской земли давался гитлеровцам ценою огромных потерь. К утру 25 июля противник подбросил подкрепление и штурм возобновился. В этот день геройский подвиг совершил политрук заставы Никита Бороненко. Когда враг стал теснить партизан, Бороненко поднялся во весь рост и с криком: «За Родину! Вперед, за мной!» бросился навстречу врагу. Вся застава мгновенно последовала примеру политрука. Наступление фашистов было остановлено. В этой атаке Бороненко был смертельно ранен. Во время одной из яростных атак врага был убит пулеметчик. Бойца заменила комсомолка Клава Юрьева. Пулемет застрочил снопа. Вражеская атака и на этот раз захлебнулась. Однако слишком уж были неравны силы. Все туже и туже затягивалось кольцо окружения. Гитлеровцы уже предвкушали победу. Единственный выход — контратака, прорыв вражеского кольца. И тут раздался голос Клавы Юрьевой, единственной девушки на заставе. - Товарищи! В атаку! За Родину! Мощное «Ура!», смелый натиск, огонь из автоматов — все это ошеломило врага. Гитлеровцы не выдержали, их цепь разомкнулась, || партизаны вырвались из окружения. От фашистской пули погибла Клава Юрьева. От роду ей было всего 18 лет. Трагически сложились обстоятельства на другом участке боя. По распоряжению П. А. Колесника, начальника штаба Зуйского отряда, группа бойцов во главе с Ураимом Юлдашевым была переброшена на стык двух застав — Биюк-Онларской и Зуйской. За один лишь день 24 июля партизаны отбили здесь одиннадцать атак противника. Утро следующего дня началось мощной артиллерийской подготовкой врага, которая продолжалась около часа. А затем гитлеровцы пошли в наступление. В этот критический момент связной принес приказ от командира партизанского района И. Г. Куракова: «Без приказания ни на шаг не отходить. Занятый рубеж защищать до последнего патрона. Патроны росходовать экономно..., бить противника с ближайших дистанций, наверняка. Пулеметы взять под особое наблюдение». ...Враг все ближе подходил к позициям партизан, а команды открывать огонь не было. Фашисты успокоились, открыто шли во весь рост. И вот команда: «Огонь!». Партизаны расстреливали врага в упор. Атака захлебнулась, фашисты отступили. А потом снова были атаки и контратаки. Наконец, получен приказ оставить позиции. Но как выйти из боя, как оторнаться от противника? Командир Ураим Юлдашев принимает решение — оставить группу прикрытия из трех человек. Остался и сам. Остальным приказал отходить. Вскоре, однако, враг догадался, что партизан мало: огонь стал менее плотным. Вновь атака, схватка врукопашную... Командир и оба бойца погибли смертью героев, до конца выполнив свой воинский долг. Рядом сражались биюконларцы. Наступление фашистов сдерживали на этом участке всего восемь человек. Руководил боем коммунист Д. А. Абрамов. 25 июля гитлеровцы предприняли массированную атаку, пытаясь взять биюконларцев живыми. В критический момент комсомолец Михаил Лях с гранатой и автоматом в руках поднялся во весь рост и скомандовал: «За мной! Вперед!» Смелый бросок — и партизаны вышли из окружения. Во второй половине дня 25 июля все отряды отошли с застав. Их оборонительным рубежом стала высота 1025. Отсюда наш путь на высоту «Дедов курень», где располагался 17-й партизанский отряд и штаб 6-й бригады. Отряд под номером 17 был создан в начале ноября 1943 года из жителей сел Ангара (ныне Перевальное), Чавке (ныне Сорокине), Шумхай (Заречное). Возглавил его коммунист О. А. Козин, участник обороны Одессы, кавалер ордена Красного Знамени, уже два года воевавший в партизанском лесу. За это время был он разведчиком, пулеметчиком, командовал боевой группой. Комиссаром отряда стал вначале Петр Шпорт, затем его сменил Андрей Бабушкин. Большую часть бойцов составляли молодые ребята, еще не обстрелянные, но горевшие желанием бороться с оккупантами. Е. П. Степанов в книге «Партизанскими тропами» вспоминает, как собирался отряд на первую боевую операцию. «...Теплым солнечным днем ноября на «Дедовом курене» выстроился молодой отряд Козина. В шеренгах стояли и седые, сутуловатые старики в потертых овчинных полушубках, и молодые парни в выцветших армейских гимнастерках, стояли и русские, и украинцы, и грузины, заброшенные сюда военными вихрями, были здесь и деды, и отцы, и мужья, и братья всех тех, кто гурьбой стоял тут же, в нескольких десятках мсгцоз, и так пристально всматривался в лица бойцов». Это была торжественная минута — отряд шел на первое боевое задание. Близ Перевального располагалось еще недавно село Сорокин», составляющее ныне с Перевальным единое целое. В ночь на 7 ноября 1943 года появившийся здесь неожиданно партизанский отряд во главе с командиром Октябрем Козиным и комиссаром Петром Шпортом разгромил фашистский гарнизон. Операцию командир готовил тщательно. Учитывал и состав отряда, и недостаток оружия — одна винтовка на пятерых. В разведку послал самых надежных, боевых ребят — А. Онуфриева. Г. Турлымкина, В. Совопуло. Среди них была одна девушка — семнадцатилетняя комсомолка Валя Годлевская, ставшая впоследствии женой командира. Ныне имя Героя Социалистического Труда Валентины Козиной, лауреата Государственной премии СССР, известно далеко :м пределами Крыма. А в ту далекую ноябрьскую ночь стояла перед командиром очень юная, очень смелая девушка, и он отгонял треногу, посылая ее в разведку. Но понимал: Валя должна идти, именно она и никто другой — отважная, стойкая, осторожная. Ей м места здесь известны до последнего кустика, бугорка, балочки. На следующий день к полудню разведчики вернулись, принесли ценные сведения. Теперь командиру было ясно, как лучше действовать. Ночью партизаны спустились с гор и внезапно ударили по противнику. Враг в панике заметался по деревне, повёл беспорядочную стрельбу. Партизаны, заняв удобные позиции, вели прицельный огонь. В результате боя было уничтожено 70 вражеских солдат и офицеров, 9 взяты в плен, захвачены богатые трофеи. Затем последовала еще целая серия блестящих боевых операций. Упомянем две — участие в разгроме вражеского гарнизона в селе Шумхай (ныне Заречное), где 17-й отряд был главной ударной силой, и успешный рейд на фашистов, окопавшихся в селе Ангара (Перевальное). В декабре 1943 — январе 1944 годов отряд — он назывался теперь «За Родину» — вел бой с карателями на подступах к главным партизанским лагерям, расположенным на высоте «Дедов курень». Враг был остановлен, и в течение суток продолжался неравный бой на этих высотах. Затем, оставаясь на этой же высоте, отряд сменил позиции. Еще сутки фашисты чувствовали силу мощных партизанских ударов. Вой с карательной экспедицией отряд завершил на высоте Яман-Таш, где в течение трех суток он успешно отбивал атаки врага. Смертью храбрых пали на этой высоте бойцы Григорий Годлевский и Надя Смаженко. Участвовал отряд и в боях за освобождение Крыма. Командовал им в этот период Ф. 3. Горбий. 13 апреля партизаны атаковали группу противника на шоссе вблизи села Ангара (Перевальное). Взято в плен 75 вражеских солдат, захвачены пулеметы, винтовки, автомашины. Это была совместная операция 17-го и 19-го отрядов. В тот же день оба отряда под общим командованием Ф. И. Федоренко вступили в Симферополь и совместно с войсками Красной Армии очищали город от фашистских захватчиков. С высоты «Дедов курень» туристы и экскурсанты спускаются к реке Бурульче. Склоны высот вдоль реки — в прошлом позиции Зуйского партизанского отряда. Здесь сохранились остатки партизанской мельницы, пекарни, землянок. Немного дальше — небольшая поляна. На ней в первые дни партизанской борьбы бойцы и командиры отряда клялись беспощадно бить врага. Зуйский партизанский отряд был создан в октябре 1941 года из коммунистов, комсомольцев и беспартийных патриотов. Очень разные собрались в нем люди. Учительница, депутат Верховного Совета Крымской АССР Анна Никитична Якимович, которая наотрез отказалась эвакуироваться в тыл; медлительный и осторожный, но храбрый в бою Кондрат Васильевич Завгородний, до войны — рабочий совхоза; вдумчивый и душевный Алексей Иванович Макаров, в недавнем прошлом — колхозник; тракторист Василий Самарин, смелый, находчивый, готовый выполнить любое задание, но только чтобы его об этом попросили, так как терпеть не мог приказов. Разведчиком отряда стал бывший председатель колхоза, весельчак Кузьма Семенович Трубенко — он и в лес пришел со своим потрепанным баяном. Говорили, что это подарок его прадеда, участника русско-турецкой войны 1877—1878 годов. Кузьма Семенович погиб при выполнении боевого задания: его захватили в плен фашисты, долго пытали, а потом полуживого закопали в землю. В отряде были девушки — Мария Стоянова, Александра Рыбовалова, Ава Муслюмова, Ася Пилевина. Всех четырех отличало исключительное трудолюбие. А Пилевину — еще и малый рост, и потому ей никак не могли подобрать оружие. Когда ребята раздобыли первый карабин, то единодушно решили передать его Асе. Стало ясно, что ростом она немного выше карабина. Мастером на все руки оказался Леонид Астафьев, попавший и отряд из окружения. Изготовленными им минами отряд подорвал дна фашистских танка и десятки вражеских автомашин. «Храбрые и дисциплинированные» — такая репутация закрепилась к отряде за бывшими военнослужащими, пришедшими в отряд вместе с Астафьевым. Их было несколько человек — Владимир Коз-лои, Петр Власюк, Михаил Белодед, Николай Вланич... А в начале 1942 года пришло пополнение: парашютисты-десантники Александр Пилит:. Анатолий Шишкин, Ураим Юлдашев. Батыр Катадзе — всего 11 человек. Командиром отряда был назначен Андрей Антонович Литвиненко, председатель Зуйского райисполкома. Всегда деликатный, по-домашнему мягкий, с доброй улыбкой в обычной обстановке, он был и решителен в бою, показывал пример находчивости в самых сложных боевых ситуациях. Ему верили, за ним шли... Комиссаром отряда стал Н. Д. Луговой, секретарь Зуйского райкома партии. Командование отряда заготовило базы с продовольствием, боеприпасами, одеждой. Выло вырыто заранее несколько землянок. Но их не хватало, потому что в отряд прибывали все новые и новые люди. Придумали выход из положения. Вечером раскладывали костер из длинных поленьев, потом раздвигали угли, укладывались на нагревшуюся землю. Тепла хватало, но утром друг друга узнать не могли — все были черные от золы. В отряд вступали целыми семьями. Партизанскими стали семьи Парчинских, Матрены Осиповны Щербины, пришедшей с четырьмя детьми. Матрена Осиповна и ранее поддерживала связь с партизанами — снабжала их продовольствием, передавала разведывательные данные. Патриотке угрожала расправа, и она ушла в лес. Старший ее сын Семен в 16 лет стал бойцом отряда, младший помогал по хозяйству, девочки ухаживали за ранеными. А сама Матрена Осиповна бралась за любую работу, и всякое дело спорилось в ее руках. С первых дней оккупации отряд начал боевую деятельность. Каждый день не задания уходили группы и подрывники-одиночки, непрерывно рос боевой счет народных мстителей. За время деятельности отряда (до его расформирования осенью 1942 года) партизаны провели 55 боевых операций, в том числе 28 боев и 13 диверсионных актов на коммуникациях противника. В ходе этих операций оккупанты потеряли 1149 солдат и офицеров. Были пущены под откос 2 воинских эшелона, выведены из строя два танка и 14 грузовиков, взорван склад со снарядами... От реки Бурульча — крутой подъем на легендарную высоту 1025, господствующую в этом районе. На высоте находился одно время штаб 2-го партизанского района во главе с И. Г. Кураковым и И. С, Бединым, а затем командный пункт Северного соединения (командир П. Р. Ямпольский, комиссар Н. Д. Луговой). Отсюда шли связные в отряды с приказами, уходили в города и села разведчики, чтобы обеспечить фронт нужными сведениями. Здесь, на высоте, располагались наблюдательный пункт, землянка радистов, а сейчас стоит историческая партизанская пушка: именно из нее в июле 1942 года партизаны вели огонь по карателям. Наблюдательный пункт партизан— это огромный дуб на вершине горы, с которого просматривалась вся окружающая местность на много километров. Днем и ночью дежурили на площадке партизаны. Дозор был глазами и ушами многих отрядов. Не раз по его сигналам, действуя внезапно и решительно, патриоты обращали в бегство более сильного и лучше вооруженного противника. Близ наблюдательного пункта была оборудована землянка радистов. В конце декабря 1941 года в расположение партизан 1-го района были заброшены на парашютах радисты Михаил Захарчук и Василий Добрышкин, в марте 1942 года во 2-й район — Степан Выскубов и Николай Григорьян, в 3-й район — Александр Кочетков и Роман Квашин. Позднее к ним присоединились радисты Михаил Балашов, Ася Опарина и другие. Партизаны могли теперь оперативно и беспрепятственно сообщать разведывательные данные, докладывать о боевой деятельности отрядов, о своих нуждах. Каждый день принимались сводки Совинформбюро. Благодаря установлению радиосвязи командование Северо-Кавказского фронта получило возможность направлять действия партизан, сообразуясь с задачами действующей армии. В трудную минуту радисты меняли ключ на автомат, наравне с бойцами отражали атаки врага. Обстоятельства заставляли уходить по крутым партизанским тропам, и радисты несли нелегкое свое хозяйство на себе. Помочь каждый рад, но рация это как бы личное оружие радиста, и его никому не передашь. Кончился бой или переход — партизаны отдыхают. Только радист не имел на это права: у него сеанс связи. Нередко и ночью, когда лагерь спит, радисты выстукивают свои точки и тире... Радиосвязи с Большой землей ждали все. И сколько было радости, когда Коля Григорьян или Степа Выскубов выходили из землянки и, улыбаясь, помахивали сводкой Совинформбюро. Вести, конечно, бывали разные, и уже по выражению лиц радистов узнавали о делах на фронте. Около двух лет находились в зуйских лесах радисты С. П. Выскубов и Н. А. Григорьян. Это были замечательные бойцы и специалисты, люди большой и щедрой души. До сих пор вспоминают о них партизаны. Вспоминают с благодарностью... Нет такой группы экскурсантов, которая не остановилась бы возле партизанской пушки — этого своеобразного памятника народной борьбы. Вначале пушка Красной Армии, при отступлении была оставлена партизанам и стояла неподалеку от села Барабановки Артиллеристы-партизаны долго думали, как доставить ее в отряд. Наконец весной 1942 года несколько человек на себе притащили эту махину в лес. С большим трудом, тоже на руках, подняли на высоту 1025. Партизаны любовно ухаживали за пушкой. В ее расчет были зачислены Иван Федоров, Николай Плетнев, Иван Вовк. 24—25 июля 1942 года в бою с фашистской карательной экспедицией пушка сыграла свою роль. Ночь на 25-е прошла относительно спокойно. Партизаны заняли круговую оборону на высоте 1025. С утра фашисты возобновили обстрел, а к середине дня натиск их еще более усилился. Судьба партизан, казалось, висела на волоске. И тут командир района И. Г. Кураков отдал приказ открыть огонь из пушки. Выстрелы партизанской пушки были для фашистов как гром среди ясного неба. Противник остановился, полагая, что в расположении партизан высадился десант советских войск. А пушка продолжала стрелять. Только и были слышны разрывы ее снарядов, многократно повторяемые оглушительным горным эхо. Воспользовавшись замешательством карателей, партизаны вывели основные силы из-под удара вражеских войск. ...Годы прошли с тех пор, давно уже молчит пушка — свидетельница жестоких схваток и партизанского мужества. Молчит, но самим своим существованием и все еще грозным видом напоминает людям о прошлых боях, о стойкости защитников высоты 1025. Несколько лет назад группа туристов, шедшая по партизанским тропам, оставила здесь, на высоте 1025, в дупле небольшого дуба, . стеклянную банку с запиской. В записке группа указала, из кого она состояла и когда совершила привал. Туристы, шедшие следом по этому маршруту, прочли оставленную записку и вложили в банку свою. Так в лесу возник своеобразный «почтовый ящик памяти», который словно объединил всех посетивших партизанские места. Вскоре содержание записок изменилось. Это вполне понятно. Побывав в священных местах народной войны, советские люди не могли ограничиться справками о себе и пользовались «почтовым ящиком», чтобы высказать волновавшие их высокие чувства. Так «почтовый ящик» превратился в копилку прекрасных, чистых помыслов, патриотических высказываний, пожеланий. Вот первая по времени записка — краткая справка о посещении, и больше ничего: «10 марта здесь были студенты-призывники». Вторая, третья такого же характера. 16 мая новая группа туристов уже добавляет к обычным сведениям несколько иных строк: «По памятным местам боевых действий партизан прошла группа комсомольских работников... Пусть живет в наших сердцах бессмертная слава героев!» Все последующие записи так или иначе перекликаются с этой. Процитируем некоторые из них без всяких пояснений — они сами говорят за себя. «Мы восхищены и очень благодарны народным мстителям за их самоотверженную защиту нашей Родины. Мы будем трудиться не покладая рук, чтобы еще более могучей стала наша Родина, оплот мира во всем мире» (группа из 12 человек) . «Мы никогда не забудем тех, кто боролся и отдал свою жизнь за наше светлое будущее»,— писали молодые рабочие одного из крымских заводов. Их слова подхватывает следующая группа туристов: «Мы восхищаемся и гордимся партизанами Крыма, которые в тяжелых условиях вели борьбу с превосходящими силами противника. Боевые дела наших отцов, матерей, братьев и сестер являются вдохновляющим примером для нас. И если потребуются наши жизни для защиты Родины, мы отдадим их без колебания». Теперь руководство турбазы «Таврия» завело на партизанских маршрутах добротные книги и туристы свои записи делают в них. Раскроем одну из книг: «Какое большое счастье жить под ярким солнцем, под мирным небом! И этим мы обязаны только Вам, наши деды и отцы. Спасибо за счастливую юность». Это пишут туристы из Бреста, Ашхабада, Симферополя. «За то, что воздух пахнет цветами, а не гарью, за то, что эта пушка больше не стреляет. Спасибо Вам, известные и неизвестные герои минувших дней. Спасибо тем, кто помогает дожить до наших дней этим священным реликвиям» (туристы из Перми, Орска, Оренбурга, Волгограда, Смоленска). В книге не только слова благодарности. Молодые люди клянутся быть достойными великого подвига. Туристы из Вологды, Череповца, Сокола: «Спасибо Вам, партизаны крымских лесов, за мирное небо! Мы клянемся быть достойными наших отцов и дедов — всех тех, кто защищал Родину и эти прекрасные места». Туристы из Ленинграда и Литвы: «Мы будем достойны памяти погибших». Туристы из Москвы, Ленинграда, Минска, Бобруйска, Харькова: «Не забыть бы нам все, не простить бы и не потерять». В заключение — строки из записи туристов Перми и Минска: «Война! Это страшное слово, несущее за собой смерть, голод, разрушения. Пусть никто и никогда не узнает об этом, но всегда помнит о тех, кто отдал свою жизнь за нас, за наше будущее». «Почтили минутой молчания подвиги крымских партизан» — идет далее приписка. А теперь побываем на «Красной площади» партизан. Здесь проводились партийные и комсомольские собрания, митинги, самодеятельные концерты. Здесь же бойцы принимали присягу на верность Родине... С высоты 1025 спускаемся к реке Бурульча, где можно осмотреть остатки партизанской мельницы и землянок госпиталя. Далее, вернувшись через Мазанку на шоссе Симферополь — Белогорск, продолжаем путь. На маршруте у нас — поселок Зуя. Первое, на что мы обращаем внимание, въезжая в поселок,— это памятник среди зелени цветов. На обелиске — имена тех, кто погиб за Родину в годы Великой Отечественной войны,—солдат и офицеров Красной Армии, партизан, подпольщиков. О том, как сражались зуйчане в партизанских отрядах, мы уже говорили. Героическую борьбу с врагом вели и зуйские подпольщики. Патриотическая организация создана здесь в начале 1943 года но инициативе комсомольцев Ивана, Кулявина, Михаила Буренко и Юрия Крылова. Членами ее стали Григорий Козаченко, Василий Малышев, Борис Шиков. Организация начала активно действовать ей оказывала содействие молодежь поселка. Вскоре была установлена связь с Зуйским отрядом, откуда доставлялись листовки, газеты. В августе по доносу провокатора, проникшего в подпольную организацию, фашисты арестовали Надю Бандурко и Нину Савельеву. Комсомолки выдержали жестокие пытки и погибли смертью героев, ни слова не вымолвив о составе и делах подпольной организации. В конце 1943 года многие жители Зуи, в том числе все подпольщики, ушли в партизанский отряд. ...Была у зуйчан заветная мечта — сразиться с врагом в родных местах. «Хочется вихрем пролететь по всем деревням района и уничтожить всех гитлерюг»,— писал в своем дневнике командир Зуйског» отряда А. А. Литвинеико. Шли месяцы. Геройски погиб Андрей Антонович Литвиненко, сменился состав отряда, а исполниться мечте все не приходила время. И только в первых числах декабря 1943 года отряды первой (командир Ф. И. Федоренко) и пятой (командир Ф. С. Соловей) бригад Северного соединения двинулись к Зуе. В операции участвовало немало зуйчан — Михаил Буренко, Борис Шиков, Юрий Крылов, Николай Клемпарский... Одним из отрядов командовал Семен Ильич Мозгов, работник Зуйского райкома партии. Операция была тщательно разработана и подготовлена. Партизаны со всех сторон окружили поселок, перекрыли дороги, перерезали во всех направлениях связь. По сигналу каждая группа устремилась к заранее намеченному объекту: одни к штабу, другие к школе, где фашисты устроили казарму, третьи к складам и к тюрьме, где томились советские патриоты. Застигнутые врасплох, гитлеровцы выскакивали на улицы села в одном белье, партизанские пули разили их без промаха. И двух часов не прошло, как Зуя стала свободной. В бою истреблено около двухсот оккупантов, в том числе комендант Зуи, уничтожены комендатура, штаб, телефонная станция, сожжены склады.Захвачено оружие, боеприпасы. О зуйской операции сообщило всей стране Совинформбюро. Дорога Зуя — Белогорск постоянно находилась под контролем партизан. Даже в непосредственной близости к Зуе и расположенному в ней фашистскому гарнизону, всего в 3—4 километрах от поселка, дорога была небезопасна для фашистов. Народные мстители громили обозы, подбивали автомашины, «охотились» за оккупантами. Однажды — это произошло в январе 1942 года — удар был нанесен особенно чувствительный. Провела операцию группа партизан под командованием С. И. Мозгова. Пришлось преодолеть немало трудностей. Прежде всего, шоссе охранялось, и надо было терпеливо ждать удобного момента. Этот момент наступил на рассвете. В короткое время партизаны заминировали дорогу, причем расположили мины в шахматном порядке — одну на полотне дороги, другую — на обочине, снова на полотне и вновь на обочине. Расчет был прост: если одна машина из вражеской колонны подорвется, то следующие будут объезжать эту машину. Расчет оказался правильным. Не успели партизаны подальше отойти от дороги и укрыться за пригорком, как появились фашисты. «Отчетливо было слышно, что приближаются танки и автомашины. Удача или провал? Сработают мины или нет? Принесет ли успех новый прием закладки мин в шахматном порядке? - Нервы напряжены до предела,— рассказывал потом Семен Мозгов.— Секунды кажутся часами. Забыты и холод, пробравшийся, кажется, до самого сердца, и голод, и опасность... Вдруг послышались взрывы: первый, второй, третий... Радости подрывников не было конца. Наутро разведчики донесли: на минах подорвались два средних танка и один грузовик с автоматчиками. И «амое главное — магистраль на несколько дней замерла. Движение на ней возобновилось лишь после того, как саперы проверили весь участок шоссе от Зуи до Старого Крыма. Наш путь — в Белогорск и белогорские леса. В лесах белогорских (в период войны их называли карасубазарскими), старокрымских и судакских действовали народные мстители, весь этот горно-лесной район был партизанским краем. БЕЛОГОРСК — небольшой старинный городок — расположен в 42 километрах от Симферополя на магистрали, соединяющей областной центр с Феодосией. В период оккупации фашисты перебрасывали свои войска и снаряжение через Карасубазар (Белогорск) на Керченский полуостров, который, как известно, был ареной ожесточенной борьбы на протяжении почти всего периода военных действий в Крыму. Готовясь для ведения народной борьбы в тылу врага, партийная организация района учла стратегическое значение магистрали, на которой расположем город. Партизанский отряд был сформирован здесь задолго до прихода фашистов. Кроме партийных и советских работников, в отряд вошли рабочие и служащие различных предприятий и учреждений, сельские труженики. Значительную его часть составляли комсомольцы, беспартийная молодежь. Были в отряде и совсем молодые люди, только вступившие в жизнь, и убеленные сединой ветераны гражданской войны. Возглавил патриотов директор Карасубазарского лесничества Василий Тимохин, комиссаром стал секретарь райкома партии Тимофей Каплун. Позаботилась парторганизация района и о том, чтобы в самом городе и сельской местности были созданы условия для развертывания подпольной борьбы. В первые же дни фашистской оккупации Крыма на подпольную работу в город направляется из партизанского отряда комсомолец Павел Делямуре. Для координации деятельности всех подпольщиков Карасубазарского района обком партии оставил М. Г. Рыбакова, имевшего большой партийный стаж и опыт подпольной работы в годы борьбы с царизмом. В апреле 1942 года в городе, несмотря на жесточайший террор, уже действуют несколько патриотических групп. Они успешно ведут пропагандистскую работу, разоблачают фашистские домыслы об уничтожении Красной Армии, несут в массы правду о действительном положении на фронтах Великой Отечественной войны. В городе появляются советские листовки и газеты, распространяемые подпольщиками. Одной из первых оформилась подпольная патриотическая организация под руководством П. Л. Делямуре. В слесарно-бондарной мастерской, при которой она возникла, работал коммунист Степан Иванович Недомец. Делямуре и Недомец быстро нашли общий язык. В подпольную организацию они вовлекли преподавателя одной из школ Ф. Демченко, бухгалтера И. Вронковского, инспектора-пожарника И, Пуковского, заведующего столовой Н. Плужникова, шофера М. Барсова. Почти одновременно с группой П. Делямуре в городе была создана еще одна организация патриотов во главе с комсомольцем Иваном Поповым. Впоследствии И. Попов стал командиром разведки партизанского отряда и геройски погиб в бою. Молодые подпольщики Иван Попов. Николай Бойко, Игорь Мирошниченко распространяли листовки и газеты, писали от руки небольшие лозунги, а затем наклеивали их на приказы фашистского командования. Жители города воочию убеждались, что гитлеровцы бессильны даже здесь, на оккупированной ими земле. Однажды властями было вывешено объявление об обязательной сдаче оружия. Наутро рядом висело другое: «Товарищи! Оружие не сдавайте, оно пригодится для 'борьбы против фашистов». Возле объявления: «Граждане, кто знает место пребывания партизан, просим сообщить в полицию» (за сообщение обещали большую награду), появилась надпись: «Предателей у нас нет!». Со временем подпольных групп становилось все больше, их деятельность приняла для оккупационных властей угрожающий характер. В деревне Шавхал (ныне Мельники) патриотами руководил П. Т. Очигов, посланный областным подпольным центром; ему помогали Иван Миронов, Иван Чалухиди и другие. С помощью члена организации Николая Григорьева, который работал директором мельницы, удалось наладить снабжение партизан продуктами питания, в частности мукой и крупой. Активизировалось подполье в деревнях Пролом, Васильевка и других населенных пунктах. Патриоты вели разъяснительную работу среди населения, распространяли сводки Совинформбюро, освобождали военнопленных, помогали оставшимся в тылу семьям партийных и советских работников, семьям партизан и воинов Красной Армии. В 1943—1944 годах десятки людей были переправлены ими в лес. В борьбе с оккупантами погибли многие замечательные подпольщики. По доносу предателя гитлеровцам удалось схватить всю группу Павла Делямуре. В течение месяца палачи измывались над патриотами, но не вырвали у них ни единого слова признания. Если при выезде из Белогорска в сторону Феодосии свернем на 3-м километре вправо, наш путь проляжет в белогорские леса, к местам наиболее активных действий партизан в этом районе. В четырех километрах от Белогорска — село Криничное, центральная усадьба совхоза «Предгорье» (б. «Мариано»). Многие жители этого населенного пункта с первых дней войны влились в действующую армию, другие ушли в партизанский отряд. Те, кто остался в Криничном, тоже не склонили головы перед врагом. Группа молодых патриотов начала подрывную работу против захватчиков. Рабочие совхоза Федор Маслов, Иван Павлов, Михаил Чупин собирали листовки, сброшенные советскими самолетами, и переписывали из них сводки Совинформбюро. Листовки распространялись поначалу среди узкого круга людей, но постепенно круг читателей расширялся. Патриоты вели устную пропаганду, рассказывая правду о положении на фронтах войны. В сентябре 1943 года комсомолец Михаил Чупин побывал по заданию организации в партизанском лесу. Вернувшись в совхоз, он пытался организовать диверсионную группу, по был схвачен фашистами и расстрелян. Начатое дело продолжил комиссар одного из партизанских отрядов Виктор Денисов. Он пробрался в село, разыскал подпольщиков Федора Маслова и Ивана Павлова и с их помощью создал новую подпольную группу, получившую название «группа № 3». В сентябре 1943 года в нее вступили бывший секретарь комитета комсомола совхоза Нина Антонова, комсомолки Лидия Гузь, Валентина Веденмеер. Людмила и Анна Мельниченко. Подпольщики имели явочные квартиры у Людмилы и Анны Мельниченко и у Валентины Веденмеер, сюда приходили из лесу связные от партизан. На квартире у Мельниченко хранились оружие, боеприпасы, взрывчатые вещества. Рискуя жизнью, Анна Мельниченко доставляла оружие партизанам, удачно обходя вражеские посты и заставы. Дочерям в их подпольной борьбе помогали родители. Связь с группой поддерживали комиссар отряда Виктор Денисов, заместитель командира бригады по разведке Абдулла Садыков в помощник комиссара бригады по комсомолу Евгений Елагин. Подпольщики регулярно отправляли в лес муку, соль, табак, медикаменты, перевязочные материалы. По заданию партизан комсомольцы провели несколько диверсионных операций. Члены группы Федор Маслов, Иван Павлов и Владимир Волченко перерезали телеграфно-телефонную связь на дороге Карасубазар — Ускут (ныне Приветное). Маслов и Павлов подорвали трактор-тягач, две грузовые машины. Когда наступила победная весна 1944 года, боевая группа подпольщиков действовала с оружием в руках. В бою было убито 6 и взято в плен 73 вражеских солдата. Покидаем Криничное и направляемся к селу Головановке. В годы оккупации в этом небольшом селе (оно носило тогда название Карасу-Бапш) вела борьбу с фашистами группа патриотов: Петр Деопик, Нина Денисова, Василий Каменев и другие. Подпольщики поддерживали связь с командованием 2-й бригады, снабжали партизан мукой, мясом и другими продуктами. Кроме того в лес поступали разведывательные данные — информация о расположении и численности войск противника, их передвижениях, предполагаемых операциях и т. д. В январе 1944 года, когда оккупанты готовились к большому прочесу карасубазарских лесов, это стало известно подпольщице Нине Денисовой. Ночью, в пургу, она отправилась в лес и передала добытые ею разведданные партизанскому командованию. Народным мстителям удалось вывести главные силы из-под удара противника. Теперь можно было навязать карателям бой там, где открывались их уязвимые места. Есть в Головановской школе музей боевой славы. Ребята собирают документы, свидетельствующие о подвигах односельчан, свято хранят дорогие реликвии, память о тех, кто мужеством, жизнью своей оплатил их счастье. Осталась позади Головановка, и теперь дорога, ведущая на Судак, к партизанским базам, становится в полном смысле лесной. Начинается массив белогорских лесов — места базирования партизанских отрядов. Здесь же находились и лагеря мирных жителей, ушедших осенью 1943 года под защиту партизан. Силам народных мстителей противостояла в этом районе фашистская дивизия, штаб которой находился в Карасубазаре. Особое значение придавали гитлеровцы дороге Карасубазар — Ускут: она связывала штаб дивизии е батальоном, охранявшим побережье; кроме того, по ней можно было перебрасывать живую силу, военное снаряжение. Однако пользоваться этим путем фашистам приходилось с большой осторожностью: хозяевами дороги были партизаны. Недаром чуть ли не на каждом повороте висели таблички: «АсМипд! РагШапеп!» («Внимание! Партизаны!»). С первых дней партизанской войны в карасубазарских лесах дислоцировались отряды 2~го партизанского района: Джапкойский, Ка-расубазарский, Колайский, Ичкииский. Позже к ним присоединились два красноармейских отряда под командованием Ф. И. Исаева и Б. Б. Городовикова. С ноября по март 1942 года здесь находился штаб 2-го партизанского района, командиром которого был И. Г. Генов. Располагались отряды на возвышенных местах: Ичкинский и Колайский — на высоте 1104, красноармейские — на горе Средней, Джан-койский и Карасубаварский — на горе Берлюк. Между горами Средней и Берлюк, на склонах высоты Скирда, размещался штав 2-го района. Из этих лесов отряды выходили на шоссе Карасубазар — Феодосия, устраивали засады, нападали на фашистские гарнизоны... Лишь однажды партизаны оставили свои базы в карасубазарских лесах и обосновались за их пределами. Это произошло в январе 1942 года, когда были высажены советские десанты в Керчи и Феодосии. Партизаны разгромили вражеские гарнизоны в нескольких близлежащих населенных пунктах и заняли их, вплотную приблизившись к главной шоссейной магистрали Карасубазар — Феодосия — Керчь. На дороге они совершали боевые операции, препятствуя переброске гитлеровских войск для борьбы с советскими десантниками Пребывание партизан в населенных пунктах длилось недолг». Вскоре они возвратились на свои лесные базы. Однако событие это оказало сильное воздействие на местных жителей, подняло их дух,. укрепило уверенность в том, что успехи фашистской армии временные. Осенью 1942 года карасубазарские леса почти опустели, часть партизан была эвакуирована на Большую землю, часть переброшена в зуйские леса для усиления находившихся там отрядов. Осталась лишь небольшая группа партизан-разведчиков, которая поддерживала связь с населением района. Обстановка начала резко меняться летом и осенью 1943 года. В партизанский лес потянулись местные жители, не желавшие больше жить под пятой оккупантов. Численность народных мстителей возрастала, а удары их по вражеским гарнизонам и коммуникациям становились все ощутимее. В июле 1943 года приказом начальник» Крымского штаба партизанского движения был сформирован 5-й партизанский отряд, командиром которого стал В. С. Кузнецов. Естественно, один отряд не мог своими действиями охватить весь лесной регион. Осенью 1943 года, как известно, был высаже» советский десант на Керченском полуострове и захвачен плацдарм-на севере Крыма. Фашистские войска могли оказать серьезное сопротивление Красной Армии во время решающих боев за освобождение Крыма. Поэтому перед партизанами была поставлена задача --держать фашистов в постоянном напряжении, парализовать их действия. Для выполнения этой задачи в карасубазарских лесах была размещена Вторая партизанская бригада, в старокрымских -Третья. А пока остановимся на событиях 1941—1942 годов. По дороге на Судак, все время идущей через лес, попадаем на живописную поляну Нижний Кокасан. Здесь стоял когда-то небольшой домик, разрушенный фашистами. Ныне на его месте — обелиск, памятник погибшим в боях партизанам. Здесь бойцы Ичкинского отряда открыли свой боевой счет, именно они первыми в этих лесах вступили в схватку с фашистами и победили. Шел ноябрь 1941 года. Значительная часть советских войск, отходившая от Перекопа и Ишуни на восток, двигалась через горы илеса на Судак, Феодосию и дальше на Керчь. Гитлеровцы следовали по пятам, стираясь окружить наши войска и уничтожить их. Со стороны Карасубазара на Ускут, т. е. в район Судака, отходил батальон 294-го пограничного полка. Он оказался в трудном положении: враг наседал, а под защитой батальона — госпиталь, в котором много раненых. Чтобы дать возможность пограничникам уйти от преследования, соединиться с основными частями, в бой вступил Ичкинский отряд. Командир отряда М. И. Чуб умело использовал местность. К поляне Нижний Кокасан ведет узкая дорога, которую партизаны местами успели вывести из строя. Здесь и росположил свой отряд М. И. Чуб. Фашисты попытались проникнуть в лес, но были встречены дружным огнем народных мстителей. Завязался бой, длившийся несколько часов. Несмотря на большое численное превосходство захватчиков, отряд с честью выдержал первое испытание. Ушел из-под удара батальон пограничников и находившийся под его охраной армейский госпиталь. Боевая операция закончилась успешно. В этом бою партизаны уничтожили 123 гитлеровца, сами же потеряли убитыми одного — погиб смертью героя коммунист Кондрат Шейко. Ранено было пять партизан. Среди особо отличившихся бойцов — Иван Матяхин, Иван Ясиновский, Дмитрий Денисов, Андрей Кузнецов, Иван Знакоманов, Борис Шаров, Алексей Шокун, Яков Крым. Первая удача еще больше сцементировала отряд, укрепила веру партизан в свои силы, в победу, в боевое мастерство своего командира. Эта вера крепла от боя к бою... Мы уже говорили о том, что очень разные люди пришли в лес, разные по характеру, возрасту, профевсии. Ичкинский отряд не был в этом отношении исключением. Среди ичкиицев была секретарь райкома партии Вера Андреевна Золотова, человек кристальной чистоты и беспредельной преданности Родине. В те годы она уже была немолода, могла эвакуироваться, но партийная и гражданская совесть велели ей остаться и сражаться плечом к плечу с коммунистами, которые несколько лет подряд избирали ее секретарем райкома, верили в нее, шли за ней. Здесь были и секретарь райкома комсомола Вера Загоскина, человек с большим опытом партийно-политической работы, и коммунист Кузьма Тютерев, исполнительный, дисциплинированный, и молодой коммунист Яков Крым, немногословный, чуть медлительный, но отличный, хладнокровный боец. Человек богатырского телосложения, он считал для себя зазорным носить какой-то там автомат илк винтовку. Станковый пулемет — вот достойное оружие! В первом же бою Яша доказал, что партизанский отряд вручил единственный станковый пулемет в надежные руки. Под стать ему был и Алексей Шокун. Этого неутомимого политработника всегда можно было видеть там, где шел жестокий бой, где нужна была особая дерзость, выносливость... Командир группы, участник гражданской войны Иван Ермолаевич Матяхин и в годы Великой Отечественной показывал молодежи пример смелости и отваги. Да разве только он! Трудно перечислить всех бойцов и командиров Ичкинского отряда, являвших пример беззаветного служения Родине. Одному из авторов этой книги (Е. Н. Шамко.— Р е д.) приходилось не однажды бывать у ичкинцев: слава о боевом командире Чубе скоро разнеслась по партизанскому лесу, к нему шли за советом и опытом. Дошла его слава и до Зуйского отряда, в котором довелось мне находиться в ту пору. В марте 1942 года уже объединенный Ичкино-Колайский отряд после тяжелых боев временно перешел в зуйские леса на высоту 1025. Меня послали к ичкинцам с донесением. Иду по узкой горной тропе. Вдруг окрик: — Стой! Пароль? Ответила и в свою очередь спрашиваю: — А вы, мальчики, из какого отряда? Бойцы переглянулись, пожали плечами, всем своим видом выражая удивление неосведомленностью человека, знающего пароль, но не знающего, кто они. Потом один из них с оттенком мальчишеской гордости произнес: — Мы чубовские! В этих словах чувствовалась гордость за своего командира, за свой отряд. Позже я узнала, что это были Федя Крашевский и Володя Опекунов, автоматчики, разведчики. Они сумели добавить и свою долю к славе чубовцев. С Нижнего Кокасана по лесной живописной тропе, пройдя примерно километра четыре, можно попасть на поляну Верхний Кока-сан. Здесь комсомольцы Белогорска установили памятник погибшим партизанам. В годы войны в районе Верхнего Кокасана партизаны не раз вели бои с карателями. Отсюда, с поляны, хорошо видны высоты Сахарная головка, Средняя, Берлюк, Скирда. На этих высотах не раз скрещивали оружие с врагом Карасубазарский, Ичкииский, Джанкойский и другие партизанские отряды. 14 марта 1942 года противник двинул большие силы к району расположения отрядов. Первым завязал бой на высоте Сахарная головка Ичкинский отряд и сражался весь день. Враг обрушил на партизанские позиции массированный минометный и пулеметный огонь. Атаки следовали одна за другой, но партизаны выстояли. Пулеметы Володи Аникина и Димы Денисова, непрерывно косившие вражеские цепи, раскалились так, что обжигали руки. Командир пулеметчиков Андрей Кузнецов несколько раз поднимал бойцов в контратаку. Неизменно на передовых позициях находились Иван Матяхин, Алексей Шокун, Григорий Рыженко, Василий Жигарев, Галина Леонова и др. К концу дня у партизан стали иссякать боеприпасы. Теперь каждую пулю, каждую гранату посылали только в цель. Отбивая атаки фашистов, погибли Владимир Аникин, Дмитрий Денисов, Андрей Кузнецов. Противник дорого заплатил за жизнь героев — немало гитлеровцев полегло на подступах к высоте. В тот же день ожесточенный бой пришлось выдержать партизанам Джанкойского отряда. Каждый выступ, каждое удобное дерево на высоте Берлюк было превращено в гнездо сопротивления. Боем руководили командир Иван Рюмшин и комиссар Петр Клеветов. Уже вечером, когда вражеский натиск начал ослабевать, оба патриота были убиты осколком мины. Трудно сказать, кто был героем этого боя. Пожалуй, все, весь отряд. Не щадили себя, идя в атаку, такие отважные партизаны, как Е. Киселев, братья Кисеевы, П. Руденко, В. Резепов, В. Колдашов, И. Паршин, К. Кобзев... Несмотря на многократное численное превосходство, фашистам так и не удалось захватить высоты Берлюк и Сахарная головка. Их путь был усеян трупами. Только за один день боя с Ичкинским и Джанкойским отрядами каратели потеряли свыше 200 солдат и офицеров. Еще более ожесточенные бои с оккупантами на этих высотах вели отряды в августе 1942 года. Отрядами 1-го района в это время командовал М, И. Чуб. Своевременно осведомленный разведкой о том, что гитлеровцы готовят широкое наступление на карасубазарские леса, он расположил отряды на выгодных позициях по склонам высот. Крупные силы фашистов атаковали Джанкойский и 2-й Красноармейский отряды. Почти сутки партизаны вели бой, не отступив ни на один метр, все время держа в своих руках боевую инициативу. Отвагу и мужество проявили в этом бою командиры групп Октябрь Козин, Георгий Красовский, Владимир Мамасуев, пулеметчики Эммануил Грабовецкий, Иван Посторонко. Только на вторые сутки, когда дальнейшее сопротивление стало бесцельным и задача сковать силы врага была выполнена, партизаны покинули свои позиции. Жестокий бой разгорелся в районе дислокации Карасубазарского отряда. На высоте Берлюк оборону держала группа, командиром которой был Василий Львович Тимохин. К концу второго дня у партизан осталось по нескольку патронов. Вражеские цепи все ближе и ближе, вот они уже у самой вершины. В. Л. Тимохин приказал бойцам отойти, а сам прикрыл их отход. С ним остались его жена Елена Ивановна и десятилетняя дочь Оля. Прорвавшись на вершину, фашисты захватили девочку в плен . Еще несколько минут Тимохин и его жена продолжали отбпватьс» от наседавших врагов. Но положение было безвыходным, и последними пулями они покончили с собой... На высоте Сахарная головка в окружение попали три партизана — Аркадий Матуленко, Николай Орлов и медсестра Феня Барыбкина. Когда сопротивление стало безнадежным, они последние патроны использовали каждый для себя. К счастью, Феня была только тяжело ранена. Когда к девушке вернулось сознание, она ползком добралась до пункта сбора отряда, вся окровавленная, с разбитой челюстью... Героизм и мужество в боях проявили партизанские врачи и медсестры. Тепло вспоминают все, кто сражался на этих высотах,, врачей Леонида Митлера и Ольгу Приходько, медицинских сестер Анастасию Бродзь, Валю Диминовскую, Нину Залесскую, Аню Финкельштейн. В эти дни отличились многие бойцы, разведчики, командиры и комиссары отрядов. Трудно даже перечислить тех, кто геройски проявил себя в те августовские дни. Нередко шел в цепи атакующих и командир района Михаил Чуб. Жестокие бои разгорелись здесь в последний период народной войны. С ноября 1943 по апрель 1944 года фашистским карателям противостояла 2-я партизанская бригада, созданная в зуйских лесах. Возглавлял ее Н. К. Котельников, опытный и отважный командир, сражавшийся вначале в рядах Красной Армии, а с января» 1942 года — в партизанском лесу. Бригада быстро пополнилась новыми бойцами. К середине декабря 1943 года она насчитывала 445 человек. Четырьмя ее отрядами командовали испытанные в боях партизаны, в недавнем прошлом военнослужащие, Михаил Беляев, Николай Галич, Дмитрий Косушко, Яков Кушнир. Командиром 2-го отряда стал в дальнейшем Иван Заика, герой обороны Севастополя: его батарея, располагавшаяся в селе Николаевка, первой вступила в бой с фашистами на дальних подступах к городу и задержала противника на несколько' дней. Бригада занимала те же позиции, на которых стояли насмерть партизаны 2-го района в 1941—1942 годах. Она как бы приняла боевую эстафету и с честью пронесла ее через все испытания, через все превратности судьбы — до полной победы над врагом и изгнания его с крымской земли. 5 ноября 1943 года приказом начальника Крымского штаба партизанского движения бригада была сформирована, а уже 11 ноября произошел первый бой. Партизанский отряд № 4 совершил нападение на румынскую заставу, охранявшую дорогу Карасубазар — Ускут. Застава находилась на важной ключевой позиции: она располагалась на пути движения вражеских войск у самого выхода партизанских отрядов с мест базирования на боевые операции. Эта вражеская позиция была основательно укреплена: отрытые по всем правилам окопы, пулеметные гнезда, проволочные заграждения... Партизанской группе в 20 человек под командованием комиссара отряда С. И. Черкеза потребовалось всего несколько минут, чтобы разгромить заставу. Развивая достигнутый успех, партизаны взорвали мост и 9 столбов телефонно-телеграфной связи. 26 ноября 1943 года бригада вела бой с карателями в районе высоты Берлюк. Противник наступал с двух сторон, пытаясь обойти и взять отряды в кольцо. Численно гитлеровцы превосходили партизан в 2—3 раза. Бой длился с 11 часов утра до 16 часов дня, атаки следовали одна за другой. Высокий ратный дух проявили все партизаны — героизм был массовый. Несколько раз поднимались в контратаку бойцы Николай Бойко, Александр Шелест, Юрий Челухин, Аскольд Гохович. Пример храбрости и отваги показали политработники Виктор Денисов, Александр Кобыльский, Тимофей Каплун. Неутомим был командир бригады: он появлялся то на одном участке обороны, то на другом, высматривая, как лучше повести бой, заражая всех своим оптимизмом. Противник не прошел. Потеряв 76 человек убитыми и ранеными, фашисты отступили. В январе 1944 года, так и не добившись успеха в зуйских лесах, -фашисты перебросили войска в район расположения 2-й и 3-й партизанских бригад — к высотам Караул-Тепе, Караголь, Сахарная головка, Берлюк. Скирда, Средняя, Бурус... Бои начались 16 января. С утра противник обрушил на позиции нартизан шквал артиллерийского и минометного огня. 16 и 17 января партизаны вынуждены были вести позиционный бой, сдерживая натиск численно превосходящего противника. Несколько раз переходила из рук в руки высота Берлюк. Гитлеровцы несли большие потери, но не прекращали атак. Самоотверженно дрались партизаны. На самых трудных участках, боя, постоянно рискуя жизнью, находились командиры Михаил Беляев, Дмитрий Косушко, Яков Кушнир, Талят Тынчеров, политработники Виктор Денисов, Александр Кобыльский. Неутомимо, не ведая страха, атаковали и контратаковали противника бойцы Аркадий Власеико, Василий Грачев, Иван Казаков, Иван Крючковенко и многие другие. Геройский поступок совершили партизаны-пулеметчики Сергей Жигалов и Василий Терелля. Несколько часов им пришлось отбиваться от наседавшего противника. К концу дня фашисты окружили героев. Выхода не было, оба партизана были тяжело ранены. Не желая сдаваться в плен, они подорвали себя гранатами. На высоте Караголь врагу удалось прорваться на вершину и отрезать часть партизан (в том числе пулеметчика Николая Беляева) от основных сил отряда. Народные мстители не дрогнули и продолжали сражаться. Командир бригады Николай Котельников приказал группе разведчиков выручить бойцов. Смелым броском, с криками «Ура!» была разорвана цепь противника, и партизаны вышли из окружения. Ночью 20 января, выведя из района боя все гражданское население и раненых, партизаны оторвались от противника и поменяли позиции. Каратели, однако, не покинули лес. Они продолжали атаковать другие высоты, где в то время находилась 3-я партизанская бригада под командованием Владимира Кузнецова. 19 января бригада приняла бой и вела его весь день. К вечеру противник, успешно атакованный партизанами, был отброшен на 5—6 километров от лагерей. На следующий день, сосредоточив в близлежащих населенных пунктах до 4000 солдат, фашисты вновь начали наступление. Окоп» 10 атак отбили в этот день партизаны 3-й бригады. В ночь на 21 января 3-я бригада сблизилась с районом действия 2-й бригады, С новой силой разгорелись бои. 21 января к подножию высот были стянуты крупные силы карателей. Опять ударила вражеская артиллерия. Била час, другой... Партизаны молчали. Но как только враг поднялся в атаку, тотчас заговорили пулеметы и автоматы народных мстителей. Одна атака отбита, следом за ней другая, третья... Во второй половине дня фашисты получили подкрепление. Теперь их было около 5 тысяч. А две партизанские бригады насчитывали всего 700 бойцов. И все же они держались с невиданной стойкостью и упорством. Шел третий день неравного боя. Партизаны заняли на высоте Сахарная головка круговую оборону, под их защитой — женщины, дети, старики, больные и раненые. Только 23 января к вечеру, когда боеприпасы были па исходе, искусно маневрируя, партизаны вышли из вражеского кольца. Еще несколько дней каратели прочесывали карасубазарские леса и, не обнаружив отряды, к концу января ушли из района высот. Так провалилась еще одна попытка гитлеровцев уничтожить народных мстителей. А тем временем, пока враг пытался установить в партизанском лесу «новый порядок», сами партизаны усиленно готовились к новым рейдам и диверсионным операциям и вскоре возобновили боевую деятельность. Об этом мы расскажем несколько позже, продолжив путешествие. А пока подведем некоторые итоги боевой деятельности 2-й бригады. Итак, что сделано за время ее существования? С ноября 1943 по апрель 1944 года бригада провела 117 боевых операций. В результате уничтожено 2 танка, 1 бронемашина, 55 автомашин, 3 пушки калибра 75 мм, захвачено 59 подвод с продовольствием. В боях противник понес огромные людские потери: убитых. — 831 человек, раненых — 173 и взятых в плен — 721 человек. Народные мстители совершили за этот период 16 диверсий на 'коммуникациях врага и 104 глубокие разведки вражеских сил. Командование Красной Армии регулярно получало информацию о расположении вражеских огневых точек, о передвижениях войск и планах противника. Завершив нашу небольшую экскурсию по белогорским лесам, возвращаемся тем же путем на дорогу Симферополь — Феодосия и продолжаем путь по феодосийскому шоссе. На этом отрезке дороги расположены села Чернополье и Богатое, где также весь период народной войны партизаны совершали боевые операции. Из села Богатого к юго-востоку хорошо видны очертания гряды гор. Ближайшая и самая высокая из них — гора Бурус. В январе 1944 года на вей держал оборону комсомольско-молодежныЁ отряд имени Ленинского комсомола, которым командовал Алексей Бахтин. Фашисты начали штурмовать позиции отряда 19 января после длительной артподготовки. Бой продолжался два дня. Несмотря на явное превосходство в силе, противнику не удалось овладеть высотой. 21 января артиллерийский обстрел возобновился. Около двух часов гулко раскатывалось в горах эхо канонады. Потом гитлеровцы пошли в атаку, но тотчас же залегли, встреченные плотным автоматным в пулеметным огнем. Получив подкрепление, они снова атаковали и опять были отброшены. Шел четвертый день неравного боя. Партизаны заняли на горе Бурус круговую оборону. Вновь на позиции отряда обрушился яростный огонь орудий и минометов. Простреливался буквально каждый сантиметр горы, казалось, что ничто живое здесь не уцелеет. Но атака гитлеровцев тотчас же захлебнулась. Раненого командира заменил начальник разведки Н. Ф. Толкачев. Бой продолжался. Несколько раз переходила в контратаку группа Семена Сагайдака. Отважный партизан уничтожил более 20 гитлеровцев; при отражении одной из атак он погиб смертью храбрых. Отличилась в бою группа разведчиков под командованием Георгия Стоянова. Когда ценой больших потерь карателям удалось достичь гребня горы, группа контратаковала настолько смело и стремительно, что враг не выдержал и отступил. Были еще атаки и контратаки. В одной из них погиб Георгий Стоянов. А отряд продолжал сражаться, мстя за погибших. Яростно строчил пулемет Александра Наумова, прикрывая партизанскую атаку. Но вскоре он смолк. Обнаружив, откуда ведется огонь, враг засыпал отважного пулеметчика снарядами и минами. Замолк пулемет, а бой продолжался, и фашисты снова — в который уже раз! — скатывались по склонам Вуруса, не устояв перед яростью партизан, перед беспредельным их мужеством. И до и после этого боя отряды, располагавшиеся близ горы Бурус, у ее подножия, совершали нападения на гарнизоны врага в деревнях Орталан, Топлы и других близлежащих населенных пунктах. Смелые боевые операции проводили партизаны и у деревни Салы. Это нынешнее село Грушевка, оно на нашем маршруте. Почти на вселг протяжении от Тополевки до Грушевки и далее до Старого Крыма вплотную к шоссе подступает лес. Сейчас на этом отрезке пути дорога значительно выровнена, а прежде делала она не один крутой поворот. Во время оккупации шоссе тщательно охранялось, фашисты ездили по нему с предосторожностями. Но и это не спасало их от ударов народных мстителей. Только в течение одного дня — 4 ноября 1943 года — партизаны совершили у деревни Салы несколько нападений на врага. 1 ноября войска Красной Армии высадили десант па Керченском полуострове и в упорных боях освобождали метр за метром родную землю. Дорога Симферополь — Керчь в эти дни приобрела для гитлеровцев особое стратегическое значение: по ней они перебрасывали свои войска и военную технику, стремясь уничтожить десант, Партизаны решили оказать десантникам посильную помощь. В ночь на 4 ноября на дорогу близ деревни Салы вышли боевые группы 3-й партизанской бригады. Бойцы 5-го отряда повредили в нескольких местах телефонно-телеграфную связь противника, а одна из групп 8-го отряда тем временем уничтожила вражескую грузовую автомашину. Убито пять фашистских солдат. Партизаны потерь не понесли. В тот же день бойцы 7-го отряда уничтожили пятитонную машину, убили 9 солдат врага, захватили пленных и трофеи, а группа партизан 10-го отряда повредила связь еще на одном участке вдоль шоссе, и гитлеровцам пришлось потом долго ее восстанавливать. И все это у одного лишь населенного пункта и за один только день — 4 ноября 1943 года. С косогоров вблизи Грушевки хорошо видны горы, окружающие Старый Крым. В литературе по истории партизанского движения в Крыму упоминаются гора Агармыш и гора Кара-Бурун как места базирования народных мстителей. Здесь, на этих высотах, у лесных казарм располагались Старокрымский, Судакский, Кировский и Феодосийский отряды. И, 12 и 16 ноября 1941 года партизаны старокрымских лесов уже вели бои с гитлеровцами. Успешно громил врага Судакский отряд. 22 ноября народные мстители разбили вражеский обоз на дороге Судак — Алушта у деревни Кутлак (Веселое). Обоз состоял из 19 подвод и 5 автомашин. Все машины, часть подвод были сброшены партизанами с обрыва. 14 декабря фашистский батальон при поддержке двух танков и горной артиллерии, выйдя из Судака, примерно там же, у деревни Кутлак, напал на Судакский и Кировский отряды. После короткого боя враг вынужден был отступить, потеряв 22 солдата и трех офицеров. 19 января 1942 года Кировский отряд совершил нападение на оккупантов в том же районе. В бою было убито 8 фашистов, в том числе два офицера, подорваны две легковые автомашины, захвачены трофеи: автомашины, пулеметы, винтовки, штабные документы и карты. Отрядам 1-го района пришлось вести бои и с многочисленными карательными экспедициями, которые безрезультатно пытались уничтожить партизан. Активно действовал в этих местах Феодосийский отряд (командир И. С. Мокроус, комиссар Р. М. Пономаренко). В ноябре — декабре 1941 года отряд провел 12 крупных операций. Во время одной из них — 16 декабря — партизаны подорвали на участке шоссе Судак — Салы три грузовые автомашины, уничтожив 14 фашистских солдат и 2 офицеров. Перечень боевых эпизодов можно было бы продолжить. Народные мстители стали грозой для оккупантов. После высадки советских войск в Керчи и Феодосии в канун нового, 1942 года партизанские удары следовали один за другим. Были разгромлены фашистские гарнизоны в деревнях Айлянма, Соллар, Бий-Эли, Чермалык, Сартана, Ени-Сала, Кишлав, Орталан. Партизаны заняли эти населенные пункты и теперь полностью контролировали магистраль Керчь — Феодосия — Симферополь. СТАРЫЙ КРЫМ. Этот небольшой, утопающий в зелени городок стал в годы войны одним из центров народной борьбы в восточной части Крыма. Здесь был сформирован партизанский отряд, командиром которого стал Г. Е. Водопьянов, комиссаром — А. М. Крюков. Отряд, насчитывавший более 100 человек, дислоцировался у подножия горы Агармыш, на горе Вурус, высоте Могилки, горе Кара-Бурун. Просуществовал он недолго. В связи с большими потерями, понесенными в боях с карателями, решено было объединить этот отряд с Кировским. Старокрымцы, действуя совместно с кировцами, провели немало умелых боевых операций. | | |
натальяАгород герой Севастополь Сообщений: 3731 На сайте с 2010 г. Рейтинг: 939 | Наверх ##
15 января 2013 1:08 15 января 2013 1:09 натальяА написал: [q] По следам народного подвига[/q]
В конце 1942 года объединенный отряд значительно пополнился новыми бойцами, пришедшими в лее из Старого Крыма и окрестных деревень. В феврале 1944 года было образовано Восточное соединение (в него вошли 2-я и 3-я бригады). Деятельность партизан старокрымских лесов усилилась. Наиболее значительной операцией народных мстителей был разгром фашистского гарнизона в Старом Крыму, в котором находилось тогда в общей сложности около 1300 солдат и офицеров. Партизан не смутили ни численность гарнизона, ни наличие боевой техники, в том числе танков, орудий, минометов. Операция осуществлялась силами двух бригад — 2-й (командир Н. К. Котельников) и 3-й (командир А. А. Куликовский) под общим руководством командира Восточного соединения В. С. Кузнецова. В ночь на 27 марта 1944 года народные мстители незаметно подошли к городу. В установленное время был дан сигнал к атаке, и противник подвергся массированному обстрелу из пулеметов. Внезапность и сила удара сделали свое дело. Фашисты пытались сопротивляться, но сопротивление их носило беспорядочный характер. В этой операции проявилось ратное искусство многих партизанских руководителей, прежде всего командира Восточного соединения В. С. Кузнецова, командиров бригад Н. К. Котельникова и А. А. Куликовского. Энергично и слаженно действовали все боевые подразделения партизан — комсомольско-молодежный отряд Алексея Бахтина, отряды Михаила Беляева, Ивана Заики, Якова Кушнира... Во время боя партизаны уничтожили два танка (сделали это Александр Шелест и еще один боец, имя которого неизвестно), 16 автомашин, склад с горючим и боеприпасами, заняли здание комендатуры и городской полиции, забросали гранатами ресторан, где пировали гитлеровцы. Одна из групп захватила тюрьму и освободила 46 советских патриотов. Освобожденные ушли в партизанский отряд и влились в ряды народных мстителей. Партизаны захватили трофеи: оружие, боеприпасы, обмундирование, документы. Весь период оккупации борьба шла и в самом городе. Первым организатором и руководителем старокрымского подполья был Ф. В. Ургачев, до войны — секретарь партийной организации местного отделения связи. В декабре 1941 года фашисты арестовали Ургачева. Назад он не вернулся. В 1942 году в городе сложилась подпольная комсомодьско-молодежная организация, в которую входили братья Дмитрий, Георгий и Анатолий Стояновы, П. П. Косенко, Б. Н. Периоти, Г. Г. Коптев, К. Я. Никифоров и другие. Позднее в нее вступили В. Е. Токарев, В. Л. Леванский, Е. Л. Леванская, Г. А. Субботин, II. А. Периоти и Е. П. Периоти. Тесную связь поддерживал с организацией главный врач больницы И. И. Давыдов. Он помогал укрывать молодых людей от угона в фашистскую Германию, прятал в больнице разведчиков-партизан, содействовал подпольщикам в сборе разведывательных данных и переправке их в партизанский лес. С его помощью проводились и диверсионные акты против оккупантов. Осенью 1943 года все члены организации ушли в партизанский лес. Именно из них был сформирован в конце октября отряд имени Ленинского комсомола. Многие патриоты отдали жизнь за Родину. Не дожили до светлого дня победы командир партизанской группы, бывший учитель математики средней школы коммунист Н. И. Холод, партизан-разведчик С. А. Логвинов. Пали смертью храбрых в январе 1944 года Г. П. Стоянов, Г. Е. Погукай, В. Л. Лсвапскин. а в апреле фашисты расстреляли И. И. Давыдова, Г. А. Субботина, Дмитрия и Анатолия Стояновых. Погибли в неравном бою перед самым освобождением города П. П. Носенко, Л. Н. Периоти и другие. Жители города чтят память своих героев. В их честь сооружены памятники, их именами названы улицы, поселки, пионерские отряды, дружины. ФЕОДОСИЯ. 22 июня 1941 года у здания городского военкомата собралось множество людей. В первый же день войны поступило более 200 заявлений добровольцев с просьбой об отправке в действующую армию. Жизнь города перестраивалась на военный лад. Некоторые предприятия были переведены на производство оружия — минометов, противотанковых мин, гранат. Фронт приближался, и в Феодосии началась подготовка к борьбе в тылу врага. В партизанский отряд вступили 86 коммунистов, 40 комсомольцев. 45 беспартийных патриотов. Возглавил отряд участник гражданской войны И. С. Мокроус, комиссаром стал политработник Р. М. Пономаренко, оба — опытные организаторы, пользовавшиеся доверием масс. В Феодосийском отряде были и другие замечательные партизаны — бойцы и командиры, связные и разведчики. Таковы начальник штаба коммунист Е. П. Колодяжный, разведчица Л. С. Прокопенко, комсомольцы В. Анюнас, В. Четвертак, Г. Иощенко. Уже 1 ноября 1941 года отряд сосредоточился на своих базах в урочище Кизил-Таш (Судакский район), а 8 ноября партизаны вступили в неравный бой с врагом. С этого времени борьба против оккупантов не прекращалась. На следующий же день, 9 ноября, боевые действия возобновились. Из деревни Отузы (Щебетовка) фашисты в количестве 200 человек напали на группу партизан-феодосийцев, которой командовал Д. Я. Назаров. Народные мстители смело перешли в контратаку и нанесли противнику существенный урон: 10 фашистов было убито и более 10 ранено. Враг отступил. 12 ноября фашистские каратели, действуя с двух сторон — со стороны Отуз (Щебетовка) и Суук-Су (Лесная),— пытались окружить и уничтожить отряд. Разгорелся жестокий бой. И на этот раз отвага и упорство партизан сорвали вражеский замысел. Понеся потери, гитлеровцы позорно ретировались. Только за две недели в боях под Феодосией и Судаком противник потерял 784 человека, 58 автомобилей, много другой военной техники, 3 обоза. А всего на счету феодосийцев — более трех тысяч убитых и раненых оккупантов. Таких успехов добился отряд за год своего существования — с осени 1941 до осени 1942 года . Смертью храбрых погибли партизаны Д. Я. Назаров, Н. Д. Смирнов, Л. С. Прокопенко, В. А. Анюнас. Разведчик В. Ф. Четвертак, возвращаясь с боевого задания, попал в засаду. Положение было безвыходным. Последней гранатой герой подорвал себя, предпочтя смерть позорному плену. В начале 1942 года в обстановке кровавого террора в Феодосии формируется антифашистское подполье. Инициатором объединения патриотов была Нина Михайловна Листовничая, педагог по профессии, работавшая до оккупации Феодосии заведующей детскими яслями на табачной фабрике. Первыми членами организации стали врачи А. В. Богданова, К. И. Шепелева и Т. М. Пислегина, которых Нина Михайловна хорошо знала но работе. Затем в организацию вступили директор конторы «Заготскот» коммунист Д. В. Самарин н его 15-летняя дочь Люба, бухгалтер горфо Н. П. Богданов, домохозяйка М. Залепенко, комсомольцы Б. Маевский, Д. Шаталов, К. Пахомов, Н. Бовстрюк, Н. Удачин, Л. Журавлева. Постепенно круг борцов расширялся. Со временем их численность возросла до 130. Подпольщики создали также патриотическую группу в лагере военнопленных. По заданию Листовничей было подобрано несколько конспиративных квартир. Сама Нина Михайловна открыла у себя на каартире (ул. Лермонтова, 14) швейную мастерскую, а Николай Бовстюк — часовую мастерскую. Точно так же, с разрешения оккупационных властей, врач А. В. Богданова вела на дому прием больных. То, что у них всегда бывало много людей, никому не казалось подозрительным. Деятельность организации была разносторонней. Подпольщики, четко распределив между собой обязанности, успевали сделать многое. С их помощью шла отправка в лес военнопленных, от них партизаны получали продукты питания, одежду, медикаменты. Они же устраивали на предприятиях акты саботажа, вели среди феодосийцев агитационную и просветительную работу, собирали разведданные... Врачи-патриоты, выдавая фиктивные справки о болезни, спасали молодежь от угона в фашистскую Германию. Мария Залепенко, Люба Самарина, Лия Журавлева были неутомимыми связными. Подпольщики поддерживали связь с лагерем военнопленных, распространяли полученные из лесу листовки, газеты, брошюры. Наведываясь в лагерь военнопленных, Листовничая познакомилась с переводчиком Антоном Айрапетовым, коммунистом младшим лейтенантом Красной Армии. Айрапетову удалось войти в доверие к коменданту лагеря, завоевать его расположение, что позволило патриоту ограждать пленных от побоев и издевательств, помогать тяжело больным, ослабевшим. По заданию Листовничей Айрапетов создал в лагере военнопленных подпольную группу. Как только организация наладила связь с подпольным центром, патриоты начали освобождать военнопленных из концлагеря и отправлять их в лес. В дальнейшем из них был создан в старокрымских лесах партизанский отряд. В одном из донесений командованию партизан II. М. Листовничая писала: «...Мы приступили к освобождению людей из фашистского плена и, одевая их во все то, что могли достать, отправляли в лес с целью организации отряда... Из лагеря военнопленных освобождено и послано в отряд 55... лучших людей. Кроме того, 3 человека отправлены на катере на «Большую землю». Одному военнопленному достали документы, и он работает в организации. Таким образом, партизанский отряд организован и функционирует. В данное время проводится работа по созданию диверсионной группы. Работа по освобождению людей проводится... Вам послана карта города с обозначением на ней огневых точек и всевозможных укреплений». В начале февраля 1943 года областной подпольный центр направил в Феодосию майора Э. Я. Сизаса, опытного чекиста и разведчика. В течение двух недель Сизас находился в Феодосии, встретился со многими подпольщиками, разъяснил им задачи и методы борьбы, определил круг деятельности организации. В марте 1943 г. по доносу предателя, засланного фашистской контрразведкой, были арестованы почти все активные подпольщики. Долго мучили фашисты Пину Михайловну Листовничую. Ей выкололи глаза, рассекли лицо... Героически погибли А. В. Богданова, К. И. Шепелева, Т. М. Пислегина, Д. В. Самарин и его дочь Люба, Лия Журавлева и другие. Подпольная борьба в городе на время прекратилась. Однако уже в середине 1943 года создается ряд патриотических групп на рыбокомбинате, в рыбтресте, в водоканале. Особенно плодотворной была деятельность Михаила Ивановича Коробкова, которому помогал его сын пионер Витя. Многое сделали Коробковы. Они собирали ценные сведения о военных объектах противника, о передвижении вражеских войск, а затем передавали эту информацию советским разведчикам, пробиравшимся в город. В октябре 1943 года фашистская агентура выследила Коробковых, но они успели все же уйти в лес. Несколько раз ходили патриоты в город на разведку и однажды не вернулись. Опознанные предателем, оба подпольщика были схвачены и расстреляны. Феодосийцы чтят память о своих героях. В тенистом городском парке установлен памятник Вите Коробкову. Есть в городе улицы, носящие имена Л. С. Прокопенко, Н. М. Листовничей, Д. Я. Назарова, П. Д. Смирнова... Там, где шли бои советских воинов и народных мстителей с оккупантами, установлены памятники и мемориальные обозначения.Подвиг феодосийцев отражен в экспозиции местного краеведческого музея и комнаты боевой славы, созданной ветеранами войны. В городе работает секция бывших партизан и подпольщиков. Убеленные сединой ветераны ведут воспитательную работу среди юных горожан, помогая им осознать величие подвига советского народа, совершенного в годы Великой Отечественной войны. Осталась позади Феодосия, и вот уже Акмонайский перешеек — граница Керченского полуострова. На керченской земле, как и всюду в Крыму, шла в годы оккупации народная война с фашизмом. Несмотря на трудные условия — на всем полуострове нет ни лесов, яи высоких гор,— здесь действовали партизанские отряды. В качестве баз народным мстителям служили каменоломни. В населенных .пунктах была создана сеть подпольных организаций. Учитывая важное стратегическое значение этой части Крыма, гитлеровцы держали на ней значительный контингент своих войск. Это не помешало Красной Армии в проведении десантных операций: за два с половиной года дважды советские воины освобождали Керчь. В общей сложности около года они удерживали отвоеванные плацдармы. Основным объектом действий партизан и подпольщиков Керченского полуострова были железная дорога Феодосия — Керчь и Феодосия — Джаикой. Патриоты совершали диверсии, выводили из строя подвижной состав, взрывали эшелоны противника, нарушая тем самым снабжение немецкой армии в период боев на Керченском лолуострове. Следуя по маршруту Феодосия — Керчь, первую остановку сделаем на станции Айвазовская, ранее— Сарыголь. В годы войны на станции Сарыголь действовала группа подрыл-пиков, которую возглавлял Григорий Колегаев. Устроившись па работу в депо, подпольщики под видом ремонта портили основные узлы паровозов, в уголь на тендере и в топки закладывали мины, противотанковые гранаты, головки от противотанковых снарядов. Таким способом группа вывела из строя 10 паровозов на станциях Сарыголь, Джанкой, Керчь. Патриоты уничтожили склад с боеприпасами на станции Сарыголь, подорвали водокачку. Подпольщик Александр Гревцов устроил столкновение поездов на перегоне станций Пятиозерная — Будановка. Движение на этом участке было приостановлено на несколько часов. Группа занималась распространением листовок, газет. Она способствовала пополнению партизанских отрядов Восточного соединения новыми бойцами. Познакомим теперь читателя с подпольем Ленинского района Здесь было создано несколько подпольных групп и организаций в поселке Ленино, деревнях Кашик-Джермай (ныне Слюсарево) и Красный Кут (теперь Заводское), в Мариентале (Горностаевка), в Марфовке. Вначале на нашем маршруте — село Марфовка. В мае 1942 года, после того, как советские войска оставили Керченский полуостров, в Марфовке была создана молодежная подпольная организация. Ее основатели — коммунист Андрей Наголов и комсомольцы Василий Мотузов, Александр Касьянов и Александр Чуб. Возглавил организацию Александр Касьянов. Как-то ночью Саша Касьянов забрался в сбитый немецкий самолет, чтобы снять пулемет. Но оказалось, что в машине уже кто-то есть. Так случай помог Касьянову встретиться с моряком-черноморцем Анатолием Подпориным. бежавшим из лагеря военнопленных. Вдвоем они сняли пулемет, забрали боеприпасы к нему и все спрятали в склепе на кладбище. Подпольщицы Лидия Влачуга, Юлия Чичерова и Антонина Загорко собирали листовки, сброшенные советскими самолетами, переписывали их и распространяли в Марфовке и ближайших селах. Однажды недалеко от села была сброшена листовка, в которой рассказывалось о героических делах молодогвардейцев Краснодона. Прочитав ее, комсомольцы решили назвать свою организацию «Молодой гвардией», как бы принимая эстафету подвига от краснодонцев. Молодогвардейцы Марфовки добыли оружие для всех членов организации; вскоре у них уже были пулемет, пистолеты, гранаты. Не раз Василий Савченко, Михаил, Бойчее, Андрей Наголов устраивали вооруженные нападения на противника, совершали диверсии на его коммуникациях. Марфовские подпольщики установили связь с партизанами Багеровских каменоломен. Узнав, что у партизан трудное положение с продовольствием, они собрали и отправили подводу с продуктами. Член подпольной организации Анна Анатольевна Белоненко, врач сельской больницы, передала лекарства и перевязочные материалы. По заданию организации Лида Влачуга устроилась на работу секретарем сельской управы, а Анатолий Подпорин на биржу труда. Они обеспечивали подпольщиков, а также бежавших из концлагеря военнопленных необходимыми документами. Белоненко выдавала местным жителям фиктивные справки о болезнях, спасая их от угона в Германию. Деятельностью марфовских патриотов и еще нескольких подпольных групп в ближайших селах (Коджалар, Тайгуч, Коп-Кипчак, Бпкеч) руководил комитет «За Родину». Членами его были избраны коммунист А. А. Наголов, комсомольцы В. П. Мотузов и А. Т. Чуб. Комитет разрабатывал планы боевых операций, контролировал их выполнение, следил за выходом и распространением листовок. Молодогвардейцы действовали смело и решительно. В октябре 1943 года комсомольцы Василий Савченко и Михаил Бойчее устроили засаду на феодосийском шоссе. Они убили мотоциклиста, забрали автомат, диски с патронами. А через неделю Василий Савченко и Андрей Наголов заминировали это шоссе. В воздух взлетел грузовик с вражескими солдатами. Часто подпольщики нарушали телефонную связь врага. 31 октября 1943 года комитету стало известно, что в районе села Героевское — тогда Эльтиген — наши войска высадили десант. Всем группам было дано задание готовиться к решающим боям с фашистами. Весь период, пока десантники удерживали плацдарм, подпольщики оказывали им помощь: собирали сведения о противнике, совершали диверсии, чтобы отвлечь его на себя. 4 ноября комитет принял решение в честь XXVI годовщины Великого Октября укрепить транспаранты, лозунги на близлежащих дорогах. Задание выполнили Андрей Наголов, братья Василий, Григорий и Савелий Мотузовы, Александр Чуб, Михаил Нешев и Михаил Секов. На один из телефонных столбов подпольщики водрузили красное знамя. В декабре 1943 года агентам фашистской тайной полиции удалось выследить подпольщиков. 27 декабря были арестованы 13 человек, среди них А. А. Белоненко, Л. Влачуга, А. Загорко. Патриоты.избежавшие ареста, ушли в Багеровские каменоломни к партизанам. Александр Касьянов и Анатолий Подпорин скрывались на конспиративных квартирах. После некоторого перерыва организация возобновила свою деятельность. Вскоре, однако, начались новые аресты. В марте был схвачен А. Касьянов. Он погиб 10 апреля 1944 года, за четыре часа до прихода наших войск. 20-летний юноша был совершенно седой, на теле остались следы жестоких пыток. Чудовищным пыткам подверглись Василий Савченко, Юлия Чичерова, Валентина Нешева. Как стало известно на судебном процессе над предателями Родины в Краснодаре в 1959 году, на допросах патриоты молчали, не называя себя, не выдавая товарищей... На братской могиле молодогвардейцев, погибших в борьбе с фашистами, установлен памятник. Из Марфовки отправляемся в центр Ленинского района — поселок Ленино. В годы Великой Отечественной войны свыше 200 жителей райцентра ушли в ряды Красной Армии. Бесстрашную борьбу против фашистов вели подпольщики во главе с бывшим шофером «Рыбтреста» К. И. Богдановым. В организацию входили А. Г. Лубенцов, Е. Г. Иванов, А. В. Беспалов, Г. А. Перемещенко, Л. П. Шведченко, В. И. Сильванев и другие. Большую помощь в создании и деятельности подполья в Ленино оказал руководитель краснокутских подпольщиков, коммунист, участник гражданской войны Г. А. Останин. Он был оставлен для организации народной борьбы в тылу врага Ленинским райкомом партии. Судьба Останина сложилась трагически: он стал жертвой предательства и погиб в фашистском застенке. Ныне его имя носят железнодорожная станция и село в Ленинском районе . С гибелью Г. А. Останина борьба не прекращается, 25 сентября 1943 года Александр Лубенцов и Александр Беспалов взорвали склад с горючим. Ночью они подошли незамеченными к ограждению склада. Цистерны охранялись, но Лубенцов точно знал, когда происходит смена караула. Именно в этот момент патриоты по-пластунски проползли под проволокой и заложили мины с часовым заводом. Через три часа раздался взрыв огромной силы. Взрывом был убит часовой и уничтожено 120 тонн горючего. 6 октября 1943 года на участке железной дороги Семь Колодезей — Владиславовка на полном ходу сошел с рельсов вражеский эшелон с боеприпасами. В результате диверсии вышли из строя паровоз и десятки вагонов, погибло свыше 100 фашистских солдат и офицеров. Ищейки из СД сбились с ног, разыскивая диверсантов. Они арестовали дежурного по станции Е. Г. Иванова и после пыток расстреляли. Подпольщики А. Беспалов, А. Лубенцов, Л. Шведченко вынуждены были уйти в лес к партизанам Восточного соединения. А. В. Беспалов стал командиром диверсионной группы 5-го отряда, Л. Шведченко — разведчицей, секретарем комсомольской организации отряда. Патриотка погибла в бою с фашистами в конце 1943 года. Несколько слов о самой юной подпольщице — Гале Перемещенко. Гале не было и 17 лет, когда она стала членом организации и устроилась на работу писарем в сельскую управу. Работая там, доставала для подпольщиков чистые бланки пропусков, предупреждала односельчан об опасности ареста или угона в фашистскую Германию. Галя спасла нескольких летчиков, сбитых над территорией Ленинского района. Раненых юная патриотка выхаживала в своем доме, а затем помогала им перейти линию фронта. Галя Перемещенко оказалась незаменимой разведчицей. Особенно ценны были её сведения о прохождении вражеских эшелонов в перевозимых ими грузах. Сведения оперативно передавались на Большую землю через радиста Красной Армии, который обосновался в деревне и имел передатчик. Юная подпольщица была схвачена фашистами и после пыток расстреляна 14 марта 1944 года. В поселке Ленине сооружен в честь нее памятник, ее именем названа одна из улиц райцентра. В последние дни перед освобождением поселка погибли отважные патриоты А. Г. Сухомутов, К. И. Богданов и другие. Мы уже упоминали о селе Горностаевка (б. Мариенталь) — оно на нашем пути. Подпольная организация была создана здесь одновременно с марфовской — в конце 1942 года. Инициатива ее создания принадлежала врачу А. А. Белоненко и комсомольцу Александру Касьянову. Анна Анатольевна знакома была с медицинской сестрой Александрой Плотникоиой и ветфельдшером Наумом Гришановичем. Они-то и стали активом, вокруг которого постепенно формировалась вся организация. Членами ее стали комсомольцы Василий Карпухин, Анна Мам-сова, Василий Васильев, Клавдия Васильева, Мария Марченко, Иван Слободской — всего 12 человек. Организация действовала под непосредственным руководством комитета «За Родину». По его заданию подпольщики добывали оружие, чтобы при первой возможности вступить в открытую борьбу с врагом, совершили несколько крупных диверсий — взорвали мост на Феодосийском шоссе, вывели из строя 7 вражеских автомашин... Патриоты распространяли листовки, вели устную агитацию среди крестьян села, призывая их прятать продукты, ничего не отдавать фашистским захватчикам. Была установлена тесная связь с партизанами Багеровских каменоломен. Народные мстители получали ценные разведывательные данные о планах противника, в каменоломни поступало из села оружие, продовольствие. В роли связной выступала Александра Плотникова (подпольная кличка «Бауэр»)',, мужественная, отважная женщина. В организацию проник провокатор, засланный фашистами. Все подпольщики были арестованы. Однако Науму Гришановичу, Александре Плотниковой, Ивану Слободскому, Анатолию Машелю, Клавдии Васильевой и еще нескольким патриотам удалось бежать. С остальными оккупантами беспощадно расправились. Жестоко пытали Аню Мамсову, однако девушка не выдала никого из членов организации. Когда ей дали на подпись протокол, она ответила: — Подписывать не буду! Мы не банда, а советские патриоты. Бандиты — это вы, фашисты, с вашим Гитлером!.. Более двух месяцев фашисты разыскивали Александру Плотникову. Им удалось установить, что она скрывается в поселке совхоза «Кенегез» (ныне село Красногорка). Агенты полиции, выдав себя за советских парашютистов, сумели войти в доверие к Наталье Волкопроползли под проволокой и заложили мины с часовым заводом. Через три часа раздался взрыв огромной силы. Взрывом был убит часовой и уничтожено 120 тонн горючего. 6 октября 1943 года на участке железной дороги Семь Колодезей — Владиславовка на полном ходу сошел с рельсов вражеский эшелон с боеприпасами. В результате диверсии вышли из строя паровоз и десятки вагонов, погибло свыше 100 фашистских солдат и офицеров. Ищейки из СД сбились с ног, разыскивая диверсантов. Они арестовали дежурного по станции Е. Г. Иванова и после пыток расстреляли. Подпольщики А. Беспалов, А. Лубенцов, Л. Шведченко вынуждены были уйти в лес к партизанам Восточного соединения. А. В. Беспалов стал командиром диверсионной группы 5-го отряда, Л. Шведченко — разведчицей, секретарем комсомольской организации отряда. Патриотка погибла в бою с фашистами в конце 1943 года. Несколько слов о самой юной подпольщице — Гале Перемещенко. Гале не было и 17 лет, когда она стала членом организации и устроилась на работу писарем в сельскую управу. Работая там, доставала для подпольщиков чистые бланки пропусков, предупреждала односельчан об опасности ареста или угона в фашистскую Германию. Галя спасла нескольких летчиков, сбитых над территорией Ленинского района. Раненых юная патриотка выхаживала в своем доме, а затем помогала им перейти линию фронта. Галя Перемещенко оказалась незаменимой разведчицей. Особенно ценны были её сведения о прохождении вражеских эшелонов в перевозимых ими грузах. Сведения оперативно передавались на Большую землю через радиста Красной Армии, который обосновался в деревне и имел передатчик. Юная подпольщица была схвачена фашистами и после пыток расстреляна 14 марта 1944 года. В поселке Ленине сооружен в честь нее памятник, ее именем названа одна из улиц райцентра. В последние дни перед освобождением поселка погибли отважные патриоты А. Г. Сухомутов, К. И. Богданов и другие. Мы уже упоминали о селе Горностаевка (б. Мариенталь) — оно на нашем пути. Подпольная организация была создана здесь одновременно с марфовской — в конце 1942 года. Инициатива ее создания принадлежала врачу А. А. Белоненко и комсомольцу Александру Касьянову. Анна Анатольевна знакома была с медицинской сестрой Александрой Плотникоиой и ветфельдшером Наумом Гришановичем. Они-то и стали активом, вокруг которого постепенно формировалась вся организация. Членами ее стали комсомольцы Василий Карпухин, Анна Мам-сова, Василий Васильев, Клавдия Васильева, Мария Марченко, Иван Слободской — всего 12 человек. Организация действовала под непосредственным руководством комитета «За Родину». По его заданию подпольщики добывали оружие, чтобы при первой возможности вступить в открытую борьбу с врагом, совершили несколько крупных диверсий — взорвали мост на Феодосийском шоссе, вывели из строя 7 вражеских автомашин... Патриоты распространяли листовки, вели устную агитацию среди крестьян села, призывая их прятать продукты, ничего не отдавать фашистским захватчикам. Была установлена тесная связь с партизанами Багеровских каменоломен. Народные мстители получали ценные разведывательные данные о планах противника, в каменоломни поступало из села оружие, продовольствие. В роли связной выступала Александра Плотникова (подпольная кличка «Бауэр»)',, мужественная, отважная женщина. В организацию проник провокатор, засланный фашистами. Все подпольщики были арестованы. Однако Науму Гришановичу, Александре Плотниковой, Ивану Слободскому, Анатолию Машелю, Клавдии Васильевой и еще нескольким патриотам удалось бежать. С остальными оккупантами беспощадно расправились. Жестоко пытали Аню Мамсову, однако девушка не выдала никого из членов организации. Когда ей дали на подпись протокол, она ответила: — Подписывать не буду! Мы не банда, а советские патриоты. Бандиты — это вы, фашисты, с вашим Гитлером!.. Более двух месяцев фашисты разыскивали Александру Плотникову. Им удалось установить, что она скрывается в поселке совхоза «Кенегез» (ныне село Красногорка). Агенты полиции, выдав себя за советских парашютистов, сумели войти в доверие к Наталье Волковой, у которой скрывалась Плотникова. Наутро ее и Волкову арестовали. Что только не делали фашисты, чтобы сломить волю женщины! Александра никаких показаний не дала, выдержала самые изощренные пытки. Геройски погибла и Наталья Волкова. Позже были казнены Н. Гришанович, И. Слободской. После освобождения села родные, соратники по борьбе нашли обезображенные трупы патриотов, похоронили их в братской могиле. Подробности о последних днях жизни героев выяснились в 1959 году на упоминавшемся уже судебном процессе в Краснодаре. ...Пройдут годы, но никогда не умрет память о героях, отдавших жизнь за Родину, за ее свободу и независимость. Никогда не зарастут тропы к могилам отважных. Поселок Багерово... В годы Великой Отечественной войны название это стало известно миллионам: в январе 1942 года Советское правительство опубликовало материалы о чудовищном злодея-яви фашистов, расстрелявших в багеровском противотанковом рву 7 тысяч мирным советских граждан... В начале ноября 1943 года гитлеровцы предприняли массовое выселение жителей Керчи и ее окрестностей в глубь Крыма. Не желающих подчиниться приказу расстреливали. Люди потянулись в каменоломни. Из жителей и военнопленных, бежавших из концлагеря, создается партизанский отряд. Командиром его стал С. Е. Паринов, комиссаром— И. С. Белов. В каменоломнях было заготовлено оружие, завезено заранее продовольствие, устроен госпиталь на 12 коек. Количество беженцев в каменоломнях возросло вскоре до 500. 8 отряде перед началом боевых действий насчитывалось свыше 100 бойцов. Остро встал вопрос с продуктами и особенно с водой: запасы ее были скудны. В довершение всех бед фашисты минировали и взрывали входы, пускали удушливые газы. Так началась трудная боевая жизнь. О беспримерном мужестве народных мстителей рассказывают скупые строки дневника, который вел сперва начальник штаба А. Паршин, а затем, после его гибели,— командир отряда С. Паринов. 28 октября 1943 года: «Выставлены посты снаружи. Выслана разведка. Немцы продолжают обход... Группа под командованием т. Рогозина вышла на боевую операцию к железнодорожной будке с целью забрать оружие. Задание группа выполнила. Бойцы захватили фашистов, охранявших станцию, один пулемет системы Дегтярева и две винтовки. Захватили в плен двух солдат противника». 29 октября на операции вышло пять боевых групп. Три группы боевые задания выполнили, а две, вследствие усиленной охраны немцев, не смогли этого сделать 31 октября произошел первый бой. Гитлеровцы с собаками попытались проникнуть в каменоломни, но, встреченные в упор огнем партизан, откатились назад. Сбив спесь с врага, партизаны решили узнать его намерения. На выполнение этого задания послали группу разведчиков. Возвращаясь с задания, разведчики Виктор Морозов, Николай Семенцов, Владимир Лось в четырех местах нарушили связь противника. 4 ноября 1943 года выполняли боевые задания четыре боевые группы. Одна из них принесла в отряд 36 авиабомб для взрыва грунта под колодец. В те же дни группа партизан заминировала склад с боеприпасами на станции Багерово. Склад взлетел в воздух. Партизаны несколько раз минировали дороги. Вначале подорвалась вражеская автомашина, груженная продуктами, затем — подвода. Фашистское командование приняло решение уничтожить отряд. 7 ноября багеровские шахты были окружены. В дневнике находим такую запись, датированную этим днем: «Была выслана группа Силина М., Кучера Г. Выйти из шахты не смогли. Шахта окружена немецкими солдатами. В вертикальные шурфы начали бросать Д. Ш. (дымовые шашки.— Ред.) и зажигательные вещества. Произведено три сильных взрыва, бросали гранаты. Митинг в честь 26-й годовщины Октябрьской революции». Все последующие дни шли бои. Гитлеровцы поливали каменоломни минометным огнем. Под его прикрытием пробурили шесть шурфов, в которые лили из бочек бензин, бросали гранаты, дымовые шашки. В главный шурф фашисты заложили шесть авиабомб. От взрыва в подземном «общежитии» обвалился потолок и погибло несколько человек, в том числе дети. В начале января 1944 года начальник штаба отряда записал: «Мы окружены и высунуться не имеем никакой возможности, все выходы обстреливаются немцами... Ранен старшина Карпенко. Продукты на исходе, бойцы получают один литр баланды из ячменя...» 25 января 1944 года: «Народ голодает третий день. Произошел сильный обвал в колодце — работы дня на два, дров нет, света нет... Отправились через линию фронта Курочкин, Еремеев М., Меркулов». С 27 по 31 января в дневнике сделана только одна запись: «Народ голодает, воды нет, света нет. Гражданское население выходят к немцам, но немцы отсылают обратно. Кругом все заминировано, женщины подрываются на минах, немцы требуют выхода всех». В феврале 1944 года на совещании комсостава и партбюро решено было небольшими группами пробиваться через линию фронта. В конце февраля 1944 года командир отряда С. Е. Паринов сделал последнюю запись в дневнике: «Командир отряда Паринов Степан Егорович, Воронежской области, Березовского района, дер. Париново... Если кто жив будет, то скажите власти Советов: пусть сообщат моей семье, что я последний выхожу из скалы... Эти записи делал 29.11.1944 года. Участи вышедших товарищей не знаю». Судьба некоторых из них теперь известна. Все, кто попал в руки фашистов, были злодейски убиты. Мученической смертью погибли 22 коммуниста, в том числе комиссар И. С. Белов, и более 30 комсомольцев, среди них — командир отряда С. Е. Паринов. Палачи уничтожили почти всех беженцев — женщин, детей, стариков, находившихся под защитой партизан. Некоторым партизанам удалось все же вырваться из окружения и уйти в степные районы Крыма. В живых осталась не более 15 человек: М. И. Борщ, А. Д. Морозова, А. Т. Ковбаса и другие. В центре поселка установлен ныне памятник в честь героев Багеровских каменоломен, отдавших жизнь за Родину. Аджимушкайские каменоломни, крупнейшие на Керченском полуострове, тянутся северо-западнее Керчи на десятки ки-лометров. В период фашистской оккупации они стали базой партизан, как это было и ранее — в годы гражданской войны. В Аджимушкайские каменоломни спустился отряд имени В. И. Ленина в составе 60 человек. Командовал им М. А. Майоров, комиссаром был С. И. Черкез. Вскоре пришло пополнение — воины Красной Армии и моряки Черноморского флота, вышедшие из окружения. Основу отряда составляли рабочие заводов имени Войкова и имени Кирова, еникальские рыбаки, партийный и хозяйственный актив. В каменоломнях находился также начальник керченских отрядов И. И. Пахомов, старый большевик, сражавшийся здесь против белогвардейцев и интервентов еще в годы гражданской войны. Подчинялись отряды непосредственно Крымскому обкому партии. Несмотря на все тяготы жизни в каменоломнях, партизаны Аджимушкая вели успешные боевые действия в течение двух месяцев. 21 ноября 1941 года гитлеровцы оцепили все выходы из каменоломен и спустились в подземелье. Партизаны встретили их огнем. Потеряв несколько человек, враг отступил. 22 ноября в каменоломнях снова разгорелся жаркий бой. Убедившись, что лобовая атака успеха не принесет, фашисты перешли к методической осаде. Они закладывали камнями основные выходы на поверхность, цементировали их, выставляли охрану. Но у партизан всегда были запасные пути... Выходили на боевые операции отважные разведчики — А. А. Носков, А. С. Зайченко, А. И. Кущенко, И. А. Небора. Командовал разведгруппой А. А. Сатири, партизан гражданской войны, еникальский рыбак. Часто в разведку ходил начальник штаба отряда II. И. Бантыш. Почти каждую почь происходили схватки с врагом. Особенно активно действовали отряды во время высадки Керченско-Феодосийского десанта. 28 декабря партизанская разведка обстреляла и сожгла фашистскую радиостанцию. Целый день народные мстители мелкими группами атаковали противника. 29 декабря они возобновили атаки, отвлекая на себя значительные силы фашистов. Во время налетов уничтожено до 80 вражеских солдат и офицеров, выведены из строя шесть автомашин, в селе Шейх-Эли (ныне Партизаны) освобождены 26 заложников, приговоренных оккупантами к смертной казни. 30 декабря народные мстители напали на штаб саперного полка 46-й гитлеровской дивизии, захватили штабные документы и два знамени. 31 декабря отряд вступил в освобожденную Керчь. Миновало пять месяцев. В мае 1942 года советские войска оставили Керченский полуостров, а в Аджимушкайские каменоломни спустилось несколько тысяч солдат и офицеров, прикрывавших отход нашей армии, и местные жители, не успевшие переправиться черев пролив. Был создан гарнизон подземной крепости. Его бойцы, применяя партизанские методы борьбы, совершали вылазки, истребляли фашистов и их технику. Гитлеровцы взрывали каменоломни, обрушивали на патриотов огонь из всех видов оружия, пускали отравляющие газы, но сломить волю аджимушкайцев им не удалось. Гарнизон Аджимушкая вписал в историю Великой Отечественной войны славную и вместе с тем трагическую страницу. Осенью 1943 года, когда гитлеровские оккупанты объявили принудительную эвакуацию жителей Керченского полуострова, часть населения ушла в каменоломни Аджимушкая. Под землей создается еще один партизанский отряд. Общая численность двух отрядов составила 76 человек. Они действовали главным образом в районе дорог Баксы (ныне Глазовка) — Булганак (Бондаренково). Партизаны нарушали телефонную связь противника, нападали на его обозы, на мотоциклистов и отдельные автомашины. Они уничтожили около 200 вражеских солдат и офицеров, батарею 75-мм орудий, 4 зенитные точки, 2 тягача, 4 легковые и несколько грузовых автомашин, 2 мотоцикла, 2 прожектора, захватили, продовольственный склад и много оружия. 11 ноября 1943 года народные мстители встретились с войсками Красной Армии и приняли участие в освобождении полуострова. Старокарантинские каменоломни также вошли в летопись боевой славы города-героя. Во время Великой Отечественной они дважды становились партизанской базой. 7 ноября 1941 года в подземелье ушел отряд, состоявший иа 41 человека. Командиром его стал председатель рудкома Камыш-Бурунского комбината А. Ф. Зябрев, комиссаром — И. 3. Котло. В отряд иступили рабочие Камыш-Бурунского комбината Н. Т. Гайдаров, И. 3. Грищенко, П. И. Мацюляк, Н. С. Юров и другие. Были и совсем юные бойцы — пионеры Володя Дубинин, Ваня Гриценко, Толя Ковалев. 12 ноября 1941 года в отряд влилась большая группа советских воинов, не успевших переправиться на кубанский берег. Группу эту возглавили лейтенант А. Петропавловский и политрук Г. Корнилов. Первая боевая операция была проведена ночью 13 ноября. В ней участвовало 30 бойцов, руководил ими командир отряда А. Ф. Зябрев. Партизаны смело атаковали штаб воинской части. Было убито несколько вражеских солдат. Но в бою погиб командир отряда. Командование принял рабочий железорудного комбината С. М. Лазарев. 18 февраля 1942 года фашисты подошли вплотную к каменоломням и предложили выйти всем на поверхность и сложить оружие. Партизаны ответили огнем. Один офицер был убит, несколько солдат ранено. Впоследствии фашисты многократно предпринимали попытки проникнуть в каменоломни, но каждый раз позорно ретировались, неся потери. В декабре 1941 года, взорвав вход в каменоломни, противник попытался проникнуть вглубь. Ожесточенный бой шел более суток. Партизаны одержали победу. В этом бою было уничтожено более 80 вражеских солдат и офицеров. Некоторое время фашисты не рисковали спускаться в каменоломни, но приняли все меры, чтобы заставить партизан выйти на поверхность. Они блокировали каменоломни, в шурфы нагнетали удушливые газы, многие входы и выходы замуровали, а подходы к ним заминировали. Только юным партизанам Володе Дубинину и Толе Ковалеву удавалось выходить на разведку. Уже после высадки десанта Володя Дубинин встретился с советскими саперами, участвовавшими в освобождении Камыш-Буруна. Он привел их, к каменоломням, где находились партизаны. Мины были обезврежены, и патриоты вышли на поверхность. Во время разминирования Володя Дубинин погиб. Родина высоко оценила подвиги керченских партизан. Семь человек были награждены орденом Красного Знамени, четверо — Красной Звезды, еще четверо — медалью «За отвагу» и свыше пятидесяти — Почетными грамотами. Командир Старокарантинского отряда А. Ф. Зябрев посмертно удостоен ордена Ленина, Володя Дубинин — ордена Красного Знамени. Именем Володи Дубинина в Керчи названы улица, школа, детская библиотека. В городе есть улица имени А. Ф. Зябрева, увековечены имена других отважных партизан и подпольщиков. В 1943 году каменоломни вновь стали партизанской базой. Разместившийся здесь отряд организовал бывший рабочий Камыш-Бурунского железорудного комбината, военный моряк-черноморец Кузьма Мухлынин. В мае 1942 года, прикрывая отход группы моряков, Мухлынин не успел переправиться через Керченский пролив. Жители поселка Старый Карантин укрыли моряка, достали ему документы. Задумав создать отряд народных мстителей, он начал искать единомышленников. Первыми бойцами — соратниками Мухлынииа стали комсомольцы Владимир Панкратов, Владимир Шакшнн и Никифор Гаврилов. Вчетвером они подготовили одну из шахт под базу для будущего отряда. Очистили от мин проходы, перенесли туда оружие, продукты, воду. Все это делалось только ночью и с величайшей осторожностью. Постепенно в группу вступали все новые и новые люди. В августе 1943 года была выпущена листовка, которая рассказывала о победоносном наступлении Красной Армии. Печатали и распространяли листовку Иван Чепелев, Мария Шевченко и Ада Филатова. Вскоре ее читали во всех близлежащих населенных пунктах — Камыш-Буруне, Эльтигене, Старом Карантине. Когда фашисты начали угонять население из прибрежной полосы, патриоты перешли в каменоломни. 3 октября 1943 года родился новый партизанский отряд. Возглавил его Кузьма Мухлынин, комиссаром стал рабочий аглофабрики Дмитрий Васюнин. Отряд быстро рос. В результате смелых налетов на врага пополнялись запасы оружия, продовольствия. Во время одной из вылазок удалось добыть медикаменты. Были освобождены три русские девушки, которые работали во вражеской санчасти. Они стали в отряде санитарками. Фашисты неоднократно снаряжали карательные экспедиции, чтобы уничтожить партизан. 4 ноября 1943 года снятые с передовой войска под прикрытием сильного минометного и пулеметного огня попытались ворваться в каменоломни. Завязался ожесточенный бой. Противнику пришлось отойти. Тяжелую утрату понесли партизаны: смертью храбрых пал командир отряда Кузьма Мухлынин. Отряд продолжал действовать. На следующий день народные мстители устроили засады на дорогах. Было убито 13 солдат и офицеров противника, взорваны три автомашины, захвачено много оружия и боеприпасов. В день XXVI годовщины Великого Октября бойцы отряда напали на вражескую автоколонну ц в ожесточенной схватке уничтожили более 40 солдат и офицеров, сожгли 10 автомашин, взяли трофеи. Когда гитлеровцы блокировали и заминировали выходы из каменоломен, оставив партизан без продовольствия и воды, заместитель командира отряда Владимир Панкратов взорвал одну из штолен шахты. Старокарантинские каменоломни соединились со Старопартизанскими. Это дало партизанам до 30 неизвестных фашистам лазов и выходов. В первой декаде декабря патриоты встретили группу отставших от десанта советских солдат под командованием гвардии полковника П. И. Нестерова. Он возглавил отряд. 12 декабря батальон врага пытался штурмом овладеть каменоломнями. Потеряв более сотни своих солдат и офицеров, фашисты отступили, однако каменоломни оставались блокированными. В бою отличились Владимир Панкратов, Александр Савельев, Аркадий Эмин, Николай Куренев, Иван Чепелев, Владимир Товарчи и другие. Военный совет отряда принял решение переправить часть партизан через линию фронта. 19 февраля успешно совершил переход -с группой бойцов полковник П. И. Нестеров. Их сопровождал Владимир Панкратов. На обратном пути гитлеровцы схватили его, подвергли пыткам, но, не добившись показаний, повесили патриота на станции Семь Колодезей. Вторую группу провел через линию фронта Тимофей Кокошко. Третья группа при переходе наткнулась на вражескую засаду. Часть партизан погибло в бою, а трое — Ада Филатова, Владимир Стародонкин и Андрей Шипковский — попали в плен. Искалеченных во время допросов, скованных тяжелой цепью, фашисты вывели патриотов в степь и расстреляли. Оставшиеся в живых народные мстители и находившиеся под их защитой беженцы вышли из каменоломен, когда Керчь снова стала советской. В боях с отрядом противник потерял более 600 солдат и офицеров, 5 орудий, более 30 автомашин... У обочины дороги, ведущей к Старому Карантину,— памятник погибшим партизанам. На пьедестале — фигуры юноши и девушки; большинство бойцов Старокарантинсйого отряда были очень молоды, не старше 17—18 лет. КЕРЧЬ... Много бед и страданий пережил в годы войны этот город, каждый метр земли здесь обильно полит кровью советских воинов. Наш рассказ о том, что происходило здесь в период фашистской оккупации, о героизме и мужестве подпольщиков. Керчане не покорились оккупантам. В городе действуют подпольные группы и организации. Одну из таких организаций создали Л. Ф. Карасева, А. Ф. Комарова и М. Т. Русанова. Подпольщиками стали Тамара Григорьева, В. Е. Самарай, М. Е. и Ф. А. Шпоник, У. А. Щукина, А. А. Козлов (подпольная кличка «Храброе»), 3. Р. Черноморченко, Иван Колотаев и другие. С конца октября 1942 года руководила патриотами Л. Ф. Карасева, а с мая 1943 года — А. А. Козлов, участник Аджимушкайской обороны. К XXV годовщине Великой Октябрьской социалистической революции подпольщики выпустили первую листовку. Написанная в форме поздравительного письма, листовка призывала керчан подниматься на вооруженную борьбу с врагом, вселяла в них уверенность в, победе. За первой листовкой последовали другие, сперва написанные от руки, затем отпечатанные (шрифт подпольщики изготовили из резины). Тогда же выпущены и распространены среди населения несколько номеров рукописной газеты «Керченский партизан». Члены подпольной организации А. Комарова, Т. Григорьева и М. Русанова снабжали военнопленных гражданской одеждой и помогали им бежать к партизанам. Подпольщики успешно вели диверсионную работу. Гитлеровцам удалось напасть на след патриотов. В застенках СД погибли Мария Русанова, Владимир Самарай, Тамара Григорьева, Зоя Черноморченко. Те, кому удалось избежать ареста, продолжали борьбу. В октябре 1943 года, когда было невозможно оставаться в Керчи, некоторые члены группы перешли в зуйские леса к партизанам. Иван Колотаев был избран секретарем комсомольской организации отряда «Смерть фашистам», Надя Комарова назначена командиром диверсионной группы этого отряда. Бесстрашно действовала комсомольско-молодежная группа, во главе которой стоял Алексей Стрижевский. В августе 1942 года он бежал из плена, с помощью своего отца устроился на работу в городскую больницу санитаром и стал подыскивать надежных людей. В организацию вошли его отец — главврач городской поликлиники Г. С. Стрижевский, А. А. Архангельская, Н. Л. Гвоздева-Кобзева с дочерью Н. Гвоздевой, Т. А. Клоконос, Н. В. Кудряшов, В. Г. Сапсай, Л. А. Черникова и другие. Подпольщики старались устроиться на работу в фашистские административные органы. Так, Л. А, Черникова работала секретарем-переводчиком на бирже труда. Она неоднократно уничтожала карточки на людей, отобранных для угона в Германию, добывала бланки немецких документов для военнопленных, бежавших из концлагерей. Г. С. Стрижевский доставал справки о мнимых болезнях, что давало возможность спасать молодежь от фашистской каторги. Группа совершила несколько диверсионных актов: на Широком молу подпольщики взорвали склад с боеприпасами, на станции Керчь-2 устроили крушение воинского эшелона. Патриоты вели устную агитацию, распространяли листовки, сводки Совинформбюро... В сентябре 1943 года фашистам удалось раскрыть патриотическую группу. А. Г. Стрижевский и его отец были расстреляны в керченской тюрьме, остальные — в Симферополе, в концлагере совхоза «Красный». 15 мая 1942 года, когда советские войска переправились на таманский берег, в Керчи была оставлена в качестве военной разведчицы 19-летняя комсомолка Евгения Дудник. Друзья Жени С. Бобошин, А. Родягин стали активными ее помощниками. Патриоты собирали сведения о противнике, а затем передавали их командованию Красной Армии. С 27 мая по 7 августа 1942 года Женя передала 87 радиограмм с ценными разведданными. Жизнь всех троих разведчиков оборвалась трагически. В августе 1942 года они были арестованы и расстреляны. Фашисты казнили и их родных — отца, мать и двух малолетних сестренок Жени, мать С. Бобошина. В Керчи действовали еще несколько подпольных групп. Одна ив них, созданная в городской типографии, поддерживала связь с партизанами. Патриоты изготовляли бланки документов, печатали листовки... Десять членов группы, выданные провокатором, погибли в фашистском застенке. Страницей небывалого мужества вошла в историю Великой Отечественной войны боевая слава Керчи, ее защитников и освободителей, борцов подполья, народных мстителей. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 14 сентября 1973 года Керчи присвоено почетное звание «город-герой». Ордена Отечественной войны 1-й степени удостоена Керченская городская комсомольская организация. В этих двух высоких наградах Родины — признание великого ратного подвига, совершенного советскими людьми на керченской земле. Закончено наше путешествие по местам боевой славы партизан и подпольщиков. В книге использован далеко не весь материал, которым располагают авторы,— рассказано лишь о самых значительных событиях народной войны в Крыму. Военный совет Отдельной Приморской армии так отзывался о героической борьбе крымских партизан: «...Нападая на вражеские гарнизоны, разрушая коммуникации противника, уничтожая связь, транспорт и его живую силу, партизаны Крыма деморализовали тыл врага, мешали ему подтягивать резервы на фронт, оттягивали на себя регулярные части противника, чем содействовали проведению боевых операций наших войск». Вышедшие из народа, крымские партизаны составляли с ним неразрывное целое. Это определило силу и непобедимость партизанского движения в Крыму, как и всюду в нашей стране, где сражался с оккупантами советский народ. | | |
натальяАгород герой Севастополь Сообщений: 3731 На сайте с 2010 г. Рейтинг: 939 | Наверх ##
29 января 2013 23:17 8-й Азербайджанский партизанский отряд В начале 1943г. в лагере военнопленных в Куйбышевском районе Крыма содержалось 800 военнопленных, в основном азербайджанцев. Офицеры Алиев Мамед Керим оглу, Гаджиев Сахиб Джабраил оглу, Рзаев Гусейн Мамед оглу создали в лагере подпольную организацию военнопленных. Руководством организации личный состав лагеря был поделен на взвода и роты, были назначены командиры подразделений. Основной целью организации была организация массового побега из лагеря. С помощью местной сельской учительницы Фатимы Салимовой подпольщики установили связь с подпольным Куйбышевским райкомом партии. Было организовано и совершено ряд успешных побегов из лагеря. Находясь в заключении, члены подпольной организации не только проводили разъяснительную и пропагандистскую работу среди военнопленных и установили связь с местными жителями Балаклавского и Куйбышевского районов, но и осуществляли успешные диверсии. Согласно материалам партархива Крымского обкома партии 18 сентября 1943г. Мамед Алиев и Махмуд Назаров спланировали и осуществили диверсию, в результате которой затонули 3 немецких баржи, следовавших из Ялты в Балаклаву. Однако, в конце сентября 1943г. по доносу предателя организация была раскрыта и 29 ее наиболее активных членов были арестованы. Мамед Алиев и Гаджи Гафаров, признанные опасными врагами рейха, были этапированы в Германию для проведения суда. Воспользовавшись ошибками охраны, Алиев и Гафаров бежали из-под стражи в Херсоне и добрались до Симферополя. С помощью Фатимы Салимовой они установили связь с другими, бежавшими из лагеря военнопленных, азербайджанцами и создали партизанский отряд «Красный партизан». До 7 ноября 1943г. отряд базировался в лесу Гейгез Куйбышевского района и, нападая на мелкие немецкие гарнизоны и подразделения, добывал себе оружие и снаряжение. 7 ноября 1943г. отряд вошел в 7-ю партизанскую бригаду Южного Крыма под названием 8-й Азербайджанский партизанский отряд и стал ударным подразделением бригады. Командиром отряда стал – Мамед Алиев, комиссаром – Абдулкерим Аширов, а начальником штаба – Сахиб Гаджиев. Первой крупной успешной операцией отряда был бой с гарнизоном карателей, базировавшемся в селе Гаври. В ходе операции, которой руководил Мамед Алиев, гарнизон был полностью разгромлен, уничтожено более 50 солдат и офицеров врага, захвачены богатые трофеи. Особо отличились в ходе боя бойцы отряда: Байрам Багиров, Мамед Гусейнов, Мамед Султанов, Руфат Билалов. Немецкое командование, обеспокоенное действиями партизан, направило на их уничтожение до двух полков регулярных войск. С 19 по 21 декабря 1943г. партизаны в составе бригады вели тяжелые бои с частями вермахта в районе села Большой Озенбаш. П 9-й и 10-й отряды, находящиеся на левом и правом флангах отряда Алиева, не выдержав натиска немецкой пехоты, отступили. 8-й отряд, удержав позицию, продолжал бои в окружении. 22 декабря 1943г., совершив неожиданный для врага маневр, бойцы под командованием Алиева прорвали кольцо и вышли из окружения без потерь. В этом сражении партизаны-азербайджанцы уничтожили 4 танкетки и более 200 солдат и офицеров врага. По данным партархива Крымского обкома партии были объявлены благодарности Махмуду Назарову, уничтожившему 18, Исабале Мехтиеву, уничтожившему 13, Байраму Багирову, уничтожившему 13 и Мамеду Гусейнову, уничтожившему 11 гитлеровцев. С целью проведения эффективных боевых операций на неблагоприятной для партизанской деятельности местности партизаны 8-го отряда делились на более мелкие диверсионные группы. Так 28 декабря 1943г. группа из 9 партизан под командованием Ахада Алиева в районе горы Ай-Петри уничтожила грузовик с 12 гитлеровцами и без потерь и с трофеями вернулась на партизанскую базу. 30 декабря 1943г. 12 партизан под командованием Махмуда Назарова напала на небольшой немецкий гарнизон. В ходе операции было уничтожено 23 гитлеровца и сожжено два грузовика. 31 декабря 1943г. группа из 8 партизан под командованием Юниса Мамедова напала на автоколонну немцев, в результате чего было убито 30 гитлеровцев и сожжен грузовик. В бою отличились Байрам Багиров и З.Зейналов. Только за декабрь 1943г. бойцами 8-го азербайджанского отряда было уничтожено 350 солдат и офицеров врага, 4 танкетки и 5 грузовиков. 9 января 1944г. группа из 10 партизан под командованием Махмуда Назарова уничтожила немецкий гарнизон в районе села Гейгез и взорвала находящийся рядом и имеющий стратегическое значение мост. В ходе боя было уничтожено 42 гитлеровца и сожжено 2 грузовика. Отличившимся бойцам Гусейну Рзаеву и Мамеду Гусейнову объявлены благодарности. В январе 1944г. разведывательное подразделение 8-го азербайджанского отряда обнаружило в районе станции Сурен между Бахчисараем и Севастополем замаскированный склад боеприпасов противника. Точные данные о месте склада были переданы в действующую армию. В результате налета советской авиации склад, на котором находилось до 300000 снарядов, был уничтожен. 8 февраля 1944г. отряд под командованием Мамеда Алиева уничтожил немецкий гарнизон в районе сел Фоти – Сала. В ходе боя было убито 50 солдат и офицеров врага, сожжено 2 грузовика, разбито 2 артиллерийских орудия и пулемет. Была также выведена из строя лини связи между населенными пунктами Фоти-Сала-Албат. По результатам операции все бойцы отряда получили благодарности командования бригады, 7 партизан были представлены к правительственным наградам. Старший лейтенант Мамед Алиев получил благодарность от начальника штаба партизанского движения Крыма В.С. Булатова. В течение февраля 1944г. партизанами отряда было уничтожено до 200 гитлеровцев. Благодарности от командования получили также Гаджи Гафаров, Мамед Султанов, Я. Мамедов. 5 марта 1944г. 8-й Азербайджанский отряд провел совместную операцию с 12-м отрядом в результате, которой был уничтожен гарнизон села Деременко. В ходе боя было убито 60 солдат и офицеров противника. В мате 1944г. для уничтожения партизан в Куйбышевском районе немецкое командование направило подразделения горно-стрелковой дивизии. Разведка партизан выявила, что удары будут нанесены по районам сел Большой Озенбаш, Говуш, Истила, Малый Озенбаш и Татар Осман. 12 марта 1944г. бойцы 8-го азербайджанского партизанского отряда заняли оборону в районе села Большой Озенбаш. В первом бою приняло участия до 500 солдат противника при поддержке артиллерии, минометов, 7 танкеток и 9 бронемашин. По позициям партизан нанесли бомбовый удар 2 бомбардировщика. Бойцы отряда отбили атаку врага, при этом было убито 167 солдат и офицеров. Однако, силы были неравными и гитлеровцам удалось окружить отряд. Благодаря личному мужеству и умелому руководству командира отяда Мамеда Алиева кольцо окружения было прорвано. В ходе боя было уничтожено 40 гитлеровцев, взорвано 2 орудия и сожжено 3 грузовика. Всего в марте 1944г. бойцами отряда было уничтожено 250 солдат и офицеров врага. В апреле 1944г. бойцы 8-го Азебайджанского отряда совместно с частями 227-й азербайджанской стрелковой дивизии приняли участие в освобождении от врага г. Ялта. 15 апреля 1944г. 8-й отряд под руководством Мамеда Алиева и Абдулкерима Аширова нанес удар по немецким частям, отступавшим из Алушты на Ялту. В ходе боев было убито 400 гитлеровцев и 300 взято в плен, уничтожено 7 грузовиков, 5 орудий, захвачено 50 пулеметов, 350 винтовок и 18 автоматов. Бойцы отряда не дали гитлеровцам сжечь села Наталино, Никита, сады Никита Набатат и санаторий Магарач, очистили от мин шоссе и мосты, обеспечив быстрое продвижение войск наступающей Красной Армии. За отличие при освобождении Ялты был удостоен благодарности боец отряда Я.Мамедов. В этот же день подразделение в составе 20 бойцов под командованием начальника штаба отряда Сахиба Гаджиева вступило в бой с немецкими частями, отступавшими по дороге Албат – Гейгез. В бою было уничтожено 133 и взято в плен 128 гитлеровцев, захвачено 8 грузовиков, 3 пулемета, 8 автоматов, 88 винтовок и 3 склада с продовольствием. Партизаны в ходе операции не понесли потерь. Особо отличились бойцы отряда Р.Билалов и М.Гусейнов. За успешные операции против захватчиков в Крыму в апреле 1944г. командиру, комиссару и начальнику штаба 8-го Азербайджанского партизанского отряда были объявлены благодарности от представителя Верховного Главнокомандую-щего маршала СССР К.Е.Ворошилова. За 7 месяцев активной боевой деятельности в тылу врага бойцы 8-го Азербайджанского партизанского отряда провели 32 боевые операции против гарнизонов и частей противника, уничтожили 1225 и взяли в плен 451 гитлеровца, вывели из строя 9700м линий связи, захватили 7 орудий, 11 минометов, 12 пулеметов, 500 единиц другого стрелкового оружия и 11000 патронов к нему. В апреле 1944г. бойцы 8-го азербайджанского партизанского отряда вошли в состав действующей армии. http://www.savash-az.com/rasskazi/8.htm | | |
натальяАгород герой Севастополь Сообщений: 3731 На сайте с 2010 г. Рейтинг: 939 | Наверх ##
31 января 2013 15:17 31 января 2013 15:18 "ПАРТИЗАНСКОЕ ДВИЖЕНИЕ В КРЫМУ (1941—42)" // Часть II ДОНЕСЕНИЕ НАЧАЛЬНИКА РАЗВЕДОТДЕЛА ШТАБА ЧЕРНОМОРСКОЙ ГРУППЫ ВОЙСК ЧЛЕНУ ВОЕННОГО СОВЕТА ЗАКАВКАЗСКОГО ФРОНТА Л.М. КАГАНОВИЧУ 22 сентября 1942 г . ДОКЛАДЫВАЮ: 1. С 1 по 20 сентября партизанам Крыма выброшено продовольствие в общей сложности 5 тонн (сухари, концентраты, консервы, соль и сахар). 2. По плану предусмотрено выбросить до эвакуации ежедневно 550 кг сухарей (паек минимум), концентратов, консервов, соль и сахар в общей сложности — одна тонна. 3. Для создания запаса на зиму (октябрь—май 1943 г., 240 дней) для остающихся в Крыму партизан в количестве 500 человек из расчета 1 кг на 1 человека (всех видов продуктов) на 1 день необходимо выбросить 105—110 тыс. кг, или 110 тонн. Операцию должен проводить штаб партизан. 4. Эвакуация раненых и больных партизан Крыма в количестве 600 человек началась 20 сентября, вывезено: 20 сентября — 1 человек; 21 сентября — 3 человека; 22 сентября — цель была закрыта (плохая погода). Для организации приема тяжелых кораблей выброшен к партизанам м. лейтенант Мажурин. Для продолжения эвакуации партизан необходимо: два «Дугласа» из ас-чета 16—20 человек за один рейс каждый, на что потребуется всего 15 летных дней. При использовании самолетов типа «С-2» в количестве 5 (каждый может взять 3 человека) можно эвакуацию закончить за 10 летных дней. 5. С целью ускорения эвакуации направлена в 3 попытку подводная лодка. Результаты ее операции пока неизвестны. Начальник РО штаба ЧМГ войск Закфронта — подполковник Кочегаров Госархив в АР Крым, ф. П-151, on. 1, д. 17, л. 103—104. Подлинник. ИТОГИ БОЕВОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ПЕРВОГО РАЙОНА ИЗ ДНЕВНИКА КОМИССАРА РАЙОНА Р.М.ПОНОМАРЕНКО Не ранее 1 октября 1942 г. * С 1 ноября 1941 г. по 1 октября 1942 г. партизанскими отрядами первого района произведено боевых операций 133. Уничтожено немецких оккупантов и их вассалов 2699 солдат и офицеров. Уничтожено автомашин 125, мотоциклов 6. Уничтожено и повреждено связи 12850 погонных метров. Взорвано мостов на участке Симферополь—Старый Крым 3. Уничтожено конного обоза с боеприпасами, продовольствием и имуществом 19 подвод. Взорван штаб полка в районе деревни Топлы опытной станции один. Пущено под откос немецких эшелонов на участках железнодорожной линии два. Сожжено фуража, сена, подготовляемого противником для подвоза к Керченскому фронту, 26 тонн. Другие операции местного характера, в большей степени учета которым не производили. За эти боевые операции представлено к правительственным наградам 45 партизан, командиров и комиссаров. Награждено правительственными наградами 4 (коммунисты). Аттестовано партизан на командно-политический состав 56. В период тяжелой обстановки в партизанских отрядах с 20 июля по 1 октября 1942 г. проведено около 50 продовольственных операций, добыто продовольствие для отрядов за счет противника — лошадей у немецко-румынских частей, располагающихся в местности первого района, 46 штук, взято барашек у немецких оккупантов, которые гнали барашек специально для отгрузки на железнодорожные станции, 342 шт., и ряд других продовольственных продукт. За период продовольственных операций мы имеем большие потери, выразившиеся в количестве 13 партизан убитыми, ранеными и пропавшими без вести. На 1 октября по отрядам первого района вооружение имелось следующее — пулеметов всего 7 шт., из них ДП 4 и Шкода — 3. Автоматов ППД и ППШ 22, винтовок СВ 64 шт., пистолетов ТТ и наганов 89 шт., гранат разных 96 шт., патронов запасы были очень небольшие, по 60—70 шт. на партизана. Минометы были в количестве 2, но мин впоследствии не было. Госархив в АР Крым, ф. П-151, on. 1, д. 395, л. 66 —68. Копия. ДОКЛАД КОМАНДУЮЩЕГО ПАРТИЗАНСКИМ ДВИЖЕНИЕМ КРЫМА ПОЛКОВНИКА М.Т. ЛОБОВА ВОЕННОМУ СОВЕТУ ЧЕРНОМОРСКОЙ ГРУППЫ ВОЙСК ЗАКАВКАЗСКОГО ФРОНТА О СОСТОЯНИИ ПАРТИЗАНСКОГО ДВИЖЕНИЯ КРЫМА ДО И ПОСЛЕ ОСТАВЛЕНИЯ СОВЕТСКИМИ ВОЙСКАМИ КЕРЧИ И СЕВАСТОПОЛЯ 18 октября 1942 г. Докладываю 1. Состояние партизанского движения Крыма до падения Керчи и Севастополя. а) Пополнившись за счет осевших в лесу воинских частей (главным образом 184 сд, 48 окд и моряков береговой обороны), партизанские отряды Крыма в ноябре 1941 г. насчитывали примерно 3200 человек, причем большинство отрядов состояло из бойцов и комполитсостава Красной Армии и флота, а некоторые отряды были целиком военные. В активных и многочисленных боях с противником партизаны потеряли много людей, таким образом количество партизанских отрядов значительно уменьшилось. В конце января и в начале февраля 1942 г. отряды пополнились на 310 человек за счет остатков десантных частей 226 и 554 гсп. Однако и это пополнение не восполнило пробела в людях. Потеря людей шла не только за счет боев с фашистами, но главным образом за счет массового дезертирства местных партизан и очень незначительной части военных в ноябре и декабре 1941 г. С января отряды выросли качественно, очистившись от неустойчивого элемента. Организационно партизанское движение Крыма делилось на пять районов: первый район располагался в районе Судак—Феодосия—Старый Крым. Второй район располагался в районе Ускут—Карасубазар. Третий район располагался севернее Алушта—Ялта, четвертый район располагался севернее Балаклавы и пятый район восточнее Севастополя. Каждый район имел от 3-х до 7-ми партизанских отрядов, второй же район имел 10 партизанских отрядов. б) Все партизанские отряды, исключая воинские, пришли в лес со своими продовольственными базами, однако следует указать на исключительно плохую подготовку ряда отрядов своих продбаз, что привело к тяжелому, а в отдельных местах к катастрофическому положению с продовольствием. Еще в первые дни ноября совершенно были разгромлены партизанские продбазы 4-го и 5-го районов и отрядов Феодосийского, Ичкинского, Сейт-лерского (2-й район), в январе совершенно потеряли базы отряды 1-го района. Таким образом ряд отрядов уже в первые дни партизанского движения остались без продовольствия и вынуждены были базироваться на остатках баз меньшинства отрядов. Ичкинский отряд (командир Чуб, комиссар Золотова) потеряли 900 мешков белой муки, 3100 барашек и много других продуктов. Колайский отряд (командир Губарев, комиссар Штепа — ныне расстреляны) потерял 400 мешков белой муки. Джанкойский отряд (командир Удовицкий, комиссар Киселев) потерял 4000 барашек. Сейтлерский отряд (командир Муха-Мадя-ров, комиссар Пузакин) потерял отару овец, 20 голов свиней и все остальные продукты. Враг безнаказанно ходил на наши продовольственные базы потому, что в нашей среде было немало предателей, которые являлись проводниками у немцев и румын. Кроме того, ошибка состоит в нашей беспечности. Некоторые отряды вместо того, чтобы забазировать хорошо продовольствие, в лучшем случае сложили его в лесу, а то просто сдавали на хранение предгорным татарам. Особенно в этом отношении отличился Ичкинский отряд, который по сути пропьянствовал все свое продовольствие. Командование партизан Крыма предприняло ряд мероприятий с тем, чтобы целесообразнее использовать и расходовать продовольствие. Большое значение имел факт захвата отрядами 2-го района предгорных деревень. Отряд полковника Городовикова 2,5 месяца удерживал в своих руках деревни Айлянму, Чермалык, Бешуй. Отряд т. Куракова примерно такое же время удерживал деревню Саргана. Благодаря этому 2-й район получил дополнительные продукты, в частности в большом количестве было получено картофеля. Можно сказать, что 2-й район в этот период примерно до апреля был обеспечен продовольствием. Хуже дело обстояло в других районах. Уже 15 февраля 1942 г. 1-й район (командир Сацюк и комиссар Вялков) лишился своих баз и перешел на иждивение 2-го района. В 3-м районе (командир Северский, комиссар Никано-ров) дошло до катастрофы, там голодной смертью умерло 362 человека и в одиннадцати случаях были факты людоедства. Если бы военный совет Крымского фронта и военный совет Черноморского флота не предприняли бы необходимых мер в снабжении продовольствием партизан, то такая же участь постигла бы 1-й и 2-й районы. Энергичная помощь с воздуха помогла предотвратить катастрофу в 1-м и 2-м районах и локализовать ее в 3-м. Таково положение с продовольствием было в отрядах до падения Керчи и Севастополя. в) Боевая деятельность. По боевой деятельности, по количеству проведенных боевых операций, по эффективности этих операций следует отметить прежде всего 3-й район (командир Северский, комиссар Никаноров), на втором месте стоит 2-й район (командир Кураков). 2-му району принадлежало первенство по организованности и дисциплине, по стойкости в оборонительных боях. Первые месяцы до мая отряды проводили операции на коммуникациях движений войск противника, действуя группами по 20—30 человек. Эффективность проводимых операций видна хотя бы из того, что противник вынужден был поставить на службу охраны дорог целые полки. Все это также заставило противника оттягивать до двух-трех дивизий для борьбы с партизанами. Серьезные оборонительные бои проведены 2-м районом февраль, март и июль м-цы. В этих боях было истреблено до 2 000 солдат и офицеров, и несмотря на превосходство противника свои районы партизаны не сдали. За этот период партизаны всех районов уничтожили свыше 10 000 солдат и офицеров, свыше 1 300 автомашин с грузами и войсками, взорвали до 90 мостов и подорвали 3 воинских эшелона. г) Вооружение. Партизанские отряды были вооружены винтовками различных систем и очень мало имели автоматического оружия (отряд имел 1—2 ручных пулемета и 5—6 ппд). Влившиеся в партизанские отряды воинские части принесли с собой значительную часть автоматического оружия, и впоследствии подавляющее большинство партизанских отрядов Крыма было вооружено автоматами, пулеметами и полуавтоматами. Кроме того 2-й район имел две пушки 45 мм и одну пушку 76 мм, а также до шести батальонных минометов и до 25 ротных минометов, патрон и гранат было достаточно. В лесу партизаны своими силами переделали большую часть самозарядных винтовок на автоматы. Пополнение оружием и боеприпасами шло главным образом за счет брошенного в лесу нашими частями при отступлении и отобранного у противника. Подрывание мостов проводилось главным образом за счет подрывных материалов, отобранных у противника. д) Политико-моральное состояние бойцов и командиров. 18—20 ноября 1941 г. заканчивается период массового дезертирства и начинается период организационного укрепления отрядов. Надо сказать, что, несмотря на исключительно тяжелую зиму, настроение бойцов и командиров всегда было бодрым, все были объединены единым стремлением, единой волей — победить. Особенно следует отметить, что в этот период значительно выросли и окрепли партийно-комсомольские организации. Например, такие отряды, как Зуйский (командир Литвиненко, комиссар Луговой), Красноармейский отряд т. Городовикова имели 80—90 % коммунистов. Особо приподнятое настроение было у бойцов и командиров, когда военный совет Крымского фронта в своей поздравительной первомайской телеграмме обещал скорую встречу. 2. Положение партизанских отрядов после падения Керчи и Севастополя. а) Весть об оставлении Керчи нашими войсками удручающе повлияла на политико-моральное состояние наших отрядов. Появились разговоры о бесперспективности партизанского движения, о необходимости пока не поздно эвакуировать большинство людей из леса, отдельные люди стали помышлять о дезертирстве, однако героическая защита Севастополя снова поднимает настроение людей. Все взоры партизан были обращены в сторону Севастополя, никто и мысли не допускал, что Севастополь будет сдан, и это вполне понятно, партизаны рассматривали Севастополь как свою опору для дальнейших действий в Крыму. Все усиливающаяся с каждым днем артиллерийская канонада и радовала, и пугала партизан. 3 июля пал Севастополь, это особенно больно отразилось на настроении партизан, которые прекрасно понимали, что с падением Севастополя части противника будут освобождены, и трудности борьбы партизан несомненны. Период боев на Керченском полуострове особенно отличились отряды командира Городовикова, уничтожавшие ежедневно транспорт на Феодосийской дороге, разгромили крупный штаб противника в Топлы, одновременно отряды т. Городовикова рвали мосты и телефонную связь на этой магистрали. Период боев за Севастополь отряды т. Северского провели большую боевую работу по нарушению движения по Алуштинскому и Севастопольскому шоссе, уничтожив за этот период наибольшее количество автомашин. Вскоре после падения Севастополя фашистские самолеты сбросили в лес большое количество листовок, предупреждавших партизан о том, что на днях начнется генеральная проческа леса и поэтому есть еще время сдаться, т. к. в скором времени партизаны будут все уничтожены. Эти листовки овладели умом малоустойчивых, и часть из них стала на путь дезертирства, однако эти листовки помогли принять ряд мер по подготовке партизанских отрядов к намечаемому прочесу. 12 июля немцы начали генеральное прочесывание леса, первому удару подвергся 3-й район, однако т. Северский, не приняв боя, умело маневрируя, ушел из-под удара и потерял всего лишь 2 человек. Считаю, что Северский поступил совершенно правильно. 24 июля на рассвете противник неожиданно окружил отряды 2-го района. Благодаря большому количеству войск противника и полному окружению командир 2-го района отрядов принял решение вести бой до наступления темноты. Противник ввел в действие до 30 минометов, артиллерию и до батальона автоматчиков, на первый взгляд казалось, что 2-й район оказался в безвыходном положении и выход его из окружения невозможен. Но благодаря упорству партизан 2-го района отряды дрались до поздней ночи и благополучно вышли из боя, потеряв всего до 50 человек. Противник же в этом бою потерял до 1000 человек убитыми и ранеными и вынужден был продолжать бой на пустом месте 25 июля, ведя бой между собой. 27 июля я осматривал поле боя и убедился, что почти каждое дерево противнику приходилось брать боем, везде масса окопов, везде следы жестоких боев. Эти бои, из которых партизаны вышли победителями, укрепили у партизан веру в свои силы, люди еще раз убедились, что несокрушимая стойкость решает успех боя. 1 августа начался прочес расположения отрядов 1-го района (командир района т. Чуб). Чуб, не имея плана встречи с противником, при нападении отдал приказ днем выходить из боя, и благодаря этому отряды были рассеяны по лесу, потеряв до 100 человек убитыми и пропавшими без вести. После июльских боев партизаны лишились своих скудных запасов продовольствия, отряды вступили в полосу голода. Совершенно прекратилась боевая деятельность. События на Северо-Кавказском фронте не дали возможности подбрасывать партизанам продовольствие воздухом. В отрядах появились больные на почве истощения — начались случаи смертности. Нужны были энергичные меры. Командование центра издало ряд приказов и директив, в которых требовалось не сидеть сложа руки и ожидать помощи с воздуха, а идти в населенные пункты и боем доставать продовольствие. Положение усложнялось еще главным образом тем, что в предгорных деревнях не было совершенно продовольствия, а предатели из татарского населения оказывали яростное сопротивление партизанам. Однако ряд проведенных продовольственных операций, несмотря на жертвы, имел успех, и партизаны получили минимальное количество продуктов за счет местного населения и тем предотвратили дальнейшую смертность. Однако этих продуктов было абсолютно недостаточно для выхода отрядов на дальнее расстояние для проведения боевых операций. Большое количество больных и раненых создало исключительную неповоротливость отрядов. Весьма остро встал вопрос об эвакуации больных, раненых, женщин и детей. Наши многочисленные тревожные телеграммы на имя Маршала Советского Союза т. Буденного объясняются тем, что мы не хотели допустить повторения зимней катастрофы у Северского, когда дело дошло до людоедства. Командование центра приняло ряд мер, чтобы предотвратить голод, и вынуждено было послать более 300 человек в степную часть с задачей осесть там на длительное время и работать в подполье. Правда, до сих пор неизвестна судьба всех людей, но одно несомненно, что это мероприятие было и есть правильное и что безусловно большинство этих людей принесет большую пользу в развитии партизанского движения. Начиная с 12 сентября энергичная продовольственная помощь с воздуха, эвакуация самолетами подняла настроение всех партизан и партизанок. Однако чувствовалась чрезмерная истощенность и усталость всех без исключения бойцов и командиров. По существу отряды в августе и сентябре никакой боевой деятельностью не занимались. За этот период партизанские отряды проводили только продовольственные операции, отбили у румын до 100 голов лошадей, 15 коров и 150 коз. 3. Командные и политические кадры. В начале партизанского движения в области кадров была полная неразбериха. Частые перемещения и снятие командиров создали неустойчивость и недостаточную боевую способность отрядов. Благодаря вмешательству военного совета фронта (запрещение снимать командиров отрядов без ведома военного совета и перемещать из отряда в отряд) создало стабильное положение и подняло боевую способность отрядов. В основном командиры и комиссары отрядов и районов — это командиры Красной Армии. Весь же остальной командный состав был использован на должностях командиров групп (взводов) и командиров отделений. Однако до 100 человек комполитсостава войсковых частей были использованы рядовыми за неимением командных должностей. 4. Состояние агентурной разведки. В связи с тем, что с начала партизанского движения вопросы агентурной разведки не были ясно определены и не было квалифицированных руководящих агентурных работников, эта работа была плохо развернута и совершенно забыта. Этой работой по-настоящему занялись с июля 1942 г. и естественно, что ощутительных результатов она еще не дала. Но необходимо отметить, что начальник особого отдела центра батальонный комиссар т. Касьянов сделал за последние 3 месяца много по линии создания агентурной сети, и результаты этой работы уже видны. Налажена связь с Симферополем, Джанкоем, Колаем, Ичками и предгорными населенными пунктами. 5. Связь и руководство со стороны военного совета. Связь с военным советом регулярно начала работать с начала января, к концу февраля и марта почти все районы имели рации и непосредственно держали связь со штабом фронта, получая конкретные оперативные задачи и повседневное руководство боевыми действиями всех отрядов. Эта связь и руководство особенно хорошо были налажены в период боев на Керченском полуострове. С падением Керчи и Севастополя связь долгое время имела большие перерывы, и только с 8 сентября связь снова начала регулярно работать. Особо необходимо отметить большую роль в руководстве партизанами в Крыму сначала начальника РО бригадного комиссара Капалкина и в дальнейшем начальника РО подполковника Кочегарова. Т. Кочегаров в последние месяцы провел исключительно большую работу по обеспечению партизан продовольствием и организации посылки самолетов для эвакуации раненых и больных партизан. За эти последние два месяца нам удалось произвести посадку на партизанских площадках «ТБ-3» и «Дуглас» — всего сделано 6 посадок и до 100 посадок самолетов «С-2» и «У-2». Вопросы эвакуации. Попытка вывезти людей на подлодке трижды не увенчалась успехом, кроме одной операции в 3-м районе, катером вывезли 85 человек. Эвакуация воздухом налажена неплохо, каждый день работает 5 легких самолетов «У-2» и «С-2». Важным фактом является посадка на партизанской площадке «ТБ-3» (командир корабля майор Помазков) — этот самолет при посадке повредил колесо, однако взял 22 человека, сделал взлет на одном колесе и благополучно приземлился в Адлере. Замечательным фактом является и то, что самолеты «У-2» и «С-2» проделывают рейсы туда и обратно протяженностью 940 км. Причем 900 км самолеты идут над морем. Экипажи этих самолетов заслуживают самых больших наград. Всего с начала партизанского движения вывезено самолетами и морем до 450 чел. 6. Работа среди населения и войск противника. После оккупации фашистами Крыма они нашли благоприятную почву для работы среди некоторой части татар. Немецкие фашисты стали заигрывать с татарским населением, татарам был дан ряд преимуществ, у них не отбирался скот, на них не накладывали налогов, им доверили оружие и создали из татар отряды, так называемые самообороны. Для татар были открыты мечети, стала издаваться специальная газета на татарском языке «Азат Крым». Были открыты спецмагазины для снабжения татарского населения и ряд других подачек. Все это, конечно, не могло не затуманить умы значительной части татарского населения предгорной части Крыма. Здесь, прежде всего, сказалась из рук вон плохая работа партийных и советских органов Крыма, которая мало уделяла внимания воспитанию татарского населения в духе патриотизма и преданности родине. Видимо, партийные и советские органы Крыма не сделали всех выводов из Ускутского восстания 1930 г. Уже в начале ноября 1941 г. большая часть предгорного татарского населения взяла оружие и действовала против партизан и Красной Армии. НКВД Крыма недостаточно очистило горные и предгорные районы от деклассированных элементов, в которых там недостатка не было. НКВД и обком Крыма, очевидно, не совсем четко и продуманно подготовили и организовали партизанское движение в Крыму. Иначе чем же можно объяснить провал всех явок, которые якобы были приготовлены. Чем можно объяснить гробовое молчание подпольщиков, якобы оставленных в населенных пунктах. Несомненно, что такое положение требовало начать работу среди населения с азов. Прежде всего необходимо было установить связь с местным населением и заиметь среди них свою агентуру, свой актив. Трудности состояли в том, что в отрядах было ничтожно мало людей из горных и предгорных районов (большинство партизан в отрядах из степной и городской части Крыма). Однако усилиями агентурной и войсковой разведки вскоре, примерно к середине декабря 1941 г., удалось установить связь с населением горных и предгорных деревень. Одновременно систематически засылались люди в города для установления связи с городским населением. Работа среди населения имела благодатную почву главным образом в русских и греческих деревнях. Значительно труднее было работать среди колеблющегося болгарского населения, и исключительно тяжело было работать среди татарского населения. Работа среди населения велась главным образом путем распространения листовок, сообщений Совинформбюро и распространения газет. Часто листовки и сообщения информбюро писались от руки. В ряде деревень партизанами проведены собрания-митинги. В результате этой работы среди населения весной 1942 г. до 100 человек из деревень предгорных районов пришли в партизанские отряды, но главным образом скрываясь от террора. В настоящее время заслано для подпольной и подрывной деятельности в Крым до 600 человек. Усиление террора в Крыму в последнее время коснулось также в известной степени и татарского населения, отсюда в будущем создается благоприятная почва для работы среди татарского населения. Среди войск противника работа проводилась путем распространения листовок на румынском языке через нашу агентуру. В результате этой работы к партизанам пришли 4 румынских солдата (два из них были расстреляны как предатели). Для успешной работы среди населения и войск противника необходимо шире применять печатное слово. Например за то, чтобы достать газету «Правда», население платило по 100 руб., газета читается с большим интересом и передается не только из рук в руки, но и из деревни в деревню. 7. Положение и действие партизан в настоящее время. Всего в лесах Крыма на 10 октября 1942 г. осталось до 700 человек бойцов и командиров. Из этого состава 250—300 человек, больные и истощенные, требующие эвакуации. Отряды в настоящее время ведут подготовку к организации диверсионной работы на шоссейных и грунтовых дорогах и портах Крыма. Налаживается связь с людьми, засланными в степные районы Крыма. Разрабатывается ряд операций по уничтожению предателей в предгорных населенных пунктах. Организационно мною поставлена задача сформировать 4 отряда из остающихся партизан и дислоцировать их в следующих местах: один отряд — в лесах севернее Ялты, 2 отряда севернее Алушта—Ускут и один отряд сев-зап. Судака. ВЫВОДЫ: 1. За 11 месяцев партизанские отряды в Крыму уничтожили свыше 12 000 солдат и офицеров, свыше 1 500 автомашин с войсками и грузами, подорвали свыше 90 мостов, уничтожили свыше 20 км телефонно-теле-графных проводов, взорвали и пустили под откос 3 войсковых эшелона. 2. В жестоких боях с немецко-румынскими оккупантами партизанские отряды Крыма окрепли, приобрели богатейший опыт борьбы. Хорошо изучили леса и горы Крыма. 3. Организовали связь с местным населением. Создали агентуру в городах и селах Крыма. Провели большую работу по изучению и учету всех изменников родины, требующих изъятия и уничтожения в эти ближайшие месяцы, главным образом в горной и предгорной части Крыма. 4. Освоили места приема самолетов и приобретен большой опыт посадки самолетов всех типов, связи самолетов с землей и охраны посадочных площадок. 5. Оставшиеся отряды оружием обеспечены, но необходимо для усиления послать 10 ручных РП, 20 ППД, патрон и снабдить партизанские отряды подрывным материалом. Необходимо в конце октября и в начале декабря забросить продовольствия в Крым из расчета обеспечения партизан 4—5 месяцев на 500 человек, при условии оставления там 300—350 человек, продовольствия необходимо иметь на 500 человек, учитывая прибытие нового пополнения за счет населения. 6. Необходимо сейчас же послать в Крым некоторое количество авторитетных работников среди татарского населения, чтобы с помощью их организовать связь с татарским населением и проводить среди него работу. Организовать массовый выпуск листовок, литературы на татарском и русском языках, используя все факты террора и обмана населения Крыма. Листовки большой частью разбросать самолетом в степной и горной части Крыма. 7. Руководство партизанами в Крыму осуществлять, имея там небольшую оперативную группу центра, непосредственно подчиненную разведотделу Черноморской группы войск. При развед же отделе иметь 2—3 опер. работника для осуществления руководства партизанами. 8. Каждый отряд снабдить радиостанциями типа «Север» для непосредственной связи с РО Черноморской группы войск (рации имеются во всех районах). 9. В основу задач на осенне-зимний период поставить: а) диверсии в портах и на путях подхода в порты; б) подготовка к взрыву ряда мостов и завалов в горных проходах; в) организация агентурной сети и регулярное осведомление фронта о положении войск в Крыму и их передвижении; г) уничтожение активно борющихся с партизанами предателей из местного населения. Командующий партизанским движением Крыма полковник Лобов Госархив в АР Крым, ф. П-151, on. 1, д. 21, л. 197-204. Подлинник. ПОСТАНОВЛЕНИЯ БЮРО КРЫМСКОГО ОБКОМА ВКП(б) «О МЕРОПРИЯТИЯХ ПО УКРЕПЛЕНИЮ ПАРТИЗАНСКИХ ОТРЯДОВ И ДАЛЬНЕЙШЕМУ РАЗВИТИЮ ПАРТИЗАНСКОГО ДВИЖЕНИЯ В КРЫМУ» 18 октября 1942 г. Партизанские отряды Крыма, выполняя указания товарища Сталина, в течение 11 месяцев ведут активную борьбу с немецко-румынскими оккупантами, помогая Красной Армии громить гитлеровских мерзавцев. Крымские партизаны, испытывая большие трудности с продовольствием, с честью выполняют свою благородную задачу народных мстителей, расплачиваясь с оккупантами и предателями за насилие и грабежи, террор и произвол, творимый ими над советским населением. В течение всей героической обороны Севастополя, в дни жарких кровопролитных боев на Керченском полуострове, партизаны оказывали помощь частям Красной Армии и Военно-Морского Флота, постоянно воздействуя на коммуникации противника, налетами на гарнизоны и штабы, уничтожая его живую силу и технику, отвлекая на себя в разгар наступления значительные силы, порой до двух дивизий. Большую помощь оказывали партизаны штабам своими разведывательными данными. Исходя из этого, бюро обкома ВКП(б) постановляет: 1. Для руководства партизанскими отрядами Крыма создать оперативный центр в составе т.т. Северского (командующий партизанским движением), мпольского (секретарь ОК ВКП(б)), Мустафаева (секретарь ОК ВКП(б)), существующий центральный штаб ликвидировать. Утвердить начальником штаба оперативного центра т. Ермакова. 2. Существующие райштабы ликвидировать. Все отряды подчинить непосредственно штабу оперативного центра. 3. Поручить оперативному центру предоставить к 21 октября на утверждение бюро обкома свои предложения о руководителях партизанских отрядов (командиры и зам. по политчасти). 4. Обязать оперативный центр: а) закончить работу по эвакуации больных и раненых партизан из леса для лечения в количестве 250—300 человек; б) из остающихся партизан после эвакуации сформировать 6 отрядов численностью каждый по 60—70 человек, поручив оперативному центру определить на месте районы их деятельности; в) насаждать мелкие отряды и партизанские группы в степной части Крыма, в первую очередь: Евпаторийских, Ак-Монайских, Камыш-Бурун-ских, Аджи-Мушкайских каменоломнях, а также в городах. 5. Просить Военный Совет Черноморского флота оказать помощь плавсредствами для эвакуации оставшихся больных и раненых партизан. 6. Очередными задачами для партизанских отрядов Крыма на ближайший период считать: а) усиление войсковой разведки. Добиться такого положения, чтобы систематически быть в курсе событий и информировать военное командование: о наличии вражеских войск в Крыму, рода войск; их численность; задачи их; вооружение; настроение солдат; дислокация; расположение аэродромов, складов боеприпасов, продовольствия, горючего. Передвижение войск, движение эшелонов с грузами и т.д.; б) усиление диверсионной работы на коммуникациях и связи. Не давать врагу вывозить из Крыма награбленное добро: хлеб, скот, оборудование и т. д. Взрывать пристанционные склады с имуществом, склады боеприпасов, горючего. Не дать возможности врагу заготовлять топливо на зиму для своих нужд. Препятствовать транспортировке грузов из Кубани через Крым; в) держать противника в состоянии тревоги: нападать на мелкие гарнизоны, на комендатуры, штабы, отряды самообороны, систематически истреблять их. Не давать возможности вражеским солдатам спокойно отдыхать зимой; г) уничтожать местных предателей: старост, полицейских, бургомистров. Мстить за каждый акт насилия и произвола над местным населением; д) работа политического аппарата партизанских отрядов должна быть направлена на: 1) обеспечение выполнения приказов командования; 2) обеспечение высокого политико-морального состояния партизан и понимания ими благородства их цели как народных мстителей; 3) усиление политической связи партизанских отрядов с местным населением. Широкая пропаганда о непрочности режима гитлеровских оккупантов, неизбежности их разгрома, прихода Красной Армии и восстановления Советской власти в Крыму; е) морально и материально поддерживать советских патриотов, помогающих партизанским отрядам, подвергающихся дикому произволу со стороны фашистов и их наймитов предателей. 7. Обязать т. Лещинера обеспечить заброску в отряды: а) 10—12 разведчиц к 1 ноября б) 18—20 минеров к 5 ноября в) 8—10 радистов к 20 октября г) 6 врачей к 10 ноября д) 10 медсестер к 5 ноября е) 10 партработников к 25 октября ж) 15—20 связных к 15 ноября з) группу редакционных работников к 1 ноября 8. Поручить т. Лещинеру представить к 25 октября свои предложения об использовании эвакуированных партизан из леса. 9. Обязать т. Сейфуллаева к 1 ноября: а) забросить для партизанских отрядов 90—100 т. продовольствия из расчета 500 чел„ на 6 месяцев (перечень прилагается); б) забросить для партизанских отрядов зимнее обмундирование и другие предметы вещевого довольствия (перечень прилагается); в) пополнить запасы боепитания по прилагаемому перечню. 10. Просить Центральный штаб партизанского движения выделить для партизанских отрядов Крыма 4 рации типа «Север». 11. Просить наркома НКВД СССР т. Берия командировать одного из работников бывшего наркомата НКВД Крыма для руководства разведывательно-агентурной работой в Крыму. Собрать все материалы по агентуре, списки предателей и материалы об их злодеяниях, находившиеся в руках у работников ОО, находившихся в п/отрядах и приступить к их разработке. Насадить новую агентуру в городах и селах и особенно татарских. Забросить группу свежих работников чекистов. 12. Установить, что кадрами агентурой разведки распоряжается только начальник ОО. 13. Особо. В связи с тем, что Крымский обком ВКП(б) не имеет в своем распоряжении рации для постоянной связи с лесом, особенно с руководством подпольной организации, просить Военный Совет Черноморской группы войск Закфронта выделить одну рацию для Крымского обкома ВКП(б). Секретарь Крымского обкома ВКП(б) В. Булатов Список продовольствия, необходимого партизанским отрядам Крыма на зиму Приложение №1 1. Мука, 600 г в день на 1 человека х 6 месяцев = 108 кг х 500 человек = 54 т. 2. Сухари, 100 г в день на 1 человека х 0,5 месяцев = 1,5 кг х 500 человек = 0,75 т. 3. Консервы, 1/2 банки в день на 1 человека х 6 месяцев = 90 кг х 500 человек = 45 тыс. банок. 4. Концентрат, 1/2 пачки в день на 1 человека х 6 месяцев = 90 кг х 500 человек = 45 тыс. пачек. 5 .Овощей сушеных 50 г. в день на 1 человека х 6 месяцев = 9 кг х 500 человек = 1,5 т. 6. Мясо сушеное, 100 г., в день на 1 человека х 6 месяцев =18 кг х 500 человек = 9 т. 7. Жиры-сало, 25 г в день на 1 человека х 6 месяцев = 4,5 кг х 500 человек = 2,25 т. 8. Брынза, 50 г в день на 1 человека х 6 месяцев = 9 кг х 500 человек = 4,5 т. 9. Сахар, 50 г в день на 1 человека х 6 месяцев = 9 кг х 500 человек = 4,5 т. 10. Соль столовая, 40 г. в день на 1 человека х 6 месяцев = 7 кг х 500 человек = 3,5 т. 11. Перец = 100кг. 12. Лук, чеснок = 2 т. 13. Чай = 1500 пачки. 14. Спирт, 50 г в день на 1 человека х 6 месяцев = 9 кг х 500 человек = 4,5 т. 15. Табак 25 г в день на 1 человека х 6 месяцев = 4,5 кг х 500 человек = 2,25 т. 16. Курительной бумаги = 100 кг. 17. Спички = 7000 коробок. 18. Соления. ПОСТАНОВЛЕНИЕ БЮРО КРЫМСКОГО ОБКОМА ВКП(б) О ПРЕДСТАВЛЕНИИ К ПРАВИТЕЛЬСТВЕННЫМ НАГРАДАМ ПАРТИЗАН КРЫМА, ОТЛИЧИВШИХСЯ В БОРЬБЕ С ФАШИСТСКИМИ ОККУПАНТАМИ 18 октября 1942 г. 1. Представить к правительственной награде орденами и медалями СССР 288 партизан Крыма, отличившихся в борьбе с немецко-фашистскими оккупантами. 2. Просить Военный Совет Черноморской группы войск Закавказского фронта наградить орденами и медалями СССР командиров, комиссаров и бойцов партизанских отрядов Крыма, проявивших мужество и отвагу в боях с немецко-фашистскими оккупантами. 3. Представить к награде орденами Красного Знамени командующего партизанскими отрядами Крыма полковника Лобова Михаила Тихоновича и комиссара партизанских отрядов Крыма батальонного комиссара Лугового Николая Дмитриевича. Госархив в АР Крым, ф. П-1, on. 1, д. 2140, л. 104. Подлинник. СПИСОК ВЕЩЕВОГО ДОВОЛЬСТВИЯ, НЕОБХОДИМОГО ПАРТИЗАНСКИМ ОТРЯДАМ КРЫМА НА ЗИМУ 1 . Теплое обмундирование 500 комплектов 2. Теплого белья 1000 пар 3. Нательного белья 700 пар 4. Полотенец 500 штук 5. Обуви кожаной 400 пар 6. Валенок 250 пар 7. Шапок-ушанок 500 штук 8. Перчаток 500 пар 9. Шинелей 250 штук 10. Нос. платки 1000 штук 11. Мыло хозяйственное 2000 кусков 12. Мыло туалетное 2000 кусков 13. Иголок 500 штук 14. Ниток 1000 катушек 15. Бритв 40 штук 16. Лезвия 8000 штук 17. Мыло «К» 18. Пиретрум 19. Портянки теплые 1000 пар 20. Писчая бумага 50 стоп 21. Карандаши 3000 штук 22. Электрофонари 40 штук 23. Фонари «летучая мышь» 60 штук 24. Свечи 400 штук 25. Починочного материала для обуви 26. Сапожный инструмент 7 комплектов 27. Аптечки, медикаменты 28. Оселков 25 штук 29. Кружки для питья 150 штук 30. Ложек 300 штук 31. Кастрюль кухонных 15 штук 32. Тазиков для стирки 50 штук 33. Топоров 25 штук 34. Пил 15 штук Госархив в АР Крым, ф. П-1, on. 1, д. 2141, л. 18-23. Подлинник. РЕШЕНИЕ БЮРО КРЫМСКОГО ОБКОМА ВКП(б) ОБ ОРГАНИЗАЦИОННОМ РУКОВОДСТВЕ ПАРТИЗАНСКИМ ДВИЖЕНИЕМ КРЫМА 20 октября 1942 г. В связи с созданием в Крыму оперативного центра по руководству партизанами, в целях усиления конкретного руководства обкома ВКП(б) партизанским движением и политической работой среди населения Крыма, а также учитывая особые условия партизанского движения в Крыму, просить ЦК ВКП(б) подчинить Крымский оперативный центр непосредственно Центральному штабу партизанского движения при Ставке Верховного Командования Красной Армии и утвердить его представителем при Черноморской группе войск Зак. фронта первого секретаря обкома ВКП(б) т. В.С. Булатова. Секретарь Крымского обкома ВКП(б) В. Булатов Госархив в АР Крым, ф. П-1, on. 1, д. 2141, л. 24. Подлинник. ПОСТАНОВЛЕНИЕ ВОЕННОГО СОВЕТА ЧЕРНОМОРСКОЙ ГРУППЫ ВОЙСК ЗАКАВКАЗСКОГО ФРОНТА «О МЕРОПРИЯТИЯХ ПО УКРЕПЛЕНИЮ ПАРТИЗАНСКИХ ОТРЯДОВ КРЫМА И АКТИВИЗАЦИИ ИХ БОЕВОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ» 23 октября 1942 г. В связи с тем, что противник использует Крым как кратчайший путь для переброски войск и боеприпасов на Таманский полуостров, используя порты и железную дорогу, Военный Совет Черноморской группы войск постановляет: 1. Считать основными задачами партизан Крыма: а) в области боевой деятельности: Диверсионная работа в портах, на шоссейных и железнодорожных коммуникациях, разрушение связи, военных складов, не давать врагу заготовлять топливо на зиму; б) вести беспрерывную войсковую и агентурную разведку, обеспечить точную и быструю информацию командования о наличии войск и техники противника, намерении и его передвижении, дислокации расположения аэродромов и других объектов противника. Держать противника в состоянии тревоги, систематически нападать на его гарнизоны и комендатуры. Работа политаппарата должна быть построена на обеспечение выполнения приказов командования, высокого политико-морального состояния партизан, усиления политической работы и связи с местным населением, обратив особое внимание на работу с татарским населением. 2. В октябре-ноябре месяцах закончить эвакуацию раненых и больных и женщин, сделав таким образом оставшиеся отряды более подвижными. 3. На зимний период 1942—1943 гг. оставить в Крымских лесах 300— 350 человек, создав из них шесть партизанских от рядов во главе с оперативным центром. 4. Командующему 5-й воздушной армией генерал-майору т. Горюнову для оперативного обслуживания партизан Крыма и вывоза больных и раненых закрепить для постоянной работы 5 самолетов «С-2». 5. Утвердить предложение представителя Центрального штаба партизанского движения о назначении командующим партизанскими отрядами Крыма майора Г.Л. Северского, зам. по политчасти старшего батальонного комиссара Д.Ф. Ермакова, начальником штаба майора Калугина. 6. Для связи оперативного центра с Южным штабом партизан выбросить две радиостанции. 7. Начальнику Упродснаба полковнику т. Кара-Мурза выделить для партизан продовольствие из расчета на 500 человек на пять месяцев: а) соли б) сахару в) конск. мяса 2,5 т. 4 т. 2 т. ж) жиров 3 т. з) концентрат 4 т. и) сухих овощей 4 т. г) брынзы д) сухарей е) муки 4 т. 15т. 25 т. к) табаку 4 т. л) спичек 12 м) лук и чеснок 12 тыс. коробок 1 т. 50 % из которых доставить на аэродром Адлер до 1 и 50% в первой половине ноября. 8. Командующему 5 ВА генерал-майору Горюнову обеспечить выброску воздухом продовольствия, 500 комплектов зимнего обмундирования и боеприпасов. За период октябрь-ноябрь месяцы вывезти 250—300 раненых и больных партизан. 9. Начальнику артиллерии генерал-майору Жук в ноябре месяце выделить для партизан: а) ручных пулеметов—10; б)ППШ—20; в) снайперских винтовок, приспособл. для бесшумной стрельбы-10; г) патронов 50 тыс. 10. Начальнику санитарного управления бригврачу Райзен выделить в ноябре десять походных аптечек для партизан. Выделить на постоянную работу одного хирурга и одного зубного врача для отправки в лес. 11. Начальнику инженерного управления выделить в ноябре пил поперечных — 10, топоров больших — 10 и лопат больших — 20, ВВ — две тонны. 12. Начальнику политуправления ЧГВ Закфронта бригад ному комиссару Емельянову организовать систематическое снабжение партизан и населения Крыма листовками, газетами и периодической литературой. 13. Интенданту ЧГВ обеспечить весь личный состав партизан, вывезенных из Крыма и находящихся в госпитале 2120 в г. Сочи, положенным по табелю обмундированием. 14. Всему личному составу вывезенных из Крыма партизан предоставить полуторамесячный отпуск. Командующий ЧГВ Закфронта генерал-лейтенант Петров Члены Военного Совета ЧГВ Закфронта Каганович, Селезнев ПОСТАНОВЛЕНИЕ БЮРО КРЫМСКОГО ОБКОМА ВКП(Б) «ОБ ОШИБКАХ, ДОПУЩЕННЫХ В ОЦЕНКЕ ПОВЕДЕНИЯ КРЫМСКИХ ТАТАР ПО ОТНОШЕНИЮ К ПАРТИЗАНАМ, О МЕРАХ ПО ЛИКВИДАЦИИ ЭТИХ ОШИБОК И УСИЛЕНИИ ПОЛИТИЧЕСКОЙ РАБОТЫ СРЕДИ ТАТАРСКОГО НАСЕЛЕНИЯ» 18 ноября 1942 г. Анализ фактов, доклады командиров и комиссаров партизанских отрядов и проверка, проведенная на месте, свидетельствуют о том, что утверждение о якобы враждебном отношении большинства татарского населения Крыма к партизанам и что большинство татар перешло на службу к врагу является необоснованным и политически вредным. После оккупации Крыма немецко-румынским мерзавцам удалось путем массового кровавого террора и насилия, а также используя буржуазно-националистические, кулацкие и другие враждебно-уголовные элементы, привлечь часть татарского населения предгорных и горных районов на свою сторону. Большая часть дезертиров Красной Армии, оставшаяся в Крыму, особенно из местных формирований, чувствуя свою вину перед советским народом и неизбежную кару за свои преступления, пошла на службу к врагу в отряды «самооборонцев». Чтобы создать вражду между партизанами и населением, немецко-румынские оккупанты, грабя партизанские продовольственные базы, часть продовольствия умышленно раздавали населению горных и предгорных татарских деревень, таким путем: с одной стороны, натравливая партизан на население этих деревень, с другой — внушая населению страх перед партизанами, заставляя его вооружаться под видом самообороны от партизан. В результате фашистам удалось, опираясь на антисоветские элементы, ставя их и своих инструкторов во главе в ряде сел и деревень, особенно в районах действия партизанских отрядов (д. Коуш, Шелен, Ворон, Корбек, Ени-Сала, Бешуй и др.) создать вооруженные отряды так называемых самооборонцев. Немецко-румынские оккупанты, демагогически заигрывая с татарским населением, обманывая его на каждом шагу, пытались создать видимость, что они являются «освободителями» народа, на первых порах открыли мечети, наделили татар усадьбами садов, виноградников, табачными плантациями, не облагали их налогами. Это обстоятельство у некоторой части татар создало иллюзию о прочности режима, установленного немцами в Крыму. Это в свою очередь оказало некоторое влияние на дезертирство из партизанских отрядов местных татар. Бывшее руководство центра партизанского движения (т.т. Мокроусов, Мартынов) вместо того, чтобы дать правильную политическую оценку этим фактам, вовремя разоблачить подлую политику немецких оккупантов в отношении татарского населения, ошибочно утверждало, что большинство татар враждебно относится к партизанам, что неправильно и даже вредно ориентировало руководителей отрядов в этом вопросе. Как результат, со стороны отдельных партизанских групп по отношению к местному населению были допущены неправильные действия. Например: группа т. Зинченко на одной из дорог отобрала продукты у проходящих граждан. В д. Коуш группа партизан бывшего 4-го района в пьяном виде устроила погром, не разбираясь, кто свои, кто враги. Грабеж продовольственных баз фашистами расценивали как мародерство со стороны местного населения и любого попавшего в лес гражданина расстреливали. Эти возмутительные факты не получили должной оценки со стороны центрального штаба партизан, а это не могло не отразиться на отношении населения к партизанам, тем более, что немецкие мерзавцы эти факты использовали в своей гнусной агитации против партизан, рекламируя их как бандитов, доказывая, что борьба с партизанами — дело самого населения. Наряду с этим бюро ОК ВКП(б) констатирует, что вследствие неудовлетворительной организации заброски продовольствия Северо-Кавказским фронтом партизаны месяцами голодали, в силу чего они вынуждены были забирать у населения скот, картофель, кукурузу и проч., что крайне обострило взаимоотношения партизан с населением. Бюро ОК ВКП (б) считает, что органы НКВД и прокуратура допустили ошибку в том, что вовремя не очистили татарские деревни, особенно южной части Крыма, от остатков притаившихся буржуазно-националистических, кулацких и др. контрреволюционных элементов. А местные партийно-советские органы в своей политической работе подходили с одной меркой к различным группам населения, не учитывали особенностей работы среди татар, не заметили, что в ряде татарских деревень засели и скрыто орудуют враги советского народа. Признать, что обкомом ВКП(б) и НКВД Крыма в момент комплектования партизанских отрядов была допущена серьезная ошибка, заключавшаяся в том, что ни одного из руководящих областных товарищей, тем более из местных татарских работников не оставили в лесу, а бывший комиссар центра кандидат в члены бюро ОК ВКП(б) т. Мартынов не справился с возложенными на него задачами обкома ВКП(б), оторвавшись от руководителей партизанских отрядов, не зная истинного положения, неправильно информировал ОК ВКП(б) в отношении поведения крымских татар. Имеющиеся в распоряжении обкома ВКП(б) факты свидетельствуют о том, что татарское население многих деревень не только сочувственно относится к партизанам, но и активно помогало им. Целый ряд татарских деревень и сел горной и предгорной части Крыма долгое время оказывали активную помощь партизанам (деревни Кокташ, Чермалык, Айлян-ма, Бе-шуй, Айсерез, Шах-Мурза и др.), а десантные части, прибывшие в январе месяце 1942 г. в Судак, целиком снабжались продовольствием окружающими татарскими селами этого района. В д. Кокташ полмесяца жил и кормился партизанский отряд, пока немцы не разорили эту деревню. Деревни Айлян-ма, Сартана, Чермалык продолжительное время кормили партизанские отряды 2-го района. Отряд т. Селезнева 4 месяца стоял в районе д. Бешуй и снабжался продовольствием. Нельзя не отметить и такой факт, характеризующий отношение местного населения к партизанам. В августе 300 человек партизан 1-го района на виду у населения в течение трех суток ожидали подводную лодку на берегу моря, но никто из местных людей не выдал их, а наоборот, когда отряд проходил, оставляя за собой следы, то чабан татарин прогнал по следам партизан отару овец с расчетом замести следы партизан. В д. Арматлук старик-татарин обиделся на партизан, когда те, посещая его деревню, не заходили к нему в хату только потому, что он татарин. Татарское население все больше убеждается в том, что немецко-фашистские мерзавцы обманывают их, перестает верить в их демагогические обещания и с нетерпением ждет возвращения советской власти. Все это вместе взятое свидетельствует о том, что путем усиления политической работы среди татарского населения, налаживания тесной связи партизан с татарскими деревнями мы наверняка добьемся того, чтобы поднять татар на борьбу против фашистских оккупантов и их приспешников — буржуазных националистов и кулаков. Бюро ОК ВКП(б) постановляет: 1. Осудить как неправильное и политически вредное утверждение о враждебном отношении большинства крымских татар к партизанам и разъяснить, что крымские татары в основной своей массе также враждебно настроены к немецко-румынским оккупантам, как и все трудящиеся Крыма. 2. Просить Военный Совет Закфронта и Черноморского флота отобрать и передать в распоряжение Крымского ОК ВКП(б) группу командно-политического состава из крымских татар, проверенных в боях за родину, для направления их в партизанские отряды и работы в тылу. 3. Обязать редакторов газет «Красный Крым» и «Кызыл Крым» основное содержание печатной пропаганды направить на разоблачение фашистской демагогии в отношении татарского населения, их заигрывания на национально-религиозных чувствах, показать, что гитлеризм несет татарскому народу тяжкие бедствия, голод, бесправие, унижение, расстрелы, систематически разоблачать предателей татарского народа, широко освещать на страницах печати героическую борьбу народов СССР против заклятого врага — гитлеризма, вселяя уверенность в скорую победу Красной Армии и изгнание немецко-фашистских оккупантов с советской земли. 4. Обязать командование партизанским движением Крыма систематически истреблять фашистских наймитов, предателей татарского народа, мобилизуя для этого само население. Наладить регулярную связь с татарскими деревнями, разъяснять населению смысл происходящих событий, втягивать его в активную борьбу против гитлеровских оккупантов. Бюро ОК ВКП(б) считает, что, если командиры и политработники партизанских отрядов, а также все бойцы-партизаны сделают правильные выводы из настоящего решения, то есть основания полагать, что мы не только исправим допущенные ошибки, но и поможем большинству наших товарищей из татарской части населения Крыма стать в ряды борцов за общее дело против фашистских гадов. Секретарь обкома Булатов ИЗ ДОКЛАДОВ, ДОНЕСЕНИЙ, РАПОРТОВ И ПИСЕМ ПАРТИЗАНСКИХ КОМАНДИРОВ КРЫМСКОМУ ОБКОМУ ВКП(б) И ВОЕННОМУ СОВЕТУ КАВКАЗСКОГО ФРОНТА, ЦЕНТРАЛЬНОМУ ШТАБУ ПАРТИЗАНСКОГО ДВИЖЕНИЯ ПО «ТАТАРСКОМУ ВОПРОСУ» * 8 января — 14 декабря 1942 г. №_ ИЗ ПИСЬМА А.В. МОКРОУСОВА, С.В. МАРТЫНОВА, В.Е. АВТОМОНОВА ВС. БУЛАТОВУ 8 января 1942 г. Гестапо создает в населенных пунктах вооруженные отряды из кулацкого, уголовного элемента, а также и дезертиров с целью борьбы против партизан. Такие отряды носят название народной милиции. Такие отряды созданы в населенных пунктах Коуш, Корбек, Улу-Узень и др. На сегодняшний день активно проявляет себя Коушский отряд, дважды обстрелял партизанские отряды поблизости своего населенного пункта. Так, например, 1 января 1942 г., захватив разведчиков-партизан в населенных пунктах, расстрелял их. 3 января 1942 г. отряд т. Чусси попал в расставленную засаду в д. Коуш и в результате перестрелки отряд понес потери — 7 человек убитыми, 8 человек ранеными, 8 без вести пропавшими. Среди убитых одна девушка-комсомолка т. Кручинина М. Отдано приказание отрядам ликвидировать эту банду в Коуше в ближайшие дни. По имеющимся данным в населенных татарских пунктах находится большое количество дезертиров из частей Красной Армии, как например, из д. Коуш было призвано 130 человек татар, а не вернулись в село только 8 человек. В д. Бещуй было призвано 98 человек, а не вернулось 6 человек, аналогичное положение в других населенных татарских пунктах. №_ ИЗ ПИСЬМА А.В. МОКРОУСОВА И С.В. МАРТЫНОВА ВС. БУЛАТОВУ И Г.Т. КАРАНАДЗЕ 21 марта 1942 г. В подавляющей своей массе татарское население в предгорных, горных селениях настроено профашистски, из числа жителей которых гестапо создало отряды добровольцев, используемые в настоящее время для борьбы с партизанами и в дальнейшем не исключена возможность и против Красной Армии. Татарское население степных районов, русские и греки с нетерпением ждут прихода Красной Армии, помогают партизанам. Болгары занимают выжидательную позицию. Деятельность партизанских отрядов осложняется необходимостью вооруженной борьбы на два фронта — против фашистских оккупантов с одной стороны, и против вооруженных банд горно-лесных татарских селений. №_ ИЗ ПИСЬМА В.И. НИКАНОРОВА Ф.Д. МЕНЬШИКОВУ 20 апреля 1942 г. Состав добровольцев полицейских из татарского населения растет и за последнее время особенно активизируется по борьбе с партизанами. №_ ИЗ ДОКЛАДНОЙ ЗАПИСКИ Н.Г. СЕЛИХОВА, М.А. БУСКАДЗЕ, Б.Н. КВАШНЕВА П.Р. ЯМПОЛЬСКОМУ 4 июля 1942 г. Отношение татар горной части Крыма к партизанам исключительно враждебное. В лице татар оккупанты имеют активную поддержку в борьбе с нами. Создав в населенных пунктах добровольческие отряды, немцы этим самым высвободили большое количество своих войск, которые должны в иной обстановке составлять гарнизоны для охраны тыла. Эти «новоявленные арийцы» оправдывают оказанное им доверие фашистов и будучи прекрасно вооруженными, активизируют свои действия как против партизан, так и против незначительной части населения, сочувствующего советской власти. Одновременно немцы использовали татар как на Керченском, так и на Севастопольском участке фронта. Здесь сказались результаты работы приезжавшего в Крым в декабре 1941 г. представителя партии «милифирка» Садретин Мустафа, являющегося ближайшим соратником Джафер Сейдаметова. Этот Садретин имел директиву съезда «милифирка» о создании ханского Крыма, организации повстанческого движения крымских татар. Перед поездкой в Крым Садре-тин посетил Берлин, где имел встречу с Гитлером и Гиммлером, от которых получил задание о вооружении крымских татар против советской власти и создании добровольческих отрядов по борьбе с партизанами. По приезду Садретина в Крым был созван в Симферополе мусульманский съезд, на котором обсуждались вопросы вооружения татар, создание добровольческих отрядов и уничтожение евреев. После этого съезда Садре-тин посетил Ялту, Алушту, Ускут, Отузы. Некоторые населенные пункты, как Айленма, Чермалык, где население оставалось верным советской власти, татарами. №_ ИЗ ПИСЬМА Н.Д. ЛУГОВОГО В.С. БУЛАТОВУ 17 июля 1942 г. Для того, чтобы партизанские отряды играли свою роль в Крыму и впредь, необходимо в кратчайший срок разгрузить их от балласта, подкрепить костяк продовольствием и вооружением, пополнить часть комполит-составом и диверсантами. Рассчитывать на длительность этой операции нельзя. Пока не все татары свободны от уборки урожая, пока враг еще не выделил татарам какую-нибудь еще хоть потрепанную армейскую часть как авангард, чего по всем данным надо ждать в самое ближайшее время, мы должны успеть перестроиться. Если не успеем — нас сомнут. Можно ли решить эту задачу без помощи Большой земли? Теоретически — да, практически — нет. Теоретически опора партизан — население. В Крыму же, особенно в его горной части, население в подавляющей массе татары, перешедшие на сторону врага, его опора в борьбе с партизанами. Даже в степную часть Крыма немцы заслали часть татар и там на них опираются. Скот угнан в степь. Хлеба у населения самого нет. Все больше усиливается голод. Деревни с русским населением, нам помогающим, населили татарами по полсотни — по сотне в село, ограбили до нитки, терроризировали, многих расстреляли вместе с детишками и стариками, многих насильно увезли в Германию. Чтобы сдержать уход населения в лес, немцы распускают слухи и листовки, что выделили 20000 румын для помощи татарам в борьбе с партизанами, показывают в деревнях пойманных пухлых партизан, угрожают, что в считанные дни с партизанами будет покончено. И если до июля к нам шли и собирались уходить многие новые из тех, кто назначен для отправки в Германию, то теперь к нам почти идти перестали. ИЗ ДОКЛАДНОЙ ЗАПИСКИ ЗАМЕСТИТЕЛЯ НАЧАЛЬНИКА ОСОБОГО ОТДЕЛА ЦЕНТРАЛЬНОГО ШТАБА ПАРТИЗАНСКОГО ДВИЖЕНИЯ ПОПОВА Г.Т. КАРАНАДЗЕ 25 июля 1942 г. Наличие второго фронта предателей татар, конечно, затрудняло борьбу партизанских отрядов против немецких захватчиков. Во-первых, приходилось целые отряды, а то и несколько отрядов вместо того, чтобы бросать на борьбу с фашистами, бросать на борьбу против предателей татар (Коуш, Бешуй, Стиля, Корбек и др. населенные пункты). Во-вторых, партизанским отрядам и группам приходилось, когда они шли на проведение той или иной операции, вместо кратчайшего пути через населенные пункты обходить их, так как при каждом приближении партизан к тому или иному населенному пункту они встречались огнем. А главное, партизанские отряды никакой помощи со стороны населенных пунктов не имели, за исключением греческой деревни Лаки, рабочего поселка Чаир, которые оказывали всяческую помощь партизанам. В январе 1942 г. шестью отрядами была проведена операция по разгрому предателей татар в с Коуш. Бой длился в течение 7-ми часов. Отдельным отрядам, как-то второму Симферопольскому под командованием т. Чусси, удалось ворваться на окраину села и поджечь несколько домов. В результате этой операции, несмотря на то, что татары устроили в д. Коуш доты, мы имели только 3 человека легко раненными, тогда как татары понесли несколько десятков убитыми и ранеными. В начале марта 1942 г. была проведена операция по разгрому бандитского гнезда в селе Стиля. Отрядам удалось ворваться в село, уничтожить часть предателей татар, сжечь три дома и захватить в плен предателей, которые после допроса нами были расстреляны. На протяжении этих 7-ми месяцев со стороны командования немецких войск и руководителей предателей татар неоднократно предпринимались попытки к тому, чтобы разгромить партизанские отряды. И всегда эти попытки заканчивались полным провалом. Основная попытка разгромить партизанские отряды была предпринята в декабре 1941 г. Вторая попытка разгромить партизанские отряды, но только в меньшем масштабе, была сделана в конце февраля 1942 г. Тогда немецкие войска, совместно с предателями-татарами, напали на Евпаторийский, Красноармейский и 2-й Симферопольский отряды, но они сумели благополучно отойти, потеряв несколько человек убитыми и ранеными. А немцы и татары потеряли убитыми одного офицера и несколько десятков солдат. 26 апреля немецкие войска совместно с предателями татарами произвели нападение на штабы 3-го и 4-го районов, отряды: Красноармейский, Ялтинский, 2-й и 1-й Симферопольский. В конце мая немцы и татары вторично напали на штаб 4-го района, Ак-Мечетский, Севастопольский, Ялтинский отряды. Основные силы отрядов сумели своевременно отойти, потеряв при этом до 15 человек ранеными и убитыми. Словом, не проходило ни одного месяца, чтобы немцы или татары не производили нападения на партизанские отряды. В нападении на партизанские отряды большую роль играют всегда местные татары, которые, хорошо зная лес, дороги и тропы, являются проводниками и всегда приводят с той стороны, откуда их меньше всего ожидали. И если бы не предательство со стороны татар, фашистским войскам трудно было бы вести борьбу с партизанами. Основные продовольственные базы партизанских отрядов были разграблены в декабре 1941 г., главным образом благодаря предательству со стороны татар, которые являлись не только проводниками немецких войск, но и сами принимали активное участие в разгроме продовольственных баз. В Алуштинском отряде к организации продовольственных баз были привлечены татары, которые в начале ноября месяца их предали, и отряд все время находился без продовольственной базы. Надо сказать, что если бы эти недостатки были устранены при организации продовольственных баз, не было бы предателей со стороны татар. Когда татары села Коуш узнали о связи жителей д. Чаир с партизанами, то они вместе с немцами пришли в поселок, сожгли все жилые и нежилые постройки, разграбили все имущество, а мужчин 18 человек и одного ребенка в возрасте 3-х лет расстреляли. Во время нападения на Евпаторийский отряд у одной женщины-партизанки немцы и татары взяли в плен двух детей, которых расстреляли. Греческая д. Лаки, которая всячески оказывала помощь партизанам, в результате была полностью сожжена татарами и немцами, а население все было угнано в Бахчисарай, где, по агентурным данным, большинство из них было расстреляно. Во время первого нападения на Евпаторийский отряд, когда немцы и татары двинулись по направлению казармы В. Апалах, они по дороге встретили 70-летнюю старуху, которую на дороге тут же расстреляли. Чтобы лишить партизан жилищ, немцы и татары в заповеднике часть жителей этих казарм увезли в Симферополь, Алушту и Ялту, а часть расстреляли.* Крымские татары в отечественной войне показали себя как предатели Родины, которые, начиная с момента отступления частей Красной Армии, целиком и полностью перешли на сторону немецких захватчиков и борются не только против партизан, но также целыми соединениями участвуют на передовых позициях. В настоящее время все мужское население татар вооружено. В отдельных населенных пунктах, как-то Коуш, Корбек и др. вооружены также подростки, начиная с 15-летнего возраста. Когда мы первые дни находились в лесу, то в отдельных партизанских отрядах было большое количество татар. Например, в Алуштинском районе их было до 100 человек, но в результате татары дезертировали из отрядов и стали предателями партизанских баз и проводниками при нападении на партизанские отряды. Татары не только являлись проводниками по разгрому партизанских баз, но и сами активно участвовали в разграблении. Например, на базах Ак-Мечетского отряда было захвачено 13 татар и все они были расстреляны, Ялтинского, Евпаторийского, Алуштинского отрядов татары неоднократно громили продовольственные базы. Отдельные татарские села крепко укреплены. Так, например, в селе Коуш построены ДЗОТы, установлены зенитные орудия, станковые пулеметы. Село Коуш является штабом формирования татарских отрядов, где производится систематическое обучение, формирование, а потом отправка на фронт. При каждом нападении немецких войск на партизанские отряды, как правило, татары принимают участие не только как проводники, но целыми группами по 60—100 человек, а в некоторых случаях сами татары производят нападение на партизанские отряды. Предательство со стороны татар, безусловно, сильно отражается на боевых действиях партизанских отрядов, так как, во-первых, партизанам приходится бороться на два фронта, отрывая силу на борьбу с татарами, во-вторых, убыль в партизанских отрядах идет все время, а пополнения не поступает. Часто нападению немцев на партизанские отряды способствуют исключительно татары. Для того, чтобы облегчить борьбу партизан 3-го и 4-го районов, необходимо стереть с лица земли следующие населенные пункты татар: 1. Село Коуш — штаб формирования татар. 2. Село Бешуй — где всегда производится концентрация немецких войск для нападения на партизанские отряды. 3. Село Корбек — штаб формирования татарских отрядов. Своими силами партизаны уничтожить эти населенные пункты не могут, так как я указал выше, они сильно укреплены. ИЗ ДОКЛАДНОЙ ЗАПИСКИ В.И. ЧЕРНОГО И М.А. МАКЕДОНСКОГО КРЫМСКОМУ ОБКОМУ ВКП(б) 23 октября 1942 г. 25 февраля 1942 г. 15 партизан нашего отряда вечером вошли в д. Верхний Керменчик. В домах, прилегающих к лесу, не оказалось ни одного жителя. Но дома были открыты, во дворах был скот. Население нашли только в домах, находящихся в центре деревни. Оказалось, днем нас обнаружили около деревни в лесу, и староста собрал немедленно народ и предупредил, что если кто примет партизан, он сообщит немецкой комендатуре, и уличенного в связи с партизанами повесят, а дом сожгут. Этим население запугали. Во всяком случае, в этот вечер мы провели беседу в 24-х домах с населением в 190 человек. Всех нас накормили, дали табаку и на дорогу немного продуктов. Коммунисты т.т. Шмелев, Омеров Али, Умеров Шуаиб, Досмамбетов, Бекиров Изет, Бережной, Сухиненко и некоторые другие были посланы на агитпункты, которые обосновались на дорогах и тропах глухих, но многолюдных вблизи населенных пунктов. Здесь наши агитаторы сидели и, встречая население, давали им газеты, листовки, сообщения Совинформбюро, вели беседы. Народ встречал нас тепло. При такой форме агитационной работы каждая группа обслуживала в день по 10—15 граждан. С начала полевых работ агитгруппы подходили к работающему в поле населению. Узнав об этом, немецкое командование установило вооруженную охрану работающего в поле населения, и тогда мы вынуждены были делать так: днем высматриваем, где работает народ, а ночью в эти места несем газеты, листовки, специально составленные письма. На второй день население приходит на работу, собирает все это и читает. В Бахчисарайском районе за сочувствие партизанам сожжена д. Лаки, рабочий поселок шахты Чаир, 5 домов в д. Новый Бодрак. В д. Альма-Тархан расстреляны коммунисты т.т. Девлетша и Лютриев, которые открыто, в присутствии представителей немецкого командования, выступили на общем собрании граждан деревни и заявили: «Немцы не пахали и не сеяли, поэтому плодов нашей земли им не есть. Мы не дадим немцам выращенных нами фруктов, овощей и хлеба». Массу фактов зверства немецкого фашизма в районе можно привести, однако, как бы ни было, население в большинстве своем при встрече с партизанами со слезами на глазах говорит: «Когда все это кончится, когда придет Красная Армия?» ИЗ ДОКЛАДНОЙ ЗАПИСКИ РУКОВОДИТЕЛЕЙ АЛУШТИНСКОГО ОТРЯДА С.Е. ИВАНОВА И В.Г. ЕРЕМЕНКО октябрь 1942 г. В деревнях Корбек, Биюк-Ламбат, Кучук-Ламбат среди некоторых крестьян татар в первый период хозяйничанья немцев в Крыму не чувствовалось отрицательного настроения против немцев. Они не высказывали вообще свои настроения, выжидая, как будет решен вопрос о земле. И после того, когда землю они получили только под огороды и немцы объявили о том, что они должны работать все без исключения на бывших колхозных площадях и им будет труд оплачен (фактически никакой оплаты не производилось), настроение резко изменилось. Сейчас, когда крестьянам запрещено собирать урожай со своих приусадебных участков без разрешения сельскохозяйственного управления и у них отобрано все сено, фрукты и нечего обменять в степных районах на продукты, настроение резко обострилось. Когда наши товарищи встречались с крестьянами, особенно со стариками, последние со слезами на глазах жаловались на тяжесть жизни, что все отобрано и положение становится невыносимым. Хлеб в деревне выдают только тем, кто работает, по 200—300 г. и не всегда. Больше ничего не получают крестьяне. Налоги большие. Облагается налогом все хозяйство, даже кошки и собаки. Более материально обеспеченная группа жителей Алушты и те, кто путем грабежей создал себе продовольственные запасы, особенно работники санаториев, шофера и др., производят обмен вещей на продукты, и эта группа высказывает настроение о том, что якобы все равно победить немецкую армию невозможно, сопротивление бессмысленно. Скорей бы все закончилось, и тогда будет нормальная жизнь. Предатели, буржуазные националисты ведут сейчас широкую пропаганду о том, что тяжести, переживаемые народом, получились в результате действий коммунистов, говоря о том, что если бы коммунисты не уничтожили ценности, хлеб, жилось бы хорошо. Они проводят гнусную пропаганду против нас, не брезгуя никакими способами и средствами. Когда нашими войсками был оставлен г. Алушта, немецким командованием бургомистром города был назначен Акчурджи — бывший член коллегии защитников, в прошлом белый офицер, в течение 2-х лет был репрессирован органами советской власти. Однако спустя несколько дней в Алушту приехал известный бандит Джик Аппаз (жил он раньше в Симферополе, был репрессирован и последнее время работал в каких-то торговых организациях), выразил недоверие Акчурджи, и вместо него бургомистром города назначен Феодори — бывший офицер, ранее работал в отделе коммунального хозяйства Алуштинского горсовета. Феодори и Акчурджи привлекли к работе группу предателей. В их число входят следующие лица: Алимов — судился за бандитизм, бывший работник санатория «Метро», его два брата также осуждены органами советской власти за бандитизм, Сарычев — беспартийный, бывший работник райФО г. Алушты, ярый националист, Курбе-динов — бывший зав. складом Алуштинского райпотребсоюза, беспартийный, Кононенко — беспартийный, бывший экспедитор артели «Свой труд», Ступич — беспартийный, работал техником Алуштинского ОКХ, Алибаев — комсомолец, бывший зав. складом Алуштинского райпотребсоюза, Мар-тиросов — комсомолец, бывший винодел совхоза «Алушта», Хадыр-Дядя — член ВКП(б), бывший пожарник санатория «Карасан» и др. Некоторые лица, в прошлом работавшие в исполкоме райсовета, стали работать в городской управе. Так, например, кандидат ВКП(б) Калаферов, работавший старший агрономом райЗО, сейчас является главным агрономом городской управы. Галашевский — бывший санинспектор, ныне зав. здравотделом, беспартийный. Матвеев — бывший землеустроитель, сейчас работает на этой же работе. Федоров — бывший мелиоратор, работает в этой же должности, беспартийный. Бекиров — бывший учитель татарской школы, сейчас заведует отделом народного образования, и др.». ИЗ ДОКЛАДНОЙ ЗАПИСКИ Г.Л. СЕВЕРСКОГО И В.И. НИКАНОРОВА Ф.С. СЕЛЕЗНЕВУ И ВС. БУЛАТОВУ октябрь 1942 г. С первых дней оккупации немецкими войсками Крыма резко оживили свою деятельность буржуазно-националистические и уголовные элементы, особенно в населенных пунктах с татарским населением. Их деятельность была направлена на поддержание порядков, вводимых немецким командованием, на организацию пропаганды и агитации на восхваление «порядков», вводимых немцами, активное участие в организации добровольческих отрядов местной самообороны, в организации карательных отрядов для борьбы с партизанами. Особенно интенсивно эта работа проводилась в прелестных и горных районах Крыма. К концу декабря им удалось завербовать в эти группы отряды до 14 тыс. человек из татарского населения, главным образом из мужчин призывного возраста. Немецкое командование в свою очередь, разжигая националистические чувства, стало на путь заигрывания с татарским населением, освобождая из лагерей и тюрем всех военнопленных татар, разрешило организацию мусульманских комитетов, открытие мечетей. Разрешили частную торговлю, организовали в ряде населенных пунктов специальные магазины для татар. В населенных пунктах колхозный инвентарь, лучшие дома и приусадебные участки отдавали татарам. Коммунистов и комсомольцев татар немецкое командование в большинстве случаев не репрессировало, разъясняя всюду, что они ошиблись и теперь с оружием в руках должны загладить свои ошибки. Здесь необходимо отметить еще и следующие обстоятельства, что при отступлении наших войск в Крыму многие части местного формирования некоторыми командирами самораспускались. Немецкое командование использовало и это положение, разъясняя всюду, что вас по советским законам считают дезертирами и советская власть вас все равно расстреляет, а поэтому вам ничего не остается, как только быть с нами. Таким образом весь район базирования и действий партизанских отрядов был окружен, населенными пунктами с враждебно к партизанам относящимся населением. Наиболее активными очагами по борьбе с партизанами являются деревни Коуш, Корбек и Бешуй. Для того, чтобы разрядить эту обстановку, командование района провело целую систему мероприятий: разъяснительную работу среди населения, выпуск специальных листовок, террор к наиболее активным сторонникам немцев, изъятие и уничтожение старост и их пособников в населенных пунктах и т.д. Но сумма всех мероприятий результатов не дала. И это чрезвычайно осложняло работу в партизанских отрядах. За последнее время многие из татарского населения, расчитывывшие, что мусульманские комитеты будут защитниками их национальных интересов, начинают в этом разочаровываться. Немецкое командование после взятия Севастополя резко изменило свою политику по отношению к татарскому населению. Провели насильственную мобилизацию татар в немецкую армию, отобрали весь урожай фруктов, винограда, табака, зерна и вывезли в Германию, не оставив населению даже голодного пайка. Резко усилили репрессии по отношению к татарам, особенно к коммунистам и совактиву. Большие группы татар помимо их желания увозятся в Германию на работу. Все это вместе взятое у некоторой части татарского населения изменило настроение к оккупационным властям. Это видно из того, что стало значительно больше фактов открытого выражения недовольства, отказы от выхода на работу, скрытие фуража и продовольствия от властей, уклонение от службы в немецкой армии. В силу этого многим стало ясно, что мусульманские комитеты, состоящие из буржуазно-националистических элементов, являются фашистскими организациями, что сам комитет бесправная организация, используемая властями как орган исполнения, помогающий немецкому командованию в проведении оккупационной политики. В середине января 1942 г. кончились запасы продовольствия на партизанских базах. Все попытки по установлению связи с населением и организации приобретения продовольствия в населенных пунктах результатов не дали. Командование было вынуждено стать на путь насильственного изъятия скота и продовольствия у враждебно относящегося к нам населения. Немецкое командование не замедлило использовать и этот факт в своей агитации, дабы усилить активность отрядов местной самообороны, добровольцев, дружинников и полицейских на борьбу с партизанами. Население, лояльно относящееся к партизанам, при всем своем желании оказать продуктовую помощь партизанам не могло, так как само находилось в исключительно тяжелом положении. №_ ИЗ ДОНЕСЕНИЯ ПАРТИЗАНА ЮСУФОВА КРЫМСКОМУ ОБКОМУ ВКП(б) 2 ноября 1942 г. При оккупации немецкой армией Крыма, в частности Судакского района, по данным разведки в д. Ай-Серез, Ворон, Шелен, Кутлак, в особенности в Отузах со стороны большинства населения была организована специальная встреча немцам. Встреча совершалась букетами винограда, угощением фруктами, вином и т. д. В это число деревень можно отнести и д. Капсихор, где плохое отношение к партизанам. Вели себя эти деревни следующим образом: При первых появлениях румын, главным образом в лесу для нападения на партизан, обеспечены были добровольные проводники со стороны д. Суук-Су Тат Мустафа, д. Ворон Караев Умер, д. Ай-Серез Рамазан Сад-ла, Судака Коневец Иван, бывший председатель Ленинского сельсовета. Из д. Кутлак долгое время работали 2 разведчика, которые появлялись в лесу якобы в поисках лошадей. При втором нападении на Судакский отряд 28 декабря 1941 г. один только Ай-Серез и Ворон обеспечили немцев 17-ю проводниками, а главным проводником в это нападение был Коневец Иван, так как он в отряде был около месяца, состоял в хозгруппе и знал все базы отряда. После, как базы Судакского отряда были разграблены гражданами окружающих деревень, а 28 июля были взяты барашки нашего отряда и распределены: 100 голов д. Ворон, часть Ай-Серез и воинским частям. Делилось главным образом среди активных проводников и антисоветских элементов, служащих у гестаповцев. Характерно отметить следующий момент: когда немцы и румыны прибыли, как в центре, так и в деревнях сразу повели работу по открытию мечетей и церквей. Первой открыли мечеть в Ай-Серезе и в Вороне, где заставляли выделенных старост сколачивать религиозных, даже силой заставляли посещать молодежь и коммунистов. Не посещающих коммунистов местные фашисты заставляли одевать шапки и здороваться по-мусульмански с молитвой, при поздоровканьи обеими руками в охват с прикладыванием по подбородкам и на лоб. Активных татар из коммунистов знаю. Из Ай-Сереза — бывший бригадир табаковод Аблямит, который вел инструктаж среди молодежи и сразу же изменил форму одежды, Чабан Смаил и целый ряд других. Из д. Ворон — бывший председатель колхоза Алиев Муртаза, его брат Ибрагим Алиев, осужденный за многоженство, бывший председатель колхоза Япан Амет, которые являлись правой рукой старосты сына кулака Караева Умера. Куда бы ни шел и ни ехал староста Караев, телохранителями были Япан и Алиевы, которые ходили с немецкими автоматами. До последнего времени д. Ворон, Ай-Серез, Шелен ведут себя против партизан, устраивают засады на дорогах и в лесу и самыми активными разведчиками. В Шелене жгли парашютистов, в Вороне жгли в январе 12 красноармейцев из морского десанта; когда жгли этих красноармейцев, участвовали люди из д. Ворон, Шелен, Капси-хор, Ай-Серез. Население этих деревень при встрече с десантниками и партизанами в лесу сразу заявляли, чтобы те сдавались в плен. Высадку десанта в Новый Свет заметили кутлакские люди, которые заявили об этом в немецкий штаб и в уничтожении этого десанта принимали самое активное участие. Были случаи, когда пойманных красноармейцев раздевали догола, а в Таракташе один татарин убил краснофлотца и одежду взял себе. Д. Отузы приняла самое активное участие в разгроме баз Феодосийского, Старокрымского и Ленинского отрядов. Хорошее отношение к партизанам и десанту можно было заметить со стороны населения д. Козы, которая является и поныне нейтральной. Причиной, что население, особенно татары, настроено против партизан и Красной Армии, на мой взгляд, является работа остатков кулацких элементов в деревнях, которые теперь мстят с приходом гестаповцев, запугивают население расстрелом. Немец разрешил вопрос индивидуального хозяйства, был дележ виноградников, колхозного добра. А в горной части татары до сих пор дрожат за свой кусок виноградника. Подняло голову духовенство. Молодежь сразу же вооружили, привлекая их под видом самоохраны деревни к борьбе против партизан. Другая причина — трусость большинства коммунистов-татар и советско-хозяйственных работников на селе, которые прекратили всякую работу, боясь за свою шкуру, уходили из партизанских отрядов и сдавались в плен. ИЗ ДОКЛАДНОЙ ЗАПИСКИ Б.Н. КВАШНЕВА НАЧАЛЬНИКУ ОТДЕЛА КАДРОВ ВОЙСКОВОЙ ЧАСТИ №00125 2 ноября 1942 г. Отношение татар горной части Крыма к партизанам исключительно враждебное. В лице татар оккупанты имеют активную поддержку в борьбе с нами. Создав в населенных пунктах добровольческие отряды, немцы этим самым в период боев на Керченском и Севастопольском участках фронта высвободили большое количество своих войск, которые должны были бы в иной обстановке составлять гарнизон для охраны тыла. Эти новоявленные «арийцы» оправдали оказанное им доверие фашистов. Будучи прекрасно вооружены (минометами, пулеметами, автоматами), татары активизировали свои действия как против партизан, так и против незначительной части населения, преданной советской власти. В населенных пунктах горной части построены ДОТы, и партизан встречали пулеметным и минометным огнем. Местные татары и частично русские в первые два месяца из отрядов дезертировали и большинство из них стали на путь предательства. №_ ИЗ ДОКЛАДНОЙ ЗАПИСКИ БЕКИРА ОСМАНОВА 5 ноября 1942 г. 1 ноября 1941 г. истребительный батальон Куйбышевского района поднялся в лес, где заранее были забазированы продукты. Контингент отряда состоял из 115 человек — не менее 100 чел. татар, человек 6 русских, остальные из других национальностей. ПО мужчин, 5 девушек. Командир отряда Ибраимов — инструктор РК ВКП(б), из д. Кучук-Озенбаш, начальник штаба Аметов — председатель исполкома Куйбышевского райсовета, комиссар отряда Макъянов — зам. директора по политчасти Фотисальской МТС. Политрук (он же заправлял хозяйством) Аметов Чауш — депутат Верховного Совета Крымской АССР, политрук Алиев — директор Кокозской школы, политрук Черкез — работник РК ВКП(б), политрук Алядинов — работник райисполкома. Отряд имел очень богатые базы, основные продукты — мука, макароны, а также медикаменты могли бы обеспечить года на два весь контингент отряда. Базирование проводилось без учета конспирации баз, сосредоточив все продукты в 2-х землянках. Общеизвестность баз и их сосредоточенность дали возможность быстрому их ограблению. Командир отряда Ибраимов при первых же орудийных выстрелах из д. Аиргуль бросил отряд и ушел в деревню, объяснив партизанам, что кто желает, пусть идет домой, я хорошо знаю, какой немец, в 1918 г. прошел отсюда своими орудиями, грозной техникой. А сейчас тем более нам не удержать его с нашим вооружением. Я иду и никому не советую оставаться. С его уходом ушли свыше 50 человек, частично разграбив базы отряда. После него командиром отряда стал Меджмединов — работник милиции. Я прибыл в отряд 3 ноября и был определен разведчиком-связистом. Отряд был оторван от других отрядов и районов. Командиром отряда мне было дано задание найти местонахождение командования района, получить соответствующие приказы. Это было мною сделано. Содержание первого приказа района: «Немедленно рассредоточить базы, установить связь с Ялтинским и Ак-Мечетским отрядами, пополнение отряда за счет отступающих красноармейцев оставляется на усмотрение и ответственность командира; участников и организаторов ограбления баз уничтожать как предателей, из отряда никого не отпускать». Командование отряда выполнением этого приказа не занималось, за исключением 3-го пункта. Наоборот, неофициальным путем отдал приказание всем желающим возвратиться домой, что ускорило разгром отряда немцами, так как все неблагонадежные лица, возвратившись, связались с немцами и указали им пути подхода. Затем командование отряда, под видом связи с населением, через родственников Чауша создало базу для избранных людей (это делалось исключительно секретно), последние в случае разгрома отряда должны были скрываться и спокойно жить. Впоследствии из районных работников прибыли: начальник связи Черный и начальник паспортного стола Супрун (последний убит в бою). Весь штаб отряда, по словам нашего политрука т. Лозинского (прибыл в отряд со своими бойцами), готовился перебраться в Севастополь, оставив отряд на произвол судьбы. Работа среди партизан не велась. 13 ноября 1941 г. немцы внезапно напали на отряд, застав врасплох бойцов. Работники штаба в этот момент оказались в стороне с группой красноармейцев (около 150 человек пограничников), желая совместно с ними пробиться в Севастополь. Отряд бой не принял, за исключением меня, Лозинского, Супруна и Бекирова — секретаря исполкома Алуштинского района. После этого Куйбышевский отряд больше не собирался. Я двое суток оставался в районе расположения отряда. За это время встретил только двоих — политрука Лозинского и бойца Дерменджи — работника института языка и литературы. Последний на второй же день бросил винтовку и пошел в д. Сю-Юрташ, где якобы он имел родную сестру. Чтобы узнать о дальнейшей судьбе отряда, я с т. Лозинским был на квартире у Чауша, там нам удалось узнать о том, что якобы немцы расстреляли Аметова, Чауша и Меджмединова. Спустя месяц я узнал, что Чауш жив, прошел перепись и живет в своей деревне. Мне было дано задание (я уже с Лозинским работал в Ак-Мечетском отряде) достать некоторые материалы в Богатыре, связаться с Чаушем и через него провести работу среди населения. Мне удалось проникнуть в деревню днем. О Чауше узнал, что его только увезли немцы на легковой машине. В семье у него были спокойны, что его вызвали для получения сведений о партизанах, и немцы просили не беспокоиться. Угостили конфетами и шоколадом, а жене обещали, что муж вернется завтра. На второй же день на легковой машине Чауша привезли к себе домой. Я имел связь со всеми отрядами Крыма и узнал, что ни в одном из них не имеется ни одного партизана из Куйбышевского отряда. Председатель комитета заготовок Куйбышевского района уехал обратно, не доезжая до места нахождения отряда. Он мне заявил, что едет в Кокозы и скоро приедет в отряд, чего он не сделал. Базы отряда были разграблены полностью партизанами и населением деревень Кокозы, Богатырь, Маркур, Каклус, Биюк-Озенбаш и Кучук-Озен-баш». ИЗ РАПОРТА ВОЕНКОМА 48-Й ОТДЕЛЬНОЙ КАВАЛЕРИЙСКОЙ ДИВИЗИИ ПОПОВА ВОЕННОМУ СОВЕТУ КАВКАЗСКОГО ФРОНТА 8 ноября 1942 г. Целый день 6-го ноября мы дрались и скакали от рубежа к рубежу. Последний рубеж в районе д. Куру-Узень мы удерживали до 16-го. К этому времени татары-предатели из д. Казанлы вывели нам в тыл автоматчиков, и создалось такое положение, при котором 68-й кавполк, прикрывающий дорогу Ускут-Карасубазар, оказался совершенно от нас отрезанным. Остальные части — 62-й, 71-й и 147-й кавполк оказались в тактическом окружении. Единственный выход вел в лес через ущелье по реке Суат на г. Демерджи. №_ ИЗ ДОКЛАДНОЙ ЗАПИСКИ КОМИССАРА БАХЧИСАРАЙСКОГО ОТРЯДА В.И. ЧЕРНОГО 11 ноября 1942 г. По вопросу об отношении населения к партизанам нашего района и о нашей работе по связи с населением я имею в виду сообщить вам следующее: С первых же дней пребывания в нашем районе немецкое командование путем распространения всяких провокационных слухов и действий стремилось скомпрометировать в глазах народа действия партизан и противопоставить население партизанам. С этой целью Бахчисарайский комендант, пользуясь услугами предателей из местного населения, еще 8 ноября 1941 г., а затем 9,10,11 ноября согнал в расположение нашего отряда население населенных пунктов Бия-Сала, Улу-Сала, Шуры и др. с целью растащить наши базы, а затем усиленно распространили слух о том, что партизаны разгромлены и населению нужно идти в лес, чтобы забрать скот, который коммунисты угнали из колхоза для партизан. Поддавшись провокации, некоторая часть населения пошла по этому пути. Но партизаны, отошедшие в результате 2—3-дневных боев от своих первоначальных баз, оценили эти действия населения как мародерство и задержанных в лесу граждан расстреливали. Тогда немецкое командование, используя факты расстрела партизанами нескольких человек у Мордвиновки, усиленно доказывало населению, что партизаны-таки разгромлены, но остатки их, лишенные продовольственных баз, теперь ведут бандитский образ жизни и что борьба с этими бандитскими группами—дело самого населения. По этому поводу в населенных пунктах проводились собрания населения, на которых выступали представители мусульманского комитета. На этих собраниях перед населением ставились вопросы создания добровольных дружин по борьбе с партизанами, помощь бедноте, старикам, семьям красноармейцев и многосемейным. Об этих собраниях усиленно трезвонил орган мусульманского комитета «Азат Крым», который помещал специальный отчет о ходе таких собраний и о положительных действиях населения, симпатизирующего якобы новому порядку. Нам известны такие отчеты о собраниях в д. Биель, Азек, Биюк-Яшлав и др. С помощью мусульманского комитета немецким властям удалось значительно легче и быстрее спровоцировать и разложить некоторую часть татарского населения. Поэтому в борьбе с партизанами, которую организовало немецкое командование, татарское население оказалось наиболее активным. Пассивность проявляло греческое население, и это не случайно, так как провокационные действия фашистских властей в греческих населенных пунктах разоблачались в сознании народа политической работой партийных и советских кадров, сохранившихся в этих населенных пунктах в результате того, что в первое время греческое население не было подвергнуто мобилизации в Красную Армию. В первое время добровольные дружины комплектовались из наиболее настроенных антисоветских элементов, бывших кулаков, воров, хулиганов, отбывших в разное время наказание по суду. Однако население относилось с презрением к такого рода дружинам, состоящим из ненавистных народу проходимцев. Тогда немецкое командование начало принудительно посылать в дружины людей, пользующихся авторитетом у населения из числа советского и производственного актива. Так, например, в д. Биюк-Озенбаш в первые дни в дружину записали Куртиева Ильяса, знаменитого своими хулиганскими действиями, и его соподвижника-клеветника Нафе Чуплак и ряд других, а затем начали вербовать секретаря сельсовета Эдема — члена ВЛКСМ, бригадира-табаковода Ибраима. Их 4 раза вызывали к коменданту в Гавры и предупреждали, что если они не возьмут оружие и не будут вести борьбу с партизанами, то будут обвинены в сочувствии к партизанам и расстреляны. Но, взяв оружие, они все же оставались нам верными. Эдем в августе месяце на Ялтинской тропе встретил партизана т. Османова, отдал ему свои продукты питания и предупредил, что ему грозит опасность от приближающейся группы добровольцев, от которой он пошел первым в качестве разведчика. Абла принес Османову в лес 20 кг муки в июле месяце и рассказал о положении в деревне и в районе. Усеин принимал у себя на квартире по 5—6 партизанских разведчиков, но потом, предупрежденный старостой, просил больше не заходить к нему в дом. Однако, как бы ни свирепствовал разбой фашистов и их прихвостней, основная масса населения всех национальностей хранит в сердцах своих любовь к советской власти. В Кошдегерменкойской общине в мае месяце в беседе с партизанами Шмелевым и Шилиным женщины говорили: «Мы ждали к 1 мая приход Красной Армии, приготовили известь, чтобы побелить дома, но Красная Армия не пришла, и известь осталась неиспользованной». В сентябре около д. Биюк-Озенбаш 8 человек женщин и девушек собирали кизил. К ним подошел партизан-разведчик т. Османов. 40-летняя татарка ему говорит: «Это ты тот самый Сеит Бекир, о котором у нас говорят в деревне? Знаем, вот придет советская власть, ты будешь наш герой». Они накормили его и отдали все продукты питания, которые имели при себе. Можно привести множество фактов, свидетельствующих о том, что народ ненавидит своих поработителей и с нетерпением ждет восстановления советской власти. Однако факт, конечно, что оккупантам с помощью антисоветски настроенных элементов удалось завербовать некоторую часть предателей из числа неустойчивых элементов и особенно татар, в разложении которых оккупантам оказал большую услугу мусульманский комитет. Разлагательская работа оккупантов в массах значительно облегчалась совершенно неудовлетворительной работой среди населения, которую вели партизанские отряды, а подчас даже вредными действиями отдельных партизанских групп партизанского отряда и штаба 4-го района в населенных пунктах Коуш, Стиля, Биюк- и Кучук-Озенбаш, беззастенчиво ущемлявших интересы населения этих деревень под маркой борьбы с предателями и изыскания продуктов питания. ИЗ ДОКЛАДНОЙ ЗАПИСКИ СЕКРЕТАРЯ СУДАКСКОГО РАЙКОМА ВКП(б) А.А. ОСМАНОВА В.С. БУЛАТОВУ И И.С. СЕЙФУЛАЕВУ 14 ноября 1942 г. Председатель райпотребсоюза Топчук Асан из д. Ай-Серез продался немцам, обещал собрать все виды продуктов и предметов от населения в сумме 4 м., а и руб. Выдал немцам семьи партизан. Он партизанами расстрелян. Среди погибших коммунистов в борьбе с врагами мы имеем таких товарищей, которые до конца своей жизни были преданы делу Ленина-Сталина и нашей Родине. Чолаш Смаил, находясь в разведке в Судаке, попал в руки немцев. Немцы 15 дней пытали его, издевались над ним. Несмотря на это, он отказался выдать немцам партизан. Ничего не добившись от т. Чо-лаша, немцы под видом созыва собрания собрали все городское население и перед строем расстреляли его из автомата. Он пал от пули озверелого фашизма со словами: «Я был коммунистом и остаюсь коммунистом. Партизан не выдам». Османов Амет, член ВКП(б), рабочий совхоза «Долина роз», также при выполнении задания по разведке попал в руки немцев. Его пытали 6 дней. Но от него ни слова не могли добиться о партизанах. Т. Османов также героически погиб от ядовитой пули врага. Т. Чалиев Абдулла — секретарь Су-дакского РК ВКП(б) по кадрам до конца своей жизни честно выполнял свой долг. 14 февраля 1942 г. в бою с немцами был ранен, истек кровью. Чалиев сильно истощал и погиб в мае месяце от голода. Османов Нури — секретарь партбюро совхоза «Судак», Алиев Сеит Вели — участковый надзиратель, — после долгой пытки немцев повешены в лесу. Второй причиной ухода партизан из отряда, в особенности из татар, считаю, что примерно в весенние месяцы к татарским товарищам партизанам не было никакого доверия. Следили за каждым партизаном, часто упрекали их дезертирами, курултайщиками, предателями и т.д. Вследствие такого положения только в мае месяце из ушедших из отряда 21 человек 9 татар. Хорошо помогали нам в связи с деревнями и городом 68-летний старик Смаил Баяк из д. Суук-Су, которого немцы и румыны несколько раз избили за подозрение в связи с партизанами, Асан Белял из д. Ай-Серез, Джанай Усеин, быв. счетовод колхоза им. Молотова д. Кутлак и др. Через этих товарищей мы получали данные о наличии в деревнях немецких войск, движении немецкой армии и настроении солдат и офицеров. Так же узнавали настроение населения. Через этих же товарищей из деревень мы получали продукты и фрукты. Немецкое гестапо, узнав о связи некоторых крестьян с партизанами, зверски расправилось с ними. Расстреляны Асан Белял из д. Ай-Серез, Аса-нов Абляким из д. Отузы, Меджитов Абляким из д. Козы и т. д. С начала марта 1942 г. дорога Арталан-Айсерез, которая связывала деревни горной части Крыма со степными районами Крыма, немцами была закрыта. Крестьянам всякое движение по этой дороге было запрещено. Нарушители были привлечены к зверским пыткам. Поэтому крестьяне горной части вынуждены были обходить, объезжать через дорогу Судак—Салы. В результате такого отношения гестапо к крестьянам за связь с партизанами население крепко запугано, и созданные в деревнях группы самообороны установили крепкий контроль за людьми сомнительными в связи с партизанами. Все это на некоторое время сорвало нашу связь с населением. За период нахождения отряда в лесу мы распространили среди населения более 5000 экз. газет и советской листовки с разным содержанием. В августе-сентябре месяцах нам удалось установить связь с деревнями Козы, Токлук, Арматлук, Шах-мурза и с г. Судак. Нам крестьяне рассказывали, что в деревнях крестьяне не являются хозяевами урожаев в садах, виноградниках и кукурузных плантациях. Весь урожай до единого килограмма забирается немецкими властями. Крестьянам запрещено вывозить фрукты и продукты на базар из деревень. В деревнях нет никакой торговли с момента оккупации Крыма немцами. Ни одна деревня не видела ни метра мануфактуры, ни килограмма муки, крупы, сахара, соли, ни куска мыла, ни коробки спичек, ни литра керосина. В каждой деревне есть специально выделенные участки из самых лучших виноградников, садов от 10 до 100 га так называемые общинные, на которых каждый трудоспособный крестьянин должен отработать определенное количество дней. Крестьяне работают на этих участках от зари до захода солнца. За труд получают мизерные копейки, а за отказ от работы получают физические пытки. Во всех этих деревнях настроение населения одно: каждый день ожидают с нетерпением прихода Красной Армии как освободительницы и восстановления советской власти в Крыму. ИЗ ПИСЬМА Н.Д. ЛУГОВОГО ВС. БУЛАТОВУ, Б.И. ЛЕЩИНЕРУ, П.Р. ЯМПОЛЬСКОМУ 19 ноября 1942 г. Мне кажется, что Вы прежде всего должны были понять, что в Крыму партизаны столкнулись с небывалыми неожиданными фактами враждебного отношения к нам татар, являющихся основной массой населения в горной и предгорной части Крыма, т. е. как раз в районе базирования партизан, что почти поголовно вооружившись, татары до крайности осложнили партизанское движение в Крыму. Вместо опоры для нас, партизан, они стали опорой для немцев и румын в борьбе с партизанами, что, опираясь на татар, знающих и лес, и места базирования партизан, противник в несколько дней разгромил наши продбазы. №_ ИЗ ДОКЛАДНОЙ ЗАПИСКИ БЫВШЕГО НАЧАЛЬНИКА 5-ГО РАЙОНА В.В. КРАСНИКОВА В.С. БУЛАТОВУ 26 ноября 1942 г. Серьезные трудности в деятельности партизан создало неправильное отношение к нам части местного населения, состоявшего из татар. С первых же дней своего прихода немцы, опираясь на татарских националистов, играя на национальных чувствах татар, не грабя их имущество открыто, так, как они поступали с русскими, старались обеспечить хорошее отношение к себе местного населения. №_ ИЗ ДОКЛАДНОЙ ЗАПИСКИ ЗАВЕДУЮЩЕГО КУЙБЫШЕВСКИМ ЗЕМЕЛЬНЫМ ОТДЕЛОМ БЕКИРА ОСМАНОВА В КРЫМСКИЙ ОБКОМ ВКП(б) ноябрь 1942 г. Д. Маркур — старушка: «Сынок, туда не иди, там много немцев. А вот в этом направлении (указала рукой), где чайный домик, — там наша надежда, там наше спасение — партизаны. Туда идите». Так старик и детишки повторили тоже. А в деревне стояли немцы. В 5—6 километрах от д. Маркур и Коклуз мы находились около 7-ми месяцев и действовали недалеко от деревень. Несмотря на то, что немецкий штаб обещал им 1000 руб. за «язык», угрожал, обвиняя их в связи с партизанами, население осталось в хороших отношениях с нами. Больше полгода д. Маркур продолжала давать нам ценные сведенья о противнике и бесплатно снабжала весь отряд табаком. Вооруженных добровольцев в деревне не было. Еще в августе месяце на нелегальном собрании в лесу присутствовало 95 человек. Народ трясется, тянется за газетами и листовками. Целый ряд товарищей из деревень Биюк- и Кучук-Озенбаш, Никита, Ай-Василь и др. говорили, что их немец обобрал до последней нитки. «Когда придет наша родная Красная Армия и спасет нас?», — вопрошали они. Один доброволец дал мне хлеб и предупредил об опасности. Колхозник из д. Биюк-Озенбаш т. Абла отдал 20 кг муки, 3 кг табака. Только просил меня, чтобы об этом никто не знал. Он же выносил муку и пшеницу на условленное место. Старушка из д. Биюк-Озенбаш принесла орешки, сушки и пирожки и силою заставила меня их взять. Когда я отказывался наотрез их брать, она говорила: «Ведь вы все мои внучки, внучата, так берите вы все это от своей родной бабушки». И оставила их возле меня. Колхозник из д. Гавро принес партизанам татарский пирог кубете. Лично мне подарил 11 перочинных ножей, 7 носовых платков, туалетное мыло, зеркало, алюминиевую кастрюлю и т. д. Женщина-старушка из д. Биюк-Озенбаш предупредила нас о нападении немцев и добровольцев. Мельник д. Татар-Осман дал нам полтора мешка муки и предупредил нас о предпринимаемой немцами проческе. Сторож д. Кекенеиз пустил нас 80 чел: в виноградник и говорил: «Ешьте, собирайте. Только сильно не топчите и не ломайте». Вообще таких фактов множество. Чем объяснить вооружение незначительной части татарского (я бы поставил этот вопрос вообще) населения? Существующий бюрократизм, проявляемый со стороны некоторых советских колхозных руководителей (впоследствии использованный немцами), создавал некоторое недовольство отдельных лиц. Работа остатков буржуазных националистов, кулаков и о прочих общеизвестных фактах не пишу. Отсутствие надлежащей работы среди дезертиров. Например, в д. Биюк-Озенбаш Османовым Сеит Умером завербованы были 18 человек, желающих идти в партизаны. Добровольное, самопроизвольное возникновение отряда из стильских колхозников еще раз показало наличие серьезных сил, нуждающихся в руководстве и направлении. Вместо того, чтобы охранять этот отряд как зеницу ока, рассматривая их посланцев этой деревни, он был плохо вооружен и выставлен на менее выгодное место в смысле маскировки и обороны, что привело к его разгрому. Безусловно, часть их попала в руки гестапо. Явное проявление недоверия к местному населению ряда работников командования отрядами. Так называемые хозяйственно-боевые операции без учета конкретной действительности. Нападение на Маркур с целью уничтожения старосты (которого я мог бы назвать нашим человеком, ведь он же заявил в отношении нашей разведки: «Пусть ходят, лишь бы без шума»), разжиться продуктами (ведь мы еще лепешки ели за счет своих баз), эффектом нашего вооруженного нападения, руководимого Вергасовым, было вооружение этих деревень. Это во-первых, и во-вторых, на 3-й день они привели немцев и румын. Массово уводили скот без проведения соответствующей работы и без денежного вознаграждения. Отсутствие надлежащей работы среди самих партизан дало возможность сложиться ложному мнению, что татары народ предательский. А это мнение просачивалось в деревню и являлось пищей для немецкой пропаганды. К сожалению, это опасное и контрреволюционное мнение достаточно не рассеяно среди партизан продуманной, последовательной и реальной большевистской пропагандой. №_ ИЗ ПИСЬМА П.Р. ЯМПОЛЬСКОГО Б.И. ЛЕЩИНЕРУ 14 декабря 1942 г. 8 декабря был очередной прочес. Пришли одни румыны с проводниками без самооборонцев. В рядах самооборонцев брожение усугубляется. Неохотно они идут против партизан. Без приказа не идут. Разговоры такие среди баксанских самооборонцев: «Если партизаны нас не тронут, мы их не будем трогать». Госархив в АР Крым, ф. П-1, on. 1, д. 2181, л. 64-73.Копии. ПОСТАНОВЛЕНИЕ БЮРО КРЫМСКОГО ОБКОМА ВКП(б) О СБОРЕ МАТЕРИАЛОВ ПО ИСТОРИИ ПАРТИЗАНСКОГО ДВИЖЕНИЯ В КРЫМУ В ПЕРИОД ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ ПРОТИВ НЕМЕЦКО-ФАШИСТСКИХ ЗАХВАТЧИКОВ 18 ноября 1942 г. 1. Для организации работы по сбору материалов по истории партизанского движения в Крыму в период Отечественной войны советского народа против немецко-фашистских захватчиков создать комиссию в составе т.т. Степанова (председатель), Менбариева, Северского, Генова, Алиева, Райчук, Лугового. 2. Поручить комиссии составить план своей деятельности и немедленно приступить к работе. 3. Поручить СНК Крым. АССР выделить для организационной работы необходимые средства в распоряжение комиссии. Госархив в АР Крым, ф. П-1, on. 1, д. 2140, л. 100. Подлинник. ТЕЛЕГРАММА НАЧАЛЬНИКА ЦЕНТРАЛЬНОГО ШТАБА ПАРТИЗАНСКОГО ДВИЖЕНИЯ В.С. БУЛАТОВУ О ВВЕДЕНИИ ДОЛЖНОСТИ УПОЛНОМОЧЕННОГО ЦЕНТРАЛЬНОГО ШТАБА ПАРТИЗАНСКОГО ДВИЖЕНИЯ ПО КРЫМСКОЙ АССР 3 декабря 1942г.* Решением ГКО от введена должность Уполномоченного Центрального штаба партизанского движения по Крымской АССР с оперативной группой 7 человек. Прошу Вас возглавить группу и работу по Крыму. Ваша кандидатура внесена на утверждения ГКО Пономаренко Госархив в АР Крым, ф. П- 151, on. 1, д. 2, л. 3. Заверенная рукописная копия. ПРИКАЗ №1 УПОЛНОМОЧЕННОГО ЦЕНТРАЛЬНОГО ШТАБА ПАРТИЗАНСКОГО ДВИЖЕНИЯ ПО КРЫМСКОЙ АССР О НАЗНАЧЕНИИ ПОМОЩНИКОВ УПОЛНОМОЧЕННОГО 20 декабря 1942 г. §1 Постановлением Государственного Комитета Обороны СССР я назначен уполномоченным штаба войсковой части № 00125 по Крымской АССР. Основание: Постановление ГКО № 2635/с от 17 декабря 1942 г. §2. Назначаю моими помощниками: а) полковника Мокроусова Алексея Васильевича по оперативной работе, оклад 1400 руб. б) капитана госбезопасности Фокина Петра Максимовича по разведке, оклад 1400 руб. в) военинженера 2-го ранга Евцихевича Анатолия Ивановича по связи, оклад 1200 руб. Уполномоченный ЦШПД по Крымской АССР В. Булатов Госархив в АР Крым, ф. П-151, on. 1, д. 14, л. 1. Подлинник. ПРИЛОЖЕНИЕ №1 ДИРЕКТИВА КОМАНДОВАНИЯ 8-й ИТАЛЬЯНСКОЙ АРМИИ О БОРЬБЕ С ПАРТИЗАНАМИ* конец 1942 г.** Во избежание бесполезных и чувствительных потерь командование должно вести разъяснительную работу до тех пор, пока подчиненные не будут тщательно выполнять следующие правила: а) легковые автомашины, автосредства, мотоциклисты должны избегать по возможности ночного движения, — на каждой отдельной автомашине, кроме шофера, должен быть сопровождающий персонал. Все должны иметь полное вооружение и большой запас ручных гранат, оружие и гранаты всегда должны находиться под рукой. Противник действует в основном неожиданно из засады. — автоматическое и полуавтоматическое трофейное оружие должно находиться на вооружении тех легковых автомашин и автосредств, которые передвигаются изолированно. Мотоциклисты, велосипедисты, конные, пешеходы даже днем не должны передвигаться по одному. в) Обеспечение безопасности на время постоя: — Необходимо иметь караул соответствующего состава. В местах расквартирования командования должно находиться всегда специальное отделение, вооруженное по возможности автоматическим оружием. — Часовые и наблюдатели должны выставляться парами и снабжаться ручными гранатами. Категорически запрещается военнослужащим расхаживать по одному и невооруженными вне места постоя. — Необходимо высылать ночные патрули на территорию поста. с) Репрессия: — В случае нападения со стороны партизан необходимо немедленно принять меры по очищению местности от противника. Это лежит на обязанности того командования, в секторе которого произойдет это нападение. В местности, где в настоящий момент нет старост, командование крупного соединения выделяет старосту, делая его ответственным за отсутствие сообщений о партизанах и за нападение на наши части. — Поручается старостам, под угрозой мщения, сообщать о близком присутствии партизан. Армейский генерал Итало Гарибольди Госархив в АР Крым, ф. П-151, on. 1, д. 2, л. 85. Заверенная копия. ПРИЛОЖЕНИЕ №2 ЗАЯВЛЕНИЕ А.В. МОКРОУСОВА СЕКРЕТАРЮ КРЫМСКОГО ОБКОМА ВКП(б) БУЛАТОВУ О СОСТОЯНИИ ПАРТИЗАНСКОГО ДВИЖЕНИЯ В КРЫМУ 6 апреля 1943 г. Вам хорошо известно о мытарствах, перенесенных мною со времени моего возвращения из Крыма. Меня мурыжили до конца декабря, бросая как мяч от стены к стене, из штаба т. Пономаренко в НКО и обратно. Наконец в НКО капитан Саркисов заявил, что генерал Свиридов решил отправить меня туда, откуда прибыл. Я принужден был пойти опять в штаб т. Понома-ренко (не бросаться же в прорубь), где получил назначения в Ваш штаб. В день изгнания меня из НКО я узнал причины издевательства. Оказалось, что маршал Буденный дал мне характеристику «как не справившегося с руководством партизанского движения». Это поразило и удивило меня. Сравнивая эту характеристику с оценкой меня и проделанной мною работы в письме Военного Совета Крымского фронта от 3 мая 1942 г., где стоит подпись маршала Буденного, и радиограмму от 1 мая т. Мехлиса на мое и Мартынова имя, в которой меня величают вождем, а также производство меня в полковники (апрель), невольно напрашивается изречение из священного писания «поистине правая рука не знает, что творит левая». Это было в мае, а в первых числах июля мнение маршала Буденного резко изменилось, и Мокроусов стал негодным. Почему это произошло? Потому, что маршал поверил склочникам Лобову-Попову и их подпевале Селихову, страшно обидевшемуся за радиотелеграмму, посланную мною т. Сталину. Эту плеяду поддерживал Капалкин. Я до сих пор не пойму, как могло получиться, что в управление кадров НКО ни т. Щаденко, ни даже генерал Свиридов ни разу не вызвали Мокроусова хотя бы для того, чтобы поговорить с ним, узнать, в чем дело, и наконец для того, чтобы указать ему, если у них были материалы, на его недостатки с тем, чтобы я знал эти недостатки или ошибки и имел в виду их, чтобы не повторять в будущем. Тем более еще это нужно было сделать потому, что в управлении кадров НКО удивились, как Мокроусов стал полковником. Капитан Саркисов, не зная, как случилось, что мне присвоили в 1940 г. звание подполковника, а в 1942 г. полковника, по-видимому, принял меня за самозванца и, когда я рассказал ему, где нужно искать в стенах НКО материалы о присвоения мне звания, он, найдя их через несколько дней, был удивлен. По-видимому, также был удивлен генерал Свиридов. Этим незнанием дела и незнанием человека, а ссылкой на характеристику, данную мне маршалом Буденным, только можно объяснить решение генерала Свиридова, объявленное мне Саркисовым: «В армии Вас использовать нельзя, больше как батальона Вам дать не можем, а на батальон Вы стары». После такого решения напрашивается вопрос: для чего же присвоено звание полковника? Для мебели, что ли? Имеются две оценки Мокроусову: маршала Будунного и в листовках фашистов, выпущенных в Крыму, в которых за голову Мокроусова обещано десять тысяч руб. и прекрасная жизнь тому, кто убьет Мокроусова или доставит живым. В своем докладе маршалу и Вам мы сказали об этой плеяде. Теперь в свете новых материалов, подтверждающих пагубную работу их, необходимо добавить. Маршал Буденный, по-видимому, по совету Капалкина, имевшего переписку с этой плеядой, вызвал из леса обиженных и обработанных Лобовым-Поповым Квашнева, Харченко и самого Попова. Что из себя представляют эти люди и почему именно маршал вызвал их, а не других? Квашнев: в лесу сложил песню про Мокроусова, а после того, как был отменен мною вылет из Крыма и его перевели в рядовые за отказ выполнить приказ о его назначении уполномоченным ОО по 3-му району, переметнулся в группу Лобова-Попова, начал кляузничать. Харченко: получил выговор за скрытие убийства двух детей людьми из Зуйского отряда, а впоследствии переведен из Зуйского отряда в другой за склоку и приписывание себе заслуг, заслуженных другими. Впоследствии к ним присоединился комиссар Зуйского отряда Луговой, переведенный в марте в рядовые, а потом получивший выговор за то, что допустил убийство детей и за скрытие этого случая от меня. К ним нужно добавить Касьянова — обижен за смещение с должности начальника ОО 2-го района за то, что вместе того, чтобы объективно освещать положение, скрывал много фактов об интригах Лобова-Попова, бездельничал, строчил кляузы и т. д. Капалкин обижен за то, что я писал Военному Совету о том, что он поддерживал интриганов и вовремя не докладывал моих важных разведывательных данных о противнике перед керченской катастрофой. Надо думать, что Капалкин обработал бывшего начальника 4-го района Вергасова, который в докладе Вам писал обо мне одно, а в докладе маршалу Буденному неумело лягнул. (Вергасов упрекает Мокроусова в том, что он не показывался людям, его в этом поддерживают из плеяды Лобова-Попова. На этот же путь встал и обком ВКП(б). Склочники за это уцепились по известным уже нам причинам, обком по недоразумению. Только не знающие географии Крыма могут думать, что Мокроусов метеор и может летать по всему Крыму для того, чтобы устно инструктировать людей вроде Вергасова, по-видимому, не понимающих смысла моих директив.) Не исключена возможность, что к этой плеяде примкнет Автомонов (не зря его Лобов раньше называл дураком, что отчасти соответствует истине, а потом оставил его у себя начальником штаба), которого я за пьянство и за бездельничанье снял с должности командира 2-го Симферопольского отряда и пригрозил расстрелом, если он не исправится, а после по моему предложению он был снят Военным Советом Крымского фронта с должности начальника штаба партизанского движения. Кляузы маршал принял за истину и, возможно, присовокупил к этому мои замечания по радио о неправильном вывозе здоровых людей и склочников вместо раненых как обиду и как вмешательство в его прерогативы, возвел эти кляузы в степень «не справился», отозвал меня и дал такую убийственную характеристику. Лобов-Попов, добившись моего смещения, развязали себе руки и привели к полному развалу и почти ликвидации партизанских отрядов. К моменту моего вылета из Крыма партизан насчитывалось около 2000 человек, а на февраль 1943 г. осталось 260 человек. Со слов товарищей, приехавших из Крыма, мне стало известно о той предательской работе, которую выполняли усердно Лобов-Попов и комиссар Луговой по разложению и ликвидации партизанских отрядов. Оказывается, Попов был командирован Военным Советом Зак. фронта в Крым со специальной миссией разъяснить партизанам важность эвакуации отрядов из Крыма и прорабатывать в штабах районов план эвакуации, а также план изгнания партизан из леса в степь. Он это усердно выполнил. В результате разложение и паническое бегство людей, в первую очередь головки во главе с Лобовым-Поповым. Эта предательская работа погубила десятки лучших людей. При походах и ожиданиях плавсредств у Семидворья погибло 10 человек, у Фороса 6 человек, среди них лучший командир Кривошта. Под влиянием «работы» Лобова-Попова люди не воевали, а бегали к берегу моря и на посадплощадку. Отсюда бездействие партизан Крыма, за что их все время упрекают. Я слышу разговоры о том, что из приехавших товарищей мало кто упоминает о Мокроусове, это понятно, потому что Попов привез в лес сведенья, что Мокроусов арестован, надо думать, что эта клевета до сих пор не опровергнута обкомом ВКП(б). В свете всего этого становится ясным, что группа Попова-Лобова вела травлю Мокроусова, преследуя цели: 1. Растеряв свою дивизию во главе с генерал-майором Аверкиным, благодаря распутству, а может быть и хуже, старались доказать, что дивизия цела и что вокруг ее, как ядра, образовалось партизанское движение, состоящее преимущественно из военных; отсюда и проистекали проекты маршала Буденного о сведении всех партизанских отрядов в дивизию (см. доклады Попова, Селихова-Бускадзе. Доклада Лобова я не видел, возможно, он не писал их в таком духе, как эта тройка, для того, чтобы остаться в тени). 2. Массовая эвакуация, о чем сказано выше. 3. Изгнание партизан из леса. Некоторые товарищи, непосредственно ведавшие посылкой людей в степь, считают, что работа по подбору и посылке людей в степные районы проведена хорошо и подбор проводился по принципу добровольности, другие же считают как изгнание из леса. Инициативу массовой посылки людей положили Северский и Ни-каноров. Первые группы были посланы в начале сентября. Примерно в середине сентября Лобов отдал приказ, который по сути сводился к массовому изгнанию людей из леса и носил порядок разверстки. Правда, прежде чем выполнить этот приказ, в отрядах была проведена разъяснительная работа, но так как добровольцев не нашлось столько, сколько предусматривал план-разверстка, людям просто приказывали, и они шли, некоторые с плачем. Альвединова рассказывает, как из Алуштинского отряда посылали сотрудницу Алуштинского РК ВКП(б) пожилую женщину Дмитриеву. Она знакомых и родственников в степи не имела, никогда там не работала, уходя с плачем, говорила «иду на убой». О таких случаях рассказывают многие, и такие случаи были почти во всех отрядах, в особенности в 3-м районе. Об этом говорят Македонский, Чусси, Генов, Снеговой, Косо-бродов и другие. Послали в степь, вернее угнали около 400 человек, чем некоторые отряды по существу ликвидировали, а остальные обескровили. Эти 400 человек стоят на счету как диверсанты и подпольщики, а на самом деле связи с ними до сих пор нет и судьба их неизвестна. Надо полагать, что при той охоте на партизан, какую проводят фашисты, и принимая во внимание метод их вербовки предателей из среды партизан, ушедших из отрядов, и жестокую расправу, творимую над партизанами, все эти люди частью погибли, а некоторые неустойчивые пошли на службу к фашистам. Так варварски погубили лучших людей нашей Родины. Некоторые стараются объяснить, вернее оправдать варварскую расправу с партизанами тем, что нечем было кормить, с этим согласиться нельзя. Мы имели все возможности прокормиться, примеры этому могут служить много случаев, когда окруженные целые армии питались с воздуха, да и не один месяц. Можно согласиться с тем положением, что маршала Буденного обманули Лобов-Попов-Капалкин и их сподручные, а что же сделал Крымский обком ВКП(б), чтобы предотвратить развал, который согласно директивам ЦК ВКП(б) должен руководить партизанским движением и который несет всю ответственность за судьбу его? На последнем заседании обкома ВКП(б) в Симферополе, когда утверждались кандидаты на руководящие посты партизанского движения, т. Булатов как-то нетвердо сказал, что руководство остается за обкомом, но тут же вмешался т. Каранадзе, который заявил, что партизанами будет руководить НКВД Крыма. Никто из членов бюро не внес в эти два противоречивых заявления ясности. Отсюда и начались ошибки ОК ВКП(б). Мы, придя в лес, считали правильным и необходимым подчиняться ОК ВКП(б). В дальнейшем, получая директивы от многих лиц, старавшихся командовать партизанами, мы не раз ставили вопрос перед ОК, кому мы подчинены, ответ последовал только в апреле. Военный Совет Крымского фронта, членом которого был т. Булатов, разъяснил нам, что мы непосредственно подчиняемся Военному Совету Крымского фронта. Это разъяснение окончательно отстраняло Крымский обком ВКП(б) от всякого руководства партизанами. После падения Керчи мы долго искали хозяина, наконец он нашелся в лице Военного Совета Северо-Кавказского фронта. Мы признали его хозяином и часто задавали друг другу вопрос: где же Крымобком ВКП(б)? А вспоминая директиву Военного Совета Крымского фронта, считали, что мы вошли в подчинение Сев.-Кав. фронта по преемственности. Когда мы приехали с Мартыновым в Краснодар, то очутились между двух огней — маршалом Буденным и Крымским обкомом ВКП(б). Обком заявил, что Мокроусов подчинен обкому, а Капалкин категорически заявил, что Военному Совету Сев.-Кав. фронта. Ярким примером этой неразберихи служит вызов меня т. Булатовым в Москву. Получив от него телеграмму, тт. Спектор и Ямпольский не знали, как я должен был поступить. Они настаивали на том, чтобы я ехал, и одновременно соглашались со мной, что я, будучи подчинен Военному Совету, не могу ехать без разрешения маршала. Они собирались переговорить об этом с Капалкиным, посылали телеграмму т. Булатову, чтобы он меня вызвал через ЦК ВКП(б), но поездка не состоялась. Тт. Спектор и Ямпольский знали, что в Москве должны разрешаться вопросы о подчиненности, перспективах партизанского движения в Крыму и о склоках, созданных группой Лобова-Попова, поэтому думали, что маршал, не переваривавший т. Булатова и собравшись съесть Мокроусова, без вызова ЦК ВКП(б) Мокроусова не пустит в Москву; я с ними соглашался, а так как я человек дисциплинированный, то не мог поехать без разрешения своего непосредственного начальника. Почему т. Булатов не вызывал меня через ЦК ВКП(б), не знаю. Когда т. Булатов приехал из Москвы с полковником Мансуровым и привез программу организации руководства партизанским движением, где почему-то Мокроусову отводилась маленькая техническая работа, он предложил мне работать начальником оперативного отдела штаба Мамсурова; я согласился, но не согласился с этим маршал Буденный. Меня погнали в Москву, надо думать, с согласия т. Булатова. Члены бюро обкома считали, да и теперь считают группировку Лобова-Попова склочниками (этого же мнения придерживался и т. Пономарен-ко); наряду с этим бюро обкома в своих решениях нигде этого не отметило, а наоборот бьет по Мокроусову, чем по существу оправдывает действия этой группировки, сыгравшей свою роль именно на фигуре Мокроусова. ОК ВКП(б) не мог не знать, что удары, направленные группировщиками на Мокроусова, являются по существу ударами по партизанскому движению в целом, а также и по обкому. В письме мне и Селихову Военный Совет Крымского фронта, где стоит подпись т. Булатова, меня упрекают в том, что я не мог найти общего языка с Селиховым. Этот пункт письма прямо идет в разрез с дисциплинарным уставом. Где это видно, чтобы старший начальник искал общий язык с подчиненным, да еще с таким, который во вред делу занимается склокой и интригой против старшего начальства. Несмотря на это, мы письмо обсуждали, и Селихов, Лобов, Бускадзе признали, что случаев, за что можно быть недовольными на Мокроусова, нет. Это письмо они использовали как козырь против Мокроусова. От награждений партизан обком ВКП(б) также отстранился, и к награждению представляли Лобов-Попов, поэтому был «утерян» список партизан, представленных мною к награде, а эти двое представили к награждению и наградили таких людей, как склочника Касьянова, ординардца Лобова Сте-блянко, который абсолютно ничем себя не проявил, кроме как прислуживания Лобову, и многих других, и никого не представили и не наградили из бойцов и командиров и политработников Джанкойского отряда, одного из лучших партизанских отрядов. Прочную основу склочникам дало смещение Генова и назначение на его место Селихова. Чем руководствовался т. Булатов, давший свою подпись на приказе на смещение Генова, неизвестно, но факт смещения, вопреки моему протесту, одного из активных организаторов партизанских отрядов и закладки продбаз по существу был лишним козырем группе Лобова-Попова, которые стремились к тому, чтобы съесть Генова, пустив в ход клевету вроде того, что Генов травит военных и не дает им продовольствие. Получив поддержку своей программы «убрать руководителей» и добившись смещения Генова, перед склочниками открылась широкая дорога, ведущая к тому, чтобы свалить Мокроусова. Они знали, что партизанским движением руководит Военный Совет фронта, ОК никакого значения не имеет, поэтому со стороны обкома Мокроусову поддержки не будет, и для того, чтобы убрать Мокроусова, им достаточно пустить в ход пару клевет вроде того, что Мо-кроусов гонитель военных, бездельник и пьяница. Я на эту клевету не хотел реагировать, но постольку поскольку эта клевета проходит красной нитью во всех докладах группировки и так как некоторые, в том числе, к сожалению, и т. Булатов, склонны верить этому, считаю необходимым сказать. Мне 55 лет, я за всю жизнь в молодости, будучи еще матросом на царском флоте, и после не помню случая, когда бы напивался допьяна. Я пью культурно, разума не теряю. Помимо того в лесу нечего было пить с декабря месяца, когда фашисты разгромили наши базы, забрав из них запасы спирта. Все дни, когда я пил установленную норму, можно пересчитать по пальцам. С средины декабря до сброски спирта с воздуха в марте я не пил вовсе, а с марта по день выезда из Крыма спирт сбрасывали очень мало, редко, и его распределяли между отрядами, и то, что посылал в мой штаб второй район, куда сбрасывали спирт, распределялось между людьми штаба и комендантского взвода. Если спросить людей, находившихся в моем окружении, они подтвердят это. В конечном итоге позиция, занимаемая ОК, полностью развязала руки группе Лобова-Попова и Капалкина, они свалили Мокроусова, стоявшего на пути их коварных замыслов, развалили партизанские отряды и привели почти к умерщвлению партизанское движение двумя путями — эвакуация партизан и разгон их по степи Крыма. Когда читаешь протокол обкома ВКП(б) от 18 ноября 1942 г., волосы дыбом становятся, ибо существо решений сводится к тому, что партизаны шли на поводу у фашистов и своими провокационными действиями против татар восстановили татарское население против партизан. В лесу во главе партизанского движения и отрядов стояли люди, очень хорошо разбирающиеся в Сталинских установках по национальному вопросу, и не были такими дурачками, чтобы быть проводниками фашистской политики, татары же знали очень хорошо, кто такие партизаны. Этот пункт возводит партизан в степень фашистских агентов. В пункте 3-м сказано о заигрывании фашистов с татарским населением и что немцы показывали видимость «освободителей народов». В 4-м пункте говорится: «Мокроусов, Мартынов вместо того, чтобы дать правильную оценку этому и разоблачить политику фашистов, ошибочно утверждали, что большинство татар враждебно относится к партизанам, что неправильно и даже вредно ориентировало партизан». Откуда взял это обком ВКП(б)? Может быть, из нашего доклада, но ведь доклад был сделан на бюро обкома и не являлся прокламацией или приказом партизанам? В этом докладе, основываясь на имевшихся у нас данных, мы старались осветить вопрос так, как он нам представлялся. Когда мы писали отчет, мы не выводили процентов, а говорили, что большинство татарского населения горной части Крыма пошло за фашистами, это мы подтверждали фактами: а) почти во всех татарских деревнях сформированы фашистские отряды из татар, главным образом дезертиров из Красной Армии (факт массового дезертирства и переход красноармейцев татар к фашистам должен что-то говорить), б) разграбление большинства продбаз татарским населением самостоятельно, а иногда совместно с фашистами, а не только фашистами, как утверждает протокол бюро обкома, в) при всем желании и стремлении партизан установить связь с татарским населением из этого ничего не вышло, татары к нам на связь не шли, а если мы посылали к ним связных, их выдавали (в 1920 г. татары горной части Крыма не прошли 21 г. советского воспитания, однако они находили в лесу партизан, поддерживали их и не считали бандитами); г) отряды, сформированные в деревнях Капсихор, Ускут, Кучук-Узень и других, а также Куйбышевского района, за исключением одиночек, не пришли в лес партизанить, а пришедшие из Куйбышевского района, пробыв недолго, сдались фашистам, а продовольствие, предназначенное партизанам, расхитили; д) мы не встречали отрядов, сформированных немцами из других национальностей, правда, старосты и полицейские были во всех деревнях Крыма, но их нельзя смешивать с отрядами. Беда наша заключалась в том, что мы не смогли проникнуть в нутро татарского населения, не знали, что делается в гуще, а судили по внешним признакам, а обком по мелким фактам, почерпнутым из докладов некоторых товарищей. Я не берусь подтверждать сказанное в моем докладе о настроении татарского населения. Возможно, мы с Мартыновым ошиблись, сказав большинство, об этом скажет свое слово история. Мы не отрицаем недостатков в нашей работе с партизанами татарами и татарским населением. Важным недостатком или упущением, по-моему, является то, что мы ни разу не провели совещание с татарами, состоящими в партизанских отрядах. Это совещание, возможно, наметило бы пути связи с татарским населением и подпольной работы; но обком здесь тоже совершил ошибку, заключающую в том, что подпольный комитет посадил на отлете от нас в Керчи, который с нами не связывался, а также тем, что в начальный период партизанства отозвал четырех комиссаров районов Селимова, Фрус-лова, Османова и Соболева (последние утверждают, что они не сами ушли из леса или не прибыли в лес, а их отозвал ОК). В лесу мы правильно ориентировали товарищей в приказах, в наставлениях и в частных беседах, а также в газете «Партизан Крыма». В этой газете мы также разоблачали фашистскую политику в татарском вопросе и призывали татар не верить фашистам и идти к партизанам, а также мы не раз просили в радиограммах т. Булатова написать прокламации к татарам в таком же духе. Дальше в решении говорится, что группа Зинченко на одной из дорог отобрала продукты у жителей, а в деревне Коуш группа партизан 4-го района в пьяном виде устроила погром. Я такого случая не помню, может быть, это произошло после того, как я уехал из Крыма, но, принимая во внимание, что партизаны в Коуш не ходили и не могли ходить, так как там стоял большой отряд татар, кто-то, по-видимому неправильно информировал обком. И дальше в решении сказано: «Грабеж баз фашистами расценивали как мародерство со стороны местного населения, и любого попавшего в лес гражданина расстреливали». Это неправда, расстреливали тех, независимо от национальности, кого ловили на месте разграбления баз; но не исключена возможность, что некоторые уполномоченные ОО, через которых проходили все, кого задерживали в лесу, где-нибудь и допустили ошибку, я лично таких случаев не помню; но знают все партизаны и татары, десятки деревень, о свободном передвижении по лесным дорогам татарского населения: 1) из района Ялта—Симеиз через Ай-Петри на Коккозы; 2) из района Кучук-Узень через Караби Яйлу на Баксан и 3) из района Ворон—Арпат—Капсихор на Орталан. По этим дорогам люди ходили толпами, часто с вьюками или на подводах везя из этих районов в степные вино, фрукты, табак, а оттуда пшеницу, муку. На этих дорогах были выставлены ответственные товарищи из татар: на Караби Яйле т. Аметов из Сейтлерского отряда на Шеленской т. Кадыев из Карасубазарского отряда, на Ай-Петри тоже татарин из Ялтинского отряда. С людьми, проходившими по этим дорогам, проводили беседы, раздавали им листовки, газеты. Ко мне в штаб не поступало ни одного донесения, чтобы этих людей обижали. Я помню только один случай, когда т. Аметов или начальник штаба Сейтлерского отряда договорились с одним человеком из Улу-Узень о том, что он через день-два принесет в лес сведения о войсках фашистов, у него как залог взяли оклунок пшеницы, этот татарин так и не пришел. Впоследствии фашисты запретили населению ходить по этим дорогам. В решении отмечается, что партизаны голодали и голод толкал их брать скот, картофель, кукурузу у местного населения, это, по-видимому было после меня, при мне же мародерство пресекалось. Когда до меня доходили сведенья о том, что какой-либо отряд самовольно брал у жителей скот, я приказывал возвращать его, таких случаев помню два: приказал Селихову возвратить корову, взятую его людьми в одной из деревень Карасубазарско-го района, и Фельдману из Биюк-Онларского отряда возвратить корову, взятую бойцами этого отряда в одной из деревень Зуйского района. Партизаны брали скот и продовольствие у предателей и тот, который был предназначен для фашистов. В решении сказано, что «отряд Селезнева 4 месяца стоял в районе деревни Бещуй и снабжался продовольствием». К сожалению, в решении не сказано, кто снабжал продовольствием, но надо подразумевать, что жители деревни Бешуй. Не знаю, кто информировал обком, но тот факт, что в отряде Селезнева от голода умерло до 50 человек, говорит о противоположном. Правда, партизаны рассказывали мне, что один чабан из деревни Бешуй кое-когда давал партизанам барашек, но это один человек, но не жители. Дальше в решении отмечается ряд фактов о хорошем отношении к партизанам некоторых жителей. А когда мы отрицали возможность подобных случаев? Наоборот, в своем докладе мы перечислили ряд деревень, помогавших партизанам, однако жители этих деревень в партизаны не шли за редким исключением одиночек. Дальше бюро обкома осуждает «как неправильное и политически вредное утверждение о враждебном отношении большинства татарского населения к партизанам». Возможно, что здесь обком прав, но товарищи, приехавшие из Крыма, определяют только намечающийся перелом в отношении татарского населения к фашистам, вызванный тем, что фашисты начали затрагивать кровные интересы татар: обкладывать налогами, брать девушек и т. д. (Никаноров и др.). Но в то же время, как сообщает т. Ямпольский, в татарских деревнях партизан встречают по-прежнему огнем. Все это написано мною для того, чтобы: а) партия знала, что такие люди как Лобов-Попов не только не выкорчеваны, а имеют силу и своими интригами и клеветой обманывают партию, калечат людей, вредят делу и заставляют некоторых товарищей, занимающих большие посты, заниматься разбором склок, созданных подобными типами, отвлекаясь при этом от своих прямых обязанностей по защите Родины, б) чтобы сказали мне, за что меня маршал Буденный отозвал из Крыма, хотел отдать под суд, и какие были недостатки в моей работе, послужившие основанием отстранить меня от должности и дать мне характеристику «не справился», г) расследовать и привлечь к ответственности виновных в разгоне людей в степь и эвакуации партизан из Крыма, что вместе взятое, по существу, привело почти к умерщвлению партизанского движения и д) в решении обкома ВКП(б) сказано, что «немцам удалось натравить партизан на татарское население». Эта формулировка бросает на нас тяжкое обвинение, низводящее нас до степени проводников фашистской политики. Если я эту формулировку понимаю так, то необходимо, чтобы обком подкрепил ее, т. е. привел веские факты, уличающие нас в пособничестве фашистам; в противном случае нужно ее изменить так, чтобы она была ясна и не бросала на меня тень. 6.IV.43 г. Мокроусов Госархив в АР Крым, ф. П-1, on. 1, д. 2181, л. 44-57. Подлинник. ЗАКЛЮЧЕНИЕ ПО ЗАЯВЛЕНИЮ МОКРОУСОВА А. В. НА ИМЯ СЕКРЕТАРЯ КРЫМСКОГО ОБКОМА ВКП(б) БУЛАТОВА В. С. гор. Сочи 15 июля 1943 г. Т. Мокроусов в своем заявлении на имя секретаря Крымского обкома ВКП(б) т. Булатова предъявляет обкому ВКП(б) ряд серьезных обвинений. В чем заключаются эти обвинения. 1. Лобов, Попов и Луговой в результате проведенной ими предательской работы привели к полному развалу и почти к ликвидации партизанских отрядов, а обком ВКП(б) ничего не сделал, чтобы предотвратить развал, чинимый Лобовым, Поповым и другими. 2. Обком ВКП(б) устранился от руководства партизанами. 3. Обком ВКП(б) в своих решениях бьет по Мокроусову, чем по существу оправдывает действия группировки Лобова, Попова, и что «в конечном итоге позиция, занимаемая ОК, полностью развязала руки группе Лобова, Попова и Капалкина, они свалили Мокроусова, стоящего на пути их коварных замыслов, развалили партизанские отряды и привели почти к умерщвлению партизанского движения двумя путями: эвакуация партизан и разгон их по степям Крыма». 1. В подтверждение первого пункта своих обвинений против обкома т. Мо-кроусов выдвигает следующие аргументы: а) К моменту его (Мокроусова) выезда из леса было 2000 партизан, а на февраль 1943 г. осталось 260 человек. б) Попов был командирован Военным Советом Северо-Кавказского фронта в лес, чтобы осуществить план эвакуации и изгнания партизан из леса. Это привело к разложению, паническому бегству, потере людей при походах к морю на эвакуацию, прекращению боевых действий. в) Проведение массовой эвакуации. г) Изгнание партизан из леса под видом посылки 400 человек на подпольную работу в степную часть Крыма. Этим ликвидировали и обескровили отряды. Посланные же люди частью погибли, а некоторые пошли на службу к фашистам. По всем этим вопросам нужно отметить следующее: Бывший начальник штаба 48-ой кавдивизии Лобов и комиссар этой дивизии Попов с первых дней прибытия в лес, куда они попали после отступления с Перекопа, начали группировать вокруг себя недовольных людей, всячески противопоставляли себя руководству партизанским движением и создали в результате нездоровую обстановку, отрицательно сказавшуюся на деятельности партизанских отрядов 2-го района. Созданию такой обстановки способствовало также неправильное поведение т. Мокроусова в отношении ряда военных товарищей (грубость, нетактичность, арест Попова и др.). Пытаясь доказать, что в лесу нет партизан из так называемых гражданских людей и что главную роль в партизанском движении играют военные части, вырвавшиеся из окружения, Лобов и Попов выдвинули проект об объединении всех военных в дивизию, а партизан из гражданских людей предложили призвать в армию. Этот проект, который при осуществлении его вел по существу к ликвидации партизанского движения, был поддержан маршалом Буденным и послан товарищу Сталину. Однако обком ВКП(б) вовремя вмешался и выступил против этого пагубного для партизанского движения проекта. Он был отвергнут. В сентябре 1942 г. командование Северо-Кавказского фронта приняло решение эвакуировать больных и раненых партизан из лесов Крыма. Для осуществления этого решения в лес был командирован Попов. Приезд Попова в лес создал настроение у всех партизан поскорее эвакуироваться, дезорганизовал деятельность партизанских отрядов, что могло в конечном итоге привести партизанское движение к развалу. Как только обкому ВКП(б) стало известно об этом, он немедленно послал в лес секретаря ОК ВКП(б) т. Ямпольского с тем, чтобы ликвидировать создавшееся настроение эвакуации и навести порядок в отрядах. 18 октября 1942 г. обком ВКП(б) принял решение «О мероприятиях по укреплению партизанских отрядов и дальнейшему развитию партизанского движения в Крыму». Учитывая изменившуюся обстановку в Крыму — отдаление фронта, отвод немецких войск из Крыма, а также большие трудности в обеспечении партизанских отрядов продовольствием, было решено оставить 6 отрядов с общей численностью 450 человек для проведения диверсионных мероприятий, ведения разведки и организации политической работы с населением. В соответствии с этим решением обком ВКП(б) осуществил эвакуацию 550 больных и раненых партизан, создал из оставшихся партизан 6 отрядов, определил районы действия каждого отряда и для руководства всей работы в тылу противника направил в лес секретарей ОК ВКП(б) Мустафаева и Ямпольского. Дальнейшие события показали всю правильность этого мероприятия. И хотя т. Мокроусов считает несостоятельным утверждение о невозможности прокормить большое количество партизан с «Большой земли», ссылаясь на то, что имеется много случаев, когда окруженная целая армия питалась с воздуха, тем не менее мы столкнулись с большими трудностями в деле обеспечения партизан продовольствием. Т. Мокроусов, на глазах у которого последние 8 месяцев проходила наша работа, вряд ли может обвинить обком ВКП(б) и Совнарком Крыма в том, что они недостаточно энергично занимались вопросами продовольственного обеспечения партизан. Однако, несмотря на все принятые нами меры, в течение зимы 1942—1943 гг. партизаны испытывали большие лишения и недостатки в продовольствии, приведшие к потерям людей от истощения. Чтобы подтвердить свое заявление о развале партизанского движения, т. Мокроусов указывает на то, что к моменту его вылета из леса было 2000 партизан, а на февраль 1943 г. осталось 260 человек. Однако такое рассуждение, основанное только на численном сопоставлении, не выдерживает критики. Несмотря на все трудности и лишения, перенесенные партизанами истекшей зимой, они продолжали действовать в тылу у противника, нанесли ему значительный урон в живой силе и технике. Достаточно указать на то, что в 1943 г. партизаны подорвали 17 воинских эшелонов противника, уничтожили свыше 2000 гитлеровцев, успешно провели несколько десятков диверсионных актов, собрали и передали военному командованию ценные разведданные. Секретарь обкома ВКП(б) и руководство партизан провело большую работу среди населения городов и районов, подымая его на борьбу с фашистами. Так что напрасно т. Мокроусов хоронит партизанское движение. Партизаны Крыма вопреки всем трудностям и лишениям героически сражаются и продолжают бить врага. Таким образом из вышесказанного видно, что предъявленные т. Мокроусо-вым обвинения обкому ВКП(б) в том, что он не предотвратил развал партизанского движения, чинимый Лобовым, Поповым и другими, являются необоснованными. Именно потому, что обком ВКП(б) вовремя вмешался, попытки Лобова и Попова развалить движение потерпели полный крах. Что касается посылки партизан на работу в тыл противника, которую т. Мокроусов расценивает как изгнание партизан из леса, то это мероприятие было проведено не по инициативе Лобова и Попова, а командованием 3-го района партизанских отрядов. Это было, несомненно, нужное мероприятие, которое следовало провести независимо от того, есть или нет продовольствие в лесу. Прав т. Мокроусов в той части, что при проведении этой работы были допущены ошибки. В частности, они заключаются в том, что эта серьезная работа была проведена наспех, недостаточно продуманно и организованно, не все люди были тщательно подобраны и проинструктированы, не была соблюдена должная конспирация, плохо был продуман вопрос связи с посланными для работы в тылу. В результате этого мы до сих пор не сумели установить связь со многими товарищами, ушедшими в тыл. Неизвестно, на основании каких данных т. Мокроусов утверждает, что все посланные люди частью погибли, а некоторые пошли на службу к фашистам. Мы таких данных не имеем. Не исключена, конечно, возможность, что некоторые товарищи действительно погибли, а кое-кто оказался предателем. Однако это обстоятельство не дает основания расценить проведенное мероприятие как изгнание партизан из леса. Мы имеем уже сведенья об активной работе отдельных партизан, засланных в тыл противника. Задача сейчас состоит в том, чтобы установить связь с остальными товарищами и руководить их деятельностью. Т. Мокроусов обвиняет обком в том, что он устранился от руководства партизанами. При этом он указывает на следующие примеры: На бюро обкома ВКП(б) в сентябре 1941 г. на заданный т. Мокроусовым вопрос — кто руководит партизанским движением — «т. Булатов как-то нетвердо сказал, что руководство остается за обкомом, но тут вмешался т. Ка-ранадзе, который заявил, что партизанами будет руководить НКВД Крыма». В этих якобы «противоречивых указаниях» т. Мокроусов усматривает «начало ошибок обкома». Дальше т. Мокроусов считает, что полученное им разъяснение в апреле 1942 г. о том, что партизанское движение подчинено Военному Совету Крымского фронта, окончательно отстранило обком партии от руководства движением. Эти обвинения, выдвигаемые Мокроусовым против обкома, являются также неправильными. Мокроусов прекрасно знает, что обком ВКП(б) и НКВД Крыма непосредственно руководили созданием партизанских отрядов, заброской в лес продовольствия, боеприпасов и обмундирования для партизанских отрядов. По указанию обкома райкомы партии и отделы НКВД провели большую работу в этом направлении. В указаниях т. Булатова и т. Каранадзе относительно руководства партизанским движением никакого противоречия нет и не было, ибо все принципиальные вопросы партизанского движения решались в обкоме ВКП(б), а практическими вопросами, связанными с организацией партизанских отрядов, занимался также 4-й отдел НКВД Крыма, на который по указанию Центра была возложена эта задача. С момента прихода наших частей на Керченский полуостров все вопросы партизанского движения Крыма рассматривались и решались Военным Советом Крымского фронта. Т. Булатов являлся членом Военного Совета фронта, и ни один вопрос партизанского движения не решался без его участия и наркома внутренних дел Крыма т. Каранадзе. Секретарь обкома ВКП(б) т. Меньшиков и зам. наркома внутренних дел т. Смирнов, находившиеся в тот период в Севастополе, оказывали также немалую помощь 3-му району партизанских отрядов Крыма. Однако нужно иметь в виду, что, не имея своей связи, не располагая самолетами и материальной базой, обком не мог осуществлять надлежащего руководства партизанами и целиком был зависим в этих вопросах от фронта. После ликвидации Крымского фронта и перехода руководства партизанами к Военному Совету Северо-Кавказского фронта обком партии неоднократно пытался взять в свои руки руководство партизанским движением. Однако эти попытки натолкнулись на сопротивление со стороны командования фронта, которое всеми мерами не допускало вмешательства обкома в дела партизан. В качестве одного из многочисленных примеров можно указать на такой факт: когда обкому стало известно о неблагополучном положении во взаимоотношениях между отдельными командирами в лесу, было принято решение направить в лес для расследования всех этих фактов секретаря обкома т. Ямпольского и работника НКВД т. Романцова. Однако командующий фронтом категорически запретил посылать кого бы то ни было из работников обкома партии в лес без его санкции. Обо всем этом т. Мокроусов прекрасно знает. ЦК ВКП(б) и Центральный штаб ПД об этом проинформированы. После создания Южного штаба партизанского движения обком ВКП(б) получил больше возможности заниматься партизанами, но и здесь мы натолкнулись на ряд серьезных трудностей. Обком добился создания самостоятельной оперативной группы во главе с т. Булатовым, руководство крымскими партизанами целиком перешло в руки Крымского обкома ВКП(б). Таким образом, совершенно очевидно, что обвинения, предъявленные т. Мокроусовым в том, что обком устранился от руководства партизанским движением, являются несостоятельными. Обком всегда считал и считает себя ответственным за судьбу крымских партизан. Именно поэтому он добивался и в конце концов добился того, что стал руководить партизанским движением. Можно говорить о недостатках в руководстве обкома, они есть, эти недостатки, мы о них прекрасно знаем и примем меры к ликвидации. В качестве доказательства, долженствующего подтвердить устранение обкома от руководства партизанами, т. Мокроусов указывает на то, что обком не занимался награждением партизан, что к награждению представляли Лобов и Попов, а список, представленный Мокроусовым, был утерян. Это также не соответствует действительности. Списки лиц, представленных т. Мокро-усовым к награждению, действительно были утеряны или же оставлены без внимания разведотделом Сев.-Кав. фронта. Однако общеизвестно, что только после того, как обком забрал из разведотдела материалы о награждении крымских партизан и они были рассмотрены бюро обкома, Военный Совет Черноморской группы войск Зак. фронта по нашему представлению наградил 280 партизан Крыма. Если и имеются отдельные факты незаслуженного награждения отдельных лиц, на которых указывает т. Мокроусов, то это не результат самоустранения обкома от этого дела, а следствие недобросовестного отношения отдельных командиров при представлении к наградам. Спрашивается, зачем же понадобилось т. Мокроусову такое нелепое обвинение обкома в устранении от руководства партизанским движением. Все дело в том, что маршал Буденный отстранил Мокроусова от поста командующего партизанским движением Крыма, а обком ВКП(б) не взял т. Мокро-усова под защиту и не добился отмены приказа маршала. Дело же со снятием т. Мокроусова обстояло следующим образом: Маршал Буденный, в бытность его командующим Сев.-Кав. фронтом, снял т. Мокроусова с поста командующего партизанским движением Крыма без согласия и вопреки мнению обкома по этому вопросу. Известно, что при обсуждении доклада т. Мокроусова на бюро обкома ВКП(б) 15 июля 1942 г. был освобожден от работы комиссар партизанского движения Крыма т. Мартынов, а Мокроусова решено было оставить. Нам неизвестна формулировка смещения т. Мокроусова, потому что маршал с нами не советовался по этому вопросу и нашего согласия не спрашивал. Но надо полагать, что незаконный арест Попова, приказание расстрелять начальника штаба Центра Лобова, отданное т. Мокроусовым в нетрезвом состоянии, и послужили основанием к освобождению его с поста командующего партизанским движением Крыма. Видимо, по этой же причине командование фронта не согласилось с назначением т. Мокроусова на должность начальник оперативного отдела Южного штаба и откомандировало его в Москву, опять-таки без согласования с обкомом ВКП(б). Однако т. Мокроусов не может отрицать того факта, что с момента его приезда из Крыма обком ВКП(б) оказывал ему всяческую помощь и внимательно относился ко всем его нуждам. Так, по инициативе т. Булатова он был взят на работу в Южный штаб партизанского движения, а также назначен на работу в аппарат уполномоченного Центрального штаба партизанского движения по Крыму в качестве помощника по оперативной работе. Тем самым был положен конец «мытарствам» Мокроусова, о которых он пишет в начале своего заявления. 3. В своем заявлении т. Мокроусов пишет, что «члены бюро обкома считали, да и теперь считают группировку Лобова и Попова склочниками. Наряду с этим бюро обкома ВКП(б) в своих решениях нигде этого не отметило, а наоборот, бьет по Мокроусову, чем по существу оправдывает действия группировки, сыгравшей свою роль именно на фигуре Мокроусова». В частности, т. Мокроусов указывает на то, что обком поддерживает Вер-гасова, который упрекает Мокроусова в том, что он не показывался людям, а клеветники из плеяды Лобова-Попова уцепились за это и использовали в своих клеветнических целях. Как обстоит дело с этими обвинениями Моукроусов против обкома? Мокроусов еще до ухода в лес проделал немалую работу по организации партизанских отрядов и закладке продовольственных баз. За время пребывания Мокроусова в должности командующего партизанские отряды Крыма добились ряда положительных результатов в борьбе с немецкими оккупантами. Эта работа, проделанная т. Мокроусовым, нашла свою положительную оценку в решении бюро обкома. Однако наряду с этим бюро обкома указало на те недостатки, которые имели место в практике работы т. Мокроусова, в том числе и на то, что он редко бывал в отрядах и плохо знал их жизнь. Указано было также на неправильные действия т. Мокро-усова, выражавшиеся в незаконном аресте полкового комиссара Попова без санкции Военного Совета. В решении бюро обкома, где речь идет об имевшей место беспринципной склоке между командованием партизанскими отрядами с одной стороны, Селиховым и Поповым с другой стороны, наряду с Мокроусовым значится и Селихов. Значит ли это, что указаниями на недостатки т. Мокроусова оправдываются действия Попова и Лобова? Антипартийная деятельность Попова и Лобова получила надлежащую оценку обкома ВКП(б) в специальном письме, посланном в Центральный штаб партизанского движения. Но если в решении обкома говорится больше о Мокроусове, то это вполне естественно, так как он был командующим партизанским движением и с него нужно спросить больше, чем с Попова и Лобова, в том числе с него можно спросить и за то, почему он не сумел найти общий язык с военными командирами, хотя т. Мокроусов считает, что т. Булатов допустил ошибку, подписав письмо Военного Совета Крымского фронта, адресованное Селихову и Мокроусову, где от них требуется найти общий язык в работе. Т. Мокроусов считает, что этот пункт письма идет вразрез с дисциплинарным уставом, мол «где это видно, чтобы старший начальник искал общий язык с подчиненными». Такое рассуждение является формальным и указывает на непонимание т. Мокроусовым смысла посланного ему письма. Дисциплинарный устав вовсе не исключает возможности и необходимости большим начальникам находить общий язык между собой, т. е. работать дружно в интересах общего дела. Тем более надо иметь в виду, что речь шла о командирах, находящихся в одинаковом звании и работающих в глубоком тылу у противника, где дружная совместная работа особенно необходима, и не только на основании дисциплинарного устава, но и на основе взаимного понимания. Дальше т. Мокроусов указывает на то, что т. Булатов дал свою подпись на приказе о смещении Генова и что этим были поддержаны клеветники Лобов и Попов, которые добивались того, чтобы «убрать руководителей». Считаем, что здесь т. Мокроусов прав, ибо не было оснований смещать Генова с поста начальника 2-го района. Само по себе решение, принятое Военным Советом по этому вопросу, компромиссное и было направлено на разрядку создавшейся обстановки, но получилось наоборот, еще больше её осложнило. Наибольшие возражения встречает со стороны т. Мокроусова решение бюро обкома по татарскому вопросу. Прежде всего т. Мокроусов возражает против основного пункта решения, где осуждается как неправильное и политически вредное утверждение о враждебном отношении большинства татарского населения к партизанам. Попытки т. Мокроусова опровергнуть этот пункт показывают, что он не только в бытность командующим, но и сейчас, уже после решения бюро обкома, не понимает смысла и политического значения принятого бюро обкома решения по татарскому вопросу. Т. Мокроусов считает, будто из этого решения вытекает, что «партизаны шли на поводу у фашистов и своими провокационными действиями против татар восстановили татарское население против партизан», что «этот пункт возводит партизан в степень фашистских агентов». Достаточно прочитать внимательно решение бюро обкома, чтобы заметить, что такие выводы из решения бюро вовсе не вытекают, а являются плодом собственной фантазии т. Мокроусова. Т. Мокроусов также возражает против пункта решения бюро обкома, где говорится, что «бывшее руководство центра партизанского движения (Мо-кроусов и Мартынов) вместо того, чтобы правильно дать политическую оценку этим фактам, вовремя разоблачить подлую политику немецких оккупантов в отношении татарского населения, ошибочно утверждало, что большинство татар враждебно относится к партизанам, что неправильно и даже вредно ориентировало руководителей отрядов в этом вопросе». Т. Мокроусов, очевидно, забыл о том, что он писал в своих письмах и в докладе обкому ВКП(б). Так, например, в письме от 21 марта 1942 г. на имя т. Булатова и Каранадзе т.т. Мокроусов и Мартынов пишут: «В подавляющей своей массе татарское население в предгорных и горных селениях настроено профашистски». В докладной записке от 25 июля 1942 г. т.т. Мокроусов и Мартынов пишут: «Трудности добывания продовольствия в окружающих селах заключаются в том, что отряды расположены в окружении татарских сел, а татарское население враждебно относится к партизанам и вооружено немцами». И дальше: «Что касается татарского населения горных районов, то оно с первых дней занятия Крыма фашистами пошло в подавляющей массе своей за фашистами». Из этого видно, что тт. Мокроусов и Мартынов не разобрались в татарском вопросе и дали ему неправильную оценку. Приняв за чистую монету донесения отдельных лиц, критически не осмыслив происходящих событий, тт. Мокроусов и Мартынов сделали неправильное и политически ошибочное обобщение, зачислив подавляющее большинство татарского населения горных и предгорных районов Крыма во враги Советской власти. Враждебные действия вооруженных отрядов татарских деревень они расценивали как отношение к Советской власти всего татарского народа. Придерживаясь такого взгляда, они, конечно, не могли правильно ориентировать партизан в вопросе их поведения по отношению татарского населения. Этим и надо объяснить то обстоятельство, что не была организована политическая работа среди татарского населения с тем, чтобы разоблачить фашистскую демагогию, показать истинный смысл проводимых немцами мероприятий в национальном вопросе. Не случайно среди многих партизан укоренилось мнение о том, что все татары предатели. Даже вокруг партизан-татар была создана обстановка недоверия. Были случаи (в Судакском отряде), когда партизан татар называли дезертирами, предателями, курул-тайщиками. Отсутствие работы с татарским населением и партизанами татарами вынужден признать в своем заявлении сам т. Мокроусов. Он пишет: «Беда наша заключалась в том, что мы не смогли проникнуть в нутро татарского населения, не знали, что делается в гуще, судили по внешним признакам». И дальше: «Не работали с татарским населением, не проводили совещаний с татарскими работниками». Так против чего же тут возражает т. Мокроусов? Ясно одно, что если бы т. т. Мокроусов и Мартынов вовремя и правильно разобрались в татарском вопросе, они сумели бы правильно ориентировать руководство партизанских отрядов и не допустили ряда ошибок, приведших в конечном итоге к ухудшению взаимоотношений между партизанами и татарским населением (насильственное изъятие продовольствия в татарских деревнях без разбора, где свои где чужие; изъятие продовольствия насильственным путем там, где население добровольно давало его партизанам и т. д.). Не говоря уже о том, что если бы Мокроусов и Мартынов правильно разобрались в татарском вопросе, они бы правильно осветили его в своих письмах на имя обкома ВКП(б), и это дало бы возможность обкому значительно раньше принять решение и наметить мероприятия по работе с татарским населением. Чтобы доказать как-нибудь свою правоту, т. Мокроусов ссылается на радиограмму т. Ямпольского, где якобы говорится о том, что «в татарских деревнях партизан по-прежнему встречают огнем». Прежде всего следует отметить, что в радиограмме Ямпольского речь не идет о татарских деревнях. Но если бы это было и так, то это не опровергает оценки, данной бюро обкома в татарском вопросе, потому что партизан встречают огнем кучки вооруженных бандитов заклятых врагов Советской власти, а не все население, а ведь татарского населения в Крыму насчитывается 270 тыс. человек. На каком же основании т. Мокроусов делает выводы о враждебности подавляющего большинства татарского народа к Советской власти? Что касается всего татарского народа, то в основной своей массе он по-прежнему предан Советской власти и ждет прихода Красной Армии. Решение бюро обкома по татарскому вопросу сыграло исключительно положительную роль, оно помогло правильно понять татарский вопрос, разоблачило подлую демагогическую политику немецких оккупантов в отношении татар, нацелило партизанские отряды на организацию работы среди татарского населения. Еще работы с татарским населением непочатый край. Решение обкома партии от 18 ноября 1942 г. еще не выполнено до конца. Много еще предстоит сделать для разоблачения фашистской политики по отношению крымских татар, еще много надо сделать для того, чтобы поднять весь татарский народ на борьбу против фашистских поработителей. Но для этого необходимо, прежде всего, правильное партийное понимание всей сложности татарского вопроса в Крыму, а ненужная полемика по уже принятому партийному решению, которую затеял т. Мокроусов, только мешает этому важнейшему делу. Я уже не говорю о том, что в заявлении т. Мокроусова имеется явно неправильная, по существу антисоветская формулировка следующего содержания: «В 1920 г. татары горной части Крыма не прошли 21-го года советского воспитания, однако они находили в лесу партизан, поддерживали их и не считали их бандитами». Выходит по Мокроусову, что советское воспитание испортило татар и вооружило их против Советской власти. Необходимо, чтобы т. Мокроусов объяснил свою мысль. Если это просто неудачное выражение или ошибка, то т. Мокроусов должен внести необходимые исправления. Общие выводы: Из всего вышесказанного следует: 1. Обвинения, предъявленные т. Мокроусовым обкому ВКП(б) в непринятии мер к предотвращению развала партизанских отрядов и устранении обкома от руководства партизанами, а также что в своих решениях обком оправдывает группировку Лобова и Попова, являются неправильными и ничем не обоснованными. 2. Решение бюро обкома от 18 ноября 1942 г. по татарскому вопросу является совершенно правильным и никаких изменений в формулировках, которые требует т. Мокроусов, вносить не следует. 3. Обком дал соответствующую оценку антипартийным действиям Лобова и Попова и сообщил об этом в Центральный штаб партизанского движения. Привлечение их к ответственности является делом вышестоящих организаций, если они найдут нужным это сделать. 4. Утверждения т. Мокроусова о якобы развале партизанских отрядов и умерщвлении партизанского движения не соответствуют действительности и опровергаются повседневным боевыми делами крымских партизан. 5. Поскольку т. Мокроусов был смещен с должности командующего партизанским движением Крыма маршалом Буденным, рекомендовать ему обратиться по этому вопросу в наркомат обороны. Со своей стороны считаем нецелесообразным, чтобы обком ВКП(б) ставил вопрос об отмене приказа т. Буденного в отношении т. Мокроусова. Б. Лещинер, И. Сейфуллаев Госархив в АР Крым, ф. П-1, on. 1, д. 2181, л. 58-62, Подлинник. ИЗ ПИСЬМА Н.Д. ЛУГОВОГО РУКОВОДСТВУ КРЫМСКОГО ОК ВКП(б) В.С. БУЛАТОВУ, Б.И. ЛЕЩИНЕРУ, П.Р. ЯМПОЛЬСКОМУ После того, как вы не сочли нужным... по своей инициативе написать хоть пару столь желанных большевистских слов мне или другим секретарям райкомов, председателям райисполкомов, оставленным вами в тылу врага, и даже не ответили ни на одно из целой серии наших, в т.ч. и моих, деловых писем... два обстоятельства вынудили меня, в интересах дела, написать вам еще одно... надо защитить наших героев (пока еще живых), надо ответить всем на ряд вопросов. ... До каких пор нас (крымских партизан) будут поддерживать, как поддерживает веревка повешенного, — кормить радиограммами, обещаниями и окриками?.. Кто виновен в том, что весной (в марте-апреле) партизаны, особенно в 3-ем районе Северского по 30—40 человек в день умирали от голода?.. По-видимому, тут больше всего виновны «вожди...» Мокроусов и его «адъютант» Мартынов, которые в такие периоды передислоцировались в отряды, где было продовольствие. Правда, они, кроме того, занимались еще и всеобщим погромом, которому подвергли почти всех командиров и комиссаров отрядов... Но только ли они виновны? А не виноваты ли и те, которые с Большой земли должны были следить за жизнью и деятельностью четырехтысячной армии крымских партизан?! Мне кажется, вы прежде всего должны были понять, что в Крыму партизаны столкнулись с небывалым и, безусловно, неожиданным фактом враждебного отношения к нам татар, являющихся основной массой населения в... районах базирования партизанских отрядов; что, почти поголовно вооружившись, татары до крайности осложнили условия партизанского движения: вместо опоры для нас... они стали опорой для немцев и румын в борьбе с партизанами; что, опираясь на татар, знающих и леса, и места базирования партизан, противник в несколько дней разгромил наши продовольственные базы, а Мокроусов с Мартыновым, вместо борьбы за сохранение (остатков этих единственных источников снабжения) приказывали взрывать их... Такие приказы я, например, слышал сам в Зуй-ском отряде по адресу наших богатейших продбаз. Вы, прежде всего, должны были понять сложность эту и организовать продовольственную помощь партизанам, не допустить гибели от голода сотен и сотен героев, использовав для этого богатейшие возможности — непосредственную близость двух (участков) фронта: Керченского и Севастопольского. Вы должны были посылать к нам своих представителей (да и сами могли) изучать жизнь созданной вами армии партизан и направить ее. Тогда вы оградили бы нас и от того дикого произвола и погрома, которому нас подвергли Мокроусов и Мартынов. Ведь для такого непосредственного общения с нами вы имели хорошие возможности: самолеты садились у нас свободно... А вот факты нового периода: июня—сентября 1942 г. Первый факт. Май принес нам крушение надежд на скорый приход наших войск с Керченского полуострова. Июнь усугубил это крушение падением Севастополя. Крымские партизаны, в сердцах которых, начиная с января, крепко культивировались эти надежды (нами и вами), вдруг должны были перестраиваться, применяться к условиям борьбы в значительно более глубоком тылу врага. Перестройка проводилась нами не только в военном плане, но, главным образом, и моральном. Не так легко было привить новые настроения. Спрашивается, неужели вы не могли в те тяжелые дни глубоких переживаний хотя бы руководящим кадрам присылать воодушевленные письма? Я уже не говорю о том, что вы могли присылать своих представителей или прилетать сами. Ведь как желали мы вообще, в те дни в особенности, услышать или хоть в письме получить большевистское слово с Большой земли! Секретари райкомов, председатели исполкомов, командиры, комиссары, встречаясь, неизменно спрашивали друг друга: — Ну, что? Не получил ли чего-нибудь от обкома или совнаркома? Но вы даже не отвечали на запросы... В рядах крымских партизан много коммунистов и беспартийных большевиков, проявивших чудеса героизма. Их имена достойны быть вписаны в историю Великой Отечественной войны, достойны того, чтобы их знали будущие поколения. Очевидно, что вы, руководители областных организаций, должны знать эти имена прежде всего. А вы не хотели и не хотите их знать. Второй факт. С первых чисел апреля к нам начали приземляться самолеты «С-2». Один такой самолет может привезти двести килограммов продовольствия, т.е. тысячу пачек концентратов. Во 2-й и 3-й районы мы приняли свыше ста таких самолетов и все они (кроме 2—3 десятков) прилетали либо пустыми, либо с кинжалами, кисетами, носовыми платочками. Почему?.. На Керченском полуострове, в Славянской, в Анапе и в Новороссийске для нас были выделены десятки тонн продовольствия... Но так как дело доставки было организовано плохо, то продовольствие осталось у вас (а может, вы его оставили немцам или уничтожили, отходя), а смертность от голода осталась у нас. Это печальный факт, но все же факт. Третий факт. После падения Керчи и Севастополя мы настоятельно потребовали коренной перестройки партизанских отрядов: разгрузки их от больных и раненых и пополнения свежими силами (начальственного состава, диверсантов). Но... Почти полтора месяца «организовывалась» посадка «ТВ-3». Прислали майора Игнатьева для осмотра нашей посадочной площадки. Дней через десять — Матюшанского. Тоже посмотрел площадку и опять признал ее годной... Но как организовали саму посадку? Принимать самолет нам не доверили. В то, что мы гарантируем полную безопасность посадки от нападения противника, — не поверили. И допустили ужасную спешку и нераспорядительность. Командира корабля майора Жмурова не пригласили даже выйти из самолета, чтобы он осмотрел взлетную полосу, и тот, запутавшись в наших костровых сигналах, повел самолет на взлет не вдоль, а... поперек площадки!!! И разбил самолет! Этим была угроблена разгрузка и укрепление отрядов. Четвертый факт. Как и следовало ожидать, после взятия Керчи и Севастополя противник основательно взялся за партизан. В начале июля он предъявил нам ультиматум (в листовках) — сдаваться. Ни один партизан не дезертировал после этого ультиматума. Среди партизан неплохо велась политработа. Нас, руководителей, однако, сильно беспокоило то обстоятельство, что только во втором районе имелось около двухсот человек больных и раненых, сковавших маневренность и боеспособность отрядов. Мало было и боеприпасов. Потому-то мы все время и настаивали перед вами на немедленной разгрузке отрядов. Однако «организация» вами разгрузки, как видим из третьего факта, привела к тому, что в бой 24—25 июля мы вошли с полным грузом нерешенных проблем. Нас окружили большими силами каратели. И если показать хотя бы на карте, как проходили эти бои, каждый грамотный в военном деле человек сделает один вывод: эти семьсот партизан...безусловно, погибнут, как мухи. Но партизаны вели бои семнадцать часов, а один отряд (Зуйский) — тридцать три часа. Отбили больше десятка яростных атак. Уничтожили более тысячи солдат и офицеров противника, не позволив ему силой взять основные наши позиции. И, действуя в ряде мест уже без патронов, взяв винтовку за ствол руками и орудуя ею, как дубиной, или громя фашистов камнями, — прорвали кольцо окружения и вышли из него с блестящей победой, потеряв менее сорока человек убитыми. Таких жестоких боев, такой блестящей победы история партизанского движения в Крыму не знала. Мы подвели итоги этих боев, героев отметили, лучших из них приняли в партию, выдвинули на руководящие посты, около ста человек представили к наградам. Военсовету фронта доложили радиограммой, а затем специальным политдонесением. Но в ответ не получили ни слова. Ни военсовет, ни вы не сочли нужным откликнуться на эту нашу победу. Тоже — досадный, печальный факт. Пятый факт. Вот уже скоро год борются партизаны Крыма с озверелыми фашистами. Уничтожили более двенадцати тысяч солдат и офицеров противника, свыше тысячи пятисот автомашин, много другой техники. От фронта не раз отвлекали на себя целые дивизии врага. Шесть больших походов карателей в лес отбили. В этих боях выросли сотни славных героев-партизан... Сколько страниц героизма, беззаветной преданности и любви к Родине, народу, партии, Сталину вписали они в историю Великой Отечественной войны! Вот некоторые из множества: Командир Джанкойского отряда т. И.П. Рюмшин и комиссар Клеветов два дня вели бой с превосходящими силами противника, высоту Бурлюк удержали, являя пример стойкости, не дрогнули и оба пали смертью храбрых. Спасая свои отряды от разгрома, геройски погибли командир Ялтинского отряда Кривошта, командир Зуйского отряда А. А. Литвиненко... Силами своей диверсионной группы старший сержант т. Щепкин пустил под откос вражеский железнодорожный эшелон, взорвал мельницу, уничтожил до двухсот гитлеровцев, в одной из таких операций геройски погиб. Политрук группы (Зуйского отряда) т. А.И. Бараненко; в июльских боях огнем из станкового пулемета лично сам истребил более сорока оккупантов и был сражен пулеметом. Прикрывая отход больных и раненых, женщин и детей, геройски до последнего патрона сражались политрук Макар Халанский, врач Нина Кострубей, боец Леня Чубаров; сами они погибли, но жизнь двух сотен раненых спасли. Когда у бойца г. Святченко (Зуйский отряд) иссяк запас патронов, он схватил большой камень и, кинувшись в рукопашную схватку, убил им румынского солдата, и затем, взяв винтовку за ствол, пробил ею путь для выхода из окружения... Героическая борьба партизан — это не отдельные эпизоды, а массовые явления. Вот почему мы говорим, что это армия героев. Но сколько же людей из этой армии героев награждено? Сколько получили повышений в званиях? Ни один человек за год не получил в лесу ни одного ордена, ни одной медали, ни одного повышения в звании. Двести восемьдесят три человека нашим Центральным штабом представлены к наградам. Наградные листы в июле—августе отправлены Военсовету фронта на имя маршала СМ. Буденного. Но... В чем дело? Неужели вы, наши руководители, наши попечители и организаторы помощи, не могли помочь нам? Безусловно, могли, но, видимо, не сочли нужным. Шестой факт. За июльскую нашу победу мы оказались «награжденными» двухмесячной голодовкой. А причины? Заорганизована посадка «ТВ-3». Прекращены сброски. И даже самолеты «С-2», выделенные для нас, либо простаивали без дела, либо летали по другим заданиям. А к нам летать им было запрещено: площадка у Северского однажды оказалась занятой противником, но она отдалена от кураковской многими десятками километров. Здесь, во втором районе, противник не мешает — в этом разобраться у вас там мудреца не нашлось. Об этом рассказали нам летчики, прилетевшие десятого августа по своей инициативе. Летчики привезли нам лично свои пайки продовольствия. И это после того, как мы, выйдя из июльских боев, сильно голодали и ежедневно взывали о помощи. Кому мы только ни слали радиограммы с просьбой о помощи?! Но самолеты простаивали, продовольствие, выделенное нам, лежало на складах, а партизаны пухли и умирали от голода. Так продолжалось до 12 сентября, т.е. в течение пятидесяти суток! И считаем мы так: если бы мы не имели прямой радиосвязи с Москвой и не обратились непосредственно к товарищу Сталину, то от вас и до сих пор никакой помощи не получили бы. Это тоже факт. Седьмой факт. То, что от голода мы все же не вымерли, а обошлись потерей лишь наиболее слабых (физически) товарищей, объясняется просто: пятьдесят суток мы сумели прожить не ожиданиями вашей помощи, а тем, что перестроили деятельность отрядов, послали в села десятки и сотни лучших бойцов, командиров и политработников с задачей добычи и доставки в лес продовольствия и оседания в населенных пунктах на подпольную работу (преследовалась важная цель — укрепить связи и взаимодействие партизан с населением)... Агентуру усиленную создали. Но продовольственную проблему не разрешили... Немцы предприняли контрмеры: у всех крестьян при-лесных деревень забрали скот и угнали подальше от леса, а деревни укрепили специальными гарнизонами — полицейскими татарскими отрядами, которые, устраивая засады против партизан, вынудили нас даже яблоки в общинных садах брать с боем. В этих боях за продовольствие мы потеряли многих замечательных людей. В третьем районе — тридцать девять человек, во втором районе до двадцати бойцов и командиров, в том числе командира отряда имени Б.Городовикова Красовского, начальника штаба Биюк Онларского отряда Голикова и многих других. Этим частично и разрешили продовольственную проблему, дотянули до получения помощи с Большой земли... К двенадцатому сентября большинство отрядов 2-го района имели уже 5—10-дневные запасы продовольствия. 1-й и 3-й районы тоже временно вышли из критических продовольственных трудностей... Надобность в помощи с Большой земли не отпала, т.к. урожай в огородах и садах убран и добыча продовольствия теперь осложнилась, но два месяца мы прожили местными ресурсами — это факт. Но факт и то, что в боях за продовольствие в течение этих двух месяцев мы потеряли своих людей больше, чем в июльских боях с карательной экспедицией, имели гибель партизан и от голода (а сколько потеряли мы в главном — в боевой работе, ибо потеряли боеспособность, да воевали за яблоки и картофель!). А ведь мы вправе были рассчитывать на вашу помощь! Вы могли и можете оказать ее, несмотря на сложности военной обстановки на Кавказе, ибо суть проблемы не в трудностях обстановки, а в безобразной организации дела помощи нам. Восьмой факт. Вот уже месяц истек с тех пор, как началась так называемая эвакуация. В середине августа отряд больных, раненых и истощенных партизан 3-го района, проявляя нечеловеческие усилия, перевалил через горы, пробрался на побережье, густо заполоненное и татарами, и войсками противника, четверо суток (!!!) без воды и пищи сидел на пограничной черте в районе Алупки, подавал световые сигналы в море, ждал катера, который был обещан нам, но вместо катера дождался нескольких автобусов с румынами. До предела обессиленных людей преследовал обнаглевший противник на протяжении 40—50 км, пять раз расстреливал в упор из засад и почти пятьдесят процентов эвакоотряда отправил на тот свет. Вот как началась эвакуация. Сто семьдесят человек таких же больных, раненых, истощенных по вашему вызову вышли на побережье в район Сотера 23—28 августа. Не имея никаких запасов продовольствия и никаких возможностей добывать его там, чтобы не демаскировать себя, эта большая группа людей пять суток была на побережье, подавала световые сигналы костром, ожидая подводную лодку, и наконец была обнаружена противником и разбита. Снова гибель людей, опять возвращение в лагерь, но уже не людей, а живых трупов. Лодку Ка-палкин обещал подать в ночь на 25 августа, потом перенес на 26-е, на 27-е, еще раз перенес на 28-е и, наконец, сообщил: «Скорость рейса в один конец двое суток, исключая возможные задержки...» Неужели нам это нужно знать? Ведь не мы же направляем лодку, не мы назначаем время прибытия ее на цель. Стало быть, не мы должны были заблаговременно подсчитать эту злополучную «скорость рейса» лодки. Нам сказали, что лодка будет в Сотере 25 августа, значит наша задача выйти незамеченными на берег к 25-му, для этого начать переход 23-го. Все это мы сделали, хотя вы мешали нам и в этом: не дали продовольствия, чтобы подкормить людей перед походом к морю и дать им пайки на дорогу; путали количество эвакуируемых: сообщали, что лодка возьмет 70 человек, потом — 100, затем — 140, наконец, 190 (!!!). А у нас тут из партизанских лагерей к побережью подбросить дополнительно людей — это не только лишнее движение на побережье, но просто физически невозможно. Так провалена вторая попытка эвакуировать часть партизан; провалена в самом удобном, многократно разведанном месте, в хорошей обстановке. И только потому сорвана, что у вас не нашлось добросовестно относящегося к делу человека, который точно подсчитал бы время приема лодки. Потеряв это самое удобное место, где подходы к берегу прикрыты лесом, мы вынуждены были переброситься в район Канаки, хотя подходы к морю там открыты и более длительные, требующие устраивать дневку в пути. Противник (конечно же, настороженный после двух наших вылазок к морю) пройти в районе Канаки не позволил: дневку двухсот пятидесяти человек на склонах гор он обнаружил и (уже днем) начал контроперацию. Вот так: голодающие в течение двух месяцев люди... шесть раз перевалили через горную гряду, спускаясь на ночь к морю, а на день поднимаясь повыше в горы, по 5—8 суток не получая ни крошки продовольствия и ни капли воды, передвигались и несли на руках тяжело раненных, отбивались от наседавших карателей, и все эти усилия летят насмарку только потому, что ваши «организаторы» эвакуации не потрудились подсчитать, когда лодка дойдет до цели, ошибались на трое-четверо суток! Они считают пустяковым делом выйти группе численностью в 200—250 человек на побережье, сидеть пятидневками на границе, зажигать сигнальные костры, передвигаться всей массой то к морю, то в горы. В радиограмме от 28 августа Кочегаров так и пишет: «... впредь ожидать лодку ежедневно с первого сентября». А вот еще лучше: «...Предварительно продумайте операцию по захвату вами определенного участка территории берега, прикрывая вашими силами проведение операций. Булатов.» Как видите, один предлагает нам ежедневно прогуливаться на границе... другой — открыть там войну... Итак... После месячной (июльско-августовской) голодовки истощенные партизаны забрали на руки лежачих больных и перевалили через горный хребет, просидели у Алупки четверо суток и с боями поднялись в горы; вторично перевалив через гряду гор и просидев пять суток у Сотеры, вновь возвратились в свой лагерь, затем, перебазировавшись в район горы Хрыколь, они в третий раз форсировали горный хребет, спустились к Южному побережью и возвратились в партизанский лес. Это были дни абсолютного голодания и нечеловечески тяжких усилий, которые вряд ли можно сравнить с событиями «Железного потока». Как призрачные тени, вконец истощенные и обессиленные, 4-го сентября возвратились они из этих походов в лагерь и замертво повалились на землю. Но подкормить их было нечем. Продовольствия вы нам по-прежнему не прислали (голод же делал свое губительное дело). Пришлось поднимать опухших, обессиленных людей и вести в села, добывать продовольствие. Месяц «эвакуации» истек. Потеряв десятки партизан убитыми и умершими от голода, оторвав отряды от добычи продовольствия и изнурив в походах к морю, чем довели до крайне тяжелого состояния, — мы не эвакуировали за два месяца ни одного человека! И все потому, что вы не удосужились изучить условия нашей жизни и деятельности в тылу врага и до сих пор не имеете ни малейшего представления об этом. Вот еще доказательства: «№88.11 сентября 1942 г. 10.55. Лобову. Имеющимся данным 9 октября в Керчь прибудет начальник румынской Сигуранцы при штабе 4-й армии полковник Ионеску, откуда он направится Варениковскую для встречи Ионовичем. Примите меры захвату его. Кочегаров». Пухлые партизаны должны переброситься в Варениковскую (более чем на 200 км) и (без всякой подготовки) ловить там Ионеску. Даже в Керчи принимать меры мы не могли уже по одному тому, что прибыл Ионеску туда 9—10 сентября, а радиограмму прислали нам 11-го (!)... Патронов у нас на 2—3 часа боя, а вы предлагаете завязать войну на пограничном побережье(!). А вот еще: После провалов приема подлодки в Сотере и Канаке мы радировали: «Булатову. ...Ведем разведку других мест приема подлодки. Времен но подлодку пошлите Северскому. Лобов, Луговой. 6 сентября 1942 г.*. Через двое суток запросили: «...№413. Настоятельно прошу ответить: послали ли лодку Северскому? 8.9». А вот ответ! «№99. 8 сентября 1942 г. 17.30 на №413: Лобову... Лодку по вашей просьбе временно не посылали. Подыщите район. Вероятно, придется эвакуировать с боем... Лодка готова, укажите район прибытия. Кочегаров. Цицурин.10.9». Полюбуйтесь: из-за того, что вы не читаете наших радиограмм, лодка простаивает, а партизаны ждут ее, как спасительницу. Так провели вы июль с посадкой «ТБ-3», август — с посылкой подлодок, сентябрь в обещаниях «Дугласов», но (повторяю) ни одного партизана не эвакуировали. Зато многие их десятки и сотни эвакуированы на тот свет. Зимой партизан в Крыму было три тысячи человек, в июле — две тысячи, теперь осталось девятьсот пятьдесят (!). Когда же вы прекратите это издевательство над крымской армией героев? Кочегаров нам радирует: «Не думайте, что все так легко и быстро делается!..» Мы, безусловно, не думаем об этом... Поэтому дважды обращались к товарищу Сталину. Во что бы то ни стало спасти остатки нашей армии крымских партизан, предотвратить ее гибель — этого добиваемся. Надеемся, что любой ценой добьемся. Безусловно, без боев дело не обойдется. Бои будут. Только не на границе, где бои принимать — это значит погубить нашу когорту. Тут можно и нужно перехитрить, обмануть врага — бои будут с теми, кто методически старается угробить нас. К этим боям мы и готовимся, ибо, не победив в этих боях, нам нечего и думать об участии в решающих сражениях по окончательному разгрому немецких оккупантов, лютая ненависть к которым так же неугасимо горит в сердцах наших славных партизан, как пылает их беспредельная преданность и любовь к Великой Родине, к героическому советскому народу, большевистской партии и родному Сталину. Комиссар партизан Крыма, батальонный комиссар К Луговой. 19 сентября 1942 г.» http://www.fedy-diary.ru/?page_id=4675 | | |
натальяАгород герой Севастополь Сообщений: 3731 На сайте с 2010 г. Рейтинг: 939 | Наверх ##
25 февраля 2013 1:56 Уважаемый Gloster ,думаю Вам будет интересно узнать, что в музее Тавриды в Симферополе есть фото Буряка Василия Михайловича  фотовыставка За линией фронта  | | |
натальяАгород герой Севастополь Сообщений: 3731 На сайте с 2010 г. Рейтинг: 939 | Наверх ##
25 февраля 2013 16:55 25 февраля 2013 16:55 http://www.onixtour.com.ua/prj/09051945/000163.htmДолгоруковская яйла, высота 884,2(886), курган Славы 000163 Широта: 44° 53' 15.30" N (44.8875847°). Долгота: 34° 23' 03.15" E (34.3842087°).   Надписи на памятнике: Никто не забыт ничто не забыто. Курган Славы сооружен в память о героически погибших крымских партизанах в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками 1941-1944 г.г. Насыпают курган без ковша. Без лопат. Он с могилки солдатской по горсточке взят. По слезинке у вдов. По кровинке из ран. А смотрите какой вырастает курган. Авраменко Г.М. 1912, Акимов И.И. 1917, Алтухов А.Д. 1910, Ананьев И.Н. 1912, Аржаник П.И. 1921, Аширов О. 1908, Баданин Н.А. 1913, Байрамов М. 1911, Бакай В.Ф. 1923, Бакаев М.А. 1918, Баркевич И.Д. 1913, Бартоша В.П. 1910, Беспалов И.И., Бобылев И.С. 1908, Бордунос М.В. 1914, Боцман В.И. 1918, Велиев О. 1907, Вовк П.С. 1911, Вовченко Н.А. 1920, Веялко Е.П. 1910, Волков П. 1917, Воронянский Г.И. 1916, Галкин М.В. 1920, Гаргола И.М. 1909, Гаранинов Я.И. 1912, Глеч В.И. 1924, Головацкий Л.К. 1926, Грид ин И.М. 1906, Гришко М.Д. 1916, Гуревич С.И. 1923, Гордеев К.Л. 1917 Давыденко С.П. 1925, Дейнега П.И. 1918, Демидов В.Н. 1918, Дмитриев А.Н. 1919, Долинский С.И. 1926, Домнич С. 1918, Дрига Н.Т. 1903, Дымченко А.М. 1923, Дятло? 1912, Единский В.В. 1923, Ерохин Е.Ф. 1883, Жаворонков И.Ф. 1919, Запорожец Н.Ф. 1915, Зел енский Д.С., Земсков Л.А. 1922, Зимин К.Н. 1923, Зотов В.Л. 1907, Зубарев Ф.В., Иванов В.А. 1903, Иванов П.Н. 1915, Игнатьев В.М. 1906, Казачков Г.А. 1920, Карякин А.П. 1921, Касьян А.А., Катаев К.Ф., Кинчевский С.А. 1902, Коваленко В.Н. 1919, Колтунов А .С. 1918, Коломийцев Ф.Г. 1907, Кондратьев А.Ф. 1917, Кондрашев В.Г. 1916 Корсаков Н.В. 1924, Костылев В.Т. 1914, Крылов В.Т. 1924, Кудря А.И. 1912, Кузнецов Ф.Н., Кузменко С.Н. 1907, Кузминский Н.А. 1907, Кулявин И.С. 1922, Куфарин А., Курсеитов С. 1924, Кушенко Л.И. 1910, Лавренов А.П. 1913, Лацогин Н.В. 1924, Легенький А.П. 1925, Лобанов М.Ф. 1916, Лохматов Г.И. 1903, Лукьянов А.Г. 1915. Лысаченко М.Т. 1920, Лядункин И.Г. 1916, Лящук Г.И. 1922, Мазунов Н.Ф. 1910, Майков И.Т., Максименко Г.И. 1904, Максимов А.И. 1920, Малыгин П.В., Мамасуев В.Н. 1922, Марченко А.А. 1920 , Медведев И.М. 1912, Медведев М.И. 1925, Мемедеминов Д.Ж. 1912, Менчик И.А. 1921 Менчик А.Ф. 1906, Мистюков П.С. 1916, Митропольский А.П. 1922, Мищенко С.Ф. 1900, Молоджанов Е.А. 1913, Моргун Л.П. 1924, Морозов Д.Д. 1909, Мунахметов Г. 1918, Муратов М.А. 1918, Набойченко А.К. 1919, Насардинов У., Науменко А.К. 1911, Никитюк Д.А. 1914, Никонов М.М. 1911, Носачев Ф.Е. 1912, Овчаров Н.М. 1913, Овчинников Н.Ф. 1918, Орлов М.М. 1914, Осьмин И.И. 1913, Павленко В.Н., Пантелеев Д.Я. 1916, Передников Д.С. 1911, Петраков П.М. 1922, Попов С.Ф. 1919, Попхадзе С.П. 1911, Пономаренко П.Р. 19 11, Порубай Ф.Ф. 1909, Прицкер М.И. 1898, Прокудина З.И. 1924, Пухов В.М. 1923, Ращупкин И.В. 1911 Ригер Н.М. 1912, Рогожин А.Ф. 1923, Родин Н.М. 1912, Романенко И.Д. 1924, Романенко И.Н. 1923, Рудаков С.В. 1917, Руденко П.В. 1907, Рыжик Л.К. 1923, Сабельников В.И. 1925, Салай В.Г. 1912, Сахаров А.А. 1918, Сафронов Д.Я. 1893, Сбойчаков В.Н. 1921, Сакович А.А. 1904, Семейных А.В. 1916. Семенов А.А. 1920, Семернин Я.Е. 1919, Сенотов М.И., Сивков Л.Е. 1923, Синельников Я.А. 1911, Сине? П. 1911, Славнов А.Д. 1919, Слитинский И.Л. 1912, Слоква В.Е. 1913, Скориков В.И. 1913, Смирнов П.В. 1923, Солодчук В.И. 1921, Соломицкий Н.А. 1921, Соколов Н.Е. 1912, Соснов Н.В. 1923, Старцев А.И. 1919 Сукманов Н.А. 1919, Стрелков Д.Д. 1919, Таранов П.Н. 1914, Тарануха П.А. 1914, Теня Г.П. 1923, Турабов В.В. 1914, Турлычкин Г.Д., Турский Н.В. 1910, Федорцов А.Н. 1916, Филоненко М.И. 1918, Фирсов Б.И. 1918, Фудор С.В. 1920, Хайбула М. 1897, Хасанов К.Х. 1921, Хачинян Г.А. 1906, Хоменко И.А. 1919, Хохлов П.С. 1916, Худоборян К.К. 1916, Целик В.И. 1925, Цыкал Н.П., ?ненко И., Черненко Д.М. 1913, Чигидин И.К. 1920, Чуприн П.Е. 1925, Шарубнев Д.Д. 1920, Швец В.Т. 1909, Шмаков П.К. 1916, Чечелев Г.М. 19 07, Эридшвили М.И. 1908, Юрченко В.С. 1919, Яграшев М.Т. 1919, Ярославцев 1925 Курган насыпался вручную. Основная масса была насыпана во время проводившихся на Долгоруковской яйле комсомольских слетов в 60-70-х годах. 1 Первоначально курган выглядел вот так:  Зуйские леса, раскинувшиеся между Долгоруковским плато и горой Караби, в годы войны стали территорией, которая находилась под постоянным контролем партизан. О героической борьбе патриотов с немецко-фашистскими захватчиками рассказывают памятники у с. Межгорье Белогорского района, на высоте 1025, на Колан-Баире, где до сих пор сохранились позиции гвардейских минометов, окопы. На высоте 887, в нескольких километрах от поселка Опушки, находится Курган Славы, возведенный в честь крымских партизан комсомо льцами областного центра, Симферопольского и Белогорского районов. В течение двух с половиной лет оккупации фашисты неоднократно предпринимали попытки ликвидировать партизанский фронт. Но даже в самый тяжелый период - зимой 1942/43 г.- гитлеровцам не удалось сломить сопротивление патриотов. 24-25 июля 1942 г. в зуйских лесах была проведена крупная карательная экспедиция. В ней участвовало около 20 000 фашистских солдат и офицеров, в том числе специальные горнострелковые части; их поддерживали самолеты и танки. Партизаны заняли оборону в районе высоты 1025. Их было около 700 человек, не считая больных и раненых. Первыми приняли на себя удар партизанские заставы. Более 30 часов сдерживала натиск двух вражеских батальонов группа под командованием П. Володина - комсомольская застава Зуйского отряда, которая располагалась к юго-востоку от Колан-Баира при въезде в тыркенские леса. Утром 25 июля фашисты окружили партизан. Казалось, гибель отважных бойцов неминуема. И тут, увлекая за собой товарищей, вперед бросилась Клава Юрьева, 18-летняя комсомолка из Зуи. Пустив в ход последние гранаты, партизаны вырвались из о кружения и отошли на высоту 1025. Смертью героев пали в этом бою Клава Юрьева и политрук заставы Никита Бараненко. В те же дни совершили подвиг бойцы 1-го Красноармейского отряда, который 24 июля оказался во вражеском кольце у Голубиной балки. Партизаны сражались храбро, но вынуждены были отойти с занимаемых позиций. Бойцы И. Пурис, Г. Назметинов и А. Сурков вызва лись прикрывать отход отряда. Метким огнем пулемета им удалось приостановить натиск карателей. Погиб от разрывной пули А. Сурков, затем осколком мины был убит Г. Назметинов. Раненный в руку И. Пурис до конца оставался у пулемета. Ценой собственной жизни герои спасли боевых товарищей. Оторвавшись от преследования, отряд ушел в глубь леса. В карательной экспедиции, предпринятой 24-25 июля 1942 г., фашисты потеряли более тысячи солдат и офицеров, но уничтожить партизан так и не смогли. В декабре 1942 г. последовал новый прочес. Однако и на этот раз народные мстители вырвались из окружени я и ушли в заповедные леса, за Чатырдаг. Ушли непобежденными. Осенью 1943 г. начался приток новых сил в партизанские отряды. Недалеко от высоты 887 был создан пункт формирования - "лесной военкомат", через который в короткий, срок прошло около пяти тысяч человек. Отряды пополнялись за счет местного населения. Им енно в этот период в состав партизанских отрядов влились жители Заречного, Доброго, Ивановки, Перевального, Барабановки и других населенных пунктов. В те дни передовые части Советской Армии уже были на подступах к Крыму. Воодушевленные ее победами, патриоты с удвоенной энергией громили врага, отвлекая на себя значительные его силы. Озверевшие гитлеровцы провели в горном и предгорном Крыму ряд карательных акций. Здесь была создана так называемая "мертвая зона": 127 сел и деревень стерли фашистские палачи с лица земли, убили сотни мирных граждан. В конце декабря 1943 г. в районе высоты 887 отрядам Северного соединения пришлось выдержать жестокий бой с карателями - один из самых тяжелых и длительных за весь период немецко-фашистской оккупации. Утром 29 декабря гитлеровцы открыли по партизанским позициям артиллерийский и минометный огонь, над лесом появилось 40 вражеских бомбардировщиков. Затем двинулась немецкая пехота. Занявшие оборону бойцы 1-й бригады под командованием Ф.И. Федоренко вст ретили фашистов дружными залпами из винтовок, автоматов, даже гвардейских минометов "катюш", доставленных сюда самолетами с Большой земли. Многократное численное превосходство противника позволило ему к исходу дня окружить три партизанские бригады. Несколько суток патриоты мужественно держали оборону. Неподалеку от их позиций находился лагерь мирного населения, где скрывалось от фашистск ого террора свыше 3000 человек. Это в значительной степени осложняло положение партизан, ограничивая возможности боевого маневрирования. Нужно было отвести опасность от женщин, детей, стариков. Жестокий бой разгорелся на высоте 887. Здесь геройски дрались с врагом бойцы 2-го отряда под командованием Н.А. Сороки и 19-го отряда Я.М. Саковича. Они отразили семь яростных атак противника. Плечом к плечу с советскими патриотами сражались входившие во 2-й отряд словацкие антифашисты, в честь которых на месте боев поставлен памятник. 1 и 2 января нового, 1944 г. партизаны под натиском карателей отошли к высоте Яман-Таш. Здесь они отбивались от фашистов, пока не кончились боеприпасы. В ночь на 3 января отряды оставили боевые позиции; они благополучно вывели в безопасное место ранен ых и мирное население. В 6 км. к северо-западу от Кургана Славы и находился знаменитый партизанский аэродром. Командование Северо-Кавказского фронта поддерживало тесную связь с крымскими партизанами. Авиация регулярно доставляла в лес оружие, боеприпасы, продовольствие, выв озила на Большую землю раненых. Полеты совершались в чрезвычайно сложных условиях и только в ночное время. На пути в партизанский лес самолетам нередко приходилось пробиваться сквозь плотный огонь вражеской зенитной артиллерии. Подлинный героизм проявили летчики Герои Советского Союза П.Т. Кошуба, Г.А. Таран, Ф.Ф. Герасимов, Д.Е. Езерский. Много раз летали к крымским партизанам С.И. Морозов, первым посадивший самолет в зуйских лесах, Н.А. Огарков, А.С. Даниленко, Д.В. Самарский, И.Я. Нижник и другие. За полеты в Крым 65 советских летчиков были награждены орденами и медалями. . | | |
натальяАгород герой Севастополь Сообщений: 3731 На сайте с 2010 г. Рейтинг: 939 | Наверх ##
25 февраля 2013 17:24 Абдуга: тропами народных мстителей http://www.vestnik.alushta.org..._(2011-03)(к 70-летию начала партизанского движения в Крыму)  До этого горного хребта по непростым дорогам мы добрались на внедорожнике «Jeep Wrangler», за рулем которого был опытный, несмотря на свою молодость, водитель Алексей Килин (директор ООО «Джип-Легенда» Сергей Васильевич Величко, который предоставил машину). Цель поездки на Абдугу (подковообразное плоскогорье с холмами и крутыми склонами) – побывать на местах стоянок 3-го и 6-го (был сформирован в октябре 43-го) Симферопольского партизанского отряда, 4-й бригады Южного соединения, которым командовал легендарный Михаил Андреевич Македонский. В нашей группе председатель оргкомитета по увековечиванию памяти бойцов Алуштинского партизанского отряда при городской ветеранской организации Анатолий Демидов; краевед Игорь Плесняков; журналист и фотокорреспондент, в свое время работавший в журнале «Вокруг Света», Александр Стрелецкий и ваш покорный слуга. * * * На месте одной из партизанских стоянок в дубовом лесу - несколько вековых, мощных деревьев, чьи стволы можно обхватить только вдвоем. Эти дубы, конечно же, помнят многие события и многих людей. В том числе целую династию лесников Кособродовых, ее основателя – лесообъездчика Дмитрия Дмитриевича, прожившего 105 лет (из них 80 на Суате, в этих же, заповедных лесах), его сыновей и внуков – отважных бойцов-партизан. Помнят эти дубы борьбу народных мстителей времен гражданской и Великой Отечественной войн. Как в двадцатых, так и в сороковых годах минувшего столетия в этих местах базировались партизанские отряды. Надо заметить, что в боях с гитлеровскими захватчиками участвовало немало старых бойцов. Именно они, опытные, хорошо знающие лесные тропы и методы борьбы с врагом в крымских горах, составили основное ядро партизанских отрядов в первые месяцы войны, стали организаторами партизанского движения, командирами и комиссарами. Это уже позже, объясняет Игорь Плесняков, к сорок третьему году, командирами становились 20-22-летние. На одной из полянок вершины холма возвышается металлическая пирамида, увенчанная красной звездой. Это памятник Александру Петровичу Чиннову – одному из тех, кто воевал в здешних лесах. Наверное, по его фамилии можно в архивах отыскать остальных, кто захоронен в этом месте. Живых остается, к сожалению, все меньше. Жительница Партенита Анна Дмитриевна Николенко – одна из них. В отряде было немало женщин, рассказывала она Анатолию Демидову, когда тот был у нее в гостях. Женщины уходили в лес вместе с мужьями. Они, школьные учительницы, работники торговли, повара, врачи, участвовали в боевых действиях, были дозорными, связными, помогали налаживать партизанский быт, готовили еду, выхаживали раненых. Поистине чудеса творили медработники в тяжелых условиях, не имея практически лекарств, делая без наркоза сложнейшие операции. О главном враче партизанского госпиталя Полине Васильевне Михайленко, например, ходили легенды. * * * Мы почтили минутой молчания погибших, положив у памятника скромные букетики лесных цветов и найденные неподалеку, в заросшей травой землянке, поржавевшие от времени осколки, гильзы, неполную обойму от трехлинейки. Эта винтовка была одним из видов партизанского вооружения в те страшные годы. По воспоминаниям комиссара 3-го Симферопольского отряда Андрея Андреевича Сермуля, у партизан «имелись английские винтовки, трофеи гражданской войны, японские «Арисаки»… с ножевым штыком, довольно длинным, польские винтовки «Маузер» немецкого производства с орлами на прикладах… ни одного автомата не было, даже самозарядных винтовок в отрядах не имелось…» Поэтому партизанам приходилось «реквизировать» автоматы у пробиравшихся к Севастополю красноармейцев «под таким предлогом, мол, вы драпаете, а мы остаемся воевать, нам оружие нужнее, чем вам»… Порой забирали оружие и боеприпасы силой, порой меняли на продукты. Конечно, армейцы и краснофлотцы нередко пополняли партизанские ряды. Но чаще в отряды их не принимали, мотивируя отказ малыми запасами продовольствия. Так было, рассказывает историк Владимир Поляков в своей книге «Страшная правда о Великой Отечественной. Партизаны без грифа «секретно», ссылаясь на свидетельства очевидцев и сотрудников НКВД. … На этом холме Абдуги по обе стороны грунтовки обозначены камнями захоронения партизан, в основном умерших от голода, холода, болезней и ран. Здесь, по рассказам заместителя редактора военно-исторического журнала «Military Крым» Михаила Михайлова, обнаружено 54 захоронения. Явно не все. Как вспоминал Македонский, самым страшным врагом партизан был голод. Жители деревень мало чем могли помочь, и сами-то жили впроголодь. К тому же в некоторых горных селах добровольцы из «отрядов самообороны», участвовавшие в карательных лесных «прочесах», караулили партизан, приходивших поискать мерзлой картошки. В лесу люди вынуждены были питаться мхом, корнями, дикими плодами, травой. Павел Васильевич Макаров – один из организаторов партизанского движения в Крыму в годы Великой Отечественной (а в годы гражданской «адъютант его превосходительства» генерала Май-Маевского – разведчик, работавший в штабе белогвардейской армии). Сражался с гитлеровцами он, будучи командиром 3-го Симферопольского партизанского отряда, именно в этих заповедных горах, в том числе и на Абдуге. Вот как вспоминал он о том времени: «… для охоты на оленей и косуль выделили специальную группу охотников-снайперов… Жить становилось все труднее и труднее. В некоторых отрядах люди умирали от голода… Нередко партизаны отравлялись ядовитыми ягодами и грибами… Иногда мы убивали оленей, это был для нас праздник… Пили «чай» из кизиловой коры…». Дмитрий Кособродов несколько раз ходил к казарме своего дяди Ивана. Он тщательно обследовал землю вокруг – искал яму с картофелем. Ему хорошо было известно, что дядя всегда собирал с огорода большой урожай овощей и на пригорках в лесу, в сухих местах, вырыв большие ямы, засыпал их картофелем или свеклой… Поиски увенчались успехом, было найдено около двух тонн овощей… Заметно подорвали продовольственную базу партизан «прочесы» карателей, в основном, состоявших из румын и представителей добровольческих отрядов. Так, в обобщенных данных разведотдела 11-й армии фельдмаршала фон Манштейна говорится о потерях партизан после первого крупного декабрьского «прочеса» в 1941 году. «Разгромлено 16 баз партизан… семь складов с продовольствием (… консервы, овощи, бараны, свиньи…), уничтожено 4 склада с продуктами…» Вновь сошлюсь на воспоминания А. А. Сермуля. Как он рассказывает, базы продовольствия закладывались без соблюдения конспирации, а потому предатели из числа местного населения по приходу гитлеровцев попросту выдавали им эти места. К слову, когда была эта повальная голодовка, М. А. Македонский командовал Бахчисарайским отрядом, в котором не умер от голода ни один партизан. Ему удалось «хорошо организовать снабжение отряда, в частности, опираясь на греческую деревню Лаки…» (ее и оставшихся в ней жителей затем полностью уничтожили гитлеровцы). По воспоминаниям бывших партизан, более всего они боялись быть ранеными, особенно зимой – выжить могли только те, кто передвигался, ходил в разведку, на боевые задания. А вот что написал бывший алуштинский партизан Николай Александрович Матыщук в октябре 1993 года дочери своего боевого товарища – Светлане Николаевне Шевцовой (Старостенко): «… меня мучает совесть, что покуда мы живы, должны всю правду донести родственникам, в каких тяжелейших условиях сражались и отдали свои жизни за счастье и свободу нашей Родины. И сейчас чьи останки находятся в забвении… Я неоднократно выступал в алуштинских санаториях перед отдыхающими, в школах города, и в своих выступлениях более всего отражал героические подвиги в борьбе против врага, но мало упоминал о том, в каких тяжелых условиях, даже нечеловеческих, сражались бойцы…»  (окончание в следующем номере «АВ») Статья опубликована в №03 (1035) от 28.01.2011 | | |
натальяАгород герой Севастополь Сообщений: 3731 На сайте с 2010 г. Рейтинг: 939 | Наверх ##
25 февраля 2013 17:35 http://itv.in.ua/blogs/tags/%EF%E0%F0%F2%E8%E7%E0%ED%FB/Разведшкола Абвера в Тавеле З/к Первое упоминание о деревне Тавель зафиксировано в Камеральном описании Крыма 1784 года. Императрица Екатерина Великая подарила это имение генералу Василию Степановичу Попову - за многочисленные заслуги в крымском походе князя Долгорукова. Так в бывшем греческом селе, населенном татарами, появилась православная церковь вместе с помещичьей усадьбой. После революции церковь в Тавеле разрушили, имение реквизировали. В помещичьем доме устроили интернат, который и просуществовал здесь до самой войны. В годы оккупации в этих стенах разместились другие ученики, и изучали они совсем другие науки. Цитата: Совершенно секретно. Морская разведывательная Абвер-команда (сокращенно НБО). Сформирована в Германии в конце 1941 - начале 1942 гг. Подчинена непосредственно управлению "Абвер-заграница". Придана к штабу командующего военно-морскими силами Юго-восточного бассейна адмирала Шустера. В 1943 г. дислоцировалась в Симферополе на ул. Севастопольской, 6. Разведывательная школа Абвер-команды базировалась в Тавеле. З/к Здесь обучали диверсантов для работы в советском тылу на Кавказе. Агентов вербовали из числа военнопленных и среди местного населения. Предпочтение отдавали кабардинцам, чеченцам,осетинам,представителям других кавказских национальностей. И учили их подрывному, парашютному и стрелковому делу. Андрей Кохан, историк: Агенты, проходившие обучение в разведшколах, довольно часто использовались в карательных акциях против партизан. То есть, в зону действия партизанского отряда направлялись не только немецкие и румынские роты охоты за пратизанами, но и добровольцы из местного населения и агенты, которые проходили обучение в разведшколах. Людмила Гордецкая, учитель истории, заведующая музеем Боевой Славы: Сам штаб Абвера находился в центральном здании, в доме помещика Попова. Вот это здание напротив, это тоже старое строение, Поповское, здесь была баня, она и сейчас здесь находится. З/к В здании нынешней школы располагались конюшни, на втором этаже - казармы. В нижнем корпусе тоже помещались курсанты. Рядом был оружейный склад. В сорок третьем вездесущие мальчишки устроили здесь подкоп, чтобы воровать оружие. Людмила Гордецкая, учитель истории, заведующая музеем Боевой Славы: Ночью, пробравшись к этому складу, они устроили здесь подкоп и приходили по ночам, брали оружие из этого склада. И уносили, прятали. Когда фашисты обнаружили пропажу, они начали активную слежку вести, и через несколько недель мальчишек выследили и поймали. После долгих пыток, истязаний они расстреляли их на вот том холме, где когда-то стояла Поповская церковь, панская церковь, которая была уничтожена в двадцатые годы, в период борьбы с религией. З/к Как звали отважных мальчишек, уже никто не знает. Сохранились лишь фамилии на памятнике - Колин, Кошкин и Зобнин, да еще смутная память о том, что было им 12, 13 и 14 лет. Почти тридцать лет спустя другие беспокойные мальчишки обнаружили на этом месте подземный ход. Это случилось в шестьдесят девятом, когда устанавливали этот памятник. Людмила Гордецкая, учитель истории, заведующая музеем Боевой Славы: И когда стали копать фундамент для памятника, увидели осыпь вниз, стали разгребать эту осыпь, рассматривать, и обнаружили очень небольшой ход, в который можно было пройти, согнувшись в три погибели. Ход вел к центральному зданию, где находилось помещение помещика Попова. Вел он в подвалы, где у школы-интерната находился овощной склад. А потом несколько мальчишек решили обследовать стены. Какая-то стена им показалась шаткой, начали вынимать камни, из-за этих камней посыпался песок, когда ребят этих обнаружили, взрослые обратили внимание, стали расширять это отверстие, увидели артиллерийские снаряды. Оказалось, что здесь, видимо, когда у немцев была здесь школа Абвера, у немцев были здесь боеприпасы, И они, уходя, заложили эту стенку. З/к Два грузовика в течение нескольких часов вывозили снаряды, пролежавшие здесь более двадцати лет. А в наши дни по рассекреченным документам СБУ об истории этого бункера можно рассказать кое-что поинтереснее. Андрей Валякин, руководитель архивного отдела СБУ: После освобождения Крыма от немецких захватчиков на территории разведшколы в Тавеле выявили в бункере четырех оставшихся агентов, с радиостанцией, с документами. В школе Тавель, в бункере они оставили четырех агентов, с радиостанцией, с необходимыми продуктами питания, документами. Эта агентура была выявлена органами НКВД, перевербована и использовалась для радиоигр. З/к Удивительно, как два совершенно разных, на первый взгляд, не связанных между собой события незримой нитью связывает между собой история. В сорок четвертом году в Ялте лидеры трех государств Иосиф Сталин, Теодор Рузвельт и Уинстон Черчилль вершили судьбы мира. А безопасность участников Ялтинской конференции обеспечивали здесь, в бункере разведшколы. Перевербованных агентов использовали для передачи дезинформации. Своим немецким начальникам бывшие ученики Тавеля "скармливали" ложные сведения, в том числе о погодных условиях. В итоге на Ливадию в дни конференции не упала ни одна авиабомба. Андрей Валякин, руководитель архивного отдела СБУ: Впоследствии двоих человек из этой резидентуры отправили на фронт, одного приговорили к десяти годам, а двоих уже поймали на другой территории Андрей Кохан, историк: Большинство людей, которые переходили на службу к немецким войскам, они либо члены их семей каким-то образом попадали под репрессии, начиная с тридцать третьего года и заканчивая 41-м годом. То есть это либо чистки партии, либо дела по национальному признаку, либо раскулачивание, либо еще какие-то другие вопросы. То есть, это в большинстве своем были люди, пережившие какой-то гнет со стороны советской власти. Но не обязательно все те люди, которые пострадали от советской власти, становились на службу немцам. Также в разведшколы, в карательные органы. в органы пропаганды, в органы местного управления приходили люди, которые никак от советской власти не пострадали, у них были свои мотивы. З/к "Свои мотивы" могли быть абсолютно разными. Но главными из них, без сомнения, был голод и мучительная смерть, грозящая бывшим военнопленным - узникам концлагерей. Многие из них уходили в разведшколы с надеждой после перебежать к партизанам. Вот что об учениках Тавельской разведшколы вспоминает командир шестого партизанского отряда Андрей Андреевич Сермуль. Цитата: Пробрались мы в Краснолесье, встретились там с людьми. Они все - в немецкой форме, при оружии. Кроме них пришли еще некоторые из местных жителей, коммунисты, они вроде бы перед этим с личным составом обслуги этой школы поработали, в общем, все решили в партизаны уйти. () Публика там разная. Некоторые попали в школу из лагерей, чтобы просто с голоду не сдохнуть, и при первой же возможности готовы были перебежать к нашим, но были и другие, например, некто Казарьян, который до этой разведшколы отличился в ростовской зондеркоманде, даже награжден был немцами, и тому подобные. () Среди них, кстати, четыре сельских полицая и деревенский бургомистр - Полотняненко. Всего в списке оказалось человек 137 или 138. А. А. Сермуль, 2004 г. З/к Партизаны понимали, что за это немцы накажут мирных жителей. Поэтому в лес увели все население Тавеля и близлежащих деревень. Уводили скот и увозили продовольствие - на машинах, захваченных в бою у хозщяйственной части разведшколы. Людмила Гордецкая, учитель истории, заведующая музеем Боевой Славы: Основное сражение происходило здесь. Это территория механизированной части,технические здания, которые принадлежали школе абвера. Здесь стояли машины, мотоциклы, которые принадлежали школе абвера. Самое ожесточенное сражение происходило именно на этом месте.Партизанам удалось в течение 2-3 дней удерживать это село. Когда вернулись основные силы фашистские, естественно, партизанам пришлось уйти, но отходили с боями. Они захватили автомобиль, они захватили мотоциклов пару, и сколько было бензина в баках, они ехали, и потом пришлось бросить эти средства передвижения. На месте этого боя установлен памятный знак. З/к После войны в стенах помещичьей усадьбы, многое повидавшей на своем веку, открылось училище олимпийского резерва. Здесь тренируют спортсменов, впоследствии прославляющих украинский спорт. Среди выпускников училища - динамовец Андрей Несмачный, братья Александр и Виталий Мандзюки, велосипедист Любомир Полотайко, тяжелоатлет Артем Иванов. А память о героическом и не героическом прошлом обитателей этих стен хранят в училищном музее. | | |
натальяАгород герой Севастополь Сообщений: 3731 На сайте с 2010 г. Рейтинг: 939 | Наверх ##
25 февраля 2013 18:10 25 февраля 2013 18:14 ДУМАЮ, БУДЕТ ИНТЕРЕСНО ПОЧИТАТЬ ВОТ ЭТО................................. САТЙТ ИНФОРМАЦИИ И ДРКУМЕНТАЦИИ КРЫМСКИЙ ТАТАР http://cidct.info/ru/Avdet/15-24(96)/51.htmlВойна Встретили ее в крымскотатарских семьях точно так же, как и во всех других. Никто не сомневался в скорой победе. Кто-то пошел на фронт добровольно, кого-то призвали в действующую армию, некоторых направили в истребительные батальоны - будущие партизанские отряды. Осознав, что Перекопская оборона была эффективна только в гражданскую, да и то лишь когда ее держали белые, командование в самом срочном порядке стало готовиться к партизанской войне. В лес завозили продукты, боеприпасы. Делалось все наспех, без соблюдения мер секретности. Стоит ли удивляться, что уже в первые дни оккупации все продовольственные базы оказались разграбленными: что-то забрало население, что-то расхватали разбежавшиеся по домам отряды, что-то вывезли немцы. При этом проводниками у них служили как русские, так и крымские татары. Тогда же выяснилось то, к чему совершенно не были готовы пропагандисты от ВКП(б): оказалось, что многие простые люди - старики, женщины и даже дети, в том числе и из крымских татар, совершенно не скорбят об утрате советской власти. Может быть, события приняли бы другой оборот, но, к сожалению, оказавшиеся без запасов еды партизанские отряды стали проводить "продовольственные операции", что фактически означало грабеж населения. В мемуарах бывшие партизанские командиры вынуждены признавать, что хотя они и старались изымать продукты и скот только у фашистских пособников, но в короткие минуты, когда с риском для жизни удавалось прорваться в село, было почти невозможно разобраться, пособнику ли принадлежит данная корова, нет ли, - брали все, что под руку попадалось. Отдельные командиры и комиссары уже тогда били тревогу, предупреждая, что все это вызовет озлобление местного населения. Тщетно. Голод не тетка. Зима 1941-1942 года была такой суровой, а кольцо блокады таким плотным, что практически во всех отрядах начался голод, в некоторых доходило до каннибализма. Немецкое командование умело воспользовалось ситуацией и стало вооружать крымскотатарское население, предоставив ему возможность самому защищать свое имущество. Так появились первые отряды самообороны. В дальнейшем они стали использоваться в карательных экспедициях, а отдельные части и на фронте. Из песни слова не выкинешь. Да, было и это! Но только ли среди крымских татар нашлись такие, кто взял оружие из рук врага? Помню, по телевизору шла передача о Белоруссии. Слушая патетический рассказ диктора, отец неожиданно для меня выругался и, переключив программу, добавил: "Видел я, как некоторые браты-белорусы в сорок первом в спины нам стреляли!" В мемуарах брянских партизан я с удивлением прочитал о полицейских батальонах, состоявших исключительно из русских, которые совершали, карательные рейды против партизан. Откровением были для меня и рассказы о том, что калмыцкие конные отряды нападали на наши колонны, вырезали целые госпитали. А украинская повстанческая армия! К горькому сожалению, перечень этот можно было бы продолжать и продолжать... Меньше всего я хотел бы, чтобы читатель подумал, будто я оправдываю предательство, однако гражданская война , террор ЧК, ГПУ, НКВД, раскулачивание оставили в душах людей незаживающие раны. Слишком у многих был свой счет к советской власти. В то же время в партизанских отрядах сражалось немало крымских татар. В течение двух с половиной лет без перерыва вели партизанскую борьбу Абдул Амиров, Халил Кадыев, Мамед Молочников, Курсеид Муратов. Искренне хотел бы, чтобы читатели запомнили эти имена, ибо, как рассказал мне один из представителей этой славной когорты Андрей Андреевич Сермуль, вообще только 27 человек "от звонка до звонка" вынесли это тягчайшее испытание. Не для того чтобы "выгораживать" крымскотатарский народ - он в этом не нуждается, - но чтобы напомнить, что в каждом народе есть разные люди, упомяну: на фронтах Великой Отечественной сражались четыре генерала - крымских татарина, более восьмидесяти полковников, более ста подполковников, не говоря уже о младших офицерах и рядовых. Многие отмечены высокими боевыми наградами. Семеро удостоены звания Героев Советского Союза. Аметхан Султан удостоен этого звания дважды. Всего награждено около 50 тысяч крымских татар, и число это могло бы быть значительно большим, если бы массовые награждения в основном проводились не на заключительном этапе войны - в 1944-1945 годах, когда крымских татар к русским наградам уже не представляли. Нелишне напомнить также, ч о крымские татары, находясь на оккупированной территории, наравне со всеми испытывали все ужасы фашизма: точно так же, как и остальных, крымскотатарских девушек и юношей угоняли в Германию, на городских площадях для всеобщего устрашения фашисты вешали партизан и подпольщиков, среди которых были и крымские татары, брали заложников, в том числе и из крымских татар. В послевоенные годы появилась и стала достаточно популярной версия, что именно крымские татары были виновниками неудач партизанского движения в Крыму. В действительности все обстояло гораздо сложнее. Крымские горы, прорезанные десятками дорог и троп, мало приспособлены для партизанской войны, это не Кавказ. В отличие от всех других партизанских соединений, крымские партизаны были лишены возможности на сколько-нибудь длительный срок оторваться от противника, чтобы получить передышку, Месяцами отсутствовала связь с большой землей. А если учесть, что снабжение продовольствием и боеприпасами почти полностью осуществлялось из-за пределов Крыма (эффективность "продовольственных операций" была крайне низка), то приходится признать, что практически на протяжении всех двух с половиной лет борьбы крымские партизаны жили впроголодь. К тому же концентрация войск противника в Крыму не шла ни в какое сравнение ни с одной из оккупированных областей Украины, Белоруссии или России: все это время Крым оставался прифронтовой зоной - линия фронта проходила здесь и в 1941-м (Перекоп, Севастополь), и в 1942-м (Керчь, Севастополь), и в 1943-м (Керчь и Перекоп), и в 1944-м (Керчь, Перекоп, Чонгар). И то был не второстепенный фронт, "затиший" здесь не случалось. Здесь из года в год, изо дня в день – шли кровопролитные бои. Концентрировавшиеся в Крыму воинские силы противника по мере необходимости привлекались к борьбе с партизанами. Оккупантам трижды удавалось плотным кольцом окружать лес и прочесывать его насквозь. Как при этом выживали отряды, сколько могли сохранить людей - разговор особый. Ситуацию осложняли и субъективные факторы. Как нигде, в Крыму был развит антагонизм между вынужденно оказавшимися в партизанах кадровыми военными и специально оставленными для руководства партизанским движением партийно-советскими работниками, которые, как это ни странно, быстрее приспособились к специфическим условиям местной партизанской войны. Армейские же командиры субъективно и крайне негативно оценивали деятельность крымских партизан и небезуспешно добивались сворачивания партизанской войны в Крыму, предлагая ограничиться лишь небольшими разведывательными группами. Сохранился любопытный документ, который позволю себе привести полностью. "Постановление Крымского Обкома ВКП(б) Об ошибках, допущенных в оценке доведения крымских татар по отношению к партизанам, и о мерах по ликвидации этих ошибок и усилению политической работы среди татарского населения. 18 ноября 1942 г. Имеющиеся в распоряжении ОК ВКП(б) факты свидетельствуют о том, что татарское население многих деревень не только сочувственно относится к партизанам, но и активно помогало им. Целый ряд татарских деревень горной и предгорной части Крыма долгое время оказывал помощь партизанам (дер.Кокташ, Чермалык. Бешуй, Айланма, Ай-Серез, Шax-Мурза и др.), а десантные части, прибывшие в январе 1942г. в Судак, целиком снабжались продовольствием окружающими татарскими селами этого района. Отрид Селезнева 4 месяца стоял в деревне Бешуй и снабжался продовольствием. Нельзя не отметить такой факт, характеризующий отношение местного населения к партизанам. В августе месяце 300 человек партизан 1-го района на виду у населения в течение трех суток ожидали лодку на берегу моря, но никто из местных жителей не выдал их, а наоборот, когда отряд проходил и оставлял за собой следы, то чабан-татарин прогнал по следам партизан отару овец с расчетом замести следы партизан... Анализ фактов, доклады командиров и комиссаров партизанских отрядов и проверка, проведенная на месте, свидетельствуют о том, что утверждения о якобы враждебном отношении большинства татарского населения Крыма к партизанам и что большинство татар перешло на службу к врагу, является необоснованным и политически вредным. Бывшее руководство центра партизанского движения (тт. Мокроусов, Мартынов) вместо того, чтобы дать правильную политическую оценку этим фактам, вовремя разоблачить подлую Политику немецких оккупантов в отношении татарского населения, ошибочно утверждало, что большинство татар враждебно относится к партизанам, что неправильно и даже вредно ориентировало отдельных руководителей отрядов в этом вопросе... Осудить как неправильное и политически вредное утверждение о враждебном отношении большинства крымских татар к партизанам и разъяснить, что крымские татары в основной массе так же враждебно настроены к немецко-румынским оккупантам, как и все трудящиеся Крыма". Как никто скупо награждались крымские партизаны. До чрезвычайности скупо, до неприличия. В дневнике Н.Д.Дугового, с которым меня связывала большая дружба в период, когда я - молодой механик авто-предприятия устанавливал имена погибших и пропавших без вести партизан, а он - прославленный командир, пробывший в лесу с первого до последнего дня оккупации - помогал мне в этом поиске, мне довелось прочитать гневные строки о том, что, несмотря на неоднократные представления партизанского руководства, ни один партизан в течение всего первого года войны не был награжден ни орденом, ни медалью. Андрей Андреевич Сермуль рассказывал, что каждый раз, отказывая партизанам в заслуженных наградах, руководители из Краснодарского штаба партизанского движения говорили: "Вот освободим Крым, тогда и наградим". Наконец, после двух с половиной лет тяжелейшей борьбы, Крым стал свободным. По существовавшему в те годы неписаному, но строго соблюдавшемуся правилу командиры партизанских бригад, отрядов, действовавших на освобожденных Советской Армией территориях, получали высшую награду звание Героев Советского Союза. Маршал Василевский направил в Государственный Комитет Обороны представления на награждение участников крымского партизанского движения. Представление второго (после Жукова) по тем временам лица в Советской Армии обычно исполнялось беспрекословно, Указ Верховного Совета был всего лишь формальностью. Но в случае с крымскими партизанами произошло нечто исключительное. Как рассказывал мне бывший командир партизанского отряда Алексей Ваднев, когда он привез в Москву наградные листы, то с изумлением увидел, что чиновник из наградного отдела, который должен был передать документы, небрежно отшвырнул их и презрительно сказал: "Наград захотели? Татар надо было лучше воспитывать!" | | |
натальяАгород герой Севастополь Сообщений: 3731 На сайте с 2010 г. Рейтинг: 939 | Наверх ##
25 февраля 2013 18:59 http://www.agatov.com/old/nati...ote_47.htm"Голос Крыма" N 47 (574), 19 ноября 2004 года По поводу одной публикации (Окончание. Начало в N 46) Дело с продовольственными базами партизан обстояло совсем не так, как его преподносили мокроусовцы, и как его до сих пор используют некоторые антитатарски настроенные пропагандисты для своих клеветнических целей. Этим вопросом в свое время вплотную занимался профессор Рефик Музафаров. Он не только изучал подлинники рапортов руководителей партизанских отрядов, но и со многими из них имел личные беседы. Труды Р. Музафарова — бесспорно ценный по своей объективности материал. Цитируем: "План завоза продовольствия для будущих партизан был рассчитан на 4-6 месяцев, хотя значительная часть Крыма находилась в руках оккупантов в течение почти 30 месяцев. Так, в третьем партизанском районе продовольствие для отрядов базировалось из расчета на 3-4 месяца. Однако и это количество продовольствия не было забазировано полностью. В частности, комиссар Карасубазарского отряда Г. Каплун прямо заявляет, что "полностью забазировать то продовольствие, которое мы намечали, мы не успели, часть продуктов была оставлена без укрытия и надзора". В информационной сводке политотдела Приморской армии за 1942 год приводятся такие факты: "В ноябре 1941 года, на виду у всех, в здании казармы Чучель находилась база штаба партизанского отряда Крыма, которую охраняли Якушев, Грибачев, Самсонов — пьяница, они имели всегда фляги с водкой. Когда немцы стали прочесывать лес, то все попали в их руки. В Алуштинский отряд было завезено много продуктов, но они не приняли меры к их сохранению, они находились в открытой местности, поэтому были разграблены противником. Симферопольский отряд свалил лук, картофель, овощи недалеко от дороги Депорт, они валялись там до апреля и сгнили". А партизаны Зуйского отряда "часть продуктов закопать не успели, а запрятали вдоль дорог по кустам, которые затем были растащены. Из-за отсутствия должного контроля часть продовольственных баз была базирована неудачно, на открытой местности, около населенных пунктов и т. д.". Например, Бахчисарайский отряд в двух километрах от деревни Верхоречье, "поэтому немецко-фашистские гарнизоны, стоявшие в этих деревнях, сразу же их разграбили". Документы свидетельствуют и о несерьезном, преступном отношении к подбору лиц для базирования продовольствия: "К созданию продбазы были допущены лица, которые не были намечены в отряде, к закладке продуктов на базы было привлечено много непроверенных лиц, некоторые из них остались на территории, занятой немцами, и оказались предателями: Митин — научный работник лесхоза, оказавшийся агентом Гестапо, Баширов — научный работник Госзаповедника, оказавшийся предателем, Абрамов — один из организаторов партизанских баз, изменник родины, бежал к немцам и в данное время в деревне Коуш состоит в банде "добровольцев", Ибраимов — бывший директор Севастопольского треста общественного питания, организатор продбаз бежал к немцам и т. д. Часть продовольственных баз была выдана бывшими партизанами: "19 февраля 1946 г. Ярославец был осужден за измену родине, за разглашение государственной тайны, за выдачу врагам партизанских баз". "Воспользовавшись уходом партизан (Бикжонларского отряда), Попов и его жена спрятали около тонны муки, сахара, риса, сала. Остальное выдали немцам". "Базы Ичкинского отряда выдали Босякин и Муртазаев". "Дезертировали из Колайского отряда Гольштейин и фельдшер (болгарин, фамилию которого не помню). Они пасли наших барашек и сдали немцам". "Продал эти базы (Судакского отряда) предатель, который базировал их, Коневец". Из 25 партизанских отрядов (середина ноября 1941 года) 3 отряда своих баз не имели, так как создавались из военнослужащих, из старых отрядов сумели сохранить продбазы полностью или основную часть (Джанкойский, Зуйский, Акмечитский, Евпаторийский, Колайский, Сеитлерский, Симферопольский N 1, Симферопольский N 2, Симферопольский N 3 и другие. "Базы 3 района (продовольствия и боеприпасов) базировались в районах заповедника для отрядов 1-3 Симферопольских, Алуштинского и Евпаторийского, исключая Биюконларский, из расчета на 3-4 месяца, все базы, кроме Алуштинского, удалось сохранить, но недостаток продуктов мы начали ощущать в конце 1941 г. — в начале 1942 г. вследствие того, что партизанскими базами (продуктами) пользовались бойцы и командиры частей и подразделений Приморской армии, выходящих из окружения на Севастополь". (Из докладной записки начальника 3-го партизанского района Г. Северского на имя уполномоченного ЮДД (копия сохраняется в архиве Г.Северского.) "Следует еще добавить, что крымское население само оказало посильную продовольственную помощь партизанам. Так, в тексте протокола N36 заседания Крымского бюро обкома от 18.11.1942 г. читаем: "Целый ряд татарских деревень и сел горной и предгорной части Крыма долгое время оказывали активную помощь партизанам (дер. Кокташ, Чермалык, Бешуй, Айлянма, Ай-Серез, Шахмурза и др.), а десантные части, прибывшие в январе 1942 г. в Судак, целиком снабжались продовольствием татарскими селами, находящимися в этом районе. Отряд Слезнева 4 месяца стоял в районе в дер. Бешуй и снабжался продовольствием" (Профессор Р. Музафаров. "Комментарии к сообщению ТАСС от 25.07.87 г.".) Автор статьи "Выселение, как это было", пользуясь кем-то выдуманными, непроверенными данными пишет: "В подразделениях немецкой армии, дислоцировавшихся в Крыму, состояло, по приблизительным данным, более 20 тыс. крымских татар". Таких данных нет. Если даже они имеются где-то, их реальное количество вряд ли будет составлять одну пятую часть сказанного автором. Например, по сведениям германского историка И. Хофмана, в Крыму было навербовано из татар 4 тыс. добровольцев среди военнопленных в лагерях Симферополя, Джанкоя, Херсона, Николаева ("Крым: прошлое и настоящее", Москва, 1988 г., стр. 82). Следует отметить, что называть "добровольцем" человека, оказавшегося в таком положении, у нас нет морального права. Фактически с самого начала войны немцы после оккупации определенной области или определенного края среди своих многочисленных пленных, истощенных от голода и холода, произвели запись на так называемую добровольную службу. Некоторые отчаявшиеся перед страхом голодной смерти вынужденно пошли на это. Этим методом немцы пользовались и в Крыму, при том не только в отношении крымских татар, но и других представителей — выходцев из Крыма. Поэтому в этих подразделениях были русские, украинцы, армяне, греки, поляки и многие другие, оказавшиеся в плену в боях на Перекопе за Крым. "Разумеется, нельзя отрицать сам факт вынужденного сотрудничества лиц крымскотатарского происхождения с немецкими оккупационными властями. Однако, даже если исходить из приведенных выше цифровых данных (около 20 тыс. /?/ — И.А.) человек из примерно 200-тысячного крымскотатарского населения), то общее число таких составляет менее 10%. Все это позволяет говорить о том, что в союз с гитлеровскими оккупантами вступила не основная масса, а лишь сравнительно небольшая часть крымских татар" (Крым: прошлое и настоящее, Москва, 1988 г., стр. 83). Сегодня огульно использованные, в свое время ни следствием, ни судом не проверенные, а историей опровергнутые данные являются ярой клеветой на народ... Цифры 20 тыс. крымских татар-"добровольцев" явно завышена. Такие сведения распространялись, с одной стороны, немецким командованием как антисоветская пропаганда, с другой стороны — советской разведкой, во главе с Берией, как антикрымскотатарская пропаганда. А партизанам один татарин в рядах немецких карательных отрядов казался за десять. Эти батальоны в Крыму никогда немцами не назывались по национальному признаку "татарскими" или "крымскотатарскими". Называть их татарскими было бы нелогично, когда там только одну пятую составляли крымские татары. Фактически они имели номера: 147, 148, 149, 150, 151 и т. д. Эти батальоны "татарскими" стало называть руководство крымских партизан с марта 1942 года, и продолжили последующие руководители. Например, в радиограмме N 36 от 31.10.1943 г., направленной М. Македонским, М. Селимовым и И. Витенко на имя секретаря Крымского обкома партии В. Булатова и начальника НКВД Крыма Фокина, читаем: "В Крыму имеется 6 так называемых татарских добровольческих батальонов, расположены они в городах: Симферополе, N 147, 154, Бахчисарае — N 149, в Ялте — N 152, остальные два уточняем" (Архив Селимова. Дневники). Автор статьи не жалеет красок при описании деятельности так называемых добровольцев татар. Он пишет: "... больше всего они (добровольцы-татары) прославились расправами с мирным населением". Это подчеркивается автором с целью озлобить представителей других национальностей. Тут уместно было бы напомнить автору тысячи таких фактов, как, например: "Особенно рьяно орудовала предательница, садистка и пьяница Жуковская Босс со своими подручными, отъявленными бандитами Девкиным, Никитиным, Обуховым и другими" (В. Яковлев "Преступление, Борьба, Возмездие". Симферополь, 1961 г., с. 74). "У Мокроусова комендантом был старший лейтенант Лукин, бывший сотрудник Крымского НКВД. Когда начались декабрьские бои, этот Лукин во время боя драпанул. Мокроусов его снял с должности, расстрелять хотел, но не расстрелял, а разжаловал в рядовые и даже оставил его в комендантском взводе. Комендантский взвод у него ходил на связь с отрядами, и в один прекрасный момент Лукин этот, скотина, смылся, видимо с какой-то почтой или даже со списками отрядов, и явился прямиком к немцам. И что вы думаете, был назначен ими комендантом Симферопольской тюрьмы. В 1944 году его в Севастополе поймали, вернули в Симферопольскую тюрьму, уже в качестве подследственного... Один из наших партизан, отвечавший за разведку и контрразведку, работавший потом в тюрьме разрешал партизанам посмотреть на Лукина, ребята хотели его избить, но он не дал им. Этого Лукина судили в 46-м в Севастополе трибуналом и повесили...". Автор статьи в "Крымской правде" с большим рвением подчеркивает: "С первых же дней своего прихода немцы, опираясь на татар, — националистов, не грабя их имущество, открыто, так как они поступали с русским населением, старались обеспечить хорошее отношение к себе местного населения". Это из донесения начальника 5 партизанского отряда Красникова. Это было предположение Красникова. Возможно,' немцы, действительно, хотели обеспечить хорошее отношение единственного местного населения, крымских татар, к себе. Но, как видно из фактов, русские сумели показать свое хорошее отношение к немцам. Единственной гражданской властью на территории оккупированного Крыма были городские и районные управы. Оккупанты нашли нужным назначить руководителей местного управления из коллаборационистов, тех народов, которые превалировали на данной территории (города, района). В связи с тем, что крымские татары составляли 1/5 всего населения Крыма, то их численность в гражданской администрации не превышала 15-20% всех бургомистров, районных старшин, полицмейстеров, начальников полиции и других должностей. Так например, бургомистрами и полицмейстерами в наиболее крупных городах Крыма были: Севастьянов, Бурцов в Симферополе; Супрягин, Корчминов в Севастополе; Токарев, Погорелое в Керчи; Анжеревский, Пушкарев в Феодосии; Мальцев, Середа в Ялте; Епифанов, Салмин в Евпатории; Хрестофоров, Свищев в Бахчисарае; Польский, Радченко в Джанкое; Мустафаев, Эминов в Карасубазаре; Ардышевский, Агаев в Старом Крыму". (НАИИ. Ф.2. р.6. оп. 13, д. 12, л.2. там же д.1, л.4/, И. Козлов. "В Крымском подполье" М.:1962, с. 380. К. Селимов. "Письмо из Крыма", газ. "Красная звезда", 10. 01.1942 г.). Автор статьи "Выселение, как это было" обращается к читателям с вопросом: "А сколько же крымских татар находилось среди партизан?". И сам приводит цифровые данные на 1 июня 1943 года и на 15 января 1944 года. Данные неутешительные, но в результате каких факторов сложилось такое положение, нет объяснения. Факты следующие. Одним из самых неудачных событий в период войны 1941-1945 гг. после керченского десанта в последних числах 1941 года, зава ленном в свое время Л. Мехлисом, С. Буденным и другими, является партизанское движение в Крыму под руководством ярого шовиниста Мокроусова. Провал партизанского движения в Крыму был заложен в его начальной стадии. Еще в июле 1941 года Крымский обком, НКВД и Военный Комиссариат приступили к персональному зачислению бойцов и командного состава будущих партизанских отрядов, подразделений. Сюда, в основном, вошли ответственные работники совпартаппаратов и их доверенные лица. Во главе партизанских формирований были поставлены секретари горкомов и райкомов..., председатели райисполкомов" ("Крым в Великой Отечественной войне". Симферополь, 1963 г., с. 124). Среди назначенных в партизанские формирования из руководителей горных и предгорных татарских районов оказались единицы. Тех, кого зачислили в партизанские отряды по линии Военкомата, освободили от отправки на фронт. Это было в те дни, когда перед опасностью немецкой оккупации Крыма шла, с одной стороны, подготовка к эвакуации партийных и советских учреждений и членов семей их руководителей. С другой стороны, шла тотальная мобилизация под девизом "Крым оборонять крымцам!". Тут у руководителей, кому было поручено комплектовать будущие партизанские отряды, действовал синдром недоверия крымскотатарским коммунистам и беспартийному активу. Всех, кого не зачислили в партизаны, по линии военкоматов отправили в распоряжение командования Крымской армии. Из числа мобилизованных в Крыму лиц были сформированы 4 дивизии (Евпаторийская, Ялтинская, Симферопольская и Феодосийская), с 14 августа обе эти дивизии вошли в состав 51 армии под командованием генерал-полковника Ф. Кузнецова. Руководство партизанского движения в лице Мокроусова и Мартынова вместо того, чтобы исправить допущенную при формировании отрядов ошибку и налаживать добрые, дружественные контакты с местным населением горных и предгорных районов, с первого дня начали гонение на крымскотатарское население близлежащих деревень, по разным выдуманным мотивам начали вытеснять из партизанских рядов и без того малочисленных крымских татар. Следующим этапом стало уничтожение без разбора оказавшегося в лесу с самыми добрыми намерениями татарина. Тут у партизанского командования своя ненависть, накопленная против немецких оккупантов за разграбление их продуктовых баз. Это они использовали как клевету на население близлежащих крымскотатарских сел. Главным образом обвиняли крымскотатарское население за все деяния, что только не совершали против них немецкие оккупанты, включая вооруженную борьбу и ограбление продуктовых баз. Исходя из этих соображений, "руководство партизанского движения дало указание вытеснить из отрядов татар, организовать налеты на горные татарские деревни как на вражеские очаги, расстреливать появляющихся в лесу людей при выяснении, что они — татары" ("Мокроусовцы против народа ...." Проф. В. Возгрин, "Голос Крыма" N24. от 11.06.04 год). "Мокроусовцы наводили на крымскотатарские села советскую авиацию. Эти акции были настолько многочисленными, что скрывать их не удалось даже от немцев" (Там же) В то же время основная масса крымскотатарского населения горных и предгорных районов не только дружественно относилась к партизанам, даже по силе возможности помогала продовольствием. Например: "Жители деревни Яни-Сала дали нам 3 вола, 2 мешка муки, фруктовую сушку" (Тютюрев. "Партизанская елка". Газ. "Заря коммунизма" от 01.01.67 года). "Затем половина отряда пере* шли жить в деревню Кокташ. Это татарская деревня, население восторженно встретило нас. Перед уходом из деревни население снабдило нас хлебом..." (Стенограмма беседы комиссара Карасубазарского отряда Г. Каплуна с начальником В. Булатовым 11.03.43. года) "Торжественно поздоровались со мной три татарина, они сказали, что подарок отряду в надежном месте, у них небольшое стадо овец. Догадываясь о том, что партизаны нуждаются в продовольствии, колхозники преподнесли им овец" (Гринев "В горах Крыма", газ. "Пограничник", 1943 г. N 2, с. 34-35.) Следует еще добавить, что крымское население само оказывало посильную продовольственную помощь партизанам. Приведем еще один пример. "...Яро антитатарским, политически слепым действиям мокроусовцев достойную оценку дало Бюро крымского обкома ВКП/б/на своем заседании от 18 ноября 1942 года. Цитируем: "Анализ фактов, доклады командиров и комиссаров партизанских отрядов и проверка, проведенная на месте, свидетельствуют о том, что утверждения о якобы враждебном отношении большинства татарского населения Крыма к партизанам и что большинство татар перешло на службу к врагу, является необоснованным и политически вредным. Бывшее руководство центра партизанского движения (тт. Мокроусов, Мартынов) вместо того, чтобы дать правильную политическую оценку этим фактам, вовремя разоблачить подлую политику оккупантов в отношении татарского населения, ошибочно утверждало, что большинство татар враждебно относится к партизанам, не правильно и даже вредно ориентировало руководителей отряда в этом вопросе. Как результат, со стороны отдельных партизанских групп по отношению к местному населению были допущены неправильные действия. Например, группа Зинченко на одной из дорог отобрала продукты у проходящих граждан. В деревне Коуш группа партизан бывшего 4 района в пьяном виде устроила погром, не разбираясь, где свои, где враги. Грабеж продовольственных баз фашистами расценивается как мародерство местного населения и любого, попав шего в лес гражданина расстреливали" (Партархив Крымского Обкома ВКП/б/). Теперь о содержании Постановления ГКО от 11 мая 1944 г. Что было предписано, как на самом деле оно реализовалось? Следует отметить, что Постановление ГКО от 11 мая 1944 года до самого дня распада Советского Союза держалось в секрете. Вспомним, что неоглашенный закон является антиконституционным. Что касается реализации меры, предусмотренной Постановлением ГКО от 11 мая 1944 года, оно в следующем: 17 мая 1944 г., поздно вечером руководителей Крымского обкома, председателя и членов Президиума Верховного Совета и руководителей СНК. Крымской АССР пригласили в Обком ВКП/б/ на экстренное заседание. Перед входом в зал два офицера НКГБ регистрировали приглашенных, при этом у них изъяли личное оружие. В зале за столом президиума сидели высокие чины, прибывшие из Москвы, и у края стола сидел первый секретарь крымского обкома В. Булатов. Совещание открыл человек в военной форме, представившийся представителем ГКО. Он информировал присутствующих в зале о том, что есть Постановление ГКО, согласно которому всех татар следует выселить с территории Крыма. Реакция зала была незначительна. Представитель ГКО ответил на несколько вопросов присутствующих в зале. Оба представителя Москвы со своей стороны задали несколько вопросов присутствующим в зале представителям армии в отношении транспорта. Спросили у руководителей войск НКВД, специально дислоцированного здесь для этой цели, о ходе подготовки выселения. Даже руководителям Крымской автономии подлинное содержание Постановления оглашено не было. (Из воспоминания бывшего Председателя Совнаркома КАССР И. Сейфуллаева.) Сегодня, через 60 лет, мы узнаем из отнюдь не добрых намерений опубликованных материалов, что было решено переселить крымскотатарское население в районы Узбекской ССР. По этому Постановлению каждой семье разрешалось брать с собой личные вещи, одежду, бытовой инвентарь, посуду и продовольствие весом до 500 кг. Значит, солдаты не имели права выбрасывать из автомашины 20-килограммовый узелок у вдовы погибшего на фронте красноармейца, которую с четырьмя детьми высылают как предателя. Что приемку скота, зерна, овощей и других видов сельхозпродукции следовало производить с выпиской обменной квитанции на каждый населенный пункт и каждое хозяйство. Что крымскотатарская семья по прибытии на место поселения имела право получить в порядке возврата по обменным квитанциям принятых от нее скота, домашней птицы и сельскохозяйственной продукции. Вот как ограбили народ! После этого представьте себе 91 тыс. погибших от голода и болезней, притом из этого количества 38 тыс. детей возрастом до 9 лет! Следует отметить, что опубликованный текст Постановления не без изъянов. Например, в пункте 2, подпункте "а", во втором абзаце говорится: "приемку скота, зерна, овощей и других видов сельхозпродукции производить с выпиской обменных квитанций на каждый населенный пункт и каждое хозяйство". И далее читаем: "Поручить НКВД СССР, Наркомзему, Наркоммясомолокопрому, Наркомсовхозов и Наркомзагу СССР к 1 июля с.г. представить в СНК СССР предложения о порядке возврата по обменным квитанциям спецпереселенцам принятого от них скота, домашней птицы и сельскохозяйственной продукции. Почему-то в пункте 5 этого же Постановления говорится, что выдачу спецпереселенцам муки, крупы и овощей в течение июня-августа с.г. производить бесплатно, в расчет за принятую у них в местах выселения сельхозпродукции и скота. Разве это не грабеж, отнимать корову за обещанные 7 кг крупы?! Да и то вряд ли кто-либо получил эту крупу после июня. Чем дальше читаем указанную статью, тем больше раскрывается пристрастие автора к огульному стремлению обмануть своего читателя. Приведем еще один пример. В обсуждаемой статье в разделе "Постановление ГКО от 11 мая ..." в пункте 4 читаем: "Обязать Сельхозбанк (т. Кравцова) выдавать спецпереселенцам, направляемым в Узбекскую ССР в местах их расселения, ссуду на строительство домов и на хозяйственное обзаведение до 50000 рублей на семью, с рассрочкой до 7 лет". А в подлиннике (Бугай Н.Ф. "Депортация народов Крыма", М.: 2002 г., с.72) тот же самый пункт (...) "до 5000 руб. на семью, с рассрочкой до 7 лет". Эта отнюдь не техническая ошибка столь солидной газеты тиражом в сотни тысяч экземпляров. Куликов представлял себе, что 5000 руб. во время войны при тысячепроцентной инфляции ничего не стоил. А надо было убедить читателей в том, что, мол, вот насколько гуманно поступало советское правительство с этими предателями! А фактически, давали только по 5000 рублей, и то не всем. Что могут подтвердить многие ныне живые свидетели. Тут прежде всего приходится отметить: что такое 5000 руб. в то время, когда буханка черного хлеба весом 600 грамм стоила от 150 до 200 рублей? Еще один "примечательный" момент советской гуманности, что личные сбережения и другие депозиты граждан после девальвации 14 декабря 1948 года равнялись десять к одному, а долг по ссуде, полученной в 1944 году, сохранился один к одному. Хорошо, что не все семьи пошли на этот обман, но все те, кто получали так называемую ссуду, были вынуждены платить с учетом процентов и пени в десятикратном размере. У большинства взыскали эти долги по месту работы, по исполнительным листам. Автор статьи в "Крымской правде" приводит цифры оставленного врагом по разным уголкам полуострова: минометов — 40, пулеметов — 622, автоматов — 724, .винтовок — 988 и боепатронов— 326887 шт., и тут, по следам Берии, Кобулова, Серова, дает понять что это все изъято у крымскотатарского населения. Эта ложь, которая не лезет ни в какие ворота. Давайте разберемся, у кого могли изъять такое количество вооружения и боеприпасов? Если так называемые добровольцы еще в сентябре 1943 года со своим оружием ушли в лес к партизанам. Мужчин призывного возраста в апреле и начале мая 1944 г. отправили в трудовые лагеря, остались только старики, женщины и дети в возрасте до 16 лет. Что эти вооружение и боеприпасы изъяты у этих детей, женщин и стариков — явная клевета. В конце своей статьи "Выселение, как это было" автор, почти не замечая, раскрывается. Видно, что его и тех, кто стоят за ним, беспокоит то, что "согласно общепринятому мнению выселению подвергались все без исключения крымские татары, в том числе и те, кто честно воевал в Красной армии или в партизанских отрядах". Автор это отрицает. Выступает в защиту тех, кто совершал тягчайшее преступление в угоду русскому шовинизму. Он для примера приводит одного Усеинова и двух Чалбашей. В то же время о том, что семьи более 15000 погибших и около 17000 участников боевых действий, партизан и подпольщиков, в числе которых были два комиссара партизанских соединений, четыре Героя Советского Союза, которые со своими семьями находились в положении высланных. Все они, не имея разрешения вернуться на свою историческую родину, за исключением одного А. Решидова, на чужбине ушли из жизни. Одному лишь из этих четырех героев, А. Решидову, в результате четырехлетного скитания удалось прописаться на Родине. И то после объявления им о своем решении покончить жизнь самосожжением в знак протеста за все издевательства крымских органов над ним и его семьей в течение 4 лет. И только тогда, когда его боевые товарищи обратились к министру обороны СССР с просьбой спасти жизнь Героя Советского Союза, бывшего командира эскадрильи тяжелых бомбардировщиков, гвардии полковника Решидова. О судьбе участников борьбы против фашистских захватчиков справедливо отмечает один из участников партизанского движения Крыма, постоянно находящийся в горах с первого до последнего дня движения, комиссар партизанского отряда Андрей Андреевич Сермуль. Вот что он пишет: "Многие из руководителей партизанским движением были высланы после освобождения Крыма как представители национальных групп, подлежащих перемещению. Партизан-татар в мае 1944-го депортировали в Среднюю Азию. Та же участь ожидала и Чусси, Македонского, Якустиди и других партизан-греков, болгарина Генова". (Сермуль А. "900 дней в гоpax Крыма". Симферополь, 2004 г., с. 83.) Что касается того, что от выселения освобождались женщины, вышедшие замуж за русских, нам о таких рычагах принудительной ассимиляции давно известно. Это один из моментов русской многовековой ассимиляционной политики. Все же чего хочет автор статьи "Выселение, как это было" и те, кто за ним стоит, систематически публикуя одно и то же, давно отвергнутую историей ложь, грязь и клевету на целый народ? Давайте без предвзятости разберемся. Это далекое прошлое. Все указы и другие законодательные акты, основанные на грязной клевете, отменены. Об этом писалось не раз. Народы, в частности крымскотатарский, доказали свою невиновность. Тут приходится обратить внимание на несколько симптомов в действиях нынешнего шовинизма: 1. Русский шовинизм беспокоит собственный синдром виновности. Потому, что рано или поздно Россия вкупе со своими сателлитами должна ответить за геноцид, совершенный против малых народов, проживающих испокон веков в соседстве с ней и аннексированных ею. Сегодня, через 60 лет после выкорчевывания корней коренного народа Крымского полуострова, его возвращение на родину и успешное возрождение не дает покоя шовинистам. Шовинизм всякими доступными и недоступными путями — где своими руками, где руками своих былых союзников — будет стремиться заглушить разными небылицами сознание народа. Старается не давать этому народу спокойно возрождаться на своей исторической родине. 2. Автора беспокоит "общепринятое мнение" невиновности этого народа. А именно мнение, признающее действие советского руководства против целого ряда народов величайшим преступлением, дает историческую оценку этому государству и его титульному народу. 3. Цель таких публикаций убедить общественность в том, что правильно поступил в 1944 г. ГКО с крымскотатарским народом и рядом других народепов. В этом смысле им очень хочется, чтобы крымскотатарская молодежь тоже убедилась в виновности их старшего поколения перед Россией. Кроме того, нынешний шовинизм стремится ревизировать ряд Указов и Декларации, безоговорочно осуждающих практику насильственного переселения целых народов как тяжелейшее преступление, противоречащее основам международного права, гуманистической природе демократического строя. 4. Автор яростно осуждает Законы Российской Федерации о реабилитации ранее репрессированных народов и также ряд решений украинских властей, направленных пока что на частичное восстановление прав крымских татар и других этнических групп, насильственно высланных с территории Крыма. Автор из кожи вон старается реанимировать давно уже историей опровергнутые как явная ложь обвинения в адрес всего народа, он сам становится в один ряд с теми, кто клеветал на народы и в свое время получил заслуженную кару. Все эти клеветники являются противниками межэтнического мирного существования в Крыму. Обязанность крымскотатарской молодежи изучать и знать правдивую историю своего народа. Не поддаваться авантюрам клеветников. И. АСАНИН | | |
|
